CC BY
94
УДК 343.140.02
ИНТЕГРАТИВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПОНЯТИЯ «ЛИЧНОСТЬ ОБВИНЯЕМОГО» В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
© Гавриленко А. А., 2011
Анализируется соотношение понятий «личность обвиняемого», «личность преступника», «личность виновного», «субъект преступления».
Ключевые слова: личность обвиняемого; личность виновного; личность преступника; субъект преступления.
Необходимости исследования личности обвиняемого уделялось и уделяется внимание в уголовнопроцессуальной литературе. Виднейшие отечественные процессуалисты, рассматривая данный вопрос, обращали внимание на то, что такая деятельность позволяет избегать судебной ошибки, «которая одинаково возможна как в случаях осуждения только на основании сведений о дурном характере подсудимого, так и в случаях осуждения только на основании преступного факта» [1]. В то же время высказывалось мнение о необходимости ограничения исследования характера обвиняемого применительно к той мере, в какой они проявились в совершенном преступлении [2]. Существовала и позиция о нецелесообразности изучения личности обвиняемого, так как это может осложнить и без того его тяжелое положение [3]. Но в целом большинство авторов говорили о целесообразности и необходимости изучения личности обвиняемого [4].
Тенденция доминирования данного подхода сохраняется и в современной процессуальной литературе [5].
Согласно действующему уголовно-процессуальному законодательству изучение обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого, должно осуществляться по каждому уголовному делу (п. 3 ч. 2 ст. 73 УПК РФ).
В то же время при закреплении в законе требований к изучению личности лица, привлекаемого к уголовной ответственности, УК РФ и УПК РФ не используют единую терминологию. Так, материальный закон использует термин «личность виновного», а
процессуальный — «личность обвиняемого» (подсудимого, осужденного). В материальной и процессуальной литературе также используется термин «личность преступника» [6]. Нельзя забывать, что изучение личности лица, привлекаемого к уголовной ответственности, включает в себя исследование вопроса о наличии признаков субъекта преступления или их отсутствии. Таким образом, считаем целесообразным рассмотреть соотношение данных понятий.
По нашему мнению, такое исследование должно вестись через призму природы обвинения, а точнее, рассмотрения его как уголовно-правового или уголовно-процессуального института.
Говоря о связи уголовно-процессуальных и уголовно-правовых отношений, следует обратить внимание на их взаимообуславли-вающий характер. Как отмечается, материально-правовые отношения есть содержание детерминированных ими, но при этом в дальнейшем относительно обособленных от них, процессуальных отношений [7]. Вследствие этого уголовно-правовые отношения первичны по отношению к уголовнопроцессуальным, но последние от этого не являются несамостоятельными. Высказанное мнение подтверждается и законодателем. Так, обвиняемый как субъект уголовно-процессуальных отношений возникает тогда, когда ему предъявлено обвинение, т. е. согласно п. 22 ст. 5 УПК РФ утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленным УПК РФ. Именно в этой легальной дефиниции закрепляется подход законодателя к
соотношению норм материального и процессуального права.
Рассматривая сущность отношений, складывающихся в рамках уголовного судопроизводства, нельзя не отметить, что они отличаются от непосредственно уголовно-процессуальных отношений. Различие состоит в том, что уголовно-процессуальные отношения могут существовать только в рамках уголовно-процессуальной формы, т. е. это те отношения, которые урегулированы нормами уголовно-процессуального права [8]. Поэтому совокупность отношений, складывающихся в рамках уголовного судопроизводства, включает в себя как непосредственно уголовно-процессуальные отношения, отношения уголовно-правовые и общественные отношения, которые выходят за рамки правового регулирования, например, нравственные и др. [9]. Не относятся к числу законодательно урегулированных вопросы тактики, методики и техники расследования. Хотя, как отмечается, выведение нравственных отношений за рамки уголовного процесса, как и поведения его участников, не является оправданным [10]. Полагаем возможным согласиться с последним высказыванием, так как в рамках уголовного процесса также существуют нравственные нормы, но имеющие правовую оболочку (например, положения ст. 9 УПК РФ).
Как справедливо отмечает П. С. Дагель, уголовно-правовое отношение устанавливается, конкретизируется и реализуется только путем установления и реализации уголовно-процессуальных отношений, участником, одним из субъектов которого является преступник [11].
Вышеприведенное высказывание П. С. Да-геля заставляет задуматься над необходимостью изучения еще одного аспекта проводимого исследования: насколько возможно применительно к уголовно-процессуальным отношениям использовать понятие преступник? Или наиболее полно: каково соотношение понятия «личность обвиняемого» с уголовно-правовыми и криминологическими: «субъект преступления», «личность виновного», «личность преступника»?
Если говорить о понятии «личность преступника», то оно содержательно не имеет законодательного закрепления и является в определенной мере условным [12]. Как отмечается, это связано с тем, что данное понятие содержит в себе определенную задан-ность (психологическую или социальную), поэтому наиболее точно следует говорить о
«личности человека (индивида), совершающего (совершившего) преступление» [13]. Заметим, что вряд ли можно согласиться с мнением о том, что общее определение личности преступника несостоятельно и недопустимо, так как отсутствуют общие признаки, которые свойственны любому преступнику [14]. Как справедливо отмечено, манкирование общих социально-обусловленных свойств и признаков, присущих лицам, совершившим общественно опасное деяние, в сущности, означает сведение личности преступника к чисто внутренним признакам, к биологическому индивиду [15].
Касательно исследования соотношения понятий «личность преступника» и «субъект преступления», хотелось бы отметить следующее. Думается, оно заключается в том, что понятие «субъект преступления» имеет большую конкретизацию содержания ввиду ограничения его в уголовном законе определенной совокупностью признаков: физическое лицо, возраст, вменяемость, которые необходимы для наступления уголовной ответственности. Обоснованным является рассмотрение этих понятий как имеющих различные функции: «субъект
преступления» является одним из условий наступления уголовной ответственности, а «личность преступника» отражает индивидуализацию уголовного наказания [16]. В связи с этим, смешение исследуемых понятий является недопустимым, что обусловлено как невозможностью замещения понятия «состав преступления» понятием «преступление», так и связанной с этим недопустимостью подмены понятия «субъект преступления» понятием «личность преступника» [17]. Говоря об отраслевой принадлежности категорий «субъект преступления» и «личность преступника», можно отметить, что они являются терминами разных отраслей права: первое — уголовного права, второе — и уголовного права, и криминологии. «Личность преступника» является понятием более широким и емким по сравнению с понятием «субъект преступления» и включает в себя помимо признаков субъекта преступления (вменяемость и возраст) и иные характеристики и особенности, которые выходят за рамки состава преступления, но учитываются судом при вынесении приговора за совершенное общественно опасное деяние. Поэтому личность преступника представляет собой совокупность социально-демографических, нравственно-психологических и уголовно-правовых признаков [18]. Заме-
тим, что данные положения позволяют сделать вывод о динамичности и пластичности понятия «личность преступника», так как содержание понятия «субъект преступления», ввиду четкого законодательного закрепления его признаков, является статичным. Но данные положения не исключают возможности использования понятия «личность преступника» в рамках материального права [19].
Личность виновного, как и личность преступника не укладывается полностью в рамки состава преступления. Поэтому «личность виновного» как понятие включает в себя статичные признаки субъекта преступления и ввиду легального закрепления представляет собой те черты, свойства и признаки индивида, которые имеют значение для определения степени его ответственности. Поэтому в литературе высказано мнение о статичности оценки личности виновного, так как это понятие не включает в себя изучение становления и условий формирования (и т. п.) личности, а является основанием для индивидуализации наказания, определения и учета характера и степени общественной опасности не только деяния, но и лица, его совершившего [20]. Полагаем, что такое высказывание не является однозначным, так как свойства личности виновного не имеют оформления в виде некоего строгого перечня. Помимо свойств личности, которые учитываются при назначении наказания, в силу указания уголовного закона, при принятии решения по делу суд может выйти за пределы этих требований, если сочтет это целесообразным. Таким образом, понятие «личность преступника» является более широким по отношению к «личности виновного». Поэтому согласимся с мнением, что не все данные о личности преступника должны учитываться при назначении наказания, так, недопустимо принимать во внимание отношение к религии, национальность, социальное происхождение и т. д. [21]
Как обоснованно отмечается, данные о личности в уголовно-правовом смысле приобретают значение на четырех уровнях: при определении оснований уголовной ответственности; для квалификации преступлений; в рамках общих начал назначения наказания; в качестве обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание [22].
Итак, заметим, что рассмотренные понятия имеют такое соотношение, при котором
понятие «субъект преступления» поглощается понятием «личность виновного», а понятие «личность виновного» — понятием «личность преступника». В то же время на соотношение этих понятий с понятием «личность обвиняемого» нет единства взглядов. Так, существует позиция, согласно которой эти понятия синонимичны, а термины «личность преступника» и «личность виновного» используются как равнозначные термину «личность обвиняемого» [23]. Полагаем такой подход недостаточно обоснованным в силу смысла содержания уголовно-процессуальных норм, согласно которым в уголовном судопроизводстве осуществляется установление обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого (ст. 73 УПК РФ).
Говоря о соотношении понятий «личность обвиняемого» и «личность виновного», заметим, что их объединяет законодательное закрепление: первого — в уголовнопроцессуальном законе, второго — в уголовном законе. В то же время цели их фиксации в законодательстве своеобразны: во-первых, между ними есть взаимосвязь, обусловленная необходимостью изучения личности лица, привлекаемого к уголовной ответственности; во-вторых, эта взаимосвязь, как отмечалось выше, происходит из первичности уголовно-правовых отношений, но не исключает самостоятельности уголовно-процессуальных; в-третьих, изучение личности обвиняемого на предварительном следствии включает в себя не только исследование личности виновного, но и иной информации, которая не имеет значения для назначения наказания (индивидуализации и дифференциации ответственности), например собирание сведений о личности обвиняемого в тактических целях, осуществление розыска обвиняемого, установление персонифицирующих данных неизвестного лица и др. Поэтому возможно согласиться с мнением, что понятие «личность виновного» не только уголовно-правовое, но и, одновременно, криминологическое, уголовно-процессуальное и уголовноисполнительное. Оно отражает характеристику личности человека. Личность виновного должна определяться как личность человека, который совершил преступление вследствие присущих ему криминогенных качеств, психологических особенностей, антиобщественных взглядов и их реализации в конкретной жизненной ситуации. В наиболее полном виде «личность виновного»
существует в момент совершения преступления. Она формируется до совершения преступления, конституируется в момент его совершения, существует при назначении наказания, применении условного осуждения и освобождении от уголовной ответственности и наказания, являясь предпосылкой повторения преступления [24].
В то же время в силу содержания принципа презумпции невиновности, закрепленного в ч. 1 ст. 14 УПК РФ, обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном УПК РФ порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Таким образом, о личности виновного в уголовном процессе можно говорить только после вступления приговора суда в законную силу, а личность преступника как термин, не имеющий процессуального значения, употребляться не может. Именно с процессуальным статусом связано отсутствие термина «личность виновного» в нормах УПК РФ, регулирующих порядок судебного разбирательства, согласно которым суд исследует и учитывает информацию о личности подсудимого (а не виновного), который в силу ч. 2 ст. 47 УПК РФ является обвиняемым по уголовному делу, в отношении которого назначено судебное разбирательство.
Думается, что исходя из характера соотношения материальных и процессуальных норм, это не исключает возможности использования понятия «личность виновного» в уголовном процессе в материальном смысле, при исследовании вопросов достаточности учета сведений о личности виновного при назначении судом наказания. Говоря о таком свойстве приговора как справедливость, законодатель и указывает на необходимость учета сведений о личности виновного (ч. 2 ст. 6 УПК РФ).
Отметим, что терминологические неточности встречаются и в решениях высших судебных органов. Так, считаем недостаточно корректным использование понятия «личность виновного» в Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г. № 7-П, так как, по существу, в данном акте идет речь о необходимости установления личности обвиняемого, в отношении которого осуществляется уголовное преследование в порядке частного обвинения [25].
На основании этого, возможно согласиться с мнением, что под «личностью ви-
новного» следует понимать лицо, виновное в совершении преступления и подлежащее уголовной ответственности за совершенное им преступление, со всей совокупностью свойственных только ему существенных признаков [26]. Но наиболее точным полагаем определение, данное С. А. Велиевым, который понимает под личностью виновного «совокупность... свойств индивида, признанного виновным в совершении преступления, которые существуют к моменту вынесения приговора и имеют важное значение для выбора меры уголовно-правового воздействия с точки зрения целей и принципов назначения наказания» [27].
Таким образом, считаем возможным констатировать наличие свойства интегратив-ности уголовно-процессуальной категории «личность обвиняемого» ввиду объединительного и собирательного свойства его содержания по отношению к материальным понятиям «личность виновного», «субъект преступления» и «личность преступника» в рамках уголовного судопроизводства.^^^
1. Кони А. Ф. Собрание сочинений. М., 1966. Т. 1. С. 345.
2. Случевский В. К. Учебник русского уголовного процесса. Судоустройство—судопроизводство. 4-е изд. СПб., 1913. С. 404.
3. Арсеньев К. К. Предание суду и дальнейший ход уголовного дела до начала судебного следствия. СПб., 1870. С. 74-75.
4. См.: Гродзинский М. М. Судебное исследование личности обвиняемого по действующему праву, Пг., 1916. С. 5-15.
5. См.: Цветков П. П. Исследование личности обвиняемого. На предварительном следствии и в суде первой инстанции. Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1973. 149 с.; Гуськова А. П. Выявление судом обстоятельств, характеризующих личность обвиняемого : учеб. пособие / отв. ред. П. А. Лупинская. М. : РИО ВЮЗИ, 1984. 61 с.; Игнатова Н. М. Изучение личности обвиняемого защитником и использование полученных данных в ходе защиты : дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 1997. 172 с.; и др.
6. См.: Бурлаков В. Н. Уголовное право и личность преступника. СПб. : Издат. дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2006. 240 с.; Павлов В. Г. Субъект преступления СПб. : Юрид. центр Пресс, 2001. 318 с.; Ведерников Н. Т. Изучение личности преступника в процессе расследования / ред. В. Д. Филимонов. Томск : Изд-во Том. ун-та, 1968. 81 с.; и др.
7. Сабо И. Основы теории права / под ред. В. А. Туманова ; пер. с венг. А. И. Фицере. М. : Прогресс, 1974. С. 52.
8. Элькинд П. С. Цели и средства их достижения в советском уголовно-процессуальном праве. Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1967. С. 8.
9. Там же. С. 9.
10. Даев В. Г. Взаимосвязь уголовного права и процесса. Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1982. С.11
11. Дагель П. С. Учение о личности преступника в советском уголовном праве : учеб. пособие Владивосток : Изд-во Дальневост. ун-та, 1970. С. 44.
12. Криминология : учебник / Алимов С. Б. [и др.]. М. : Манускрипт, 1992. С. 47.
13. Антонян Ю. М., Кудрявцев В. Н., Эминов В. Е. Личность преступника. СПб. : Юрид. центр Пресс, 2004. С. 16.
14. Карпец И. И. Проблема преступности. М. : Юрид. лит., 1969. С. 13.
15. Лейкина Н. С. Личность преступника и уголовная ответственность Л. : Изд-во Ленингр. ун-та, 1968. С. 8.
16. Дагель П. С. Учение о личности преступника ... С. 10, 15-16.
17. Михеев Р. И. Субъект уголовной ответственности и личность преступника // Вопросы уголовной ответственности и наказания : межвуз. сб. / отв. ред. А. С. Горелик. Красноярск, 1986. С. 38.
18. Павлов В. Г. Субъект преступления. СПб. : Юрид. центр Пресс, 2001. С. 275-276.
19. См.: Бурлаков В. Н. Уголовное право и личность преступника. СПб.: Издат. Дом С.-Петерб. гос. ун-та, 2006. С. 19-31.
20. Личность преступника / Алимов С. Б. [и др.]. М. : Юрид. лит., 1971. С. 20.
21. Непомнящая Т. В. Назначение уголовного наказания: теория, практика, перспективы. СПб. :
Юрид. центр Пресс, 2006. С. 57.
22. Ищенко А. В. Назначение наказания по Уголовному кодексу Российской Федерации : науч.-практ. пособие. М. : Юрлитинформ, 2002. С. 15.
23. Ведерников Н. Т. Изучение личности преступника в процессе расследования. С. 15-19.
24. Мокосеева М. А. Личность виновного в преступлении и ее значение для установления пределов
ответственности по уголовному кодексу РФ : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Казань, 2007. С. 7.
25. По делу о проверке конституционности положений частей второй и четвертой статьи 20, части шестой статьи 144, пункта 3 части первой статьи 145, части третьей статьи 318, частей первой и второй статьи 319 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и Октябрьского районного суда города Мурманска : постановление Конституционного Суда РФ от 27 июня 2005 г. № 7-П // Рос. газ. 2005. № 147.
26. Чунталова О. В. Личность виновного: Проблемы назначения наказания по уголовному законодательству России и других стран СНГ : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Краснодар, 2005. С. 7.
27. Велиев С. А. Личность виновного и ее исследование при назначении наказания // Изв. вузов. Правоведение. 2002. № 4. С. 158.
Integrative Value of the Concept "Personality of the Accused Person" in Criminal Legal Procedure
© Gavrilenko A., 2011
In this article the relationship of concepts the personality of the accused person, the personality of criminal, the personality of the guilty person, the subject of crime is analyzed,
Key words: the personality of the accused person; the personality of the criminal; the personality of the guilty person; the subject of the crime,
