CC BY
435
УДК 347(470):341
Е. Д. Власова
Институт отказа от права: применение в российском праве и в зарубежных правопорядках
В статье рассматривается механизм функционирования института отказа от права в Российской Федерации, который является малоисследованным в отечественной доктрине. Особое внимание уделяется отказу от договорных прав, анализируются условия действительности такого отказа и последствия его применения. В связи с этим проводится анализ положений норм п. 6,7 ст. 450.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, предусматривающих возможность отказа от договорных прав при соблюдении определённых требований. Данное положение нормы п. 6 ст. 450.1 ГК РФ сопоставляется с общим запретом на отказ от осуществления прав, закреплённым в п. 2 ст. 9 ГК РФ. Критикуется подход правоприменительной практики, особенно часто имевший место до введения в действие нормы п. 6 ст. 450.1 ГК РФ, согласно которому отказ от права запрещается. Отстаивается позиция о необходимости разграничения отказа от прав и отказа от осуществления прав, правопрекращающим эффектом при этом наделяется именно отказ от права. Отказ от права - это преднамеренный добровольный отказ от существующего известного права. Исследуются методы правового регулирования отказа от права в наиболее развитых иностранных правопорядках, выявляя в рамках такого анализа сходства и различия с регулированием в отечественном праве. Делается вывод о необходимости изменения формулировки п. 6 ст. 450.1.
The article is devoted to the examination of waiver of right, main principles of it's operation in Russian Federation. The institute of waiver is scantily explored in the national doctrine. Particular attention is paid to the waiver of contractual rights, the conditions of validity of such waiver and the consequences of its application. In this regard, the analysis of the provisions of paragraphs 6.7 of article 450.1 of the Civil Code of the Russian Federation is being made, which provide the possibility of waiver of contractual rights under certain requirements. This statement of the provision of paragraph 6 of article 450.1 is being compared with the general ban of rejection of right, set in paragraph 2 of article 9. The author criticizes the approach, that took place especially often before the introduction of the rules of paragraph 6 of art. 450.1 of the Civil code, according to which the waiver is prohibited. The author suggests that the relinquishment of a right is an intentional voluntary rejection of a known existing right. There is a review of legal regulation of waiver
© Власова Е.Д., 2018
in foreign legislation, which shows differences and similarities with national regulation of waiver. It is argued that the wording of paragraph 6 of article 450.1 needs to be changed.
Ключевые слова: отказ от права, отказ от осуществления права, новелла гражданского законодательства, противоречивое поведение, договор, английское право.
Key words: waiver, common law, reform of the Civil Code of the Russian Federation, consideration, relinquishment of a right, German law, contract.
Проблема разграничения отказа от права и отказа от осуществления права
В настоящей статье речь идет о новом институте российского гражданского права, который получил своё законодательное закрепление в п. 6 и 7 ст. 450.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Появление этих законоположений обусловило возникновение ряда спорных вопросов в правоприменительной практике ввиду отсутствия в действующем законодательстве чётких критериев того, от каких прав отказаться можно, а от каких - нельзя [7]. Искать основания соответствующего разграничения следует в определении соотношения содержания п. 2 ст. 9 ГК РФ, устанавливающего в виде общего правила запрет на отказ от осуществления гражданских прав, и предписаний п. 6 и 7 ст. 450.1 ГК РФ, заключающих в себе специальные правила для отказа от договорных прав.
Указанным нормам необходимо обеспечить непротиворечивое сосуществование, для чего правоприменительной практике требуется чётко разграничивать случаи их применения.
Само по себе закрепление на законодательном уровне возможности отказа от прав представляется положительным явлением для отечественного правопорядка. Новеллы п. 6 и 7 ст. 450.1 ГК РФ направлены на решение проблем правоприменительной практики, ранее возникших благодаря наличию п. 2 ст. 9 ГК РФ. До упомянутой реформы ГК РФ в большинстве случаев отказы от прав признавались ничтожными, так как суды, как правило, усматривали в п. 2 ст. 9 ГК РФ полный запрет на отказ от прав любого рода.
Например, в одном из дел установленный отдельным соглашением сторон отказ стороны договора от взыскания договорной неустойки суд признал недействительным ввиду того, что такой отказ противоречит п. 2 ст. 9 ГК РФ [12]. С аналогичными последствиями суд признал противоречащим п. 2 ст. 9 ГК РФ взимание штрафа за расторжение договора, посчитав, что
фактически такое договорное условие означает отказ стороны договора от права на расторжение договора [13].
Благодаря доминированию этой правовой позиции серьёзному ограничению подвергались и права участников корпоративных отношений. В судебной практике выработалось отрицательное отношение к корпоративным соглашениям участников хозяйственных обществ, регулирующим порядок реализации отдельных корпоративных прав (и предусматривающим отказ участника общества от права на выход из него, отказ от права продажи долей третьим лицам, воздержание от голосования). Так, в одном из дел суд указал, что соглашения о распоряжении акционерами своими правами фактически являются отказом от прав, предоставленных им законом и таким образом нарушают предписания п. 2 ст. 9 ГК РФ [14].
Впрочем, следует отметить, что в судебной практике иногда встречался и противоположный подход к квалификации отказа от определённого права. Так, в одном из дел суд посчитал возможным установление обязанности принципала не совершать самостоятельных действий по сбору платежей за электроэнергию, поставляемую по договорам электроснабжения. В этой связи он отклонил ссылку стороны на положения п. 2 ст. 9 ГК РФ [15]. Таким образом, единообразия в судебной практике по применению п. 2 ст. 9 ГК РФ не было и в период существования прежней редакции ГК РФ.
Как справедливо отмечает Т. А. Гусейнов: «До проведения реформы ГК РФ ни в доктрине, ни в судебной практике не было выработано четких критериев отказа от права, разграничения отказа от права от отказа от осуществления права» [5]. По вопросу определения и разграничения данных явлений друг от друга существует большая дискуссия в отечественной цивилистической доктрине. При этом оспаривается и сама ценность такого разграничения [4, 6].
Интересен подход немецкой доктрины к решению проблемы разграничения упомянутых выше двух видов отказов. В правовой системе Германии существуют два правовых явления: отказ от права (Verzicht) и неосуществление права (Nicht-ausubung). Неосуществление права представляет собой простое бездействие. Водоразделом, разграничивающим неосуществление права от отказа от права, выступает отсутствие волеизъявления, направленного на прекращение права. Неосуществление права не означает прекращения данного права, оно не влияет на динамику правоотношения, и лицо может реализовать такое право в дальнейшем, прервав своё бездействие. Напротив, при отказе от права не допускается осуществление этого права в дальнейшем, так как оно прекращается в момент отказа от него [16].
87
Далее мы увидим, что подход отечественной правовой системы к разграничению двух видов отказов схож с подходом немецкой доктрины.
Положения п. 2 ст. 9 ГК РФ сформулированы таким образом, что проведение четкого разграничения отказа от права от отказа от осуществления права является затруднительным1. На этом основании формируется и соответствующая судебная практика, приведённая выше, где выводы судебных инстанций основаны на смешении отказа от осуществления права с отказом от права, что естественно исключает возможность обоих типов отказов.
В этой связи интересен вывод Верховного суда РФ, сделанный его экономической коллегией в марте 2016 г. [11]. Высшая судебная инстанция установила, что предусмотренный в договоре отказ подрядчика от права на удержание «не противоречит п.2 ст. 9 Гражданского Кодекса в силу диспо-зитивности норм ст. 359, 712 Гражданского Кодекса». Следовательно, Верховный суд РФ исходит из того, что содержащийся в п. 2 ст. 9 ГК РФ запрет распространяет своё действие только на права, юридически обеспеченные императивными нормами законодательства. Вместе с тем высокий суд указал, что диспозитивность или императивность нормы следует определять, руководствуясь п. 2 постановления Пленума Высшего арбитражного суда РФ от 14 марта 2014 г. № 16 «О свободе договора и её пределах» (далее -Постановление № 16). Таким образом, данная позиция высшей судебной инстанции применима лишь для толкования п. 2 ст. 9 ГК РФ при разрешении споров, следующих из договорных правоотношений, потому что Постановление № 16 определяет правила квалификации только тех норм, которые устанавливают права и обязанности сторон договора [8].
На наш взгляд, целесообразно признание необходимости разграничения двух поименованных выше видов отказов2. Практический смысл данного разграничения состоит в возможности истолковать норму п. 2 ст. 9 ГК РФ как исключающую последствия в виде прекращения права лишь в случае отказа от осуществления данного права, п. 2 ст. 9 ГК РФ указывает, что от-
1 П. 2 ст. 9 ГК РФ: «Отказ граждан и юридических лиц от осуществления принадлежащих им прав не влечет прекращения этих прав, за исключением случаев, преду смотренных законом».
2 Наиболее точное и понятное соотношение данных явлений, на наш взгляд, было дано ещё классиком немецкой пандектистики Б. Виндшейдом. Отказ от права и воздержание от его осуществления имеют похожий эффект: отсутствие действия субъективного гражданского права. Вместе с тем в отношении воздержания от осуществления права при отпадении правового основания «спящее» право восстанавливается и становится способным к реализации, тогда как при отказе от права оно прекращается и для его восстановления уже нужен новый юридический факт.
каз от осуществления права не влечёт прекращения этого права, т. е. воздержание лица от осуществления принадлежащего ему права; допускаемые им ограничения в осуществлении своего права, не направленные прямо и недвусмысленно на прекращение соответствующего права, нельзя квалифицировать в качестве правопрекращающего факта. В связи с этим представляется справедливым вывод А.В. Саркисяна и Д.А. Новосельнова, полагающих, что: «п. 2 ст. 9 ГК РФ закрепляет принцип, согласно которому только прямое волеизъявление об отказе от права прекращает это самое право» [16, с. 101].
В свою очередь, однозначно и очевидным образом выраженный отказ от права повлечёт за собой последствия в виде прекращения данного права. В данном случае вступает в действие п. 6 ст. 450.1 ГК РФ. Последствием отказа от права является невозможность осуществления соответствующего права по тем же основаниям, за исключением наступления аналогичных обстоятельств вновь. Следовательно, суд не должен удовлетворять требование лица о реализации того права, от которого оно отказалось ранее.
Условия действительности отказа от права, установленные в п. 6 ст. 450.1 Гражданского кодекса РФ
Для того чтобы отказ от права, предусмотренный п. 6 ст. 450.1 ГК РФ признавался действительным, необходимо выполнение определённых условий. Так, лицо, заявляющее отказ от своего договорного права, должно осуществлять предпринимательскую деятельность. Стоит отметить, что отказ от права может иметь место и в сделках между потребителями и предпринимателями, однако правом на отказ будет обладать только более сильная сторона (предприниматель).
Таким образом, законодатель наделяет соответствующим правом на отказ лишь предпринимателя и лишает этого права потребителя. Такой дифференцированный подход законодателя представляется правильным. Данное решение можно объяснить с помощью принципа справедливости и следующим из него принципом защиты более слабой стороны в правоотно-
3
шении , и при этом оно не нарушает принцип равенства сторон гражданских правоотношений.
3 Уместно отметить, что, например, А. Л. Маковский считает содержащийся в п. 2 ст. 9 ГК РФ запрет на отказ от осуществления прав принципом, усиливающим другой принцип гражданско-правовых отношений - принцип защиты слабой стороны в гражданско-правовых отношениях.
Право - это всегда привилегия. Потребитель зачастую не способен разглядеть эту привилегию в отношениях с предпринимателем. Предприниматель в этих отношениях с потребителем действует в качестве профессионала в соответствующей сфере деятельности. В связи с этим он является более сильной стороной. Поэтому данное решение законодателя запретить отказ от права потребителем в отношениях с предпринимателем представляется обоснованным. Следовательно, условие договора, содержащее отказ потребителя от своего права (по отношению к предпринимателю), следует признавать ничтожным.
Лицо, отказывающееся от принадлежащей ему определённой привилегии, в каждом случае такого отказа должно в полной мере осознавать последствия своего действия: возможные материальные потери, утрату соответствующей обязанности контрагента, корреспондирующей праву, от которого производится отказ, и возможные другие последствия, не столь очевидные на первый взгляд. Неслучайно Верховный суд США, рассматривая дело Green v. United States, отметил огромную расплывчатость термина «отказ», в связи с чем, по мнению суда, обозначаемый данным термином институт способен одновременно обернуться как благом, так и злом (Green v. United States, 355 U.S. 184, 191 (1957)) [16, с. 101].
Отказ возможен только в отношении существующих прав. Отказ от будущих прав невозможен4.
Сравнительно-правовой анализ действия института отказа от права в иностранных правопорядках
Отказ от права в англо-саксонской правовой семье. Изначально институт отказа от права родом из англо-саксонской системы права, поэтому рассмотрению регулирования отказа от права в рамках системы общего права будет уделено наибольшее внимание5. В правовой системе общего права лицо может отказаться от любого принадлежащего ему существующего права, о котором лицо непременно осведомлено, и если это не противоречит закону или основам правопорядка. Отказ от права
4 На это указывает формулировка п.6 ст. 450.1 ГК РФ: «...при наступлении предусмотренных законом или договором обстоятельств, служащих основанием для осуществления определённого права по договору».
5 Стоит отметить, что самые первые упоминания о действии института отказа от права можно обнаружить и в римском праве. Так, институт «гепипНайо» имел некоторые сходства с нынешним отказом от права. Указанный институт устанавливал отказ лица от права или заявление лица о нежелании приобретать право. (См., например, Гримм Д. Д. Лекции по догме римского права. М., 2003. С. 184.)
представляет собой ясное недвусмысленное и окончательное действие, направленное на определённую цель - отказаться от права [16, с. 99].
Институту отказа от права посвящена доктрина waiver, которая нашла своё отражение во всех отраслях права. Однако при этом отсутствуют какие-либо общие признаки отказа от права, применимые во всех отраслях права. Допустимость отказа от права будет определяться в каждом отдельном случае в зависимости от характера и типа правоотношений. С помощью института отказа от права (waiver) обеспечивается реализация двух взаимосвязанных целей: охрана достойного защиты доверия одной из сторон от непоследовательного поведения другой стороны и, как следствие, восстановление баланса интересов [6].
В английском праве нет общепринятого определения отказа от права. Наиболее широко известным считается определение отказа от права, данное Верховным судом США при рассмотрении дела Johnson v. Zerbst в 1938 г., где суд указал, что отказ от права - это преднамеренный отказ от известного права [5]. Более развёрнутое определение данного понятия можно обнаружить в некоторых хрестоматийных источниках общего права, где отказ от права - это преднамеренный добровольный отказ от известного права, требования, привилегии, выгоды или преимущества (intentional voluntary relinquishment of some known right).
Таким образом, соответствующий отказ должен быть выражен лицом однозначно, не должно быть сомнений в намерении лица отказаться от принадлежащего ему права. Отказ от права - ясное, недвусмысленное окончательное действие, направленное на определённую цель - отказаться от права. При этом, такое право, от которого лицо отказывается, должно существовать (запрещён отказ от будущих прав), и лицу должно быть известно о его существовании.
Обратимся к более детальному рассмотрению условий допустимости отказа от прав в рамках англо-саксонской системы права.
В странах англо-саксонской системы права признаётся возможность отказа как от договорных прав, так и от прав, закрепленных законом (в рамках уголовного процесса возможен отказ даже и от конституционных прав, предусмотренных поправками IV, V) [17]. Следовательно, отказ от договорных прав возможен практически во всех случаях, если только договором, в котором прописаны соответствующие права, не предусмотрено аморальное, противозаконное поведение. При этом отказ от договорных прав может быть принудительно исполнен. Отказ от прав, закреплённых законом, в том числе
от конституционных, возможен, но к нему предъявляются более строгие требования [1].
Действительность отказа от права в каждом конкретном случае подтверждает суд [17, с. 228-229], при этом он исходит из собственных убеждений, руководствуясь принципом справедливости, так как отказ от права -институт защиты справедливости [2].
Прежде всего суд должен оценить переговорные возможности сторон и положения контракта. В ситуации неравных переговорных возможностей суд устанавливает отказ от права недействительным, признавая его несправедливым. Аналогично, если суд сочтёт положения контракта аморальными, противоречащими публичным интересам или противозаконными, то отказ от какого-либо права по такому соглашению будет признан недействительным [16, с. 97] ввиду недействительности самого договора. Таким образом, порочность основного договора влияет на действительность осуществлённого отказа от права, порождённого таким договором. Сам отказ от права не должен нарушать интересы третьих лиц или публичные интересы.
Представляется важным остановиться на таком критерии действительности отказа от права в системе общего права, как наличие экономической целесообразности совершаемого отказа от права. По общему правилу, для действительности waiver'а не требуется наличие встречного предоставления (consideration).
Как верно подметили А.В. Саркисян и Д. А. Новосельнов: «.. .речь идёт именно об экономической выгоде, которая позволяет оценить разумность действий лица, его мотивы и цели» [16, с. 101], т. е. в действиях лица, совершающего отказ от принадлежащего ему права, должна усматриваться целесообразность. Отказываясь от определённой привилегии, лицо вместе с тем всё же извлекает из этого какую-либо пользу для своего экономического положения. По крайней мере, такой отказ не должен существенно ухудшать положение лица. Однако данное требование не всегда является императивным [2].
В этой связи уместно будет привести следующие примеры из судебной практики судов общей системы права, иллюстрирующие, что суды учитывают критерий разумности совершаемого отказа. Так, в деле Laceyv. Laird (1956) пациентка отказалась от права требовать компенсации из деликта за причинённые ей травмы взамен на проведение ей повторной операции. В другом деле профсоюз не воспользовался своим правом на забастовку, заявив отказ от соответствующего права, взамен на ежемесячную денежную компенсацию от работодателя (дело Alexanderv. Gardner-DenverCo) [16, с. 101].
Как видим, в приведённых примерах лицо приобретало иное право, более привлекательное для него с экономической точки зрения, вместо того права, от которого произвело отказ.
Таким образом, в большинстве случаев, лицо, заявляющее отказ от права, должно получать соразмерную выгоду от такого отказа. Чаще всего, действие лица по отказу от права может быть объяснимо с точки зрения экономической целесообразности.
В рамках англо-саксонской системы права отсутствуют какие-либо специальные требования к форме отказа от права. Требования к форме совершения отказа от права установлены достаточно свободно и не привязаны к форме договора, из которого они проистекают. Waiver можно совершить устно или письменно, а равно посредством конклюдентных действий [18].
Следует прийти к выводу, что отказ от права может быть признан судом недействительным в следующих случаях: отсутствии переговоров сторон; отсутствии какой-либо пользы для одной из сторон от соглашения, предусматривающего такой отказ; наличии разных переговорных и рыночных возможностей сторон; и других подобных обстоятельств, свидетельствующих об ущемлении интересов одной из сторон рассматриваемого соглашения.
Отказ от права в романо-германской системе права. Источники европейского частного права устанавливают возможность отказаться от существующего права, при этом о его существовании лицу должно быть известно. Такой отказ возможен и от прав, закреплённых в императивной норме закона [10].
В правопорядке Германии отказ является правомерным как от договорного права, так и от права, предусмотренного законом, например от преимущественного права. Как было отмечено ранее, отказу от права в правовой системе Германии соответствует институт Verzicht. Он представляет собой волеизъявление лица, направленное на прекращение права, для наступления правового эффекта которого достаточно его восприятия другой стороной [19].
В обязательственном праве Германии содержится большое количество норм, предусматривающих отказ от права6, однако Германское гражданское уложение (далее - ГГУ) не закрепляет базового регулирования
6 Например, отказ от права на зачёт (§ 387 ГГУ), отказ поверенного от права на расторжение договора поручения (абз. 3 § 671), отказ от возражения ссылаться на исковую давность (см. Vgl. BGH WM 1977, 311 (312); Staudinger J. von, Rieble V. Kommentar zum
93
отказа от права [16, с. 104]. Тем не менее, возможность осуществления отказа от права не оспаривается, так как закономерно следует из принципа свободы договора.
Особых правил в отношении формы отказа от права в немецком правопорядке не установлено, по общему правилу такой отказ может быть произведён в любой форме. Однако существуют специальные правила для осуществления отказа от права на недвижимость. Вместе с тем несоблюдение таких требований к форме отказа от права на недвижимость не влечёт недействительность отказа от права (§ 29 Положения о порядке ведения поземельной книги). Момент вступления в силу отказа от права на недвижимость или отказа от вещных прав связан с моментом внесения соответствующей записи об отказе в поземельную книгу (момент регистрации соответствующего отказа от права) [16, с. 112].
Следует сделать вывод, что в наиболее развитых правовых системах отсутствует в качестве общего принципа установление запрета на отказ от прав, и отказ от прав возможен как в отношении прав, закреплённых диспо-зитивной нормой права, так и в отношении прав, содержащихся в императивной норме закона.
Неясна область применения нормы п. 7 ст. 450.1 Гражданского кодекса РФ
Кратко рассмотрим положение нормы п. 7 ст. 450.1, где говорится, что неосуществление права в срок, предусмотренный законом или договором, влечёт отказ от него в предусмотренных законом случаях. Непонятна область применения указанной нормы ввиду отсутствия ясности, к каким нормам отсылает п. 7 ст. 450.17. Если речь о специальных нормах об утрате права в случае его неосуществления в установленный законом срок, то такое регулирование представляется излишним8.
Bürgerlichen Gesetzbuch: Staudinger BGB. Buch 2: Recht der Schuldverhaltnisse §§ 397-432 (Erlass, Abtretung, Schuldubernahme, Schuldner- und Glaubigermehrheit). 2012. Rn. 77).
7 П. 7 ст. 450.1 ГК РФ: В случаях, установленных настоящим кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором, правила п. 6 настоящей статьи применяются при неосуществлении определенного права в срок, предусмотренный настоящим кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором.
8 Последствия истечения сроков исковой давности урегулированы специальными нормами. В свою очередь определение предельного срока осуществления права договором не допускается, так как противоречит императивным положениям ст. 198 ГК РФ (см.: https://za-kon.ru/blog/2015/10/12/otkaz_ot_dogovora_odnostoronnee_izmenenij_ego_uslovij_i_ot-kaz_ot_dogovornyx_prav_po_modeli_waiver_ko)
94
Несмотря на существующие противоречия в толковании норм п. 6 и 7 ст. 450.1 ГК РФ, обсуждаемая нами новелла внесла определённую ясность в правовое регулирование, о чём свидетельствует и судебная практика, применяющая указанные нормы при разрешении соответствующих споров о действительности произведённого отказа от права.
Эстоппель и отказ от права: родство правовых институтов и практически одновременное появление в Гражданском кодексе РФ
Наряду с институтом отказа от права важно отметить и почти одновременное появление в российском праве института эстоппель. Оба указанных правовых института представляют собой действие принципа, запрещающего противоречивое поведение. Доктрина непротиворечивого поведения, лежащая в основе обоих правовых инструментов, делает отказ от права и эстоп-пель (правовой механизм, действующий в результате противоречивого и недобросовестного поведения стороны, и выражающийся в виде утраты таким лицом права на возражение) родственными институтами. В положениях действующего Гражданского кодекса РФ содержатся нормы, лишающие лицо права оспорить или расторгнуть договор в указанных случаях.
Таким образом, оба правовых института блокируют негативные последствия непоследовательного поведения стороны, защищая при этом сторону, которая полагалась на действия недобросовестной стороны. Вместе с тем это два разных правовых инструмента, направленных на единую цель пресечения недобросовестного противоречивого поведения стороны. В рамках данного исследования мы не будем углубляться в детали разграничения указанных правовых явлений. Добавим лишь, что теперь эстоппель закреплён в нескольких нормах Гражданского кодекса, предусматривающих слу-
9
чаи его применения .
Представляется, что п. 6 ст. 450.1 ГК РФ должен применяться во всех случаях отказа от договорных прав, причём такой отказ не может предполагаться, и в каждом отдельном случае должно быть установлено прямо и очевидно выраженное волеизъявление правообладателя на прекращение его субъективного гражданского права.
Применение обсуждаемой новеллы гражданского законодательства призвано исключить случаи непоследовательного, недобросовестного и
9 Речь идёт о следующих нормах Гражданского кодекса РФ: п. 2 и п. 5 ст. 166, п. 2 ст. 431.1, п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 450.1 ГК РФ.
противоречивого поведения лица, поскольку такое поведение влечёт непрогнозируемые потери у другой стороны и нарушает принцип добросовестности участников гражданского оборота.
В заключение следует указать на необходимость изменения формулировки п. 6 ст. 450.1 ГК РФ: вместо слов «отказ от осуществления права» следует использовать фразу «отказ от права». Это важно для недвусмысленного отражения в законе идеи доктрины о необходимости разграничивать два вида такого отказа, о которой идет речь в тексте настоящей статьи.
Отечественная судебная практика должна пойти вслед за доктриной и воспринять строгий критерий установления в каждом отдельном случае наличия именно отказа от права: отказ от права - это чётко и недвусмысленно выраженная воля лица на отказ от принадлежащего ему существующего права.
Список литературы
1. Беляева К.К. Институт отказа от права в сравнительно-правовом контексте // Вестн. гражданского права. - 2017. - № 3. - С. 13.
2. Бойко Т.С. Отказ от права и воздержание от осуществления права: российский и англо-американский подход // Закон. - 2012. - № 3.
3. Виндшейд Б. Учебник пандектного права. Общая часть. - СПб., 1874. -Т. 1. - С. 145-146.
4. Гонгало Б.М., Коновалов А.В., Крашенинников П.В. и др. Гражданский Кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к главам 1, 2, 3 / под ред. П.В. Крашенинникова // КонсультантПлюс: справ.-правовая система.
5. Гусейнов Т. А. Отказ от договорных прав после реформы ГК. Когда удастся убедить суд в его правомерности // Арбитражная практика для юристов. -2017. - № 3. - С. 62.
6. Зайцева Н.В., Седова Ж.И. Принцип эстоппель и отказ от права в коммерческом обороте Российской Федерации. - М., 2014.
7. Карапетов А.Г. Правовая природа и последствия нарушения ковенантов в финансовых сделках. Частное право и финансовый рынок: сб. ст. Вып. 1 / отв. ред. М.Л. Башкатов. - М.: Статут, 2011. - 367 с.
8. Карапетов А.Г., Фетисова Е.М. Практика применения арбитражными судами постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 №16 «О свободе договора и её пределах» // Вестн. экон. правосудия Российской Федерации. - 2015. - № 12. - С. 152.
9. Маковский А.Л. О кодификации гражданского права (1922-2006). - М.,
2010.
10. Модельные правила европейского частного права / пер. с англ.; науч. ред. Н. Ю. Рассказова. - М.: Статут, 2013.
11. Определение Верховного суда РФ от 29 марта 2016 г. № 306-ЭС15-16624 // КонсультантПлюс: справ.-правовая система.
12. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 19.04.2006 по делу № А58-3284/05-Ф02-1689/06-С2 // КонсультантПлюс: справ.-правовая система.
13. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 15.05.2007 по делу № А03-7454/2006-30. Постановление Волго-Вятского округа от 03.02.2010 по делу № А82-377-/2009-8 // КонсультантПлюс: справ.-правовая система.
14. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 31.03.2006 по делу № А75-3725-Г/04-860/2005 // КонсультантПлюс: справ.-правовая система.
15. Постановление ФАС Северо-Западного округа от 20.05.2003 по делу № А56-34120/02 // КонсультантПлюс: справ.-правовая система.
16. Саркисян А. В., Новосельнов Д. А. Об отказе от права и его последствиях // Вестн. экон. правосудия Российской Федерации. - 2017. - № 4. - С. 102.
17. Berg J. W. Understanding Waiver. Houston Law Review. 2003. Vol. 40. Iss. 2.
P. 340.
18. Chitty on Contracts. 30 th ed. Sweet & Maxwell, 2008. Vol. 1. 22-041.
19. Munchener kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch. 4. Auflage. 2016.
S. 117.
