CC BY
182
МЕЖЪЯЗЫКОВАЯ ИНТЕРФЕРЕНЦИЯ В УСЛОВИЯХ ИНОЯЗЫЧНОГО ОКРУЖЕНИЯ (на примере русской речи российских немцев Кировской области)
О.В. Байкова
Исследования межъязыковой интерференции уже давно являются предметом пристального внимания не только российских, но и зарубежных ученых. В этой связи огромное значение приобретает изучение становления и развития билингвизма в условиях иноязычного окружения и влияния языковой интерференции при взаимодействии контактирующих языков. В представленной статье на примере исследования русской речи российских немцев Кировской области интерференция рассматривается на фонетическом, лексическом и грамматическом уровнях, т. к. именно здесь определяется иноязычный акцент.
Ключевые слова: межъязыковая интерференция, русская речь российских немцев Кировской области, билингвизма.
При исследовании взаимодействия языков в целом и двуязычия в частности первоочередной задачей является лингвистическое описание процесса отклонения от норм контактирующих языков, который ученые Пражского лингвистического кружка назвали интерференцией. Классическим определением интерференции до сих пор служит определение, предложенное У. Вайнрайхом: «интерференция - это те случаи отклонения любого из языков, которые происходят в речи двуязычных в результате того, что они знают больше, чем один язык» [1].
Изучение языковой интерференции, возникающей в результате взаимодействия систем родного и неродного языков в лингвистическом сознании и речи говорящего стало предметом многих экспериментально-лингвистических исследований еще в прошлом веке [2]. Поскольку явление массового двуязычия и многоязычия становится скорее нормой, чем исключением, в современном мире, то на первый план в жизни любого многонационального общества выходит «меж-культурная коммуникация», в которой проблемам речевого общения, лежащего в основе взаимопонимания, отводится особая роль.
В этой связи огромное значение приобретает изучение особенностей становления и развития билингвизма и полилингвизма в условиях иноязычной среды и влияния языковой интерференции при взаимодействии контактирующих языков (особенно ярко проявляющейся в иноязычном акценте) на взаимопонимание при общении многоязыч-
ных и одноязычных представителей той или иной страны [2].
Для исследования коммуникативного эффекта акцентной речи одинаково важным является изучение интерферирующего влияния как со стороны системы родного языка на неродной, так и воздействие обратного порядка, поскольку, как показывают результаты лингвистического исследования русской речи немецкоязычных информантов-дикторов, на определенном уровне сформированности системы нового языка у билингва отдельные ее элементы и признаки могут проявляться в речи билингва на родном языке.
Источником интерференции являются любые различия между языками, находящимися в контакте. Интерференция более явно и ощутимо обнаруживается при контактировании неродственных языков, так как каждый из языков располагает своей системой фонетических, лексических и грамматических средств. Исходя из этого, можно выделить и различные виды уровневой интерференции: фонетическую, лексическую, грамматическую, лексико-семантическую и синтаксическую.
Фонетическая интерференция имеет место, когда происходит отождествление фонемы вторичного языка с фонемой первичного языка, что неизбежно приводит к появлению так называемого «акцента» в речи билингва на неродном языке, к отклонению от произносительных норм второго языка.
Лексическая интерференция выражается в заимствованиях из немецкого языка слов, использующихся в качестве части (компо-
нента) русского слова, а также наблюдаются постоянные немецкие «вкрапления» в русскую речь билингвов.
Что касается проблемы грамматической интерференции, то здесь мнения языковедов разделились. Одни ученые [3, 4] считают, что грамматические структуры контактирующих языков непроницаемы. Ими вполне допускается, что из одного языка в другой могут быть заимствованы различные слова, выражающие субстанции, признаки, но ни один язык не может заимствовать, например, целую падежную парадигму другого языка. Другие лингвисты [5, 6] высказываются в пользу того, что грамматические структуры разных языков могут влиять друг на друга. Степень проницаемости различных уровней языка различна: наибольшая степень устойчивости принадлежит именно морфологическому уровню. Чаще наблюдаются случаи косвенной морфологической интерференции. Наиболее типичным проявлением грамматической интерференции в речи билингвов является употребление грамматических конструкций второго языка по аналогичным моделям, взятым из родного языка.
Типичными причинами лексико-семантической интерференции являются следующие: сдвиг лексико-семантического характера, несовпадение внутрисловных семантических связей, отличие слов по объему значения, национальное своеобразие лексических значений, когда слова, тождественные по замыслу, выполняют в разных языках разные функции и употребляются в несвойственном для данного языка значении. Результатом интерференции языков на лексико-семантическом уровне является постепенное сближение как отдельных единиц этого уровня, так и отдельных микроструктур, в состав которых они входят.
Синтаксическая интерференция определяется как прямое заимствование моделей сочетания слов или построения предложений из одного языка в другой. Одной из причин синтаксической интерференции может быть незнание трансформационных правил второго языка.
В настоящей работе интерференция рассматривается на фонетическом, лексическом и грамматическом уровнях, однако проявление интерференции на других уровнях не отрицается.
Следует отметить, что основными причинами, способствующими проявлению интерференции в речи немцев Кировской области можно считать 1) расхождения в системах немецкого и русского языков, 2) низкая языковая компетенция этнических немцев, 3) отсутствие возможности использовать немецкий язык в повседневном общении,
4) социально-демографические факторы: возраст, образование, характер браков, половая принадлежность и 5) ситуационные переменные: тема общения, социальные установки, характер отношений между коммуникантами и др.
Таким образом, исследуя русскую речь российских немцев Кировской области, следует отметить наличие в ней межъязыковой интерференции, т. е. взаимодействия языковых систем в условиях двуязычия, складывающегося при контактах языковых и выражающегося в отклонениях от нормы и системы второго языка под влиянием родного. Интерференция проявляется как иноязычный акцент в речи информантов, владеющих двумя языками. Она охватывает все уровни неродного языка, но особенно заметна на уровне фонетики, т. е. русская речь в устах представителей немецкого национального меньшинства приобретает совершенно определенные фонетические свойства, связанные и с фонологическими и фонетическими характеристиками каждой из звуковых систем. Главный источник интерференции - это расхождение в системах взаимодействующих языков: различный фонемный состав, правила позиционной реализации фонем, их сочетаемости, различная интонация, различное соотношение дифференциальных и интегральных признаков. В результате взаимодействия системы родного языка возникает специфический «национальный» вариант русского литературного языка (по крайней мере, в его разговорной разновидности).
Следует подчеркнуть, что представители старшего поколения российских немцев, русскую речь которых мы исследуем, говорят на местном диалекте, владеют близким к стандарту немецким литературным языком и говорят на русском языке с акцентом. Немцы-билингвы могут использовать в зависимости от конкретной ситуации попеременно либо свои говоры, либо русский язык.
В данной работе использован языковой материал, представляющий собой магнитофонные записи русской речи 14-ти российских немцев, депортированных в 40-х гг. XX в. на Вятку и проживающих ныне в пос. Созимский Верхнекамского района. Записи были сделаны во время диалектологических экспедиций в названный поселок в период с 1999 по 2005 г.
Подтверждением того, что родной немецкий язык информантов оказывает влияние на их русский язык, которым они овладели в измененных социальных условиях, являются наблюдения, представленные в данной работе. При исследовании русской речи российских немцев, проживающих в Кировской области, нами были обнаружены следующие особенности произношения, отличные от произношения русского литературного языка, а также регионального диалекта.
Немецкий акцент в области консонантизма и вокализма выражен следующими явлениями:
1. Согласные произносятся более на-
пряженно в отличие от согласных русского языка и согласных регионального диалекта. Глухим взрывным согласным [р], [1], [к] свойственно придыхание в речи информантов рассматриваемого региона, что является характерной чертой немецкого литературного языка и немецких диалектов: [р] олучается,
[к]азакс[1]ан, лер], льготами. В ряде случаев замечена сильная аспирация [к] в начальной позиции, что является отличительной чертой, характеризующей швабские диалекты, таким образом, мы можем предположить, что обнаруживается перенос диалектных особенностей немецкого языка на русскую речь рассматриваемых информантов: [кх]ожицу, [кх]артошка, [кх]огот [7].
2. У всех информантов наблюдается в произношении полузвонкость звонких согласных, что придает их речи приглушенный характер. Такое явление характерно для немецких звонких согласных как немецкого литературного языка, так и немецких диалектов. Следует отметить, что один из информантов в своей речи заменяет звонкие согласные глухими парными согласными. Это дает нам основание сделать предположение о том, что в его русской речи проявляются отличительные черты верхненемецких говоров,
в частности франкского говора, в котором нет фонологического противопоставления по признаку «звонкость-глухость».
3. Речи рассматриваемых информантов свойственно произношение среднеязычного [5], характерного для немецкого литературного языка на месте заднеязычного [х], характерного для русского языка: у ни[д], русски[д], все[д]. В данных случаях произносится более закрытый гласный, чем в русском литературном языке и региональном диалекте.
4. Наблюдаются отдельные случаи про-
изношения носового заднеязычного [д], характерного для немецкого литературного языка, на месте сочетаний [нк], [нк’]:
вале[у]ки, ре [б ’оу]ком.
5. Некоторые особенности произношения рассматриваемых информантов вызваны различием позиционных условий в русском и немецком языках. В первую очередь, это касается согласного /)/: а) наблюдается отсутствие /)/ в абсолютном конце слова после гласных переднего ряда: в[Т]сок’и вместо высокий; б) произношение напряженного согласного вместо сочетания «мягкий согласный + р> перед гласными: с мате[р ’у] - с матерью, се[м ’у] - семью, се[м ’о]] - семьей.
6. В речи рассматриваемых информантов наблюдается произношение лабиализованных гласных переднего ряда ^], [у:], характерных для немецкого языка вместо гласного [ы] русского языка. Особенно ярко данное явление прослеживается после губногубных и губно-зубных согласных: в[у:] -вы, м[у:] - мы, пап¡Т] - папы [8].
В русской речи рассматриваемых информантов наблюдается отличие в произношении безударных гласных от литературного русского языка и регионального диалекта. Отсюда можно сделать следующее предположение: данное отклонение обусловлено тем, что в немецком литературном языке нет качественной редукции гласных в безударных слогах. Качество гласных зависит от долготы и краткости, их положения по отношению к ударению (основному и дополнительному), от морфемного состава слова. Поэтому у информантов, родным языком которых является немецкий язык, наблюдается произношение, близкое к орфографии. Однако следует отметить, что русский язык был выучен информантами в Кировской области
во время трудовой деятельности в годы депортации. Поэтому их русский язык частично отражает регионально-диалектные черты Севера. В речи некоторых информантов наблюдаются отдельные примеры, которые можно отнести к местному вятскому говору: факт, что мы д[о]шли; а я б[о]ялась; ну, они прост[о] пр[о]х[о]дили так - произношение [о] в безударных слогах на месте <о>, в том числе этимологического о; дали ему денёг -случай заударного ёканья после мягкого согласного.
Немецкий акцент в произношении слова характерен также отклонениями в ритмической структуре слова, которые вызваны различием в характере ударения и просодических законов в русском и немецком языках. В русской речи информантов мы можем наблюдать следующие явления: 1) более напряженное, сильное произношение ударного слога; 2) более длительное произношение открытого слога в конце слова: кхартошк[а], детств[о]; 3) выделение безударного слога (слогов) дополнительным ударением: ботиночках, дднесения, туфельках; 4) отдельные случаи отсутствия слитности в произношении слова: а) выделение приставок, суффиксов, компонентов сложного слова ударениями разной силы: пдсадили;
б) выделение начала морфемы, начинающейся с гласного твердым приступом: ‘обмен, само’учка, пяти’этажный [8].
Методом слухового анализа нами было выявлено, что влияние родного немецкого языка на неродной русский язык информантов ярко прослеживается на лексическом уровне, что выражается в заимствованиях из немецкого языка слов, использующихся в качестве части (компонента) русского слова. Наблюдаются постоянные немецкие «вкрапления» в русскую речь, частый неосознанный переход с русского языка на немецкий и наоборот, как следствие того, что российские немцы изучаемого региона являются билингвами, для которых выражение мыслей на русском и немецком языках является одинаково доступным.
Путем слухового и аудиторского анализа лексико-грамматической интерференции как результата взаимодействия двух языковых систем нами были обнаружены следующие особенности в области лексики:
1) русские лексемы употребляются в говорах с артиклем: di ' trudarmija, di ' banja, dr savod, dr predsedatel, dr oklad, di: penzija; с предлогами: fon dem savod, in di ' banja;
2) маркировка множественного числа русских лексем зачастую происходит по законам немецких диалектов: kalosche - галоши, pomadore - помидоры;
3) заимствованные прилагательные получают соответствующий немецкий суффикс -e: kasennes Haus - казенный дом;
4) заимствованные инфинитивы получают суффикс немецкого инфинитива -je(n): rasreschaje - разрешать, pospeje - поспеть; sobiraje - собирать;
5) добавление возвратной частицы sich к заимствованному возвратному инфинитиву: sich katatze - кататься;
6) оформление причастия с помощью дентального суффикса: hat gemutschet - замучил;
7) включение в немецкую фразу русской лексемы в грамматической форме, соответствующей контексту, эквивалентного по смыслу и структуре русского предложения: vir hab(e)n gehaerat(et) in Sosimskom -мы поженились в Созимском.
8) использование заимствованных из немецкого языка слов в качестве части (компонента) русского слова: [janu]eap - январь; [tomaten]cyn - помидорный суп;
9) постоянные, характерные для речи этнических немцев данного региона немецкие "вкрапления" в их русскую речь: «...Ну, у нас там была целая ну ведь Gruppe (группа).»; «...И нас домой. Мы schon (-уже) Нахои были...»;
10) употребление отдельных фраз на немецком языке в русской речи: например, информант-диктор цитирует указ о выселении российских немцев на немецком языке, на котором он был опубликован в газете для российских немцев: «...Я давал... где-то эта газета сохранилась в связи с тем, что обнаружены тыщи (=тысячи) tausend und tausende Spionen, Diversanten...»; в следующем примере информант-диктор, вспоминая свое детство в Германии, также цитирует на немецком языке хозяйку, у которой жила их семья: «...Она ско(ль)ко раз говорила. Не один раз: “Frau Schlei, sitzen Sie hier! Bleiben Sie hier! Euch fahre(n) sie nicht zu Haus. Euch fahre(n) sie nach Sibiria”...».
Можно предположить, что данные переходы с одного языка на другой, скорее всего, связаны с эмоциональным возбуждением, с переживаниями представленных ниформан-тов-дикторов.
На грамматическом уровне влияние родного немецкого языка на неродной русский язык информантов проявляется в изменении систем склонения, спряжения, временных форм глагола, порядка слов и др.
Нами обнаружены следующие явления в области грамматики:
Перенос грамматической категории рода, соответствующей немецкому языку, на русский язык: «... Фронт везде шла... » - в представленном случае женский род немецкого существительного "die Front” перенесен на русское слово мужского рода "фронт"; «... оно из одного пальто она бы, это, сшила большой да и поменьше...» - в данном примере мужской род существительного "der Mantel" (пальто) перенесен на русское слово среднего рода "пальто"; «...Мать каждый лето приезжает, она как четыре года как уехала...» - в данном случае мужской род немецкого существительного "der Sommer" (лето) перенесен на русское существительное среднего рода "лето ".
Перенос управления глаголов немецкого языка на глаголы русского языка: «...он мне так начал ведь обучать русский язык...» - в представленном примере можно наблюдать, что немецкий глагол "unterrichten" (обучать) требует управление винительного падежа без предлога "Russisch unterrichten" в отличие от русского языка, который требует дательного падежа "обучать русскому языку".
Употребление имен существительных с различными предлогами в именительном падеже, т. е. наблюдается отсутствие окончаний, характеризующих тот или иной падеж русского языка: «...Мы же ведь, ведь, рабо-тали-то ведь в Россия...»; «...Мне надо ведь учиться, мне надо ведь записывать все в смена, что я должна смена сдать...»; «...Вот сразу нас перебросили станция На-хои...»; «...Я не обижаюсь здесь на наши люди.»; «...Я уже был в трудармия...», «...Он заслуга получает.». Можно предположить, что данное явление также исходит от влияния родного немецкого языка на неродной русский, поскольку в немецком языке смысловую функцию часто выполняют не
падежные окончания имен существительных, а артикль, таким образом, существительные остаются без изменений: die Front - фронт, der Front - фронта, der Front - фронту и т. д.
В целом, наблюдения над речевым поведением жителей немецкой национальности представленного региона показывают, что русская речь русско-немецких билингвов Кировской области неоднородна и варьирует от «практически безакцентной» до «неестественной» для слуха русских монолингвов. Если на уровне лексики и грамматики интерференция может проявляться не у всех билингвов, то фонетическая интерференция - акцент - в той или иной степени имеет место у всех двуязычных информантов.
1. Вайнрайх У. Одноязычие и многоязычие // Зарубежная лингвистика. М., 1999. С. 7-42.
2. Москалюк Л.И. Современное состояние островных немецких диалектов: моногр. Барнаул, 2002.
3. Жирмунский В. М. Общее и германское языкознание. Л., 1976.
4. Баранникова Л.И. Общее и русское языкознание. Избран. работы. М., 2005.
5. Жлуктенко Ю.А. Лингвистические аспекты двуязычия. Киев, 1974.
6. Дешериев Ю.Д. Социальная лингвистика: К основам общей теории. М., 1977.
7. Донгаузер В.П. Развитие звукового строя говора в условиях иноязычного окружения (на материале франкского говора жителей немецкой национальности города Березовский Свердловской области): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Л., 1980.
8. Пособие по фонетике и интонации русского языка / отв. ред. Д.Н. Антонов. М., 1985.
Поступила в редакцию 22.11.2007 г.
Baikova O.V. Interlingual interference in conditions of foreign environment (by the example of the Russian speech of the Russian Germans in Kirov region). The inquiries of the interlingual interference has been of great interest for both Russian and foreign scientists for a long time. Thereupon the study of formation and development of bilingualism in conditions of foreign environment and the study of influence of the lingual interference by the interaction of contacting languages are of great importance. In the presented article by the example of the Russian speech of the Germans in Kirov region of Russian the interference is studied at the phonetical, lexical and grammatical levels, because here a foreign accent can be determined.
Key words: interlingual interference, Russian speech of the Germans from Kirov region of Russia, bilingualism.
