Научная статья на тему 'Интерпретативная функция правового дискурса'

Интерпретативная функция правового дискурса Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
833
89
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Текст научной работы на тему «Интерпретативная функция правового дискурса»

Культурология

Кубанского казачьего хора и обрело свою национальную самобытность. Описывая биографию В.Г. Захарченко, следует выявить черты национального характера, реконструировать различные жизненные обстоятельства.

Любая профессия предполагает некоторую маску клиширован-ности, типичности. Роль художника зависит от того, что представляет собой его ремесло и как оно воспринимается в данное время [3, С. 59]. Творческая жизнь В.Г. Захарченко тесно связана как с внутренним миром самого художника, так и со средой, влиявшей на него и его жизненные обстоятельства. Одержимость В.Г. Захарченко, по Ортеге-и-Гассету, суть одержимости кубанцев, вылившаяся в увлечение духовной и народной музыкой. Суть личностного «проекта», который именуется В.Г. Захарченко, заключается тем самым в преодолении им естественных импульсов и порывов своей одержимости и обращении к рациональным сторонам сознания, пробуждающим к жизни его «достигающее возможных пределов» искусство [2, С. 123].

Песни, которые пишет В. Захарченко, - это фрагменты человеческой жизни, в которых переплелись личные переживания и объективные обстоятельства, своеобразие творческого дарования и критерии стиля.

Итак, будучи частью культурно-исторической памяти, биография как метод исследования позволяет увидеть в творчестве художника след его жизненных перипетий. Жанр жизнеописаний разворачивает целый спектр «ракурсов рассмотрения» истории Кубани, позволяет представить роль и место художника в культурном пространстве региона. Специфика культурологического знания заключается в том, что творческое наследие мастера, его жизнь, его мысли, ценности и цели неизбежно привлекают внимание исследователя, вызывают эмоциональный отклик, формируют личностное отношение к окружающему миру.

Библиографический список

1 .Аверинцев С.С. Приемы организации материала в биографиях Плутарха / С. С. Аверинцев // Вопросы античной литературы и классической филологии. М., 1966.

2.Г1иманская П.Ю. Теория искусства в аспекте культурно-ис-торического опыта / Т.Ю. Лиманская. М., 2004.

3. Ортега-и-Гассет X. Эстетика. Философия культуры. М., 1991.

84

Храмцова Наталья Геннадьевна

кандидат филологических наук, доцент

доцент кафедры социологии и социальной работы Курганского государственного университета (КГУ)

640002, г. Курган, ул. Володарского, д. 99, кв. 109

тел. раб. (3522) 41 57 73, дом. (3522) 46 61 50, моб. (919) 580 00 55

e-mail: NatusyaH@yandex.ru

Интерпретативная функция правового дискурса

Правовой дискурс как система правовой коммуникации призван выполнять и интерпретативную функцию, в которой выражаются основные особенности функционирования языка права.

П. Рикёр дает такое определение интерпретации: «Интерпретация... - это работа мышления, которая состоит в расшифровке смысла, стоящего за очевидным смыслом, в раскрытии уровней значения, заключенных в буквальном значении» [1, с. 18]. Интерпретация в правовом дискурсе помогает понять, как правовая ситуация предстает как текст, который может быть прочитан, и каковы особенности прочтения этого текста.

Вопросу обсуждения специфики языка права посвящено немало работ юристов и филологов, занимающихся этой темой. С.С. Алексеев считал, что к анализу языка права недопустимо применять категории литературоведения (типа «тема», «идея», «сюжет»): «Распространение понятий, - полагает известный теоретик права, - сложившихся применительно к анализу художественных произведений, на правоведение может... исказить природу нормативных актов... Интеллектуальный момент в содержании права носит подчиненный характер по отношению к волевой стороне, и поэтому, думается, здесь нужен специфический подход, принципиально отличающийся от подхода к литературным художественным произведениям» [2, с. 288].

Воля, долженствование - краеугольные презумпции законотворчества и толкования законов, и, как следствие, - семантической и прагматической специфики правового дискурса (речевой деятельности и ее продукта (текста) в юридической сфере). Трудно не согласиться с такой постановкой вопроса: специфика предмета обусловливает специфические подходы к его изучению, поэтому необходимо выработать аспекты изучения языка права.

Н.И. Ивакина в учебном пособии «Профессиональная речь юриста» в небольшом разделе «Функции языка права» касается специфики функционирования русского языка в юридической сфере: «Доводя волю законодателя до сведения юридических и физических лиц, право через язык целенаправленно воздействует на сознание людей, побуждает их вести себя должным образом. И это главное. Зна-

чит, основная функция языка права - функция долженствования» [3, с. 2-3]. Этот тезис мог бы послужить началом принципиального обсуждения вопроса о специфике юридического языка и речи, отделяющей их от естественного языка; на этом фоне можно рассмотреть, каким образом модальность долженствования как феномен естественного языка "юридизируется" и становится качественно другим, правовым, феноменом.

Обратим внимание на следующее частное для рассматриваемого аспекта обстоятельство: «Если работы, предполагающие участие специалистов по культуре речи в составлении юридических текстов или речей, вызывают регулярный интерес «чистых» лингвистов, то толкование готовых текстов и их отдельных компонентов (терминов, в частотности) в сферу внимания отечественных лингвистов (в отличие от зарубежных) попадает редко. Мы полагаем, что это связано с интуитивным ощущением того, что при толковании собственно юридических текстов происходит существенный отрыв от привычных для лингвистов презумпций; такие исследования значительно глубже приближаются к специфическому слою юридического языка (и, следовательно, к юрислингвистике), так как слова и тексты в них неизбежно толкуются именно через призму закона (и соответственно - юридических понятий), по отношению к закону, его специфическому предназначению и содержанию, а не через общеязыковые значения (общелингвистический смысл здесь выступает лишь как исходный и в некотором смысле поверхностный пункт юрисгерменевти-ческого анализа)» [4, с. 11-58].

Итак, придерживаясь основных правил интерпретации в правовом дискурсе, рассмотрим интерпретативную функцию его на примере анализа текстов законов. В целях нашего исследования нами были проанализированы тексты некоторых законов Курганской области. В задачи нашего исследования входило выяснение особенностей интерпретации правовых тестов.

Одна из особенностей языка права заключается в том, что многие юридические термины, в том числе и оценочные понятия, - составные: «пресечение правонарушений», «сокрытие фактов», «принятие к своему производству». Это языковые стандарты, или клише, в которых все определено: лексический состав и порядок слов. Клише необходимы, так как обеспечивают точность языка права. Но в употреблении этих устойчивых словосочетаний можно наблюдать интересные явления, например, употребление некоторых многозначных слов в нескольких значениях. Так, «принятие» в словосочетании «принятие наследства» употребляется в первом значении: «действие по глаголу «принять»; в клише «принятие мер» оно выступает в переносном значении: «действовать определенным способом». Слово «меры», кстати, сочетается, как правило, с глаголом «принимать»;

но в составе юридических терминов «меры воздействия», «меры поощрения», «меры пресечения» соединяется с глаголом «применять».

Своеобразны в праве и формы управления (управление - вид связи между словами, при котором главное слово требует от зависимого определенного падежа либо определенной предложной связи). Так, обычно контроль осуществляется над чем-либо (контроль над эмоциями). В правовых актах слово контроль традиционно употребляется с предлогом за (контроль за исполнением постановления).

Многочисленны в рассматриваемых правовых актах и такие соединения слов в качестве однородных членов: «на основании и во исполнение», «в сроки и в порядке», «на основаниях и в порядке», «на условиях и в пределах», в которых сочинительной связью соединены слова, не являющиеся однородными членами, к тому же грамматическая форма у них разная: «на основании» - в предложном падеже, «во исполнение» - в винительном; «в сроки» - во множественном числе, в винительном падеже, «в порядке» - в единственном числе, в предложном падеже и т.д., что является отступлением от литературной нормы.

Наблюдаются также и активные словообразовательные процессы в языке юристов. Большинство этих слов дано в толковых словарях с пометой «юр.»; существительные «способствование», «по-ставление», «воспрепятствование», «наймодатель» и причастие «управомоченные». В словарях современного русского литературного языка они вообще не зарегистрированы.

Нельзя не отметить и такую особенность в интерпретативной функции правового дискурса, как выделение социальных компонентов в семантике слов языка права. Для правового дискурса характерны две группы лексики, обозначающие ассиметричные отношения, или отношения подчинения (зависимости):

1 .Арестовать, аудиенция, взыскание, властвовать, власть, вменить, воспретить, выговор, выселить, выслать, даровать, диктат, диктатура, закатать (под арест), изгнать, инспектировать, кара, карать, кассация, кассировать, командировать, командовать, консультировать, контролировать, конфисковать, мирволить, надзирать, надлежать, назначить, нотация, обязать, опека, опекать, отозвать, отстранить (от работы), подчинить, позволить, покровительство, покровительствовать, помилование, помиловать, разрешить, распекать, ревизовать, руководить, сместить, тиранить, экзаменовать и др.

Эти слова обозначают ситуации, в которых социальная роль первого участника (субъекта правоотношений) «выше» социальной роли второго участника.

2. Апеллировать, апелляция, вымолить, выплакать (себе прощение), выхлопотать, гневить, грубить, дерзить, докладывать (доложить начальству), испросить, исхлопотать, консультироваться, молить,

непочтение, ослушаться, отпроситься, повиновение, повиноваться, подчиняться, прекословить, пререкаться, рапорт, рапортовать, слушаться, экзаменоваться и др.

Социальная роль первого участника ситуации «ниже» социальной роли второго.

Эта особенность правового дискурса проявляется в интерпретативной функции правового дискурса в том, что некоторые из слов, обозначающих социально ориентированные отношения, указывают на определенные социальные функции лиц, между которыми эти отношения устанавливаются. Так, судья должен вынести приговор, солдат должен подчиняться командиру, невзрослый сын обязан слушаться родителей и т.п. Компонент лексических глаголов «подчиняться», «слушаться», указывающий на неравенство статусов участников соответствующей ситуации, здесь вполне очевиден, как очевидна и основная функция языка права - функция долженствования. С помощью этой функции участники правовых отношений получают своеобразную модель поведения в определенной ситуации правового общения.

Сказанное позволяет сделать вывод: специфика языка права определяется необходимостью точно передать взаимосвязь юридических понятий и нюансов мысли законодателя, что становится возможным благодаря и интерпретативной функции правового дискур-

Библиографический список

1. Рикер П. Герменевтика. Этика. Политика //Московские лекции и интервью. Российская академия наук, институт философии. М., 1995.

2. Алексеев С. С. Право: азбука - теория - философия: Опыт комплексного исследования. М., 1999.

88

Невский Сергей Александрович

доктор юридических наук, профессор

профессор кафедры уголовного права и процесса Московского городского университета управления Правительства Москвы тел. (861) 290 14 51

О проблемах кадрового обеспечения органов власти на Кавказе в конце XIX - начале XX в.

Кадровое обеспечение имело большое значение для функционирования органов власти на Кавказе, в конечном итоге во многом определяло состоя-ние стабильности в регионе. От уровня компетентности, образования, нрав-ственных качеств чиновников зависело принятие обоснованных решений и их фактическая реализация.

В свое время при наместниках: светлейшем князе М.С. Воронцове, князе А.И. Барятинском, великом князе Михаиле Николаевиче - попасть слу-жить на Кавказ стремились лучшие представители русской молодежи. Служба на Кавказе считалась очень престижной, она была своеобразным трамплином для дальнейшей карьеры. В.П. Погожев писал: «Там создалась кавказская школа доблести и в военной, и в административной службе. На Кавказе добывались имена... и какие имена!» [1]. С момента упразднения наместничества в 1882 г. качественный уровень подготовки служащих на Кавказе заметно снизился. Отчасти это было обусловлено тем, что управле-ние Кавказом было раздроблено, помимо Главноначальствующего гражданскою частью на Кавказе, управление осуществляли множество ведомств, на-ходившихся в столице Российской Империи, постепенно утрачивался инте-рес к кавказским делам. В результате служба на Кавказе потеряла престиж-ность, сделавшись, главным образом, местом ссылки проштрафившихся. В.П. Погожев отмечал: «Приливающий же на Кавказ русский элемент постепенно измельчал. Служба на Кавказе явилась неприятным искусом, скучным перегоном на пути бюрократической карьеры... Былая жажда славы, стремление к работе на совместную пользу Кавказа и России - отошли в область предания. Их заместила перспектива наживы, которая потянула на Кавказ, между прочим, и отбросы русскаго служилаго люда» [1, с. 131-132]. Далее В.П. Погожев описывает типичную для того времени ситуацию: «Скомпрометировал себя какой-нибудь чиновник, - уволили его. Месяцами обивает он пороги власть имущих... "Ваше-ство, жена, дети... не оставьте без куска хлеба!» - «И рад бы, - отвечают ему ... да вакансий нет ... кандидатов пруд - пруди ... вот ... разве на Кавказ?.." "Что же делать ... на Кавказ так на Кавказ!.. Ваше-ство... жена, дети...

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.