CC BY
102
Savelyeva Olga Yureyvna INSTITUTE OF ADMINISTRATIVE ..
juridical science
УДК 343.6
DOI: 10.26140/bgz3-2019-0802-0097
ИНСТИТУТ АДМИНСТРАТИВНОЙ ПРЕЮДИЦИИ В СОВРЕМЕННОМ УГОЛОВНОМ ПРАВЕ
© 2019
Савельева Ольга Юрьевна, кандидат юридических наук, доцент кафедры «Уголовное право и процесс» Тольяттинский государственный университет (445067, Россия, Тольятти, улица Ушакова, 57, e-mail: saveleva_olga@mail.ru)
Аннотация. Одной из тенденций современной российской уголовной политики является, с одной стороны, процесс декриминализации ряда преступлений путем перевода их в разряд административных правонарушений, а, с другой стороны, наоборот, установление уголовной ответственности (криминализация) за отдельные административные правонарушения. Таким образом институт административной преюдиции в настоящее время занял прочное место в российском уголовном праве, несмотря на неоднозначное отношение к нему среди ученых. Одни авторы положительно воспринимают данный институт (С.А. Маркунцов, О.С. Одоев, Ю.П. Соловей, Е.А. Жарких), другие отрицательно (А.Г. Безверхов, Н.Ф. Кузнецова). Поддерживая позицию первой группы ученых, автор настоящее исследования, тем не менее, обращает внимание на отдельные проблемы, выявленные при анализе составов преступлений с признаками административной преюдиции. В частности, отсутствует единый подход законодателя к пониманию оснований уголовной ответственности за подобного рода деяния. Нерешенным остается вопрос о соотношении категорий «неоднократность» и «совершение деяния лицом, ранее подвергнутым административному наказанию», поскольку в том и другом случае речь идет о повторном совершении деяния. Так в одних составах преступлений фигурирует термин «неоднократности» (ст. ст. 151.1, 154, 157 УК РФ), а в других он отсутствует (ст. 116.1 УК РФ), но при этом в том и другом случае речь идет об административной преюдиции. Также важно определить соотношение административной преюдиции с такой правовой категорией как степень общественной опасностью - одним из основных признаков преступления и правонарушения. Кроме того, несмотря на увеличение числа преступлений с признаками административной преюдиции, которые в настоящее время сосредоточены в четырех разделах из шести Уголовного кодекса РФ, есть ряд общественно опасных деяний, которые по мнению автора настоящего исследования требуют криминализации за счет установления признака административной преюдиции. Это, в частности, касается хулиганства.
Ключевые слова: административная преюдиция; неоднократность; степень и характер общественной опасности, общественно опасный вред, личность преступника, преступление, административное правонарушение.
INSTITUTE OF ADMINISTRATIVE PREJUDICE IN MODERN CRIMINAL LAW
© 2019
Savelyeva Olga Yureyvna, Candidate of Juridical Sciences, Associate Professor at the Department of Criminal Law and Process Togliatti State University (445020, Russian Federation, Togliatti, Ushakova street, 57, e-mail: saveleva_olga@mail.ru)
Abstract. One of the trends of modern Russian criminal policy is, on the one hand, the process of decriminalization of a number of crimes by transferring them to the administrative violation category, on the other hand, on the contrary, criminalization for certain administrative violations. Thus, the institute of administrative prejudice has now become an important part of Russian criminal law; notwithstanding a lot of scientists consider this to be ambiguous. Some authors are receptive to this institute (S.A. Markuntsov, O.S. Odoyev, Yu.P. Solovey, E.A. Zharkikh), others take a negative attitude (A.G. Bezverkhov, N.F. Kuznetsova). By supporting the position of the first group of scientists, the author of the study, however, gives attention to certain problems identified during the crime analysis with signs of administrative prejudice. In particular, there is no unified approach of the legislature to understanding grounds of criminal responsibility for such crimes. The question of the ratio between the following categories: "duplicity" and "crimes committed by persons that were already punished for administrative penalties" remains unresolved, as in both cases it is about the repetition of crime. Thus, in some of the components of crime, the term "duplicity" (articles 151.1, 154, 157 of the Criminal Code of the Russian Federation) appears, and in others it is absent (article 116.1 of the Criminal Code of the Russian Federation), but in both it is about administrative prejudice . It is also important to determine the ratio of administrative prejudice with the level of public danger that is the one of the main signs of crime and violation. In addition, despite the increasing rate of crime with the signs of administrative prejudice, which are currently specified in four of the six sections of the Criminal Code of the Russian Federation, there are a number of socially-dangerous acts that, in author's position, require criminalization by identifying a sign of administrative prejudice. In particular, this concerns hooliganism.
Keywords: administrative prejudice, duplicity, level and character of public danger, socially-dangerous act, criminal identity, crime, administrative violation.
Постановка проблемы в общем виде и ее связь с важными научными и практическими задачами. Отсутствие единой концепции законодателя в части понимания института административной преюдиции проявляется в том, что конструктивные элементы ряда статей Особенной части УК РФ с признаками административной преюдиции сформулированы неодинаково. Так, в одних нормах указывается на признак неоднократности как составляющую административной преюдиции, в других такое указание отсутствует. В двух составах преступлений административная преюдиция связана с фактом привлечения к административной ответственности, а в остальных - с назначением административного наказания.
Анализ последних исследований и публикаций, в кото-
рых рассматривались аспекты этой проблемы и на которых обосновывается автор; выделение неразрешенных раньше частей общей проблемы. В отдельных публикациях, посвященных вопросам административной преюдиции, данный институт отождествляется с термином «административно-правовой рецидив». Так, Е.А. Жарких указывает на то, что этот институт объединяет несколько видов рецидива, отличающихся способом описания и последствиями. [1, с. 24]. Однако признак «рецидива» как составляющий элемент административной преюдиции необходимо отграничивать от уголовно-правового рецидива. С.А. Маркунцов и О.С. Одоев пишут о том, что административная преюдиция, является по существу средством «трансформации» неоднократно совершенных административных проступков в правона-
юридические науки
Савельева Ольга Юрьевна ИНСТИТУТ АДМИНСТРАТИВНОЙ ...
рушение качественно иного типа - преступление [2, с. 28], что подтверждается позицией законодателя, указывающего на неоднократность как признак административной преюдиции. Но при этом «неоднократность» и «административная преюдиция» - это не тождественные понятия.
Формирование целей статьи (постановка задания). Цель статьи заключается в правовом анализе института административной преюдиции и в выявлении наиболее значимых и спорных вопросов, связанных с теоретическим осмыслением данного института.
Изложение основного материала исследования с полным обоснованием полученных научных результатов.
Положения уголовного законодательства тесно соприкасаются с нормами административного законодательства. Это, прежде всего проявляется в понимании преступления и правонарушения.
Традиционно отграничение преступление от административного правонарушения проводится по признаку общественной опасности, обладающего качественной и количественной характеристикой.
К качественной стороне общественной опасности относится её характер, а к количественной - степень.
В основном отграничение преступления от административного правонарушения проводится именно по количественному признаку. При этом на степень общественной опасности могут влиять:
-размер причиненного вреда (ущерба), строго регламентированный законодателем в нормах уголовного и административного законодательства;
-существенность и размер причиненного вреда как оценочные категории (в этом случае степень общественной опасности определяется судом).
Еще одним критерием, по которому следует разграничивать преступления и административные правонарушения, является административная преюдиция.
Суть административной преюдиции заключается в том, что лицо, ранее привлеченное к административной ответственности и (или) понесшее административное наказание, вновь совершая аналогичное правонарушение, несет уже уголовную ответственность. При этом, общественная опасность здесь кроется не столько в тяжести вреда, причиняемого охраняемым законом общественным отношениям, благам и интересам, а сколько в повышенной опасности субъекта посягательства. Все административные правонарушения, которые при повторном совершении отнесены к преступным деяниям, с субъективной стороны характеризуются только умышленной формой вины. Соответственно у субъекта, изначально совершающего административное правонарушение, определенным образом искажении личностные установки, взгляды, ценностные ориентации. Повторное совершение аналогичного деяния уже свидетельствует об устойчивой деформации личности. Как справедливо отмечает Л. Р. Замдиханова, определение общественной опасности личности имеет в основе оценку допре-ступного, преступного и постпреступного поведения [3, с. 144]. Оценка допреступного поведения в нашем случае связана, прежде всего, с фактом ранее совершенного административного правонарушения. Оценка преступного поведения предполагает оценку характера и степени общественной опасности преступления [3, с. 144].
Тот факт, что одним из признаков административной преюдиции является повторность совершения посягательства лицом, имеющим «непогашенное» административное наказание за аналогичное деяние, сближает понятие административной преюдиции с понятием специального рецидива.
Специальный рецидив широко был представлен во многих составах УК РФ до 8 декабря 2003 года [4]. Затем он был упразднен одновременно с институтом неоднократности. Однако начиная с 2012 года специальный рецидив постепенно возвращается законодателем в российское уголовное право. В настоящее время по-
вышенная уголовная ответственность при наличии признаков специального рецидива предусмотрена за совершение преступлений, предусмотренных ст. ст. 131-132, 134-135 (преступления против половой неприкосновенности и половой свободы личности), 204.2, 291.2 (преступления коррупционной направленности), 264. 1 УК РФ.
Сущность специального рецидива, исходя из положений ст. 18 УК РФ и формулировки диспозиций уголовно-правовых норм, перечисленных выше, выражается в наличии «непогашенной» судимости за аналогичные или однородные преступления.
Однако между административной преюдицией и специальным рецидивом существует принципиальное отличие - в первом случае лицо ранее совершает административное правонарушение, а во втором - преступление. Соответственно степень опасности лица, ранее подвергнутого административному наказанию, несопоставима со степенью опасности рецидивиста.
Далее хотелось бы обратить внимание на положения ст. 264.1 УК, которая предусматривает ответственность за управление автомобилем, трамваем либо другим механическим транспортным средством лицом, находящимся в состоянии опьянения, если оно ранее было подвергнуто административному наказанию или имеет судимость за совершение аналогичного деяния либо преступления, предусмотренного ч. ч. 2, 4, 6 ст. 264 УК РФ. Введена данная статья в УК РФ Федеральным законом от 31 декабря 2014г. [5]. До этого в уголовном законодательстве отсутствовала ответственность за подобные действия.
Исходя из содержания диспозиции ст. 264.1 УК РФ следует, что законодатель объединил в одной норме две категории - административную преюдицию и по-вторность совершения преступления без признаков рецидива, на что обращается внимание в публикациях [6, с. 1281]. Однако, правильно ли было равнять лиц, ранее осужденных за совершение преступление, с лицами, ранее подвергнутыми административному наказанию? Полагаю, что нет, поскольку опасность лица, повторно совершившего преступление, и лица, впервые совершившего такое деяние (ранее подвергнутого административному наказанию), различна. Кроме того, наименование ст. 264.1 УК РФ звучит как «Нарушение правил дорожного движения лицом, подвергнутым административному наказанию», что противоречит содержанию диспозиции данной нормы.
Учитывая вышеизложенное, предлагаю внести следующие изменения в ст. 264.1 УК РФ:
-наименование статьи изложить в следующей редакции «Нарушение правил дорожного движения лицом, подвергнутым административному наказанию или имеющим судимость».
-ответственность и наказание при административной преюдиции и наличии судимости за ранее совершенное преступление необходимо разграничить путем разделения данной статьи на две части.
С понятием административной преюдиции соприкасается еще одна категория - неоднократности.
Так, в ст. ст. 151.1, 157, 171.4, 215.4 УК РФ неоднократность трактуется как совершение аналогичного деяния, за которое лицо ранее было подвергнуто административному наказанию. Здесь, законодатель видит в неоднократности один из признаков административной преюдиции. Однако в таком случае представляется нелогичным отсутствие указания на неоднократность в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 116.1 и 158.1 УК РФ, где также идет речь об ответственности за посягательства, совершенные лицами, ранее подвергнутыми административным наказаниям за аналогичные деяния.
Специфично сформулировано понятие неоднократности в ст. ст. 314.4, 212.1 УК РФ. Так, согласно примечания к ст. 314.4 УК РФ неоднократность выражается в совершении действий, описанных в ч. 2 данной нормы,
Балтийский гуманитарный журнал. 2019. Т. 8. № 2(27)
169
Savelyeva Olga Yureyvna INSTITUTE OF ADMINISTRATIVE ..
juridical science
лицом, дважды привлекавшем к административной ответственности за аналогичное деяние в течение одного года.
По ст. 212.1 УК РФ неоднократностью признается нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования, если это лицо ранее привлекалось к административной ответственности за совершение административных правонарушений, предусмотренных ст. 20.2 КоАП РФ, более двух раз в течение ста восьмидесяти дней.
Таким образом, административная преюдиция в двух этих нормах охватывает период не с начала исчисления сроков административного наказания, а с момента привлечения лица к административной ответственности.
Особое место занимают преступления, предусмотренные ст. ст. 154 и ст.180 УК РФ, также содержащие признаки неоднократности, но без привязки к административной преюдиции. Исходя из разъяснения, даваемого Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 26.04.2007г. №14, неоднократно, применительно к ч. 2 ст. 180 УК РФ, выражается в совершении двух и более раза незаконных действий по использованию предупредительной маркировки в отношении товарного знака или наименования места происхождения товара, не зарегистрированных в Российской Федерации [7]. Следуя такой логике Верховного Суда РФ неоднократность по ст. 154 УК РФ будет заключаться в совершении двух и более раза незаконных действий по усыновлению (удочерению) детей, передаче их под опеку (попечительство), на воспитание в приемные семьи.
Таким образом, понятие неоднократности нельзя отождествлять с понятием административная преюди-ция.
В рамках данного исследования хотелось бы также остановится на вопросе закрепления уголовной ответственности за мелкое хулиганство при наличии признака административной преюдиции. Как верно отмечает Д.С. Раджабова, хулиганство являлось одним из самых распространенных преступлений в период действия УК РСФСР 1960г., а в настоящее время процент преступлений, предусмотренных ст. 213 УК РФ составляет 0,1% от общего числа посягательств [8, с.162]. Это обусловлено той трансформацией, которая претерпела данная норма. До 8 декабря 2003г. ч. 1 ст. 213 УК РФ предусматривала ответственность действия, сопровождавшиеся применением насилия к гражданам либо угрозой его применения, а равно уничтожением или повреждением чужого имущества. Затем указанные действия исключаются из диспозиции ч. 1 ст.213 УК РФ. При этом признак «уничтожение или повреждение чужого имущества» переносится в разряд административных правонарушений - мелкого хулиганства (ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ). В публикациях неоднократно поднимался вопрос о целесообразности декриминализации простого хулиганства [9, с.212] и о сложностях квалификации по ст. 213 УК РФ в действующей редакции [10, с.21; 11, с.7; 12, с.54].
Полагаю, что в связи с активным внедрением института административной преюдиции назрела необходимость вновь вернуть уголовную ответственности за хулиганство, связанное уничтожением или повреждением чужого имущества, предусмотрев её в ст. 213.1 УК РФ «Мелкое хулиганство, совершенное лицом, ранее подвернутым административному наказанию».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Жарких Е.А. Уголовно-правовой и административно-правовой рецидив: точки соприкосновения // Российский следователь. 2016. № 19. С. 23 - 26.
2. Маркунцов С.А., Одоев О.С. О перспективах применения уголовно-правовых запретов, сформулированных с использованием конструкции административной преюдиции // Судья. 2016. № 6. С. 28 -31.
3. Замдиханова Л.Р. Характер и степень общественной опасности преступления и личности преступника как критерии назначения наказания //Актуальные проблемы российского права. 2018. № 8 (93). С. 137-145.
4. Федеральный закон от 08.12.2003г. №162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2003. №50. Ст. 4848.
5. Федеральный закон от 31.12.2014г. №528-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросу усиления ответственности за совершение правонарушений в сфере безопасности дорожного движения» // Собрание законодательства РФ.2015. №1 (часть I). Ст. 81.
6. Чижиков М.А., Картавченко В.В. Уголовно-правовой анализ ответственности за нарушение Правил дорожного движения лицом, подвергнутым административному взысканию (ст. 264.1 УК РФ) //в сборнике «Научное обеспечение агропромышленного комплекса»: сборник статей по материалам 73-й научно-практической конференции студентов по итогам НИР за 2017 год. Ответственный за выпуск А.Г. Кощаев. 2018. С. 1279-1282.
7. Постановление Пленума ВС РФ от 26.04.2007г. №14 «О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательских и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2007. №7.
8. Раджабова Д.С. Эволюция основного состава хулиганства в уголовном законодательстве России // в сборнике «Сфера знаний: структурные преобразования и перспективные направления развития научной мысли». Казань, 2018. С. 160-163.
9. Радошнова Н.В. Еще раз о декриминализации основного состава хулиганства//Уголовное право, уголовный закон: теория и практика. 2017. № 3. С. 211-214.
10. Волженкин Б. Хулиганство//Уголовное право. 2007.№ 5.-С. 2124.
11. Аистова Л.С. Проблемные вопросы определения сущности хулиганства //в сборнике «Уголовный закон России: пути развития и проблемы применения: сборник научных статей. СПб. 2013. С. 7-9.
12. Иванов Н.Г. Хулиганство как преступление: критический взгляд//Государство и право. 2009.№ 6. С. 54-61
Статья поступила в редакцию 21.04.2019 Статья принята к публикации 27.05.2019
