CC BY
46
Вестник Челябинского государственного университета. 2019. № 6 (428). Филологические науки. Вып. 117. С. 77—86.
УДК 81.371:22 DOI 10.24411/1994-2796-2019-10610
ББК 81
ИНТЕГРАТИВНАЯ МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ КОННОТАТИВНОГО ЗНАЧЕНИЯ СЛОВА
Н. Н. Кислицына
Крымский федеральный университет имени В. И. Вернадского, Симферополь, Россия
Рассматривается возможность фреймового моделирования взаимоотношений семантических компонентов, входящих в структуру значения языковой единицы. Демонстрируется возможность интеграции когнитивных (фреймовое моделирование) и лингвистических (компонентный анализ) методов. Конвергенция данных подходов позволяет преодолеть фрагментарность представления концептуальных и лингвистических структур. Потенциал модели заключается в возможности объяснения, как ментальные образы получают лингвистическую репрезентацию.
Ключевые слова: коннотация, компонентный анализ, фреймовое моделирование, элементарные компоненты смысла, семема, сема.
Человек — это одна из сложнейших синергети-ческих систем, изучение которой требует не столько привлечения данных разных наук, сколько их конвергенции с целью постижения Homo sapiens sapiens «как мыслящего и чувствующего существа» [26. С. 131]. Иными словами: «Человек представляет собой многоаспектную разноплановую систему мыслительной деятельности, и поэтому языковеды активно обращаются к внелингвистическим, социопсихологическим теориям личности» [1. С. 7]. Фактически, каждая из существующих наук — это попытка ученых постичь, объяснить и впоследствии использовать полученные знания для понимания самого человека, его места в окружающем мире и его возможностей влиять на других людей и этот мир.
Известный лингвофилософ А. Ф. Лосев указывал на возможность разработки и применения общенаучных понятий, которые могли бы использоваться как в гуманитарных, так и в точных и естественных науках по причине сходства протекания процессов в сложных системах [17. С. 5—92]. В наше время данные тенденции проявляют себя в появлении целого ряда новых наук, необходимых для исследования и рациональной организации самых разных сфер человеческой деятельности. Многие вопросы, лежащие в сфере информационных, когнитивных и социогуманитарных наук, для своего решения требуют консолидированных усилий ученых из разных областей знаний.
Одним из таких «вечных» вопросов, приобретшем особую актуальность в последнее время, благодаря возможности использования новых технологий, является вопрос о соотношении языка, мышления и сознания. Ни лингвист, ни семиотик, ни философ, психолог или социолог не смогут приблизить-
ся к решению этой проблемы, оставаясь в рамках только своей науки, пользуясь исключительно своей методологической базой. По словам руководителя отделения нейрофизиологии и когнитивных наук НИЦ «Курчатовский институт» К. В. Анохина «Познание окружающего физического мира, < ..> строится на когах — единицах нашего когнитивного опыта, информационного взаимодействия с миром. Не случайно многие из выдающихся физиков вновь и вновь поднимают вопрос, не отражают ли знания в современной квантовой физике в значительной степени механизмы нашего когнитивного аппарата, процессов восприятия и мышления» [Цит. по 25. С. 89]. Эта идея созвучна мысли, высказанной А. Ф. Лосевым, а именно: «И язык, и речь, и вся человеческая жизнь есть не что иное, как квантованная, то есть кванто-вано-осуществленная смыслоразличительная функция. Язык не есть просто мысль, но практически квантованная мысль. И речь не есть просто язык, но практически квантованная мысль» [17. С. 21] (здесь и далее выделено нами — Н. К.). Определение языка и речи как «практически квантованной мысли» позволяет нам повторно обратиться к высказыванию К. В. Анохина о когах, обеспечивающих информационное взаимодействие человека с окружающей средой, и предположить, что вышеупомянутые коги и кванты являются теми сущностями, которые возможно соизмерить с сущностями лингвистического плана — смыслом и семами. Следует отметить также связь этих элементарных единиц с ноэмами Э. Гуссерля, которые представляют собой «предметное содержание мысли» [7. С. 231] и, таким образом, напрямую связаны с понятием смысла, ибо последний содержится в но-эме и обусловливает ее принадлежность к структуре
сознания. Интегративное изучение когов, квантов, ноэм и сем позволяет говорить о конвергентной направленности проводимого исследования и продуктивном синтезе различных научных направлений.
Новизна работы заключается в разработке методологии, позволяющей найти один из возможных вариантов решения задачи, которую ставит перед лингвистами-теоретиками «интеграционный вызов в когнитивной науке» [19. С. 15]. Семный принцип описания значений наполняется новым содержанием при рассмотрении его с позиций когнитивной лингвистики. Микрокомпоненты значения — семы, рассматриваемые как элементы компонентного анализа (КА), связанного с системно-структурными и парадигматическими представлениями о языке, являются не просто семантическими компонентами, но обеспечивают связь лексического значения с внеязыковыми факторами. «Связь лексического значения с внеязыковыми факторами наблюдается именно в предметно-логической части семемы» [12. С. 32], а компоненты предметно-логической части семемы — семы — «выполняют роль «стрелки», переводящей понятия, признаки предметов и явлений объективного мира в составляющие элементы явления языкового, лексического значения слова: с одной стороны, это категории процесса познания, концептуальные явления, а с другой — это уже элементы смысловой структуры слова, «представляющие» в структуре языка логические категории» [23. С. 88]. Синтез лингвистических и концептуальных сущностей в предметно-логической части соотносится с одним из постулатов когнитивного подхода: язык является способом организации информации о мире.
Т. И. Ахмедов, рассуждая о роли теоретических моделей особых состояний сознания с точки зрения возможности их использования в психотерапевтических целях, отмечал, что существует множество «способов передачи смысла: он сплетен из необозримого количества культурных кодов — символов, заимствований, реминисценций, ассоциаций, цитат, отсылающих ко всему необъятному полю жизни как культурному феномену. Иными словами, ни говорящий, ни слушающий <. .> не отдают себе отчета в том, какие именно оттенки значений и смыслов вспыхивают на каждой отдельной грани рассыпанного, раздробленного текста» [2. С. 47]. Далее, ссылаясь на Р. Барта, автор описывает пять кодов, организующих семиотическое пространство текста, одним из которых является «семный код», в котором «воплощены коннотации, множество означаемых, скрытых смыслов» [2. С. 47].
Полагаем, что наряду с семами, которые в лингвистике определяются как элементарные смыслы, опре-
деленные комбинации которых образовывают значение слова, в доменах иных наук также существуют термины, именующие аналогичные явления, соотносимые со смысловыми, когнитивными структурами, со структурой значений языковых единиц и с системой получения и хранения знаний. Согласно этому утверждению можно предположить, что конвергирование данных понятий и соответствующих методик исследования окажется полезным для получения нового знания.
Такой подход нашел отражение в коллективной монографии под редакцией В. И. Заботкиной, посвященной «разработке проблем методологической интердисциплинарности», «освоению нового инструментария и новых методов анализа» [19. С. 7]. В работе излагаются методы когнитивного анализа семантики слова, позволяющие эмпирически определить взаимосвязь концептуальных структур и значения слова. При этом звучит утверждение авторов о том, что «фрагментарность применения корпусных методов для анализа семантики слова» [19. С. 8] может быть преодолена, если исследование осуществляется с когнитивных позиций. В более широком смысле можно сказать, что использование принципов когнитивной науки позволит преодолеть фрагментарность гуманитарных наук вообще, ибо, как мы отметили в самом начале нашей работы, объектом их изучения, в конечном счете, является человек, его сознание и мышление без которых он, собственно говоря, не может существовать как личность.
Лингвофилософские и лингвопсихологические постулаты, сформулированные В. фон Гумбольдтом, гласящие, что «сознание осуществляется через язык», «мышление развивается через язык», а «язык вызывается мышлением» [6] можно интерпретировать следующим образом: окружающий мир служит материалом для мышления, а язык является своеобразным инструментом для овладения и «обработки» данного материала; результат обработки будет зависеть от многих факторов, в том числе и от личности говорящего, и от культурно-исторических характеристик лингво-социума, частью которого данный индивид является.
Данные положения созвучны идеям Л. С. Выготского, высказанным в работах по теоретической психологии. Рассуждая о взаимоотношении языка и мышления, ученый подчеркивал: во-первых, когнитивную значимость языка, определяя последний как «важнейшее вспомогательное средство мышления» [5. С. 218], как «орудие мысли, инструмент анализа» [5. С. 356]; во-вторых, коммуникативную значимость языка и роль носителей языка, утверждая, что существование и развитие значений обусловлено «сотрудничеством сознаний» [5. С. 444].
Таким образом, представляется, что в настоящее время разработка теории значения с позиций когнитивно-коммуникативного подхода к языку является наиболее актуальной: она обусловливает системность, целостность и новизну исследования.
В предлагаемой нами концепции коннотативное значение слова исследуется гибридным методом, а именно: совмещением техники проведения компонентного анализа и фреймового моделирования. Термин модель определяется В. И. Карасиком как «исследовательский конструкт реальности», который «представляет собой рабочий инструмент для изучения сущности рассматриваемого явления в его системных и функциональных связях с явлениями более общего порядка и рядоположенными феноменами» [10. С. 6]. Такой подход представляется обоснованным, так как позволяет «связать» все компоненты «языкового знака, которые принадлежат ему в языке и речи» [4. С. 9] с «определенными когнитивными контекстами — когнитивными структурами, или блоками знания» [4. С. 7] и, таким образом, проследить, как функционирует (в нашем случае) коннотативное значение языковой единицы.
Компонентный анализ (КА), возникший в недрах датского структурализма и американской этнолингвистики, получил широкое распространение и дальнейшее развитие в отечественной и зарубежной теоретической и прикладной лингвистике. С помощью разложения содержания семемы на минимальные единицы (семы) и построения определенных «пропорциональных равенств» [15. С. 503] исследуются значения многозначного слова. Следует сказать о важном моменте, который, рассуждая о КА, подчеркнул в своей работе Дж. Лайонз: признавая очевидность значительного вклада, который внес КА в развитие теории лингвистических описаний, ученый указал, на ограниченность КА в тех случаях, когда языковой материал характеризуется «семантически недопустимыми комбинациями» [15. С. 505]. Так, автор отметил, что компонентный анализ «не способен разрешить проблемы неопределенности» и указал направление, в котором следует искать выход, определив его как поиск соответствия «семантических компонентов» языковой единицы «когнитивной истинности» или «реальности» [15. С. 502—506], что мы и попытаемся продемонстрировать в рамках данной статьи.
Процедура КА базируется на логическом принципе выделения элементарных компонентов смысла, которые имеют как языковую, так и неязыковую природу. Как отмечает В. В. Левицкий, «В целом логический принцип выделения компонентов основан на использовании определений тех или иных понятий» [16.
С. 119]. Таким образом, семантическая классификация семем является производной от иерархии сем, и только введение иерархии сем дает возможность представить толкование слова-семемы в последовательности заключенных в нем смысловых «узлов».
Алгоритм компонентного анализа заключается в выделении семемы (отдельного значения многозначного слова), а затем составления перечня сем — «элементарных смысловых единиц» [16. С. 114], входящих в состав анализируемой семемы. Выделяемые семы организуются в таблицу или список (ступенчатую идентификацию) и располагаются иерархически, в зависимости от их значимости, при этом, как правило, коннотативная сема выносится за рамки компонентного анализа, являясь, по мнению ряда исследователей, лишь дополнительной информацией стилистического, эмоционального или культурно-исторического характера.
Существенным дополнением к традиционной методике КА стал проведенный в работе Н. А. Ста-дульской «поэтапный компонентный анализ слова brand, целью которого являлось установление содержания и динамики вербализуемого им концепта» [24. С. 113]. Самым значимым, в аспекте нашего исследования, в данной работе является последующее представление концептуального каркаса BRAND «в виде фреймана» [25. С. 116]. Описанная методика важна тем, что в ней высказаны ценные мысли о возможности интегрирования классического компонентного анализа с современными когнитивными процедурами, о соизмеримости единиц компонентного анализа и элементов фреймового моделирования.
Исследование языковых значений с позиций когнитивной науки осуществляется с помощью разных методик, в основе которых лежит принцип моделирования познавательных процессов с помощью схем, сценариев и подобных структур. Одним из наиболее успешно применяемых подходов является фреймовое моделирование — «метод исследования взаимодействия семантического пространства языка (языковых значений) и структур знания, мыслительного пространства» [3. С. 37]. Значимым свойством данного подхода, по словам Н. Н. Болдырева, является возможность «моделировать принципы структурирования и отражения определенной части человеческого опыта, знаний в значениях языковых единиц» [3. С. 37]. Ученый подчеркивает «отсутствие четко очерченной границы между языковыми значениями и человеческим опытом, т. е. непрерывность перехода от языка к опыту» [3. С. 37]. Это утверждение автора может служить отправной точкой комплементарного исследования, целью которого является попытка выявления механизмов взаимодействия когнитивных
структур и значения языковых единиц, фокусировки на отдельных компонентах значения, играющих важную роль в процессе устной и письменной коммуникации, которые по своей природе занимают маргинальное положение между знаниями и значением, к числу которых можно отнести и коннотацию.
В качестве анализируемой языковой единицы в работе предлагается слово баба. Выбор данной лексической единицы не случаен, так как ее значение является наглядным подтверждением высказывания А. М. Кузнецова о том, что «лексическое значение вообще большей своей частью обращено во внеязы-ковую реальность» [14. С. 53]. В толковом словаре С. И. Ожегова многозначное слово баба представлено следующими отдельными лексико-семантическими вариантами или семемами:
1. Замужняя крестьянка, а также вообще женщина из простонародья (прост.).
2. Вообще о женщине (иногда с пренебр. или шутл. оттенком) (прост.).
3. То же, что жена (в 1 знач.) (прост, и обл.).
4. То же, что бабушка (во 2 знач.) (прост. и обл.); в детской речи — то же, что бабушка (в 1 знач.). Жили-были дед и б.
5. перен. О робком слабохарактерном мужчине (разг.).
6. Теплая покрышка на чайник для сохранения тепла, распаривания, заварки. Вязаная б. * Каменная баба — древнее каменное изваяние в виде человеческой фигуры. Снежная или снеговая баба — человеческая фигура, слепленная из комков снега. [21].
Пять семем анализируемой лексемы по данным словарной статьи являются стилистически маркированными. Шестое значение лексемы баба представляет семема с переносными значениями, возникшим благодаря метафорическому переносу. Анализ значений семем демонстрирует, что не каждый стилистически маркированный лексико-семантический вариант (ЛСВ) слова и не каждое переносное значение является носителем коннотативного значения. Следует сказать, что под коннотацией автор статьи понимает «компонент лексического значения слова, выражающий эмоционально-оценочное отношение говорящего к окружающему миру» [13. С. 243]. Природа коннотации обусловливает ее связь со стереотипными представлениями носителей языка, их менталитетом, а также такими логико-философскими, психологическими и лингвистическими категориями как оценка, отношение, номинация, экспрессивность, стилистическая маркированность и др.
Родовой семой, или архисемой, общей для всех значений лексемы баба, является сема 'человек'.
Интегральной семой для всех семем, кроме пятой, является сема 'женщина'. В соответствии с определением значения слова баба, взятым из словаря С. И. Ожегова, дифференциальными семами семемы бабах являются семы: 'замужняя', 'крестьянка', 'из простонародья'. Выделяя данные минимальные единицы плана содержания, мы пользуемся словами естественного языка как единицами метаязыка, «извлекая» их из толкования ЛСВ конкретного слова. Однако, по объективным причинам (проблема представления значения слова в лексикографических источниках) любое толкование в самом авторитетном словаре при всей своей достаточности предполагает возможность дополнения значимой/подразумеваемой информацией.
Для проведения компонентного анализа с целью выделения отрицательно окрашенной коннотатив-ной семы возьмем семему номер 5. перен. О робком слабохарактерном мужчине (разг.). Наличие отрицательного значения у анализируемой семемы, подтверждается также данными из других толковых словарей русского языка, в частности, в словарной статье словаря Т. Ф. Ефремовой оно представлено в следующей формулировке: 2. перен. Робкий, нерешительный мужчина, юноша (обычно с оттенком неодобрительности) [9]. В отличие от остальных семем анализируемой лексемы, кроме стилистической маркированности и употребления в переносном значении, в этой семеме содержится сема оценки, которая позволяет говорящему выразить свое отношение к объекту/субъекту. Наличие отрицательной коннотации составитель словаря представила в виде дополнительного комментария: «обычно с оттенком неодобрительности», который, используя метаязык, можно представить как сему 'оценка отрицательная'.
Таким образом, в семеме номер 5 с помощью метафорического механизма активируется сема 'оценка отрицательная', что обусловливает возможность использования пятого ЛСВ для отрицательно кон-нотированной номинации мужчины и, таким образом, доминирование коннотативного значения над денотативным значением.
Интересно отметить, что данная отрицательная коннотация прослеживается и в родственном польском языке: «Nie to baba co baba, a to baba co nie baba, a baba!», гласит пословица. Фактически, смысл этого высказывания строится на противопоставлении денотативного и коннотативного значений: Не то баба, что баба, а то баба, что не баба, а баба! (перевод наш — Н. К.). Другими словами: не тот человек является бабой, который родился бабой/ женщиной, а тот кто родился не бабой/не женщиной (т. е. мужчиной), а ведет себя как баба.
В словаре В. И. Даля приводятся следующие примеры употребления слова баба в этом значении: Эка баба, что нюни распустил. Он такая баба, что всякому в обиду дается, вялый, дрянной, робкий, неуправный [8]. Таким образом, результат компонентного анализа семемы баба5 (архисему 'человек', общую для всех ЛСВ слова баба, намеренно опускаем) может быть представлен как: 'мужчина' — интегральная сема; 'робкий', 'слабохарактерный' — дифференциальные семы, выделяемые нами именно в таком качестве, исходя из принципа функции определения, в которой данные слова выступают в словарном толковании анализируемой семемы.
Анализ двух семем баба7 и баба5 продемонстрировал истинность высказывания Е. А. Маклаковой и И. А. Стернина о значении слова как о «варьирующем наборе конституирующих семантических компонентов — сем» [18. С. 25]. Не следует упускать из вида значимость контекста, способствующего актуализации коннотативного значения, а также межструктурных отношений и взаимовлияния отдельных значений многозначного слова. Вполне логично предположить, что межсемемная интерференция позволяет использовать в качестве уточнения минимальную единицу плана содержания 'ведет себя как женщина', что в аспекте отрицательного истолкования предполагает (с опорой на контекстуальное употребление и лексикографическое представление) наличие таких компонентов смысла, как 'сварливый', 'нерешительный', 'ненадёжный', 'нюни распускает'.
Фреймовое моделирование взаимоотношений семантических компонентов, представляющих содержательные признаки концепта, объективируемого анализируемой языковой единицей, в нашем случае — лексемой баба, выполним по стандартной процедуре, которая описывается в работах Н. Н. Болдырева, М. Минского, А. А. Кибрика [3, 20, 11]. Семантические компоненты, т. е. элементарные компоненты смысла, которые были выделены в процессе проведения КА семем баба2 и баба5 являются теми компонентами, которые логично использовать при построении соответствующих фреймов.
Кроме того, при построении фрейма, в целом соответствующего ЛСВ баба5 мы воспользуемся преимуществом, которое предоставляет подход фреймового моделирования, а именно: возможностью эксплицировать те элементы информации, которые подразумеваются в толковании слова, но в практике проведения КА традиционно опускаются.
Такой подход позволяет наглядно представить «передвижение» элементарных компонентов смысла с отрицательной коннотацией с второстепенных позиций в авангард, причем катализатором такого движения становятся оценочные семы, которые образуют соответствующие слоты фрейма. Фрейм, представляющий содержание бабах представлен на Рисунке 1, количество его слотов соответствует количеству элементарных смыслов, выделенных при проведении КА данного слова:
Рис. 1. Фрейм баба!
Фрейм, следующий ниже и представляющий
структуру содержания баба5 с отрицательным кон-нотативным значением, выглядит иначе. Обращает на себя внимание наполнение слотов 'робкий', 'слабохарактерный' 'сварливый', 'нерешительный', 'ненадёжный', 'нюни распускает': общий смысл, объединяющий эти слоты, позволяя им занимать один иерархический уровень, — это отрицательная оценка. Если мы «поднимемся» на уровень выше к слоту 'ведущий себя как женщина', то следует сказать, что на этом уровне (при условии его обособленного, автономного рассмотрения) отрицательная оценка явно не прослеживается, так как женщина может себя вести как хорошо, так и плохо, что приложимо и к мужчине, и к ребенку (см. Рисунок 2):
Рис. 2. Фрейм баба.
Расположение слотов 'робкий', 'слабохарактерный' 'сварливый', 'нерешительный', 'ненадёжный', 'нюни распускает' на одном уровне обусловлено наличием в каждом фреймовом элементе категориального признака отрицательной оценки.
Значимость актуализации отрицательной оценки и ее реализацию в коннотативном значении слова проиллюстрируем, используя предлагаемую методику, на примере слова крыша:
1. Верхняя, покрывающая часть строения. Шиферная, железная, черепичная к. Есть к. над головой у кого-н. (перен.: есть где жить;разг.). Под одной крышей с кем-н. (перен.: в одном доме с кем-н.). Убрать урожай под крышу (поместить в хранилища). К мира (перен.: о Памире).
2. Выше крыши (разг. шутл.) — о том, что превышает чьи-н. возможности, слишком обременительно.
3. Крыша поехала у кого (разг. ирон.) — тронулся (в 3 знач.), не совсем нормален, а также вообще крайне устал, растерян.
4. Под крышей чего, в знач. предлога с род. п. — пользуясь поддержкой, а также прикрываясь чем-н. [21].
В аспекте нашего исследования особый интерес представляет четвертая семема лексемы крыша, а именно ее толкование как «прикрытия». В связи с традицией, возникшей в криминальных кругах, «прикрывать» кого-либо или «крышевать» за определенную плату, у этого слова возникает отрицательная коннотация, которая в словарных дефинициях толковых словарей явно не прослеживается, но определенно понимается носителями языка (см. подробнее С. А. Питина) [22. С. 62].
Фреймовое моделирование с использованием дифференциальных сем (выделенных в результате проведения КА семемы номер четыре) в качестве «наполнения» слотов демонстрирует «передвижение» элементарных компонентов смысла с отрицательной коннотацией с второстепенных позиций на уровень
выше, а катализатором такого движения вновь становятся оценочные семы (рис. 3).
Жирным шрифтом выделены элементы смысла общие для всех семем лексемы крыша. Данное интегрированное построение позволяет совместить классическое системное представление лексического значения (КА) и инновационную модель когнитивной природы (фрейм), систему и функцию, статику и динамику — свойства, присущие языку и речи.
Представленная в работе модель является одним из вариантов интеграции различных методик исследования значения языковых единиц; она последовательно конвергирует классический системно-структурный метод и метод, относящийся к методологической парадигме, выстраиваемой когнитивной лингвистикой. Интеграция методов компонентного анализа и фреймового моделирования позволяет преодолеть недостатки КА, в частности, это касается случаев неопределенности и неоднозначности значения языковых единиц, с одной стороны, а с другой — ограничить исследовательский волюнтаризм при фреймовом моделировании, допускающем отражение в слотах фрейма как лингвистической, так и экстралингвистической информации. Приведенные примеры, демонстрируют возможность холистического представления коннотативного значения языковых единиц, сохраняя баланс между его разнородными компонентами.
Использование данного подхода приближает исследователей к решению следующих актуальных проблем:
— создание моделей пригодных для анализа взаимодействия языковых и неязыковых значений и знаний;
— соотнесение содержательных признаков концепта с элементарными смыслами слова, объективирующего определенный концепт;
— экспликацию интерференции слотов различных фреймов, запускающую механизмы метафоризации и метонимизации, результатом которых является возникновение переносных значений, и в том числе, значений коннотативных.
Рис. 1. Фрейм крыша4
Список литературы
1. Агапова, С. Г. Принципы построения дискурса: коммуникативный аспект: учебное пособие на модульной основе с диагностико-квалиметрическим обеспечением / С. Г Агапова, Л. В. Гущина. — Ростов-на-Дону: Фонд науки и образования, 2017. — 96 с.
2. Ахмедов, Т. И. Психотерапия в особых состояниях сознания: (История, теория, практика) / Т. И. Ахмедов, М. Е. Жидко. — М.: АСТ, 2003. — 765 с.
3. Болдырев, Н. Н. Фреймовая семантика как метод когнитивного анализа языковых единиц / Н. Н. Болдырев // Проблемы современной филологии: межвуз. сб. науч. тр. Мичуринск: МГПИ, 2000. Вып.1. — С. 36—45. — URL: http://docplayer.ru/28989417-Freymovaya-semantika-kak-metod-kognitivnogo-analiza-yazykovyh-edinic.html.
4. Болдырев, Н. Н. Принципы и методы когнитивных исследований языка / Н. Н. Болдырев // Принципы и методы когнитивных исследований языка. — Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г. Р. Державина, 2008. — URL: https://studylib.ru/doc/2681941/n.n.boldyrev — tambovskij-gosudarstvennyj-universitet.
5. Выготский, Л. С. Собрание сочинений: В 6-ти т. Т. I. Вопросы теории и истории психологии / Под. ред. А. Р. Лурия, М. Г. Ярошевского / Л. С. Выготский. — М.: Педагогика,1982. — 488 с.
6. Гумбольдт, В. фон Избранные труды по языкознанию. Серия: История лингвофилософской мысли / В. фон Гумбольдт. — М.: Прогресс, 2000. — 400 с.
7. Гуссерль, Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии / Э. Гуссерль. — М.: Академический проект, 2009. — 489 с.
8. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка / В. И. Даль. — URL: http://slovari.299. ru/word .php?id=672.
9. Ефремова, Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный / Т. Ф. Ефремова. — М.: Русский язык, 2000. —URL: https://www.efremova.info/word/baba.html#.WsY-cy5uapo.
10. Карасик, В. И. Языковая матрица культуры / В. И. Карасик. — М.: Гнозис, 2013. — 320 с.
11. Кибрик, А. А. Анализ дискурса в когнитивной перспективе: дис. ... доктора филологических наук /
A. А. Кибрик. — М.: Институт языкознания РАН, 2003.
12. Кислицына, Н. Н. Прилагательные со значением обобщенной положительной оценки как фрагмент языковой картины мира (на материале русского, украинского и английского языков): дисс. ... канд. филол. наук / Н. Н. Кислицына, Киев, 2002.
13. Кислицына, Н. Н. Особенности перевода топонимов: коннотативный аспект / Н. Н. Кислицына, О. С. Жаглина // Диалог культур. Культура диалога: в поисках передовых социогуманитарных практик. Материалы Первой международной конференции (Москва 14—16 апреля 2016 г.) / Под общ. Ред. Е. Г. Та-ревой, Л. Г. Викуловой. — М.: МГПУ; Языки Народов Мира, 2016. — 620 с.
14. Кузнецов, А. М. От компонентного анализа к компонентному синтезу / А. М. Кузнецов — М.: Наука, 1986. — 125 с.
15. Лайонз, Дж. Введение в теоретическую лингвистику / Дж. Лайонз. — Благовещенск: БГК им. И. А. Бо-дуэна де Куртенэ, 1999. — 536 с.
16. Левицкий, В. В. Семасиология: монография для молодых исследователей / В. В. Левицкий. — Винница: Нова Книга, 2012. — 680 с.
17. Лосев, А. Ф. В поисках построения общего языкознания как диалектической системы / А. Ф. Лосев // Теория и методология языкознания: Методы исследования языка. — М., 1989. — С. 5—92.
18. Маклакова, Е. А. Теоретические проблемы семной семасиологии / Е. А. Маклакова, И. А. Стер-нин. — Монография. — Воронеж: «Истоки», 2013. — 277 с.
19. Методы когнитивного анализа семантики слова: компьютерно-корпусный подход / Под общ. ред.
B. И. Заботкиной — М.: Языки славянской культуры, 2015. — 344 с.
20. Минский, М. Фреймы для представления знаний / М. Минский. — М.: Энергия, 1979. — 152 с.
21. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова — URL: http://ozhegov. info/slovar/?ex=Y&q=%D0 %91 %D0 %90 %D0 %91 %D0 %90
22. Питина, С. А. Гибридизация в эргонимах (на материале названий кафе и ресторанов) / С. А. Пи-тина // Вестник Челябинского государственного университета. 2018. № 11 (411). Филологические науки. Вып. 111. — С. 60—64.
23. Соколовская, Ж. П. Исследования по лексической семантике. Семантическая структура слова / Ж. П. Соколовская. — Ялта: Крымучпедгиз, 2000. — 144 с.
24. Стадульская, Н. А. Компонентный анализ значения слова как способ выявления содержания концепта / Н. А. Стадульская // Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 32 (286). Филология. Искусствоведение. Вып. 71. — С. 112—117.
25. Чумаков, В. Коды вавилонской библиотеки мозга / В. Чумаков // В мире науки: Когнитивные науки, 2013. — С. 89. — URL: http://www.nrcki.ru/files/pdf/1460645008.pdf.
26. Эйнштейн, А. Физика и реальность / А. Эйнштейн. — М.: Наука, 1965. — 359 с.
Сведения об авторе
Кислицына Наталья Николаевна — кандидат филологических наук, доцент, заведующая кафедрой иностранных языков № 1 Института иностранной филологии (сп), Крымский федеральный университет имени В. И. Вернадского. Симферополь, Россия. nkislitsyn@rambler.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University.
2019. No. 6 (428). Philology Sciences. Iss. 117. Pp. 77—86.
INTEGRATIVE TECHNIQUE OF THE CONNOTATIVE WORD MEANING STUDY
N. N. Kislitsyna
V.I. Vernadsky Crimean Federal University, Simferopol, Russia. nkislitsyn@rambler.ru
The possibility of correlation of concepts relating to the domains of different sciences but having a direct relation to the person's information exchange with the environment (cogs, quanta, noemata, semes) is considered in the article. The synthesis of linguistic and conceptual entities corresponds to one of the cognitive approach postulates: language is the way to organize information about the world. The connotative word meaning is investigated in the article by the hybrid technique which is demonstrated on the model which combines the componential analysis (CA) and frame modelling (FM). Such an approach allows "to connect" all components of "the linguistic sign which belong to it in the language and speech" with "cognitive contexts" and "to trace" the way the connotative meaning of language unit is functioning. Several sememes were exposed to the procedure of CA, after which the received components were used as the "construction material" for the development of a corresponding frame. The resulting frames show the hierarchical shift of slots which leads to actualization and manifestation of connotative meaning of a language unit.
Keywords: connotation, componential analysis, frames modelling, elementary components of meaning, sememe, seme.
References
1. Agapova, S.G., Gushhina, L.V. Principypostroenija diskursa: kommunikativnyj aspekt: uchebnoeposobie na modul'noj osnove s diagnostiko-kvalimetricheskim obespecheniem [Principles of discourse creation: communicative aspect: the manual on a modular basis with diagnostiko-qualimetrical provision]. Rostov-na-Donu: Fond nauki i obrazovanija [Fund of science and education], 2017. 96 p. (In Russ.).
2. Ahmedov, T.I., Zhidko, M.E. Psihoterapija v osobyh sostojanijah soznanija: (Istorija, teorija, praktika) [Psychotherapy in special conditions of consciousness: (History, theory, practice)]. M.: AST, 2003. 765 p. (In Russ.).
3. Boldyrev, N.N. Frejmovaja semantika kak metod kognitivnogo analiza jazykovyh edinic [Frame semantics as a method of the cognitive analysis of language units]. Problemy sovremennoj filologii [Problems of modern philology]. Michurinsk: MGPI, 2000. Vyp.1. S. 36-45. Available at: http://docplayer.ru/28989417-Frey-movaya-semantika-kak-metod-kognitivnogo-analiza-yazykovyh-edinic.html, accessed 24.12.2018. (In Russ.).
4. Boldyrev, N.N. Principy i metody kognitivnyh issledovanij jazyka [Principles and methods of cognitive researches of language]. Principy i metody kognitivnyh issledovanij jazyka [Principles and methods of
cognitive researches of language]. Tambov : Izd-vo TGU im. G.R. Derzhavina, 2008. Available at: https:// studylib.ru/doc/2681941/n.n.boldyrev-tambovskij-gosudarstvennyj-universitet, accessed: 07.10.2018. (In Russ.).
5. Vygotskij, L.S. Sobranie sochinenij [Collected works]: V 6-ti t. T.I. Voprosy teorii i istorii psihologii [Questions of the theory and history of psychology] / Pod.red. A.R. Lurija, M.G. Jaroshevskogo. M.: Pedagogics, 1982. 488 p. (In Russ.).
6. Humboldt, W. von Izbrannye trudypo jazykoznaniju [The selected works on linguistics]. Serija: Istorija lingvofilosofskoj mysli [History of a lingvophilosophical thought]. M.: Progress, 2000. 400 p. (In Russ.).
7. Husserl, E. Idei k chistoj fenomenologii i fenomenologicheskoj filosofii [The ideas to the pure phenomenology and phenomenological philosophy]. M.: Academic project, 2009. 489 p. (In Russ.).
8. Dal', V.I. Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo jazyka [Explanatory dictionary of Russian language]. Available at: http://slovari.299.ru/word.php?id=672, accessed: 18.02.2019. (In Russ.).
9. Efremova, T.F. Novyj slovar' russkogo jazyka. Tolkovo-slovoobrazovatel'nyj [New dictionary of Russian language. Explanotary- word-formation]. M.: Russkij jazyk [Russian language], 2000. Available at: https:// www.efremova.info/word/baba.html#.WsY-cy5uapo, accessed: 15.01.2019. (In Russ.).
10. Karasik, V.I. Jazykovaja matrica kul'tury [Language culture matrix]. M.: Gnozis, 2013. - 320 p. (In Russ.).
11. Kibrik, A.A. Analiz diskursa v kognitivnojperspektive: dis. ... doktorafilologicheskih nauk [The analysis of a discourse in cognitive prospect. Theses]. M.: Institut jazykoznanija RAN, 2003. (In Russ.).
12. Kislitsyna, N.N. Prilagatel 'nye so znacheniem obobshhennojpolozhitel 'noj ocenki kak fragment ja-zykovoj kartiny mira (na materiale russkogo, ukrainskogo i anglijskogo jazykov): diss. ... kand. filol. nauk [Adjectives with the meaning of the generalized positive evaluation as a fragment of a linguistic picture of the world (on the material of the Russian, Ukrainian and English languages). Theses]. Kiev, 2002. (In Russ.).
13. Kislitsyna, N.N., Zhaglina, O.S. Osobennosti perevoda toponimov: konnotativnyj aspekt [Specific features of the toponyms translation: connotative aspect]. Dialog kul'tur. Kul'tura dialoga: v poiskahperedovyh sociogumanitarnyh praktik. Materialy Pervoj mezhdunarodnoj konferencii [Dialogue of cultures. Culture of dialogue: in search of front lines of socio-humanitarian practices. Materials of the First international conference]. M.: MGPU, 2016, pp. 243 - 246 . (In Russ.).
14. Kuznecov, A.M. Ot komponentnogo analiza k komponentnomu sintezu [From the component analysis to the component synthesis]. M.: Nauka, 1986. 125 p. (In Russ.).
15. Lyons, J. Vvedenie v teoreticheskuju lingvistiku [Introduction to theoretical linguistics] Blagoveshhensk: BGK named after I.A. Baudouin de Courtenay, 1999. 536 p. (In Russ.).
16. Levickij, V.V. Semasiologija: monografija dlja molodyh issledovatelej [Semasiology: the monograph for young researchers].Vinnica: Nova Kniga, 2012. 680 s. (In Russ.).
17. Losev, A.F. V poiskah postroenija obshhego jazykoznanija kak dialekticheskoj sistemy [In search of creation of general linguistics as dialectic system]. Teorija i metodologija jazykoznanija: Metody issledovanija jazyka [Theory and methodology of linguistics: Language research methods]. M., 1989. P. 5-92. (InRuss.).
18. Maklakova, E.A., Sternin, I.A. Teoreticheskie problemy semnoj semasiologii [Theoretical problems of seme semasiology]. Voronezh: «Istoki», 2013. 277 p. (In Russ.).
19. Metody kognitivnogo analiza semantiki slova: komp'juterno-korpusnyjpodhod [Methods of the cognitive analysis of semantics of a word: computer and case approach] / Pod obshh. red. V. I. Zabotkinoj. M.: Jazyki slavjanskoj kul'tury, 2015. 344 p. (In Russ.).
20. Minsky, M. Frejmy dlja predstavlenija znanij [Frames for representation of knowledge]. M.: Jenergija, 1979. 152 p. (In Russ.).
21. Ozhegov, S.I., Shvedova, N.Ju. Tolkovyj slovar' russkogo jazyka [Explanatory dictionary of Russian language]. Available at: http://ozhegov.info/slovar/?ex=Y&q=%D0%91%D0%90%D0%91%D0%90, accessed: 10.01.2019. (In Russ.).
22. Pitina, S.A. Gibridizacija v jergonimah (na materiale nazvanij kafe i restoranov) [Hybridization in the ergonims (on the material of cafe and restaurants names)] Vestnik Cheljabinskogo gosudarstvennogo univer-siteta [Bulletin of the Chelyabinsk state university]. 2018. # 11 (411). Filologicheskie nauki. Vyp. 111. S. 60-64. (In Russ.).
23. Sokolovskaja, Zh.P. Issledovanija po leksicheskoj semantike. Semanticheskaja struktura slova [Researches on lexical semantics. Semantic structure of a word]. Jalta: Krymuchpedgiz, 2000. 144 p. (In Russ.).
24. Stadul'skaja, N.A. Komponentnyj analiz znachenija slova kak sposob vyjavlenija soderzhanija koncepta [Component analysis of a word meaning as a way of detection of the concept contents]. Vestnik Cheljabinsk-ogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of the Chelyabinsk state university]. 2012. # 32 (286). Filologija. Iskusstvovedenie. Vyp. 71. P. 112-117. (In Russ.).
25. Chumakov, V. Kody vavilonskoj biblioteki mozga [Codes of the Babylon library of a brain]. V mire nauki: Kognitivnye nauki [In the world of science: Cognitive sciences]. 2013. P. 89. Available at: http://www. nrcki.ru/files/pdf/1460645008.pdf, accessed: 12.12.2018. (In Russ.).
26. Einstein, A. Fizika i real'nost' [Physics and reality] M.: Nauka, 1965. 359 p. (In Russ.).
