CC BY
60
УДК 316.776, 316.775
Шаев Юрий Михайлович
кандидат философских наук, доцент кафедры исторических
и социально-философских дисциплин, востоковедения и теологии, Пятигорский государственный университет [email protected] Самойлова Елена Олеговна
старший преподаватель кафедры инноватики, маркетинга и рекламы, Пятигорский государственный университет blu_sky_angel @mail. ru Yury M. Shaev
candidate of philosophical sciences,
associate professor of historical and social and philosophical disciplines, oriental
studies and theology,
Pyatigorsk state university
Elena O. Samoylova
Lecturer,
Pyatigorsk State University blu_sky_angel @mail. ru
Интернет вещей в контексте коммуникативной рациональности1
Internet of things in the context of communicative rationality
Аннотация. В статье анализируется Интернет вещей в контексте коммуникативной рациональности. Выделяются и рассматриваются два сегмента Интернета вещей - промышленный и потребительский. Рассматриваются характеристики коммуникации в современном информационном пространстве с учетом особенностей социальных сетей, делаются выводы о преобладании инструментальной рациональности, которая должна быть присуща в большей степени промышленному Интернету вещей над коммуникативной в сфере общения и коммуникации. Этот факт рассматривается как деструктивный показатель в рамках социального бытия.
Ключевые слова: рациональность, коммуникативная рациональность, Интернет вещей, общество потребления, информационные технологии, промышленный Интернет вещей.
Abstract In the article the Internet of things is analyzed in the context of communicative rationality. Such segments of Internet of Things as industrial and
1 Исследование выполнено в рамках Гранта Президента РФ «Интернет вещей и социальная онтология» МК-7802.2016.6.
consumer are distinguished and analyzed. We also studied characteristics of communication in the modern information space, taking into account the characteristics of social networks. We made conclusions about the prevalence of instrumental rationality, which should be inherent in a greater degree to the industrial Internet of things over communication. This fact is considered as a destructive indicator within the framework of social being.
Keywords: rationality, communicative rationality, Internet of Things, consumer society, information technologies, industrial Internet of Things.
Развитие современных технологий в настоящее время достигло небывалой скорости и масштаба. В настоящий момент стоит уже говорить не о единичных случаях компьютеризации, автоматизации или диджитализации, а о повсеместном использовании информационных и компьютерных технологий практически во всех сферах жизни современного человека. Современные компьютеры, датчики, сенсорные, аппаратные и программные системы сейчас все чаще функционируют не по-отдельности, а соединяются в специализированные сети, покрывающие обширную территорию. С появлением всемирной сети Интернет частные сети объединились в глобальную сеть, которая в настоящий момент покрывает более 70% территории Земли.
С появлением Интернета и современных компьютеров, стало возможным объединять объекты или «вещи» в единую сеть. На основе этого принципа появился новый феномен современности - Интернет вещей. Один из руководителей компании Citrix в России Халяпин С. определяет данный феномен следующим образом: «это сеть физических устройств, машин, зданий и других элементов, объединенных с электронными компонентами программным обеспечением, сенсорами, приводными механизмами, взаимодействующих между собой без участия человека и позволяющих этим объектам собирать и обмениваться данными» [5, с. 9]. В настоящий момент наряду с «потребительским» Интернетом вещей (IoT) все большую популярность приобретает и Промышленный или Индустриальный Интернет вещей (IIoT), который в принципе отличается от первого, только более узкой сферой применения, количеством датчиков объемом обрабатываемой информации.
С его появлением многие ученые заговорили о новой научно-технической революции 4.0., однако, как нам видится, появление данных феноменов, выступает, скорее, следствием постепенной модернизации и диджитализации. Если раньше создание первого конвейера изменило существовавшую на тот период парадигму, то появление Интернета вещей - это следствие появления первых компьютеров и датчиков в ходе планомерного развития информационной и компьютерной сферы.
А. Ануфриенко - руководитель направления «Интернет вещей. Электроника» фонда Сколково отмечает, что в настоящий момент
использование Интернета вещей можно сегментировать по следующим направлениям:
1. Носимые устройства.
2. Умные дома.
3. Умные города.
4. Здравоохранение и телемедицина.
5. Умные автомобили.
6. Промышленный интернет вещей.
7. Агротехнологии [5, с. 21]
Зарубежный специалист в области Интернета вещей, Шон Дюбровак, также отмечает, что дать определение Интернету вещей - задача не из легких. В отчете для Ассоциации бытовой электроники он пишет: «Интернет вещей состоит из множества сегментов и рынков. Для потребителя - это носимые технологии и «умные» приборы, такие как термостаты и телевизоры. В промышленном секторе - это автономные машины и оборудование с датчиками. В бизнес-пространстве - это большие массивы данных и маркетинговая аналитика. Иными словами, Интернет вещей столь же разнообразен, как и сама мировая экономика: от производства до потребления продуктов» [5, с. 9].
Влияние современного Интернета вещей еще не так велико. Однако в странах Азии и США уже запушены первые сети «вещей», а также выделяются миллиарды долларов для создания «умных» городов. В России Интернет вещей пока развивается в промышленной сфере, и менее развит в бытовой.
Ученые считают, что Интернет вещей поможет разрешить целый ряд экономических проблем. Данный подход можно рассматривать с технооптимистической точки зрения. Как писал еще Дж. Белл в будущем информация станет стратегическим ресурсом постиндустриального общества [1, с. 342].
Однако наравне с решением экономических задач, и оптимизацией производства возникают другие проблемы, и многие из них - социального плана. Сейчас Интернет вещей представляет собой уже не только перспективную технологию будущего, которая способна улучшить значимые сферы общественной жизни и жизнь современного человека, но является уже актуальной действительностью. С развитием информационных и компьютерных технологий человек становится все более «оторванным» от жизни в обществе, в реальном мире. Общение с друзьями могут заменить социальные сети, с родственниками можно связаться через Интернет-конференции и т.д. Жизнь людей изменяется, а, следовательно, и меняется процесс их взаимодействия между собой, и с окружающим миром.
В данной статье мы будем опираться на социологические и социально-философские подходы М. Вебера и Ю. Хабермаса для анализа некоторых специфических черт социальной онтологии феномена Интернета вещей.
Как мы уже отмечали, человек постепенно утрачивают свою бытийственную укорененность в реальном мире, тратя все больше времени в
мире виртуальном. Ему уже не надо ходить за покупками - за него это сделал умный холодильник; убираться - это сделал робот-пылесос и т.д. Ему уже не надо ставить «цели», за него это сделало его «средство» - «вещь», подключенная к Интернету вещей. Здесь можно выделить симптомы кризиса ценностно-рационального действия, которое выделил М. Вебер [3].
Стоит обратиться к теории коммуникативного действия Ю. Хабермаса, которая отчасти базируется на идеях М. Вебера. В отличие от последнего Ю. Хабермас видит основой социального действия - коммуникативное действие -т.е. действие, направленное на достижение взаимопонимания и согласия среди говорящих и слушающих [8;9]. При этом общество Хабермас видит как некоторую целостность индивида, т.е. личности, и общества как такового. С кризисом бытийственности, и появлением Интернета такое понимание тоже уходит в прошлое. Человек становится «растворенным» в мире виртуальном, а границы общества размываются, ведь в любой момент можно зайти со своего смартфона или планшета в социальную сеть, опубликовать фотографии своей деятельности и получить отклик.
Коммуникативная рациональность предполагает некую интерсубъективную согласованность своих действий, поведения с поведением других, которая направляется коммуникацией как социальным регулятором. Человек может опубликовать свои фотографии в сети, написать сообщение или выложить пост не задумываясь об этом, «не согласуя» это с обществом, причем реакция этого общества может быть самой различной: от восхищения до высмеивания или «троллинга» (провокация человека на агрессивную реакцию). Чтобы огородится от общественной реакции, человек, находясь в сети, может «закрыть» свою страницу или комментарии, тем самым показывая свою отгороженность от виртуального сообщества, но не отключенность. Таким образом, человек все больше утрачивает взаимное рациональное диалогичное бытие, умение находить общий язык как онтологическую детерминанту. Связи, цементирующие онтологичность социума, как умения находить общий язык, все больше размываются и деформируются. Интересно, что на этот феномен обращали в свое время философы-герменевты (Х.-Г. Гадамер, П. Рикер), рассматривая коммуникативную интенцию языка как фундамент присутствия в некоем общем бытии, медиальной сфере взаимопонимания и взаимной онтологической соотнесенности.
Более того, человек утрачивает, в какой-то мере, свою автономию. В тех же социальных сетях, даже если он не хочет общаться с кем-то, тем не менее, он будет видеть сообщения, которые ему отправляют, и получать уведомления из различных приложений и так далее. И более того даже оставаясь оффлайн, он как бы «подключен» к этому обществу.
Хабермас отмечал, что рациональная деятельность не только преследует определенную цель, но и само взаимодействие людей-индивидов в социуме. Человек является социальным агентом, а, следовательно, его действия должны выступать в качестве коммуникативных актов. С появлением Интернета вещей большинство типов социального взаимодействия можно будут исключены из
повседневной жизни (покупка товаров или услуг, оплата ЖКХ и т.д.). Останется только те виды взаимодействия, которые предпочтительны для самого индивида, предполагающие цель в этом коммуникативном взаимодействии. Например, нежелательного разговора с продавцом можно избежать если продукты заказывает «умный» холодильник, а вот встречу, например, с друзьями, в которой заинтересован сам человек, он уже назначает сам. Тем самым общение сводится к узкому кругу лиц непосредственно интересующих индивида. В этих условиях формальные коммуникативные взаимодействия, которые традиционно были частью социально -коммуникативной практики индивида будут постепенно сходить на нет.
Согласно нашему мнению в связи с развитием технологий и техники стоить говорить о рациональном коммуникативном действии - говорящие и слушающие могут прийти к взаимопониманию и согласию (или не прийти) при этом преследуя определенную цель, или стремясь к выгоде. Анализируя проблему коммуникации, Чекушкина Е.Н. в своих трудах также отмечает, что на современном этапе развития информационного общества она «является одной из основных подсистем жизни социума. Она - в деятельностном подходе - совместная деятельность участников коммуникации, формирующих общий взгляд на вещи и действия с ними. Коммуникация структурирует и упорядочивает социальное бытие, представляя диалог субъектов мысли и диалог субъектов действия...» [14, с. 27].
Говоря, например, о социальных сетях, в настоящее время все больше людей пишут друг другу только тогда, когда им что-то необходимо, какая-то услуга или предмет. Люди начинают общаться только тогда, когда им что-то нужно, то есть коммуникативная рациональность обратно превращается в инструментальную. Главным становиться получить, что надо и прекратить коммуникацию, а не пытаться найти общий язык. Общение сводится к коротким перепискам или разговорам. Стали уже типичными интернет-мемы, изображающие нежелание коммуницировать со знакомыми - «друзьями» в рамках социальной сети, сопряженные с общением «трудности» в виде поздравлений с праздниками и расспросами о делах. Интересно, что переписка в социальной сети или по электронной почте избавляет от «травматичного» разговора по телефону, в ситуации, когда человеку не хочется вести беседу, так как разговор почти всегда сопряжен с эмоциями. Сейчас же даже переписка для многих выступает как нежелательное покидание своей коммуникативной «зоны комфорта». Люди все больше становятся замкнуты в своем сингулярном бытии, и расширять его до области соприкосновения с другим не всегда возникает желание. В целом, если брать шире, использование Интернета вещей может стать толчком для развития нового типа социальных действий.
Как пишет Лозина Д.В.: «в своих построениях Хабермас исходит из марксистской идеи о существовании двоякого рода отношений, лежащих в основе социального целого, - отношений человека к природной среде, на которую он целесообразно воздействует и извлекает ресурсы для существования и развития себя и сообщества людей, и тех связей, которые
складываются между субъектами» [7, с. 25]. Если последние связи, как мы уже писали ранее, размываются и приобретают все больше виртуальный характер, то первые с Интернетом вещей получили свое развитие.
Появляется так называемый промышленный Интернет вещей, который помогает обществу максимально экономить ресурсы и получать прибыль путем встраивания большого количество датчиков (и формируя из них сеть) в предметы окружающей среды. Такие сети в зависимости от сферы их применения могут сохранить окружающую среду (например, в Бразилии в Амазонских лесах деревья снабжены датчиками, которые посылают сигналы в офис защитников окружающей среды, если дерево срубили и перевозят, это помогает бороться с незаконной вырубкой леса и сохранять окружающую среду), повысить производимость и уменьшить издержки (датчики износа деталей авиатехники позволяет не только избежать поломок, но и отслеживать состояние всех компонентов самолета, и закупать нужные детали заранее), экономить ресурсы (датчики учета воды и электричества в отелях и бизнесцентрах помогают экономно расходовать тот или иной ресурс) и т.д.
Таким образом, Интернет вещей, и в целом сетевые информационные технологии, могут проявлять как интенцию коммуникативной рациональности, связанной с желанием достижения взаимопонимания путем создания технической возможности для этого, так и инструментальной рациональности. Последняя возможна в промышленной сфере Интернета вещей, сфере взаимодействия с действительностью и ее ресурсами. Помимо этого, все чаще коммуникативная рациональность уступает место инструментальной - в области социальных отношений культивируется общение и взаимодействие, предполагающие использование другого в качестве средства, в аспекте выгоды и пользы. Кроме того, современным людям не всегда получается добиться взаимопонимания в сфере коммуникации в ее различных видах, а часто люди не хотят прилагать усилия к построению разумной и сбалансированной коммуникации. В этом плане, сама идея Интернета вещей - коммуникация как условие работы сети может стать принципом для общения и взаимодействия людей в информационно-сетевом универсуме.
Литература
1. Белл Д. Социальные рамки информационного общества // Новая технологическая волна на Западе. М., 1986. С. 330-342.
2. Вебер М. О некоторых категориях понимающей социологии // Добренькое В.И. (ред.) Западно-европейская социология XIX - начала XX веков: тексты. М.: Наука, 1996. 808 c.
3. Вебер М. Основные социологические понятия // М. Вебер. Избранные произведения: пер. с нем. М.: Прогресс, 1990. 808 c.
4. Вербилович О. Теория коммуникативного действия: ключевые категории и познавательный потенциал / Публичная сфера: теория, методология, кейс стади: коллектив. моногр. / под ред. Е.Р. Ярской-Смирновой и П.В. Романова. М.: ООО «Вариант»: ЦСПГИ, 2013. С. 35-52.
5. Индустриальный Интернет вещей: что, где, когда? // Control Engineering Россия. Индустриальный Интернет вещей. 2016. №1. С. 9-23.
6. Лещев С.В. Интерсубъективность и коммуникативное действие (Неокантианство и постмодернизм прагматики Ю. Хабермаса) // Вопросы философии. 2013. № 3. С. 165-176.
7. Лозина Д.В. Проблема коммуникативной рациональности в социальной философии Ю. Хабермаса // Известия РГПУ им. А.И. Герцена. 2009. №90. С.24-26.
8. Хабермас Ю. Теория коммуникативного действия (фрагменты): пер. Рахманова А.Б. //Вопросы социальной теории. 2007. Том I. Вып. 1. С.229-245.
9. Хабермас Ю. Моральное сознание и коммуникативное действие: пер. с нем. СПб.: Наука, 2000. 382 с.
10. Хабермас Ю. Отношения между системой и жизненным миром в условиях позднего капитализма // THESIS. Весна 1993. Т. 1. Вып. 2. С. 123- 136.
11. Хабермас Ю. Публичное пространство и политическая публичность. Биографические корни двух мыслительных мотивов // Между натурализмом и религией. Философские статьи / пер. с нем. М.Б. Скуратова. М.: Весь мир, 2011. С. 15-26.
12. Хабермас Ю. Лекция о жизненном мире. Электронный ресурс. URL: http://www.russia.ru/video/nauka_habermas/ (дата обращения: 8.11.2017).
13. Хоркхаймер М., Адорно Т.В. Диалектика просвещения. Философские фрагменты. М.: Медиум, 1997. 312 с.
14. Чекушкина Е.Н. Коммуникативная теория Ю. Хабермаса и культура информационного общества // Теория и практика общественного развития. 2014. №1 С.25-27.
15. Habermas J. Apres Marx. Paris: Fayard, 1985. 340 p.
16. Habermas J. Theory of Communicative Action. Cambridge: Polity Press, 1995. Vol. 1. 465p.
Literature
1. Bell D. Social framework of the information society // A new technological wave in the West. M., 1986. P. 330-342.
2. Weber M. On some categories of understanding sociology. V. Dobrenkov. (ed.) Western European Sociology of the 19th and early 20th centuries: texts. M.: Nauka, 1996. 808 p.
3. Weber M. Basic Concepts in Sociology // M. Weber. Selected works. M .: Progress, 1990. 808 p.
4. Verbilovich O. Theory of communicative action: key categories and cognitive potential / Public sphere: theory, methodology, case study: collective. monog. / Ed. Yarskaya-Smirnova E.R. and Romanov P.V. M.: OOO « Variant», 2013. P. 35-52.
5. Industrial Internet of things: what, where, when? // Control Engineering Russia. Industrial Internet of things. 2016. №1. P. 9-23.
6. Leschev S.V. Intersubjectivity and communicative action (Neo-Kantianism and postmodernism of the pragmatics of J. Habermas) // Philosophy papers. 2013. No. 3. P. 165-176.
7. Lozin D.V. The Problem of Communicative Rationality in the Social Philosophy of J. Habermas // Proceedings of the RSPU. A.I. Herzen. 2009. №90. P.24-26.
8. Habermas J. Theory of communicative action (fragments): Per. Rakhmanova A.B. // Questions of social theory. 2007. Volume I. Vol. 1. P.229-245.
9. Habermas J. Moral consciousness and communicative action: translated from German. SP.: Science, 2000. 382p.
10. Habermas J. Relations between the system and the life world under the conditions of late capitalism // THESIS. Spring 1993. T. 1. Issue. 2. P.123-136.
11. Habermas J. Public space and political publicity. Biographical roots of two thought motives // Between naturalism and religion. Philosophical articles / Trans. by M.B. Skuratov. M.: The whole world, 2011.P. 15-26.
12. Habermas J. Lecture about vital world. Electronic resource. URL: http://www.russia.ru/video/nauka habermas/ (reference date: 8.11.2017).
13. Horkheimer M., Adorno T.W. The dialectic of enlightenment. Philosophical fragments. Moscow: Medium, 1997. 312 p.
14. Chekushkina E.N. The communicative theory of J. Habermas and the culture of information society // Theory and practice of social development. 2014. №1. P.25-27.
15. Habermas J. Apres Marx. Paris: Fayard, 1985. 340 p.
16. Habermas J. Theory of Communicative Action. Cambridge: Polity Press, 1995. Vol. 1. 465p.
