CC BY
1080
О. В. Хорохордина
ИНСТРУКЦИЯ КАК ТИП ТЕКСТА
OLGA V. KHOROKHORDINA INSTRUCTION AS A TYPE OF TEXT
В статье описывается инструкция как наджанр, характеризующийся особыми ин-тенционально-содержательной основой и инструктивным способом изложения и получающий речевую реализацию в частных жанрах. Выявляется формально-семантическая типология инструктивных текстов. На анализе конкретных примеров разрабатывается градация смыслового усложнения текстов-инструкций от элементарной исходной жанровой реализации до косвенной глубинной реализации, для которой предлагается термин «мультиплицированный жанр».
Ключевые слова: инструкция как наджанр, формально-семантическая типология, градация смыслового усложнения.
The article investigates instructions as a metagenre characterized by an intentional-content base and instructional means of exposition and implemented in speech within discrete genres. The metagenre's parameters are outlined through formal semantic typology of instructional texts. Analysis of these concrete examples yields a gradation of rising instructional text complexity ranging from primary-level to roundabout, in-depth implementation. "Multilayered genre" is proposed as the term for this gradation.
Keywords: instructions as a metagenre, formal semantic typology of instructional texts, a gradation of rising instructional text complexity ranging.
Ольга Витальевна Хорохордина
Кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка как иностранного и методики его преподавания Санкт-Петербургского государственного университета ► olgakhor@yahoo.fr
О пользе типологической характеристики текста (вместо введения)
Вопрос о типологии текста представляется на первый взгляд сугубо научной проблемой. Однако оказывается, что обычные носители языка, не-специалисты, тоже интересуются типологической характеристикой текста. В подтверждение приведём фрагмент интернет-дискус-сии1, построенной вокруг вопроса, который касается границ такого типа текста, как инструкция:
Главная » Философия, Непознанное » Религия, Вера » Решенный вопрос Дмитрий Кромиади (Saot)
Библия написана в жанре инструкции? Лучший ответ
пастор Александр Лапоченко
Насколько я помню во многих жанрах переплетенных между собой в каждой книге. Другие ответы Alex Skyflight
Причем не просто инструкции, а самой запутанной инструкции в мире, где на любое высказывание можно найти противоположное высказывание. И в зависимости от нужды, взять нужное.
Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (проект № 13-04-00439 «Типология текста: от составляющих к динамике их взаимодействия»)
Статья создана по результатам серии докладов на Международных филологических конференциях. Частично содержание статьи представлено в публикации: Хорохордина О. В. Инструкция как способ изложения и как речевой жанр // Динамика языковых и культурных процессов в современной России: Матер. III Конгр. РОПРЯЛ. Санкт-Петербург, 10-13 окт. 2012 г. Т. 1. СПб., 2012. С. 228-232.
Тов.Спок.
Заповеди Бога и Иисуса Христа и есть инструкция выживания человечества Faust
ЖИЗНЪ CTflHÉT
ПРОЩ£
€СЛИ ПРОЧИТАТЬ н ней
ИНСТРУКЦИЮ
Приведенный отрывок интернет-дискуссии позволяет предположить, что желание читателей определить жанр Библии связано с потребностью иметь надежный ориентир для адекватного восприятия Священного писания, потому что, как удачно выразился Ст. Гайда, перефразируя известную мысль М. М. Бахтина [2: 449], жанр текста определяет «горизонт ожидания для слушающих и модель построения для говорящих» [4: 24], что верно и в отношении участников письменной коммуникации, то есть — для читающих и пишущих соответственно.
Итак, инструкция ли Библия? Ответ на этот вопрос зависит от того, как мы понимаем термин «инструкция».
Речевые реализации текста-инструкции
Если предложить носителю русского языка привести пример инструкции, то прежде всего им будет назван документ, содержащий или порядок монтажа и использования какого-либо прибора, или перечень профессиональных (должностных) предписаний, или же набор правил общественного поведения. Такое понимание инструкции находит отражение и в словарях русского языка, ср.: «Инструкция — (от лат. тв^исИо — наставление-устройство); 1) подзаконный акт, регламентирующий выполнение какого-либо рода деятельности (составление бухгалтерского отчета, технические вопросы взимания налогов, подсчета доходов и т. п.)... ; 2) указание о порядке выполнения какой-либо работы, пользования машиной и т. д.» [3] и «Инструкция — 1. Свод указаний, правил, устанавливающих порядок и способ выполнения или осуществления чего-л. 2. Руководящее указание»
[8] — и ассоциируется прежде всего с официально-деловым стилем речи.
Однако подобное толкование, принимаемое и в ряде научных работ (например: «инструкция предстает как совокупность актов письменной коммуникации, обусловленных сферой официально-делового общения, уже — сферой инструктирования» [16]), по-видимому, должно быть признано узким пониманием инструкции как особого типа текста, на фоне исследований, где границы инструкции охватывают не только всю совокупность прямых директивных речевых жанров, но и усматриваются в высказываниях с имплицитной реализацией «концепта инструкция» [1], а значит, в любом высказывании, призванном «выделить последовательность действий в пределах события, определить способ и правила» их осуществления [15: 71-72]. В таком случае, кроме речевых произведений, названных словом инструкция (бытовая, техническая, юридическая), в качестве инструкций рассматриваются, например, Конституция, закон, руководство, предписание, рекомендация(и), указание(я), правило(а), директива(ы), распоряжение, постановление, указ, приказ, просьба, совет(ы), рецепт (медицинский, кулинарный), режим, распорядок, план действий, схема действий, порядок действий (например, при эвакуации), наставление, наказ, поучение, назидание, заповедь, завет, басня, притча (этот список может быть продолжен), а также тексты с заголовком, построенным по модели 'как + инфинитив + уточняющие его слова', например: «Как овладеть техникой скорочтения».
Приведенный список показывает, что при широком понимании содержанием инструкции может быть не только рекомендуемый порядок практических действий, но и, например, духовные наставления, регламентирующие сферу морали.
Приведенный список свидетельствует также о том, что к инструкциям относят тексты разных стилей: ср., например, такие тексты: официально-делового стиля — «Инструкция по охране труда для офисного работника», научного стиля — «Методика анализа текста», публицистического стиля — дискуссия в СМИ «Как победить коррупцию в России», религиозно-проповеднического — «10 заповедей Божиих», художествен-
ного — басни, притчи, наставления, бытового — советы по ведению хозяйства, причём последние особенно часто сопровождаются невербальными схемами, иллюстрациями, фотографиями и т. п., превращаясь тем самым в поликодовые тексты. Инструкция может использоваться и в автокоммуникации, — например, как запись в ежедневнике: Забрать одежду из химчистки.
Что же объединяет огромный перечень столь разных текстов?
Типологические характеристики текста-инструкции
М. М. Бахтин, разрабатывая понятие «речевой жанр», обращает особое внимание на его «специфическую словесную завершенность» [2: 429] и выделяет такие его отличительные черты, как особое «тематическое содержание», особый «стиль» и особое «композиционное построение» [Там же: 428], а также указывает, что «всякое понимание чревато ответом и в той или иной форме его порождает» [Там же]. Все упомянутые нами инструктивные тексты (текстовые фрагменты) при различии их конкретного содержания и стилистической принадлежности объединяет тот же ряд характерных признаков:
1. Типовая интенция — научить, как действовать в какой-либо ситуации, что предопределяет характерную для данных текстов директивную (= прескриптивную, императивную) тональность.
2. Типовое содержание и его композиция. По нашему мнению, с содержательно-композиционной точки зрения каждый из данных текстов представляет собой (с разной степенью полноты) взаимодействие двух фреймов — статического и динамического. Статический фрейм заключает в себе совокупность действий и соотнесенных с каждым из них агенсов, предметов, инструментов, адресатов. Динамический фрейм — сценарий — указывает последовательность операций-действий, которые следует произвести с обозначенным в статическом фрейме набором элементов действительности, чтобы достичь определенного результата.
3. Типовая завершенность в ответной реакции адресата, в идеале предполагающая исполнение им предписаний, включенных в инструкцию.
4. Типовые средства языкового выражения.
Остановимся на последнем подробнее.
Формально-семантические типы текстов-инструкций
Рассмотрение текстов отобранных инструкций позволяет, основываясь на их базовом качестве — реализации прескриптивной интенции, выделить следующие типы с учётом характера выражения этой интенции: собственно прескриптивный, ограничительно-прескриптивный, наглядно-прескриптивный, вопросительно-прескриптивный.
Собственно прескриптивный тип инструкции, отличаясь наибольшей степенью проявленности директивной тональности, реализуется на основе использования различных морфологических форм волеизъявления, то есть в его основе могут лежать следующие синтаксические конструкции:
инфинитивные — прочитать статью, подчеркнуть основные мысли, составить конспект;
императивные — прочитай(те) статью, подчеркни(те) основные мысли, составь(те) конспект;
совместно-императивные — (давай(те)) прочитаем статью, подчеркнём основные мысли, составим конспект;
с косвенным императивом — пусть студенты прочитают статью, подчеркнут основные мысли, составят конспект;
с прошедшим временем со значением волеизъявления — открыли тетради, взяли ручки, начали писать сочинение; пошёл вон!;
а также представляющие собой номинативные конструкции с существительными со значениями действия / состояния — Тишина! На завтра объявляю следующий распорядок дня: в восемь подъём, в полдевятого завтрак, потом до обеда у всех занятия. Вопросы?
К этому типу примыкают и инструктирующие высказывания, представляющие собой эллиптические конструкции: В «Ростелеком» — за мобильной связью! (подразумевается: <обращайтесь/ приходите>); Мам! За компьютер можно? — Только ненадолго (подразумевается: <Садись>).
Ограничительно-прескриптивный тип инструкции хотя и окрашен явной директивной тональностью, но её уравновешивает и в равной степени выраженная информативная нацеленность текста, поскольку в инструкциях такого типа
очерчивается в качестве руководства к действию круг желательных / нежелательных, допустимых / недопустимых, необходимых или обязательных операций и как бы ограничивается пространство деятельности рамками от «разрешено» до «запрещено» и от «возможно» до «необходимо».
Этот тип инструкции получает воплощение в синтаксических конструкциях со значением необходимости, (не) допустимости, разрешения / запрета, базирующихся на использовании:
модальных слов и выражений: (не) должен, (не) обязан, (не) следует, необходимо, (не)допустимо, (не) допускается, (не) мочь, можно, нельзя, запрещается, запрещено, (не) разрешается, (не) разрешено, имеется (существует) возможность, (не) иметь право, (не)вправе, (не)возможен и нек. др.;
форм настоящего или будущего времени глагола (в том числе — в пассиве), контекстуально получающих выше названные значения, например:
Для участия в реализации особых проектов технический персонал на конкурсной основе отбирает глава департамента / отбирается главой департамента;
Документы к завтрашнему дню для вас оформит секретарь / будут оформлены секретарём, помещение к эксперименту будет готовить лаборант/ будет готовиться лаборантом (получают значения (соответственно): 'должен отбирать(ся)'; 'должен оформлять / 'должны офомляться'; 'должен готовить / 'должно готовиться').
Как указывают исследователи, здесь «наличие модального значения обусловлено жанровым своеобразием информативного текста: в прескриптивных текстах эта информация является руководством к действию и, следовательно, глагольные предикаты осложняются модальным значением долженствования» [9: 350].
Наглядно-прескриптивный тип по сравнению с двумя уже названными типами инструкции окрашен более мягкой директивной тональностью. Этот тип базируется на формах изъявительного наклонения глагола (преимущественно настоящего времени, хотя используется и будущее и прошедшее времена), сообщает о порядке совершаемых (совершенных) действий для достижения определенного результата и имеет типовое значение: «Делай, как я (мы, все) делаю/-ем/-ют
((с)делал/-и, сделаю/-ем/-ют / буду/-ем/-ут делать)» (очень часто такой тип инструкций используется в наставлениях по домоводству), например:
Для французского морковного салата натирают морковь на мелкой тёрке, заливают её лимонным соком, добавляют оливковое масло и соль, всё перемешивают — и салат готов / (я) натираю морковь на мелкой тёрке, заливаю её лимонным соком, добавляю оливковое масло и соль, всё перемешиваю — и салат готов / (мы) натираем морковь на мелкой тёрке, заливаем её лимонным соком, добавляем оливковое масло и соль, всё перемешиваем — и салат готов / (ты) натираешь морковь на мелкой тёрке, заливаешь её лимонным соком, добавляешь оливковое масло и соль, всё перемешиваешь — и салат готов / (вы) натираете морковь на мелкой тёрке, заливаете её лимонным соком, добавляете оливковое масло и соль, всё перемешиваете — и салат готов / Я / ты натёрла морковь на мелкой тёрке, залила её лимонным соком, добавила оливковое масло и соль, всё перемешала — и салат готов / натирается морковь на мелкой тёрке, заливается лимонным соком, добавляются оливковое масло и соль, всё перемешивается — и салат готов.
В вопросительно-прескриптивном типе
императивная тональность сглаживается вопросительной интонацией, переводящей жёсткую директиву в статус более мягкой прескрипции — предложения действовать определенным образом. Этот тип инструкции характерен для диалогической речи. Например:
А что если повернуть ключ в обратную сторону? / А не повернуть ли ключ в обратную сторону? / Повернуть ключ в обратную сторону не пробовал? / А тебе что, ключ в обратную сторону не повернуть? = 'Поверни ключ в обратную сторону'.
Подчеркнём, что каждый из приведенных четырех основных формально-семантических типов текста-инструкции включает в себя по нескольку способов языкового выражения, различающихся между собой и в стилистическом, и в семантическом плане, поэтому формально-семантическая типология должна быть дополнена как стилистической классификацией (очевидно, например, что в каждой группе есть конструкции, тяготеющие к разговорной речи), так и описани-
ем семантических особенностей каждой из перечисленных синтаксических инструктивных конструкций. Приведём некоторые из уже существующих по этому поводу комментариев.
В «Коммуникативной грамматике русского языка», например, отмечено, что в инструктивном тексте инфинитив «означает прямую направленность предписаний на читателя — потенциального исполнителя», форма же 3-го лица множественного числа настоящего времени глагола «представляет собой отсылку к авторитетам, к опыту знающих людей», а конструкции с глаголами на -ся в форме настоящего времени содержат «наглядно демонстративное объяснение, то есть включение в моделируемый процесс (и в состав обобщенно-личного субъекта) и автора-исполнителя, и читателя-наблюдателя» [Там же: 351], в то время как употребление в инструкциях форм совершенного вида глагола в прошедшем времени — например, «обычный прием спортивных инструкторов», в командах которых «ритм действия как бы сливает в одно приказание и результат» [Там же: 407]2.
Полное сравнительное семантико-стилисти-ческое описание всех выше указанных вариантов лексико-грамматического оформления инструктивного текста, вероятно, станет предметом в одной из будущих наших публикаций. Здесь же ограничимся лишь замечанием о том, что прототипи-ческим, как нам представляется, следует признать инструктивный текст, основанный на инфинитивных конструкциях, поскольку именно инфинитив, с одной стороны, исторически представляя собой «перешедшую в парадигму глагола форму имени со значением действия» [13: 198], в наибольшей степени приспособлен для номинации действия как компонента инструктивного фрейма; с другой стороны, инфинитив в русском языке является одним из средств выражения волеизъявления, а следовательно, выступает носителем пре-скриптивной тональности; оба названных качества составляют специфику инструктивного типа текста, что делает инфинитивные конструкции, на наш взгляд, наиболее изосемичным способом вербализации интенционально-содержательной основы инструктивного текста.
О лингвистическом значении термина ИНСТРУКЦИЯ
Небезынтересно отметить, что именно наличие у инструктивного текста отмеченных двух содержательных конститутивных признаков — называния необходимых действий и предписания о необходимости их осуществления, причём в разных соотношениях для разных формально-семантических типов, как мы указывали в комментариях к каждому из них, — привело к тому, что, например, в «Коммуникативной грамматике русского языка» ряд формально-семантических типов инструктивных текстов рассматривался в связи с информативным регистром, а другая часть — в связи с волюнтивным регистром [9: 351, 407].
Но тогда из наших наблюдений над формально-семантическими типами инструктивного текста следует ещё один важный вывод о том, что наличие типовых способов языкового оформления инструкции позволяет говорить об особом инструктивном способе изложения (в лингвистической литературе у разных авторов в чем-то близкими к термину «способ изложения» [12: 321] являются термины «стиль» (в одном из своих значений) [18: 510-511; 2: 431-432], «композитов» [9], а также «начальная языковая текстовая структура» [21], «пассаж» [11], «функционально-смысловой тип речи» [14], поверхностный речевой жанр [6]; при этом неполное совпадение содержания упомянутых терминов между собой объясняется многообразием подходов к изучению такого сложного явления, как высказывание).
Итак, с лингвистической точки зрения за термином ИНСТРУКЦИЯ следует признать три значения.
1. Тип текста (целого текста или же текстового фрагмента), снабжающий адресата «информацией / указаниями о том, как и что необходимо / нельзя делать» [1] для преодоления / разрешения определенной проблемной ситуации действительности; в этом случае ИНСТРУКЦИЯ выступает как наджанр, реализующийся в ряде конкретных речевых жанров.
2. Инструктивный ментальный комплекс, получающий воплощение в текстовой деятельности человека; в этом случае ИНСТРУКЦИЯ выступает как интенционально-содержательная
основа инструктивного текста (интенция + макропропозиция).
3. Типичная форма представления интенци-онально-содержательной основы инструктивного текста, его типовая поверхностная структура; в этом случае ИНСТРУКЦИЯ выступает как способ изложения.
Таким образом, ИНСТРУКЦИЯ как тип текста — наджанр — оказывается одной из единиц суперсинтаксического уровня языка, причём наджанр, как и прочие двусторонние языковые единицы, обладает планом содержания — интен-ционально-содержательной основой — и планом выражения — способом изложения; и, как всякая языковая единица, наджанр получает актуализацию в речи в виде одной из своих конкретных реализаций — жанра.
Из сказанного вытекают два закономерных вопроса:
1) может ли типовая интенционально-содержа-тельная основа инструктивного текста выражаться в речи по-иному, не описанными языковыми специфическими инструктивными способами?
2) может ли инструктивный способ изложения служить поверхностной структурой иной, не инструктивной интенционально-содержательной основы текста?
Инструктивная интенционально-содержатель-ная основа и инструктивный способ изложения в их автономном функционировании
Инструктивный способ изложения выступает важным дифференциальным признаком инструктивного типа текста. Однако, учитывая тот факт, что текст как таковой может содержать наряду с вербализованной подтекстовую информацию, опирающуюся на пресуппозиции участников коммуникации [5: 44], логично предположить, что существование в окружающей действительности общеизвестных ситуаций, в которых приняты в данном обществе типовые сценарии действий, определяет возможность бытования инструктивного содержания не только в эксплицитной, но и в имплицитной форме. В частности, в разговорно-повседневном общении мы находим многочисленные контексты с имплицитной (ситуативно обусловленной)
инструкцией: как, например, в бытовой записке, типа: Маша! Обед на столе. Дома буду поздно. Мама, — (подразумевается: <Обедай без меня>); Ты куда в одной футболке? На улице похолодало! (подразумевается: <Надень что-нибудь тёплое>). Подобные тексты могут быть отмечены и характерными вербальными маркерами: наречно-междометными: Стоп! Внимание! Осторожно! и/или вокативными: Вань! Анна Андреевна! Пап! Девушка! — или даже состоять единственно из этих слов.
С другой стороны, инструктивный способ изложения может становиться поверхностной структурой риторически акцентированных текстов, где автор стремится «построить высказывание или их ряд с его точки зрения наиболее эффективным способом» [17: 28]. Так, например, в тексте «Индия: инструкция по применению» форма медицинского рецепта не только демонстрирует намерение дать советы о том, как лучше организовать путешествие по Индии, но и выявляет замысел автора (в прошлом врача) создать образ Индии как лекарства для неудовлетворенных жизнью россиян [7]; А. П. Чехов в рассказе «Руководство для желающих жениться» реализует свой замысел высмеять мещанские представления о выборе невесты, создавая пародию на инструкцию путём диссонанса между примитивно-бытовым содержанием рекомендаций и серьёзным, книжно-инструктивным способом их изложения [19].
Иными словами, способ изложения — явление лингво-композиционное, тесно связанное с типовыми языковыми средствами выражения, способен соединяться с не-инструктивными содержаниями, а инструктивная интенциональ-но-содержательная основа — научить, как действовать, — может воплощаться в речи как при помощи инструктивного способа изложения, так и имплицитно.
К типологии речевого наджанра ИНСТРУКЦИИ
Взаимоотношение между указанными нами типовыми параметрами текста-инструкции может лежать в основе типологии речевого наджан-ра инструкции.
Так, взаимоотношение названных параметров может носить характер соответствия друг другу в пределах одного текста, который в таком случае следует рассматривать как прямой речевой жанр инструкции.
Прямой речевой жанр инструкции может быть элементарным, когда инструктирующий сценарий состоит из одного действия и когда высказывание о необходимости совершить это действие выражено простым неосложненным моно-пропозитивным предложением: Счёт оплатить до 25.11.2013. Если же текст-инструкция состоит из двух или нескольких подобных высказываний, его мы назовём редуплицированным: Прочитайте текст. Выпишите и переведите новые слова.
Текст-инструкция может содержать не только собственно инструктивные, но и экс-позиционно-объяснительные, комментирующие, мотивирующие компоненты. Такой текст назовем комплексным жанром инструкции. Обратимся к тексту инструктивной телефонограммы:
В ближайшие дни синоптики обещают резкое понижение температуры (1). Во избежание аварийной разгерметизации системы отопления (2) сотрудникам ЖКО № 5 незамедлительно закрыть все окна в домах на обслуживаемой территории, то есть окна на чердаках, лестничных площадках, в подвальных помещениях домов (3) (за состояние отопительной системы в жилых помещениях ответственность несут квартиросъёмщики и собственники жилья) (4).
Цифрами в скобках отмечены различные конструктивно-смысловые компоненты данного текста. Назовем композиционную часть (1), которая фиксирует определенное положение дел, экспозиционной частью; композиционную часть (2), которая обосновывает необходимость действий, — мотивирующей частью; композиционную часть (4), которая выступает пояснением собственно инструкции, назовем комментирующей частью. Собственно инструктирующей является лишь часть (3): именно здесь использован инструктирующий способ изложения с характерной для него директивной тональностью, которая распространяется на весь текст в целом, хотя три другие части, взятые в отдельности, отличают-
ся констатирующей тональностью. Заметим, что комплексный жанр инструкции может воплощаться в высказывании, построенном по модели полипропозитивного предложения, включающего номинации со значением обусловленности и/ или пояснения:
При травмировании, отравлении или внезапном заболевании прекратить работу и обратиться за помощью к медицинскому работнику, а в случае его отсутствия оказать себе или другим пострадавшим первую доврачебную медицинскую помощь и сообщить о случившемся непосредственному руководителю, далее действовать по его указанию [10].
Как нами было установлено, наджанр инструкции может реализоваться в речи и только своей интенционально-содержательной основой. И тогда, если в тексте выявляются инструктивная интенция, прескриптивная тональность, инструктивное содержание, не получающие, однако, своего вербального выражения, перед нами косвенный жанр инструкции: У тебя 20 минут, чтобы собраться (подразумевается: <Ты должен собраться за 20 минут >).
Особая ситуация может складываться в художественных текстах, для которых характерны сложные отношения между формой и содержанием, сложные способы передачи смыслов. Так, в рассказе В. Шукшина «Наказ» [20] центральный эпизод — история о парне Ваньке, рассказанная дядей Максимом своему молодому племеннику Григорию, только что избранному председателем колхоза. Максим, прежде чем начать свою историю, выдает племяннику «притекстовое задание» — слушать и искать за содержанием инструкцию для руководителя: «— Это даже не история, а так — из детства тоже из нашего. Но она тебе может сгодиться — она тоже... как сказать, про руководителя: каким надо быть руководителем-то». Тексты, аналогичные истории Максима, где инструктивные интенции и содержания выявляются путём нацеленного анализа, следует считать реализацией глубинного косвенного жанра инструкции.
Кроме того, в художественных текстах инструктивный способ изложения может соединяться с не-инструктивным содержанием, свой-
ственным речевым жанрам, например портрета или объяснения, в результате чего происходит порождение глубинного жанра, осложнённого не-инструктивными коммуникативными намерениями. Так, в том же рассказе Шукшина большая часть речевой партии Максима посвящена разным по форме и содержанию наставлениям дяди новому главе колхоза о том, каким следует быть руководителем. Но речевая партия Максима в рассказе выполняет не только композиционно-сюжетную функцию, но и служит объяснением того, что стоит для простого деревенского человека Максима за словом «руководитель», а также — и более всего — выполняет характеризующую функцию, выступая доминантным компонентом образа Максима. Подобные тексты (текстовые фрагменты) назовём мультиплицированными инструкциями. Именно такого типа высказывания М. М. Бахтин относил к идеологическим, отмечая, что при их исследовании необходимо рассматривать «сложную проблему взаимоотношения языка и идеологии, мировоззрения» автора [2: 430-431] и учитывать, что их смысловое восприятие требует от слушателя / читателя существенной интерпретативной активности не только потому, что воплощающий замысел автора косвенный жанр скрывается за прямым поверхностным способом изложения, в нашем случае — инструктивным, но и потому, что в основе подтекста лежат индивидуально-авторские смыслы.
Такой нам видится специфика и градация усложнения речевых реализаций текста-инструкции. Проведенный анализ, как представляется, подтверждает мысль В. В. Дементьева о том, что возможно рассматривать жанры (в нашей терминологии — наджанры) «не только со стороны структуры и типологии, но и со стороны их в а -риативности» [6: 36]: от полного совпадения способа изложения и нормативной для него интенционально-тематической основы в прямом жанре до их несоответствия друг другу в глубинном косвенном и мультиплицированном жанрах.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Фрагмент дискуссии взят с сайта: http://otvet.mail.ru/ дие8Уоп/80560305; орфография и пунктуация сохранены.
2 Там же см. замечания о вокативах в инструкциях.
ЛИТЕРАТУРА
1. Астахова Е. В. Дискурсивная актуализация концепта INSTRUCTION (на матер. английского языка): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Иркутск, 2010.
2. Бахтин М. М. Проблема речевых жанров // Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М., 1986.
3. Большой энциклопедический словарь: В 2 т. / Гл. ред. А. М. Прохоров. Т. 1. М., 1991.
4. Гайда С. Проблемы жанра // Функциональная стилистика: теория стилей и их языковая организация. Пермь, 1986. С. 22-28.
5. Гальперин И. Р. Текст как объект лингвистического исследования. М., 1981.
6. Дементьев В. В. Коммуникативная генристика: речевые жанры как средство формализации социального взаимодействия // Жанры речи. Вып. 3. Саратов, 2002. С. 18-40.
7. Дитина Г. Индия: инструкция по применению. URL: http://achadidi.narod.ru/2006/GalinaDitina.html
8. Ефремова Т. Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М., 2000.
9. Золотова Г. А., Онипенко Н. К., Сидорова М. Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. М., 2004.
10. Инструкция по охране труда для офисного работника (зао «юринформ в», 2010). URL: http://www.lawmix.ru/ docs/17723
11. Кибрик А. А. Модус, жанр и другие параметры классификации дискурсов // Вопр. языкознания. 2009. № 2. С. 2-21.
12. Кожина М. Н., Дускаева Л. Р., Самиловский В. А. Стилистика русского языка. М., 2008.
13. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.
14. Нечаева О. А. Функционально-смысловые типы речи (описание, повествование, рассуждение). Улан-Удэ, 1974.
15. Овчинникова И. Г. К проблеме становления дискурсивной компетенции // Проблемы онтолингвистики — 2009. Матер. междунар. конф. (17-19 июня 2009 г., Санкт-Петербург). СПб., 2009.
16. Рехтин Л. В. Речевой жанр инструкции: полевая организация: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Горно-Алтайск, 2005.
17. Сиротинина О. Б. Некоторые размышления по поводу терминов «речевой жанр» и «риторический жанр» // Жанры речи — 2. Саратов, 1999.
18. Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М., 2006.
19. Чехов А. П. Руководство для желающих жениться // Чехов А. П. Собр. соч.: В 12 т. Т. 3. М., 1985. С. 392-396.
20. Шукшин В. М. Наказ // Шукшин В. М. Наказ. Рассказы. Барнаул, 1980. С. 223-233.
21. Werlich Egon. Typologie der Texte: Entwurf eines textlinguistischen Modells zur Grundlegung einer Textgrammatik. Heidelberg, 1975.
