Интерактивность и парасоциальность интернет-коммуникации Текст научной статьи по специальности «СМИ (медиа) и массовые коммуникации»

ЖУРНАЛИСТИКА

УДК 070

© Н.И. Бадмаева Интерактивность и парасоциальность интернет-коммуникации

Рассматриваются основные характеристики коммуникации в среде Интернет. Исследуется вероятностная природа коммуникации и выбора информации аудиторией новых медиа.

Ключевые слова: новые медиа, интерактивность, парасоциальность, коммуникация, информация, веб-кастинг.

N.I. Badmaeva

Interactivity and parasociality of internet communication

The article is focused on the main characteristics of communication in the Internet environment. The probabilistic nature of communication and selection of information by the audience of new media is studied.

Keywords: new media, interactivity, communication, information, web-casting.

Формы массовой коммуникации, к которым нас приучили печатная пресса и телевидение, исключают всякое взаимодействие. Интернет, напротив, формировался и формируется как инфраструктура интерактивной массовой коммуникации. Это произошло и стало возможным только благодаря тому, что симмультанность или эффект присутствия подменяется коммуникативной доступностью. Для информационного общества постмодерна это стало уже проблемой, поскольку чем интерактивнее становится создатель информации, тем маргинальнее становится и сама информация. В конце концов, простой месседж сводится к фиксированию самого акта коммуникации. Маркетинговые специалисты нашли для этого новое элегантное понятие - linking value, т.е. линк или связь, взаимодействие рассматривается как ценность.

Восприятие этого самого линка, т.е. акта коммуникации, показывает, что взаимодействие для людей важнее, чем информация. И чаще всего информация просто неважна: коммуникация коммуници-рует коммуникацию. Мы общаемся, разговариваем - этого достаточно. Процесс коммуникации не требует толкования или обоснования. Это ощущение возникает всегда, когда посмотришь взглядом постороннего на чат в сети или на фанатов социальных сетей, да и когда просто слушаешь повседневные телефонные разговоры. Жизнь бьет ключом, люди общаются. Здесь выражаются страсть к продолжению общения и наслаждение принадлежностью к общности - то, что антрополог Л. Тайгер назвал sociopleasure [Tiger, р. 54] Антропологи всегда знали, что игры, в которых человек коммуни-цирует с другими, дают облегчение и психологическую разгрузку.

Все средства массовой коммуникации обеспечивают то, что Д. Хортон и Р. Вол назвали парасоци-альным взаимодействием [Horton, Wohl, p. 217]. Это касается как мыльной оперы на телевидении, так и форума или чат-рума в Интернете. После Второй мировой войны, в 1950-х гг., когда телевидение стало стремительно развиваться, Д. Хортон и Р. Вол обнаружили, что у людей, смотрящих телевизор или фильмы, а также слушающих радио, возникает иллюзорное состояние и ощущение, что они общаются с медиа-персоной. Герои голубых экранов входят в наш дом. При этом отдельные индивиды аудитории начинают вносить личность героя ТВ-экрана в свою повседневную жизнь, строить суждения как медиаперсона, испытывать чувства к герою. Но вся эта коммуникация происходит только в одностороннем порядке. Мы все знаем, к примеру, подробности из жизни известных политиков, знаменитостей из шоу-бизнеса, но они о нас не имеют никакого представления. Тем не менее, они влияют на нашу жизнь в разной степени. Они выступает, поют песни, и мы их месседжи воспринимаем персонально. То есть не то чтобы полагаем, будто речь, выступление или песня для нас, а понимаем эти месседжи со своей персональной точки зрения и опыта. Люди могут любить и ненавидеть героев ТВ и фильмов, составлять суждения о том, что происходит, но все это многообразие реакций исходит только от нас самих. Такие односторонние отношения с меди-персонами называются парасоциальными.

Новые цифровые медиа сегодня в невиданном ранее масштабе дают возможность самостоятельно отбирать взаимодействия. То есть можно самому выбирать, с кем взаимодействовать. Но за этот объем конкретной свободы выбора, как водится, нужно платить. Цена состоит в том, что все больше приходится общаться с людьми, которые мыслят и чувствуют так же, как ты. Это ведет, с одной стороны, к гармонии в локальном масштабе, с другой, однако, - к поляризации в масштабе глобальном. Поэтому парасоциальное взаимодействие в Интернете никогда не будет иметь для современного общества столь фундаментального значения, какое имело взаимодействие, отмеченное телесным при-

ВЕСТНИК БУРЯТСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА

10 (2) /2014

сутствием, для архаических обществ и какое имел шрифт для книжной культуры.

Пропагандисты нового медиамира охотно выставляют интерактивность как понятие, противоположное понятию манипуляции, указывая при этом, что интерактивность предполагает свободу. Но это заблуждение. Когда речь идет о коммуникации без обратной связи всегда остается возможность отказа. Интерактивность, которую нам представляют интернет-СМИ, вынуждает к соучастию, к выражению принятии или непринятия выбора другого.

В этом смысле, определенный интерес вызывает проект психофизики гипермедиа П. Фишера и Х. Мандля [Norbert, с. 96] Префикс «гипер», с их точки зрения, должен подчеркнуть виртуальность создателя текста для СМИ, т.е., в отличие от пассивного использования мультимедиа, глубину информации и свободу выбора пользователей. Информация гипермедиа всегда является продуктом интерпретации и поэтому интерактивна. Интерактивные медиа всегда предполагают исследование пространства данных - именно этому ведь фактически учит видеоигра.

Но в изображенном Фишером и Мандлем мире присутствует слепое пятно. Большинство компьютерных пользователей располагают фантастическим софтвером и ищут проблемы, которые они при его помощи могли бы решать. Интернет представляет собой гигантскую сокровищницу ответов, но у нас нет правильных вопросов. Извращенный повседневный мир - вот что подсовывает нам маркетинг компьютерных фирм под волшебным именем «интерактивность».

Интерактивный интернет-серфингист (Интернет-серфинг - посещение веб-сайтов, поиск информации в сети Интернет) долгое время воспринимался как сияющий образ, противостоящий дегенеративному овощу на диване перед телеэкраном. У этого светлого образа есть, однако, изъян. Интерактивность - это требование постоянной активной коммуникации, конструктивного создания форм. За этим стоит фиктивная фигура, порожденная маркетингом, - суверенный, никогда не устающий клиент, ясно знающий, чего он хочет. Но уже то, что фактически скрывается за реальными предложениями интерактивности, а именно, возможность выбора из готовых альтернатив (multiple choice), внушает нам нечто иное: мы можем сказать, что нам не подходит или наскучило, но чаще всего мы не в состоянии определить, чего мы хотим и что нужно сделать, чтобы было лучше. Интерактивность -это фетиш нового медиамира.

В телевидении, как представляется, все обстоит проще: пульт управления - это волшебная палочка и орудие критики одновременно. А больше ничего и не нужно. Кто бы захотел во время игры Лиги чемпионов выбирать между различными положениями камеры или в фильме о любви - между трагическим концом и хеппи-эндом?! Сервис и спокойствие предполагают нечто иное. Человек хочет, чтобы его обслужили и не мучили выбором.

В этом помогает webcasting, представляющий собой новый синтез телевидения и Интернета. Пассивность телезрителя здесь становится моделью отношения к цифровому потоку данных. Стало понятным, что «свободный доступ» к данным, полнота опций и свобода дизайна для пользователя не столько соблазняют и притягивают, сколько напрягают и дезориентируют. A webcasting приносит искомое облегчение: я не должен разыскивать, что могло бы меня заинтересовать, а благосклонно принимаю подогнанные по моей мерке данные из сети. Работу интерактивности webcasting перепоручает слугам - софтверным роботам. И пассивному зрителю Интернета удается в миллиметрах разминуться с обидным парадоксом знания, состоящим в том, что мы уже должны знать, что мы хотим знать, прежде чем мы это нашли.

Bots - так называются программные эквиваленты роботов, которые связываются, ищут и торгуются в Интернете как наши агенты. К этим новым агентам относятся умеющие приспосабливаться ава-тары, «доверенные третьи лица» и разнообразные виртуальные сообщества. Во всех этих случаях мы имеем дело со своего рода цифровыми клонами интерактивности. Можно даже предложить более сильное определение: агенты - это цифровые клоны человеческих взаимодействий. Они должны, следовательно, в противоположность простым экспертным системам вырабатывать еще и социальную компетентность. Эти агенты доказывают ее наличие, прежде всего, тем, что защищают пользователя от сложности, которую он не в силах освоить и переработать.

Кто хочет понять новые компьютерные медиа как коммуникационные медиа, должен усвоить идеи математической теории коммуникации Клода Шеннона. Эта теория не делает различий между смыслом и бессмыслицей. Речь идет только о передаче информации. С математической точки зрения коммуникация не нацелена на достижение согласия. В нашей связи этот подход важен потому, что позволяет не поддаться предрассудку, состоящему в том, что всякая техника якобы деформирует человеческое взаимодействие. История медиа показывает, что именно развитие техники усиливает воз-

Н.И. Бадмаева. Интерактивность и парасоциальность интернет-коммуникации

можность и интенсивность взаимодействия [Черных, с. 28-29].

В противоположность устной прямой речи именно массмедиа показывают, что коммуникация предполагает различие между информацией и сообщением, они также дают нам понять, что как информация, так и сообщение каждый раз могли бы быть другими. Социолог Н. Луман нашел глубокий образ для выражения этой ситуации: «Однажды включившись в коммуникацию, человек уже никогда не вернется в парадиз простых душ» [Луман, с. 115].

Информация образуется в акте выбора, который затем включается в коммуникационный процесс в качестве побудительного стимула, - именно это отобранное содержание есть сообщение. Коммуникация, следовательно, перерабатывает селекции, выборы. Этот чисто статистический подход К. Шеннон впервые систематически перевел в математическую теорию коммуникации. Получилось, что информация - это степень свободы при выборе послания. Выбор символа управляется вероятностями, и эти вероятности зависят от уже состоявшихся актов выбора.

Философы с этим соглашаются, говоря, что для компьютера закодированные и сохраненные данные вовсе не являются информацией. Информацией они становятся лишь в результате человеческой интерпретации данных. Так, Д. Серл указывает на двусмысленность понятия компьютерных данных, состоящую в том, что компьютер хотя и располагает синтаксисом, но не имеет семантики [Серл]. Именно поэтому математическая теория коммуникации К. Шеннона систематически исключает семантическое измерение. Семантика коммуникации не имеет отношения к технике переработки данных. Это значит, что не надо путать информацию со значением. Переработка данных - это не глава теории языка.

Математический анализ информации, следовательно, не позволяет нам рассуждать о значении. Можно было бы говорить о неопределенности отношений между информацией и значением. К. Шеннон настоятельно подчеркивал, что семантический аспект коммуникации для инженера медиа совершенно неважен. С математической точки зрения не значение передается от сознания к сознанию, а коммуникация производится коммуникацией.

Очевидно, для медиа не является первостепенным вопрос о том, что, собственно, должно сообщаться. Если понимать медиа как средство сообщения, то это понятие обнаруживает себя как простая мистификация. Все метафоры передачи не подходят для теории медиа, ибо они предполагают отправителя и получателя. А что, прежде всего, распространяют массмедиа - это скорее избыток информации.

Медиа околдовывают сознание. Как следствие оказывается, что восприятие коммуникации для нас имеет совершенно очевидное преимущество перед другими восприятиями. Поэтому для современной культуры характерно, что восприятие коммуникации все более занимает место восприятия мира. Или, говоря иначе: что есть мир, мы узнаем из медиа. Вообще все, что сегодня выступает как восприятие, - все равно уже пропущено через фильтр медиа. Отборы предполагают уже ранее произведенные отборы; окружающая среда всегда уже заранее типизирована.

««Понимание медиа: Внешние расширения человека»» - так называлась знаменитая книга Г. Маршалла Маклюэна, вышедшая в 1964 г. Эта постановка задачи не устарела. Чтобы понять, что происходит в этой сфере, надо отрешиться от широко распространенного и враждебного по отношению к технике романтизма непосредственности. Личный разговор функционирует не лучше, чем телеконференция. Наоборот, чем более технологична коммуникация, тем надежнее она протекает. Поэтому тайна успешной коммуникации - не в способности к компромиссу, а в медийной натренированности. Соответственно, категорический императив эпохи медиа гласит: коммуницируй так, чтобы другие могли присоединиться.

Как в катании на лыжах, так и в серфинге важно не достичь цели, а насладиться процессом. Поэтому метафора серфинга хорошо подходит для Интернета. Ведь дело при этом не в информировании и познании. Мы наслаждаемся сами собой, купаем свои чувства в ванне медиа. Интернет-серфинг -это, в первую очередь, не получение информации и не обмен ею. Это наслаждение избыточностью послания, когда пользователь «скользит» и остается на волне.

Маршаллу Маклюэну несколько десятилетий назад хватило электрификации Земли и всемирного распространения медиа, чтобы предсказать нам электронную мировую деревню. В конце XX столетия кандидат в президенты демократ Эл Гор совершенно официально объявил нам о «новых Афинах». Новые медиа функционируют, как тест Роршаха: каждый проецирует в них свои желания и страхи. (Тест Роршаха - психодиагностический тест для исследования личности, опубликован в 1921 г. швейцарским психиатром и психологом Г. Роршахом (нем. Hermann Rorschach). Известен также под названием «Пятна Роршаха»).

ВЕСТНИК БУРЯТСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА

1G (2) /2G14

У гуманистически образованного человечества долго преобладали мрачные видения всемирного потопа образов, распада культуры - дело быстро шло к гибели Европы. Но лучшие времена этого пессимизма уже позади. Сегодня вместо этого множатся обещания счастья, ожидания побужденного Интернетом чуда Святой Троицы: все люди станут братьями в Сети. Техническая сетевая структура питается социальным фантомом общности. И уже Интернет путают с социальной лабораторией, электронным правительством и виртуальным парламентом. От политической просвещенческой утопии до мистики осетевления остается лишь шаг. New Age возвещает о духовности киберпространства и культивируют мировую коммуникацию как религию.

Несомненно, эта оптимистическая риторика имеет технические основания. Прогресс как совершенствование хотя и не наблюдается в человечестве, но наблюдается в сфере коммуникации. Можно сказать даже так: коммуникация с дальними получается все лучше и все хуже - с ближними.

Решающее различие для более четкого профилирования нашей темы - это различие между информацией и коммуникацией. Что общего имеют между собой дипломатия, ток-шоу и предложение «давайте говорить друг с другом»? Участие в коммуникации стало важнее, чем информация. Классически воспитанные люди не подходят для этой новой медиареальности. Здесь расцветает коммуникационная способность, причем в двояком виде: с точки зрения коммуникации как производительной силы и с точки зрения удовольствия от коммуникации. А кто не получает удовольствия от этого удовольствия, тот испытает его как насильственное предложение счастья.

Именно интеллектуалы и бизнесмены легко упускают из виду важнейший фактор нового медиа-мира - наслаждение коммуникацией. Во времена Лютера и Гуттенберга религия перестроилась с культа на коммуникацию. Сегодня мы имеем интересную эрзац-религию - коммуникацию как культ. И не только в Интернете. Политика тоже растворилась в риторике, от церковных деятелей мы слышим одно: «давайте поговорим об этом». Ток-шоу воплощают романтическую утопию бесконечного разговора.

Интернет-СМИ, как новые медиа, да и старые медиа, например телевидение, превращают информацию в фетиш и коммуникацию, в культ - достаточно упомянуть о ток-шоу и чат-румах. Важно не то, о чем говорится, а то, что разговор идет. Удовольствие от общения не имеет ничего общего с информацией. Здесь подразумевается разговор ради разговора, «точение ляс». Вопреки Аристотелю, никто не стремится к знанию по самой своей природе. И кроме некоторых бизнесменов и ученых, никто не стремится постоянно к получению новой информации. В конце концов, информация лишает уверенности. Коммуникация же, напротив, дарит уверенность благодаря тем своим качествам, которыми не располагает информация, а именно - избыточности и резонансности. Это царство предрассудков, стереотипов и формул, которые служат нам для ориентации и дарят жизненную уверенность. Именно посредством клише человек может без риска участвовать в социальном конструировании реальности, сигнализируя о наличии у него «гражданского чувства». И хотя то, что называли «треп», сейчас именуется «чат», он по-прежнему выполняет функцию социального контроля и служит управлению репутацией.

Через болтовню, пересуды и повестку дня массмедиа помогают современному обществу находить темы для партнеров. А Интернет, наоборот, находит партнеров для тем. Так что у нас здесь не конкуренция между классическими массмедиа и WWW, а отношения взаимного дополнения. Поэтому все самые страшные сценарии гибели старых видов СМИ в нашем медиаландшафте не имеют шансов на осуществление.

Литература

1. Луман Н. Социальные системы. - М.: Наука, 2GG7.

2. Маршалл М. Понимание медиа: внешние расширения. - М., 2GG7.

3. Серл Дж. Разум мозга - компьютерная программа? // В мире науки (Scientific American, на рус. яз.). 199G. № 3.

4. Черных А. Социология массовых коммуникаций. - М., 2GG8.

5. Horton D., Wohl R. Mass Communication and Parasocial Interaction: Observations on Intimacy at a Distance, Psychiatry 19: 1956 [Электронный ресурс]. - URL: http://www.participations.org/volume%2G3/ issue% 2G1/3_G1_hortonwohl.htm

6. Norbert B. Das ABC der medien. München, 2GG7.

7. Tiger L. The Pursuit of Pleasure. New Brunswick, 2GGG.

Бадмаева Насигма Ивановна, заведующая кафедрой журналистики и рекламы Бурятского государственного университета, старший преподаватель, кандидат филологических наук. Teл.: + 7-9G25629948; e-mail: [email protected]

Badmaeva Nasigma Ivanovna, head, senior lecturer, department of journalism and advertising, Buryat State University, candidate of philological sciences.