CC BY
56
Таблица 1
Если бы у Вас было достаточно денег, купили бы Вы? (В % по строке)
Товары длительного пользования Купил бы в ближайшее время Ранг Купил бы, но позже Ранг Не стал бы покупать Ранг
Автоматическая стиральная машина 46 2 19 3 35 8
Персональный компьютер 12 9 15 5 72 2
Автомобиль 35 4 17 4 47 6
Видеокамера 21 7 21 3 57 4
Видеомагнитофон 30 5 20 3 49 6
Цветной телевизор 48 1 15 5 36 8
Холодильник 46 2 17 4 36 8
Морозильная камера 18 8 22 2 59 3
Музыкальный центр 21 7 23 1 55 5
Моющий пылесос 39 3 20 3 41 7
Газовая или электрическая плита 31 — 19 3 49 6
Микроволновая печь 28 6 23 1 48 6
Пластиковые окна 9 9 14 5 76 1
Антенна для спутникового телевидения 20 7 22 2 57 4
строений; однако одного этого фактора, как видно, недостаточно для объяснения процессов их формирования. Анализ мотивов, которыми руководствуются респонденты при оценке ситуации на потребительском рынке, показывает, что часто эти оценки не проецируются респондентом на собственную ситуацию; ответы даются исходя из понимания ситуации в целом. Следовательно, рост потребительских настроений не означает автоматического роста покупок на потребительском рынке, а лишь указывает на создание благоприятных условий для расширения продаж на нем (при условии наличия других факторов, и в первую очередь платежеспособного спроса).
Несколько неожиданной в настоящее время оказывается роль денежных доходов в формировании сберегательных настроений. Уравнение показывает наличие отрицательной (однако не очень устойчивой) связи между оценками ситуации на рынке сбережений и денежными доходами: при росте доходов оценки становятся менее благоприятными. Для большинства населения сегодня вопрос о характере условий для сбережений является сугубо теоретическим (даже еще более отвлеченным, чем приобретение товаров длительного пользования) — сбережения имеет лишь незначительная часть жителей России. Нынешнее довольно тяжелое материальное положение и весьма скромные и неопределенные надежды на будущие доходы приводят к тому, что основными факторами, формирующими настроения людей, стали оценки и ожидания общей стабилизации и улучшения экономического положения России. Люди связывают изменения в своем личном положении именно с динамикой общеэкономической ситуации. А те немногие, кто имеет достаточно высокий доход и личный опыт, полученный на рынке сбережений, знают, что условия для формирования и хранения сбережений сейчас довольно сложные.
Однако все эти динамические изменения в благосостоянии населения (т.е. благоприятные по отношению к предыдущему периоду или по крайней мере не отрицательные) или изменения в потребительских настроениях проходят на фоне общего, весьма низкого уровня жизни. Это выражается, в частности, и в структуре потенциального спроса населения на рынке товаров длительного пользования. Опросы показывают, что по-прежнему товарами, на которых фокусируются потребительские ориентации населения, является базовое техническое оборудо-
вание домашнего хозяйства, а именно холодильник, телевизор, автоматическая стиральная машина, моющий пылесос (табл. 1). Как раз они ярче, чем что-либо иное свидетельствуют об общем низком уровне благосостояния людей.
Об этом же, т.е. о крайне скромном уровне запросов, свидетельствует и анализ структуры дорогостоящих покупок и расходов, которые были сделаны жителями России в нынешнем году и покупка которых планируется на ближайшее время. Основные статьи уже произведенных расходов составляют товары длительного пользования и ремонт жилья. Большинство из тех, кто вообще надеется на крупные приобретения (а таких не более 1/з опрошенных) в будущем планирует также прежде всего заняться ремонтом жилья.
Наталия БОНДАРЕНКО
Интерпретация субъективных оценок личного материального благосостояния
В качестве основы для стратификационного анализа в мониторинг включено несколько вопросов, предназначенных для характеристики различных видов социальной идентификации респондента, фиксирующих те или иные аспекты самопонимания респондента в системе общественных отношений. При этом респонденту предлагается дать как прямые оценки собственного положения в трансформирующейся структуре общества, так и косвенные его оценки посредством вопросов, отвечая на которые респондент выражает свое понимание общественного устройства (как реального, так и желаемого). В частности, высказывает свои представления о социальной справедливости, бедности, богатстве, о том, что такое для него успех. Важным компонентом в самоопределении респондента является его оценка собственного благосостояния. Шкала, по которой респонденту предлагается оценить их материальное положение, состоит из позиций: "очень плохое", "плохое", "среднее", "хорошее", "очень хорошее".
Сравнение распределения оценок материального благосостояния с распределением среднедушевых доходов. Оценка респондентом его материального положения, безусловно, согласована с уровнем среднедушевого дохода в
семье (табл. 1). Очевидно, что по группе респондентов, дающих более высокую оценку их материального благосостояния, средний уровень личных доходов выше. Распределение ответов на вопрос о личном материальном благосостоянии характеризуется левосторонней асимметрией: в большинстве ответов отмечаются низкие оценки материального благосостояния, наблюдается малая наполненность групп выше среднего доходного достатка или выше среднего уровня благосостояния (табл. 2). Вместе с тем в группах с любой оценкой материального благосостояния значительную долю составляют и респонденты, отнесенные к 1—2 децилю, и респонденты 9—10 децилей.
Таблица 1
Уровень и дифференциация среднедушевых доходов по оценочным группам материального благосостояния ____ (в тыс. руб.)
Оценка материального благосостояния Среднедушевой доход семьи Коэффициент роста дохода в данной группе по сравнению с предыдущей группой Коэффициент вариации среднедушевых доходов
Очень хорошее 2617,912 2,08399896 0,833854321
Хорошее 1256,197 1,992165954 1,428658494
Среднее 630,5682 1,524788125 1,590290947
Плохое 413,5448 1,260334307 1,122443324
Очень плохое 328,1231 — 1,023311068
Таблица 2
Распределение оценок материального благосостояния по доходным группам
Дециль-ные доходные группы Оценки личного благосостояния |
Очень хорошее Хорошее Среднее Плохое Очень плохое
1 0 1,41 32,86 41,78 23,94
2 0 2,80 28,50 53,27 15,42
3 0 0,00 30,41 41,94 27,65
4 0 2,33 34,88 46,05 16,74
5 0 2,83 42,45 42,92 11,79
6 0 3,72 42,33 45,12 9,30
7 0 4,57 50,23 39,73 5,48
8 0 3,27 56,07 34,58 5,61
9 0,47 5,12 56,28 30,70 7,91
10 0,90 17,19 57,92 19,91 3,62
Одной из причин этого является неоднородность социальной структуры (см. табл. 1). Именно неоднородность социальной структуры и некоторая замкнутость респондентов на свой "ближайший круг" (на группы, близкие по социальному статусу самому респонденту) порождает существенные различия в запросах и в представлениях о дифференциации доходов. Это означает, что представления о доходе, соответствующем уровню бедности, прожиточном минимуме, нормальном доходе, доходе, сответст-вующем уровню жизни богатых, имеют относительный характер. Именно они формируют шкалу социальных состояний достатка, в соответствии с которой респондент самоидентифицирует себя и оценивает свое материальное благосостояние. Руководствуясь этой шкалой, более уверенно респондент отвечает на вопрос о прожиточном минимуме и нормальном доходе, т.е. высказывает свои
представления о минимальных и максимальных требованиях к образу жизни социальной группы, к которой он сам себя относит. В отличие от них оценки бедности и богатства характеризуют уже другие уровни соотнесения: они указывают, с одной стороны, на более низкую, а с другой — на более высокую по материальному положению группы нежели та, к которой принадлежит респондент.
Кроме того, самооценка благосостояния зависит от выбранного респондентом достижительского, или референтного уровня. Например, плохая оценка личного материального благосостояния может быть дана относительно уровня прожиточного минимума (ПМ), а может быть дана относительно уровня нормального дохода (НД)* или только относительно изменений личного дохода.
Таким образом, эти оценки относительны в том, что они задаются субъективными представлениями респондента о его положении относительно выбранной им референтной группы и положении этой референтной группы в общей системе общественных отношений.
Рассматривая динамические колебания в распределениях оценок респондентов, отнесенных к разным доходным группам, мы выявили следующую тенденцию: увеличивается и так высокая доля 20%-ной высокодоходной группы в группе хороших оценок; аналогично увеличивается доля 20%-ной низкодоходной группы в группе низких самооценок; сохраняется высокая концентрация вокруг низких и средних оценок в среднедоходной группе. При этом перераспределение оценок между доходными группами происходит таким образом, что снижение средних оценок в 20%-ной низкодоходной группе и среднедоходных группах более значительно, чем оно отмечается в 20%-ной высокодоходной группе (рис. 1). Возможно, эти динамические колебания самооценок происходили на фоне развития представлений о дифференциации благосостояния. Мы попытаемся далее доказать это утверждение.
Оценка факторов, определяющих поведение оценок личного материального благосостояния. Респондент, давая оценку своему материальному благосостоянию, позиционирует себя в определенной идентификационной шкале. То, как складывается оценка респондента, безусловно определяется базой сравнения, например уровнем дохода, с которым респондент сравнивает свой личный доход. Есть несколько факторов, определяющих выбор базы сравнения. Например, в качестве ее может быть выбрана история личных доходов (рост личного реального дохода должен повысить самооценку). Однако включение в рассмотрение только одного подобного абсолютного сравнения явно недостаточно для объяснения поведения оценок, даваемых респондентами (рис. 2). Действительно с изменением личных доходов меняется и соответствующая оценочная шкала благосостояния (поскольку в оценках различных уровней благосостояния одновременно учитываются и изменения дифференциации внутри социальной группы респондента, которые могли произойти с общим изменением доходов, и изменения положения данной социальной группы на общей статусной лестнице). Таким образом, сравнивая изменения самооценок в случае таких структурных изменений, мы можем выделить следующие варианты: 1) рост личного дохода оказался большим, чем рост доходов многих из членов социальной группы, к которой принадлежит респондент; 2) по сравнению с ростом личного дохода респондента доходы меньшей части данной группы или группы более высокого доходного достатка оказались значительно выше; это делает возможным выявить, что будет психологически значимее
* Нормальный доход является показателем, который фиксировался вопросом: "Сколько денег нужно Вашей семье, чтобы жить, по Вашим представлениям, нормально?"
Среднедушевые доходы:
——— 1 квантиль ---------------2 квантиль -----------3 квантиль — — 4 квантиль ------------------5 квантиль
Рис. 2. Сравнение динамики реального среднедушевого дохода и сродней оценки личного материального благосостояния
для респондента — отдаление от первоначального уровня своего близкого круга, уменьшение страха оказаться в "относительной нужде" или увеличение разрыва между собственными текущими возможностями и максимальными запросами. Последнее обстоятельство будет означать усиление социальной зависти.
В этом последнем случае, давая самооценку, респондент в качестве базы сравнения может выбрать: а) текущую оценку прожиточного минимума, отражающую изменения минимальных социальных требований; б) текущую оценку нормального дохода, отражающую изменения максимальных социальных возможностей. Вероятно, разрыв между этими величинами и текущим личным доходом будет по-разному определять самооценку.
Рассматривая, как формируется поведение самооценок относительно отношения доходов к оценкам НД и оценкам ПМ, мы отмечаем, что в начале 1994 г. в среднем превышение оценки ПМ над личным доходом характеризовало положение не выше "хорошего", а если доход находился между оценкой ПМ и НД, то материальное положение оценивалось как хорошее, превышение дохода над оценкой НД являлось "признаком" максимально высокого на шкале (очень хорошее) материального положения. Затем сложилась следующая ситуация: начиная
1996 г. и к середине 1997 г., среднее материальное положение характеризуется превышением личного дохода над оценкой ПМ. Но превышение личного дохода над оценками НД в среднем по-прежнему характерно только для групп очень хороших самооценок. Этот факт согласуется с тем, что в оценочных группах тренд отношения личного дохода к оценке ПМ имеет положительный на-
клон, а динамическое поведение отношения личного дохода к оценке НД характеризуется убывающим трендом (рис. 3).
Вышеописанная ситуация обусловлена снижением запросов после января 1995 г., связанным со снижением личных реальных доходов, когда оценки НД снизились меньше, чем личные доходы. Поэтому разрыв между этими показателями увеличился; с июля 1996 г. после некоторой стабилизации оценки НД начинают расти несколько быстрее личных доходов, но уже в январе 1997 г. их рост отстает от роста личных доходов. Другими словами, оценки НД большинством респондентов корректировались в соответствии с изменением доходов. Незначительные временные изменения распределения оценок объясняются тем, что лишь небольшая часть респондентов не меняла подобным образом характер своих запросов, снижая свои самооценки материального благосостояния по мере падения личных доходов. Это и обусловило колебания средней оценки благосостояния только в пределах 2,20 от 2,55. Вместе с тем оценки ПМ после некоторого роста, начиная с марта 1995 г., устойчиво снижаются (причем более значимо, чем реальные доходы). Тем не менее существенных трансформаций в распределении и перераспределении доходов (которые и должны характеризоваться изменениями показателя социальной бедности — ПМ) не происходило; коэффициент дифференциации доходов с июля 1995 г. растет незначительно. Но наблюдаются изменения оценок ПМ и увеличивающийся разрыв между оценками ПМ и НД за рассматриваемый период. Как известно, наиболее значимым фактором формирования оценок ПМ и НД являются ин-
1994 г.
1995 г.
1996 г.
1997 г.
----■----Коэффициент отношения личного дохода к оценкам НД по группе хороших оценок благосостояния
— О— Коэффициент отношения личного дохода к оценкам НД по группе плохих оценок благосостояния
Коэффициент отношения личного дохода к оценкам ПМ по группе хороших оценок благосостояния
----□---- Коэффициент отношения личного дохода к оценкам ПМ по группе плохих оценок благосостояния
Рис. 3. Соотношение личного дохода с оценками 11Д и ПМ по группам хороших и плохих оценок благосостояния
фляционные ожидания, причем изменения инфляционных ожиданий обусловливают большие колебания оценок ПМ, чем колебания оценок НД*. Особенно явно выражается эта зависимость при переходе от высоких уровней инфляции к низким стабильным, который отмечался в
1995 г. Снижение инфляционных ожиданий уменьшает оценку ПМ. В то же время падает самооценка (коэффициент корреляции положительный — 0,756). Одной из возможных причин этого феномена является то, что при высокой инфляции население ожидало инфляционной индексации доходов, со снижением инфляции такой "инфляционный доход” исключается. Кроме того, природа снижения инфляции такова, что за ее снижением последовал рост задолженности по выплате заработной платы, социальных пособий, что негативно отразилось на уровне самоценок. (Коэффициент корреляции между самооценкой и индексом задолженности, рассчитанный как разность доли респондентов, давших ответ "за последний месяц не выплатили ничего" и доли респондентов, давших ответ "выплатили полностью заработную плату за последний месяц", -0,887.) Минимальный уровень оценок личного материального благосостояния наблюдался в январе 1997 г., когда задолженность достигла наивысшего уровня, частичное погашение задолженности в последующие месяцы повысило и запросы, и самооценки. Подтверждение тому — сравнение поведения реальных доходов и средних оценок благосостояния по 5%-ным и 20%-ным доходным группам (см. рис. 1).
Другой возможной причиной различного поведения ПМ и НД является развитие дифференциации запросов и постепенное осознание большинством населения того факта, что при значительной дифференциации доходов формируются разные структуры запросов. Особенно это проявляется при ценовой стабилизации, наблюдаемой в 1996—1997 гг.: начинают развиваться нормальные запросы, а минимальные запросы становятся более обоснованными, так как в большей степени согласуются с фактическим ростом цен**.
С помощью следующей модели возможно оценить, как будет определяться в вышеописанной ситуации взаимосвязь между оценками НД и оценками ПМ и самооценкой.
Таким образом, эндогенной переменной модели является включающий наблюдения с марта 1993 г. по сентябрь
1997 г. динамический ряд среднего уровня оценки материального благосостояния. Динамические ряды среднего уровня отношения личного дохода к оценкам нормального дохода и среднего уровня отношения личного дохода к оценкам прожиточного минимума являются факторами модели.
Уравнение за 1996—1997 гг. имеет следующий вид:
QO=0,886*RD+0,187*MD+1,843
Sbl=0,275 Sb2=0,121
Multiple R=0,735;
R squ = 0,542;
AR squ = 0,490,
где QO — средняя оценка личного материального благосостояния;
RD — коэффициент отношения личного дохода к оценке НД;
MD — коэффициент отношения личного дохода к оценке ПМ.
* Бондаренко Н. Факторная оценка представлений о прожиточном минимуме и желаемых доходах и их дифференциации // Экономические и социальные перемены: Мониторинг общественного мнения. 1997. № 4. С. 22—20.
** Подробнее об этой зависимости смотри в описании краткосрочной модели второго периода. Там же.
Отметим, что взаимозависимость между факторами и оценкой усиливается: если коэффициент корреляции самооценки и отношения личного дохода к оценке НД за 1993—1995 гг. составлял — 0,349, то уже в 1996—1997 гг. коэффициент корреляции — 0,774. Кроме того, по уравнению обнаруживается следующая взаимосвязь: если запросы НД или оценки ПМ респондента растут быстрее, чем реальные доходы, то его самооценка снижается.
В построенном уравнении, по данным за январь
1996 г. — сентябрь 1997 г., отражается реакция на процесс усиливающегося отставания запросов при низком уровне достатка от запросов высокого уровня достатка. Смысл этой реакции заключается в том, что при некоторой экономической стабилизации требования к личному потреблению относительно возрастают; считается недостаточным приближение или даже достижение некоторого социального минимума; более важным является реализация максимальных запросов. Поэтому влияние оценки НД значительно большее, чем сравнение оценки ПМ с личным доходом (beta коэффициент этих факторов в модели — 0,744 и 0,285 соответственно). Иначе говоря, развитие нормальных запросов уже не ограничивается уровнем выживания; определяющим поведенческим фактором становится социальная зависть, а не рост оптимизма, вызванного уменьшением страха оказаться в относительной материальной нужде.
Анализ поведения регрессионной модели оценок личного благосостояния в различных доходных группах. Построенная модель подтверждает и другую важную взаимосвязь. При переходе из низкодоходных групп в группы более высокого достатка оценки собственного благосостояния растут (хотя сам рост незначителен). Это объясняется тем, что с ростом доходов оценки НД растут постоянно равновелико (1:1), а оценки ПМ растут несколько медленнее, и их рост замедляется от группы к группе (1:0,3)*; кроме того сами самооценки благосостояния становятся менее эластичными относительно изменения отношения личного дохода к ПМ.
Подобная двухфакторная модель, построенная для каждой 20%-ной доходной группы, показала, что поведение оценок в 1—9 децилях характеризуются близкими моделями (модель по верхнему децилю недостаточно устойчива для подобного утверждения), хотя есть определенные различия в поведении оценок, даваемых доходными группами, относительно факторов, включенных в модель.
Важное отличие моделей по доходным группам заключается в том, что соотношение коэффициента регрессии по отношению личного дохода к оценке ПМ и коэффициента регрессии по отношению личного дохода к оценке НД в группах более высокого достатка большее, т.е. свое поведение группы большего достатка ориентируют в большей степени относительно оценок НД. В 1—2 децилях — коэффициенты регрессии по отношению личного дохода к оценке ПМ и по отношению личного дохода к оценке НД — 0,75 и 1,513 соответственно; в 3—4 децилях — 0,512 и 0,971; в 5—6 децилях — 0,534 и 2,186; в 7—8 децилях — 0,257 и 1,212 соответственно. Отношение стандартной ошибки коэффициентов к самим коэффициентам примерно одинаковое во всех доходных группах.
По результатам построенных уравнений можно отметить, что поведение респондентов, их самооценки, их запросы пока в большей степени обусловлены субъективной реакцией на экономические макрошоки, которые дестабилизируют взаимозависимости оценки и запросов, чем каки-
* Красильникова М. Структура представлений о бедности и богатстве // Экономические и социальные перемены... 1997. № 1. С. 23—26.
ми-то другими обстоятельствами. А степень изменения поведения на микроуровне определяется разной степенью влияния этих макровоздействий на отдельные социальные группы. Очевидно, что особенно негативное влияние невыплат заработной платы испытывают представители низкодоходных групп (занятые в определенных секторах или отраслях экономики). Это означает, что внутреннее напряжение провоцируется скорее внешними факторами. Об этом свидетельствует и однонаправленность динамического поведения самооценок и факторной зависимости самооценок в разных доходных группах. Взаимоопределяемость самооценок и шкал благосостояния будет отражать процессы самоорганизации на микроуровне только в условиях стабильно развивающейся системы, не испытывающей внешних воздействий. Новое самоосознание, базирующееся на идентификационных шкалах, еще только начинает формироваться.
Ирина ПЕРОВА, Людмила ХАХУЛИНА
Неформальная вторичная занятость: масштабы, структура
Наблюдаемые в обыденной жизни факты показывают, что отношения в сфере вторичной занятости населения часто носят неформальный характер и не регистрируются ни на уровне предприятия, ни на уровне статистических органов. По сути, это означает существование сегмента скрытого рынка труда.
Одним из способов оценки масштабов распространения нерегистрируемой занятости являются опросы населения. В рамках мониторинга социально-экономических перемен в России регулярно, уже на протяжении нескольких лет, повторяется серия вопросов, позволяющих получить информацию для оценки масштабов дополнительной занятости, ее характера (регулярный или случайный), а также выгодности дополнительной работы в сравнении с доходами от основного занятия. В качестве вторичной (дополнительной) рассматривается занятость, обеспечивающая, помимо дохода от основного занятия (работы, учебы, пребывания на пенсии и пр.), получение дополнительного дохода. Источником дополнительного дохода может быть работа по найму на предприятии, в организации, у частных лиц, самозанятость. Вместе с тем работа в домашнем хозяйстве для удовлетворения потребностей семьи не учитывалась в опросах ВЦИОМ в качестве дополнительной занятости.
На основе опросов, проведенных ВЦИОМ в мае—июле
1997 г.*, была предпринята попытка оценить масштабы и структуру той части дополнительной занятости, которая основана на неформальных (незарегистрированных) трудовых отношениях. В качестве основания для идентификации респондентов, имеющих неформальную (незарегистрированную) дополнительную занятость, выбрана характеристика условий получения дополнительной работы: работа по найму по устной договоренности, без оформления договора, соглашения, а также предпринимательская деятельность без патента, без разрешения на индивидуальную трудовую деятельность или без регистрации юридического лица. Для оценки масштабов и структуры неформальной допол-
* Объединенная информационная база мониторинга включает данные о 4723 респондентах. Выборка мониторинга является репрезентативной, представляющей взрослое население России по полу, возрасту, уровню образования, типам населенного пункта; всего дополнительную занятость имеют 010 респондентов.
нительной занятости респондентам было предложено ответить на следующие вопросы: "Была ли у Вас в прошлом месяце, помимо основного занятия, какая-нибудь работа или занятие, приносящие дополнительный доход?" "На каких условиях Вы занимаетесь дополнительной работой?" "Сколько денег за дополнительную работу Вы получили в прошлом месяце (подсчитайте все Ваши регулярные и нерегулярные приработки, но не считайте доходы от основной работы, пенсию, стипендию, пособия и т.п.)?" "Укажите, пожалуйста, что это за работа, приработки?"
Как показали результаты опросов, 2/з респондентов (67%), имеющих дополнительную работу, официально нигде не оформляются*. Относительно высокая распространенность нерегистрируемых трудовых отношений в сфере дополнительной занятости связана с тем, что в настоящее время дополнительная работа носит характер преимущественно случайных приработков. Для 70% респондентов, имеющих дополнительную работу, вторичная занятость — это случайные приработки, и только для 30% — регулярная работа. Случайные подработки регистрируются значительно реже, чем регулярная дополнительная работа (табл. 1). Среди тех, кто имеет незареги- | стрированную дополнительную занятость, преобладают ! именно случайные приработки (79%). 1
Таблица 1
Соотношение регулярной работы и случайных приработков в зарегистрированной и незарегистрированной дополнительной занятости (в %)
Характер дополнительной занятости Зарегистри- рованная дополни- тельная занятость Незарегистри- рованная дополнительная занятость Число ответивших
Регулярная работа 56 44 183
Случайные приработки 24 76 426
В целом трудовые отношения без официального оформления, хотя и в разной степени, распространены практически во всех видах дополнительной занятости (рис. 1). Так, наиболее распространенными видами незарегистрированных дополнительных приработков являются услуги населению по строительству, ремонту, пошиву одежды, уличная торговля, а также совместительство на основном месте работы (предприятии). Иначе говоря, это прежде всего те виды деятельности, которые чаще встречаются как случайные приработки и, соответственно, реже регистрируются. Совместительство и профессиональная деятельность по контракту, заказу более всего распространены среди официальной дополнительной деятельности. На их долю приходится 73% всех ответов об официальных видах дополнительной работы.
Структура видов нерегистрируемой дополнительной работы определяет профессионально-квалификационые требования к работникам. Для 40% опрошенных такая занятость, по их оценкам, требует меньшей квалификации, чем основная работа, еще для 31% — примерно такой же и только для 17% — большей квалификации. Следует отметить, что среди респондентов, имеющих официально оформленную дополнительную работу, заметно выше доля тех, для кого подработка не является менее квалифицированной работой (для 58% респондентов подработка предполагает такую же квалификацию и еще для 8% — более высокую). Таким образом, незарегистрированная дополнительная занятость в меньшей степени,
* По отношению ко всем опрошенным незарегистрированную дополнительную занятость имеют 8% респондентов.
