CC BY
202
© 2005 г. В.Д. Дзидзоев, Т.М. Баликоев
ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ И ПАТРИОТИЗМ КАК ИСТОЧНИК ПОБЕДЫ НАД ГЕРМАНСКИМ ФАШИЗМОМ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1941 - 1945 гг. (НА ПРИМЕРЕ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА)
Многонациональный российский народ и народы Европы в этом году отметили великую дату - 60-летие Победы над немецко-фашистскими захватчиками.
В том, что война для советских людей стала подлинно всенародной, отечественной, нет ничего необычного. Народ своими историей и воспитанием был подготовлен к великому патриотическому подвигу. С началом войны ВКП(б) и Государственный Комитет Обороны (ГКО) сумели разъяснить массам справедливый характер войны, ясно определить ее цели, внушить непоколебимую уверенность в победе.
В период крупных исторических событий чрезвычайно возрастает значение патриотизма и идейно-нравственных принципов, взаимодействия руководства страны и народа. Так было и в годы Великой Отечественной войны, когда коммунистическая идеология помогла объединить человеческие массы для достижения общей цели, формулируя саму цель, указывая средства ее достижения, диктовала стратегию победы, определяла принятие политических решений, участвуя в разработке стратегических, военно-политических, оперативных планов, оказывая влияние на формирование основных положений советской военной науки. Она же являлась мощным фактором единения всего нашего многонационального государства.
Опыт истории показывает, что всякий раз, когда возникала внешняя угроза самому существованию российского государства, дело защиты Отечества обретало всенародный характер. Широкие массы по собственному патриотическому почину вставали на его защиту.
Осознание советским народом опасности для его существования, понимание жизненной необходимости защиты своего Отечества сопровождались мощным подъемом патриотизма и интернационализма, которые стимулировали активную борьбу с агрессором и укрепляли волю к победе. Любовь к Родине, неразрывная связь человека с благополучием и бедами своего народа, стремление отстоять независимость страны формировались веками. Усиление патриотизма с вторжением врага было вызвано и тем, что большинство граждан считало естественным и законным сложившийся к началу войны социально-политический строй, закрепленный Конституцией СССР 1936 г. Были наглядны и очевидны вошедшие в быт советского государства достижения - бесплатное образование, медицинское обслуживание, социальная защищенность, равноправие народов, бесплатное жилье, отсутствие безработицы, уважение к людям труда, их производственным достижениям и т.д. Все это вселяло уверенность в завтрашнем дне.
Следует особо сказать, что интернационализм был официальной государственной политической идеологией, которая повлияла на судьбы многих народов, особенно ранее угнетенных и малочисленных. Рядом росли, учились, работали, создавали смешанные семьи представители самых разных национальностей. Там, где в равной мере всем приходилось переносить неустроенность и тяготы жизни, преодолевать испытания и потрясения, интернационализм стал естественной атмосферой бытия советских людей.
Что бы ни говорили и как бы ни критиковали советскую государственную систему, следует признать неоспоримые успехи СССР в решении национального вопроса. При этом мы далеки от ее идеализации и помним о том, что допускалось немало ошибок, перегибов, упущений и т. д.
Государство с многонациональным населением обеспечивало свою стабильность и целостность посредством создания общих идеалов, ценностей и символов, максимально учитывающих социальную, политическую и этническую ситуацию в стране. Дружба народов СССР как результат национальной политики советского государства стала одним из мощных факторов Победы в Великой Отечественной войне.
В сознании большинства советского народа зрели чувства, отодвигавшие страх, уныние, апатию, укреплявшие уверенность в правоте борьбы против фашизма, в неизбежности торжества справедливости, в победе над агрессором. Потрясение, которое испытал народ, не парализовало его, а породило общую волю, сделало каждого участником общей борьбы. Оно способствовало осознанию и народом, и политическим, и военным руководством страны нависшей над страной опасности.
Перемещение в тыловые районы огромных масс населения стало одной из важнейших задач, вставших перед руководством советского государства в первые месяцы Великой Отечественной войны. Это означало не только спасение значительной части наших граждан от физического истребления и фашистского рабства, но и быстрое их размещение на новых местах, эффективное использование взрослого населения в интересах экономики и фронта. Прав известный западный специалист А. Верт, который по этому поводу писал: «Повесть о том, как целые предприятия и миллионы людей были вывезены на Восток... и как им удалось в огромной степени увеличить производство в течение 1942 г., - это прежде всего повесть о невероятной человеческой стойкости» [1].
Следует иметь в виду, что довольно значительной части переселенцев эвакуацию и трудоустройство на новых местах пришлось испытывать дважды. С при-
ближением боевых действий к границам Северного Кавказа, по неполным данным, из Кабардино-Балкарии в Северо-Осетинскую, Чечено-Ингушскую и Дагестанскую АССР, Грузинскую, Азербайджанскую, Армянскую, Киргизскую и Узбекскую ССР было эвакуировано около 7650 чел. В течение 1942 г. из Краснодарского и Ставропольского краев, областей и республик Северного Кавказа было эвакуировано свыше 300 тыс. чел. Основная часть работы по эвакуации из этого региона проводилась в летне-осенний период и закончилась в ноябре-декабре 1942 г. [2, с. 83, 84]. Генерал армии И.В. Тюленев по этому поводу писал: «С болью в сердце смотрели мы на эти длинные скорбные эшелоны с тысячами женщин, детей и стариков... Теплушки стоят почти впритык одна к другой от Нальчика до Беслана, от Гудермеса до Махачкалы, от Дербента до Баку» [3].
В своем абсолютном большинстве местные жители северокавказских республик проявили большое радушие и гостеприимство по отношению к беженцам, делясь с ними кровом, одеждой, продуктами питания, медикаментами и т. д.
В ноябре 1941 г. бюро Северо-Осетинского обкома ВКП(б) рассмотрело вопрос «О мероприятиях по обслуживанию эвакуированного населения, прибывающего из прифронтовой полосы в Северо-Осетинскую АССР». Было принято решение провести тщательный учет и регистрацию прибывающих, расквартирование, обеспечить быстрое трудоустройство, бесперебойное снабжение хлебом и т.д. [4]. Эта работа возлагалась на советские и партийные организации. Не менее важным было налаживание работы санитарной и медицинской служб, обеспечение своевременной выдачи пособий семьям военнослужащих, а также заработанной платы по аттестатам семьям командного состава. Были взяты на учет семьи, не имеющие трудоспособных. Из-за нехватки транспортных средств люди часто добирались до места назначения пешком. В жилых помещениях было холодно, поэтому возникла необходимость организации дополнительного производства печей, плит и заготовки дров. Чтобы удовлетворить бытовые потребности эвакуированного населения в декабре 1941 г. выделили трем безлесным районам - Правобережному, Даргкохскому и Ардонскому - 2300 м3 дров. Их доставку на станции Беслан, Ардон, Даргкох обеспечило управление Орджоникидзевской железной дороги [5].
Среди эвакуированного в Северную Осетию населения основную часть составляли прибывшие из южных районов страны - 6 864 чел., или 23,6 % всего контингента, и юго-восточных - 15331, или 52,7 %. Среди них преобладали беженцы из Украинской ССР - 6 170 чел., или 21,2 % от общего числа, и Ростовской области (с г. Ростовом-на-Дону) - 4 227 чел., или 14,8 % всех мигрантов [6, л. 12]. Кроме того, из Москвы прибыли 992 чел., из Белорусской ССР - 410 [6, л. 13], из Карачаевской АО - 82, Черкесской АО - 83, Кабардино-Балкарской АССР - 708, Чечено-Ингушской АССР - 2445, Дагестанской АССР - 543 чел. [6, л. 33].
По состоянию на 1 мая 1942 г. в республике проживало 19613 эвакуированных. Из республиканских фондов было отпущено 15,5 т мыла, 58,2 - круп, 35,4 -сахарозаменителя, 385 т картофеля, 39 тыс. м мануфактуры, по 3 тыс. пар детских, женских чулок и мужских носок, 5 600 пар обуви, более 2 500 ед. теплой одежды для взрослых, 9,5 тыс. штук трикотажных изделий, 780 шапок-ушанок, 550 штук простыней, одеял, матрацев, 806 печей и плит [7, л. 11].
На 1 июля 1942 г. эвакуированное население составило в Северной Осетии 20 500 чел. С начала войны по 1 июня 1942 г. промышленные предприятия и Орджоникидзевская железная дорога приняли более 4 тыс. рабочих, эвакуированных в основном из Ростовской области и Украинской ССР [7, л. 12]. В то же время по решению Орджоникидзевского комитета обороны 10 сентября 1942 г. было эвакуировано из города 60 тыс. чел., в первую очередь женщины, дети и старики [8, л. 108].
Для материального обеспечения эвакуированных в горные районы Северной Осетии было завезено большое количество продовольствия: 7 тыс. т зерна и муки, 100 т крупы, 50 т растительного и животного масла, 20 т сахара, 1 млн банок консервов, 50 т мыла, 300 т соли и другие продукты [8, л. 109], одежды, обуви, спичек. Постоянная забота органов власти, общие трудности и лишения сближали людей, вселяли в них уверенность в завтрашнем дне.
Когда гитлеровские захватчики подошли к г. Орджоникидзе, эвакуированное в республику население из Москвы, Ленинграда и других городов не покинуло ее территории. Отметим также, что многие из них не уехали и после войны, поселившись здесь навсегда, рядом с теми, кто в трагическую пору военного лихолетья подал им дружескую руку, разделил с ними кров и пищу, горечь потерь и радость побед. Число эвакуированных быстро росло во всех республиках Северного Кавказа.
Так, например, к концу 1941 г. в Кабардино-Балкарии насчитывалось 16 470 чел., в Дагестане - 52 тыс., а в Северной Осетии к марту 1942 г. - 5 072 эвакуированных семьи [9].
Население республик Северного Кавказа оказывало беженцам посильную помощь, так как государство не в силах было решить все проблемы, связанные с нуждами беженцев из других регионов. Так, в Кабардино-Балкарии собрали около 120 т продовольствия, 122 тыс. промтоварных карточек, 3 580 предметов одежды, 200 тыс. руб. и т.д.
На 12 февраля 1944 г. в Кабардино-Балкарии проживала 2 551 эвакуированная семья, общей численностью 4 690 чел. Из них 1 302 чел. были из Ленинграда, 641 -Ленинградской области, 331 - Эстонской ССР, 168 - Карело-Финской ССР, 74 - Украинской ССР, 60 - Белорусской ССР, 19 - Латвийской ССР, 17 - Литовской ССР, 11 - Молдавской ССР [9].
К весне 1942 г. в Дербентском районе Дагестанской АССР из 330 эвакуированных было 47 русских, 212 евреев, 43 украинца и 35 болгар, татар и поляков [10].
О серьезном и внимательном отношении к проблемам представителей разных народов говорят следующие факты. На заседаниях бюро обкомов партии, совнаркомов, районных органов власти республик Северного Кавказа рассматривались вопросы обустройства эвакуированного населения. И это был не формально-бюрократический подход, а государственный и жизненно необходимый шаг. Людей сближала общая беда, единые проблемы, задачи и цели, они понимали друг друга, были пропитаны духом дружбы и взаимовыручки, что показывали на деле. Так, на заседаниях Совнаркома КБ АССР заслушались следующие вопросы: 22 июня 1943 г. - «Об обеспечении и заготовке топлива для эваконаселения», 22 ноября 1943 г. - «О состоянии трудоустройства и бытового обслуживания эваконаселения по Урванскому району», 22 декабря 1943 г. - «О подвозке 2000 м3 дров семьям фронтовиков и эвакуированному населению» и «О состоянии трудоустройства и бытового обслуживания эваконаселения по г. Нальчику и Прохладному» [11, с. 470]. Примерно такие же вопросы стояли на повестке дня партийных и советских органов власти в других республиках Северного Кавказа.
Жители села Нижнее Казанище Буйнакского района Дагестана разместили 150 эвакуированных украинцев. Выдали им из своих запасов 7 т муки, 4,5 т картофеля, 150 кг сыра, 3 700 руб., обеспечили теплыми квартирами, постельными принадлежностями и одеждой.
На станции Махачкалы, Дербента и Хасавюрта прибыло до 100 тыс. эвакуированных. Их нужно было обеспечить продовольствием, которое можно было взять, только у местного населения. Но 1942 г. был в Дагестане засушливым и дал значительный недород по зерновым и плодоовощным культурам. К тому же зима 1941 - 1942 гг. была очень суровой, что вызвало гибель до 80 тыс. голов овец и большого количества крупного рогатого скота. Разумеется, это поставило местное население в крайне затруднительное положение, оно испытывало большие лишения и тяготы. Тем не менее дагестанцы в трудные времена проявили кавказское гостеприимство и не оставили беженцев без внимания и заботы. Местное население делилось последним куском хлеба с эвакуированными, хотя «порою вся пища горца состояла из кусочка сыра, черствого чурека и толокна» [12, с. 14].
Патриотизм и интернационализм советских народов в годы войны проявлялись в разных формах. Например, в 1941/42 учебном году к работе в школах, детских домах и дошкольных учреждениях Дагестана приступили около 200 эвакуированных учителей. Среди них было 100 чел. с высшим и 72 чел. с незаконченным высшим и средним образованием.
Это были представители Киевской, Одесской, Днепропетровской, Ростовской, Харьковской и других областей, а также Латвийской и Эстонской ССР. Наиболее подготовленные и опытные были назначены на руководящие должности в сфере народного образования. Так, в Касумкентском районе в 1941/42 учебном году заведующим педагогическим кабинетом, а позд-
нее зав. районо работал профессор С.М. Смолинский. В Дагестане трудились профессора медицинского института В.Р. Бопсовский, О.А. Байрашевский, В.Г. Бу-дылин, М.С. Доброхотов, В.А. Глазов, В.А. Чудросо-ветов, С.М. Некрасов, Х.О. Булач, доценты А.Г. Под-верко, И.Н. Пикуль, М.Т. Нагорный и др. [12, с. 408].
О приезжих учителях (в основном русские и украинцы) проявлялась большая забота. Чтобы не отвлекать их от работы в школах, во многих аулах Дагестана жители за них обрабатывали и засевали приусадебные участки, выделенные для учителей, делились с ними продуктами, оберегали, как могли.
Из эвакуированных рабочих и местных жителей быстро складывались сплоченные коллективы. Их братская взаимопомощь и сотрудничество, общая заинтересованность в обеспечении фронта всем необходимым позволяли добиваться высоких производственных показателей. В Дагестане к концу 1941 г. трудилось около 11 тыс. эвакуированных, в Северной Осетии к марту 1942 г. - 10 тыс. чел. Многие активно работали в сельском хозяйстве, а также на спецстроительстве [12, с. 433]. За счет эвакуированных, среди которых было немало специалистов, восполнялась нехватка рабочих рук, необходимых для решения народно-хозяйственных задач.
Несмотря на все невзгоды, люди оставались верными нравственным ценностям. Народы Северного Кавказа были крепко связаны узами общих судеб и традиций, идей и чувств, жили по закону братства и дружбы.
Русская учительница Н.В. Земцова-Ильина вспоминала: «Четыре дня пробыли без пищи и воды, не смыкая глаз ни днем, ни ночью, пока ... проводник не вывел нас горными перевалами из окружения. Мы прошли четыре перевала и вышли к одному селу. Сельчане, осетины, увидев нас грязных, оборванных, худых, усталых, начали нам помогать, кто как мог, а увидев двух девушек, женщины горько плакали, прижимая нас к груди, называя родными доченьками. Несмотря на то, что в тылу плохо было с продуктами, они всем, чем могли, накормили нас. Устроили баню, пока мы купались, они выстирали нам гимнастерки, брюки. Это были настоящие советские люди... » [13].
Директор ленинградской школы-интерната А.Н. Одинцова, вывезшая детей из блокадного Ленинграда в хлебное, но вскоре оккупированное Ставрополье, писала: «Оставляем слабеющих детей в семьях горцев в аулах Учкекен, Первомайский, Верхняя Мара (это карачаевские аулы). Кормят нас горцы. Без их помощи нам бы не выжить» [14]. И таких случаев было немало.
Многие русские, черкесские, абазинские, ногайские, осетинские семьи приютили на Северном Кавказе эвакуированное из прифронтовой полосы население, стремились облегчить их участь. Представителей различных национальностей объединяла одна цель - победа над врагом. Ради ее достижения люди помогали друг другу, вместе боролись против общей беды.
В январе 1943 г. Красная Армия освободила Чер-кесию и Карачай от немецко-фашистских захватчиков. Братская помощь народов страны помогла восстано-
вить разрушенные фабрики, заводы и колхозы. Машинно-тракторные станции пополнились новыми тракторами и другими машинами, колхозные фермы -скотом. Отстраивались новые дома вместо сожженных и разрушенных во время оккупации.
Была развернута энергичная работа по восстановлению народного хозяйства и ликвидации тяжелых последствий оккупации. Росла взаимопомощь народов в решении военных и хозяйственных задач, успешно восстанавливалось народное хозяйство. Например, трудящиеся Нагорного Карабаха безвозмездно передали колхозам и совхозам Карачаевской области более 52 т пшеницы, около 8 т ячменя, 16 т проса, более 60 голов крупного и мелкого рогатого скота, много картофеля и других продуктов сельского хозяйства. Трудящиеся Нахичеванской автономной республики отправили городу Черкесску 8 вагонов различных продуктов и материалов [15].
Существенную помощь Северной Осетии в поднятии животноводства оказали колхозы братского Дагестана. Они взяли шефство над отдельными колхозами и помогали им восстановить эту важную отрасль сельского хозяйства. Из Южного Казахстана в порядке шефской помощи колхозы Северной Осетии получили 99 тракторов, от воинских частей - 45 тракторов [16, л. 37].
На основании постановления Совнаркома Союза ССР и ЦК ВКП (б) от 21 августа 1943 г. «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации» в республике была проведена работа по освобождению от заготовок хозяйств, пострадавших от немецкой оккупации. «При этом освобождено от госпоставок продуктов животноводства всего 15 680 хозяйств, в том числе колхозных дворов - 14 793, рабочих и служащих - 886. В результате применения льгот было снято с плана республики следующее количество продуктов животноводства: мяса - 75 390 кг, молока - 188 255 л, шерсти -1 875 кг, брынзы-сыра - 3 012 кг, яиц - 201 040 штук» [16, л. 38].
Принятые меры и льготы способствовали в 1943 г. успешному выполнению планов по восстановлению и дальнейшему развитию животноводства. Об этом говорят следующие показатели: план по крупному рогатому скоту был выполнен на 124 %, что составило 9 947 голов; по овцам и козам - на 114 %, или 34 292 головы, по свиньям - на 150 %, или 1 203 головы и по пчелам -на 116 % [16, л. 38].
В то же время необходимо, на наш взгляд, отметить не только большие трудности, но и разногласия, недопонимание, порой и обиды, возникавшие между республиками, областями и краями страны. Об этом свидетельствует телеграмма руководителей Северной Осетии Мазгина и Кулова на имя Андреева и Микояна, где подчеркивалось: «Во исполнение постановления ЦК ВКП(б) и Совнаркома Союза ССР от 18 марта с.г. (1943 г. - В.Д., Т.Б.) Наркомзем Союза приказом № 102 обязал выделить Северной Осетии: из Грузии -лошадей 500, крупного рогатого скота 850, свиней 400; Армении - лошадей 300, бычков-производителей
150; Азербайджана - лошадей 80, Дагестана - лошадей 200, овец 9000. Нами закуплено: в Дагестане - овец 9000.
Грузия, Армения, Азербайджан категорически отказались выполнить приказ Совнаркомзема об отпуске скота нашей республике. Дагестаном отказано в продаже 200 лошадей. Обком и Совнарком СО АССР просят обязать указанные республики выполнить приказ нар-комзема Союза о продаже скота нашей республике» [17].
Тем не менее такие единичные факты не могли затормозить процесс восстановления народного хозяйства и существенно повлиять на взаимоотношения народов региона. Для восстановления животноводства хозяйствам было выделено 1 000 лошадей, 4 876 голов крупного рогатого скота, 4 547 овец и коз, колхозам был открыт кредит в сумме 5 млн р. 1,2 млн р. были отпущены для восстановления МТС. Более 2 млн выделили колхозникам, рабочим и служащим, пострадавшим от немецкой оккупации [18, л. 13].
Для быстрого восстановления сельского хозяйства Северной Осетии в 1945 г. решением руководства страны было выделено 90 тракторов, 8 металлорежущих станков, два расточных станка, два газосварочных аппарата, 1 500 лемехов к тракторным плугам, 50 конных культиваторов, 50 конных окучников, 25 конных сеялок, 20 конных молотилок и 25 моторов для комбайнов [18, л. 18].
Труженики сельского хозяйства Дагестанской АССР взяли шефство над 22 колхозами республики. Трудящиеся Краснодарского края, Курской, Тамбовской, Воронежской и других областей снабдили Северную Осетию семенами зерновых, картофеля.
Советское правительство выделило для колхозов Чечено-Ингушской АССР в период весеннего сева 1943 г. 207 тракторов, 136 тракторных плугов, 17 сеялок, 12 автомашин и т.д. В тяжелый период войны партия и правительство нашли возможность оказать помощь республике. Благодаря этому колхозники Чечено-Ингушетии 18 октября 1943 г. выполнили годовой план государственных поставок продуктов животноводства. 31 октября 1943 г. на 111 % выполнили план хлебопоставок, продали государству сверх плана 66 200 пудов зерна, 60 840 пудов овощей и 21 250 пудов картофеля [19].
23 апреля 1943 г. СНК СССР принял специальное постановление «О некоторых мерах по восстановлению народного хозяйства КБ АССР». Предприятия республики получали оборудование, материалы, сырье, сюда были направлены квалифицированные рабочие и инженерно-технические работники.
19 мая 1943 г. ГКО СССР принял постановление «О восстановлении линии электростанций и сетей Баксанского энергокомбината». Поставленная задача решалась коллективными усилиями братских народов страны. В восстановительных мероприятиях приняло участие по 1 тыс. чел. от Кабардино-Балкарии и Ставропольского края. Грузия прислала большую группу рабочих и специалистов, из Армении поступило электрооборудование. Из Москвы приехала группа спе-
циалистов-наладчиков. Активно трудились на строительстве ГЭС рабочие из Ленинграда и Харькова. Весомую помощь оказали предприятия Урала и других регионов страны, хотя и самим было нелегко. Братская помощь других народов позволила уже в декабре 1943 г. ввести в строй первую очередь Баксанской ГЭС [20].
Дагестанские железнодорожники помогли в восстановлении разрушенных врагом хозяйств железнодорожных узлов Орджоникидзевской дороги. По инициативе путейцев 8-й дистанции пути развернулось патриотическое движение за оказание помощи участкам Орджоникидзевской дороги, пострадавшим от немецко-фашистской оккупации. В него активно включились промышленные предприятия республики. Махачкалинская мебельная фабрика изготовила мебель и оборудовала станцию Прохладную.
Трудящиеся Дагестана взяли шефство над восстановлением разрушенного народного хозяйства Кабардино-Балкарии. В связи с этим 18 декабря 1943 г. в Нальчике находились представитель Президиума Верховного Совета Дагестанской АССР Н.Г. Тохтаров и секретарь Дагестанского обкома ВКП(б) по транспорту Г.А. Саенко. Они выяснили, какая конкретно помощь требуется от трудящихся Дагестана [11, с. 629].
К концу октября 1943 г. колхоз «Средняя Балкария» Черекского района КБ АССР выполнил план развития животноводства. Выполнение составило: по лошадям - 110 %, крупному рогатому скоту - 146, овцам и козам - 111, контрактации - 149 %, сдал из законтрактованных 150 голов скота на фермы колхоза 84 головы, выполнил госпоставку по всем видам животноводческой продукции и обеспечил зимовку скота [21].
21 января 1944 г. в газете «Социалистическая Кабардино-Балкария» была опубликована статья «Великая дружба». В ней говорилось: «Дагестанцы, осетины, кабардинцы, русские. Всех их роднило единое чувство любви к Родине, сознание неразрывного единства своей судьбы. В первые же дни после освобождения Кабардино-Балкарии в республику стали поступать письма со всех концов Советского Союза. Русские, дагестанцы, узбеки, осетины, чеченцы, ингуши, украинцы приветствовали наш народ с освобождением, словом и делом помогая быстрее восстановить нормальную жизнь» [11, с. 636-637].
Национальный состав среди работников Баксанского энергокомбината на 1 декабря 1944 г. выглядел следующим образом: 226 русских, 106 кабардинцев и 67 чел. других национальностей. На Тырныаузском вольфра-мо-молибденовом комбинате было занято 1 177 русских, 333 кабардинца, 215 чел. других национальностей. На машиностроительном заводе Главнефтеснаба работали 312 русских, 30 кабардинцев и 31 чел. других национальностей [11, с. 669]. В строительных организациях Кабардино-Балкарии было больше кабардинцев, хотя и там трудились представители десятков народов страны.
Упрочению дружбы, сотрудничества, взаимопонимания способствовал обмен кадрами между республиками Северного Кавказа. Безусловно, он осуществ-
лялся в первую очередь в интересах развития народного хозяйства, но в то же время расширял межнациональное общение советских граждан, благотворно влиял на их интернациональное сознание. Решение кадровой проблемы требовало принятия серьезных мер. XIV пленум Дагестанского обкома ВКП(б), состоявшийся 23 - 24 сентября 1942 г., особо подчеркнул, что большое внимание должно уделяться подбору, подготовке и воспитанию кадров из представителей местных народов.
За период с июня 1941 по ноябрь 1942 г. только по 32 промышленным предприятиям и наркоматам ДАССР было подготовлено 10 577 чел., из них 6 503 мужчины и 4 074 женщины. Из общего числа подготовленных кадров 35,2 % составили представители местных народностей, 21,6 % - женщины-горянки [12, с. 144145].
Дружба и интернациональная солидарность с трудящимися братских республик, краев и областей выразилась и в непосредственном участии сотен дагестанцев в восстановлении разрушенного войной хозяйства. Обком ВКП(б) направил 250 чел. для работы на Сталинградском тракторном заводе. Значительная часть молодых врачей, окончивших Дагестанский медицинский институт в 1943 г., уехала на фронт и в освобожденные районы. Более 130 добровольцев из числа дагестанского комсомола прибыли на работу на Новотагильский металлургический комбинат, большая группа дагестанских специалистов - в Кабардино-Балкарию [22].
В августе 1943 г. по просьбе Кабардино-Балкарского обкома партии в республику из Дагестана прибыли квалифицированные рабочие-медники, без которых восстановить производство медных аппаратов на промышленных предприятиях КБ АССР было невозможно.
В сфере материального производства сплочение наций получило свое воплощение в постоянной экономической взаимопомощи, широком содействии восстановлению хозяйства пострадавших от оккупации районов. Такой подход позволял успешнее решать социальные вопросы. Конкретным проявлением дружбы народов СССР явилась широкая братская помощь, которую оказывали все народы страны населению освобожденных от врага районов. Безусловно, местные партийные и советские органы в своей деятельности руководствовались решениями вышестоящих, которые чаще носили обязательный, а не рекомендательный характер.
С первых дней войны на местах возникали неожиданные ситуации, требовавшие немедленного решения, которые не всегда можно было предвидеть.
Сама постановка вопроса о жизни и смерти народов СССР, обращение к национально-патриотическим и интернациональным традициям затрагивали каждого человека, определяли характер и меру свободы его поведения, помогали многим подняться выше местного национализма и ущельского патриотизма.
Одной из причин того, что советский народ сплотился и выстоял, было смягчение остроты социальных
противоречий, дававших о себе знать и до начала войны. Она вызвала прилив патриотических сил. Обретение народом личной ответственности за судьбу родного дома, за сохранение национальной независимости вывело его из состояния страха и подвигло на проявление массового мужества и героизма.
Глубокий дух патриотизма народов Северного Кавказа выразил балкарский поэт К. Отаров в своем письме К. Кулиеву: «Тяжелые дни были тогда. Да, дорогой, многое на нашу долю пришлось пережить. Будем верить: настанет день, когда коварный враг будет уничтожен, и земля отдохнет после этих тяжелых потрясений. Тогда мы вновь встретимся и будем счастливы тем, что, исполнив сыновний долг перед любимой Родиной, честно, с чистой душой и совестью скажем: "Да, мы сделали все, что могли, для защиты родной земли, не требуя для этого никаких наград и поощрений. Наш долг - честно служить Родине, и мы его выполнили"» [11, с. 286].
Возрождение из руин освобожденных районов, оказание помощи их населению стали первостепенной задачей партии и государства. Советская страна сумела это сделать без помощи извне, исключительно своими силами, в частности на Северном Кавказе.
Вся страна, все советские республики, области и края считали своим долгом прийти на помощь пострадавшим регионам. Это стало решающим условием успешного восстановления в ходе войны экономики Северного Кавказа.
В тяжелые годы войны именно дружба, сотрудничество, братская взаимопомощь народов позволяли советскому государству перераспределять средства между регионами и отраслями народного хозяйства в интересах фронта, чему в немалой степени способствовала идеологическая работа, воспитательные мероприятия партийных и советских органов. Происходившее на этой основе сближение интересов всех наций, их слияние в общенародный интерес закладывали тот прочный фундамент, который предопределил экономическую победу СССР над фашистской Германией. Можно с уверенностью утверждать, что победа была обеспечена и братской дружбой народов Советского Союза, всесторонним сотрудничеством союзных, автономных республик, краев и областей, согласованной работой, бескорыстной взаимопомощью трудящихся всех национальностей. Участник Великой Отечественной войны, доктор исторических наук, профессор СОГУ М.И. Гиоев справедливо отмечает: «И сегодня, руководствуясь только конъюнктурными соображениями и отступая от исторической правды, можно поставить под сомнение именно братскую дружбу народов страны в годы великого лихолетья» [23]. Многонациональное содружество народов СССР сыграло важную роль в победе. В нем отражались высшие принципы духовности и патриотизма, которые укрепляли моральную и физическую стойкость защитников Родины.
Европейская культура немецких оккупантов не устояла против евразийской интернациональной культуры Советского Союза. Интернациональное единство проявилось в стремлении большинства народов
СССР отразить нападение врага. Патриотическое движение базировалось на прочной интернациональной основе, свойственной нашему менталитету. Врага остановили те, кто шел на смерть, отстаивая независимость Родины. Такого рода патриотов было немало, их нравственная сила и убежденность не оставляли сомнений в правоте дела.
Война создала смертельную угрозу всему советскому народу и каждому человеку в отдельности. Тем самым она вызвала морально-политический подъем всего советского народа, огромный энтузиазм масс и личную заинтересованность абсолютного большинства советских людей в осуществлении справедливой, освободительной цели войны. Все это явилось источником их массового героизма на фронте, трудового подвига в тылу, повсеместного проявления инициативы и творчества. Война вместе с тем потребовала мобилизации всех сил и средств, страны, высокой дисциплины и подчинения всех сторон жизни и деятельности советских людей достижению главной цели -победы над объединенными силами фашистского блока.
Великая Отечественная война показала всему миру силу патриотизма народов СССР. Неиссякаемым источником нашего могущества была также дружба народов. Идеология интернационализма одержала решительную победу над идеологией расовой ненависти, превосходства одних народов над другими. Народное хозяйство Советского Союза, рабочие, крестьяне, интеллигенция выдержали самые суровые испытания.
Война показала, что дружба народов нашей страны - это не пропагандистский лозунг, а реальная действительность. Проявления интернационализма в отношениях между народами были многообразны, в частности взаимная выручка и братская взаимопомощь во всех областях общественной жизни, выдержавшая испытание временем, закалившаяся и окрепшая в период Великой Отечественной войны, в трудную пору восстановления разрушенного войной хозяйства.
Это признавали и те представители российской эмиграции, которые отнюдь не симпатизировали большевикам. Например, М. Тер-Погосьян писал в декабре 1944 г. В. Зензинову: «Что в России происходит, трудно сказать, - несомненно, огромное чувство Родины, охватившее все слои населения - и не только русского, но и инородческого: башкиры, татары, армяне, грузины не только одинаково храбро, вместе с русскими, защищали свою страну, но одинаково с русскими ощущали, как свою Россию. Можно смело сказать, что в области национальной произошла не только социально-политическая, но и внутренняя психологическая идентификация ощущений по отношению к своей стране» [24].
Как показывают события и анализ документов, такое изменение - результат воздействия реальной государственной политики и идеологии. Характерной чертой всех агитационно-массовых мероприятий, проводимых партийными и советскими органами власти, было патриотическое и интернациональное воспитание, укреп-
ление дружбы народов не только Северного Кавказа, но и всего многонационального Советского Союза.
Одним из важных факторов победы в войне стал человеческий. Победил советский человек с высокими моральными качествами, при предельном напряжении духовных и физических сил. Система советского воспитания в духе героизма и патриотизма доказала свою жизнеспособность в самой экстремальной обстановке.
На современном этапе развития России нашим мощным союзником является опыт истории, ее нетленная память, преемственность поколений. Исторический опыт оказывает сильное воспитательное воздействие.
Однако в последние годы в силу разных причин происходит переосмысление истории Российской империи, советского государства, в том числе и Великой Отечественной войны. В России появилось значительное количество научных и наукообразных трудов, где предпринимаются попытки исказить историческую правду о войне, принизить роль Советского Союза в великой победе над фашизмом, подвергнуть сомнению очевидные факты. В то же время появились российские неонацисты, которые не только афишируют свою символику, но и празднуют дни рождения Адольфа Гитлера. Но и это не все. Неонацизм в нашей многонациональной стране активно действует в соответствии с фашистской расовой практикой, попирает принципы российского патриотизма и интернационализма, преследуя и убивая ни в чем неповинных «черных». Фактически неонацисты представляют для нас большую угрозу, и мы обязаны всеми возможными мерами бороться против нее. Их появление в России, на наш взгляд, является следствием развала СССР, кризиса российской государственности, слабой воспитательной работы, забвения лучших традиций наших отцов и дедов. Неонацисты не знают истории Великой Отечественной войны, героической борьбы советских народов против фашистской агрессии за право быть равными среди других. В приговоре Международного военного трибунала в Нюрнберге было сказано: «На Востоке массовые убийства и зверства совершались не только в целях подавления оппозиции и сопротивления германским оккупационным войскам. В Польше и Советском Союзе эти преступления являлись частью плана, заключавшегося в намерении отделаться от всего местного населения путем изгнания и истребления его для колонизации освободившейся территории немцами». Десятки и сотни народов, в том числе все славянские, кавказские, евреи были «врагами Германии» уже потому, что жили на землях, которые в Берлине облюбовали в качестве своих колоний. Эти народы гитлеровская пропаганда относила «к низшей расе» и им было отказано в праве на существование. Территорию Кавказа по генеральному плану «Восток» необходимо было заселить немцами, а народы, жившие здесь веками, должны были исчезнуть физически или стать рабами немецких фашистов. На оккупированных территориях, по представлениям вермахта, должно было возникнуть «новое общество». Покоренные народы следовало подвергнуть расовому
отбору, чтобы сложилось «настоящее нордическое общество». Колонизация должна была сопровождаться развитием сельского хозяйства, а не промышленности. Вместо последней можно было создавать лишь ремесленные мастерские, которые бы обслуживали немцев. Руководители фашистской Германии опасались того, что индустриализация приведет к снижению народонаселения. А свою задачу они видели в значительном приросте его в целях заселения огромных территорий, которые «должны были окончательно» войти в состав рейха. Сегодняшние неонацисты, всевозможные «разоблачители» великой Победы советского народа в 1945 г. должны вспомнить, что по планам нацистов Германии славянское население, народы Кавказа и Средней Азии, евреи и многие другие должны были быть уничтожены или стать дешевой рабочей силой для господствующей нации - немцев, возомнившей себя богоизбранной не только в Европе, но и в мире.
Российская Федерация сегодня переживает сложные времена, связанные с кризисными явлениями почти во всех сферах жизни россиян. К сожалению, мощные политические, религиозные, общественные и иные силы как внутри страны, так и за рубежом работают не на укрепление российской государственности, а на ее ослабление, что, на наш взгляд, чревато предсказуемыми последствиями. В этом плане представляется уместным еще раз напомнить о необходимости возрождения лучших традиций патриотизма и интернационализма. Это возможно тогда, когда федеральное правительство само будет стоять на понятных и четких патриотических позициях. Пока миллионы россиян не видят этих порывов у правительства, у тех, кто должен формировать патриотическое мировоззрение россиян. Более того, часть отечественной творческой интеллигенции (писатели, историки, кинорежиссеры и т.д.), создающая произведения на тему Великой Отечественной войны, существенно искажает великий подвиг наших отцов и дедов. Писатели, историки и кинорежиссеры должны создавать правдивые произведения, воспитывающие уважение к героическому прошлому нашего народа, формирующие чувства патриотизма, интернационализма и высокой духовности. Авторы учебников истории России должны уделять больше внимания объективному изложению неимоверных трудностей, суровых испытаний наших народов, их массового и неподдельного патриотизма и интернационализма, быть не только специалистами высокой квалификации, но и любить Россию.
Литература
1. Верт А. Россия в войне 1941-1945 гг. М., 1967. С. 412.
2. РСФСР - фронту: Сб. док. и материалов. М., 1987.
3. ТюленевИ.В. Через три войны. М., 1960. С. 176.
4. Центральный государственный архив историко-поли-тической документации Республики Северная Осетия - Алания (ЦГА ИПД РСО-А), ф. 1, оп. 3, д. 703, л. 27.
5. Отдел рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований Владикавказского научного центра Российской академии наук и Правительства Республики Северная Осетия - Алания (ОРФ СОИГСИ ВНЦ РАН и Правительства РСО-А), ф. 7, оп. 1, д. 77, л. 48.
6. ЦГА РСО-А, ф. Р-384, оп. 7, д. 13, л. 12.
7. Там же, ф. 629, оп. 1, д. 31.
8. Там же, ф. 3, оп. 1, д. 17.
9. Коммунистическая партия в Великой Отечественной войне (июнь 1941 - 1944 гг.). Документы и материалы. М., 1970. С. 362.
10. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 327, оп. 2, д. 86, л. 125.
11. Кабардино-Балкария в годы Великой Отечественной войны: Сб. док. Нальчик, 1975. С. 470.
12. Каймаразов Г.Ш. и др. Дагестан в годы Великой Отечественной войны. Махачкала, 1963. С. 14.
13. Ардонский рубеж. Владикавказ, 1991. С. 65.
14. Кущетеров Р.М., Кущетеров А. Х.-У. Депортация.
Северо-Осетинский государственный университет
Ставрополь, 1944. С. 21.
15. Из истории Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1970. С. 131.
16. ЦГА ИПД РСО-А, ф. 1, оп. 4, д. 311.
17. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ), ф. 17, оп. 123, д. 120, л. 163.
18. ЦГА ИПД РСО-А, ф. 1, оп. 4, д. 610.
19. Репрессированные народы России: чеченцы и ингуши. М., 1994. С. 39.
20. Карданов А.Т. Рабочий класс Кабардино-Балкарии (1938 - 1980 гг.). Нальчик, 1982. С. 26-27.
21. Центр документации новейшей истории Кабардино-Балкарской республики (ЦДНИ КБР), ф. П-7, оп. 1, д. 7, л. 135.
22. Октябрьская революция и решение национального вопроса в Дагестане: Сб. ст. Махачкала, 1967. С. 244.
23. ГиоевМ.И. Раздумья. 1991. С. 213.
24. Национальная политика России: история и современность. М., 1997. С. 306.
18 мая 2005 г.
