CC BY
172
Вестник ПСТГУ
Серия V. Вопросы истории
и теории христианского искусства
Постернак Кирилл Владимирович, зав. сектором Биографического словаря Государственного научно-исследовательского музея архитектуры им. А. В. Щусева kir-posternak@yandex.ru
2015. Вып. 3 (19). С. 102-119
ИНОСЛАВНЫЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ В РУССКИХ ЦЕРКОВНЫХ ИНТЕРЬЕРАХ
Петровского времени
К. В. Постернак
Статья посвящена малоизученному явлению — введению в интерьеры русских храмов петровского времени элементов, заимствованных из европейской церковной архитектуры. Подробно рассмотрены такие новшества, как сквозные иконостасы с широкими царскими вратами, полностью открывающими алтарь, открытые резные престолы, над-престольные сени в виде барочных кивориев, проповеднические кафедры. Показано, что большинство этих элементов впервые встречается в интерьере Преображенского собора в Нарве, переоборудованного из лютеранской кирхи (освящен как православный храм в 1708 г.). Их активное распространение в русской церковной архитектуре нач. XVIII в. следует связывать с влиянием Петра I. К сер. XIX в. подобные элементы полностью вышли из богослужебного употребления.
Архитектура Петровского времени, в том числе церковная архитектура, изучена в целом неплохо. Существует ряд работ, в которых рассматриваются иностранные влияния на русское храмовое зодчество нач. XVIII века1. В данной статье мы предлагаем обратиться к теме, которая до сих пор не привлекала внимания исследователей, — появлению в интерьерах русских церквей элементов, не свойственных православной традиции и заимствованных из западной (прежде всего, протестантской) архитектуры.
Такие случаи известны из более ранних времен, но они не оставили глубокого следа в церковной архитектуре. Например, на Украине в период войны 1648—1654 гг. под предводительством Богдана Хмельницкого ряд польских ко-
1 Литература по данной теме обширна, назовем лишь некоторые публикации: Кири-ков Б. М. Прообразы композиции Петропавловского собора // Краеведческие записки. Исследования и материалы. Вып. 2. Петропавловский собор и Великокняжеская усыпальница. СПб., 1994. С. 13—37; Кириллов В. В. Классические тенденции формообразования в архитектуре Подмосковья петровского времени // Русский классицизм второй половины XVIII — начала XIX века. М., 1994. С. 15—24; Микишатьев М. Н. Композиционные особенности и историческое место архитектуры Никольской церкви в Полтеве // Архитектурное наследство. 1995. Вып. 38. С. 282—290; Аронова А. А. Русская архитектурная практика начала XVIII века в свете голландских впечатлений Великого посольства // Искусствознание. 2002. № 1. С. 356-367.
стелов был обращен в православные храмы. О них упоминает Павел Алепп-ский, проезжавший по территории Украины в 1654 г. в свите своего отца, ан-тиохийского патриарха Макария. Некоторые из храмов сохраняли убранство католических времен с хорами для духовенства и органами, причем органы даже использовались для сопровождения церковного пения2. Неизвестно, сколь долго существовала такая практика. Павел Алеппский видел эти храмы в первые годы после изгнания поляков; вероятнее всего, вскоре они были перестроены.
Аналогичные процессы происходили в церковной архитектуре Петровского времени. Основание православных церквей в бывших шведских городах, взятых русской армией, представляло важную, но ныне почти забытую политическую программу Петра I. Едва ли не единственной работой, в которой она упоминается, является диссертация М. Сморжевских-Смирновой «Ингерман-ландия, Эстляндия и Лифляндия в церковном панегирике Петровской эпохи»3. Как отмечает автор диссертации, «православные церкви стали устраиваться фактически сразу по капитуляции шведских городов, в зданиях лютеранских кирок. Изначально в процессе "переосвящения" была важна идеологическая составляющая: "изымались" главные храмы противника по войне, а посвящение храма определенному святому... указывало на нового обладателя и покровителя этой земли»4.
Так, в Нарве уже в 1704 г., сразу после взятия города, была основана церковь во имя св. Александра Невского, а в 1708 г. в присутствии Петра I был освящен Преображенский собор. Оба храма располагались в бывших протестантских церквах.
Эти примеры представляют для нас значительный интерес в рамках заявленной темы. Александро-Невская церковь в царствование Анны Иоанновны была возвращена местной лютеранской общине, ее имущество передано в собор. Преображенский собор в здании готической кирхи существовал до 1944 г., когда был разрушен во время бомбардировки и обстрела города. К сожалению, в период своего существования этот памятник не удостоился подробного исследования, но сохранившиеся описания и фотографии храма позволяют составить хорошее представление о его внешнем виде и интерьере (ил. 1)5.
2 Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским / Пер. с араб. Г. Муркоса. Вып. 2 (От Днестра до Москвы). М., 1897. С. 22-23, 27.
3 Сморжевских-Смирнова М. Ингерманландия, Эстляндия и Лифляндия в церковном панегирике Петровской эпохи / Таллинский университет. Диссертации по гуманитарным наукам. Tallinn, 2013.
4 Там же. С. 181.
5 Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. СПб., 1885. Вып. 10. С. 335-348; Вертоградский Н. (Кафедральный) Спасо-Преображения собор в гор. Нарве. 1708-1908 гг. (К 200-летию его преобразования в православный русский храм.) Нарва, 1908; Karling. S. Narva. Eine baugeschichtliche Untersuchung. Tartu, 1936. S. 92-108; Коче-новский О. Нарва. Градостроительное развитие и архитектура. Таллин, 1991. С. 93-94. К этим источникам можно добавить архивные фотографии Преображенского собора, доступные в высоком качестве на сайте университета г. Тарту: http://dspace.utlib.ee.
Ил. 1. Преображенский собор в Нарве (в центре)
Насколько можно судить, большинство элементов первоначальной протестантской церкви было без изменений включено в пространство православного храма. Здесь сохранялся прежний живописный алтарь, занявший место запрестольного образа, проповедническая кафедра, изваяния и живописные образа. Мы еще обратимся к этим предметам, а вначале рассмотрим храмовый иконостас, представлявший собой удивительный сплав западной и восточной традиций (ил. 2).
Иконостас был изготовлен, вероятно, к освящению храма в 1708 г. Датский посланник Юст Юль, осматривавший Преображенский собор год спустя, оставил такое описание: «Снизу [иконостас] был сплошь украшен резною работой по дереву и богато позолочен. Посредине, на нижней его части (т. е. на Царских вратах. — К. П.), нарисована была Тайная вечеря, а над нею полукружием апостолы в красивых позолоченных [ризах], сидящие по бокам образа Богоматери, по шести с каждой стороны. Когда Царские врата отворяются, образа эти разделяются посредине пополам. Спускаясь со свода, над Царскими вратами в упомянутом полукружии висел позолоченный голубь, изображающий Св. Духа. От него кругообразно расходились позолоченные лучи на проволоках, подобные тем, какие обыкновенно рисуются над апостолами при изображении праздника Св. Духа. По сторонам Царских врат стояли позолоченные (в золотых ризах?) [арх]ангелы Гавриил и Михаил, [представленные] в человеческий рост; [каждый] держал в руке скипетр; [они стояли] наклонясь над Царскими вратами
Ил. 2. Иконостас Преображенского собора в Нарве
и протягивали друг к другу скипетры, [сходившиеся] над упомянутым голубем, который, казалось, парил в воздухе. За этими изображениями, (спускаясь) со сводов до самого пола, висела голубая завеса, отделявшая (алтарь) от остальной части церкви, и скрывала за собою все (его пространство)»6.
Как легко можно убедиться, это описание в точности соответствует сохранившимся фотографиям. Авторы иконостаса — архитектор, резчики и художники — неизвестны7.
Сам по себе иконостас нельзя назвать чужеродным элементом для православного храма. В то же время иконостас Преображенского собора полностью порывал с традицией древнерусской алтарной преграды. Строго говоря, он даже не являлся иконостасом, поскольку обычные ряды икон в нем отсутствовали. Царские врата представляли собой врата в прямом смысле этого слова: их ширина превосходила высоту и была лишь немногим меньше ширины алтарной части. Ничего подобного нельзя найти ни в одном древнерусском памятнике, где Царские врата обычно невелики по своим размерам. Створки врат были увенчаны статуэтками двенадцати апостолов и Богоматери. Стрельчатая арка над вратами раскрывалась непосредственно в алтарное пространство.
6 Юль Юст. Записки Юста Юля, датского посланника при Петре Великом // Чтения в императорском обществе истории и древностей Российских. 1899. № 3. С. 54. На этот источник об убранстве Преображенского собора обратила внимание М. Сморжевских-Смирнова.
7 О. Коченовский полагает, что в создании иконостаса могли принимать участие Д. Тре-зини и И. Зарудный, но документальных подтверждений этому нет (см.: Коченовский. Указ. соч. С. 93). Существует также предположение об участии в создании иконостаса резчика Якоба Леу (см.: Там же. С. 93).
При распахнутых Царских вратах иконостас полностью открывал алтарное пространство, в котором доминировал старый живописный алтарь с изображением Тайной вечери работы шведского художника Кристиана Туна (ил. 3). Таким образом, во время богослужения алтарная часть Преображенского собора приобретала сходство с храмом западного обряда.
Ил. 3. Алтарь Преображенского собора в Нарве
Едва ли такое сходство было случайным. Устройство традиционного высокого иконостаса в Преображенском соборе не представляло сложности. Решающее значение, на наш взгляд, здесь имели предпочтения главного заказчика, Петра I, находившегося под впечатлением от европейской церковной архитектуры.
Обширные, наполненные воздухом интерьеры католических и протестантских церквей, которые посещал Петр I во время своих заграничных поездок, резко контрастировали с организацией пространства древнерусских храмов, включавших изолированный алтарь, собственно храм, отдельные объемы трапезной, приделов, галерей. Во вновь возводимых храмах Петровского времени такая сложная структура сменяется ясной центрической или зальной планировкой. В качестве образца нередко избирались понравившиеся царю европейские храмы. Известно, например, что в 1714 г., вероятно по заказу из Петербурга, мастером Бурманом был выполнен чертеж церкви св. Петра в Риге. По мнению Б. М. Кирикова, эта церковь послужила одним из главных и прямых прообразов петербургского Петропавловского собора8.
Именно стремлением к организации цельного внутреннего пространства храма в духе европейских церквей и следует, по нашему мнению, объяснять создание оригинального сквозного иконостаса, отвергающего идею изолированного алтаря.
8 Кириков. М. Указ. соч. С. 21, 23.
Этот памятник не остался уникальным явлением в истории русского искусства. Дальнейшее развитие такого типа алтарной преграды представляет иконостас главного храма новой русской столицы — Петропавловского собора в Санкт-Петербурге (ил. 4).
Ил. 4. Иконостас и надпрестольная сень Петропавловского собора в Санкт-Петербурге
Иконостас был создан в 1722—1727 гг. в мастерской Ивана Зарудного в Москве, а его установка в соборе произведена в 1728 г. Долгое время Зарудный считался и автором проекта иконостаса. В последние десятилетия были выявлены документы, из которых явствует, что чертеж иконостаса выполнил архитектор Петропавловского собора Доменико Трезини9.
Главным элементом иконостаса стала большая арка, перекинутая над его центральной частью. Даже сейчас она выглядит необычно; на современников она производила, вероятно, ошеломляющее впечатление. Верхний край широких, украшенных скульптурой Царских врат, близких по пропорциям к вратам нарвского иконостаса, образует вместе с аркой эффектный овал. По сторонам врат на высоких тумбах поставлены фигуры архангелов. Следует отметить, что Царские врата можно было раскрывать двумя способами: «Створы имеют, на четыре части разделением растворяются, понеже когда бывает священнослуже-
9 Элькин Е. Н. Иконостас Петропавловского собора // Краеведческие записки. Вып. 2. СПб., 1994. С. 149—150; Мозговая Е. Б. Иконостас // Иконостас Петропавловского собора. СПб., 2003. С. 23.
ние архиерейское или соборное, тогда оные Царския врата все растворяются, а когда служат просто священной чин или архимандрит, тогда оные двери только по половине разтворяются [открывается только центральная часть. — К. П.]. Так же оные Царские Врата ходят, когда их растворяют, на медных колесах, для тяжести их»10.
В таком необычном устройстве иконостаса нельзя не усмотреть характерного для эпохи барокко стремления к театрализации церковных служб. Иконостас служит своего рода декорацией — он не скрывает действия священнослужителей, а является эффектным обрамлением для них. Впечатление декорации усиливается резьбой, изображающей складки ткани и кисти на шнурах, свисающие из-под арки. Форма резьбы наводит на мысль о том, что и алтарная завеса первоначально могла спускаться из-под арки — как это было в Преображенском соборе в Нарве, — и не отдергиваться, а разводиться на две стороны подобно театральному занавесу. В этом случае настоящая завеса и ее резное изображение дополняли друг друга, образуя единый ансамбль.
После смерти Петра I и вплоть до 2-й пол. XVIII в. открытые иконостасы в русских храмах не возводились. Лишь в начале царствования Екатерины II в русской церковной архитектуре возрождается тип арочного иконостаса с широкими Царскими вратами. К такому типу, в частности, можно отнести иконостас церкви Успения (Спаса) на Сенной площади в Санкт-Петербурге (освящен в 1765 г., не сохр.)11. В этом памятнике примечательны также фигуры ангелов по сторонам Царских врат, явно восходящие к иконостасам Петропавловского и Преображенского соборов.
В конце XVIII — начале XIX в., в эпоху классицизма, широкое распространение получили иконостасы, исполненные в форме триумфальных арок.
Вернемся к убранству Преображенского собора в Нарве. За вратами иконостаса открывалось обширное пространство алтаря с необычным престолом в центре. Юст Юль отмечает в своем описании: «В (алтаре) в прежнем облачении (стоял) диакон и кадил перед четвероугольным позлащенным и посребренным (пре)столом, имевшим локтя два в квадрате. (Престол) стоял на четырех равным образом позлащенных ножках, представляющих собою изваяния четырех евангелистов; под ним стоял позлащенный агнец, Agnus Dei, держащий правою (переднею) ногой позлащенную чашу, а между передними ногами хоругвь с (изображением) креста»12.
Здесь необходимо отметить, что облачение престола не спускалось до пола, а лишь покрывало верхнюю доску, оставляя открытой его нижнюю резную часть. Неизвестно, сохранялся ли этот престол в нач. ХХ в. — на архивных фотографиях он имеет глухие боковые панели. Поскольку престол уже существовал в
10 Богданов А. И. Описание Санктпетербурга. 1749-1751. СПб., 1997. С. 272-273.
11 Религиозный Петербург / Колл. авт., сост. П. Климов. СПб., 2004. С. 106. Фрагменты резного и скульптурного убранства иконостаса ныне хранятся в собрании НИМ РАХ в Санкт-Петербурге.
12 Юль Юст. Указ. соч. С. 55.
к ш
л
• ■¿•^¡щг____| 1 т
а*!? [ж 1)
1709 г., его следует признать одним из первых, если не самым первым русским престолом такого типа.
Западное, а именно протестантское, происхождение форм престола Преображенского собора не подлежит сомнению. Аналогичные сооружения можно увидеть в немецких храмах эпохи Реформации. Например, каменные изваяния ангелов поддерживают крышку престола в капелле замка Хартенфельс в городе Торгау (Германия). Капелла была построена архитектором Николаусом (Никелем) Громанном в 1543—1544 гг. по указаниям самого Лютера и считается первой протестантской церковью в Европе. Скульптурные изображения символов евангелистов — человека, льва, тельца и орла — поддерживают престол капеллы замка Вильгельмсбург в городе Шмалькальдене (Тюрингия, Германия) (ил. 5). Капелла была закончена в 1589 г., проект ее художественного убранства выполнил нидерландец Вильгельм Фернукен. Резные изображения ангелов заменяют основание престола дворцовой капеллы замка Бюккебург (Нижняя Саксония, Германия), созданной в 1600—1610-х гг. (ил. 6).
В Нарве такое оформление престола могло быть предложено местными мастерами-резчиками, работавшими над переоборудованием кирхи под православный храм. Нельзя исключать и того, что резной престол, как и открытый иконостас, был идеей самого Петра I. Наконец, не будет совершенно невероятным предположить, что в Преображенском соборе был поставлен престол из какой-то протестантской церкви, переосвященный по православному обряду (но это не был старый престол самого собора — Юст Юль отмечает, что в алтаре сохранялась прежняя лютеранская алтарная доска13). К сожалению, установить происхождение престола Преображенского собора теперь невозможно.
В 1-й пол. XVIII в. открытые резные престолы получили в России самое широкое распространение. Как правило, они следовали одному типу, восходящему к престолу нарвского собора. Крупный исследователь русского искусства Н. Н. Соболев писал: «В XVIII веке, когда наши резчики выполняли из дерева те рисунки, которые по большей части давали иностранцы, появились открытые престолы, почти повсеместно исчезнувшие и так основательно забытые, что самый факт существования их вызывает сомнения. Эти престолы на первый взгляд
13 Юль Юст. Указ. соч. С. 55.
Ил. 5. Капелла замка Вильгельмсбург в Шмалькальдене
Ил. 6. Престол капеллы замка Бюккебург
напоминают богатые резные столы или консоли в стиле Людовика XIV, из четырех причудливо изогнутых завитков, заменяющих ножки, которые поставлены по диагонали. На вогнутых частях их посажены резные фигуры евангелистов с книгою или свитком в руках... Внизу эти ножки были соединены массивной крестовиной, лежавшей на полу, в центре которой стояла резная фигура барашка с прислоненным к левому плечу длинным крестом, олицетворявшая агнца. Вверху, между ножками, шло резное украшение с головкой херувима посредине и орнаментами, выходившими из-под его крыльев. Сверху все это было накрыто толстой доской, которая и служила престолом»14.
Н. Н. Соболев приводит фотографии двух таких престолов, сохранявшихся к нач. ХХ в. в храмах Псковской губернии, причем на одном из них в то время еще совершались богослужения15.
К сожалению, исследователь ничего не пишет о подобных престолах в Петербурге или Москве, хотя они были весьма многочисленны. Так, согласно описи 1725 г., резной престол находился в каменной Благовещенской церкви Александро-Невского монастыря в Санкт-Петербурге. Он имел несколько иную композицию: изображения херувимов в верхней части престола располагались не в центре каждой стороны, а по углам; вместо резного агнца был поставлен «ковчег золоченой, на нем три херувима»16.
14 СоболевН. Н. Русская народная резьба по дереву. Л.; М., 1934. С. 241—242.
15 Там же. С. 242-243.
16 Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего Синода. СПб., 1897. Т. V (1725 г.). Приложение. Стб. CCLVШ-CCLX.
Некоторые сведения о резных престолах можно почерпнуть из Описи петербургских храмов, составленной в 1743 г.17 Согласно Описи, открытые, украшенные резьбой престолы находились в Петропавловском соборе (престол Петровского времени), Исаакиевском соборе (престол 1741 г.), церкви Рождества Богородицы на Невском проспекте (престол 1737 г.), церкви Симеона и Анны (престол 1734 г.), церкви Вознесения при Адмиралтейских слободах (престол 1734 г.), церкви Сампсония Странноприимца (ныне Сампсониевский собор, престол 1740 г.), церкви Преображения в Невском полку (престол 1742 г., резной мастер Лазарь Авксентиев18). Иными словами, такие престолы были принадлежностью всех сколько-нибудь значительных городских церквей и соборов.
Их массовую установку в 1730-х — нач. 1740-х гг., по всей видимости, следует связывать с указом Синода 1734 г. о введении единой меры для престолов: «во всех Греко-Российскаго исповедания церквах Божиих, которые по силе указов имеют где быть вновь построены, престолы поставлять равномерные, а имянно, дабы каждый был в вышину аршина шести вершков и со дскою, в длину аршина осми вершков, в ширину аршина четырех вершков»19. Ранее размеры престолов строго не регламентировались, в результате чего в некоторых храмах появлялись непропорционально высокие престолы, что создавало неудобства во время богослужения. Возможно, вместе со стандартными размерами престолов было принято и единообразное их оформление, а в качестве образца мог быть взят престол Петропавловского собора.
По инициативе императрицы Елизаветы Петровны специальным постановлением Синода в кон. 1742 г. открытые престолы с коротким облачением были запрещены20. До наших дней дошел единственный резной престол XVIII в. в Сампсониевском соборе в Санкт-Петербурге, причем долгое время он был закрыт мраморными досками и длинным облачением, что, вероятно, и спасло его от уничтожения. Престол был обнаружен во время реставрации 1908-1909 гг.21 В целом он следует типу, описанному Н. Н. Соболевым, но вместо резных фигур евангелистов в его основании поставлены символические скульптурные изобра-
17 Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего Синода. СПб., 1911. Т. XXIII (1743 г.). Стб. 869-878.
18 Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. СПб., 1873. Вып. 3. Ч. I. С. 36.
19 Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. СПб., 1898. Т. VIII. 1733-1734 гг. С. 269.
20 «Чтоб, по долгу своему, Святейший Правительствующий Синод имел наблюдатель-ство... дабы как вновь строющихся, так и ныне в имеющихся церквах учреждение алтарей и святых престолов. было б во всем по узаконению Святыя восточныя Церкви нашея сходственно <...> В Москве и Санкт-Петербурге, яко в знатнейших Российской Империи резиденции Епархиальным архиереям <...> велеть коемуждо учинить в тех городах осмотр и потом и достоверное и собоперсональное освидетельствование: <...> в тех новопостроенных и старых церквах <...> внутрь алтарей святые престолы одеждою покровены до полу ли или то-чию доски поверх покрыты» (Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. Царствование государыни императрицы Елисаветы Петровны. СПб., 1899. Т. I. 25 ноября 1741-1743 гг. С. 497-498).
21 Аплаксин А. П. Сампсоновский собор в С.-Петербурге. 1709-1909. СПб., 1909. С. 6-7.
жения: ангел, лев, телец и орел (ил. 7). В настоящее время престол находится в алтаре собора и недоступен для осмотра22.
Наиболее эффектно открытые резные престолы должны были смотреться в храмах с широкими Царскими вратами, где они были хорошо видны во время богослужения. Не случайно ранние образцы таких престолов происходят из Преображенского собора в Нарве и Петропавловского собора в Санкт-Петербурге с их открытыми иконостасами.
Изменения в нач. XVIII в. коснулись и убранства надпрестольных сеней. Если в XVII в. сени обычно выполнялись в виде высоких восьмигранных шатров или венцов, опиравшихся на резные колонки или подвешивавшихся на цепях, то новые надпрестольные сени XVIII в. были ориентированы на известнейший общеевропейский образец — киворий Лоренцо Бернини в соборе св. Петра в Риме (1624—1633; ил. 8). Такие сени имели четырехугольное куполообразное заверше-
22 Фотографии престола до и после реставрации, а также акварель Н. Лансере, сделанная с натуры, представлены в альбоме А. П. Аплаксина (см.: Аплаксин А. П. Указ. соч. Табл. 28—29). Сам Аплаксин, занимавшийся реставрацией собора, полагал, что этот престол единственный в своем роде: «Нам не известно существование подобных престолов в православных церквах, так как все виденные нами резные престолы представляют из себя простые столы, фризовые части которых слегка украшены резьбой, — таким образом, со стороны композиционной смелости, по богатству мотива, тщательности и красоте исполнения Сампсоновский престол является как уникум, как шедевр божественного творчества, а по религиозности мотива ему единственно и приличествует быть Святым Престолом» (Там же. С. 3).
ние, украшенное резьбой и скульптурой; опирались на четыре витые колонны коринфского или композитного ордера; по карнизу между колоннами был пущен ламбрекен. Внутренние своды сеней расписывались или украшались резьбой, а в центре сводов обычно располагалось резное изображение Святого Духа в виде голубя. В качестве яркого образца можно назвать сень Петропавловского собора в Санкт-Петербурге (ил. 4). Эта сень является бесспорной доминантой алтарного пространства собора и некогда представляла достойное обрамление для богато украшенного резного престола.
В отличие от открытых резных престолов сооружение надпрестоль-ных сеней, даже в новых архитектурных формах, не противоречило православной традиции. Они никогда не запрещались, и до наших дней дошло немало образцов барочных сеней-кивориев, например надпрестольные сени Сампсониевского собора в Санкт-Петербурге (1730-е гг.; ил. 9) и Успенского собора в Смоленске (ок. 1730— 1739). В сер. XVIII в. конструкция сеней становится более разнообразной, появляются сени с высоким арочным завершением, на восьми, а не четырех колоннах: сени Никольского Морского собора в Санкт-Петербурге (ок. 1755—1762), Андреевского собора в Киеве (ок. 1751—1754), церкви Климента Папы Римского в Москве (ок. 1762—1770, ныне в алтаре Большого собора Донского монастыря) и др. Известны памятники, в которых на месте колонн были поставлены резные фигуры ангелов (сень церкви Воскресения на Торгу в Торопце, 1766 г., не сохр.23).
Одним из самых необычных нововведений Петровского времени в убранстве церковных интерьеров стали проповеднические кафедры, или «канцели»24.
Если всем рассмотренным выше элементам можно найти прообразы в русской архитектуре, то кафедры являлись бесспорным заимствованием. Проповеди в православной традиции обычно произносятся с амвона. Высокие амвоны византийского типа, которые можно было бы сопоставить с кафедрами, были известны на Руси (например, амвон 1533 г. из Софийского собора в Новгороде, ныне в собрании Государственного Русского музея), но уже к кон. XVII в. они практически вышли из употребления, редуцировавшись в небольшое круглое
23 Соболев. Указ. соч. С. 239.
24 Словарь русского языка XVIII века. СПб., 1997. Вып. 9. «Из—Каста». С. 237.
Ил. 8. Киворий Л. Бернини в соборе св. Петра в Риме
Ил. 9. Надпрестольная сень Сампсониевского собора в Санкт-Петербурге
или восьмиугольное возвышение перед солеей. Других сооружений, предназначенных для произнесения проповеди, в русских храмах не предусматривалось.
Наиболее ранний образец проповеднической кафедры мы находим опять же в Преображенском соборе в Нарве. Кафедра эта сохранялась со шведских времен и представляла собой типичное сооружение такого рода. Собственно кафедра имела вид многогранной призмы, ее внешние стенки были украшены витыми колонками и резными изображениями; над кафедрой была подвешена тяжелая резная восьмиугольная сень (ил. 10).
Специальных предписаний о сооружении кафедр в нач. XVIII в. в России не издавалось, но кафедры устраивались во многих храмах Петровского времени, причем даже иностранцы отмечали их как нечто необычное. Француз Обри де ла Мотрэ, посетивший Санкт-Петербург в 1726 г., при описании Воскресенской церкви в усадьбе А. Д. Меншикова замечал: «есть также кафедра, что является, конечно, новшеством, ибо вряд ли можно встретить в русской церкви что-либо подобное до правления Петра I...»25. Фахверковая Воскресенская церковь была освящена в 1713 г. и разобрана менее чем через два десятилетия. Согласно литературе кон. XIX в., кафедра из этой церкви находилась за клиросом домовой церкви Кадетского корпуса в бывшем дворце А. Д. Меншикова26 — к сожалению, нам не удалось найти ее фотографий или рисунков.
25 БеспятьаЮ. Н. Петербург Петра I в иностранных описаниях. Л., 1991. С. 237.
26 Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. Вып. 3. Ч. I. СПб., 1873. С. 49; Вып. 6. Ч. II. СПб., 1878. С. 253.
Еще одна кафедра 1-й трети XVIII в. сохранилась в Петропавловском соборе в Санкт-Петербурге. Украшенная фигурами апостолов Петра и Павла и высокой сенью с резными изображениями евангелистов, она мало отличается от аналогичных сооружений в западных храмах (ил. 11).
Оригинальное решение имеет кафедра Преображенского собора в Ревеле (ныне Таллин), включенная в состав иконостаса.
Ревельский Преображенский собор — еще один пример переосвящения бывшей шведской церкви. Средневековая готическая капелла некогда принадлежала цистерциан-скому монастырю, позднее была обращена в лютеранскую церковь, а в 1716 г. освящена как православный храм. Иконостас для нее был выполнен в мастерской Ивана Зарудного в Москве. Работы над ним были завершены в 1719 г., а монтаж произведен семь лет спустя.
Двухнефный готический интерьер церкви обусловил необычную структуру иконостаса, фактически состоящего из двух иконостасов, равных по величине и имеющих одинаковое оформление (ил. 12). В месте их соединения расположена проповедническая кафедра, поднятая на большую высоту.
Проект ревельского иконостаса утверждал сам Петр I. Е. Б. Мозговая приводит письмо Зарудного, представлявшего рисунки иконостаса царю: «Его Царскому Величеству объявлял и докладывал и Его Величество Всемилостивейший Государь повелел едину во всю церковь зделать и с катедрою»27. Таким образом, устройство кафедры в иконостасе было предписано царем.
Возможно, здесь имело место влияние форм т. н. «Kanzelaltar» — особого типа протестантского алтарного комплекса, объединяющего в одном сооружении алтарь и проповедническую кафедру. Расположение кафедры-«канцеля» непосредственно над престолом на главной оси храма было призвано подчеркнуть значение проповеди в протестантском
Ил. 10. Проповедническая кафедра Преображенского собора в Нарве
Ил. 11. Проповедническая кафедра Петропавловского собора в Санкт-Петербурге
27 Мозговая Е. Б. Творчество И. П. Зарудного. Дис. ... канд. искусств. Л., 1977. С. 89.
115
Ил. 12. Иконостас Преображенского собора в Таллине
богослужении. Подобные конструкции были известны в немецкой церковной архитектуре уже в XVI в. В качестве одного из ранних примеров можно назвать уже упоминавшийся алтарный комплекс капеллы замка Вильгельмсбург в Шмалькальдене 1589 г. В этом сооружении впервые престол, кафедра и орган были расположены друг над другом (ил. 5).
Среди конструкций такого рода следует также упомянуть «Kanzelaltar» 1688 г. в церкви св. Панкратия в Нойенфельде близ Гамбурга (ныне предместье города; ил. 13). Петр I был в Гамбурге с 3 по 5 января 1713 г. и мог видеть этот алтарный комплекс своими глазами.
Нельзя исключать еще один источник заимствования — алтарь голландской реформатской церкви в Москве, хорошо известной Петру I. Фридрих Берхгольц в 1722 г. описывал ее так: «Что касается самой церкви, то она внутри чрезвычайно проста. Там, где обыкновенно бывает алтарь, находится кафедра, а перед нею стоит узкий стол, за которым причащаются Св. Таин»28.
Удивительно, но кафедры оказались весьма живучим элементом русского церковного интерьера. Они устраивались в православных храмах вплоть до 1-й трети XIX в. Даже императрица Елизавета Петровна, с большим вниманием относившаяся к требованиям канонов в области церковного искусства, не препятствовала сооружению кафедр в придворных церквах или соборах. Кафедры сохранились во многих столичных и провинциальных соборах XVIII — нач. XIX в.: Никольском Богоявленском Морском соборе в Санкт-Петербурге, Успенском соборе в Смоленске, Андреевском соборе в Киеве и др.
Обычно кафедры в русских храмах располагались слева от алтаря, на северном столпе или северной стене храма. В отличие от западноевропейских кафедр, они никогда не разворачивались в сторону молящихся (за исключением кафед-
28 Дневник камер-юнкера Ф. В. Берхгольца. 1721—1725 / Пер. с нем. И. Ф. Аммоса. М., 1902. Ч. 2. 1722-й год. С. 140.
Ил. 13. «KanzeШtar» церкви св. Панкратия в Нойенфельде
ры ревельского Преображенского собора). Как правило, кафедры устраивались в паре с царским или владельческим моленным местом, которое находилось у южного столпа или стены. Небольшой разворот кафедры под углом к алтарю ориентировал ее на моленное место; в некоторых случаях кафедра ставилась параллельно иконостасу.
В завершение статьи можно отметить, что введение инославных элементов в русские церковные интерьеры в нач. XVIII в. происходило во многом по личной инициативе Петра I. Все храмы, где такие элементы встречаются впервые, так или иначе связаны с именем царя. Документы сохранили свидетельства о том, что Петр I отдавал прямые указания в этой области — в частности, он распорядился о создании кафедры в иконостасе Преображенского собора в Ревеле.
На эти решения, несомненно, повлияли заграничные впечатления Петра I от европейской церковной архитектуры. Позволим также предположить, что источником вдохновения для царя во многих случаях служил интерьер Преображенского собора в Нарве, где впервые многочисленные принадлежности прежней протестантской церкви без изменений были включены в состав православного храма.
Судьба подобных элементов в истории русской архитектуры оказалась различной. Некоторые из них, например резные престолы, вскоре после смерти Петра I были запрещены церковными властями и полностью упразднены. Другие, например кафедры, имели самое широкое распространение и вышли из употребления лишь в XIX в. Оригинальные формы открытых арочных иконостасов не получили развития в период барокко, но оказались востребованными в эпоху классицизма.
Данные процессы являются отражением, с одной стороны, напряженной церковной жизни, а также неоднозначной церковной политики XVIII в., с другой стороны — активных творческих поисков художественного облика православного храма в условиях сложения в России нового большого стиля.
Ключевые слова: Петр I, церковная архитектура, барокко, иконостас, престол, надпрестольная сень, киворий, проповедническая кафедра.
Non-orthodox borrowings in Russian church interiors IN THE EPOCH OF PETER THE GREAT
K. Posternak
The article is focused on an under-studied phenomenon of European church architectural elements adoption in the interiors of Russian churches. The article provides a detailed coverage of such new features as holed iconostases with wide Royal Gates, intricately carved altars, baldachins, pulpits. These architectural elements were first introduced in the interior of the Transfiguration Cathedral in Narva (converted from Lutheran church, consecrated as an Orthodox church in 1708) and were widespread in Russian church architecture of the 18th century, but by the middle of the 19th century have fallen into disuse.
Keywords: Peter the Great, church architecture, baroque, iconostasis, altar, baldachin, pulpit.
Список литературы
1. Аплаксин А. П. Сампсоновский собор в С.-Петербурге. 1709—1909. СПб., 1909.
2. Аронова А. А. Русская архитектурная практика начала XVIII века в свете голландских впечатлений Великого посольства // Искусствознание. 2002. № 1. С. 356—367.
3. Беспятых Ю. Н. Петербург Петра I в иностранных описаниях. Л., 1991.
4. Богданов А. И. Описание Санктпетербурга. 1749—1751. СПб., 1997.
5. Вертоградский Н. (Кафедральный) Спасо-Преображения собор в гор. Нарве. 1708— 1908 гг. (К 200-летию его преобразования в православный русский храм.) Нарва, 1908.
6. Дневник камер-юнкера Ф. В. Берхгольца. 1721—1725 / Пер. с нем. И. Ф. Аммоса. М., 1902. Ч. 2. 1722-й год.
7. Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. Вып. 3. СПб., 1873.
8. Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. Вып. 6. СПб., 1878.
9. Историко-статистические сведения о Санкт-Петербургской епархии. Вып. 10. СПб., 1885.
10. Кириков Б. М. Прообразы композиции Петропавловского собора // Краеведческие записки. Исследования и материалы. Вып. 2: Петропавловский собор и Великокняжеская усыпальница. СПб., 1994. С. 13—37.
11. Кириллов В. В. Классические тенденции формообразования в архитектуре Подмосковья петровского времени // Русский классицизм второй половины XVIII — начала XIX века. М., 1994. C. 15-24.
12. Коченовский О. Нарва: Градостроительное развитие и архитектура. Таллин, 1991.
13. МикишатьевМ. Н. Композиционные особенности и историческое место архитектуры Никольской церкви в Полтеве // Архитектурное наследство. 1995. Вып. 38. С. 282290.
14. Мозговая Е. Б. Иконостас // Иконостас Петропавловского собора. СПб., 2003. С. 8-32.
15. Мозговая Е. Б. Творчество И. П. Зарудного. Дис. ... канд искусствоведения. Л., 1977.
16. Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего Синода. Т. V (1725 г.). СПб., 1897.
17. Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего правительствующего Синода. Т. XXIII (1743 г.). СПб., 1911.
18. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. Т. VIII (1733-1734 гг.). СПб., 1898.
19. Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. Царствование государыни императрицы Елисаветы Петровны. Т. I (25 ноября 1741-1743 гг.). СПб., 1899.
20. Путешествие антиохийского патриарха Макария в Россию в половине XVII века, описанное его сыном архидиаконом Павлом Алеппским / Пер. с араб. Г. Муркоса. М., 1897. Вып. 2 (От Днестра до Москвы).
21. Религиозный Петербург / Колл. авт., сост. П. Климов. СПб., 2004.
22. Словарь русского языка XVIII века. Вып. 9. «Из-Каста». СПб., 1997.
23. Сморжевских-Смирнова М. Ингерманландия, Эстляндия и Лифляндия в церковном панегирике Петровской эпохи. Диссертации по гуманитарным наукам. Tallinn, 2013.
24. Соболев Н. Н. Русская народная резьба по дереву. Л.; М., 1934.
25. Элькин Е. Н. Иконостас Петропавловского собора // Краеведческие записки. Вып. 2. СПб., 1994. С. 149-159.
26. Юль Ю. Записки Юста Юля, датского посланника при Петре Великом // Чтения в императорском обществе истории и древностей Российских. 1899. № 3. С. 11-355.
27. Karling S. Narva. Eine baugeschichtliche Untersuchung. Tartu, 1936.
