CC BY
32
Серия Философия. Социология. Право. 2014. № 22 (193). Выпуск 30
РЕЦЕНЗИИ
УДК 141.201
ИНТЕГРАЛЬНАЯ ВЗАИМОСВЯЗЬ И СМЫСЛОВЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ФИЛОСОФИИ И КУЛЬТУРЫ В РУССКОЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ТРАДИЦИИ XIX ВЕКА
Исследования по истории русской философии можно проследить по двум направлениям. Первое связано с проведением анализа персоналиев, представителей русской философии их философских систем. Такой подход традиционен для историко-философской науки, и он в русской философии развит довольно широко и хорошо. Здесь можно назвать множество исследователей и их работ. Довольно обратиться к энциклопедическим изданиям по русской философии под редакцией М.А. Маслина. Второе направление имеет в некотором роде позитивистское содержание, в хорошем смысле этого слова, и направлено на проведение обобщающих выводов относительно общих характеристик русской философии и ее особенностей, отличительных черт, в мировой философской культуре. Именно в этом поле размещена работа: «Великое служение русской религиозной философии».
В монографии А.С. Стрельцова «Великое служение русской религиозной философии» традиции русской мысли рассматриваются как уникальное, характерно русское социокультурное явление, вобравшее в себя глубокие и оригинальные идеи, обосновывающие иное восприятие и понимание христианства, нежели западная практика, и утверждающие новый подход к основным вопросам культуры, жизни, формированию целостного мировоззрения. Русская религиозная философия предстает как исключительно богатое и новое по замыслу и духовной смелости национальное культурное течение, в котором «мысль христианского Востока дает свой ответ на мысль христианского Запада» (Н.А. Бердяев). Издание включает сборник научных работ, выступления на конференциях разных уровней, а также положенное в основу диссертационное исследование, затрагивающие ценности русской философии, поиск истоков национального самосознания, место и роль Калужского края в формировании русской философии (краеведческий материал), что делает работу, безусловно, актуальной. Ценность имеет анализ культурологических проблем русской религиозной философии, значимых не только на современном переломном этапе общественного развития, но и на перспективу. Автор убедительно показывает, что реалистичную, достоверную аналитику «русского культурного слоя» невозможно реализовать умозрительно без специального обращения к соответствующему историко-философскому
Калужский
государственный
университет
имени КЭ. Циолковского
М.А. ШАРОВА
В рецензируемой монографии доктора философских наук, профессора А.С. Стрельцова «Великое служение русской религиозной философии» анализируются проблемы методологии культуры, а также рассматриваются традиции русской мысли как уникального социокультурного явления.
е- таИ:
SHAROV.KALUGA@mail.ru
Ключевые слова: русская религиозная философия, культура, методология, историко-философский синтез.
материалу. По сути, здесь решается важная мировоззренческая и социокультурная проблема интеграции человека в общество, отыскания им своего места и предназначения в специфики отечественной культуры (национальная идентификация).
Методологическая полисемия теорий культуры (обращение к работам Н.А. Бердяева, П.А. Флоренского, П.С. Гуревича, А.С. Кармина и др.) позволяет автору выработать собственное концептуальное понимание культуры как «присущий только человеку, активный, осознанный способ жизнедеятельности, особый образ жизни, выделяющий его в природе и дающий ему возможность применить природные условия для своего развития и совершенствования многообразных общинных форм организации его жизни» (С.89). Теоретическая значимость заключена в интегральном рассмотрении методологических проблем взаимосвязи философии и культуры в онтологическом, антропологическом, историософском планах. Культурологическая составляющая направлена на констатацию обусловленности новых исторических перспектив развития России от степени духовной свободы, религиозной зрелости, «исторической памяти».
Во введении «Шесть тезисов о философии» философия характеризуется как фокус человеческой мысли в различных преломлениях культуры: чистая мысль, путь человека в мир, научная деятельность, результат общения (расширение кругозора, общение как проповедь), парадигмы гносеологии, методологическая канва культуры (С. 5 - 8). Статья «Современное прочтение «старого» и «нового» или своевременные размышления о философских проблемах общества» актуализирует дискуссию «славянофильского» и «западнического» путей культурного развития России, а также неразрешенность и современное обострение: географических, культурных (П.Я. Чаадаев), социокультурных (Н.Я. Данилевский), религиозных (В.С. Соловьев), социально-психологических (Н.А. Бердяев), политических (К.Н. Леонтьев) пластов историософского содержания проблемы «Запад - Россия - Восток». Автор констатирует наличие историко-методологической ошибки при исследованиях общественных процессов в России, сожалеет о преобладании в русском социуме прозападных позиций в ущерб культурной аналитики отечественной ментальности (С. 9 - 10). Причины дисбаланса А.С. Стрельцов полагает в неправильном понимании социокультурного предназначения интеллигенции, которая навязывала народу «внешние», не связанные с его истинными интересами, а с «чужими» ценностями идеи, которые так и не удалось полностью (безраздельно) внедрить. В отличие от Г.П. Федотова (интеллигенция - категория профессиональная), он определяет ее как категорию социальную, следовательно, обособленную от культурно -исторической «почвы» развития России. Непонимание культурных путей развития России выражено смысловым содержанием «лозунгов» русской интеллигенции XIX века: «Кто виноват?» (А.И. Герцен), «Что делать?» (Н.Г. Чернышевский). Непонятные культурные парадигмы: соборность (А.С. Хомякова), византизма (К.Н. Леонтьева), всеединства, и Богочеловечества (В.С. Соловьева), «общее дело» (Н.Ф. Федорова) и т.д.
В работе «Разочарованный славянофил» земли Калужской (Константин Леонтьев в русском философском наследии)» А.С. Стрельцов освещает культурно-эстетическую составляющую наследия мыслителя. Важность приобретает анализ дипломатической деятельности философа (п-в Балканы, 1863 - 1874), поскольку именно пребывание К.Н. Леонтьева на посольской службе послужило «культурным толчком» к аналитической составляющей греческо-турецкой жизни и российско-европейской политики, уяснению духовного авторитета русской культуры («Из жизни христиан в Турции», «Грамотность и народность», «Византизм и славянство» и т.д.). В статье показано, что принципиальная философская «сравнимость» России и Запада определяется, прежде всего, тем, что вся русская философия обращена лицом к философии европейской и все ее основные проблемы являются проблемами европейской философии. В то время как К.Н. Леонтьев обращался к «духу творчества, духу искания», а не приспособления и видел необходимость «подморозить» Россию от тлетворного влияния прогресса. Автор пишет, что «вопросы социального развития для К.Н. Леонтьева были далеко не риторическими, а практическими. Он видел, что русская интеллигенция, всегда довольно восприимчивая ко всякого рода иностранным нововведениям, пытается предложить России подобное устройство, но русский народ ... не готов» (С. 27). Как альтернативу прозападным
Серия Философия. Социология. Право. 2014. № 22 (193). Выпуск 30
позициям К.Н. Леонтьев предлагал пять принципов «здорового государственного устройства» (С. 27).
«Великое служение русской философии» (С. 39 - 56) определялось глубоко функциональным проникновением философии в сущность бытия, национальной культуры. Автор раскрывает не только универсальность философии как области человеческого знания, но и показывает ее национальные характеристики. А.С. Стрельцов справедливо обозначил необходимость обоснования категории «школа русской философии», что в современной философской науке является методологической проблемой. В этом вопросе заслуживает внимание его обращенность к трудам мыслителей XIX века, современной литературе (А.А. Корольков, М.А. Маслин, А.П. Козырев, В.А. Ванчугов, М.Н. Громов и др.), материалам Российских философских конгрессов (С.-Петербург (1997), Екатеринбург (1999), Ростов-на-Дону (2002), Москва (2005), Новосибирск (2009)). Отмечена двойственность исследования русской философии в современной науке: на уровне всего философского процесса в России, и на уровне национальной философии. В монографии представлен аналитический материал, характеризующий проблематику русской философии как национального типа мышления (самобытность «школы русской философии» в ее уникальной связи с религией).
«Духовным рыцарем земли Российской» по праву можно считать И.В. Киреевского. В этой статье, по нашему мнению квинтэссенции книги в целом, определены место и роль русской философии в русской культуре и в мировом культурно-историческом пространстве. И.В. Киреевский как истинно русский философ представлен не только как знаковая фигура славянофилов, но и как автор «невидимой основы жизни», давшей развитие всему русскому уму (С. 57 - 61). Действительно, И.В. Киреевского можно назвать одним из первых среди мыслителей, утвердившего особый способ познания мира («цельное знание»), показавшего культурную необходимость создания отечественной философской традиции, поставившего в центр размышления проблемы России, философского россиеведения.
В статье «Познание как творческий прорыв человека в область духовной свободы (о философии Н.А. Бердяева)» автор раскрывает поиски практического выхода философии свободы и творческого воплощения человека в областях познания и историософии (С. 62 - 69). Интерес представляет содержательное определение сути философии мыслителя, данное А.С. Стрельцовым, как инструмент, творческий акт преобразования мира, где традиционные способы познания уступают место новым, поскольку даже «критическая философия И. Канта не смогла соединить познающего субъекта с бытием» (С. 63). Для русской философии это означало, что творческий акт не мог быть актом научным и должен выходить за пределы необходимости, разрывать с условиями обыденности, поскольку познание есть условие раскрытия Истины. «Интеллигенция не могла бескорыстно относиться к философии, потому что корыстно относилась к самой Истине (Н.А. Бердяев). Поэтому подлинная философия оставалась закрытой и непонятной» (С. 62). Н.А. Бердяев утвердил единство веры и знания в процессе познания национальной традицией русской философии и культуры, где задачей философии стал поиск Истины, а не истин; и верховенство закона принадлежало Богу. Так формировался новый тип религиозно-антропологической, идеалистической по своим основаниям, опирающиеся на «новый мистицизм» философии жизни, где философия духа, ставящая в центр своей проблематики новое оправдание человека (новую антроподицею), акцентирует активистские, связанные со свободой и творчеством, персоналистские и экзистенциалистские идеи, а в философско-дисциплинарном отношении первостепенными становятся космологические, а затем этические и онтологические измерения. Судьба конкретного человека становиться предметом исторического познания.
Обращение к ретроспективе философской мысли, несомненно, является своеобразным импульсом к дальнейшему выбору оптимального пути развития, определению социокультурной ситуации, что раскрыто в статье «Русская классическая философия и идейные истоки демократии в России». Автор показывает значимость русской философии в процессе формирования русской политической культуры (К.С. Аксаков, Ю.Ф. Самарин, И.В.Киреевский, В.С. Соловьев, СЛ. Франк, И.А. Ильин и др.). Особое место придается нравственной культуре права как мере знаний и умений индивида (С. 73); совесть рас-
сматривает как некий внутренний (= Бог) и внешний (= соборность) условие самоопределения человека. В плане отказа от «права силы» взамен утверждения «силы права» автор солидарен с концепцией В.С. Соловьева, полагавшего истинный прогресс человечества в нравственности, гуманости.
Разработке теории культуры, исследованию всего спектра социокультурных процессов в русском обществе посвящена работа «Философия и культура в русской мысли XIX -начала XX вв.», где автор учитывает национальное своеобразие и специфику развития русского общества обозначенного периода. В методологическом плане А.С. Стрельцов грамотно подошел к анализу трудов отечественных и зарубежных культурологов, историков культуры, философов для утверждения собственной научной позиции (С. 79 - 91). Вычленение диалектики генетического, исторического и логического планов формирования традиции русской философии и культуры составляет новизну данного исследования. Методологической находкой А.С. Стрельцова являются новые смысловые характеристики философии и культуры в их органическом единстве и интегральной взаимосвязи. К таковым можно отнести: реконструкцию и семантический анализ понятий «русская философия», «философия в России», «русская философская школа», «культура», «национальная культура»; определение национальных традиций русской религиозной философии и их значение для формирования культуры России; анализ точек сопряжения /дифференциации предмета, методов, функций философии и культуры и т.д. В работе показана обусловленность общественного развития от уровня сформированности культуры, а также мировоззренческой ситуации в стране, что нашло отражение в становлении нового типа национального мышления (= русской философии). Русскую религиозную философию он рассматривает как константу духовной жизни общества XIX - начала XX веков. Автор справедливо полагает, что логика возникновения, становления и развития культуры рождалась в сложном процессе совершенствования самого человека и его общественных форм организации (С. 111), отсюда неравнозначность культурных элементов в той или иной картине мира. Так стиль традиции русской религиозной философии определялся им не национальной принадлежностью мыслителей, а характеристиками философствования (философскими спекуляциями). «Национальный человек - больше, а не меньше, чем просто человек, в нем есть родовые черты человека вообще и еще есть четы индивидуально-национальные» (Н.А. Бердяев). На определение последних как мировоззренчески-ценностных основ русской культуры обращена авторская аналитика. А.С. Стрельцов справедливо разводит понятия «философия в России» и «русская философия», утверждая невозможность априорности национального менталитета без культурной идентификации человека. В русской культуре таким лакмусом выступает православная вера. «Онтологическая характеристика русской философии раскрывается в ее тесной связи с религией. Но философия превращает предмет веры в систематическое знание по средствам мышления о нем, поэтому гносеология становиться частью онтологии, для того, чтобы что-то знать, необходимо уже «быть» (С. 142, 156). Автор полагает, что исследование русской философии необходимо осуществлять в поиске ее внутренних качественных характеристик, а не только в сравнении с другими философемами. К постулатам русской национальной культуры он относит: идею соборности русского самосознания и русской философии, учение о Софии - Премудрой (софиологию), учение о всеединстве, что придает русской философии оригинальность в мировой философской культуре. Впрочем, предлагаемый автором список можно продолжить... Своеобразна трактовка им «русской религиозной философии как самостоятельной философской школы», представляющей «некое объединение философов на основе единства или значительного совпадения методологических принципов философских систем и взглядов русских мыслителей» (С. 163). Также автор предлагает собственное оригинальное рассмотрение категории «культурологическая картина мира», понимая под ней «картину мира, в центре которой стоит человек, осваивающий свое наличное бытие с целью его духовного совершенствования». В онтологии А.С. Стрельцов акцентирует экзистенциальное (человек часть бытия) и объективное видение бытия (бытие основа существования человека), а культурософское содержание русской мысли выводит из поиска субъектом смысла истории и собственного бытия (историософский процесс, проблема «личной теодицеи»). В монографии «служение русской религиозной философии» рассматривается им как
Серия Философия. Социология. Право. 2014. № 22 (193). Выпуск 30
включение человека в контекст отечественной, а затем и мировой культуры посредством формирования ценностного мировоззрения, логико-понятийного аппарата понимания культуры, самопознания национальной культуры, национальной идентификации в триединстве понятий: «вера - человек - добро». В этом плане автор делает достаточно смелое и спорное утверждение, что «русская культура не имеет других методологических инструментов познания общества, кроме русской философии, вобравшей в себя достижения мировой философской мысли и применившей их в специфике изучения России, россиеведения» (С. 204). Возникает логический вопрос о правомерности признания наличия обществ: языческого (древние славяне V в. - 988), раннехристианского (X - начало XI вв.), советского (1917 - 1991) как фактической данности, но без культурного национального колорита? Однако, думается, что утверждая русскую философию как основу национальной культуры автор все же хотел показать необходимость формирования не только культурной национальной самодостаточности, но и генетического, вневременного единства русского народа. По данной проблеме убедительны его обращения к культурному наследию западников (сознательное творчество) и славянофилов (бессознательное творчество) на процесс исторического самоопределения России. Коллективизм (= соборность) являлся, несомненно, положительной «культурной», «исторической» памятью народа. Принято считать, что с реформ Петра I (но, возможно, и раньше) берет начало и «идейная», «беспочвенная» оторванность русской интеллигенции от народной массы, не преодоленная и до настоящего времени (правительства - народ). Стоит согласиться с автором в трактовке русской культуры как гуманистической ценности народа, поскольку иные социальные механизмы (экономика, политика, право и т.д.) не несут столь активной нагрузки в плане духовного самоопределения человека. Концепция духовно-гуманистического познания рассматривается им как освобождение человека от «тисков необходимости». «Культура как определенный образ жизни, действий... предполагает серьезную философскую методологическую базу познания социального процесса. Философия задает априоризм культуре, делает ее способной опережать события. Только в таком понимании культуры человек обеспечен свободными условиями своей жизни» (С. 242). В русской религиозной философии свобода есть цель и смысл человеческого существования (свобода = вера = Истина). Обладание Истиной делает человека свободным, благодаря чему он перестает ощущать историю как «внешне навязанную» и начинает чувствовать ее как внутреннее, духовное со-бытие. К единству русской философии и культуры ведет цельное мировоззрение, но исторические перспективы развития российского социума во многом определяются этико-педагогическими основами, духовным опытом нации. Заслуживает внимание актуализация автором значимости философско -педагогической традиции в общем континууме общественной жизни (С. 252 - 268). Достаточно четко им определена роль классической литературы и публицистики XIX века в становлении русской философии и культуры, их органичный и взаимообусловленный синтез (А.С. Пушкин, К.Н. Леонтьев, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, В.С. Соловьев, В.В. Розанов и др.). И хотя масштаб книги предполагает вскользь затронутые: социально-культурную, эстетическую, смысложизненную грани философско-литературного синтеза (без захода на другие проблемы), но автор правильно обозначил их глубинную онтологическую основу, определил методологические плоскости интегрального анализа (С. 279 -280). «Золотой век» русской культуры во многом связан с поисками ответов на вызовы времени: общественные, политические, экономические и т.д. метаморфозы, где «маленькому человеку» не находилось места. Альтернативой явились «освобождающие» позиции русской религиозной философии: панморализм, теократия, Богочеловечество, экзистенциализм, космизм и т.д. А.С. Стрельцов справедливо отметил, что возрастающий интерес к православным ценностям в обществе мог интерпретироваться по-разному, но, безусловно, был положен в основу социокультурного контекста российской цивилизации.
Замыкает цикл работ небольшая краеведческая зарисовка, посвященная «Калужскому краю в истории русской религиозной философии» (С. 314 - 316). Здесь представлены наиболее яркие фигуры, внесшие вклад в развитие традиций русской философии и культуры (братья И. и П. Киреевские, К.Н. Леонтьев, братья Е. и С. Трубецкие, Н.Ф. Федоров, К.Э. Циолковский, А.Л. Чижевский).
В целом монография А.С. Стрельцова представляется несомненной творческой удачей. Осуществленное автором исследование интегральной связи сущности предметов и методологических приемов русской философии и культуры является значительным вкладом в философскую и культурологическую проблематики отечественной мысли. Ему удалось через архитектонику культурно-философского континуума вывести тематическую составляющую социокультурных процессов в России XIX - начала XX веков.
INTEGRRAL INTERCOMMUNICATION AND MEANING DISPLAY OF PHILOSOPHY AND CULTURE IN RUSSIAN RELIGIOUS TRADITIONS OF THE XIX-th CENTURE
M. A. SHAROVA In his work «Great service to Russian religious philosophy» doctor
of philosophy, professor A. S. Streltsov gives the analysis of the problems Kaluga State University names of methodology of culture and traditions of Russian thought as the unique of K. Chiolkovsky socio - cultural phenomenon.
e- mail: Key words: russian religious philosophy, culture, methodology, his-
SHAROV.KALUGA@mail.ru torical and philosophical synthesis.
