CC BY
253
Страницы истории
ИНОСТРАННОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В РОССИИ ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII ВЕКА
л.а. муравьева,
кандидат исторических наук, доцент кафедры социально-политических наук Финансовой академии при Правительстве РФ
ТОРГОВОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
Картина торгово-промышленного мира России в Петровскую эпоху не была бы исторически достоверной и полной без рассмотрения вопроса об участии в деловой жизни предпринимателей-иностранцев. Успешная борьба России за приобретение выхода в Балтийское море расширила международные контакты страны во всех сферах жизнедеятельности, но прежде всего в экономике и торговле. Морское сообщение способствовало расширению торговых контактов России с другими странами. Обладание балтийским побережьем и победа в Северной войне над Швецией облегчили России укрепление деловых контактов с Западной Европой. Ведущее место в развитии делового партнерства между Россией и другими странами занимали отечественные и иностранные купцы. Заглавную роль в этом процессе играли купцы из ряда стран Западной Европы. За период с 1693 по 1726 г. их число составило 540 человек, по подсчетам исследователя В. Н. Захарова [1, с. 42]. В определенный отдельно взятый период на территории России находилось от 50 до 100 западноевропейских предпринимателей. Основной сферой их деятельности была внешняя торговля.
Представительство купцов тех или иных европейских стран в России зависело от многих факторов. Один из первостепенных состоял в уровне развития экономики и промышленности, мореплавания и торговли представленной страны. Пальма первенства во внешней торговле среди стран северной Европы обеспечивала этому государству приоритетное положение в морских торговых связях с Россией, которая издавна предпочитала морское взаимодействие с Европой
сухопутному. Другим фактором являлось стремление европейских государств к развитию торговых отношений с Россией, заинтересованность во взаимных экспортно-импортных поставках. Наконец, немаловажным оставался военный фактор. Купцы тех стран, которые поддерживали с Россией союзнические и дипломатические отношения, получали режим благоприятных возможностей при ведении торговли на ее территории. Малейшие международные трения приводили к охлаждению торгово-экономических отношений.
Иностранные купцы редко относились к категории богатых собственников. Чаще всего они выступали агентами и корреспондентами крупных западных компаний, нередко созданных специально для торговли с Россией.
В первой четверти XVIII в. определяющими для России были два внешнеторговых направления — северное и балтийское. Западные и российские исследователи активно спорят на страницах своих трудов о главенстве каждого из них. Получение конечной истины осложняется отсутствием полного объема сопоставимых данных о товарообороте на каждом из направлений. Автору представляется, что активность торговых контактов в большой мере зависела от военно-политической обстановки в регионе и мире.
Северо-западное торговое направление было одним из старейших, благодаря таким городам, как Новгород и Псков, которые с древнейших времен поддерживали широкие связи с Европой. С XVI в. англичанами были установлены прямые торговые связи с Россией через Архангельск, основанный на Белом море при Иване Грозном. В 20 — 30-х гг. XVII в. англичан на Русском Севере потеснили
голландцы. В конце XVII в. вновь активно вырос товарооборот на северо-западных рубежах России в портах Восточной Прибалтики, принадлежащих Швеции. Наибольшее значение для русского рынка имели города Нарва и Ниеншанц. Но если конкретных данных о торговле Ниеншанца с русскими северо-западными городами нет, то о росте товарооборота Нарвы можно судить по следующим цифрам. В 1679 — 1696 гг. экспорт пеньки возрос в 2 раза, юфти — в 6 раз, сала — в 5 раз [2, с. 148]. Это произошло от того, что в северо-западном направлении начали вести торговлю не только купцы Новгорода и Пскова, но и торговые люди из городов центральной России — Ярославля, Углича, Костромы, издавна торговавшие с Архангельском. Во многом такая активизация была связана с конкурентной борьбой между коммерсантами разных стран за поиски новых торговых путей и товаров. Во-первых, Россия через Нарву увеличила товарооборот с ганзейскими городами, особенно с Любеком. Во-вторых, в балтийском бассейне увеличилось представительство английских коммерсантов как минимум в 3 раза. Многие из них были посланцами Easland Company, созданной специально для торговли на Балтике. Увеличением своего присутствия на Балтийском побережье англичане боролись со своими главными конкурентами на русском рынке — голландцами. Таким образом, видно, что к началу века торговля на главных российских направлениях была вполне сопоставима и не уступала друг другу.
Петр I одинаково радушно относился к купцам всех стран и национальностей и желал видеть их в пределах России. Начавшаяся модернизация экономики требовала большого количества специалистов, которых найти можно было только за границей. Царский манифест 1702 г. подтверждал право иноземцев свободно приезжать в Россию, пользуясь покровительством и защитой правительства и сохраняя вероисповедание. Наряду с военными, инженерами, мастерами разных специальностей в манифесте упоминались коммерсанты и торговые люди, которых также ждали в России. [3]. В Петровскую эпоху отношение к иностранцам оставалось ровным и доброжелательным, без наделения отдельных наций существенными преимуществами.
Начавшаяся Северная война России и Швеции парализовала северо-западное торговое направление. Весь товарооборот с западноевропейскими странами почти на два десятилетия сосредоточился на северном направлении. На побережье Кольского залива Баренцева моря находился известный с
XIII в. морской центр России г. Кола, населенный русскими поморами и лопарями. Добываемая местными промысловиками рыба и ворванное сало скупались русскими приказчиками для европейских купцов. Английские, немецкие, французские и норвежские купцы закупали здесь в обмен на зерно рыбу, тресковое сало, сермяжное сукно, меха и медь. Одно время монопольным правом на торговлю поморскими товарами располагала торговая компания А. Д. Меншикова. Ее агент закупал семгу и треску для английского купца А. Стейлса и гамбуржцев И. Поппе и Ф. Гиза. Перечисленные купцы пользовались личным доверием Петра I и выступали коммерческими агентами казны и царя. После отмены монополии продавцами выступали сами добытчики. Морепродукты холодных морей и товары русских поморов особенно интересовали купцов Гамбурга. Фрагментарными внешнеторговыми контактами известны города Пустозерск на Баренцевом и Мезень на Белом морях.
Преимущество иноземных купцов перед русскими торговыми людьми состояло в отсутствии в России своего торгового флота. Для перевозок использовались суда Англии и Голландии. Отечественный флот зарождался и строился постепенно. Посредничество западноевропейских купцов в торговых перевозках полностью исключить было невозможно. Однако русские купцы спешили обзавестись своими судами. Стимулом служили правительственные льготы, предоставляемые тем купцам, которые перевозили товары на отечественных кораблях. К их числу можно отнести представителей верхушки посада г. Холмогоры на Белом море купцов Бажени-ных. В иные годы до четырех кораблей отправляли они в западноевропейском направлении. Жесткая конкуренция и большие риски, усугубляемые Северной войной, не останавливали этих мужественных людей [2, с. 149 - 150].
Главным торговым центром на побережье Белого моря до середины 1710-х гг. оставался Архангельск. За более чем вековую историю город-порт обзавелся удобными для морских судов причалами, гостиными дворами, торговыми помещениями. Торгующие здесь купцы составляли определенную группировку, состав которой почти не менялся на протяжении десятилетий. Многие купцы были потомками коммерсантов, торговавших с Россией еще в XVII в. В Архангельске мало встречалось случайных купцов, приезжавших торговать на один сезон.
Ведущее место в северной торговле продолжали сохранять голландские купцы и тесно связанные с ними немецкие коммерсанты г. Гамбурга. Англи-
чане, получившие обширные торговые привилегии в России еще из рук Ивана Грозного, в середине
XVII в. при царе Алексее Михайловиче утратили их за убийство короля. Таких широких торговых прав больше не имела ни одна из национальных компаний и купцов. Проникновение иностранных купцов на внутренний рынок России регламентировалось Новоторговым уставом 1667 г. Торговля в порту предусматривала уплату 6 %-ной пошлины. Проезжая пошлина составляла 10 % с цены товара. Общая сумма сбора достигала 16 % стоимости товара, а для русских купцов — 4 — 5 %. Для ведения внутренней торговли также требовалось получение специальных жалованных грамот. Этот порядок продолжал соблюдаться на протяжении 10 — 20-х гг.
XVIII в. Жалованные грамоты на торговлю во внутренних районах России перешли к голландцам. Лишь единицы англичан приезжали в Россию после 1649 г. Вот почему Петр I, посетивший Архангельск в 1693 г., не встретил англичан среди иностранных купцов. [1, с. 43]. По английским законам вся англо-русская торговля оставалась монополией Russia Company, Русской (Московской) компании, созданной в XVI в. и утратившей привилегии в середине XVII в., что повергло ее в упадок. Компания еще долго сохраняла монопольные права и допускала в свои ряды лишь отдельных крупных коммерсантов, получивших наименование «аутсайдеров», за высокую плату.
Однако в конце XVII в. Англия начала усиленно стремиться на российский рынок, предварительно потеснив голландцев в других странах и частях света. Экономический подъем внутри страны и укрепление политических позиций в мире толкали Англию к активизации внешней политики. Включение в борьбу за испанское наследство потребовало совершенствования военного флота, составлявшего основу Британского могущества. Пеньку, смолу, древесину и прочие «naval stores» в необходимых для Англии объемах могла дать только Россия. Многие фирмы через парламентское и придворное лобби начали добиваться права на торговлю с Россией.
В первые годы правления Петра I российское правительство стало предоставлять льготы и привилегии по закупке и продаже товаров отдельным иностранным коммерсантам, руководствуясь финансовыми потребностями государства, приступившего к преобразованиям. Иностранные купцы активно сотрудничали с русским правительством, нередко объединяясь в группы по 10 — 12 человек и организовывая поставки тех иноземных товаров, в
которых особенно нуждалась казна. За полученные льготы иностранные торговцы не только платили обязательные платежи, чем удовлетворяли фискальные задачи государства, но и вели торговлю в интересах казны, привлекая необходимые правительству ресурсы и материалы. Универсальные льготы для купцов встречались редко, как правило, они ограничивались видом товара или регионом. В числе таких льготников преобладали голландцы или «московские торговые иноземцы». Однако их круг стал быстро расширяться. Этому процессу во многом способствовало посещение Петром I в 1698 г. Англии.
По итогам пребывания Лондонский парламент в 1699 г. принял решение о ликвидации монополии на торговлю с Россией. Московская компания стала доступной для всех желающих вести торговлю с Россией при условии уплаты взноса в 5 фунтов стерлингов. Также был подписан договор о торговле табаком в России специально созданной английской компанией «The Adventurers in the Russia Tobacco Trade», интересы которой представлял маркиз Кармартен. Компания сразу выплатила российскому правительству 12 тыс. фунтов стерлингов, а в дальнейшем обязалась платить в казну по 4 копейки с пуда табака, ввезенного в Россию [4]. За это компания получала широкие права. Она единственная продавала табак на территории России, за исключением Украины, где выращивали свой табак. На вырученные деньги закупались русские товары, которые вывозились из страны беспошлинно. Компания включала известные фирмы Англии, занимающиеся реэкспортом виргинского табака в Восточную Европу. В России компанию представлял агент Чарльз Гутфель, получивший также дипломатический ранг первого консула Великобритании. Через своих уполномоченных Гут-фель продавал табак большими партиями по всей территории России и небольшими — через мелких торговцев внутри Москвы. Торговля табаком шла не очень активно. В 1699 — 1702 гг. в Россию было доставлено 90 тыс. пудов табака. В 1704 г. оставалось 36 тыс. пудов нереализованной продукции. Весь товар был взят в казну, а компания лишилась права продажи табака. С 1705 г. продажа табака стала монополией государства [1, с. 335 — 338].
Торговый капитал Англии, получив доступ к русскому рынку, быстро увеличил поставки английских товаров. Если в 1697 г. Англия ввезла в Россию товаров на 64 тыс. фунтов стерлингов, то в 1700 г. — на 177 тыс. фунтов [5, с. 297]. Рос не только экспорт, но и импорт российских товаров. Английские куп-
цы все чаще стали появляться в Архангельске, тесня коммерсантов других национальностей. В 1701 г. в порту Архангельска голландцы сохраняли свои позиции. Из 85 судов 44 принадлежали голландским купцам и 21 - английским. Прошло всего 4 года, и соотношение изменилось в пользу англичан. В 1705 г. из 147 прибывших в Архангельск судов 39 — голландских, 29 - гамбургских, 72 - английских. Англичане превзошли всех не только по количеству, но и грузоподъемности судов [1, с. 45].
Весь короткий навигационный период, который длился с конца мая по конец сентября, работала Ар-хангелогородская ярмарка. О ее функционировании всесторонне помогают судить сохранившиеся счетные выписи иностранных купцов, зарегистрированные на таможне и относящиеся к 1710 г. В трудах многих ученых можно найти обстоятельный анализ указанных документов. Всего в 1710 г. Архангельск посетило 94 западноевропейских купца с номенклатурой товаров до 500 наименований. Из них голландцы составляли самую многочисленную группу из 38 купцов. Коммерсантов города Гамбурга было 27 человек. Третью позицию занимала группа из 14 английских купцов. [2, с. 152]. На ярмарку прибыло также 11 немецких купцов, в том числе представители свободных городов Любека и Бремена, 4 датчанина и группа «московских торговых иноземцев». Англичане, уступая в численности, превосходили всех по объему товарооборота, причем в экспортных и импортных поставках. Объем товарооборота западноевропейских купцов в Архангельске в 1710 г. составил: у англичан — 1 138 тыс. руб.; у голландцев — 764тыс. руб.; у немецких купцов — 745 тыс. руб.; у датчан — 14, 2 тыс. руб. На долю англичан пришлось 43 % товарооборота [1, с. 47, 560]. При этом у всех иностранных коммерсантов экспорт по стоимости превышал импорт.
Помимо западноевропейских купцов Архангельск посещали восточные коммерсанты. В 1667 г. армянские купцы, подданные персидского шаха, объединенные в Джульфинскую компанию, получили от царя привилегию на транзитную перевозку товаров (шелка) из Ирана через Астрахань в Москву, пограничные города и даже за рубеж. Жалованная грамота обязывала армян двигаться исключительно по территории России [5, с. 196]. В Архангельске они практическим ничего не покупали и не продавали, а занимались погрузкой и разгрузкой товаров, которые шли из Ирана на Запад и обратно.
Торговые связи Москвы и Архангельска стимулировали развитие такого внутреннего го-
рода России, как Вологда. Именно Вологда была перевалочным пунктом с сухопутного тракта на водный путь. Некоторые иноземные купцы посещали Вологду проездом, чтобы контролировать перемещение грузопотоков. Другие селились в ней на постоянное жительство, обзаводясь домом и хозяйством и занимаясь предпринимательством. Вологда особенно притягивала иностранцев в период Северной войны, пока сохранялся прежний статус Архангельска.
Роль Архангельска во внешней торговле России с Западной Европой продолжала оставаться неизменной первые 15 лет XVIII в. Но именно на эти годы приходится становление главного конкурента. Вдохновленный первыми успехами в Северной войне, царь-реформатор закладывает новый г. Санкт-Петербург в 1703 г. на балтийском побережье. Петр I видит будущее этого города не только в качестве столицы, но и главного центра внешней торговли России с Западной Европой. Частые заходы кораблей в Нарву, Ниеншанц, Ревель и Ригу привели к обнаружению нового города в устье Невы. Первым кораблем, который посетил Петербург, был голландский торговый парусник. Богато одарив команду, царь надеялся, что она быстро разнесет молву о новом городе и торговых льготах по Европе. Состояние войны требовало от купцов и моряков большой смелости и отчаяния. Таких сорвиголов находилось немного. Среди них превалировали англичане. Заметное увеличение иностранных судов в порту Петербурга все же приходится на конец 1710-х — 1720-е гг. Медленно, но верно шло увеличение иноземных торговых судов в Петербурге: с 4 в 1713 г. до 11 в 1714 и до 37 в 1715 [1, с. 49].
Нетерпеливый царь не хотел ждать, когда сработают законы экономики и рынка и решил превратить Петербург в главный порт страны административными мерами. Переселив 100 купеческих семей насильно в северную столицу, он издал указ в 1713 г. о запрещении поставок пеньки и юфти в Архангельск. Экспортные партии указанного товара надлежало отправлять только в Петербург. Продолжающаяся Северная война и смена отлаженных торговых путей делали издержки торговли в новом городе непомерно высокими. Иностранные коммерсанты предпочитали обжитой и дешевый Архангельск. Пришлось изменить выпущенный указ и выделить торговые квоты для одного и другого города. Смещение центра тяжести внешней торговли России на Балтику окончательно произошло в начале 1720-х гг. Указ 1721 г. ограничил
ареал влияния Архангельска бассейном Северной Двины. В 1722 г. Санкт-Петербург посетило 104 иностранных корабля, в 1724 г. — 180. Применение жестких административных мер в кратчайший срок превратило Петербург в главный внешнеторговый центр России. Новые ограничения 1724 г. разрешали торговлю в Архангельске только жителям Поморья, запрещали вывоз импортных товаров вглубь России и поднимали ввозные пошлины для Архангельска на четверть против Петербурга. Тем не менее размер собранных пошлин за 1724 г. в Петербурге составил чуть более 185 тыс. ефимок, что на 84 тыс. больше, чем в Риге, и в 9 раз больше, чем в Архангельске. Товарооборот Архангельска, составлявший в 1720 г. 2, 4 млн руб., в 1725 г упал до 153 тыс. руб., а товарооборот Петербурга возрос до 3, 4 млн руб. [1, с. 49].
Новые торговые пути на Балтике охотнее и энергичнее осваивали английские купцы, что обеспечило их дальнейшее преобладание в петербургском порту. В первый невоенный год Петербург посетило 35 английских судов и 20 голландских. Голландцы вновь возобладали на Русском Севере, используя налаженные прочные позиции и развитые торговые контакты. Сохранили свои позиции в северном порту и немецкие купцы в лице коммерсантов г. Гамбурга. Но в целом в составе немецких купцов происходит перераспределение роли и места представителей разных земель и городов. В Петербурге уже преобладают не гамбуржцы, а немецкие купцы городов балтийского побережья. Связь с торговыми фирмами из стран Юго-Западной Европы и Средиземноморья в Петровскую эпоху были незначительны в обоих портах. На судах, приписанных к порту французского г. Бордо, прибывали голландцы, датчане и гамбуржцы. Торговые контакты России и Франции носили эпизодический характер. Торговля России с Италией и странами Пиренейского полуострова находилась в руках купцов Северной Европы. Нередко генуэзские и флорентийские купцы попадали в Россию через третьи страны и числились в их составе.
Численность и состав иностранных купцов, прибывавших в Россию, не менялась годами. Наибольшей стабильностью отличались голландцы. Внешняя торговля для них была семейным бизнесом, которым они занимались десятки лет и передавали его по наследству. Многие торговые семейства, появившиеся в России в XVII в., продолжали фамильную торговую династию во втором и третьем поколениях. Стабильность и преемственность были характерными чертами
купцов из свободных немецких городов — Гамбурга и Любека. Гамбуржцы и голландцы тесно контактировали между собой, используя почтовую связь. Они извещали друг друга о перспективах торговли, курсе валют, ценах на товар и т. д. Их сближали не только принципы ведения предпринимательства, деловые и семейные узы, но и общность происхождения. Многие ганзейские купцы и банкиры были выходцами из Нидерландов времен борьбы за независимость против Испании.
Несколько иных принципов придерживались англичане. Им не была свойственна семейная преемственность. Ряды английских купцов постоянно обновлялись. Среди них были такие, которые торговали один сезон. Англичане предпочитали действовать не индивидуально, а в составе компании. Причем общность создавалась на условиях объединения компаньонов, не состоявших в родственных отношениях, подобно голландцам и гамбуржцам. Английские купцы не имели практики в основании семейных торговых фирм на территории России с последующей передачей их своим потомкам. Состав английских купцов динамично обновлялся каждое десятилетие. По таким же принципам работали многие немецкие и датские купцы, посещая порты России фрагментарно и ненадолго.
Внешняя торговля через Петербург заметно активизировалась с 1719 г.. Корпус иностранных купцов в составе 29 человек отличался многонаци-ональностью и включал англичан, голландцев, датчан, немцев, грека, армянина и итальянца. Уступая голландцам и немцам по численности, англичане превзошли их по товарообороту. Структура экспортно-импортных операций различных купцов также отличалась по группам товаров. В экспорте английских купцов преобладали сукна и металлы — олово, свинец. Ввоз голландцев был куда более разнообразным и включал ткани (сукно, шелк, хлопчатобумажную материю), краски, галантерею, вина, фрукты, бумагу, сахар и колониальные товары. Торговля гамбургских купцов также отличалась широким ассортиментом от меди и латуни до разнообразных тканей, галантерейных товаров, вин и фруктов из Германии и стран Юго-Западной Европы. Купцы других немецких городов занимались ввозом стеклянной посуды. У датчан преобладали посреднические операции при малых масштабах торговых партий. Нередко торговля носила четко выраженный специализированный характер [6].
Широкое проникновение иностранных коммерсантов во внутреннюю торговлю России потеснило позиции отечественных купцов. Но такое
положение стало изменяться по мере получения результатов в военной компании и промышленной модернизации. К концу первого десятилетия века иностранцы стали терять полученные откупа, так как не достигли больших успехов и перестали получать ожидаемые прибыли. Табачная компания не была единичным примером. Наглядно проявился вред от монополизации компаниями торговых отраслей, что проявлялось в падении объемов закупок и отчислений в казну. Российское правительство предпочитало действовать через своих постоянных агентов. Наконец, развитие отраслей тяжелой промышленности ослабило зависимость России от ряда иностранных товаров. Льготный доступ на внутренний российский рынок заметно сократился и стал носить фрагментарный характер.
Новые возможности для занятия коммерцией как в портовых, так и во внутренних городах давал переход в российское подданство или вступление в состав российского купечества. Процесс такой ассимиляции был длительным и многоэтапным. Он начался еще в XVI в. и имел промежуточный статус. Поскольку главным торговым центром России на протяжении многих веков оставалась Москва, то многие иностранцы стремились обосноваться именно в ней. Так, Немецкая слобода к концу XVII в. насчитывала 24 иностранные купеческие семьи из Голландии и немецких земель. Принявшие российское подданство получили название «московские торговые иноземцы». Их права на торговлю внутри страны были такие же, как и у русских купцов. Одновременно они не теряли связи с зарубежным рынком и вели внешнеторговые операции. Вместе с тем они не входили в состав посадских людей или купеческих сотен России, сохраняя промежуточный статус между русскими купцами и иностранными подданными.
Деятельность некоторых семей можно проследить и в первой четверти XVIII в. Особенно заметны семьи Вестовых и Кельдерманов. П. Я. Вестов входил в число крупнейших московских купцов по закупке пеньки, юфти, холстов, воска, сушеных грибов и звериных шкур. Одновременно вел через Архангельск обширные внешнеторговые операции, немыслимые для русских купцов, и ссужал последних товарами на 11 тыс. руб. Его дело после смерти продолжил сын П. П. Вестов, занимающийся коммерцией и предпринимательством в еще больших масштабах. Однако в середине 1720-х гг. в его делах наступает упадок, он впадает в долги и умирает, оставив детей-сирот без пропитания. Не менее трагично сложилась и судьба
семьи Кельдерманов. Т. Кельдерман вел многотысячные экспортно-импортные торговые операции и завещал свое дело сыну Ивану. Но у сына торговля не пошла, и он умер в 1721 г., оставив после себя одни долги. На рубеже первой четверти XVIII в. коммерческая деятельность этих семей завершилась. Подобная участь постигла и другие семьи этой категории. Подобная закономерность наводит на мысль об объективных причинах этого процесса. Они коренятся в неблагоприятных условиях для свободы предпринимательства в Петровскую эпоху, в неустойчивости кредитных отношений и изменении направления торговых путей. Невозможность вписаться в новые торговые отношения в связи с переносом столицы в Петербург привела к тому, что в середине 1720-х гг. категория «московских торговых иноземцев» перестала существовать. Этот промежуточный статус полностью исчерпал себя.
Коммерсанты стран Западной Европы были самой многочисленной и влиятельной группировкой иностранцев на территории России. Вместе с тем купцы других стран также не обходили Россию стороной. На западной границе большую активность проявляли купцы Речи Посполитой. Наряду с русскими купцами они занимались сухопутной торговлей, которая по масштабам заметно уступала морской. Наиболее активно обмен товаром осуществлялся в пограничной зоне. Нередко купцы Речи Посполитой приезжали вглубь страны, участвовали в работе многочисленных ярмарок, приобретая товар у русских купцов и продвигая его западнее на ярмарки Польши, Силезии, Саксонии. Некоторые купцы из пограничных районов оседали в русских городах, принимали российское подданство. Для евреев требовался переход в православную веру.
В России можно было встретить и купцов из стран Юго-Восточной Европы. Самой заметной была группа греческих купцов. Еще в XVII в. они облюбовали г. Нежин, в котором создали свою колонию на основе самоуправления. Наряду с уроженцами Македонии и Константинополя, на территории России можно было встретить болгарских купцов из Рущука и Тырново.
Заметное место в российской торговле занимали восточные купцы. Среди них были выходцы из Ирана, Средней Азии, Закавказья и даже Индии. Главными воротами внешней торговли России с восточными странами оставалась Астрахань. На ее территории имелись многочисленные подворья армянских, бухарских, индийских купцов. Через них поддерживались контакты с сопредельными
восточными странами, осуществлялось продвижение восточных товаров на внутренние рынки России. Восточные купцы получали разрешение от властей на транзитную торговлю через территорию России со странами Европы. По всем этим направлениям с ними сотрудничали, а подчас и конкурировали крупные русские купцы. Азово-черноморское направление Россия приобрела в кровопролитных войнах с Османской империей лишь во второй половине XVIII в.
Одним из источников наполнения казны для российского правительства оставалось повышение внешних таможенных пошлин. Разработкой размера пошлинных тарифов занималась Коммерц-коллегия. В 1715 г. был разработан проект, который предусматривал 10 %-ную пошлину стоимости товара или 5 копеек с рубля ефимками. По мере развития отечественной промышленности ввоз в страну иностранных товаров сокращался, а ввозные пошлины на них увеличивались. Совместными усилиями Камер- Мануфакутр- и Берг-коллегиями был разработан «протекционистский» тариф. Пошлины уплачивались ефимками. Курс ефимка внутри страны составлял 1:1,25, а на таможне 1:1 по отношению к рублю. В 1724 г. новый таможенный тариф был утвержден. Размеры таможенных пошлин на импортную продукцию ставились в прямую зависимость от возможностей отечественной промышленности. Самая высокая пошлина (75 %) утверждалась на товары, производимые в России в достаточном количестве. Тариф в 50 % с цены товара устанавливался на полотно, бархат, серебряные изделия, игральные карты. Умеренные пошлины (25 %) устанавливались на полушелковые ткани, выделанные кожи, чулки, писчебумажные товары и стеклянные бутылки. Самой низкой пошлиной облагались товары, не производившиеся в России, главным образом промышленное оборудование. На астрономические и хирургические приборы и инструменты пошлина не начислялась. Вывозившиеся из России товары облагались низкой 3 % -ной пошлиной с цены [7]. Принятый таможенный устав ограждал молодую российскую промышленность от наплыва на внутренний рынок западноевропейских товаров, давая ей возможность развиться и окрепнуть. Вместе с тем отсутствие конкурентной среды обрекало промышленность на застой, а изделия — на низкое качество. Введение высоких ввозных пошлин привело к сокращению внешней торговли и недовольству купечества. Поэтому вскоре после смерти Петра I был поставлен вопрос о пересмотре основных статей нового таможенного устава.
ПРОМЫШЛЕННОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
Торговля на протяжении многих десятилетий оставалась основной, но отнюдь не единственной формой и сферой деятельности иностранных купцов на просторах России. Многие из них со временем направили свою деловую активность и капиталы в промышленность, занявшись предпринимательством. В XVII в. иностранные мануфактуры были единственными частными предприятиями, наряду с казенными. В Немецкой слободе из 24 семей иностранцев только 4 семьи были заводчиками. В XVIII в. мануфактуры иноземцев составляли только часть российской промышленности, да и то не самую большую. Удельный вес иностранных предпринимателей среди российских мануфактуристов в Петровскую эпоху составлял всего 18 % [8].
В числе промышленников были купцы, сочетавшие коммерцию с предпринимательством. Определить соотношение двух видов деятельности не представляется возможным. Длительное пребывание в России, знание специфики местного рынка, деловые и кредитные связи помогали купцам-иностранцам внедриться в предпринимательскую среду. Многие семьи начинали с торговли и только продолжатели династий во втором, третьем поколениях направляли часть капитала в промышленную деятельность. Немцы Е. Избрант и А. Рутхерс основали оружейный завод и пороховые мельницы на р. Клязьма и Пехорка. Голландец Р. Мейер владел пороховым заводом на р. Яузе. Англичанину А. Стейлсу принадлежали два пороховых завода на р. Клязьме. А. Бутенант с сыном владели олонецкими заводами. Железными заводами в бассейне р. Протвы владел П. Марселис. П. Вестов вместе с любекским купцом И. Кизлом организовал первый в России сахарный завод в Петербурге и владел стекольным и черепичным заводами в Московском уезде [8].
Другой категорией, из которой выходили заводчики и владельцы мануфактур, были мастера мануфактурных предприятий. Приглашенные из-за границы в качестве специалистов для работы на казенных предприятиях, они со временем становились либо их арендаторами, либо владельцами собственных мануфактур. Как правило, переход мастеров в предприниматели приходится на начало 1720-х гг. Чаще всего они выступали владельцами небольших предприятий легкой промышленности.
В начальный период царствования Петра I иностранцы строили или арендовали в основном
военные пороховые и железоделательные заводы. К концу Северной войны оживилось частное предпринимательство в легкой промышленности. Всего за период с 1690 по 1725 г. представителями иностранного купечества было построено своими средствами 4 пороховых, 2 канатных, сахарный завод, открыты ленточная и карточная мануфактуры, расширены полотняное, скатертное и черепичное производства. В аренду брались железные и зеркальные заводы, бумажная мельница [9, с. 193, 194]. Будучи хорошими специалистами в той или иной области производства, иностранцы заявляли царю о своем желании завести собственное дело. Однако исполнение задуманного приходилось отложить на некоторое время, так как царь предлагал иностранцам новую сферу деятельности — стать администраторами и техническими руководителями казенных предприятий. Такие предложения делались не всем иноземным купцам, а лишь знакомым с производством или хорошо зарекомендовавшим себя на подрядных и иных работах. Им предоставлялись в управление корабельные верфи, пильные и бумажные мельницы, полотняные дворы и прочие производства. Их осведомленность и деловая хватка учитывались при решении вопроса о передаче казенных предприятий в аренду иностранным купцам. На их стороне было то преимущество, что многие из иностранных коммерсантов владели русским языком, а иные и русским правописанием. Знание языков облегчало им общение с русскими работниками и иностранными мастерами, в изобилии трудившимися на русских промышленных предприятиях. Для успеха управления требовались предприимчивость, добросовестное и рачительное отношение к порученному делу.
Все предприятия, на которых в той или иной роли трудились иностранные купцы, по своему типу принадлежали к централизованным мануфактурам. Строительство и открытие собственных предприятий требовали учета условий их функционирования и принадлежности. Проще всего было основывать пороховые заводы или предприятия легкой промышленности. Они представляли собой потомственные владения, расположенные на приобретенной земле с применением наемного труда мастеров и работников, и подлежали купле и продаже без разрешения властей. Куда сложнее приходилось владельцам предприятий тяжелой промышленности, например железоделательных заводов. Такое владение было условным и осуществлялось на концессионных началах. Условия владения фиксировались в жалованной грамоте,
в которой срок концессии обозначался определенными «урочными годами» в 10 и 20 лет. Такое предприятие нельзя было продавать или передавать в наследство без согласия властей. Жесткость условий диктовалась формой земельной собственности. Все железоделательные заводы, сдаваемые в концессию иностранцам, располагались на дворцовых или церковных землях с приписываемыми к ним крестьянами.
Деятельность иностранных предпринимателей не была безоблачной, так как практически не имела гарантий и страховки от произвола администрации и высокопоставленных вельмож. Даже выданные правительством жалованные грамоты не спасали от произвольного изменения сроков аренды под надуманными предлогами. Фавориты правителей также пользовались своим положением для присвоения в собственность земель, на которых были расположены принадлежащие иностранцам предприятия.
За аренду казенных предприятий иностранцы должны были в определенный срок поставлять оброк деньгами или готовой продукцией, поступавшей в приказы, а затем в коллегии. Система поощрения и наказания была такой, как по отношению к отечественным предпринимателям. Поставляя продукцию казне, владелец предприятия имел право торговать ею и на рынке. Казна в Петровскую эпоху давала хорошую цену за продукцию, финансово укрепляя предпринимателя. К 1719 г. многочисленные виды налогов были заменены единым десятинным налогом. При открытии новых предприятий иностранный предприниматель мог рассчитывать на государственную помощь. Однако несвоевременная уплата налогов или срыв сроков поставок продукции влекли за собой суровые наказания, вплоть до ареста или передачи предприятия другому лицу. Вместе с тем владельцев эффективно работавших заводов освобождали от уплаты налогов с личного хозяйства.
Иностранные предприниматели оказались способными менеджерами, управлявшими собственными и вверенными им предприятиями толково и расчетливо, умело применяя на практике знания особенностей хозяйственной жизни России. На себя они брали контакты с партнерами, вопросы производства и сбыта продукции, а текущую работу поручали приказчикам. Сначала в этой категории преобладали иностранные мастера, но постепенно их вытеснили русские помощники, овладевшие соответствующими навыками. Труд иностранных мастеров на мануфактурах иноземных владельцев
оплачивался выше, чем русских. Однако скромное жалование русских мастеров и работных людей иностранных предприятий было все же выше, чем на мануфактурах русских предпринимателей. Это создавало конкурентную среду и возможность переманивания хороших работников. Иноземцы не только ограничивались поставками товаров на внутренний российский рынок, а первыми начали вывозить продукцию своих предприятий за границу. Высококачественные изделия российских предприятий выдерживали конкуренцию западных рынков.
Некоторые предприятия иностранных предпринимателей выступали центрами обучения и подготовки кадров для различных отраслей промышленности. Многие русские купцы-компаньоны отправляли на иностранные предприятия своих детей для освоения навыков производств и менеджмента. На Полотняном заводе купца И. Тамеса многие русские совершенствовали свои познания в области арифметики и голландского языка, а также бухгалтерии и внешней коммерции [9, с. 202]. Поражает тот факт, как часто жены владельцев предприятий, овдовев, брали на себя управление заводами и в отсутствие взрослых мужчин на протяжении многих лет деловито справлялись с нелегкими задачами главы семейного дела. Поэтому основная масса частных иностранных предприятий долго сохраняла свою жизнеспособность и продолжала начатое производство и при преемниках Петра I.
КРЕДИТНОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО
Помимо торговой и предпринимательской деятельности иностранцы занимались кредитными операциями. Ростовщическая деятельность иностранцев выступала одной из разновидностей частного кредита и служила дополнительным источником получения доходов. Торговая и предпринимательская деятельность в XVIII в. была практически невозможна без займов и кредитов. До открытия первых российских банков в 1754 г. предприниматели обращались к кредитоспособным людям, среди которых было немало иностранных заимодавцев. Их клиентура не ограничивалась соотечественниками и жителями Немецкой слободы, а включала в себя российских купцов и даже дворян. Среди заемщиков иностранных купцов встречались как представители купеческой верхушки и дворянской знати, так и торговые люди средней руки, среднее и мелкое дворянство, мелкий служивый люд.
Основную массу кредитов иноземные купцы предоставляли своим торговым партнерам из России. Во взаимодействии с русскими купцами большую роль играла товарная форма кредита. К числу кредитных товаров относились ткани, главным образом сукно, вина, железо и изделия из него, стеклянная посуда, галантерея. Все взаимные расчеты производились после реализации партии товаров, полученной русскими купцами в долг.
Не менее популярной была денежная форма кредита. Закупку российских экспортных товаров внутри страны иноземные купцы производили не сами, а с помощью русских купцов, ссужая им деньги в долг. Погашение кредита производилось поставкой определенной партии товара в обозначенный срок. Сохранившиеся заемные книги содержат записи о более чем тысяче сделок между русскими и иноземными купцами. Размер ссудного процента отдельно не указывался, а входил в общую сумму заемной записи. Косвенные данные указывают на то, что процентная ставка была высока и составляла 10 — 12 %.
Сделки по выдаче всех форм кредита (денежного и товарного) регистрировались в крепостных конторах. Постепенно иностранные кредиторы начали вносить некоторые поправки в организацию кредитных сделок, стремясь придать им современную форму, принятую в ряде европейских государств. В практику все шире начало внедряться вексельное обращение. К новациям также можно отнести подписание контрактов, официально признанных правительством.
В число кредиторов-иностранцев входили купцы разных стран и национальностей, но преобладали голландцы и англичане, а также гамбурж-цы. Социальный состав иностранных кредиторов также отличался пестротой. Первенство держали западноевропейские купцы. За ними следовали иностранцы-промышленники. Сделками ростовщического характера не брезговали иностранцы, находящиеся на русской службе, — генералы, полковники, лекари, переводчики, а также их вдовы и дочери. Последние выдавали небольшие денежные займы от 30 до 250 руб. Некоторые иноземные купцы заключали с казной подряд на поставку медных кружков и ефимков.
Таким образом, в конце первой четверти XVIII в. балтийское направление стало главным во внешнеторговой деятельности иностранцев, а Петербург превратился в ведущий порт России. Таковым он оставался для иностранных фирм до конца века. Постепенно сократились операции
иностранных коммерсантов на внутреннем российском рынке, а к середине века они почти прекратились. Тем не мене коммерческая деятельность западноевропейских купцов способствовала росту торгового оборота России. Сочетание иноземными купцами торговли с промышленным предпринимательством ускоряло модернизацию российской промышленности. Активизации внешней и внутренней торговли, развитию денежного обращения способствовало кредитное предпринимательство. Кредитное дело постепенно превращалось в отдельный самостоятельный вид предпринимательства в России. Однако петровская эпоха наглядно показала необходимость модернизации всей российской кредитной системы.
Литература
1. Захаров В. Н. Западноевропейские купцы в российской торговле XVIII века. — М., 2005.
2. Думный В. В. История предпринимательства в России. Вып. 2. — М., 1999.
3. ПСЗ. — Т. 4. — № 1910.
4. В этом пункте в литературе имеются разночтения. В книге В. Н. Захарова «Западноевропейские купцы в российской торговле XVIII века.» (— М., 2005. — С. 335) говорится о 4 копейках за пуд, а в книге Н. Е. Петуховой «История налогообложения в России IX — XX вв.» (— М., 2008. — С. 51) речь идет о 4 копейках за фунт.
5. История предпринимательства в России. Книга 1. — М., 2000. — С. 297.
6. Захаров В. Н. Западноевропейские купцы в России. Эпоха Петра I. — М., 1996. — С. 105 — 110.
7. Петухова Н. Е. История налогообложения в России IX — XX вв. — М., 2008. — С. 51 — 52; Ионичев Н. П. Внешние экономические связи России. — М., 2000. — С. 114 — 115.
8. Заозерская Е. И. К вопросу о развитии крупной промышленности в России в XVIII в. // Вопросы истории. — 1947. — № 12. — С. 63.
9. Ковригина В.А. Иноземные купцы-предприниматели Москвы петровского времени // Торговля и предпринимательство в феодальной России. — М., 1994.
БЮДЖЕТНЫЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Постатейный научно-практический комментарий коллектива ученых Центра исследования финансовых проблем Финансовой академии при Правительстве РФ под руководством и общей редакцией доктора экономических наук, профессора, заслуженного деятеля науки РФ В.М.Родионовой
Желающим приобрести сборник следует перечислить за один экземпляр 320 рублей
(включая НДС и оплату за пересылку) по реквизитам: 125993, г. Москва, ЗАО «Библиотечка РГ», ИНН 7721017444, КПП 772101001, р/с 40702810200000002764 в ОАО АКБ «ЛЕСБАНК», г. Москва, к/с 30101810500000000694, БИК 044579694, код ОКОНХ 87100, код ОКПО 36557391. В платежном поручении обязательно укажите ваш точный обратный адрес с индексом и название заказываемого сборника: «Бюджетный кодекс РФ».
Москвичи и гости столицы могут приобрести названное издание непосредственно в редакции по адресу: Москва, ул. Правды, 24 (м. «Савеловская») по цене 280 рублей. Контактные телефоны редакции: 8-499-257-40-31, 8-499-257-52-47 (тел.-факс). Предварительную заявку можно осуществить по электронному адресу: bibliotechka@rg.ru Оптовым покупателям предоставляются значительные скидки.
