CC BY
150
И.С. Дикарев*
Инстанционность пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по уголовным делам: история и современность**
Аннотация. Инстанционность является организационным началом пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по уголовным делам. Автор статьи рассматривает вопрос о количестве кассационных инстанций в современном уголовном процессе, обосновывает вывод о необходимости функционирования на уровне страны высшего кассационного суда, который должен обеспечивать единство судебной практики. Действующая в России система пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по уголовным делам сопоставляется с моделью классической кассации, воспринятой российским законодательством в XIX столетии. Автор проследил эволюцию становления инстанцион-ности в российском уголовно-процессуальном законодательстве со времени действия Устава уголовного судопроизводства 1864 г., отметив устойчивую тенденцию к увеличению числа проверочных инстанций в советском уголовном процессе. Идея единства кассационного суда, по мнению автора, вовсе не означает, что в системе уголовного процесса должна быть лишь одна кассационная инстанция. Множественность таких инстанций вполне допустима и оправдана, так как повышает результативность пересмотра и тем самым создает дополнительные гарантии конституционного права личности на судебную защиту. Но при этом принципиально важно, чтобы в судебной системе был высший кассационный суд, поскольку без этого невозможно обеспечить единство судебной практики. Ключевые слова: уголовный процесс, кассация, надзор, инстанционность, единство кассационного суда, единство судебной практики, обжалование, суд кассационной инстанции, суд надзорной инстанции, пересмотр судебного решения.
Характерной чертой российского уголовного процесса является инстанционный порядок пересмотра вступивших в законную силу судебных решений. Современное состояние инстанционности как коренного начала проверки судебных решений является результатом длительной эволюции законодательства, неизменно испытывающего на себе активное и творческое влияние юридической науки.
Начало инстанционности заложено в самой природе судопроизводства. Оно служит организационным механизмом, который обеспечивает сторонам судебного спора возможность обжаловать неправосудный, по их мнению, судебный акт, а вышестоящему суду — проверить правильность выносимых судебных решений и следить за единообразным применением закона на всей территории государства.
Становление инстанционности как начала проверки законности вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда шло в российском судопроизводстве постепенно.
Октябрьская революция ознаменовалась полным уничтожением всей существовавшей ранее судебной системы. В Декрете о суде от 24.11.1917 № 11 Совет народных комиссаров постановил упразднить все доныне существовавшие общие судебные установления, как то: окружные суды, судебные палаты и Правительствующий Сенат со всеми департаментами, военные и морские суды всех наименований, а также коммерческие суды, заменяя все эти установления судами, образуемыми на основании демократических выборов.
Столь решительные действия новой власти стали следствием того урока, который российские революционеры извлекли из опыта поражения Парижской коммуны. В своей работе «Гражданская война во Франции. Воззвание Генерального Совета Международного Товарищества Ра-
1 См.: История законодательства СССР и РСФСР по
уголовному процессу и организации суда и прокуратуры
1917-1954 гг.: сб. док. / сост. Л.Н. Гусев; под ред. С.А. Голун-
ского. М.: Госюриздат, 1955. С. 31-32.
© Дикарев И.С., 2014
* Дикарев Илья Степанович — кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Волгоградского государственного университета. [[email protected]]
400062, Россия, г. Волгоград, пр. Университетский, д. 100.
** Материалы международной научно-практической конференции «Уголовное судопроизводство: история и современность», посвященной 150-летию Устава уголовного судопроизводства Российской империи.
И.С. Дикарев
бочих» Карл Маркс и Фридрих Энгельс писали о том, что «рабочий класс не может просто овладеть готовой государственной машиной и пустить ее в ход для своих собственных целей»2 (позднее эта идея вновь прозвучала в предисловии к немецкому изданию 1872 г. «Манифеста Коммунистической партии»3). Разбить старую государственную машину значило, в частности, уничтожить один из рычагов этой машины, каким был суд, и заменить его новым, по-новому устроенным судом. Как писал Н.Н. Полянский, опыт Парижской коммуны, представлявшей собой неполную и непрочную диктатуру пролетариата, позволил предостеречь российский пролетариат от повторения ошибок, приведших к гибели Коммуны4.
Однако создать принципиально новый порядок судопроизводства большевикам все же не удалось. В организации советской юстиции отчетливо просматриваются некоторые черты судопроизводства царской России, что вполне объяснимо, ведь созидатели нового пролетарского суда не могли полностью освободиться от сложившихся еще в дореволюционный период представлений о том, как должна быть организована уголовная юстиция.
Например, в науке уголовного процесса XIX — начала XX вв. преобладало мнение о том, что в стране должен быть лишь один кассационный суд, надзирающий за нижестоящими судебными местами и обеспечивающий единство судебной практики. В царской России таким судебным органом был Правительствующий Сенат, а в Советской России аналогичную функцию выполняли сначала Верховный судебный контроль, затем Кассационный суд в г. Москве, состоящий из двух отделений — гражданского и уголовного, а позднее — Высший судебный контроль при Народном комиссариате юстиции.
На тех же началах строилась и система военных трибуналов, в которой функции кассационного органа поочередно выполняли Кассационное отделение Народного комиссариата юстиции, Кассационный отдел при ВЦИК, Кассационный Трибунал при Центральном исполнительном комитете Советов и, наконец, единый Верховный Трибунал при ВЦИК.
В 1922 г. в РСФСР учреждается Верховный суд5, на который было возложено осуществление судебного контроля над всеми без исключения судебными местами РСФСР и рассмотрение в порядке надзора всех дел, разрешенных любыми судами Республики;
а в 1923 г. — Верховный Суд СССР, к компетенции которого в сфере судебного надзора было отнесено опротестование перед Президиумом ЦИК Союза ССР постановлений, решений и приговоров верховных судов союзных республик по соображениям противоречия таковых общесоюзному законодательству или поскольку ими затрагиваются интересы других республик. Соответствующие вопросы вносились, докладывались и поддерживались в ЦИК Союза ССР председателем Верховного Суда СССР. Таким образом, Президиум ЦИК СССР, не будучи судебным органом, фактически выполнял функции второй надзорной инстанции. Именно с этого времени начало инстанционности (в смысле наличия одновременно нескольких вышестоящих инстанций) пересмотра судебных решений в порядке надзора получило реальное воплощение на практике.
Губернским судам надзорные функции первоначально не передавались, они оставаялись исключительно в компетенции Верховного Суда РСФСР. Такое положение вещей, по нашему мнению, объяснялось тем, что функция судебного надзора рассматривалась в то время прежде всего как элемент функции управления, призванный обеспечить единство судебной практики. Неслучайно в юридической литературе данного исторического периода указывалось на то, что «нельзя передать разрешение дел в порядке надзора в пленум губсуда, ибо последнее нарушило бы единство судебной практики»6.
Однако из-за возросшей нагрузки Верховного суда РСФСР принятые в 1924 г. Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1924 г.7 допустили возможность закрепления права губернских судов на пересмотр приговоров, вошедших в законную силу, законодательством соответствующей союзной республики. И уже в 1926 г. Положение о судоустройстве РСФСР8 возложило на пленумы губернских судов обязанность рассматривать представления губернского прокурора и председателя губернского суда об отмене в порядке надзора судебных решений нижестоящих судов.
Таким образом, в системе пересмотра судебных решений в порядке надзора появилась еще одна, уже третья по счету, инстанция.
В 1938 г. президиумы и пленумы судов областного уровня были ликвидированы, но ненадолго — в 1954 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР9 в составе верховных судов союзных и ав-
2 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения: в 3 т. М., 1980. Т. 2. С. 235.
3 См.: Там же. Т. 1. С. 96.
4 См.: Полянский Н.Н. Вопросы теории советского уголовного процесса / под ред. Д.С. Карева. М.: Изд-во МГУ, 1956. С. 7, 8.
5 См.: Положение о судоустройстве РСФСР, принято постановлением ВЦИК от 11.11. 1922 // Собрание узаконений РСФСР. 1922. № 69. Ст. 902.
6 Вопрос об упрощении кассационного производства в юридическом кружке при месткоме Верховного Суда // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 40. С. 925.
7 См.: Собрание законов СССР. 1924. № 24. Ст. 206.
8 Собрание узаконений РСФСР. 1926. № 85. Ст. 624.
9 Указ Президиума Верховного Совета СССР от 14.08.1954
«Об образовании президиумов в составе Верховных судов
союзных и автономных республик, краевых, областных су-
дов и судов автономных областей» // Ведомости ВС СССР. 1954. № 17. Ст. 360.
тономных республик, краевых, областных судов и судов автономных областей вновь были образованы президиумы.
УПК РСФСР 1960 г. придал системе надзорного пересмотра вступивших в законную силу судебных решений завершенную форму, в основе которой лежало начало инстанционности.
Инстанционность надзорного пересмотра вступивших в законную силу судебных решений сохранилась и в УПК РФ 2001 г. В соответствии со ст. 403 УПК РФ, функции надзорной инстанции были возложены на: 1) Президиум Верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области и суда автономного округа; президиум окружного (флотского) военного суда; 2) Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ; Военную коллегию Верховного Суда РФ; 3) Президиум Верховного Суда РФ.
В результате проведенной законодателем реформы проверочных стадий уголовного процесса10 произошло существенное обновление законодательной регламентации процедуры производства в судах кассационной и надзорной инстанций.
Законодатель, по сути, разделил прежде единую систему судов надзорной инстанции, предоставив полномочие осуществлять надзорный пересмотр вступивших в законную силу судебных актов исключительно Президиуму Верховного Суда РФ, а прежним надзорным инстанциям — президиумам судов областного уровня и судебным коллегиям Верховного Суда РФ — отвел роль судов кассационной инстанции.
Несмотря на произошедшее «переименование» стадий, порядок пересмотра вступивших в законную силу судебных решений по уголовным делам во многом остался прежним. Ученые процессуалисты и практические работники отмечают почти полное тождество в нормативной регламентации обновленных кассации и надзора11. По мнению В.А. Давыдова, закон сохранил прежний судоустройствен-ный и судопроизводственный порядок проверки и пересмотра таких судебных решений12.
Однако, по мнению ряда исследователей, реформа не достигла своей цели, которую видели в приближении действующего порядка пересмотра вступивших в законную силу судебных актов к современной
европейской модели пересмотра судебных решений, в возрождении «классической кассации», лежавшей в основе также дореволюционного российского уголовно-процессуального законодательства.
Основной упрек, адресуемый законодателю, связан с отсутствием единой кассационной инстанции и, как следствие, сохранением неоднократной кассационной проверки вступивших в законную силу приговоров, определений и постановлений суда13.
Как отмечает Л.В. Головко, в силу принципа единства кассационной инстанции кассационными полномочиями может быть наделен лишь один судебный орган, находящийся на вершине судебной пирамиды. В свое время Правительствующий Сенат был единой кассационной инстанцией для всей Российской империи. Резюмируя результат произошедших в уголовно-процессуальном законодательстве преобразований, Л.В. Головко отмечает, что после вступления в силу 1 января 2013 г. нового закона российская судебно-инстанционная система совершенно не приблизится к европейским стандартам и не избавится от своих фундаментальных недостатков14.
Впрочем, среди ученых имеются сторонники и противоположной позиции, в основе которой лежит положительная оценка начала инстанцион-ности. «Инстанционность, — пишут Е.В. Колесников и Н.М. Селезнева, — призвана обеспечить законность и обоснованность принимаемых судами решений, устранение допущенных нарушений законности, восстановление справедливости и нарушенных прав участников процесса»15.
Для того чтобы сформировать верное представление о «должном» инстанционном построении системы пересмотра вступивших в законную силу судебных решений, необходимо учесть российский опыт организации проверки судебных решений на основе «классической кассации».
Российское дореволюционное законодательство возлагало функции верховного кассационного суда на Правительствующий Сенат (ст. 108 Основных положений уголовного судопроизводства 1862 г.16).
10 Федеральный закон от 29.12.2010 № 433-Ф3 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2011. № 1. Ст. 45.
11 См.: Ковтун Н.Н. Апелляционное, кассационное и надзорное производство в уголовном процессе: изъяны законодательных новелл // Уголовный процесс. 2011. № 3. С. 49.
12 См.: Принятие Федерального закона №433-ФЗ — весьма значимый этап судебной реформы (интервью с членом Президиума Верховного Суда РФ В.А. Давыдовым) // Уголовный процесс. 2011. № 3. С. 12.
13 См.: Ковтун Н.Н. Основные начала проверки судебных решений в уголовном процессе России — стереотипиза-ция правовых установок // Юридическая техника. 2011. № 5. С. 224.
14 См.: Головко Л.В. Новеллы УПК РФ: прогресс или институциональный хаос? // Апелляция, кассация, надзор: новеллы ГПК РФ, УПК РФ. Первый опыт критического осмысления / под общ. ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрист, 2011. С. 45, 48.
15 Колесников Е.В., Селезнева Н.М. Статус суда в Российской Федерации: конституционные вопросы. Саратов: СГАП, 2008. С. 126.
16 См.: Судебные уставы 20 ноября 1864 г. с изложением рассуждений, на коих они основаны, изданные Государст-
венной канцелярией. 2-е изд., доп. СПб.: Тип. 2-го Отд.
Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1867. Ч. 2. С. XVIII.
И.С. Дикарев
Воспринимая организацию кассации, принятую во Франции, российский законодатель XIX столетия не просто копировал успешный зарубежный опыт, но делал это, стремясь избавиться от вековой проблемы российского дореформенного судопроизводства — волокиты.
Как писал С.К. Гогель, многочисленность инстанций была главным источником той бесконечной волокиты, которая лишала правосудие надлежащей силы, не доставляя никаких особых гарантий справедливости решений, зависящей от способности, юридических сведений, прилежания и беспристрастности судей, а не от более или менее высокого их положения. Чтобы положить конец такому нерациональному порядку судопроизводства, основными положениями преобразования судебной части постановлено, что каждое дело решается не более как в двух судебных инстанциях, но окончательные приговоры могут быть отменяемы в особом порядке кассации, в случаях явного нарушения закона или форм и обрядов судопроизводства, столь существенных, что без соблюдения их невозможно признать приговор в силу судебного решения17.
И.В. Михайловский считал необходимым признаком понятия кассационного суда его единство для всего государства и верховный надзор за всеми судами, гарантирующий правильное и единообразное понимание и применение закона. «Раздробление кассационных функций, — писал он, — неминуемо будет иметь своим последствием шатание и неопределенность практики, разнообразие, а подчас и произвол в истолковании законов и неустойчивость правовой жизни: то, что в округе одной судебной палаты будет признаваться мошенничеством, в другой превратится в гражданский иск, что одна палата признает законным требованием администрации, соседняя будет считать незаконным и т.д. до бесконечности. Какой соблазн для населения, какой источник путаницы для судов, какая богатая почва для злоупотреблений!»18.
Однако следует подчеркнуть, что идея единства кассационного суда не означает «единственности» кассационного суда. Идея эта вовсе не в том, чтобы дело проходило кассационную инстанцию только один раз, но в том, чтобы над всеми судами государства стоял один высший кассационный суд, без чего невозможно обеспечить единообразное толкование и применение закона.
Даже на этапе обсуждения проектов Судебных уставов 1864 г. между их разработчиками не было согласия в этом вопросе. Многие из них
17 См.: Гогель С.К. Правительствующий Сенат в XIX столетии. Компетенция. делопроизводство. Уголовный процесс. Охранение прав личности. СПб.: Сенатская тип., 1911. С. 178.
18 Михайловский И.В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовно-политическое исследование. Томск: Паровая типо-литография П.И. Макушина, 1905. С. 310-314.
высказались за разделение кассационной власти между сенатом и судебными палатами, а потому в таком разделении нет ничего несовместимого с «классической» кассацией.
«Мы согласны, — писал К.К. Арсеньев, — что верховный кассационный суд может и должен быть только один; но из этого вовсе еще не следует, чтобы кассационная власть должна была принадлежать только одному суду.. Авторитет сената может быть поддержан не сосредоточением в нем кассационных жалоб на все без исключения суды империи... а сохранением за ними влияния, хотя бы и не всегда прямого, на деятельность всех судебных мест. При наличности такого влияния нет повода опасаться ни юридического сепаратизма областей, ни постоянного уклонения от смысла законов в разрешении важнейших вопросов возникающих по делам, подсудным мировому суду»19.
Таким образом, в распространении на кассацию начала инстанционности нет коренного противоречия. Возможность допущения повторного кассационного рассмотрения зависит от особенностей судоустройства. Более того, в теории уголовного процесса даже существует специальный термин для обозначения такой организации кассационной проверки судебных решений, когда ее осуществляют последовательно нескольку судебных инстанций: «разделение кассационной власти»20.
Для решения вопроса о количестве кассационных инстанций следует исходить из функционального назначения пересмотра вступивших в законную силу судебных решений, которое состоит в исправлении судебных ошибок и, в конечном счете, обеспечении личности права на судебную защиту.
Уголовное дело должно завершить свое восхождение вверх по ступеням судебной системы там, где суд будет гарантирован от ошибок. Такой судебной инстанции не существует в принципе, поэтому законодатель обоснованно использует весь потенциал судебной системы для устранения судебных ошибок. Что же касается модели судопроизводства, в которой функционирует единственная кассационная инстанция, то здесь следует заметить, что такая модель во многом основана на фикции, состоящей в убеждении о непогрешимости высшего кассационного суда.
В основе позиции российского законодателя, сохраняющего множественность кассационных инстанций, лежит реалистичный взгляд на возможности судов, осуществляющих кассационный пересмотр судебных актов, к числу которых (несмотря на именование надзорной инстанцией) относится и Президиум Верховного Суда РФ. Осознавая и de facto признавая невозможность полностью исклю-
19 Арсеньев К. Реформа кассационного суда и кассационного производства // Журнал гражданского и уголовного права. 1876. Кн. 4. С. 105.
20 См.: Там же. С. 99.
чить из практики судебные ошибки, законодатель допускает пересмотр даже судебных актов, вынесенных этой — высшей — судебной инстанцией страны (п. 5 ч. 3 ст. 412.1 УПК РФ).
В свете положения ст. 2 Конституции РФ, возлагающей на государство обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина, инстанционность пересмотра вступивших в законную силу судебных решений следует рассматривать прежде всего как гарантию реализации в уголовном процессе права на судеб-
ную защиту. Множество ступеней одной инстанции необходимо для того, чтобы задействовать в проверке законности приговоров, определений и постановлений суда как можно больше судебных органов с тем, чтобы повысить вероятность обнаружения и исправления судебной ошибки, если таковая была допущена. Инстанционность, таким образом, обеспечивает организационные условия для реализации участниками процесса права обжалования, с одной стороны, и для обеспечения единства судебной практики, с другой.
Библиография:
1. Алексеева Л.Б. Некоторые проблемы пересмотра судебных решений // LEX RUSSICA (РУССКИЙ ЗАКОН). 2010. № 3. C. 427-437.
2. Апелляция, кассация, надзор: новеллы ГПК РФ, УПК РФ. Первый опыт критического осмысления / под общ. ред. Н.А. Колоколова. М.: Юрист, 2011. 188 с.
3. Арсеньев К. Реформа кассационного суда и кассационного производства // Журнал гражданского и уголовного права. 1876. Кн. 4. С. 42-143.
4. Вопрос об упрощении кассационного производства в юридическом кружке при месткоме Верховного Суда // Еженедельник советской юстиции. 1923. № 40. С. 924-925.
5. История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры 1917-1954 гг.: сб. док. / сост. Л.Н. Гусев; под ред. С.А. Голунского. М.: Госюриздат, 1955. 635 с.
6. Ковтун Н.Н. Апелляционное, кассационное и надзорное производство в уголовном процессе: изъяны законодательных новелл // Уголовный процесс. 2011. № 3. С.44-51.
7. Ковтун Н.Н. Основные начала проверки судебных решений в уголовном процессе России — стереотипиза-ция правовых установок // Юридическая техника. 2011. № 5. С.219-225.
S. Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения: в 3 т. М.: Политиздат, 1980. Т 1. 640 с.
9. Маркс К., Энгельс Ф. Избранные произведения: в 3 т. М.: Политиздат, 1980. Т 2. 547 с.
10. Михайловский И.В. Основные принципы организации уголовного суда. Уголовно-политическое исследование. Томск: Паровая типо-литография П.И. Макушина, 1905. 336 с.
11. Полянский Н.Н. Вопросы теории советского уголовного процесса / под ред. Д.С. Карева. М.: Изд-во МГУ, 1956. 272 с.
12. Принятие Федерального закона № 433-ФЗ — весьма значимый этап судебной реформы (интервью с членом Президиума Верховного Суда РФ В.А. Давыдовым) // Уголовный процесс. 2011. № 3. С. 10-17.
13. Судебные уставы 20 ноября 1864 г. с изложением рассуждений, на коих они основаны, изданные Государственной канцелярией. 2-е изд., доп. СПб.: Тип. 2-го Отд. Собственной Е.И.В. Канцелярии, 1867. Ч. 2. 523 с.
References (transliteration):
1. Alekseeva L.B. Nekotorye problemy peresmotra sudebnykh reshenii // LEX RUSSICA (RUSSKII ZAKON). 2010. № 3. C. 427-437.
2. Apellyatsiya, kassatsiya, nadzor: novelly GPK RF, UPK RF. Pervyi opyt kriticheskogo osmysleniya / pod obshch. red. N.A. Kolokolova. M.: Yurist, 2011. 188 s.
3. Arsen'ev K. Reforma kassatsionnogo suda i kassatsionnogo proizvodstva // Zhurnal grazhdanskogo i ugolovnogo prava. 1876. Kn. 4. S.42-143.
4. Vopros ob uproshchenii kassatsionnogo proizvodstva v yuridicheskom kruzhke pri mestkome Verkhovnogo Suda // Ezhenedel'nik sovetskoi yustitsii. 1923. № 40. S. 924-925.
5. Istoriya zakonodatel'stva SSSR i RSFSR po ugolovnomu protsessu i organizatsii suda i prokuratury 1917-1954 gg.: sb. dok. / sost. L.N. Gusev; pod red. S.A. Golunskogo. M.: Gosyurizdat, 1955. 635 s.
6. Kovtun N.N. Apellyatsionnoe, kassatsionnoe i nadzornoe proizvodstvo v ugolovnom protsesse: iz''yany zakonodatel'nykh novell // Ugolovnyi protsess. 2011. № 3. S. 44-51.
7. Kovtun N.N. Osnovnye nachala proverki sudebnykh reshenii v ugolovnom protsesse Rossii — stereotipizatsiya pra-vovykh ustanovok // Yuridicheskaya tekhnika. 2011. № 5. S. 219-225.
S. Marks K., Engel's F. Izbrannye proizvedeniya: v 3 t. M.: Politizdat, 1980. T. 1. 640 s.
9. Marks K., Engel's F. Izbrannye proizvedeniya: v 3 t. M.: Politizdat, 1980. T. 2. 547 s.
10. Mikhailovskii I.V. Osnovnye printsipy organizatsii ugolovnogo suda. Ugolovno-politicheskoe issledovanie. Tomsk: Parovaya tipo-litografiya P.I. Makushina, 1905. 336 s.
11. Polyanskii N.N. Voprosy teorii sovetskogo ugolovnogo protsessa / pod red. D.S. Kareva. M.: Izd-vo MGU, 1956. 272 s.
12. Prinyatie Federal'nogo zakona № 433-FZ — ves'ma znachimyi etap sudebnoi reformy (interv'yu s chlenom Prezidi-uma Verkhovnogo Suda RF V.A. Davydovym) // Ugolovnyi protsess. 2011. № 3. S. 10-17.
13. Sudebnye ustavy 20 noyabrya 1864 goda s izlozheniem rassuzhdenii, na koikh oni osnovany, izdannye Gosudarstvennoi kantselyariei. 2-e izd., dop. SPb.: Tip. 2-go Otd. Sobstvennoi E.I.V. Kantselyarii, 1867. Ch. 2. 523 s
Материал поступил в редакцию 1 марта 2014 г.
