CC BY
36
БАЙДУРИН М.С.
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ РЫНОЧНЫХ ТРАНСФОРМАЦИЙ ПОСТСОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАН В ГЛОБАЛИЗИРУЮЩЕМСЯ МИРЕ
Проведены исследования состояния и структуры институциональной среды стран с трансформирующейся экономикой. Сравнительный анализ процессов формирования институциональных факторов развития рыночных отношений в различных странах позволил выявить и обосновать ряд специфических черт, влияющих на качество экономических реформ и вовлечённость страны в мировые и региональные рынки. Ключевые слова: институциональная среда, институциональные барьеры, институты, институциональная система трансформирующейся экономики, влияние институтов на развитие экономики.
BAYDURIN M.S.
INSTITUTIONAL ASPECTS OF MARKET TRANSFORMATIONS THE POST-SOCIALIST COUNTRIES IN THE BEING GLOBALIZED WORLD
Researches of a condition and structure of the institutional environment of the countries with being transformed economy are conducted. The comparative analysis of processes of formation of institutional factors of development of the market relations in the various countries allowed to reveal and prove a number of the peculiar features influencing quality of economic reforms and an involvement of the country in the world and regional markets. Keywords: the institutional environment, institutional barriers, institutes, institutional system of being transformed economy, influence of institutes on economy development.
Введение. Встав на путь постсоциалистических трансформационных преобразований, предполагающих целенаправленное движение к качественно новому уровню экономического развития, любая бывшая социалистическая страна, пытаясь сломить неблагоприятные тенденции и выбирая альтернативные модели реформирования1, как правило, несёт значительные трансформационные и информационные издержки, связанные с осуществлением мер по рационализации процессов перехода к социально ориентированной рыночной экономике. Следовательно, успешной реализации рыночной трансформации постсоциалистических экономик, по мнению диссертанта, может способствовать разработка предельно общей теории экономических трансформаций в части построения действенной методологии и её реального практического воплощения. С учётом анализа основных тенденций развития сформулированы предложения, позволяющие существенно снизить опасность применения неадекватной модели, минимизировать возможные негативные аспекты качественных изменений в экономической системе, уменьшить социально-экономические потери. Таким образом, проблемы определения содержания трансформационных процессов, основных закономерностей их протекания и условий благоприятного завершения приобретают сегодня актуальное научное и прикладное значение.
В современных условиях сохраняется существенный разрыв в уровне экономического развития между группой высокоразвитых стран и остальным миром, причём устойчивое сохранение данной ситуации во многом обусловлено институциональными факторами. Мировой опыт показывает: преодоление институциональных барьеров на пути прорыва в пространство стран «золотого миллиарда» является возможной, но труднореализуемой задачей, что подтверждено вхождением в ядро мировой экономики Японии, Республики Корея, других азиатских НИС. Главная проблема — институциональное обеспечение.
Теоретико-методологические аспекты исследования институциональной среды. Среди перспективных подходов к исследованию социально-экономической динамики трансформационных процессов особое место занимает эволюционно-институциональный подход2, в рамках которого национальная экономика представляется системой различных институтов
1 Преобладавшие в начальный период трансформаций взгляды, согласно которым постсоциалистические страны должны были двигаться к единой модели — стандартной западноевропейской рыночной экономике, в последние годы сменились на признание многообразности и индивидуализированности путей эволюции.
2 Эволюционный подход определяет механизм развития. В основе этого подхода лежит деятельность институтов, развивающаяся по законам конкуренции через столкновение интересов; эволюционно-институциональный подход предполагает рассмотрение трансформации как естественной динамики институциональной структуры, что выражается в смене формальных правил, пролоббированных заинтересованными социальными группами. В последнее время эволюционно-институциональный подход становится всё более популярным у российских экономистов (Амосов, 1999 [336]; Евстегнеева и Евстегнеев, 1998; Костюк, 1997; Маевский, 1997; Макаров, 1997; Моисеев, 1991 и др.).
(хозяйственных популяций), эффективность которых зависит от степени непроницаемости по отношению к интересам отдельных групп; устойчивость обеспечивается иерархичным строением институциональной структуры и высокими издержками изменения сложившихся правил и норм.
Виднейшими представителями традиционного институционализма, возникшего в конце XIX века и оформившегося в 1920-1930-е годы, выступили Торстейн Бунде Веблен3 (социально-психологическое направление; 1857-1929), Джон Роджерс Коммонс4 (социально-правовое направление; 1862-1945) и Уэсли Клэр Митчелл (институционально-статистическое направление; 1874-1948). Своё название институционализм получил в связи с тем, что в толковании общественных процессов его сторонники активно использовали социальный элемент и интерпретировали экономические процессы с помощью неэкономических факторов — социально-политического, технологического, правового социально-психологического, этического и др5. Позже идеи раннего (старого, американского) институционализма (1920-1940-е годы) нашли своё продолжение в работах Р. Арона, А. Берли, Д. Бернхема, Э. Богарта, Дж. М. Кларка, Г. Кольма, А. Лоува, Г. Минза, Р. Тагвелла, Ж. Фурастье, Ж. Эллюля и др.
Современный институционализм (неоинституционализм, neoinstitutional economics; новый институционализм, new institutional economics) получил6 развитие в трудах Д. Белла, Дж. Гэлбрейта, Р. Коуза, Г. Мюрдаля, О. Уильямсона, Д. Норта, Ф. Перру, У. Ростоу, Г. Саймона, О. Тоффлера, Р. Хейлбронера, Я. Тинбергена, Л. Туроу и др.
Принципиальными недостатками неоклассической концепции, которую в определённом смысле следует рассматривать как альтернативу течению институционализма в экономической теории, по мнению институционалистов, являются идеи незыблемости приоритета рыночной структуры и рынка в экономике; тезис о суверенности потребителя; игнорирование глубинных и долговременных изменений в развитии общества. Приверженцы институциона-лизма, полностью отвергающие идеи социализма и характеризующие капитализм как строй, способный к постоянным эволюционным преобразованиям в социально-экономических процессах, хозяйственном механизме, реальных формах организации экономической жизни в их конкретно-исторической национальной определённости, стремятся раскрыть механизмы изменений, объяснить их динамику и выявить рычаги эффективного воздействия7.
Проблема трансформации общества занимает центральное место в теоретических построениях институционалистов, согласно которым развитие экономической системы и отношения между хозяйствующими субъектами складываются не только под воздействием непосредственно экономических, но и социальных, политических, психологических, морально-этических факторов. Среди ключевых причин эволюционного обновления институционалисты называют научно-техническую революцию, преобразующую индустриальную структуру общества; технологическую трактовку приобретают проблемы экономического роста, экономических кризисов, безработицы, заработной платы, сдвиги в социальной структуре общества.
Основные представители эволюционного институциализма — Р. Нельсон и С. Уинтер, Дж. Доси, Дж. Ходжсон. Эволюционный институциализм отличается: отказом от предпосылок оптимизации и методологического индивидуализма; акцентом на исследовании экономических изменений; проведением биологических аналогий; учётом роли исторического времени; понятием рутины и эволюционной теории фирмы; благосклонным отношением к государственному вмешательству.
Новый французский институционализм (экономика соглашений) — наиболее позднее течение в институционализме, возникшее на рубеже 1980-1990-х годов. Представители — Л. Те-вено и Л. Болтянски, О. Фавро, Ф. Эмар-Дюверне. Специфика данного направления институ-ционализма состоит в исследовании рыночной экономики как подсистемы общества, рассматриваемой с точки зрения анализа различных «институциональных подсистем», или «миров», каждая из которых характеризуется особыми способами координации между людьми — соглашениями и требованиями к действиям людей — нормами поведения.
3 Т. Веблен известен, прежде всего, своей резкой критикой неоклассического понимания человека как рационального оптимизатора. Поведение хозяйствующего субъекта, по мнению Т. Веблена, определяется не оптимизирующими расчётами, а инстинктами, задающими цели деятельности, и институтами, предоставляющими средства для достижения этих целей.
4 Главная научная заслуга Дж. Коммонса — теория трансакций. Согласно Дж. Коммонсу, «трансакция — это не обмен товарами, а отчуждение и присвоение прав собственности и свобод, созданных обществом» (2007).
5 Термин «институционализм» (от англ. institutionalism; от лат. institutio — образ действия, обычай, направление, указание) в 1918 году ввёл Уилтон Гамильтон (1881-1958), который под институтами понимал «распространённый способ мышления или действия, запечатлённый в привычках групп и обычаев народа». С точки зрения У. Гамильтона, институты (обычаи, привычки и нормативные правила, корпорации, профсоюзы, государство и т. д.) фиксируют устоявшиеся процедуры, отражают общее согласие, сложившуюся в обществе договорённость (1932).
Неоинституциональная теория представляет собой экономический анализ роли институтов и их влияния на хозяйство на основе принципов рациональности и методологического индивидуализма.
7 Основу капитализма, по утверждению, например, Дж. Гэлбрейта, составляет эволюционное обновление общества, его спонтанная трансформация.
В последние годы в России и других республиках бывшего СССР устойчиво растёт интерес к институциональной теории и к её неоинституциональному направлению. Изучение институциональных факторов развития в контексте возможности ретрансляции и адаптации западного опыта на трансформационные процессы на постсоветском пространстве содержится в работах российских учёных А. Аузана, О. Иншакова и Д. Фролова8, Р. И. Капелюшникова, Г. Б. Клей-нера, Я. И. Кузьминова, А. Нестеренко, Р. Нуреева, А. Олейника, В. Полтеровича, В. Радаева, В. Тамбовцева, А. Шаститко и др. Объектом изучения на основе социологического, исторического и эволюционного подходов выступает сложившаяся в экономике и политике ситуация и история России. При этом, как правило, не проводится чёткого разграничения между различными направлениями — традиционным институционализмом, неоинституционализмом и эволюционным институционализмом. Между тем положения, формулируемые в рамках одного из теоретических направлений, могут не считаться справедливыми и полностью принимаемыми другими направлениями.
Уникальность современного этапа развития теории трансформации заключается в том, что уже накоплен определённый исторический опыт рыночных преобразований в странах ЦВЕ, Балтии и СНГ, КНР, Вьетнаме и Монголии, однако пути и перспективы изменений экономических систем по- прежнему не ясны, а в отдельных странах кризисный этап процесса смены экономической системы не только не преодолён, но и усугубляется.
Поскольку экономическая деятельность осуществляется в определённой институциональной среде, то описание содержания постсоциалистических трансформаций, на которые во всё большей степени воздействуют глобализационный фактор и постиндустриальные вызовы, оказывается неполным, если оно ограничивается изменениями, обусловленными лишь чисто экономическими причинами. Более того, структура объекта трансформации остаётся незавершённой без включения в неё институтов, представляющих собой не только совокупность правил, устойчивых норм, упорядочивающих взаимодействия между субъектами, но и функционально-организационных форм коллективной экономической деятельности. Институты, опосредуя процессы осуществления экономических отношений, упорядочивают функционирование хозяйственной системы и в своей совокупности составляют её внутреннее содержание.
Мировой опыт становления и эволюции возможных трансформаций различных типов социалистических систем подтверждает важную роль институциональной базы как конгломерата политической системы и режима собственности, призванного предопределять структуру формирующейся социально-экономической системы. Возникновению переходного периода предшествует рассогласование институциональной инфраструктуры — установление институционального неравновесия. Сам переходный период, по П. С. Лемещенко, подразделяется на этапы: первый этап — разрушение старых формальных норм, правил, законов в условиях резкого нарушения механизма социально-экономической координации, снижения защиты прав собственности, возрастания индивидуальных трансакционных издержек; второй этап — стихийное появление новых формальных законов, норм, правил, сопровождающееся возникновением различного рода «трансформационных ловушек», «институциональных пустот», квазиинститутов; третий этап — формирование метаинститута, принимающего на себя функцию координатора и регулятора институциональных норм и соглашений; четвёртый этап — образование нового институционального фундамента как завершение переходного периода.
Демонтаж прежней и формирование новой институциональной базы должен осуществляться при активной и последовательной позиции государства. В этом смысле опыт первых лет трансформации в Российской Федерации в условиях максимального дерегулирования экономики весьма показателен. Реформаторы требовали свободного формирования рыночных институтов при минимальном участии государства. Однако вопросы, связанные с либерализацией торговли, формированием принципиально новой законодательной базы и организационных структур, преодолением инфляции, урегулированием проблем внутреннего и внешнего долга, защитой правопорядка, обеспечением прав частной собственности и т. д., не решались на основе саморазвития соответствующих институтов. Мировой опыт постсоциалистической трансформации показывает, что при отсутствии сознательной целенаправленной политики государства вакуум институтов рынка, как правило, заполняется псевдорыночными структурами, подменяющими функции государственных органов или имитирующими инфраструктуру рынка. Общеизвестно массовое и практически бесконтрольное образование в первые годы реформ всевозможных бирж, фондов, финансовых и инвестиционных компаний, банков, холдингов и т. п. (Нильсен)
Оценка влияния институциональной среды на развитие экономики в условиях трансформации. Исследование факторов и механизмов роста экономики является центральной проблемой переходных экономик. Принято считать, что институциональная среда как совокуп-
8 По мнению О. Иншакова и Д. Фролова, «один лишь институционализм никоим образом не может стать методологической панацеей для России... Он должен органически влиться в состав эволюционной теории наряду с другими подходами, системно описывающими трансформационные и трансакционные факторы».
ность формальных и неформальных рамок, структурирующих деятельность предпринимателей, является фундаментальной основой утверждения рыночных преобразований в постсоциалистических странах. Поэтому динамика изменения факторов институционального характера заслуживает особого внимания.
Так, большинство стран ЦВЕ, оказавшись в ситуации трансформационного спада, достаточно быстро по сравнению с государствами СНГ решали свои институциональные проблемы, приблизившись к уровню жизни стран Западной Европы (табл. 1).
Таблица 1
ВВП постсоциалистических стран в 1999 году по паритету покупательной способности (ППС)
Страна ВВП Цены — ППС, в % к официальному курсу
На душу населения В целом, млрд долл. США
в долл. США в % к ЕС-15
Чехия 13 663 59 139,5 39
Венгрия 11 504 50 115,8 41
Словакия 11 221 48 60,5 33
Польша 9 008 39 346,2 45
Россия 6 067 26 887,7 22
Румыния 5 441 23 122,7 29
Украина 3 693 16 180,5 17
Источник: Ревенко А. Наш ВВП, вперёд лети // Дзеркало тижня. — 2003. — 13 ачня. — С. 6.
Несоответствие институциональной среды, обусловленное сохранением отдельных элементов административно-плановой экономики, может существенно препятствовать развитию конкурентных рынков и вновь создаваемых рыночно ориентированных институтов. Так, реформы в постсоветской России не привели к ожидаемым результатам: вместо конкурентного рынка возник политический капитализм, в котором «прибыль получается с помощью государства, через контакты с его представителями или под физической защитой государства»; «вместо демократии происходит укрепление вертикали власти, связанное с усилением принципов централизации и единоначалия в принятии решений и авторитарных тенденций; вместо становления открытого общества наблюдается повсеместный ренессанс так называемого малого общества, характеризующегося закрытостью, отсутствием чётких границ между функционирующими сферами, персонализацией отношений, дуализмом норм и неспособностью контролировать насилие».
Согласно публикациям В. Радаева и др., отсутствие в России прогрессивных институциональных изменений обусловило невиданный рост бюрократических барьеров, коррумпированность чиновников, насилие в предпринимательской среде, уклонение от уплаты налогов и криминализацию бизнеса. Ситуация характерна и для других стран СНГ.
Весьма поучительным является опыт построения рыночно ориентированного хозяйства с социалистической спецификой, продемонстрированный КНР. Суть китайской реформы, не предусматривавшей ликвидацию социалистического строя, была направлена на радикальное преобразование высокоцентрализованной плановой экономической системы в рыночную социалистическую. В новых условиях рынок призван играть главную роль в распределении ресурсов, а хозяйственная деятельность обязательно должна учитывать закон стоимости и изменения соотношения спроса и предложения. В этом случае рыночные рычаги смогут перенаправлять ресурсы в более эффективные отрасли и тем самым окажут давление на каждое предприятие. В этих условиях выжить удастся лишь наиболее жизнеспособным.
По убеждению лидеров китайских реформ, социалистическая рыночная экономическая система неотделима от социалистического строя: в структуре собственности общенародная и коллективная занимают господствующее место, а частная, в том числе с иностранным участием, имеет дополнительный статус. При этом государственные предприятия выходят на рынок через каналы конкуренции, защищая своё доминирующее положение в экономике.
Реформа, начавшаяся в 1978 году с преобразований в сельском хозяйстве, была связана с заменой народной коммуны на семейный подряд, введением единой коллективной собственности. В результате 800-миллионное крестьянство получило право на свободное сельскохозяйственное производство. Реформа вывела аграрный сектор из застоя, помогла вступить на путь специализации и повышения товарности.
За годы реформ экономическая система КНР претерпела глубокие изменения: образовалась
многоукладная экономика с сохранением общественной собственности в качестве господствующей; цены на большинство видов продукции стали свободными; преобразованы налоговая, банковская, валютная и инвестиционная системы; отменены официальные и рыночные курсы иностранных валют и введены единые плавающие курсы, регулируемые рынком и др.
Реформы отношений собственности в КНР направлены на расширение негосударственного сектора и одновременное сокращение государственного сектора в промышленном производстве до минимума (крупные и наиболее концентрированные предприятия в традиционном секторе или секторе тяжёлой промышленности). Согласно официальным данным (China Statistical Yearbook), в 1965 году 90 % объёма валового промышленного производства приходилось на долю государственных предприятий и 10 % — на долю коллективных; в 1978 году пропорция составляла уже 78 на 22 %, а в 1992 году — меньше половины (48 %); в 1994 году доля предприятий с государственным участием была равна 34 %, коллективных — 41 %, индивидуальных — 11 % и предприятий других форм собственности — 14 %.
Преобразование государственной собственности обусловливает многообразное сочетание формальных и неформальных прав собственности. В результате значительная часть негосударственного сектора может быть определена как нечастная, в то время как распылённое институциональное владение акциями и власть менеджеров часто характеризуют государственную собственность.
За годы рыночной трансформации национальные экономики бывших социалистических стран в ЦВЕ и Балтии существенно изменили свой облик — преодолена изолированность от остального мира, полностью демонтированы механизмы административно-командной экономики, исчез всеобщий дефицит товаров и услуг, значительно расширен их ассортимент. В посткоммунистических странах происходит быстрое становление предпринимательского класса; население изживает приобретённые в условиях реального социализма иждивенческие комплексы и быстро усваивает рыночный образ мысли; подорвана типичная для прежнего строя уравнительность в личных доходах; ощущается прогресс в дисциплине и этике труда в связи с восстановлением полной товарной обратимости национальных валют; созданы и начали функционировать формальные институты рыночной экономики — коммерческие банки, товарные и фондовые рынки, валютные биржи, качественно новые налоговые механизмы, антимонопольное регулирование и т. д.
Трудности, связанные с трансформацией российской экономики, унаследованной от бывшего административно-планового хозяйства, в современную рыночно ориентированную экономику, вызваны, прежде всего, неадекватностью достигнутых институциональных изменений в хозяйственной сфере общества на начальном этапе реформирования. Разрыв хозяйственных связей, рост трансакционных издержек, нехватка оборотных средств у разгосударствленных предприятий, отсутствие опыта функционирования в рыночных условиях и другие причины в своей совокупности привели к обвальному падению российского производства, катастрофическому росту инфляции, возникновению нарастающего кризиса в социальной сфере. Кроме того, свой вклад в углубление разрыва между формальной и неформальной составляющими институциональной среды внесли непрерывные ревизии содержания законодательных и нормативных актов, отличавшихся противоречивостью, неэффективностью, чрезвычайно коротким временем жизни и отсутствием организационной и ресурсной базы исполнения.
Многие российские исследователи начала 1990-х годов указывали на неадаптивность и неэффективность формируемых институтов рыночной экономики, вызванных количественным накоплением бессистемных политических и экономических решений, принимаемых в соответствии с требованиями текущей экономической конъюнктуры. Необеспеченность защиты прав и свобод провоцировала уклонение от исполнения законов, существенно замедлила ход экономических реформ. Попытка использования позитивного международного опыта построения рыночной экономики и импортирования зарубежных институтов рынка в условиях России на начальном этапе трансформационных процессов не приводила к желаемым результатам.
Рыночные преобразования в России и других постсоветских странах, носившие радикальный характер, выразились в форсированном введении экономических свобод, рынка и конкуренции, носившем спонтанный характер при господствующем убеждении в том, что рынок автоматически, в порядке саморазвития и саморегулирования решит все проблемы системной трансформации бывших административно-плановых экономик. При этом создание соответствующих институтов, рыночной культуры и инфраструктуры шло с существенным запаздыванием, без концептуального обоснования, хаотично и в целом бессистемно.
Как подтвердила российская практика трансформирования, определение оптимальности институционального оформления отношений участников трансформационного процесса является стратегической проблемой экономики любого общества, поскольку никакие глобальные изменения не могут отменить необходимость совместного осуществления объективно возникших между людьми общественно-производственных отношений, важным элементом управле-
ния которых является система регуляторов — правил поведения в условиях заданных ограничений (бюджетных, технологических и т. п.). Функции таких регуляторов выполняют социальные институты как особые структуры, задающие рамки функционирования экономики на определённом этапе развития общества. Значимость формальных и неформальных институтов в новых условиях существенно возрастает.
Заключение. Сегодня для российского общества особенно актуальными становятся вопросы эффективности институционализации рыночной трансформации административно-плановой экономической системы, так как вне институтов не может состояться самостоятельный переход общества к качественно новому состоянию. Множественность форм индивидуального и коллективного взаимодействия участников общественного производства обусловливает необходимость поиска теоретической и практико-ориентированной модели как наиболее адекватной формы организации такого взаимодействия, закладывающей институциональные основы рыночной экономики и придающей рыночным отношениям соответствующее институциональное оформление, максимально учитывающей страновые особенности и прогнозирующей возможные последствия экономических реформ.
Литература
1. Dosi G. Sources, Procedures, and Microeconomic Effects of Innovation / Journal of Economic Literature. — 1988. — Vol. 26. — P. 1120-1171.
2. Pitchman L. The Role of Ownership and Property Rights in China's Economic Transition // The China Quarterly. — 1995. — Vol. 144. — P. 1047-1064.
3. Амосов А. И. О трансформации экономики России (с позиций эволюционно-институционального подхода) // Экономика и математические методы. — 1999. № 1. — С. 3-10.
4. Веблен Торстейн Бунде. Теория праздного класса: The theory of the leisure class. An economic study of institutions /Пер. с англ., вступ. ст. и примеч. С. Г. Сорокиной; общ. ред. В. В. Мотылева. — Изд. 4-е. — М.: ЛИБРОКОМ, 2011. — 365 с.
5. Гэлбрейт Дж. К. Новое индустриальное общество. — М.: Прогресс, 1999. — 297 с.
6. Евстегнеева Л., Евстегнеев Р. Проблема синтеза общеэкономической и институционально-эволюционной теории //Вопросы экономики. — 1998. № 8. — С. 97-114.
7. Институциональная экономика: Новая институциональная экономическая теория / Под ред. А. А. Аузан. — М.: Инфра-М, 2006. — 415 с.
8. Иншаков О., Фролов Д. Место институционализма в экономической науке // Экономист. — 2005. № 10. — С. 42-44.
9. Коммонс Дж. Институциональная экономика / Пер. А. А. Курышевой // Экономический вестник Ростовского государственного университета. — 2007. № 4. — Т. 5. — С. 78-85.
10. Костюк В. Н. Современные тенденции экономической эволюции // Общественные науки и современность. — 1997. № 6. — С. 108-117.
11. Коуз Р. Теория фирмы /Пер. с англ. Б. Пинскера // Теория фирмы / Сост. В. М. Гальперин. — СПб.: Экономическая школа, 1995. — С. 11-32.
12. Маевский В. Эволюционная теория и макроэкономика // Вопросы экономики. — 1997. № 3.
13. Макаров В. О применении метода эволюционной экономики //Вопросы экономики. — 1997. № 3. — С. 18-26.
14. Митчелл У. К. Экономические циклы. Проблема и её постановка. — М.; Л.: Госиздат, 1930. — 387 с.
15. Моисеев Н. Н. Универсальный эволюционизм (Позиция и следствие) // Вопросы философии. — 1991. № 3. — С. 3-28.
16.Нестеренко А. Н. Экономика и институциональная теория. — М.: URSS, 2002. — 416 с.
17. Полтерович В. М. Трансплантация институтов // Экономическая наука современной России. — 2001. № 3. — С. 24-49.
18. Радаев В. В. К методологии исследования социально-экономических систем и переходных состояний / Экономика XXI века как переходная. Очерки теории и методологии / Под ред. А. В. Бузгалина. — М.: Слово, 2002. — 296 с.
19. Синьчен Чжоу. Экономическая реформа в Китае: достижения и задачи // Проблемы теории и практики управления. — 1997. № 2.
20. Тамбовцев В. Л. Введение в экономическую теорию контрактов. — М.: Инфра-М, 2004. — 144 с.
21. Ходжсон Дж. Что такое институты? //Вопросы экономики. — 2007. № 8. — С. 28-48.
22. Шаститко А. Е. Новая институциональная экономическая теория. — М.: ТЕИС, 2010. — 828 с.
