CC BY
46УДК 101.8:167/168
П. М. Бурак
Белорусский государственный технологический университет
ИНВАРИАНТЫ КОЭВОЛЮЦИИ И ИХ ВЗАИМОСВЯЗЬ В ПРИРОДЕ И СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
В статье излагаются результаты исследования коэволюционных механизмов в природе и обществе. Конкретизировано содержание понятия коэволюции. Охарактеризованы выявленные инвариантные параметры коэволюционной стратегии: полимодальность, нейтрализм, фрактальность, единство несамодостаточности, самоизбыточности и самодостаточности. Отмечается единство и взаимосвязь инвариантных тенденций коэволюции как условие формирования коэволюцион-ного стиля мышления. Подчеркивается объективно противоречивый характер коэволюции в единстве процессов упорядочения и разупорядочения. Обозначена авторская версия взаимозависимости коэволюции и ноосферы, а также исторической направленности ноосферогенеза.
Ключевые слова: коэволюция, инварианты коэволюции, фрактальность, полимодальность, нейтрализм, несамодостаточность, самоизбыточность, самодостаточность, коэвлолюционный стиль мышления, ноосфера.
P. M. Burak
Belarusian State Technological University
COEVOLUTION INVARIANTS (PATTERNS) AND ITS INTERRELATION IN NATURE AND SOCIAL AND CULTURAL REALITY
The article describes the results of the study of co-evolutionary mechanisms in nature and society. The content of the concept of coevolution is concretized. The revealed invariant parameters of the coevolutionary strategy are characterized: multimodality, neutralism, fractality, unity of self-sufficiency, self-redundancy and self-sufficiency. The unity and interrelation of the invariant tendencies of co-evolution are noted as a condition for the formation of a coevolutionary style of thinking. The objectively contradictory nature of co-evolution in the unity of ordering and disordering processes is emphasized. The author's version of the interdependence of co-evolution and noosphere, as well as the historical orientation of noospheregenesis, is indicated.
Key words: coevolution, invariants of co-evolution, fractality, polymodality, neutralism, self-sufficiency, self-redundancy, self-sufficiency, co-relational style of thinking, noosphere.
Введение. Кризисный характер социопри-родного развития с современном мире коррелирует с развитием процессов разобщенности, неравенства и нестабильности во внутрисоци-альных отношениях различных стран и между ними под влиянием глобализации. Происходит обострение, углубление и увеличение масштабов социоприродных и внутрисоциальных противоречий в связи с ростом численности людей на Земле. Приобретает планетарные масштабы и требует неотложного ответа вызов, состоящий в необходимости смены антропоцентрист-ски-потребительского проекта жизнеустройства общества на более безопасный и сбалансированный, на основе регулируемой коэволюции в отношениях человека, общества и биосферы. Коэволюционная стратегия соответствует принципам устойчивого развития общества, является нормативным требованием деятельности по формированию более гармоничного, гуманного мироустройства с помощью современного научного знания.
Следовательно, разрабатывать коэволюци-онную стратегию в качестве ноосферной альтернативы негативным тенденциям социоцен-тристских предпочтений потребительской цивилизации побуждают ее глобальные, детерминирующие будущее человечества, результаты - антропологический, духовный и экологический кризисы, углубляющееся противоречие между объективными условиями воспроизводства биосферы и доминирующей направленностью социальных требований, заключающихся в постоянном росте благосостояния при увеличивающейся численности населения. Необходимо также подчеркнуть, что практическая реализация стратегии, в основе которой лежит социокультурная установка на воспроизводство монопольной самоценности человека на планете, в контексте современных научных представлений о многомерной его природе, выявляет свою односторонность. Ценность человека как кос-могеобиопсихосоциального существа обусловлена тем, что он интегрирует в своей единичности
и в своих сообществах множество стихий и свойств всего сущего - природы Земли и космоса, неживой и живой, социальной материи, создаваемой им искусственной реальности. Это означает, что человек по своей телесной организации, по способу связи различных операций в структуре деятельности, по логике взаимосвязей мыслей является коэволюционным существом, продуктом взаимосвязи природной и социокультурной эволюции. Поэтому он сам есть важнейшая предпосылка реальной возможности осуществления регулируемой коэволюции общества и природы.
Необходимость разработки коэволюцион-ной стратегии и коэволюционного стиля мышления в последние десятилетия все более отчетливо выявляется как потребность в формировании такой методологии научного познания, которая являлась бы исходным теоретическим инструментом эффективного решения комплексных научных, научно-технических, социально-экономических, социально-экологических и других актуальных задач, ориентирующих креативную, практическую деятельность на опережающее производство знаний о механизмах согласованного, устойчивого развития различных по природе объектов. К важнейшим направлениям требуемого генерирования знаний и применения коэволюционного подхода относятся, например, конвергентная наука и технологии, трансдисциплинарный синтез различных научных дисциплин и практической деятельности. Интеграция технического, естественнонаучного, гуманитарного, управленческого, организационного, экологического, экономического и другого знания на основе коэволюци-онных принципов становится императивным требованием разработки и реализации крупных государственных социально-экономических проектов, продуктивной государственной деятельности, достижения устойчивого развития в условиях роста глобальной взаимозависимости государств и достижения стабильности в международных отношениях. Усвоение студентами вузов основных правил коэволюционного стиля мышления имеет особое значение для будущей успешной профессиональной, социальной, творческой, личностной адаптации к жизни в современном обществе.
Осуществление современных научных исследований и реализация практикоориенти-рованных проектов научно-технической деятельности в структурах больших, сложных саморазвивающихся систем (биосферы, агро-экологических, экономических, социотехниче-ских и других) требуют изучения коэволюции как сложного, многоуровневого, противоречивого явления, поиска общих закономерностей
коэволюционной регуляции объектов различной природы.
В современной научной и философской литературе, в диссертационных работах достаточно широко представлены исследования по различным вопросам коэволюции и ноосферо-генеза. Вместе с тем остается недостаточно разработанным интегрированный подход к изучению общих («сквозных») закономерностей коэволюции в природе и обществе, позволяющий выявить основные способы стабильного воспроизводства и сохранения природных и социальных систем, определить коэволюцион-ные приоритеты устойчивого развития внутри-социальных отношений и направления становления ноосферы. Автор применил особый метатеоретический подход к изучению и обобщению коэволюционных явлений, осуществив анализ соответствующих материалов различных наук с целью выявления общих механизмов (инвариантов) коэволюционной стратегии.
Основная часть. В авторском исследовании осуществлен методологический способ сближения понятия коэволюции с понятием взаимодействия, являющегося универсальным фактором взаимного влияния, изменения и развития, единства и целостности универсума, всех его систем различной природы. Коэволюция, как механизм сопряженного существования, сохранения, воспроизводства и взаимного изменения явлений различной природы, представлена в качестве полифункционального механизма, формирующего новые интегративные состояния, связи, системные образования, взаимодействия входящих в универсум объектов. В более краткой интерпретации коэволюция - это развивающееся взаимодействие систем различной природы. Коэволюция есть атрибутивный способ взаимодействия объектов в изменяющейся природе, характерной чертой которого является их сопряженное развитие. Такой подход позволяет избежать узкодисциплинарного, субъективного толкования коэволюции, выявить ее общие объективные тенденции в качестве онтологической составляющей коэволюционной стратегии, а также аргументировать многофункциональную роль коэволюции по отношению к социальному прогрессу, изменению и развитию биосферы, структурным особенностям, процессам трансформации неживой природы, технической и духовной реальности в их единстве.
Коэволюционная стратегия в том варианте, как она представлена в исследовании, есть совокупность общих, существенных, повторяющихся тенденций (инвариантов) развивающегося внутрисистемного взаимодействия, взаимообусловленного сохранения частей и целого,
а также сопряженного воспроизводства, сохранения и развития объектов и систем различной природы.
Такого рода тенденции проявляются в формировании и воспроизводстве устойчивых состояний, структур и процессов в природе, обществе и технической реальности, которые обусловливают их сохранение, направленность эволюционных изменений, возможности, содержание и результат процесса взаимозависимого развития в виде закономерного процесса становления ноосферы, ее включенности в большой цикл исторического развития жизни в целом. Выдвинутая в диссертационном исследовании автора статьи гипотеза большого цикла (мегацикла) развития жизни, неотъемлемым этапом которого является ноосферогенез, позволяет выйти за пределы понимания ноосферы как основной меркантильной цели развития общества в контексте ценностных ориентаций потребительской культуры современной цивилизации.
Осуществленный в исследовании синтез сложившихся в современной науке фрактальных и коэволюционных представлений позволил обосновать фрактальный подход к исследованию сущности коэволюционных процессов и структур в явлениях различной природы, их взаимодействии, а также охарактеризовать один из механизмов коэволюции в качестве способа их устойчивого воспроизводства как образование самоподобных структур и процессов, что находит продолжение в принципах деятельности человека и создаваемых им объектах ноо-сферной реальности. Например, принцип фрак-тализации коэволюции проявляется в конструировании исходного технического образца и производстве на его основе так называемой линейки или ряда технических изделий, отличающихся гомологичностью и приспособленностью для выполнения установленных задач в различных природных и социальных условиях. Коэволюционная стратегия как синтетическое явление обнаруживается на поведенческом уровне воспроизводства биологических и социальных систем в виде интеграции разнообразных способов их адаптации к многомерности конкретных условий существования, что и обусловливает многомерность или полимодальность механизма коэволюции, выражающей принцип сохранения целостности и устойчивости данных систем, обусловливая их общую способность избирательно вступать в разнообразные связи соразвития со внешней средой в широком диапазоне изменений. Полимодальность коэволюционной стратегии представляет собой важнейшую закономерность и объективное условие эффективности человеческой дея-
тельности в различных ее формах и масштабах по организации ноосферной регуляции и гармонизации социальных, технико-технологических процессов во взаимосвязи с природными условиями жизни общества. Выявленный на основе анализа результатов исследований в различных науках и сформулированный принцип структурной организации нейтральных связей коэволюции - единство их концентрации, распределения и объединения (интеграции) способствует репрезентированию нейтрализма в качестве особой формы активности систем различной природы. Ее сущность проявляется в коэволюционной направленности процессов развития на сохранение природы, относительную автономию и независимость существования, в форме способности к самовоспроизводству, сохранения устойчивости, в формировании адаптивных свойств, отличающихся чертами неспециализированности в различных живых системах. Нейтрализм, как инвариант коэволю-ционной стратегии, примененный в качестве методологического принципа анализа процессов возникновения и развития любой большой системы (например, биосферы, общества, техносферы, ноосферы и др.), приводит к заключению, что в таких системах, наряду с формированием взаимного подобия, складываются, присущие только каждой из указанных систем, собственные закономерности сохранения, воспроизводства и развития. В этой связи общество, биосфера, техносфера и ноосфера имеют ограниченный, в определенной степени, диапазон возможностей коэволюционного самоизменения и воздействия на изменения сопряженных систем. Соответствующим образом ноосфера, формирующаяся на метасистемном уровне взаимодействия биосферы, общества и техносферы, не может быть сведена к содержанию возможностей коллективного разума человечества по регуляции социотехноприродных отношений. Ноосфера представляет собой метасистему, которая сохраняет и воспроизводит на новом уровне спонтанные механизмы саморазвития и коэволюционные инварианты стратегии взаимодействия общества, биосферы и техносферы. Поэтому коэволюционная стратегия, инварианты коэволюции в ноосферогенезе носят противоречивый характер: с одной стороны, они выражают устойчивость воспроизводства ноосферы как метасистемы, с другой - выступают в качестве механизмов поддержания существования относительной автономии общества, биосферы и техносферы, их взаимосвязи и развития как условия сохранения метаси-стемной природы ноосферы. Формирование ноосферы означает одновременно сохранение социосферы, биосферы и техносферы в их
коэволюционном единстве как сущностных оснований жизни общества, его перспектив. Механизм сохранения каждой из коэволюциони-рующих систем уточняется в исследовании в контексте выявления сопряженной или инвариантной закономерности воспроизводства системной организации в природе и обществе на основе принципа единства процессов несамодостаточности, самоизбыточности и самодостаточности. В связи с ограниченностью внутренних условий самосохранения любая развивающаяся система может быть рассмотрена как несамодостаточная, что указывает на внешнюю направленность организационных структур и функций системы в обеспечении собственного сохранения посредством изменения и развития внешних явлений и систем. Термин «несамодостаточность», таким образом, выражает сопричастность процессов самовоспроизводства системы с сохранением более общего целого, универсального, длительно существующего, того, что наиболее полно аккумулирует условия и факторы ее сохранения. В связи со способностью системы изменять внешние связи и формировать внешние условия, а также одновременно выступать фактором развития других систем, биологические и социальные системы являются относительно самоизбыточными. Единство тенденций формирования несамодостаточности и самоизбыточности во взаимозависимом воспроизводстве систем, формирование на основе их интеграции способности взаимозависимо развиваться с другими системами означают возникновение свойства системной самодостаточности или приобретение сопряженно воспроизводящимися объектами устойчивого, коэволюционного характера сосуществования в многообразном мире и связях с ним. Теоретико-практический аспект подобной инвариантной закономерности коэволюции заключается в том, что только незавершенные, не абсолютно целостные, неравновесные или несамодостаточные системы с развивающимися структурами избыточности могут быть коэво-люционирующими, способными к самовоспроизводству и воспроизводству других систем, т. е. формироваться как самодостаточные.
В соответствии с современными эволюционистскими представлениями все системные формирования живого одновременно являются продуктами и активными компонентами эво-люционно-коэволюционных процессов собственного воспроизводства. Коэволюция представляет собой способ сохранения природы живых систем, включая и человека, в единстве основных временных параметров их воспроизводства: историко-генетическом, индивидуально-стадиальном и ситуационно-процессуаль-
ном или непосредственно-адаптивном, поведенческом. Важнейшей отличительной чертой коэволюции с окружающей средой, в особенности высших животных и человека, является их способность формироваться и регулировать процессы жизнедеятельности посредством сопряжения и сравнения внутренних и внешних условий самосохранения с помощью наследственно, индивидуально и ситуационно детерминированных механизмов организации коэволю-ционных связей - функциональных систем. Существование функциональных систем было установлено в середине XX в. выдающимся нейрофизиологом П. К. Анохиным, который также разработал теорию функциональной системы и аргументировал философско-методоло-гическое значение данной теории в познании общих закономерностей адаптивного воспроизводства и самосохранения биосистем с учетом изменчивости их внутренней и внешней среды [1, с. 5-61; 2, с. 27-48]. Последующее развитие учения о функциональной системе (К. В. Судаков) показало, что она представляет собой широко распространенный механизм коэволюции, обеспечивающий сохранение живых систем посредством удовлетворения их потребностей на основе интегрирования в соразвитии неживой, живой природы, общества и технической реальности [3]. В соответствии с существующими концептуальными разработками теории функциональной системы формируется общетеоретический подход к объяснению стабильного существования природных и социальных систем различной природы, масштаба и уровня сложности.
Применение принципов организации функциональной системы для объяснения процессов жизнедеятельности общества в широком диапазоне условий, начиная с атомно-молекулярного и заканчивая планетарно-космическом масштабом, создает предпосылки для выявления общих закономерностей функционирования селективного механизма коэволюции. В соответствии с предположительным выводом авторского исследования теория функциональной системы представляет собой абстрактную модель селективного механизма внутренней и внешней коэволюции биологических и социальных систем, процесса их возникновения и взаимозависимого воспроизводства и сохранения. Общая теоретико-методологическая реконструкция принципов формирования функциональной системы для целей коэволюционной регуляции отношений социосферы, биосферы и техносферы может рассматриваться в качестве перспективного эвристического направления познания путей и решения практических задач ноосферной организации регулируемого человеком сосуществования общества и природы.
Для формирования теоретико-методологических условий разработки коэволюционной стратегии необходимо выяснить вопрос о взаимосвязи инвариантов коэволюции, иначе невозможно будет представить в перспективном проекте процесс устойчивого соразвития общества и природы как совокупность взаимосвязанных, долговременных целей гармонизирующей деятельности. В природе и человеческой деятельности имеется множество явлений, в которых обнаруживается объективно существующая связь охарактеризованных в исследовании инвариантов коэволюционных механизмов. Одним из таких природных феноменов являются гомологические ряды наследственной изменчивости. Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости был сформулирован Н. И. Вавиловым в 1920 году. Согласно его формулировке, генетически близкие роды и виды характеризуются сходными рядами наследственной изменчивости с такой правильностью, что, зная ряд форм в пределах одного вида, можно предвидеть нахождение параллельных форм у родственных видов и родов. В гомологических рядах наследственной изменчивости нераздельно воспроизводятся в зависимости от условий среды фракталосообразность (генотип) живых организмов, включается мутационная изменчивость (полимодальность), каждая отдельная форма существует отосительно автономно от других форм вида и в этом смысле нейтрально. Вместе с тем любая форма не является абсолютно независимой от общего генотипа в ряду наследственной изменчивости и в этом отношении она несамодостаточна. Однако каждая форма проявляется как избыточная, например, в производстве наследственного материала, который лишь отчасти сохраняется, что выражает принцип относительной самодостаточности в воспроизводстве той или иной изменчивой формы. В производстве рядов или «линеек» технических изделий на основе общих исходных моделей, но для выполнения различных задач в разных природных условиях прослеживается взаимосвязь инвариантов со-циоприродной и социотехнической коэволюции, подобная той, какая обнаруживается в гомологических рядах наследственной изменчивости в живой природе. Это означает, что закономерности человеческой деятельности могут складываться стихийно как особая тенденция подобия природным инвариантам коэволюции.
В исследовании коэволюция представлена не просто как развивающееся взаимодействие взаимозависимо существующих объектов, а более глубоко - как спонтанная, стихийно-селективная организация связей развития различных по
природе систем. Как механизм взаимного приспособления систем и формирования динамически устойчивых образований, коэволюция производит некоторое разрушение определенной части взаимодействующих объектов, нарушая связи их элементов, обращенные на собственную устойчивость данных объектов, что приводит к определенной хаотизации отношений взаимодействующих систем [4]. Благодаря своеобразному перераспределению и перегруппированию структурных элементов и их активности селективный механизм коэволюции может быть фактором формирования нового, общего устойчивого порядка в образующейся новой интегративной системе. Вместе с тем в системах с большим количеством элементов коэволюция носит статистический, вероятностный характер и в зависимости от множества внешних условий может протекать как разрушающий систему процесс. Поэтому в больших системах стихийная коэволюция отличается высокой степенью энтропической энергии, которая может уменьшаться регулирующими механизмами в иерархически организованных системах их более общим уровнем. Эти обстоятельства проясняют историческую необходимость ноосферы как системы регуляции процессов стихийной коэволюции общества, природы и технической реальности. В данном контексте более отчетливо понимается идея В. И. Вернадского о естественно-исторической закономерности возникновения ноосферы как этапа развития биосферы, связанного с появлением человека разумного и новой системы организации жизни - человеческого общества.
Таким образом, одной из важнейших причин становления ноосферы является рост масштабов и противоречивость спонтанной социо-природной коэволюции.
Заключение. Коэволюционная стратегия в ее объективном содержании обнаруживается как совокупность закономерностей взаимозависимого развития неживой, живой природы, общества и технической реальности. Эти закономерности (инварианты частей формирующейся системы «общество - природа») во многом не исследованы, и поэтому некоторые из них являются предметом авторских поисков и интерпретации. Выявление таких закономерностей имеет первостепенное значение для формирования коэволюционной стратегии как совокупности основных целей и задач, составляющих содержание концептуальных решений проблем устойчивого социоприродного развития в любых конкретных условиях в настоящее время -время активных размышлений, поиска путей и попыток выстраивания ноосферного вектора обеспечения благоприятной перспективы чело-
веческой цивилизации. Автором выявлены и проанализированы некоторые важнейшие организационные формы взаимозависимого развития в виде процессов, структур и функций, к которым отнесены фрактальность, полимодальность, нейтрализм, единство свойств несамодостаточности, самоизбыточности и самодостаточности в коэволюции, являющихся ин-
вариантными для систем различной природы. На некоторых примерах раскрывается их взаимосвязь, что может иметь теоретическое и практическое значение для дальнейшего исследования проблематики общих закономерностей коэволюции, формирования коэволюционного стиля мышления, решения задач устойчивого развития общества.
Литература
1. Анохин П. К. Принципиальные вопросы общей теории функциональных систем // Принципы системной организации функций. М.: Наука, 1973. 316 с.
2. Анохин П. К. Философские аспекты теории функциональной системы // Избранные труды. Философские аспекты теории функциональной системы. М.: Наука, 1978. 400 с.
3. Судаков К. В. Избранные труды. В 3 т. Т. 1. Развитие теории функциональных систем. М.: ГУ НИИ нормальной физиологии им. П. К. Анохина РАМН, 2007. 343 с.
4. Князева Е. Н., Курдюмов С. П. Коэволюция сложных социальных структур: баланс доли самоорганизации и хаоса [Электронный ресурс]. Режим доступа: http: spkurdyumov.ru/forecasting/ koevoljuciya-slojnyh-socialnyh-str... (дата обращения: 22.10.2014).
References
1. Anokhin P. K. Fundamental questions of general theory of the functional systems Printsipy sistemnoy organizatsiifunktsiy [Principles of the system organization of functions]. Moscow, Nauka Publ., 1973. 316 p.
2. Anokhin P. K Philosophical aspects of the theory of a functional system. Izbrannyye trudy. Filosofskiye aspekty teorii funktsional'noy sistemy [Selected works. Philosophical aspects of the theory of a functional system]. Moscow, Nauka Publ., 1973. 400 p.
3. Sudakov K. V. Izbrannyye trudy. V 3 t. T. 1. Razvitiye teorii funktsional'nykh sistem [Selected works. In 3 vol. Vol. 1. Development of the theory of functional system]. Moscow, GU NII normal'noy fiziologii im. P. K. Anokhina RAMN Publ., 2007. 343 p.
4. Knyazeva Ye. N., Kurdyumov S. P. Koevolyutsiya slozhnykh sotsial'nykh struktur: balans doli samoorganizatsii i khaosa [Coevolution of complex social structures: the balance of the share of self-organization and chaos]. Available at: http://spkurdyumov.ru/forecasting/koevoljuciya-slojnyh-socialnyh-str... (accessed 22.10.2014).
Информация об авторе
Бурак Петр Михайлович - кандидат философских наук, доцент, заведующий кафедрой философии и права. Белорусский государственный технологический университет (220006, г. Минск, ул. Свердлова, 13а, Республика Беларусь). E-mail: burak1949@tut.by
Information about the author
Burak Petr Mikhaylovich - PhD (Philosophy), Associate Professor, Head of the Department of Philosophy and Law. Belarusian State Technological University (13a, Sverdlova str., 220006, Minsk, Republic of Belarus). E-mail: burak1949@tut.by
Поступила 14.09.2017
