CC BY
109
ИННОВАЦИОННАЯ АКТИВНОСТЬ ПРЕДПРИЯТИЙ РОССИЙСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ В УСЛОВИЯХ ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРИЗИСА7
В статье рассматривается проблема влияния экономического кризиса на инновационное поведение российских компаний. Показано, что текущий кризис не оказал существенного воздействия на модель инновационного поведения компаний. Некоторое уменьшение инновационной активности связано, скорее, со среднесрочными тенденциями развития инновационных процессов и неблагоприятной макроэкономической динамикой.
Инновации являются важным компонентом устойчивого развития экономики [1]. Благодаря инновационной деятельности существенно возросла производительность труда, снизились ресурсоемкость производимой продукции и экологический вред [2-6]. Технологические изменения рассматриваются как ключевой фактор экономического роста, однако инновационной деятельности свойственен высокий уровень рисков. Но если, к примеру, научно-технический риск имеет объективный характер (получены отрицательные результаты НИОКР, параметры промышленного образца хуже ожидаемых и т.п.), то меняющиеся экономические условия могут оказывать шоковое, изначально не прогнозируемое влияние на параметры инновационного проекта (объем спроса, срок окупаемости, размер затрат и выручки и т.п.)
Экономический кризис оказывает влияние на экономическое положение страны в целом, а значит, и мотивацию к осуществлению инновационных проектов компаний практически всех отраслей. Негативное воздействие может проявляться в ухудшении условий доступа к финансовым ресурсам (прежде всего, малых предприятий), сокращении спроса и инвестиций, оттоке кадров, ухудшении экономического состояния в компаниях-партнерах и т.д. Впрочем, кризис, уменьшая возможности получения ренты, стимулирует к уходу с рынка заведомо неэффективных компаний, к оптимизации затрат, что позитивно сказывается на интенсивности реализации процессных инноваций.
В литературе часто встречается утверждение, что инновационная активность российских компаний низка по сравнению с компаниями других стран вследствие возможности получения ренты [7-9]. Это может быть верным применительно к сырьевым отраслям. Что касается обрабатывающей промышленности, то, как показало исследование Ассоциации менеджеров и ОАО «РВК», задел инновационных разработок, созданный в советское время для многих крупных компаний, уже давно исчерпан, поэтому они создали исследовательские центры, и ни одна из опрошенных фирм не сократила активность данного подразделения в кризисном 2009 г. [10]. Текущий кризис является более длительным, усиленным эффектом санкций. Вместе с тем многие российские компании имеют опыт приспособления к экономическим флуктуациям. Если полагать, что временем начала нового витка российского кризиса (после некоторого восстановления в 2010-2012 гг.) является начало 2014 г., то мы располагаем данными об инновационной динамике за три кризисных года (2014-2016 гг.).
Факторы инновационной активности компаний. Влияние экономического кризиса на инновационную деятельность крупных корпораций может быть незначительным либо вообще отсутствовать, что подтверждается данными исследований. Так, в 2009 г. расходы на НИОКР крупнейших 1400 компаний мира (с затра-
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект №16-32-01113/а2 «Анализ инновационной активности в экономике России в условиях кризиса»).
тами на исследования свыше 28 млн. долл.) сократились всего на 1,9% (на фоне гораздо более значительного снижения выручки, прибыли и инвестиций в основной капитал). При этом в 2010 г. уже наблюдался рост 4% [11; 12]. Это говорит о том, что для большинства крупных компаний (в особенности с длительным исследовательским циклом) расходы на НИОКР имеют стратегическое значение. Это наиболее характерно для компаний Индии, Китая и Южной Кореи, где их рост в 2009 г. составил 27,3; 40 и 9,1% соответственно [11].
Отрицательное влияние экономического кризиса на инновационную деятельность средних и малых компаний может быть обусловлено существующими в стране институциональными барьерами, которые «консервируют» структуру рынка, мешая вновь созданным компаниям вытеснять фирмы-«старожилы» [13]. При проведении исследования по фирмам Великобритании было показано, что кризис 2008-2009 гг. привел к уменьшению относительных затрат на инновации, однако их концентрация существенно возросла [14]. Другими словами, подтверждаются результаты обследования [11] о более уязвимом положении малых и средних компаний. Соответственно имеет смысл учесть такой параметр, как срок существования компании, поскольку в основном малые фирмы созданы относительно недавно.
Традиционно в научной литературе основное внимание уделяется фактору финансовых ограничений капитала как ключевому для инновационной активности компании. Конечно, краткосрочное влияние экономического кризиса как раз и проявляется в изменении финансового состояния компании. Однако в случае продолжительной рецессии могут существенно ухудшиться такие детерминанты, как уровень квалификации и достаточности персонала, доступ к информации, спрос на продукцию и т.п. При этом реакция фирм-новичков и старожилов может различаться. Как показано в [15], зависимость между сроком существования компании и значимостью финансовых ограничений является обратной. Вместе с тем давно существующие фирмы острее воспринимают такие препятствия, как объем спроса и структура рынка.
Отраслевая принадлежность компании не играет значимой роли. Фирмы как «традиционных», так и относительно недавно появившихся отраслей могут наращивать (уменьшать) инвестиции в исследования и разработки. К примеру, в 2010 г. инвестиции в НИОКР автомобилестроительных компаний сократились в целом на 11,6%, тогда как в нефтедобывающем секторе и химической отрасли возросли на 2,7 и 2,6% соответственно. Аналогичная картина наблюдалась в 2009 г. [11]. Накопленный уровень технологических знаний в отрасли также не может служить объяснением. По выборке крупнейших компаний мира [11], автомобилестроение, машиностроение, разработка программного обеспечения являются одними из самых НИОКР-интенсивных секторов (4,7; 8,7 и 9,9% объема продаж соответственно), однако в 2009-2010 гг. в них имел место спад вложений в исследования. В то же время в электрооборудовании, фармацевтике, здравоохранении (оборудование и услуги) наблюдался рост этих затрат. Отраслевая специфика может обусловливать устойчивость НИОКР фирм во время экономического кризиса. В исследовании [14] показано, что расходы на НИОКР в прошлом позитивно сказываются на увеличении их размера в кризисные годы.
На динамику инновационной активности в годы экономического кризиса оказывают влияние и факторы микроэкономического уровня. К примеру, если компания осуществляет экспансию на внешний рынок, то это стимулирует инновационную активность. Это обусловлено диверсификацией рынков сбыта и эффективно, если распространение экономического спада не является глобальным. Другой фактор - стратегия компании. Если компания изначально придерживалась стратегии устойчивого роста, т.е. проводила осторожную финансовую политику, не допуская неконтролируемого накопления задолженности, формировала клиентскую базу, расширяла компетенции, позволяющие приобретать некоторую «рыночную власть» в цепочке создания стоимости, то вероятность продолжения инновационной деятельности будет выше [16]. Важно не допускать зависимости от одного клиента: в этом случае фирма может пострадать от кризиса в стране той компании, поставщиком которой она является [17].
Способность противостоять спаду обусловлена различиями в национальных инновационных системах стран [18]. Чем лучше развит в стране (регионе) финан-
совый сектор, тем более устойчивым является размер частных затрат на инновации. Это может работать по цепочке: поддержка банков, рост государственных субсидий и расширение программ частно-государственного партнерства позволяют удержать условия финансирования частных инновационных проектов на приемлемом уровне. Если страна специализируется на производстве высокотехнологичной продукции, то снижение инновационных расходов наступает лишь при снижении спроса выше среднего по выборке стран [17; 18].
Инновационная активность в России: базовые индикаторы Нельзя выделить наиболее релевантный показатель для характеристики интенсивности инновационных процессов в экономике. Это обусловлено неоднозначностью самой категории «инновация» и определения, которым руководствуются в международной практике статистического наблюдения2. Фирма сама определяет, в какой мере продукт, процесс, метод является новым. Оценка особенно субъективна, если речь идет о рынке в целом. Таким образом, необходимо рассмотреть несколько индикаторов.
Ключевые показатели, характеризующие инновационную активность в экономике России, представлены в табл. 1.
Таблица 1
Индикаторы инновационной активности в России, %
Показатель 2010 г. 2011 г. 2012 г. 2013 г. 2014 г. 2015 г. 2016 г.
Удельный вес организаций, осуществляв-
ших технологические инновации 7,9 8,9 9,1 8,9 8,8 8,3 7,3
Удельный вес организаций, осуществ-
лявших технологические, организаци-
онные, маркетинговые инновации 9,5 10,4 10,3 10,1 9,9 9,3 8,4
Удельный вес инновационных товаров,
работ, услуг в общем объеме отгружен-
ных товаров, выполненных работ, услуг 4,8 6,3 8,0 9,2 8,7 8,4 8,5
Удельный вес затрат на технологические
инновации в общем объеме отгружен-
ных товаров, выполненных работ, услуг 1,6 2,2 2,5 2,9 2,9 2,6 2,5
Источник: [20].
Если в качестве точки отсчета текущего кризиса считать 2014 г., то заметна четкая тенденция для всех приведенных индикаторов: в ряде случаев существенный рост с момента окончания острой фазы предыдущего экономического кризиса (2009-2010 гг.) и снижение, хотя и не очень существенное, за последние два года.
Здесь необходимо сделать три замечания:
1. В России крайне низка доля компаний, осуществляющих маркетинговые и организационные инновации (1,9 и 2,9% соответственно), тогда как в странах ЕС в десять раз выше [21]. Это может свидетельствовать о низкой адаптационной способности отечественных предприятий. При этом доля компаний, осуществляющих эти типы инноваций, сократилась более значительно, чем предприятий, реализующих только технологические инновации.
2. Спад в 2015-2016 гг. является не очень значительным. К примеру, удельный вес инновационной продукции сократился всего на 0,2%; доля организаций, осуществляющих инновации, уменьшилась на 1 проц. п. Это может говорить как о том, что инновационная деятельность предприятий довольно устойчива к кризису, усиленному со стороны стран Запада, так и о том, что инновационная активность могла значительно сократиться в одних отраслях (регионах) и существенно возрасти в других.
3. Первые три показателя3 (см. табл. 1) являются отчасти субъективными. Сама организация решает, осуществляет ли она инновационную деятельность. Имитация продуктов конкурентов и приобретение технически более совершенного оборудования не всегда характеризуются существенным повышением инновационного потенциала компании. Измерение затрат на инновации, включающие стоимость приобретения оборудования и проведение НИОКР (основные компоненты), характеризует как инновационную деятельность, так и готовность компаний к инвестиционным проектам, что также стимулирует инновации.
2 Инновация есть введение в употребление какого-либо нового или значительно улучшенного продукта (товара или услуги) или процесса, нового метода маркетинга или нового организационного метода в деловой практике, организации рабочих мест или внешних связях [19, с. 55].
3 Для краткости их именуют показатели инновационной активности организаций.
На региональном уровне инновационная активность компаний, осуществлявших технологические инновации, возросла в 19-ти регионах (среднеквадратичное отклонение по выборке составило 2,96). На достаточно высокое значение индикатора повлиял спад в отдельных регионах (Республика Алтай, Кабардино-Балкария и др.) Чтобы сделать индикатор более релевантным, было рассчитано среднее значение показателя по 15-ти наиболее крупным регионам4, в которых создается и реализуется существенная часть инновационных проектов (табл. 2). Полученное значение составляет -1,5 проц. п., что почти совпадает с общероссийской динамикой (-1,6). Оценка изменения за 2013-2016 гг. индикаторов приведена в табл. 2.
Таблица 2
Оценка изменения индикаторов инновационной активности за 2013-2016 гг. по 15-ти регионам России, проц. п.
Объект измерения Доля предприятий, осуществляющих технологические инновации Доля инновационной продукции, отгруженной Доля затрат на инновации
всего в промышленность в сферу услуг
Пятнадцать ведущих
регионов -1,5 0,2 0,6 0,3 -0,73
Россия, всего -1,6 -0,7 -0,5 0,7 -0,4
Источник: расчеты автора по данным [20].
В целом можно сделать вывод, что крупные регионы более устойчивы к текущему кризису. Впрочем, негативная динамика доли инновационной продукции обусловлена в том числе существенным спадом в отдельных субъектах РФ. К примеру, в Сахалинской области показатель снизился с 57,8% до нуля; в Архангельской - с 45,8 до 0,9%. Однако число регионов, в которых доля инновационной продукции возросла, составило 38 в целом в экономике, 48 - в сфере услуг. Конечно, объемы производства в реальном выражении сокращаются, однако обвального падения выпуска инновационной продукции не происходит. Опережающее сокращение отношения затрат на инновации к объему отгруженной продукции является негативной предпосылкой снижения реальной инновационной активности в экономике. Указанный коэффициент за период 2013-2016 гг. возрос в 34-х регионах, однако в разрезе федеральных округов существенное увеличение имеет место только в ЦФО, а именно в Москве (1,3 проц. п.). Безусловно, для такого крупного мегаполиса это очень много. Если в 2013 г. отношение затрат на инновации к стоимости отгруженной продукции составляло 3% (что примерно соответствовало общероссийскому уровню), то в 2016 г. - 4,3%.
В динамике доли инновационно-активных компаний в промышленности на отраслевом уровне имеет место стабильность, а именно: только в восьми из 17-ти отраслей показатель изменился более чем на 1 проц. п. Спад наблюдается в производстве нефтепродуктов (-7,5 проц. п.), машиностроении (-2,3 проц. п.) и производстве транспортных средств (-3,1 проц. п.), рост - прежде всего, в текстильной отрасли (4,4 проц. п.). Если рассматривать динамику относительных затрат на инновации по отраслям, то следует отметить, что в сырьевых отраслях наукоемкость продукции возросла, а в обрабатывающей промышленности - сократилась. Можно провести определенные аналогии с кризисом 2008 г., однако в 2010 г. затраты на
4 Респ. Башкортостан, Краснодарский край, Красноярский край, г. Москва, Московская обл., Нижегородская обл., Новосибирская обл., Пермский край, Ростовская обл., г. С.-Петербург, Самарская обл., Свердловская обл., Респ. Татарстан, Тюменская обл., Челябинская обл.
инновации в добывающей промышленности сократились, тогда как на текущий момент времени они стабильно превышают уровень 2013 г. [22]. В высоко- и сред-нетехнологичных отраслях ситуация неоднозначна. С одной стороны, имеет место сильный спад в химической промышленности, нефтепереработке, с другой - рост в машиностроении и особенно в производстве электрооборудования. Примечательно, что доля инновационной продукции в отгруженной по отраслям стабильна относительно докризисных показателей.
Вышеперечисленное указывает на то, что в поведении компаний доминирует инерционность: динамика выпуска инновационной продукции во многом соответствует выпуску в целом, т.е. присутствие российских фирм в более высокотехнологичных сегментах сохраняется. Однако они меняют (либо вынуждены корректировать) стратегии инновационного развития, что следует из резкого изменения динамики затрат на инновации относительно выпуска.
Инновационная деятельность малых предприятий. Доля инновационно-активных российских малых предприятий значительно ниже, чем в экономике в целом, что подтверждается более детальными обследованиями [23; 24]. Это объяснимо: у крупной компании гораздо больше как возможностей инновационного развития, так и потребности в нем, поскольку конкуренция на крупных сегментах рынка требует нововведений. Следует принять во внимание и структуру малого бизнеса, традиционно сконцентрированного на торговле и отраслях сферы услуг. Впрочем, в России динамика доли затрат на инновации в объеме отгруженной продукции напоминает перевернутую параболу [24, с. 77; 25, с. 78]. Текущий кризис стимулировал интенсивность затрат у малых предприятий с численностью занятых 50-99 чел. и у средних в категории 500-999 чел., однако в 2016 г. имело место снижение показателя [24, с. 77].
На региональном уровне увеличение произошло только в 27-ми регионах России. Учитывая негативный тренд показателя по средним и крупным компаниям, следует предполагать снижение инновационной активности. Другими словами, общеэкономические факторы доминируют; эффект «созидательного разрушения», если следовать терминологии Й. Шумпетера, себя пока не проявляет.
Анализ затрат на инновации показывает их значительное падение в добывающем секторе в реальном выражении и в номинальном - если сравнить с 2009 г. В обрабатывающей промышленности также произошло сокращение на 13% в номинальном выражении, однако в ряде средне- и высокотехнологичных отраслей рост продолжился (к примеру, в производстве резиновых и пластмассовых изделий, мебели, готовых металлических изделий, транспортных средств). Впрочем, аналогичные тенденции наблюдаются в крупных и средних компаниях, поэтому еще раз следует указать на превалирование общих для предприятий факторов в их поведении. Видимо, кризис приводит не к структурной перестройке рыночного пространства, а скорее, к масштабному изменению позиций малых компаний в пользу средних и крупных.
Следует иметь в виду, что объемы затрат, как и количество инновационных компаний, очень малы, поэтому действия даже нескольких компаний могут внести значительное искажение. Так, анализ доли инновационной продукции в целом повторяет выводы, приведенные выше, однако колебания более значительны. В ряде случаев (производство кокса и нефтепродуктов) выпуск инновационной продукции не зафиксирован в 2015 г.
Структура затрат на инновации и кооперационная активность. Само по себе изменение ключевых параметров, характеризующих инновационную деятельность, не является абсолютно информативным. Экономический кризис, усиленный
санкциями Запада, безусловно, должен негативно в целом влиять на инновационную активность. Однако параллельно может происходить адаптация компаний к новой реальности. К примеру, девальвация может стимулировать экспорт, следовательно, обновление продуктовой линейки. Более жесткая конкуренция может заставлять компании сокращать избыточный персонал, обновлять оборудование, оптимизировать производственные и управленческие процессы. Однако возникает вопрос: стимулирует ли текущий экономический кризис модернизационную модель импортозамещения, суть которой состоит не в приобретении зарубежных разработок (оборудования), а в формировании инновационных экосистем вокруг компаний?
Традиционно инновационный процесс в России для большинства промышленных предприятий состоял в импорте зарубежного оборудования, как правило, за счет собственных средств. Этот метод сокращения экономического отставания не может быть ключевым элементом стратегии развития национальной экономики. В 2008 г. доля оборудования составляла 59% всех затрат на инновации (конечно, к ней относится и российская продукция). В 2016 г. эта доля постепенно сократилась до 53,2%, а расходов на НИОКР возросла до 23,6 (в 2008 г. - 15%). Структура остальных статей затрат существенно не изменилась, в частности расходы на приобретение новых технологий по-прежнему составляют около 2%; но появилась незначительная тенденция к росту доли затрат на приобретение патентов и лицензий.
На уровне отдельных отраслей колебания более значительны. К примеру, если в добыче ТЭК доминирующая модель (см. выше) сохраняется, то в добыче прочих полезных ископаемых доля НИОКР возросла очень существенно: с 19% в 2008 г. до 50,8% в 2016 г. Данные о структуре затрат ряда отраслей обрабатывающей промышленности представлены в табл. 3.
Таблица 3
Структура затрат на инновации отдельных отраслей обрабатывающей промышленности России в 2008 и 2016 гг., %
Отрасль Доля затрат на НИОКР Доля расходов на оборудование Доля затрат на приобретение новых технологий
2008 г. 2016 г. 2008 г. 2016 г. 2008 г. 2016 г.
Машиностроение 27,7 34,2 44,0 44,0 0,4 5,5
Производство резиновых и
пластмассовых изделии 2,7 16,2 70,0 62,8 4,4 2,7
Производство кокса и нефте-
продуктов 1,1 13,3 35,4 30,7 4,2 0,8
Производство транспортных
средств 25,6 24,4 35,5 49,8 4,6 4,8
Производство электрооборудо-
вания 40,3 28,6 34,3 62,2 0,6 0,4
Химическое производство 7,1 13,5 50,7 40,3 2,5 4,0
Источник: [20], расчеты автора.
Де-факто в табл. 3 показаны две группы отраслей: по производству оборудования (инженерная группа) и группа химического производства. Во второй заметна тенденция к сокращению доли затрат на основной капитал и росту доли расходов на НИОКР, однако затраты на приобретение новых технологий не следуют четкой тенденции. В производстве кокса и нефтепродуктов, а также в химической отрасли затраты на инновации устойчиво сокращаются. Но если в первом случае сокращаются и возросшие к 2013 г. расходы на НИОКР, то в химической отрасли на фоне сокращения общего объема затрат сохраняются расходы на НИОКР на уровне в несколько раз выше, чем до кризиса, и даже растут в 2016 г. по сравнению с 2015 г.
(5,5 и 4,1 млрд. руб. соответственно). В отрасли по производству резиновых и пластмассовых изделий картина аналогичная: сокращение общих расходов и рост затрат на НИОКР (по сравнению с 2008 г. в 5,5 раза). В высокотехнологичных отраслях наблюдаются два типа поведения. В машиностроении и производстве транспортных средств доминирует инерция: изменение затрат на НИОКР соответствует динамике общих расходов. В производстве электрооборудования наблюдается рост и общих затрат, и расходов на НИОКР (более медленным темпом). В низкотехнологичных отраслях рост затрат на НИОКР не является самоцелью. Стратегия развития компании в условиях санкций и девальвации может быть направлена более на производство аналогов, чем на разработку принципиально новой продукции. Однако практически во всех отраслях, кроме химической промышленности, доля затрат на инжиниринг, к которым относится производственное проектирование, пробное производство, монтаж и т.п., сократилась. Возможно, это кратковременный спад, поскольку в 2014 г. и 2015 г. в обрабатывающей промышленности в целом она соответствовала докризисным значениям.
Важным индикатором роста инновационной активности является кооперация. Взаимодействие участников позволяет не только распределить затраты между компаниями, снизить риски, но и обеспечить достижение эффекта масштаба, ускорить разработку нововведений. Ниже рассмотрен ряд показателей, позволяющих оценить распространенность кооперации.
Косвенным индикатором сотрудничества является оплата товаров, работ и услуг сторонних организаций при осуществлении инновационных проектов. К сожалению, в настоящее время эти данные доступны только за 2015 г. и 2016 г., поэтому сравнение прироста выполнено лишь за последний год. В целом по рассматриваемым отраслям промышленности склонность к взаимодействию со сторонними организациями усилилась. Если в 2015 г. примерно 41% затрат приходился на оплату товаров, работ, услуг сторонних организаций, то годом позже - уже 53%. Однозначная оценка данного результата без дополнительной информации затруднена. Рост данного индикатора может быть обусловлен появлением у компаний стимулов к более прорывным инновациям, но при этом и недостатком собственных компетенций; либо признанием неконкурентоспособности собственных разработок. Поэтому следует проводить оценку на отраслевом уровне при наличии в отрасли явной тенденции к росту (уменьшению) инновационных затрат. Наконец, результат может быть случайным, если объем затрат невелик5. Четкая тенденция динамики инновационных расходов по отдельным отраслям представлена в табл. 4.
Во всех отраслях имеет место рост склонности к привлечению сторонних организаций для реализации инновационных проектов. Однако темпы изменения структуры затрат существенны, и для оценки устойчивости процесса изменений требуются данные за последующие годы. Не наблюдается четкой тенденции и в отношении отдельных статей затрат. К примеру, роль сторонних организаций в совместных НИОКР может снижаться, а в инжиниринговых работах - возрастать.
С 2012 г. наметилась тенденция к сокращению доли промышленных компаний, участвовавших в совместных проектах компаний, осуществлявших инновационные проекты. В целом кооперационные связи (либо их отсутствие) являются устойчивой моделью поведения компаний. Если рассматривать промышленные предприятия в целом, то сумма долей компаний, осуществляющих совместную разработку, и тех, кто отдает эти процессы на аутсорсинг, относительно постоянны (табл. 5).
5 К примеру, в производстве кокса и нефтепродуктов инновационной деятельностью в 2015 г. занималось только 30 компаний.
Таблица 4
Доля сторонних организаций в расходах на инновации инновационно-активных промышленных компаний, %
Отрасль Затраты
на инновации, всего на НИОКР на инжиниринг
2015 г. 2016 г. 2015 г. 2016 г. 2015 г. 2016 г.
Производство электрооборудования 36,0 61,5 18,8 13,4 74,4 15,7
Добыча топливно-энергетических
полезных ископаемых 8,7 39,0 12,3 50,0 37,3 22,5
Производство машин и оборудования 11,7 16,9 14,9 12,6 18,7 33,1
Химическое производство 44,0 51,1 47,5 32,6 36,6 31,7
Производство кокса и нефтепродуктов 65,2 77,6 72,1 92,9 75,7 96,1
Источник: расчеты автора по данным [20].
Таблица 5
Кооперационные модели поведения компаний в 2011-2016 гг., %
Отрасль Инновационная продукция разработана
в основном другими организациями совместно с другими организациями
2012 г. 2013 г. 2014 г. 2015 г. 2016 г. 2012 г. 2013 г. 2014 г. 2015 г. 2016 г.
Производство
электрооборудо-
вания 12,2 10,5 10,6 15,7 14,7 23,3 24,6 25,6 25,7 22,9
Машиностроение 12,5 14,8 12,8 12,9 15,3 22,6 22,8 23,4 19,2 22,2
Химическое произ-
водство 20,6 23,9 20,8 20,9 16,5 28,6 30,6 33,1 38,0 35,7
Производство кокса
и нефтепродуктов 38,2 34,4 29,0 33,3 29,0 52,9 50,0 54,8 63,3 58,1
Производство
резиновых и пла-
стмассовых изде-
лий 23,8 26,3 22,2 19,7 23,8 26,2 18,8 19,8 18,4 16,3
Производство
пищевых продук-
тов, включая на-
питки 20,4 21,6 19,5 19,4 24,3 30,1 28,9 24,3 24,4 23,5
Добыча полезных
ископаемых 39,7 50,8 50,8 43,0 45,4 39,7 30,2 33,1 33,9 31,5
Всего по промыш-
ленным предпри-
ятиям 23,2 25,2 24,7 24,6 25,9 30,4 30,5 29,8 29,6 28,4
Источник: расчеты автора по данным [20].
Кризис вызвал определенный всплеск кооперационной активности. В 2015 г. активность носила контрциклический (на отраслевом уровне) характер, однако в 2016 г. наблюдается возврат к докризисным моделям. К примеру, в производстве электрооборудования и машиностроении доля компаний, осуществляющих совместную разработку, чуть ниже докризисного уровня. В производстве резиновых и пластмассовых изделий, пищевой промышленности и добывающем секторе возобновляется тенденция спада кооперационной активности. В химической отрасли, напротив, экономический кризис усилил тенденцию к кооперации.
Наконец, представим анализ вовлеченности компаний в проведение совместных научных исследований (табл. 6). Если рассматривать все промышленные компании, то доля кооперирующихся в сфере НИОКР фирм, осуществляющих технологические
инновации, составляет примерно треть с трендом на понижение. Если в 2011 г. таких компаний было 34,7%, то в 2016 г. - 28,6%. Среди компаний, которые не осуществляли в данном году технологических инноваций, вовлеченность в кооперацию составляет менее 1%, поэтому они не рассматриваются.
Таблица 6
Участие фирм в выполнении совместных НИОКР в 2011-2016 гг., %
Отрасль 2011 г. 2012 г. 2013 г. 2014 г. 2015 г. 2016 г.
Машиностроение 37,4 34,8 34,0 33,2 34,0 25,3
Производство электрообору-
дования 36,2 34,5 32,7 29,4 28,9 30,0
Химическое производство 47,2 45,8 42,4 41,0 39,8 29,7
Добыча полезных ископае-
мых 41,2 41,3 37,9 38,1 38,8 36,6
Производство кокса и нефте-
продуктов 69,7 66,7 58,6 65,4 66,7 60,0
Производство готовых ме-
таллических изделий 29,2 27,2 29,5 18,8 16,9 14,1
Производство пищевых про-
дуктов, включая напитки 17,4 16,7 15,8 14,1 10,8 8,6
Источник: расчеты автора по данным [20].
Основным признаком отбора отраслей являлось достаточность числа компаний, представленных в выборке, чтобы полученные отношения не зависели в значительной степени от решения нескольких фирм. Вывод очевиден: в российской промышленности существует устойчивый тренд сокращения кооперации компаний в сфере НИОКР. Экономический кризис немедленно отразился на кооперации предприятий, производящих готовые металлические изделия (спад в 2014 г.), с годовым лагом - компаний пищевой промышленности (спад в 2015 г.). Одной из ключевых причин разрыва отношений может являться ухудшение финансового состояния партнеров (поставщиков, клиентов и т. п.). Другая причина - сокращение рынков инновационной продукции. Третья причина - финансовое состояние компании. Например, добывающие предприятия, как правило, представляют собой холдинговые структуры. Свыше половины фирм, осуществляющих технологические инновации, кооперируются именно в рамках группы компаний. Для сравнения: в машиностроении - это только четверть фирм, в производстве электрооборудования - треть. Причиной не может быть прекращение отношений между компаниями вследствие геополитической напряженности. Если проанализировать количество партнеров по совместным НИОКР, то из стран ЕС в 2012 г. их было 349, в 2015 г. - 408; из США и Канады - соответственно 86 и 71.
Выводы. Итак, выполненный на отраслевом и региональном уровнях анализ показал, что за четыре года экономический кризис не оказал существенного влияния на инновационную модель. Ключевые показатели инновационной активности не претерпели значительных изменений. Это говорит об устойчивости положения компаний на рынках инновационной продукции, по крайней мере, в среднесрочном периоде. Конечно, общий уровень инновационной активности снизился ввиду падения инвестиций, однако некоторые отрасли резистентны к спаду. Возможно, влияние на это оказали государственные субсидии отдельным предприятиям. Несмотря на снижение конкуренции со стороны зарубежных фирм, незначительного уменьшения остроты проблемы нехватки трудовых ресурсов, инновационные индикаторы после некоторого улучшения (в отдельных отраслях) возвращаются к докризисным значениям [26]. Это - следствие снижения приоритетности задачи технологического обновления производства ввиду необходимости решать задачу
выживания в условиях сокращения спроса и финансовых ресурсов [27]. Не изменилась существенно структура затрат на инновации в сторону большей наукоемкости, хотя позитивные сдвиги в ряде отраслей очевидны. Кризис вызвал рост взаимодействия в сфере разработки новой продукции, однако данное влияние носит краткосрочный характер. Наконец, сокращение кооперационной активности в сфере НИОКР является среднесрочной тенденцией и требует отдельного рассмотрения.
Следует упомянуть об ограничениях исследования. Анализ на уровне отраслей и подотраслей является вполне достаточным для обнаружения базовых тенденций, инспирированных макропараметрами. Однако рассмотрение на уровне отдельных компаний позволило бы выявить влияние на смену модели инновационной деятельности ряда факторов микроуровня, прежде всего, ресурсного (финансовые возможности, размер фирмы), географического (региональная принадлежность), институционального (состав собственников, принадлежность к группе компаний).
Литература
1. Бобылев C., Соловьева C. Цели устойчивого развития для будущего России // Проблемы прогнозирования. 2017. № 3. С. 26-33.
2. Dosi G. Sources, Procedures and Microeconomic Effects of Innovation // Journal of Economic Literature. 1988. XXVI. Рр. 1120-1171.
3. The Impact of Innovation on Labor Productivity Growth in European Industries: Does it Depend on Firms' Competitiveness Strategies? //IPTC Working Paper on Corporate R&D and Innovation — 13/2009.
4. Kurt S., Kurt U. Innovation and Labor Productivity in BRICS Countries: Panel Causality and Co-Integration // Procedia — Social and Behavioral Sciences. 2015. Vol. 195. Рр. 1295-1302.
5. The Long-Run Effect of Innovation on Economic Growth. url: http://www.iariw. org/papers/2013/WangPaper.pdf.
6. Solow Robert M. A Contribution to the Theory of Economic Growth // The Quarterly Journal of Economics. 1956. № 70 (1). Рр. 65-94.
7. Суслов Н.И. Рента - это наше все //ЭКО. 2012. № 6. С 81-93.
8. Валентей С. Контринновационная среда российской экономики //Вопросы экономики. 2005. №10. С132-143.
9. Гохберг Л.М., Кузнецова Т.Е., Рудь В.А. Анализ инновационных режимов в российской экономике: методологические подходы и первые результаты // Форсайт. 2010. Т.4. № 3. С. 18-30.
10. Управление исследованиями и разработками в российских компаниях. Национальный доклад. М.: Ассоциация менеджеров, 2011. 80 с. url: https://www.hse.ru/data/2011/12/30/1262465620/nat_doc_R&D.pdf
11. Monitoring industrial research: The 2010 EU Industrial R&D Investment Scoreboard. url: http://iri.jrc.ec.europa.eu/research/docs/2010/SB2010_final_report.pdf
12. Monitoring industrial research: The 2011 EU Industrial R&D Investment Scoreboard. url: http://iri.jrc.ec.europa.eu/research/docs/2011/SB2011.pdf
13. Aghion P., Bartelsman E., Perotti E. and Scarpetta S. (2008). Barriers to Exit, Experimentation and Comparative Advantage, RICAFE 2 WP 056, London School of Economics.
14. Archibugi D., Filippetti A., Frenz M. Economic Crisis and Innovation: Is Destruction Prevailing Over Accumulation //Research Policy. 2013. № 42 (2). Рр. 303-314.
15. Pellegrino G. Barriers to Innovation: Can Firm Age Help Lower them? //IEB Working Paper. 2015. № 03.
16. Hausman A., Johnston W.J. The Role of Innovation in Driving the Economy: Lessons from the Global Financial Crisis // Journal of Business Research. 2014. № 67. Рр. 2720-2726.
17. Virasa T., Tangjitpiboon T. Determinants of Firm's Technological Innovation Activities and the Impact of the Economic Crisis on Manufacturing Firms in Thailand. In: Proceedings of the 2000 IEEE International Conference on Management of Innovation and Technology (ICMIT 2000), Nov. 12-15. Singapore, 2000. 1. Рр. 185-189.
18. Alvarez R., Benavente J.M., Crespi G. Economic Crisis and Organizational Change in Developing Countries: Evidence from Chile // International Journal of Technological Learning, Innovation and Development. 2010. №3(1). Рр. 67-86.
19. Руководство Осло: рекомендации по сбору и анализу данных по инновациям. Третье изд., пер. с англ. Совместная публикация ОЭСР и Евростата. М., 2006. 190 с.
20. Сайт Росстата. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.gks.ru
21. Теребова С.В. Сотрудничество России и Евросоюза: от импорта технологий к экспорту // Проблемы прогнозирования. 2017. № 3. С. 119-132.
22. Дусь Ю.П., Грасмик К.И., Верховец О.А. Влияние финансового кризиса на инновационную активность российских компаний //Вестник УрФУ. Сер. Экономика и управление. 2013. № 2. С. 62-72.
23. Гончар К. Инновационное поведение крупнейших компаний: ленивые монополии или агенты модернизации //МЭиМО. 2009. № 9. С. 3-14.
24. Городникова Н.В., Гохберг Л.М., Дитковский К.А. и др. Индикаторы инновационной деятельности. Стат. сб. М.: НИУ ВШЭ, 2017. 328 с.
25. Городникова Н.В., Гохберг Л.М., Дитковский К.А. и др. Индикаторы инновационной деятельности. Стат. сб. М.: НИУ ВШЭ, 2015. 320 с.
26. Кувалин Д.Б., Моисеев А.К. Российские предприятия в конце 2016 г.: реакция на изменения обменного курса рубля и положение дел с трудовыми ресурсами //Проблемы прогнозирования. 2017. № 3. С. 142-153.
27. Кувалин Д.Б. Российские предприятия в конце 2015 г.: антикризисная деятельность и оценка последствий взаимных экономических санкций Запада и России //Проблемы прогнозирования. 2016. № 3. С. 144-161.
