CC BY
27МИГРАЦИЯ: ГРАНИ ПРОБЛЕМЫ
Виктория Леденёва
Интеграция инокультурных сообществ в развитых странах
В статье обсуждается перспективы интеграции в западные общества инокультурных мигрантов и модели интеграционной политики, подвергающиеся пересмотру или существенной корректировке во всех без исключения демократических странах, принимающих мигрантов. Общее направление эволюции - становление более целеориентированной и адресной политики регулирования в отношении конкретных групп мигрантов.
Ключевые слова: мультикультурализм, кросскультурная идентичность, инокультурные группы, маргинализация мигрантов
Виктория Юрьевна Леденева,
канд. социол. наук, директор Центра изучения миграционной политики, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ (РАНХиГС) (Москва) ledyvika@rambler.ru
Перспективы глобализации оказались в центре не только научной, но и политической дискуссии, широко бытовала уверенность в грядущем качественном изменении политической реальности и в возможности эффективно использовать для преодоления ксенофобии, расизма и сепаратизма политический, экономический и культурный потенциал глобализирующегося мира.
Вопрос о перспективах интеграции в западные общества людей, принадлежащих иной цивилизационной традиции, превратился сегодня в один из ключевых в политической повестке дня. От успешного реше-
ния проблем регулирования иммиграции и создания эффективных механизмов интеграции мигрантов и их потомков во многом зависит обеспечение жизнеспособности западной демократии и преемственности европейской цивилизационной традиции. Влиятельные политические силы не могут позволить себе сегодня обойти стороной такую ключевую тему, как значение иммиграции для обеспечения национального развития.
Для одних мигрантов «кросскультурная» (то есть вбирающая элементы разных культурных традиций и «сплавляющая» их в единое целое) идентичность становилась сознательным выбором, формой адаптации к жизни в новой культурной среде. Но для многих других ценности западного сообщества оставались небезусловными, а нередко и неприемлемыми, и они не только не стремились «раствориться» в западном мире, но всячески подчеркивали намерение поддерживать собственную самобытность. Неизбежным следствием культурного обособления оказывалась социальная маргинализация. Вместе с тем далеко не все иммигранты готовы были мириться с закреплением своего положения на социальной периферии принимающего сообщества.
В начале 1970-х гг. мультикультурализм был провозглашен принципом государственной политики в Канаде и Австралии, в Новой Зеландии, в Швеции (в 1975 г.). Хотя в большинстве стран Запада это направление не получило правового оформления на уровне государственной политики, как практика управления культурным разнообразием в мультикультурном (полиэтническом) обществе мультикультурализм утвердился и в Европе, и в США. В отличие от образа «плавильного котла», с помощью которого принято описывать процесс вживания мигрантов в американское общество вплоть до последних десятилетий ХХ в., мультикультур-
ные практики сравниваются в популярной на Западе стилистике научной метафоры с «миской салата» - смешиваемых, но не растворяющихся в общем плавильном тигле идентичностей.
В общем плане мультикультурализм можно рассматривать как государственную политику и как комплекс социальных действий, направленных на выстраивание и поддержание общего пространства политической и социальной коммуникации в этнически неоднородном (мультикультурном) национальном сообществе. В обыденном сознании с понятием мультикультурализм часто и ошибочно смешивают описание состояния многокультурного, полиэтнического общества - муль-тикультурность.
Мультикультурализм направлен на признание особых прав групп, которые структурируются на основе социокультурной идентификации - конфессиональной, этнической (этноконфессиональной), лингвистической - в обществе, где большинство составляют носители иной, господствующей идентичности, и на поддержку граждан - членов таких групп - со стороны государства. Культурное разнообразие рассматривается в рамках такого подхода как источник общественного развития, а толерантность большинства к носителям «иных» идентичностей - как ключевой принцип социальной коммуникации.
В литературе, посвященной мультикультурализму и практикам его реализации, особое внимание уделяется роли национального государства в регулировании интеграции инокультурных групп и современному пониманию института гражданства. «Мультикультура-листы» обоснованно настаивают на том, что «альтернативы совместному пользованию пространством идентичности не существует», и предлагают государ-
ству поддерживать механизмы организации «общежития» групп разной этнокультурной ориентации в рамках политической нации.
Как и любое другое общество, общество мульти-культурное нуждается в разделяемых большинством ценностях. Такая культура, включающая в свой контекст множество культур, может появиться только в результате их взаимодействия и должна поддерживать и подпитывать культурные различия. Для тех, кто привык рассматривать культуру как более или менее однородное целое, идея культуры, состоящей из множества культур, может представляться непоследовательной, странной. Но в действительности такая культура и характерна для обществ, где существует культурное разнообразие. Теоретики мультикультурализма видят в нем основу укрепления института гражданской нации при сохранении этнического и культурного разнообразия внутри самой нации.
Мультикультурализм защищает групповую много-культурность как ценность в ущерб и во многом за счет прав и интересов индивида - члена группы. Так, прибывающие в новую страну мигранты, особенно вступающие в брак внутри своей этнической группы женщины, оказываются заложниками социальной поддержки, которую государство оказывает общине.
Для публичной политики в развитых странах поддержка мультикультурализма была до недавнего времени нормой политкорректности. Но кризис социального государства и понижение порога личной и общественной безопасности (ввиду угрозы терроризма, религиозного фундаментализма и всплесков бытовой нетерпимости представителей разных культур друг к другу) способствовали изменению в последние годы отношения к мультикультурализму. В утверждении ино-
культурных идентичностей стала усматриваться угроза размывания собственной национальной идентичности и источник быстрого роста правого радикализма как реакции на притязания инокультурных групп.
Волна запретов на присутствие атрибутов исламской идентичности в публичном пространстве (Франция, Бельгия), голосование против минаретов в Швейцарии и рост антиисламских настроений в европейских странах - свидетельство системных сбоев в политике интеграции и адаптации иммигрантов в рамках мультикультурной модели. Нерешенной остается проблема социальной маргинализации, особенно представителей инокультурных групп выходцев из беднейших стран Юга. Как формула социально-политического регулирования мультикультурализм потерял былую привлекательность.
В связи с всплесками религиозного фундаментализма в условиях растущего присутствия исламской идентичности в странах Запада и подъемом правого радикализма остро стоит вопрос о границах толерантности в публичной сфере. Обобщая итоги многолетних наблюдений, британские исследователи отмечают, что «широкое распространение толерантности не способствует взращиванию толерантности в тех, кто исповедует принципы нетерпимости к чужому опыту. Напротив, в толерантной среде последние становятся более нетерпимыми, более подверженными экстремистским настроениям. И, когда они сами не творят акты насилия, они эксплуатируют действия тех, кто борется за равные права, подогревая чувство обиды и обделенности и провоцируя ответную реакцию.
Нынешние противоречия в Европе связаны с чрезмерной ослабленностью Старого Света, утратившего потенциал социокультурной сопротивляемости соб-
ственноручно взращенной проблеме - поощрения иммиграционных потоков пассионарных представителей культуры Юга. Основной мотив этого процесса связан с тем, что «толерантность и мультикультурализм в европейском исполнении работают не на интеграцию иностранцев или тем более, их ассимиляцию (как в прошлые века), а на сегрегацию и создание «пятой колонны» Юга». Подобная политическая линия необратимо изменяет демографическую и этноконфессиональную картину большой части стран региона.
Вместе с тем нельзя игнорировать культивируемые в среде иммигрантов контркультурные протест-ные настроения, социальную опасность для коренного населения, исходящую от этнических анклавов внутри европейских городов. Отдельный блок вопросов, порождающий противоречия - динамичное возведение мечетей в традиционно христианских странах Европы вплоть до выкупа объектов недвижимости и оснащения их под нужды прихожан исламского вероисповедания, полемика вокруг законов о запрете ношения хиджаба и т.д.
В центре дискуссии вокруг повестки дня политики идентичности в современном поликультурном обществе - пути управления культурным разнообразием на основе диалога культур. В последние годы центр тяжести переносится на развитие разных форм взаимодействия на уровне местного сообщества (квартала, района), в том числе на межконфессиональный диалог, в первую очередь между мусульманскими религиозными организациями и представителями христианских конфессий. Полномочия в организации управления и финансирования программ развития передаются местному самоуправлению.
Мир «переживает кризис концептуальных подходов в сфере межкультурного взаимодействия» и кризис практик их реализации. По сути, речь идет о кризисе доверия и роста отчуждения человека от проводимой государством политики, притом что растут страхи и на их основе - негативная идентичность, которая строится на противостоянии «другим». Кризис современной политической нации усугубляют неконтролируемые миграционные потоки, которые меняют состав национальных сообществ и размывают их социокультурное поле.
Общие проблемы, связанные с приемом людских потоков из третьих стран и передвижением людей (особенно нелегальных мигрантов) по территории ЕС, постепенно расширяют пространство общеевропейских договоренностей, но этот процесс идет медленно и трудно. Регулирование трудовой миграции остается в сфере компетенции национальных государств.
Вместе с тем, хотя приток иностранной рабочей силы служит важным источником пополнения трудовых ресурсов развитого мира, устойчивая динамика иммиграции свидетельствует о том, что она стала автономным, мало зависимым от хозяйственной конъюнктуры процессом.
Трудности интеграции связывают сегодня в первую очередь с притоком в развитые страны миллионов мусульман. Они образуют в крупных европейских городах компактные сообщества, консолидированные исламским вероисповеданием и предписываемым им нормами поведения, хотя и придерживающиеся его различных толков. Ислам стал второй по числу приверженцев религией европейского континента. Численность проживающих в Европе мусульман уже превысила население таких стран, как Финляндия, Дания
и Ирландия вместе взятых, и составляет, по приблизительным оценкам, 15-20 млн человек.
Ислам для значительной части новых мигрантов -не только религия, но и другая, зачастую несовместимая с западной система ценностей. Такое конфликтное восприятие «своей» культуры в «чуждом» мире поддерживает существование закрытых общин, которые выпадают из социального и правового поля принимающего государства (даже если по формальным признакам их члены - обычные граждане). Именно как иная по сравнению с привычной для Европы система правовых норм, этических ориентиров и культовых практик ислам воспринимается сегодня и в западном обществе. Регламентированный образ жизни, облеченный в религиозные формы, непривычные модели поведения и незнакомое мировоззрение возводят стену непонимания и отчуждения между «большинством» и «иным» мусульманским населением и в иммиграционных странах за океаном и особенно в секулярной Европе. Общечеловеческие ценности не создают достаточно прочной основы для социального сплочения национального сообщества. Отличительными чертами индивидуальной идентичности оказываются динамизм, аморфность и неустойчивость. Тем более проблематичным становится включение в его состав инокультурных групп, имеющих устойчивые ценностные установки. Преодоление социального отчуждения оказывается необходимым условием для налаживания межкультурного диалога. Кроме того, наряду с приезжими, которые стремятся остаться, в последние годы стабильно растет число тех, кто прибывает в развитые страны в поисках временной работы и вовсе не нацелен на глубокую интеграцию в принимающее сообщество.
Каждая из таких групп требует адресной политики и дифференцированного подхода к решению проблем включения в принимающее сообщество. Встает вопрос о выработке механизмов социальной адаптации, в том числе к таким устойчивым политическим институтам, как гражданское и правовое сознание. Ощущается острая потребность в развитии новых форм социальной коммуникации в публичной сфере. Но современный мир требует постоянных и целенаправленных усилий для своего поддержания. Эти проблемы не могут быть решены только средствами политико-правового регулирования. В конечном счете решение возможно только на уровне диалога культур и носителей культурных традиций.
Модели интеграционной политики подвергаются сегодня пересмотру или существенной корректировке во всех без исключения демократических странах, принимающих мигрантов. Общее направление эволюции -становление более целеориентированной и адресной политики регулирования в отношении конкретных групп мигрантов. Но независимо от того, декларируются такие установки на уровне государственной политики или реализуются в рамках конкретных социальных практик, проведение в жизнь программ адаптации и интеграции иммигрантов все в большем объеме делегируется местным сообществам. Именно через них реализация стратегии «единства в разнообразии» признается наиболее эффективной. Сотрудничество местных общественных организаций и групп граждан с представителями инокультурных религиозных и этнических групп осуществляется в рамках инициатив по пропаганде национального культурного наследия (совместные праздники, фестивали этнокультурных традиций) и на уровне институтов первичной социализации.
Финансирование таких институтов используется в том числе и как средство контроля над их деятельностью.
Литература:
1. Леденёва В.Ю. Межнациональные аспекты и проблемы противодействия экстремизму в современных условиях// Национальная безопасность / nota bene. 2014. №2.
2. Малахов В.С. Мультикультурализм в Западной Европе: по ту сторону риторики. РСДМ. Официальный сайт [Электронный ресурс]: Метод доступа: http:// russiancouncil.ru/inner/?id_4=1155#top
3. Семененко И.С. Интеграция инокультурных сообществ в развитых странах. М.: МЭиМО РАН, 2012.
4. Турен А. Способны ли мы жить вместе?/ Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология (подред. В.Л. Иноземцева). М., 1999. С.484-485.
Victoria Ledeneva
Candidate of Sociological Sciences, Director, Center for the Study of Migration Policy, Presidential Academy of National Economy and Public Administration of the Russian Federation (Moscow) ledyvika@rambler.ru
Integration of alien culture communities in developed countries
Abstract: The article discusses the prospects of migrants' integration into Western societies and integration policy models that are subject to revision or substantial changes in all democratic countries receiving migrants. The general trend is a more goal-oriented and targeted policy regulating specific groups of migrants.
Keywords: multiculturalism, cross-cultural identity, alien culture groups, marginalization of migrants
