CC BY
136
Макарова Инна Викторовна,
г. Ростов-на-Дону, старший лаборант кафедры теоретической социологии факультета социологии и политологии Ростовского государственного университета
Интернет и неформальная коммуникация
Цель данного исследования состоит в выяснении влияния Интернета на характер и содержание неформальной коммуникации. Для этого необходимо: 1) рассмотреть специфику Интернета как разновидности неформальной коммуникации; 2) определить эксклюзивные социальные возможности виртуальной коммуникации.
Под неформальной коммуникацией будет пониматься движение социальной информации в социальном пространстве (коммуникативная деятельность) и времени (социальная память), происходящее в неформальной обстановке, характеризующейся прежде всего снижением уровня социального контроля и/или переносом функции ценностно-нормативного и смыслового порождения с макро- на микросоциальный уровень.
Очевидно, что появление Сети означает переход, во-первых, к существенно новой системе общения в современном обществе, во-вторых, к принципиально другой системе обращения социальной информации.
Среди главных признаков принадлежности сетевого общения к неформальной коммуникации выделим то, что оно проходит без условностей, принятых в «реальном» социуме. Исследователь проблемы Л.А. Савченко выделяет следующие отличительные характеристики общения в Сети1: нелинейный характер связи виртуального пространства с пространством социальным; возможность синхронного и асинхронного общения и коммуникации; бестелесный характер общения в виртуальном пространстве; выступление текста в качестве основной формы встречи и опознания в виртуальном пространстве; анонимность коммуникантов, означающая снижение влияния их статусных позиций в «реальном» социуме; принципиально иные требования к нравственным основа-
1 См.: Савченко Л.А. Социология повседневности. Ростов н/Д, 2001.
ниям виртуального общения. (Некоторые авторы указывают на полное игнорирование в Интернете нравственных традиций и норм и одновременно на отсутствие анализа этических аспектов воздействия Интернета)1.
Данные характеристики виртуального общения означают его принадлежность к неформальной коммуникации, так как здесь наблюдаются: снижение до минимума уровня социального контроля и перенос функции ценностно-нормативного и смыслового порождения на уровень виртуальных сетевых сообществ. Исследователи Интернета указывают на него как на источник новых социальных норм. Во-первых, это проявляется в производстве и последующем воспроизводстве культурно-нормативной системы стратификации; во-вторых, интеракции пользователей Сети приводят к постоянной выработке собственных нормативных ориентиров, следствием чего становится создание виртуальных групп, характеризующихся своим образом жизни и нормами поведения. Таким группам присуще чувство коллективной идентичности, выражающееся в использовании специфического языка и коммуникативных норм.
Появление Интернета, по мнению С.В. Бондаренко, позволяет вести речь
0 появлении нового - информационного - типа стратификационной системы, в
значительной степени коррелирующегося с имущественными характеристика-
2
ми индивидов .
В качестве одного из базовых принципов функционирования сетевых сообществ выступает принцип самоорганизации. Он означает, в частности, то, что правила использования любых сетевых ресурсов вырабатываются исключительно их владельцами. Однако это не отменяет существования неписаных правил сетевого этикета, нарушение которых «чужаками» сопровождается санкциями вплоть до лишения права участия в конференциях и чатах. Здесь мы видим проявление указываемого исследователями Интернета того факта, что несмотря на его виртуальность, он структурно копирует реальный человеческий мир. «Таким образом, в настоящее время поведение членов сетевых сообществ регу-
1 См.: Зубрилин А. А., Александрова Р.И. Эмигрировавшие в Интернет // Человек. 2002. №4.
2 См.: Бондаренко С.В. Виртуальные сетевые сообщества: специфика становления и функционирования (социологический аспект). Дис. ... канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2001. С. 46.
лируется, в первую очередь, существующими в Сети обычаями и социальными нормами, а отклонения в поведении гарантируется порицанием или игнорированием общения с данным членом сетевого сообщества. В отличие от традиционного права здесь отсутствует специальная группа людей, специально осуществляющая принуждение»1. Структурное сходство виртуального и реального социума проявляется и в существовании так называемых «влиятельных пользователей» (аналог лидеров общественного мнения в реальном мире), т. е. пользователей, оказывающих влияние на поведение и мнение других пользователей.
Итак, Интернет можно считать специфическим интерактивным средством массовой неформальной коммуникации. Вместе с тем он выполняет не только функцию виртуального общения, но и служит уникальным каналом получения и передачи любой социальной информации, отличающимся невозможными до появления Интернета возможностями равного к ней доступа. В отличие от традиционных средств массовой коммуникации (печатных и электронных), сетевая информация зачастую анонимна, трудно проверяема на достоверность, легко тиражируема. В то же время Сеть обладает рядом существенных преимуществ: возможностью общения в режиме реального времени практически неограниченного числа пользователей с любого региона планеты, помощью в нахождении нужной информации посредством поисковых систем и т. п.
Существование так называемого «цифрового разрыва», или информационного неравенства (недоступность Сети для части жителей земли, в том числе в развитых странах) означает, что владельцем, распространителем и пользователем сетевых ресурсов является далеко не каждый член общества. Отсюда возникает необходимость выяснения социальных характеристик членов своеобразного Интернет-сообщества. Однако изучение состава аудитории российского Интернета как специфической социальной группы начинается с 1998 г. и находится в центре внимания таких исследователей, как Б.З. Докторов, П.К. За-лесский, Р.С. Могилевский, А.С. Создателев, Т.В. Филиппова и др.
1 Там же. С. 86.
По экспертным оценкам, в настоящее время в России насчитывается около 5 млн. пользователей (в мире - более 300 млн.), т. е. каждый тридцатый житель страны. По данным исследования, проведенного Gallup Media в 2000г. в России, две трети пользователей (66 %) Сети составляют мужчины, одна треть (34 %) - женщины. Возрастная структура выглядит следующим образом: лица 16-19 лет - 20 %, 20-24 - 19 %, 25-34 - 31 %, 35-44 - 20 %, 45-54 - 7 %, 55-64 - 2 %, 65 лет и старше - 0,2 %. Эти данные говорят о том, что 70 % пользователей составляют лица не старше 35 лет.
Исследование, проведенное агентством «Monitoring.ru» совместно с Национальным институтом социально-психологических исследований в 2000 г.1, оценивает максимальную аудиторию (опыт общения) российского Интернета в 9,2 млн. чел. старше 18 лет, нерегулярную - 5,1 млн. чел., наиболее активную (не менее 3 ч. в неделю) - 900 тыс. чел. Преимущественную часть всех аудиторий составляют молодые образованные мужчины из семей с доходами выше среднего, более двух третей - лица с высшим и незаконченным высшим образованием. Почти каждый четвертый (27 %) относится к студентам или учащимся, каждый десятый - предприниматель. Вместе с тем почти 80 % респондентов старше 18 лет не обращаются и не собираются по экономическим и другим причинам посещать Сеть в ближайшее время.
Целевая структура обратившихся к Интернету показывает, что общение в Сети привлекает 29 (32) % респондентов Gallup Media (фонда «Общественное мнение» - ФОМ), новости - 35 (27) %. При этом, согласно данным ФОМ, 22 % опрошенных принимают участие в интернет-форумах, дискуссиях и чатах2.
С.В. Бондаренко выделяет следующий ряд мотивов, лежащих в основе интереса пользователей Сети: познавательная мотивация; мотивация самореализации; мотивация сотрудничества; деловая мотивация; рекреационная и иг-
1 См.: Время МН. 2000. №132 (519). С. 2.
2 См.: Internet. 2001. №1-2. С. 33, 34.
ровая мотивация; аффилиативная мотивация; мотивация самоутверждения; коммуникативная мотивация1.
Приведенные данные о возрастной, социально-демографической и моти-вационной структуре аудитории российского Интернета свидетельствуют о том, что она представляет собой специфическую социальную группу, которой присущ так называемый «интернетовский образ жизни». Однако следует отдельно коснуться вопроса о качественном составе пользователей, активно участвующих в приеме и распространении политической информации. По некоторым данным, политическую аудиторию Сети в основном представляют мужчины (80 %), лица в возрасте 18-34 года (66 %), служащие, студенты и предприниматели (83 %) с доходом 1000 руб. в месяц на одного члена семьи . По сравнению с характеристиками других аудиторий Интернета эта аудитория более молода, образованна и обеспеченна. В основном она проживает в столицах и крупных городах и отличается оптимизмом или адаптированным пессимизмом (по отношению к процессам трансформации российского общества).
Вышеизложенное позволяет утверждать о специфической субъектной структуре Интернета, что в совокупности с уникальными возможностями Сети не может не сказаться на реализации ее функций в качестве разновидности неформальной коммуникации. Кроме того, следует учитывать тот факт, что Интернет является средством не только неформальной, но и формальной коммуникации, что выражается в увеличении числа государственных, правительственных, партийных сайтов, а также сайтов общественных организаций (в том числе религиозных), размещающих на них свои официальные материалы. Однако деятельность последних в Сети в ряде случаев может принимать различные формы неформальной коммуникации (виртуальное общение Президента РФ с пользователями Интернета в режиме реального времени, общение кандидатов в депутаты со своим избирателями в предвыборное и послевыборное время и т. п.).
1 Бондаренко С.В. Указ. соч. С. 83.
Дмитриев А.В., Латынов В.В., Яковлев И.Г. Политика, политология, Интернет. М., 2002. С. 26.
О.С. Кордобовский и С.Д. Политыко справедливо отмечают возрастание роли виртуальной коммуникации в переходном российском обществе. По их мнению, развитие глобальных информационных сетей обусловлено не только стремлением людей к информационному расширению, но и «возможностью информационного обмена в диалоговом режиме, восполняющего дефицит общения в реальной повседневности.
«В России, - подчеркивают исследователи, - это ощущение дефицита общения особенно болезненно, оно усугубляется трансформацией привычных ориентиров и критериев жизненного успеха, размыванием этических норм»1.
Кроме того, указанные авторы обращают внимание на такую характеристику постсоветского индивида, как инерция коллективистской акцентуации, которая определяет ряд специфических проблем виртуальной коммуникации в современном российском обществе. Здесь прежде всего имеется в виду инерционное влияние привычки аутоидентификации «человека советского» через социум, затрудняющее ориентацию в информационных потоках. Во-вторых, постсоветский индивид испытывает серьезные трудности в понимании характера происходящих социальных процессов; в-третьих, это наличие кризиса социальной самоидентичности, охватившего значительную часть россиян. Отсюда вытекает весьма неутешительный вывод: «Вступление постсоветского человека в информационное пространство оказалось чрезвычайно болезненным: система обмена идей подменяется хаотичностью информационных потоков, преимущественно не рассчитанных на обратную связь, - в формировании знаний и представлений о мире все большее место занимают СМК, при этом роль реципиента становится все более пассивной»2.
Однако, пожалуй, главная проблема виртуальной коммуникации, как особой разновидности неформальной коммуникации, состоит в ее разрушительных для общества потенциях. Так, А.В. Чугунов в своем диссертационном исследовании, посвященном анализу влияния Интернет на политическую ком-
1 Кордобовский О. С., Политыко С. Д. Человек в информационном пространстве // Человек. 1998. № 6. С. 112.
2 Там же. С. 110.
муникацию, отмечает, что информатизация общества носит противоречивый характер. С одной стороны, данный процесс оказывает стабилизирующее влияние на социально-экономические и политические сферы общества, а с другой стороны, способствует разрушению общественных структур, и как следствие -возможной дестабилизации общества 1.
Представляется, что развитие виртуальной коммуникации представляет крайне противоречивый процесс, что связано не только с амбивалентным потенциалом самого Интернета (анонимность, ослабление давления социальных норм и т. д.), но и с теми проблемами, которые пользователи Сети стремятся решить в виртуальном, а не реальном мире. Так, нельзя не отметить одну из причин привлекательности, отмечаемую исследователями Интернета, - это компенсация процесса атомизации современного урбанизированного общества, включение памяти об исходном социуме и создание виртуальных сетевых групп. Однако в данном случае речь идет об ином содержании компенсаторной функции по сравнению, например, с выполнением аналогичных функций слухами или юмором, так как компенсация касается базовых социальных ценностей индивида.
Создание сетевых групп обычно происходит на основе общих интересов, что способствует в определенной степени более полноценному и глубокому общению. Вместе с тем кризис идентичности, поразивший значительную часть мира, приводит к массовому появлению социальных сетей, создаваемых на этнических, религиозных и аналогичных им основах. И одновременно с этим протекает процесс сближения постоянных пользователей Сети, которые позитивно оценивают тенденции глобализации современного мира, испытывая новые чувства глобализирующегося человечества. Другими словами, Интернет расширяет возможности информативной функции неформальной коммуникации, четко и выпукло проявляя противоречивые социальные тенденции современности.
1 См.: Чугунов А.В. Политика и Интернет: политическая коммуникация в условиях развития современных информационных технологий: Автореф. дис. ... канд. полит. наук. СПб., 2000.
Наиболее исследованной в настоящее время можно считать проблему влияния Интернета на неформальную политическую коммуникацию. Данное влияние носит амбивалентный характер и отличается, по нашему мнению, усилением как положительных, так и негативных аспектов политического процесса. С одной стороны, имеются ростки так называемой «сетевой демократии», проникающей и в политическую сферу, с другой стороны, наблюдается расширение манипулятивных возможностей виртуальной коммуникации, облегчение взаимодействия террористических структур, вербующих своих сторонников и в виртуальном пространстве. Негативные последствия деятельности Интернета, развернувшаяся кампания борьбы с международным терроризмом создают благоприятную почву для создания системы контроля за Сетью со стороны государства, что может уменьшить его позитивные возможности как средства массовой неформальной коммуникации.
А. Кричевец и А. Прохоров отмечают положительную роль Сети в формировании основ гражданского общества, прежде всего в создании делибера-тивного пространства - пространства общественной жизни, облегчающего обсуждение идей, согласование интересов, нахождение компромиссов (т. е. пространства с продуктивным интерактивным климатом - одним из признаков неформальной коммуникации). Именно такое пространство обладает возможностью обзавестись обычаями и привычками гражданского общества1.
Интернет создает материальные условия и для углубления демократии в развитых странах. Во-первых, появляется техническая возможность информировать население о действиях и планах политической власти, создавая основу для осознанного участия граждан в политическом процессе, во-вторых, власть получает эффективный канал получения неофициальной социальной информации, поставляемой добровольно активными членами общества. По мнению А. Хиршмана, это приводит к увеличению «моральных ресурсов» - специфической формы социального капитала, объем которого возрастает по мере его ис-
1 См.: Кричевец А., Прохоров А. Сеть взаимовластных отношений и делиберативная демократия // Компьютерра. 2000. № 21.
пользования. Несомненно, что такое использование сетевых возможностей не является процессом автоматическим, так как предполагает соответствующие изменения в политическом менталитете как социальных менеджеров, так и граждан, а Интернет просто усиливает эффективность политической коммуникации.
В этой связи можно указать на возможности виртуальной коммуникации в решении проблемы создания жизнеспособного соседского сообщества в урбанизированной среде. Так, если воспользоваться методологией М. Глакмена по сплочению групп с помощью сплетен, то вполне реальными становятся идеи создания таких сообществ с помощью Сети при условии отсутствия анонимности виртуального общения1.
Увеличение числа слухов и сплетен, циркулирующих в Интернете, называемых все чаще сетевыми, привело к появлению специализированных сайтов, специализирующихся на их распространении. Одним из них является экспериментальный сайт www.spletni.ru, задуманный как ресурс неофициальной информации. Его посетители на анонимной основе могут размещать любую информацию, а объекты сплетен имеют право на размещение опровержения любой сомнительной информации о них. Кроме того, сайт предоставляет возможность обсудить ту или иную сплетню.
Следует иметь в виду, что, во-первых, большая часть транслируемой в Сети информации создается внутри нее, во-вторых, ее постоянная репродукция (размещение на значительном количестве сайтов) приводит к тому, что наиболее часто получаемая информация определяет мнение (и поведение) пользователей. При этом подавляющая ее доля относится к трудно верифицируемой информации. В то же время существуют основания говорить об усилении использования манипулятивных возможностей виртуальной коммуникации. Так, по мнению некоторых исследователей, значительная часть сетевой информации является производными того или иного слуха. При этом отмечается, что большинство пользователей «даже не задумываются, почему именно этот ресурс и
1 См.: Бондаренко С.В. Коррумпированные сообщества. Ростов н/Д, 2002. С. 323-325.
именно сегодня опубликовал именно эту новость, и воспринимают просто как информацию в чистом виде, что неправильно, ибо она никогда не является таковой, и любой текст отражает лишь точку зрения тех, кто ответственен за его появление... Появление любого слуха в Сети означает лишь то, что это кому-нибудь нужно»1.
По нашим наблюдениям, мнения о роли Интернета в общественной жизни находятся в некоторой зависимости от принадлежности исследователей к гуманитарной или технической области знания: первые склоняются к негативной общей оценке, вторые - к положительной. Все заинтересованные в развитии Сети (компьютерные фирмы, провайдеры, производители высоких технологий, частные пользователи и т. д.) говорят о ее прогрессивной роли, утверждая, что она дает возможность разрешить все существующие в мире конфликты и минимизировать напряженность, облегчить образовательный процесс, преодолеть этическую и расовую замкнутость, канализировать социальные и эмоциональные аффекты. Мы разделяем позицию французского автора П. Де-рамэ, считающего такой благостный образ Интернета эгалитарной, либеральной и просвещенческой утопией, обусловленной коммерческим интересом и специфической идеологией, - образ, искажающий реальное положение дел. В этой связи представляет интерес идея этого исследователя о необходимости изучения реальной типологии социальных акторов виртуального мира2, которое, по нашему мнению, следует дополнить экспликацией философских оснований картины мира, складывающейся у них.
Особо следует остановиться на эмансипирующей функции Интернета как средства массовой неформальной коммуникации, носящей достаточно противоречивый характер. С одной стороны, релевантная информация позволяет пользователям Сети оптимальным образом адаптироваться к непрерывным изменениям, с другой стороны, давление последних совместно с интенциями технократического оптимизма, разделяемого значимой частью «интернавтов» (по-
1 Remo. [О сетевых слухах] // www.computery.ru/upgrade/.
2 См.: Дерамэ П. Интернет: культурный хаос или вектор познания? // РЖ «Философия». 1999. №2. С. 129-130.
стоянных «жителей» виртуального мира), неизбежно нарушает хрупкий баланс между традициями и нововведениями, одновременно с этим увеличивая ценностные расхождения с остальной частью социума.
Исследователи указывают на то, что циркулирующая в Интернете религиозная информация благоприятствует развитию неортодоксальных религий, основанных на личностном отношении к божественному. Что касается ортодоксальных религий, то их догматичность вступает в противоречие с духом плюрализма и толерантности в Сети. При этом С. В. Бондаренко справедливо отмечает, что «сектантское проповедничество, распространение мистических и эзотерических учений и практик, магии, целительство и т. п. по Интернету иногда приводит к социальной и личностной дезадаптации членов сетевых сообществ, а в ряде случаев - к разрушению психики человека»1. В условиях острого кризиса идентичности современного российского общества такое влияние Интернета на состояние дел в духовной сфере следует оценивать как дезинтегрирующее.
В конечном счете все упирается в проблему этической саморегуляции в Сети. Копируя реальный социум, в настоящее время «в моральном отношении Интернет как будто бы является свободной зоной с формирующейся нравственностью. Если и существует классическая этика в сети, то место пока ее не найдено. она находится в стадии формирования. Ее своеобразие заключается в анонимности пользователей». Именно эта особенность «этики» интернавтов способствует массовому появлению в Интернете «многочисленных аморальных, по меркам обычного человечества, сообществ, вполне, однако, вписывающихся в «этос» сети: хакеров, «вирусологов» (людей, пишущих компьютерные вирусы), «спармеров» (людей, занимающихся принудительным навязчивым распространением рекламы по компьютерным сетям), компьютерных пиратов» . В этот список необходимо добавить людей, которые безнаказанно и легко распространяют дезинформацию, способную нанести существенный ма-
1 Бондаренко С.В. Виртуальные сетевые сообщества. С. 136.
2 Зубрилин А.А., Александрова Р.И. Указ. соч. С. 135.
териальный и моральный ущерб конкретным физическим и юридическим лицам. Об эффективности Сети как средства ведения информационной войны свидетельствуют многочисленные скандалы, разразившиеся после размещенных на сайтах ряда ведущих отечественных Интернет-СМИ рекламного и иных текстов с недостоверной информацией. Эксперты отмечают факт создания необходимой инфраструктуры рынка дезинформации (сайты, специализирующиеся на компрометирующей информации; РЯ-агентства, способные качественно и быстро выполнить проекты подобного рода; фирмы, обеспечивающие технологией доведения информации до нужного числа пользователей).
Итак, Интернет, как интерактивное средство неформальной коммуникации, с одной стороны, оказывает конструктивно-стабилизирующее влияние на социально-экономические и политические сферы общества, а с другой стороны, способствует разрушению общественных структур, и как следствие - возможной дестабилизации общества. Виртуальный характер неформальной коммуникации в Интернете (анонимность, почти полное отсутствие социального контроля, ослабление влияния социальных норм и т. д.) имеет тенденцию к усилению виртуализации содержания коммуникативной информации, одновременно делая ее глобальной, в чем осуществляется компенсация процесса атомизации современного урбанизированного общества.
