CC BY
13
OPEN Q ACCESS
СОВРЕМЕННАЯ НАУКА
OPEN Q ACCESS
Научная статья
УДК 343 © А.Г. Горшенков, Г.Н. Горшенков, 2021
NIION: 2010-0082-6/21-019 DOI 10.53039/2079-4401.2021.8.6.001 MOSURED: 77/27-006-2021-06-38
ИНСТИТУЦИОНАЛЬНАЯ МОДЕЛЬ КОРРУПЦИИ КАК ОБЪЕКТА ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ
Андрей Геннадьевич Горшенков1, Геннадий Николаевич Горшенков2 н
'Приволжский филиал Российского государственного университета правосудия 2 Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского 2 gen7976@yandex.ru н
Аннотация. В статье рассматривается явление коррупции как неформальной, криминализированной структуры, обладающей высоким потенциалом деструктивного воздействия на общественные отношения и заключающей в себе системную угрозу национальной безопасности. Через призму институциональной модели выделяются ее существенные признаки, выражающие противоречивую функциональность, и высказывается идея приоритета деинституционализации в противодействии коррупции.
Ключевые слова: системность коррупции, неформальная институционализация, безусловно деструктивные и условно конструктивные функции, деинституционализация
Для цитирования: Горшенков А.Г., Горшенков Г.Н. Институциональная модель коррупции как объекта противодействия // Современная наука. 2021. № 6. С. 7-10. DOI 10.53039/2079-4401.2021.8.6.001
Original article
INSTITUTIONAL MODEL OF CORRUPTION AS AN OBJECT OF COUNTERACTION
Andrey G. Gorshenkov1, Gennady N. Gorshenkov2®
1 Volga Branch of the Russian State University of Justice
2 N.I. Lobachevsky State University of Nizhny Novgorod 2 gen7976@yandex.ru H
Abstract. The institutional approach is used to examine the phenomenon of corruption as an informal, criminalized structure with high potential of destructive impact on social relations and comprising the systemic threat to the national security. Through the prism of institutional model its essential features expressing contradictory functionality are highlighted and the idea of priority of deinstitutionalization in counteracting corruption is expressed.
Keywords: systemic corruption, informal institutionalization, uncon-ditionally destructive and conditionally constructive functions, deinstitution-alization
For quotation: Gorshenkov A.G., Gorshenkov G.N. Institutional model of corruption as an object of counteraction // Modern science. 2021. № 6. P. 7-10. DOI 10.53039/2079-4401.2021.8.6.001
Противодействие коррупции - это многоаспектная деятельность по профилактике коррупции, борьбе с коррупцией и минимизации (ликвидации) коррупционных правонарушений на всех - федеральном, региональном и муниципальном - уровнях (ст. 1 Федерального закона от 25.12.2008 № 273-Ф3 «О противодействии коррупции»).
Эта деятельность подчинена политической воле, смысл которой заключается в искусстве управления этой системой - противодействия коррупции. Авторы имеют в виду Национальную стратегию противодействия коррупции в России, целью которой определено искоренение причин и условий, порождающих коррупцию в российском обществе. Разумеется, искоренение следует понимать как цель политическую, сущность которой заключается в мобилизации усилий общества и государства, каждого из нас для противодействия коррупции как одной из системных угроз безопасности Российской Федерации (ст. 7 Национальной стратегии противодействия коррупции, утвержденной Указом Президента РФ от 13 апреля 2010 года № 460).
Политическое искусство управления государством в сфере противодействия коррупции начинается с криминологического искусства познания ее как объекта управленческого воздействия и феномена системной угрозы.
Еще в первом десятилетии XX века один из основателей социологической школы в уголовном праве и социологического направления в крими-
нологии Ф. Лист, рассматривая происхождение и сущность преступности, разрешение этого вопроса ставил задачей уголовной политики, но опирающейся при этом на криминологию [1]. Этот подход и в настоящее время остается неоспоримо продуктивным в методологическом инструментарии криминологии.
Системная угроза исходит из системности коррупции как социально-правового явления. А правовая составляющая коррупции в значительной мере обусловливает характер угрозы - государственным структурам, которые коррупция может буквально парализовать, лишая способности выполнять определенные им функции, решать насущные задачи [2].
Таким образом, в антикоррупционном противодействии мы находим системное единство двух взаимодействующих подсистем-противоположностей. Кому-то может показаться некорректным отношение к диалектическому закону единства и борьбы противоположностей: «борьба» заменена на «взаимодействие». Но борьба есть один из видов взаимодействия.
Обозначим с позиции системно-синергетическо-го подхода эти виды.
Во-первых, между данными системами происходит явное взаимное противодействие, для которого свойственны антипатические отношения. Некоторые радикально настроенные антикоррупционные политики даже переводят такие отношения в гипотетическую войну с коррупцией до победного конца, причем с применением смертной казни.
MODERN SCIENCE
OPEN (7 ACCESS
Во-вторых, во взаимодействии возникают полярно противоположные, т.е. симпатические, точнее компромиссные отношения. Причем их возникновение возможно как на законной, так и на незаконной основе.
Например, в соответствии с примечанием к ст. 291 УК РФ лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, во-первых, в случае, если оно активно способствовало раскрытию и (или) расследованию преступления, во-вторых, если в отношении него имело место вымогательство взятки со стороны должностного лица, в-третьих, если лицо после совершения преступления добровольно сообщило в орган, имеющий право возбудить уголовное дело, о даче взятки, или в случае возникновения отношений сотрудничества при особом порядке принятия судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве (гл. 40.1 УПК РФ). Такое соглашение о сотрудничестве взяточника с правоприменителем является обоюдовыгодным.
Что касается незаконных симпатических, или компромиссных, отношений, то в их основе можно указать аморально-противоправную сделку в виде взяточничества.
Таким образом, системную угрозу мы понимаем, с одной стороны, как исходящую от системы, т.е. сложноорганизованную теневую систему (коррупционного) управления [3], с другой стороны, как несущую угрозу в виде мощного деструктивного воздействия на другую, позитивную систему отношений, в которых интегрированы разносторонние (социальная, экономическая, управленческая, политическая, культурологическая, наконец, юридическая) составляющие [4].
Системно-синергетический подход открывает также возможность рассмотреть коррупцию как динамическую, нелинейную (отличающуюся непредсказуемостью зависимостей, т.е. синергетическую) систему, которая функционирует по законам самоорганизации. Данное обстоятельство инициирует исследовательскую мысль рассмотреть коррупцию с институционального подхода, т.е. как социальный институт, который представляет собой (сконструированную американским ученым-экономистом Д. Нортом и его единомышленниками) теоретическую модель социального института как структурной формы целесообразного взаимодействия людей на основе своего рода институций (от лат. ^йШйо - наставление) или набора формальных и неформальных правил поведения, обыкновений, других условностей и правил [5].
Данный коррупционный институт как механизм системы управления отличается деструктивным характером и, будучи взаимосвязанным с другими -политическими, экономическими, культурологическими - социальными институтами [6], оказывает на них деструктивное управляющее воздействие.
Разумеется, слово «управляющее» в данном контексте употреблено в неформализованном смысле - как воздействие на явления и процессы с целью их изменения для достижения нужного результата или во избежание нежелательного результата [7]. Соответственно, под коррупционным управлением мы подразумеваем целенаправленное воздействие на другую систему (политических, экономических, иных отношений) в целях обеспечения такого ее состояния, которое открывает возможности заклю-
чать злонамеренные соглашения, дающие возможность получить незаконную выгоду.
Объектом деструктивно-управленческого воздействия выступает система безопасности, представляющая собой упорядоченную совокупность организационных, правовых, технических и иных средств, энергия которых направлена на исключение, предотвращение и пресечение угрозы.
Существенным институциональным признаком коррупции видится функциональность, т.е. системное свойство исполнять назначенную ей миссию. Слово «функция» может быть определено как обязанность, круг деятельности, возможностей, роль определенного социального института [8]. Функция заключает в себе целесообразность (для чего), направленность (к достижению чего) и характер (каким образом) деятельности.
В нашем представлении институциональная модель коррупции предполагает полифункциональность, в которой диалектический взгляд обнаруживает внутреннюю противоречивость, т.е. ее безусловно деструктивную и условно конструктивную стороны, что обусловливает соответствующие возможности, или набор функций.
Безусловно, деструктивные функции (в которых и сокрыта потенциальная угроза социального разрушения) очевидны. Они продуцируют разные негативные отношения: противоправного характера - дисциплинарные, гражданско-правовые, административно-правовые, уголовно-правовые; аморального характера, деморализующие общество, формирующие привычно терпимое отношение людей к коррупционному поведению; неморальные, основанные на прирожденных свойствах отношения, т.е. корыстолюбивые, честолюбивые, властные, контагиозные (от лат. contagiosus - заразительный, заразный и др.).
В целом коррупция носит аморальный характер, но при этом определенные ее аморальные функции имеют особый обманно-защитный, или мимикрий-ный характер. Аморальность функциональности маскируется, прикрываясь моральным окрасом, и принимает вид, например, лоббизма, покровительства. И такое преступление, как воспрепятствование осуществлению избирательных прав или работе избирательных комиссий, соединенное с подкупом (ч. 2 ст. 141 УК РФ), нередко выдается не как коррупционное преступление, а как вид недобросовестной избирательной кампании.
Очевидно, что функции противоправного и аморального характера определяются сознательными представлениями о хорошем и плохом, добре и зле, дозволенном и недозволенном и т.п. Моральное, как известно, формируется сознанием, внушается, воспитывается и определяет социальные нормы поведения.
Сущность мимикрийной функциональности менее понятна ввиду доминирующей в ней преимущественно психологической составляющей. Если мораль основывается на идеалах, то психика - на человеческой природе, прирожденными свойствами которой являются корысть, властолюбие, эгоизм, зависть и др. Их воздействие как бы замкнуто на самого субъекта, озабоченного собственными болезненными устремлениями.
Например, контагиозная, или заразительная, функция вызывает разлагающий эффект коррупции. Смысл его заключается в том, что на обыденном уровне общественного сознания здравый смысл в
СОВРЕМЕННАЯ НАУКА
»9'
оценке коррупции, практический рассудительный взгляд на нее как на явление крайне негативное по отношению к общественной нравственности и праву меняется прямо противоположно. Кроме того, на уровне делового сознания коррупция воспринимается уже не просто как относительно эпизодическая возможность утолить корыстную потребность, а с высокой позиции жизненной философии личной выгоды как стратегия коррупционного поведения.
Условно конструктивные функции институциональной модели коррупции сопряжены с ее, как ни парадоксально, полезностью. Так, исследователь Н.В. Ярмоленко определяет в коррупции как неформальном институте такие позитивные функции, как упрощение отношений управленческого характера в органах власти, обеспечение оперативности и простоты принятия управленческих решений, урегулирование в неформальных правилах статусных ролей и отношений субъектов коррупционных отношений [9].
Однако к такого вида функциям следует относиться критически и, если говорить об их конструктивности, то с большой долей условности. Допустимо, на наш взгляд, определить их как конструктивно-инициирующие. Здесь уместно привести высказывание русского философа и литературоведа С.А. Левицкого по поводу известной народной пословицы: если не бывает худа без добра, то это вовсе не означает, что надо ставить в заслугу худу долю того невольного добра, которая из него была получена [10] (добавим, с помощью взятки). Это тот отрицательный случай, когда цель оправдывает средства или правовое решение, добытое путем неправового средства.
Далай-лама XIV в одном из интервью сказал так: «В определенном смысле предполагаемый враг более полезен, чем друг. Потому что враг учит терпению и другим полезным качествам... Поэтому мы должны испытывать благодарность к своим врагам, ибо именно они могут наилучшим образом помочь успокоить наш ум!» [11].
Успокоить ум тех разгоряченных субъектов противодействия коррупции, которые усматривают в этом перспективу борьбы с ней до победного конца и требуют для этого введения экстремальных мер, вплоть до смертной казни и захоронения коррупционеров на отдельном кладбище (предложение депутата Государственной Думы) [12]. Хотя исторический горький опыт свидетельствует о бесполезности антигуманных методов борьбы с любым, к тому же закономерным злом. Вынужденность провоцирует непродуманную эмоциональную исключительность, решимость на сиюминутную кавалерийскую атаку.
Смысл предлагаемой категории «конструктивно инициирующие функции» определяется значением соответствующих слов: «конструктивная», т.е. созидательная, плодотворная, которую можно положить в основу чего-либо [13], и «инициирующая» (от лат. щюеге возбуждать, вбрасывать) - вызывающая какую-либо ответную реакцию (начало действия, принятие мер) [14].
Коррупция как моделируемый деструктивный социальный институт (негативный феномен неформальной институционализации, вытесняющий формальные институты неформальными правилами [15], тем не менее инициирует поиск политических, управленческих решений и действий, обеспечивающих системный характер противодействия кор-
рупции. Но это не означает проявлять благодарное отношение к врагу, у которого вынуждены учиться. В данном случае имеет место метафора как оборот речи, в котором слова и выражения приобретают переносный смысл, что служит более доходчивому объяснению и правильному пониманию сложного смысла.
А лучшим вариантом благодарного отношения к врагу коррупции явилось бы освобождение его от неблагодарного институтского статуса, т.е. подвержение деинституционализации. Именно такой политический шаг на пути противодействия коррупции значительно приблизил бы общество к цели, определенной Национальной стратегией противодействия коррупции, - искоренение причин и условий, порождающих коррупцию в российском обществе.
Очевидно, что для начала в этом процессе необходимо переосмыслить политику противодействия коррупции, в частности, не переоценивать правовые меры принуждения, ибо они носят вспомогательный характер и направлены на борьбу с прошлым.
Необходимо тщательно исследовать и вывести из состояния нравственно-правовой запущенности социальное поле, которое ныне продолжает раздражающе фонить, создавая повышенный уровень коррупциогенности в обществе и условия, благоприятствующие теневой системе коррупционного управления. Это позволит «выбить почву из-под ног» коррупции и тем самым положить начало ее деинституционализации. В этом, на наш взгляд, заключается приоритет современной политики противодействия коррупции.
К сожалению, в Национальном плане противодействия коррупции на 2021-2024 годы отведено более чем скромное место нравственно-правовому оздоровлению общества. В основном предусмотрены разделы, посвященные совершенствованию: системы запретов, порядок проведения проверок, правовое регулирование, применение мер административного, уголовного и уголовно-процессуального воздействия, правовых и организационных основ противодействия, мер по противодействию коррупции при осуществлении закупок.
Из 14 разделов только один (XII) посвящен повышению эффективности образовательных и иных мероприятий, направленных на антикоррупционное просвещение и популяризацию в обществе антикоррупционных стандартов. В этом разделе два мероприятия отведены Министерству просвещения: продолжить работу по формированию у обучающихся нетерпимого отношения к коррупционному поведению, провести всероссийский конкурс на лучшую работу по теме противодействия коррупции среди обучающихся. Четыре мероприятия отведены Министерству науки и высшего образования РФ: проведение международных и всероссийских студенческих антикоррупционных мероприятий, научно-практической конференции на тему противодействия коррупции в образовательных и научных организациях, рассмотрение вопроса об открытии в сфере высшего образования программы магистратуры «Антикоррупционная деятельность», утверждение и реализация программы по антикоррупционному просвещению населения.
Этого, конечно, недостаточно. И жаль, что в нем не нашлось места, например, антикоррупционному воспитанию.
OPEN Q ACCESS
MODERN SCIENCE
OPEN Q ACCESS
Список источников:
1. Лист Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. Разрешенный автором перевод с 12-го переработанного издания Ф. Ельяшевич. С предисловием автор и М.В. Духовского. М.: Товарищество типографии А.В. Мамонтова. 1903. 334 с.
2. Подольный Н.А., Подольная Н.Н. Системная коррупция - системная угроза взаимодействию между обществом и государством // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2014. № 3. С. 33-38.
3. Козлова Е.Б. Институциональная основа коррупции в России: отсутствие устойчивого антикоррупционного правового менталитета // Вестник РПА. 2019. № 2. С. 5-11.
4. Коррупция: природа, проявления, противодействие: монография. Отв. ред. Т.Я. Хабриева // URL: https://kartaslov.ru/книги/Коррупция_природа проявле-ния_противодействие/5 (дата обращения: 27.07.2021).
5. Гулъбина Н.И. Теория Институциональных Изменений Д. Норта // URL: https://lektsii.org/17-53015.html (дата обращения: 27.07.2021).
6. Гилинский Я.И. Коррупция // Большая российская энциклопедия. URL: https://docviewer.yandex.ru/vie w/29933915/?page=1&*=bu8N9%2BlVRi%u (дата обращения: 27.07.2021).
7. Управление // URL: https://yandex.ru/ search/?text=управление%20это&lr=47&clid=2261451& win=467&src=suggest (дата обращения: 27.07.2021).
8. Функция // БЭС // URL: https://gufo.me/dict/bse/ Функция (дата обращения: 04.08.2021).
9. Овчинников Д.В. Коррупция - это явление положительное или отрицательное // Гуманитарные научные исследования. 2016. № 10 // URL: https://human.snauka. ru/2016/10/16706 (дата обращения: 27.07.2021).
10. Левицкий С.А. Свобода и ответственность: Основы органического мировоззрения и статьи о солидариз-ме / Составление, вступительная статья и комментарии В.В. Сапова. Москва: Посев. 2003. С.190 // URL: https:// predanie.ru/book/111205-svoboda-i-otvetstvennost/#/toc51 (дата обращения: 27.07.2021).
11. Иванова С. Учиться у врагов // URL https://story. ru/istorii-znamenitostej/obstoyatelstva-zhizni/uchitsya-u-vragov/ (дата обращения: 04.08.2021).
12. Смертная казнь и отдельное кладбище. В Госдуме придумали кару для коррупционеров // URL: https:// fishki.net/anti/2858821-smertnaja-kazny-i-otdelynoe-kladbiwe-v-gosdume-pridumali-karu-dlja-korrupcionerov. html (дата обращения: 04.08.2021).
13. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковы словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. 4-е изд., дополненное. М.: Азбуковник. 944 с.
14. Значение слова «инициировать» // URL: https:// kartaslov.ru/значение-слова/инициировать (дата обращения: 04.08.2021).
References:
1. List F. Textbook of criminal law. Common part. The translation allowed by the author from the 12th revised edition by F. Elyashevich. With a pristine, the author and M.V. Dukhovsky. M.: Partnership of the printing house A.V. Mamontov. 1903. P. 334.
2. Podolny N.A., Podolnaya N.N. Systemic corruption is a systemic threat to interaction between society and the state // Cree-minological journal of Baikal State University of Economics and Law. 2014. № 3. P. 33-38.
3. Kozlova E.B. Institutional basis of corruption in Russia: due to the presence of a stable anti-corruption legal mentality // RPA Bulletin. 2019. № 2. Р. 5-11.
4. Corruption: nature, manifestations, opposition: monograph. Otv. ed. T.Y. Khabrieva // URL: https: // kartaslov.ru/книги/Коррупция_природа_проявления_про-тиводействие/5 (date of access: 27.07.2021).
5. Gulbina N.I. D. North's Theory of Institutional Change // URL: https: // lektsii.org/17-53015.html (date of access: 27.07.2021).
6. Gilinsky Ya.I. Corruption//Big Russian encyclopedia // URL: https: // docviewer.yandex.m/view/29933915/?page =1&*=bu8N9%2BlVRi%u (date of access: 27.07.2021).
7. Manage //URL:https: // yandex.ru/search/?text=у-правление%20это&lr=47&clid=2261451&win=467&src=s uggest (date of access: 27.07.2021).
8. Function // BES // URL: https://gufo.me/dict/bse/ Функция (date of access: 04.08.2021).
9. Ovchinnikov D.V. Corruption is a phenomenon of positive or negative // Humanitarian scientific research. 2016. # 10 // URL: https: // human.snauka.ru/2016/10/16706 (date of access: 27.07.2021).
10. Levitsky S.A. Freedom and responsibility: Fundamentals of the organic worldview and articles on solidarity / Compilation, introductory article and comments by VV Sapov. Moscow: Sowing. 2003. P. 190 // URL: https:// predanie .ru/book/111205-svoboda-i-otvetstvennost/#/toc51 (date of access: 27.07.2021).
11. Ivanova S. Learn from enemies // URL https://story. ru/istorii-znamenitostej/obstoyatelstva-zhizni/uchitsya-u-vragov/ (date of access: 04.08.2021).
12. Death penalty and separate graveyard. The State Duma came up with a card for corrupt officials // URL: https://fishki.net/anti/2858821-smertnaja-kazny-i-otdelynoe-kladbiwe-v-gosdume-pridumali-karu-dlja-korrupcionerov. html (date ofaccess: 04.08.2021).
13. Ozhegov S.I. and Shvedova N.Yu. The dictionary of the Russian language is interpreted: 80.000 words and phraseological expressions. 4th ed., Supplemented. M.: Azbukovnik. P. 944.
14. The meaning of the word «initiate» // URL: https:// kartaslov.ru/значение-слова/инициировать (date of access: 04.08.2021).
Информация об авторах
А.Г. Горшенков - доцент кафедры уголовного права Приволжского филиала Российского государственного университета правосудия, кандидат юридических наук, доцент
Г.Н. Горшенков - профессор кафедры уголовного права и процесса Нижегородского госуниверситета им. Н.И. Лобачевского, доктор юридических наук, профессор
Контакты: ул. Ашхабадская, д. 4, Нижний Новгород, Россия, 603115 Information about the authors
A.G. Gorshenkov - Associate Professor Department of Criminal Law Volga Branch of the Russian State University of Justice, Ph.D., Associate Professor
G.N. Gorshenkov - Professor Department of Criminal Law and Process Nizhny Novgorod State University named after N.I. Lobachevsky, Doctor of Law, Professor
Contacts: ul. Ashgabat, d. 4, Nizhny Novgorod, Russia, 603115
Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 01.10.2021; одобрена после рецензирования 14.10.2021; принята к публикации 19.10.2021. The article was submitted 01.10.2021; approved after reviewing 14.10.2021; accepted for publication 19.10.2021.
