CC BY
78
www.hjournal.ru DOI: 10.17835/2076-6297.2019.11.1.095-114
ИННОВАЦИИ: МЕЖДУ ТЕОРЕМОЙ КОУЗА И ТЕОРЕМОЙ ГОББСА1
ДЕМЕНТЬЕВ ВЯЧЕСЛАВ ВАЛЕНТИНОВИЧ,
доктор экономических наук, профессор, Финансовый университет при Правительстве РФ,
г. Москва, Россия, e-mail: dementyevv@mail.ru
В статье рассматриваются перспективы и границы добровольного и взаимовыгодного сотрудничества в процессе создания, распространения и использования инноваций. Парадигма взаимовыгодных сделок делает организацию эффективных взаимодействий в инновационном процессе путем добровольного соглашения между сторонами концептуально возможным. Основа сотрудничества - создание и распределение инновационной ренты. Анализируются основные препятствия и ограничения для добровольного и взаимовыгодного сотрудничества, природа которых - в особенностях институциональной структуры общества. Формулируется «расширенный» вариант теоремы Коуза применительно к инновационному процессу. Рассматриваются возможности и принципиальные ограничения альтернативной инновационной политики, основанной на принуждении (теорема Гоббса). Обосновывается тезис о том, что структура отношений в инновационной деятельности формируется как спонтанный порядок. Недостаточность эффективного взаимодействия и кооперации в процессе осуществления инноваций имеет следствием отсутствие индивидуального прироста доходов и благосостояния за счет общего прироста излишков потребителя и производителя. Как следствие, переориентация экономических агентов с инновационной ренты на другие источники максимизации индивидуальной полезности (экономическая рента). Коллективные действия, направленные на создание инноваций, технический прогресс и повышение эффективности национальной экономики, замещаются ся коллективным сотрудничеством и взаимовыгодными действиями по созданию и о захвату экономической и административно-политической ренты. Доминирующим ^ фактором, который определяет мотивацию к сотрудничеству в инновационной сфере, является распределение доступа к правам и ресурсам власти. Основным направление институциональной политики должно стать преодоление «экономики власти». Без этого невозможно обеспечить мотивацию к использованию новых технологий и создать условия для долгосрочного и устойчивого экономического роста. ф
Ключевые слова: инновации; инновационная рента; теорема Коуза; теорема ш
ш
Гоббса; институты; асимметрия власти; спонтанный порядок. о
1 Статья подготовлена по результатам исследований, выполненных за счет бюджетных средств по государственному заданию Финансовому университету при Правительстве РФ по теме «Участие России в экспорте и импорте институтов».
o n
■Н ■Н
£
ш <
о
ш
Ll_
о <
ее
© Дементьев В. В., 2019 о
INNOVATION: BETWEEN THE COASE THEOREM AND THE HOBBES THEOREM
VYACHESLAV V. DEMENTYEV,
Professor,
Financial University under the Government of the Russian Federation,
Moscow, Russia, e-mail: dementyevv@mail.ru
The article discusses the prospects and boundaries of voluntary and mutually beneficial cooperation in the process of creation, dissemination and use of innovations. The paradigm of mutually beneficial transactions makes the organization of effective interactions in the innovation process through a voluntary agreement between the parties conceptually possible. The basis of cooperation is the creation and distribution of innovative rents. The main obstacles and limitations for voluntary and mutually beneficial cooperation, the nature of which in the peculiarities of the S institutional structure of society, are analyzed. The "extended" version of the Coase theorem is R formulated in relation to the innovation process. The possibilities and fundamental limitations of "-i alternative innovation policy based on coercion (Hobbes theorem) are considered. The thesis that
Ol
^ the structure of relations in innovative activity is formed as a spontaneous order is substantiated. The failure of effective interaction and cooperation in the implementation of innovation is a consequence of the absence of individual income and wealth at the expense of the overall growth of the surplus of the consumer and the manufacturer. As a result, the reorientation of economic agents from innovative rents to other sources of maximizing individual utility (economic rent). Collective actions aimed at creating innovation, technological progress and improving the efficiency of the national economy are replaced by collective cooperation and mutually beneficial
■H ■H
x CÖ CO
< actions to create and capture economic, administrative and political rent. The dominant factor
CD <
О О s X .0 x
.0 <
te x О s
J ^
that determines limits the motivation for cooperation in the field of innovation is the distribution of access to the rights and resources of the government. The main direction of institutional policy should be to overcome the "economy of power". Without this, it is impossible to motivate the use of new technologies and create conditions for long-term and sustainable economic growth.
Keywords: innovation; innovation rent; Coase theorem; Hobbes theorem; institutions; power; spontaneous order.
§ JEL: A10, A14, B15, B41, D60
s <
x 1. Инновации и технический прогресс как организационный процесс
^ Главный вызов российской экономики — новая промышленная революция, переход к
ю инновационному пути развития и проведение технической модернизации.
^ Возможности развития производительных сил детерминируются, как мы хорошо
¡2 помним, состоянием производственных отношений. Более конкретно это означает, со
_i что возможности инноваций, технического прогресса и модернизации производства z обусловлены социальной структурой взаимодействия между людьми и способностью р последних изменять, адаптировать и приспосабливать данные структуры к потребностям h; технического прогресса и экономического развития.
о5 Создание, распространение и использование инноваций и новых технологий
~ представляет собой результат совместной деятельности или объединения (кооперации) множества общественных субъектов (собственников активов, менеджмента, трудового коллектива, представителей науки, образования, государства и пр.)2.
2 Инновации - это «единственный в своем роде процесс, объединяющий науку, технику, экономику, предпринимательство и управление» (Твисс, 1989, с. 30).
Условием технического прогресса является, следовательно, организация взаимодействия (трансакций) между участниками инновационного процесса: начиная от простого обмена правами собственности, заканчивая созданием сложных социальных сетей и иерархических структур. «Инновация должна представлять собой сеть как внутри организации, так и за ее пределами, потому что именно сети, а не отдельные личности являются основным строительным материалом для инноваций» (Давила, Эпштейн, Шелтон, 2007, с. XX). Организационная составляющая является ключевым фактором, который детерминирует способности и ограничения как общества в целом, так и отдельных компаний к созданию, распространению и использованию инноваций. Успешность и эффективность инновационного процесса зависит, во-первых, от того, насколько возможно создание взаимодействия (сети контрактов) между потенциальными участниками инновационного процесса, и, во-вторых, от того, каким образом осуществляются данные взаимодействия. В этом смысле «организационная составляющая является ключевым фактором способности компании осуществлять инновации» (Комаров, 2012, с. 25).
Структура и формы взаимодействия (трансакций) между участниками инновационного процесса есть эндогенные переменные и являются результатом выбора и коллективных действий экономических и политических агентов, явного и неявного институционального соглашения (контракта).
Отсюда проблема, рассмотрению которой и посвящена данная статья. В какой мере осуществимы такие структуры и формы взаимодействия между людьми, которые необходимы для создания, распространения и использования инноваций, во-первых, и, во-вторых, реально ли создание такой структуры отношений как результата добровольных следок, соглашений между участниками инновационного процесса? 3
Вместо поисков оптимальных моделей организации инновационных взаимодействий постараемся понять то, какие существуют возможности и препятствия для возникновения таких взаимодействий вообще. Суть проблемы состоит не в том, какая конкретно организация нам нужна и какую структуру отношений нужно создавать, а в готовности создавать любые отношения и организации, которые необходимы для модернизации, производства и технического прогресса. Нас интересует способность людей вообще создавать отношения, социальные структуры, институты и прочее как условие технического процесса, или, иными словами, гибкость и адаптивность экономической со организации. о
Итак, при каких условиях может быть достигнуто добровольное соглашение между ^ общественными агентами о создании условий для инновационного процесса? Или, как писал Д. Норт, при каких условиях может существовать добровольное сотрудничество, если не прибегать к решению в духе Гоббса, т.е. не применять силу государства для принуждения к сотрудничеству (Норт, 1997, c. 31).
3 Безусловно, отношения между экономическими агентами не ограничиваются добровольной кооперацией. Но «нормальное функционирование общества невозможно при отсутствии добровольной кооперации между его членами. Слишком дорогой
О с
■н ■н
£
2. Инновации как взаимовыгодное сотрудничество ш
В настоящем случае мы имеем дело с частным эпизодом более общей и одной из о
наиболее фундаментальных проблем в общественной организации — способностью ¡2
общественных субъектов к совершению таких сделок и соглашений, которые будут Парето- _|
улучшением и будут являться основанием для роста общественного благосостояния. ^
Основание всякого добровольного сотрудничества — его взаимная выгодность, р:
или, иными словами, возможность заключения взаимовыгодных сделок. Основой для ь
I—
взаимовыгодных сделок и взаимовыгодного сотрудничества в инновационном процессе ^ является, во-первых, увеличение (прирост) коллективной полезности или общего дохода,
о <
оказывается "стопроцентная диктатура", т.е. сообщество, функционирующее исключительно на основе командного СС
принципа... Система соглашений будет достаточно стабильна лишь в том случае, когда по крайней мере некоторые из них будут самовыполняющимися» (Фуруботн, Рихтер, 2005, с. 522).
который возможно получить в результате применения инноваций (инновационной ренты). Во-вторых, указанная инновационная рента может быть распределена между основными участниками инновационного процесса и увеличить их индивидуальную полезность (доходы) или же позволит компенсировать потери (откупиться) от экономических и политических «неудачников».
Предположим, существующие структуры взаимодействия между людьми оцениваются нами как неоптимальные или неэффективные. Это означает, как замечают Бреннан и Бьюкенен, что должно существовать по меньшей мере одно положение, которое может быть достигнуто путем изменения из неоптимального множества — изменения, которое не наносит никому ущерба4.
Такая перемена определяется как изменение к лучшему по Парето. Иными словами, если мы признаем, что действующие социальные структуры и институциональные соглашения являются неоптимальными, то должно существовать потенциально возможное соглашение о таком изменении в общественной структуре, которое пойдет на пользу всем ее участникам. То есть должны существовать такие изменения к лучшему по Парето, которые являются возможными. Соответственно, должна существовать возможность осуществления такого изменения, которое 3 является взаимовыгодным и с которым могли бы согласиться все стороны (Бреннан, % Бьюкенен, 2005, с. 240).
^ Следовательно, можно утверждать, что существует такое изменение в распределении
прав собственности, социальных структурах и моделях поведения, которое является улучшением по Парето и представляет общий интерес для экономических агентов. ^ Это означает, что организация эффективных взаимодействий между людьми в Ф инновационном процессе путем добровольного и «мирного» соглашения между сторонами „ является концептуально возможной.
^ В терминах теории игр это означает, что существует возможность кооперативной
ш игры между экономическими агентами, когда совместными действиями сторон можно
о <
а> <
о о
■н ■н
<д создать такую структуру социального взаимодействия, результатом которой явится общий выигрыш, который можно разделить между ее агентами.
Таким образом, парадигма взаимовыгодных сделок дает основания утверждать, что если возникает инновационная идея, создающая возможность получения инновационной
<
го х
О
х х
< ренты, то участники процесса могут осуществлять добровольное сотрудничество о и коллективные действия, результатом которых будут создание, внедрение и ^ распространение инноваций и на этой основе повышение ценности производства. £ Это означает также, что если имеется более эффективный вариант организации
х инновационного процесса (обмен правами собственности, создание сетей, институциональные соглашения и пр.), то данный вариант может быть реализован на практике. Состояние с инновациями в каждый момент времени будет эффективным
^ или стремится к таковому. Основной двигатель процесса формирования эффективной
со организации инновационного процесса - получение взаимной выгоды в результате ш
о распределения инновационной ренты.
¡2 Если бы не было никаких препятствий для такого взаимодействия, то инновационная
_1 система работала бы «сама по себе». Каждая сделка между людьми (участниками < -1—12 инновационного процесса) в этих условиях означала бы Парето-улучшение. В итоге все
р: необходимые для осуществления инноваций институциональные соглашения были бы
Ь заключены, эффективная социальная структура создана, а возможные инновации были
о бы внедрены.
4 М. Олсон пишет: «Представим себе группу людей, страдающих от того, что исход не является эффективным или рациональным для группы, то есть этот исход не максимизирует агрегированный или совместный реальный доход или <С благосостояние тех, кто входит в эту группу... Отсюда должно следовать, что в данном случае должна существовать возможность для сделки (коузовского контракта), в результате которой выгода от перехода к эффективному или оптимальному для группы результату будет разделена между всеми, так что положение группы и каждого из ее членов улучшится» (Олсон, 2012, с. 92).
Перефразируя М. Олсона (Олсон, 2012, c. 81), можно сказать, что если выбрана неэффективная инновационная политика, то из этого следует, что переход к более эффективной должен принести чистые выгоды, и эти чистые выгоды можно распределить так, что каждому станет лучше (или хотя бы некоторым станет лучше, но никому не станет хуже). Поэтому стремление к максимизации выгоды толкает агентов инновационного процесса к созданию более эффективной его организации с целью получения в результате своей доли в приросте инновационной ренты. Иными словами, люди всегда отреагируют на возникновение возможности получения инновационной ренты.
Если бы стимулы инновационной деятельности ограничивались только величиной инновационной ренты, понимаемой как положительное соотношение между трансформационными затратами на инновации и получаемыми выгодами, субъекты инновационного процесса являлись бы рациональными агентами, максимизирующими собственные доходы, а любые структуры социального взаимодействия, которые необходимы для осуществления инноваций, не оказывали влияния на мотивацию, то никаких препятствий для эффективного взаимодействия между данными агентами в процессе создания, распространения и использования инноваций не возникло бы.
В этих условиях ограничением инновационного процесса являлись бы исключительно ограниченность ресурсов, инновационной инфраструктуры, технологии, а также дефицит инновационных идей, обладающих коммерческой ценностью.
Однако на практике мы сталкиваемся с тем, что даже технически и коммерчески возможные инновации не осуществляются, инновационные идеи оказываются невостребованными, имеет место низкая договороспособность между участниками инновационного процесса. Иными словами, мы наблюдаем отсутствие взаимодействий и социальных структур, необходимых для инноваций, при наличии объективной мотивации к их созданию (в виде возможности получить инновационную ренту), а также при изобилии научных теорий и моделей эффективного инновационного менеджмента.
В итоге порог инновационной эффективности оказывается существенно ниже Парето-оптимального уровня.
Проблема состоит в том, что экономика включает в себя не только материальные и стоимостные потоки, но является также и определенной социальной системой.
Ограничения инновационного процесса связаны не только с ограниченностью о ресурсов, но и со структурой или рамками отношений между людьми, где они пытаются о взаимодействовать между собой при создании инноваций. Люди воздействуют друг на ^ друга, и это взаимодействие создает ограничения, которые «соединяются со знакомыми о ограничениями дохода и технологии в стандартной экономической теории и оказывают .
влияние на человеческие мотивы и оформляют их выбор». (Eggertsson, 1997, р. 665). ^ «Отдельные люди и организации, преследуя свои собственные интересы, предпринимают действия, которые облегчают или затрудняют действия других», — отмечал Р. Коуз (Коуз, ф 2007, с. 32). ш
То, в какой мере и каким образом люди «облегчают или затрудняют» действия друг о друга, зависит от институционального устройства или хозяйственного порядка общества, ¡2 которое определяет рамки данных взаимодействий. _1
В качестве предпосылок дальнейшего анализа примем следующее. Существует 2
объективная экономическая возможность получения инновационной ренты. То р
есть с точки зрения соотношения величины ожидаемых доходов и величины ь
трансформационных издержек создание инноваций является экономически выгодным. ^
Имеется модель социальной кооперации в инновационном процессе, которая, по
сравнению с существующей, представляет собой улучшение по Парето. Данная модель ^
вполне постигаема, и не существует каких-либо принципиальных информационных ^
или когнитивных препятствий для ее познания и представления в виде бизнес-проекта. з
о
Основной вопрос заключается в следующем: почему экономические и политические агенты не осуществляют совместные и добровольные действия, необходимые для повышения эффективности инновационного процесса, принимая во внимание возможность получения в этом случае общего «выигрыша», который может быть распределен между сторонами? Коротко говоря, почему между ними отсутствует согласие по поводу положительных институциональных изменений?
Чем же структура взаимодействия между людьми может препятствовать эффективной мотивации к социальной кооперации при создании инноваций?
3. Инновации и теорема Коуза
В новой неоинституциональной теории ограничения и препятствия Парето-улучшения в результате добровольных сделок, как хорошо известно, связаны с трансакционными издержками.
Такие издержки возникают и в рамках инновационного процесса. Разработка новых комбинаций ресурсов при создании инноваций влечет за собой возрастание трансакционных издержек для всех участников данного процесса: согласование и проведение переговоров; издержки регистрации и защиты прав интеллектуальной 3 собственности; издержки, связанные с получением разрешений и согласований; издержки см кадровых изменений; информационные издержки, связанные с изменением стратегии ^ поведения; издания официальных распоряжений; издержки изменения формальной
ОI
и неформальной организации системы (издержки, связанные с установлением норм, изменением организационной структуры) и т.д.
В результате, как замечают Бреннан и Бьюкенен, «когда речь идет об изменении уже существующего правила... то правило, которое порождает наиболее предпочтительный набор результатов, не обязательно оказывается доминирующим. В той мере, в которой существуют стабильные и терпимые правила, для общества может быть предпочтительнее не пытаться их изменить» (Бреннан, Бьюкенен, 2005, c. 36).
■н ■н
х го ш
< Связь добровольным взаимовыгодным сотрудничеством и трансакционными
издержками описывается в виде теоремы Коуза. Согласно последней, «с помощью рыночных трансакций всегда возможно изменить изначальное юридическое разграничение прав. И, конечно, если такие трансакции совершаются без издержек, такое
X л х
< перераспределение прав будет происходить всегда, если оно открывает путь к росту ценности
х О
производства» (Коуз, 2007, с. 108). Или, как описывает теорему Коуза Я. Граф, «если бы ^ торг и заключение сделок не требовали издержек и не наталкивались бы на юридические £ ограничения, то оптимизирующее поведение рыночных субъектов автоматически х обеспечивало бы заключение всех взаимовыгодных сделок» (Граф, 2004, с. 768).
< Таким образом, в мире нулевых трансакционных издержек одержит верх ^ эффективное решение, способное продуцировать наибольший совокупный доход (Норт,
1997, с. 120)5.
ся Применительно к нашему случаю теорема Коуза выглядела бы следующим образом.
Если имеется возможность получения инновационной ренты, то общественные агенты будут осуществлять добровольное сотрудничество и совместные действия (обмен правами собственности, идеями, интеллектуальной собственностью, правомочиями и ответственностью), результатом чего может явиться создание, внедрение и распространение инноваций, «если такие трансакции совершаются без издержек».
Или, коротко говоря, «инновационную» теорему Коуза можно сформулировать так: ^ если бы трансакции, связанные с инновационным процессом, осуществлялись без ¡2 издержек, то были бы заключены все сделки, необходимые для создания, внедрения и
^ распространения инноваций.
< _
5 Т. Эггертссон сформулировал «обобщенную теорему Коуза» следующим образом: «Если институциональные издержки невелики, то экономика всегда будет развиваться по оптимальной траектории, независимо от имеющегося в ней набора институтов» (Эггертссон, 2001, с. 131).
Вместе с тем имеются достаточные основания полагать, что влияние структуры
взаимодействия между людьми, действующего на инновационный процесс, не
ограничивается простым добавлением трансакционных издержек. На недостаточность
трансакционного подхода для объяснения неэффективности институтов в экономической
жизни обращал внимание М. Олсон. В работе «Власть и процветание» он замечает,
что ограничения в коллективных действиях индивидов нельзя свести исключительно
к трансакционным издержкам6. Влияние институтов на величину производственных
издержек, а также на экономическое поведение в целом шире и глубже, нежели принято
считать, и не ограничивается положительными трансакционными издержками.
«Какие транзакционные издержки могут быть настолько велики, — задает вопрос
М.Олсон, — чтобы держать большую часть населения земли в бедности, тогда как
в мире предостаточно технологий и капитала, способных быстро повысить уровень
благосостояния этих людей» (Олсон, 2012, c. 84).
Ограниченность концепции трансакционных издержек как основного препятствия
взаимовыгодного сотрудничества связана с тем, что величина данных издержки
является не только внешним экзогенным фактором, заданным природой человека7, но
также носит эндогенный, производный характер и выступает как проявление социально-
экономических отношений и институциональной структуры общества.
По крайней мере возникает такой вопрос: если трансакционные издержки есть
препятствие для получения инновационной ренты и добровольного сотрудничества и
вместе с тем есть эндогенная величина, то почему люди совместными и взаимовыгодными
действиями не минимизируют величину данных издержек и не устранят препятствия
для взаимодействия между собой, т.е. не создадут институты, отношения и организации,
которые сократят величину трансакционных издержек, которые препятствуют
инновационному процессу?
Издержки производства можно разделить на те, которые носят производительный
характер и непроизводительные издержки. В первом случае расход ресурсов является
необходимым условием создания и поддержания таких отношений (совершения
трансакций), которые представляют интерес для носителя данных издержек. Во втором
случае величина трансакционных издержек представляет собой потери, поскольку
связана с такими трансакциями и взаимодействиями, которые не интересуют субъектов
взаимодействий, которые несут данные издержки или противоречат его интересам. со
Поэтому различные трансакционные издержки обладают различной ценностью для о
различных общественных субъектов. Все зависит от того, какие трансакции возникают ^
в их результате. Трансакционные издержки, которые являются потерями для одних о
людей, в то же время могут являться условием для создания отношений, необходимых .
для максимизации интересов других. ^
Трансакционные издержки могут выступать одновременно как причина снижения
доходности для одних экономический агентов и как условие получения дохода для ф
других8. Поэтому снижение величины трансакционных издержек или потерь у одних со
ш
<
6 З. Кутер по этому поводу пишет: «формы несостоятельности рынка настолько разнообразны, что их невозможно втиснуть 3 в рамки ограниченной для разумных пределов концепции транзакционных издержек, и что, следовательно, интерпретацию ^ теоремы Коуза "в аспекте трансакционных издержек" следует рассматривать как ложное положение или как тавтологию, истинность которого достигается за счет расширительного толкования трансакционных издержек» (Cooter, 1997, p. 459). Как замечает Д. Аджемоглу, рассматривая возможность применимости теоремы Коуза к политической сфере, несмотря на О всю привлекательность взгляда, что индивиды и группы индивидов стремятся к достижению эффективных экономических результатов, существуют теоретические и эмпирические ограничения теоремы Коуза (Acemoglu, Johnson and Robinson, 2005, t
p. 31). Й
7 «ТАИ должны возникать в системе повсюду, ибо это обусловлено самой природой индивидов, принимающих решения. ^ Поскольку индивиды для сбора и обработки информации должны использовать редкие ресурсы (человеческие и неодушевленные), ТАИ должны существовать везде, где люди принимают решения, т.е. везде, где осуществляется экономическая деятельность» (Фуруботн, Рихтер, 2005, c. 563). <С
8 Например, в бюрократических системах создание одними людьми трансакционных издержек для других является ^ оправданием для самого существования данных структур управления. Отсутствие необходимости создавать данные издержки (например, требование подготовки отчетности) ставит под сомнение вопрос о существовании подразделения, для
О
общественных агентов означает сокращение доходов у других. В этом случае совместные действия по уменьшению величины издержек трансакций могут наталкиваться на препятствие «непреодолимой силы» (по крайней мере, для непосредственных участников инновационного процесса) — отсутствие интереса и сопротивление сокращению величины указанных издержек, поскольку последнее равнозначно сокращению величины доходов и утрате позиции в обществе.
Как следствие — избыточная величина непроизводительных трансакционных издержек, искажающих мотивацию и ограничивающих эффективное экономическое поведение. Трансакционные издержки и их величина выступают как своего рода внешняя, принудительная по своей природе сила, устранение которой выходит за рамки добровольного сотрудничества участников инновационного процесса.
Таким образом, величина трансакционных издержек не является первопричиной препятствий для Парето-эффективных сделок и представляет собой проявление других социальных и институциональных факторов, связанных со структурами власти и распределением доходов в экономической системе.
Какие же существуют институциональные препятствия для «взаимовыгодного и добровольного» взаимодействия между людьми помимо трансакционных издержек?
СП
■н
см 4. Институциональные ограничения инновационной деятельности
^ Сделки совершаются в определенном институциональном пространстве,
2 которое устанавливает рамки возможных взаимодействий. Рассмотрим, как данные Й взаимодействия могут влиять на выгоды и издержки инновационного процесса и какие ^ препятствия могут создавать для осуществления последнего.
Ф Распределение власти и альтернативные источники дохода. Экономические
^ агенты сопоставляют ожидаемую доходность отдачи от вложений в инвестиции с доходностью альтернативных инвестиций.
Мотивация к инновационному процессу может отсутствовать по той причине, что
х го ш
< стороны (одну из сторон) может не интересовать получение общего выигрыша, или о инновационной ренты, возникающего в его результате. По крайней мере для одной
из сторон общий выигрыш (инновационная рента) может не представлять интереса, поскольку существует возможность получения «частного выигрыша» вне получения
X х
< общего (прироста производительности).
х О
Речь идет о возможности альтернативных способов максимизации дохода, помимо
^ инноваций и повышения общей продуктивности производства. Этим объясняется
£ отсутствие интереса к инновациям, соответственно, и отсутствие спроса на
х инновационное поведение. Зачем нести издержки и риски, связанные с инновациями,
< если доход можно получить альтернативным образом, с меньшими рисками и го
^ издержками.
^ В экономике возможны два пути создания и максимизации доходов: за счет
со экономического действия и повышения эффективности использования факторов ш
о производства или же за счет социального действия, где источником дохода является
¡2 не состояние факторов производства, а социальная позиция экономических агентов: ш тз
_1 возможность подчинять или же уклоняться от подчинения. В этом случае возникает 2 доход, величина которого превышает вклад данного экономического субъекта и р: контролируемых им факторов в создание общественного продукта.
Источник увеличения дохода для одной из сторон — не увеличение ценности ^ общественного производства, а использование социальной позиции для перераспределения в свою пользу уже имеющихся потоков доходов или экономическая (административная) рента: во-первых, асимметрия в распределении экономической власти; во-вторых, асимметрия информации (оппортунистическое поведение,
которого данная отчетность готовится и, соответственно, о доходах лиц, принуждающих к осуществлению трансакционных издержек.
корпоративное мошенничество, откаты и т.п.); в-третьих, асимметрия в доступе к бюджетным ресурсам или мягкие бюджетные ограничения.
Следствием является отсутствие интереса к сотрудничеству и созданию институциональных соглашений, т.е. среды для инновационной деятельности. Инновационная рента перестает выполнять роль стимула к сотрудничеству. Формируется отрицательный интерес и «подавленный» спрос на инновации вообще.
Дисциплинирующий механизм власти. Каждое общество создает свою систему контроля, власти и подчинения поведения людей определенным правилам, нормам, целям и пр. Речь идет о механизмах власти в обществе в целом, внутри корпораций, научных и образовательных учреждениях и пр. Власть основана на системе запретов и санкций, которые могут оказываться непреодолимым препятствием для создания и продвижения инноваций.
Проблема в том, где проходит граница данного механизма. Это зависит от структуры доминирующих доходов и ценностей, а также от того, насколько эти доходы связаны с обладанием властью (экономической, политической, административной).
Сотрудничество в инновационном процессе предполагает присутствие определенного «коридора свободы». Вместе с тем, поскольку условием получения дохода является владение правами и ресурсами власти, соответственно, условием максимизации доходов является расширение сферы применения власти. Расширение власти одного участника означает сужение экономической свободы других участников экономического процесса. В этих условиях чужая свобода воспринимается как упущенная выгода.
Проблема «творческого разрушения». Повышение инновационной эффективности экономической организации может сопровождаться потерями (издержками) дохода, власти, позиций в собственности для отдельных экономических или политических агентов9.
Отсюда проблема экономических и политических «неудачников» и их сопротивления инновациям. Имеет место не просто отсутствие интереса к максимизации доходов за счет инновационной ренты. Возникают также и мотивации к противодействию или сопротивлению процессам создания и использования тех или иных инноваций. Особенно в тех случаях, когда встает угроза потери экономической и политической власти как источника ренты. «Любое экономическое изменение, которое подорвет политическую власть элит, по всей вероятности, в долгосрочном периоде приведет к со сокращению экономической ренты». Поэтому «элиты могут воспротивиться изменениям о экономических институтов, которые стимулировали бы экономический рост» (Acemoglu, ^ Johnson and Robinson, 2005, р. 41-42). о
Проблема доверия. Причиной, обусловливающей отсутствие добровольного .
сотрудничества в процессе создания и использования инноваций, может являться ^ отсутствие доверия между участниками инновационного процесса.
В этой ситуации общий выигрыш может не играть стимулирующей роли для ф введения инноваций, поскольку стороны не обладают уверенностью в получении своей со части данного выигрыша (инновационной ренты)10. ö
Проблема достоверности обязательств. Суть проблемы заключается в конфликте ¡2 по поводу перераспределения ренты, полученной в результате инноваций, в пользу _i какого-либо из участников их создания. «В результате договоренности можно получить g выигрыш; однако при этом не существует обусловленного способа распределения его F
9 Переход от набора неудачных экономических институтов к более совершенному набору ухудшает положение некоторых у} людей или групп (и не будет улучшением по Парето). Это, в свою очередь, означает, что у этих групп будет стимул блокировать ^ подобные институциональные изменения или препятствовать их осуществлению, даже если они выгодны обществу в целом (Acemoglu, Johnson and Robinson, 2005, р. 44).
10 Государство не доверяет частным экономическим агентам и опасается, что децентрализация власти и экономическая <С свобода могут привести к возникновению центробежных тенденций; экономические агенты не доверяют государственной ^
О
власти, полагая, что расширение его правомочий может иметь следствием усиление произвола, бюрократизацию власти и перераспределение в свою пользу денежных потоков.
■н ■н
между выигравшими. Преследуя свой собственный интерес, каждая сторона будет претендовать на увеличение своей доли выигрыша до тех пор, пока это не подорвет основу договоренности» (Кутер, 2004, с. 66).
Мотивация к сотрудничеству ради получения инновационной ренты ослаблена ввиду отсутствия гарантированных механизмов для получения своей доли прироста дохода в результате инноваций.
Во-первых, в условиях неравенства в экономическом распределении между сторонами взаимодействия сохраняется возможность применения силы для реализации собственных целей. В нашем случае это означает, что стимулы к инновациям могут быть ограничены возможностью того, что «то, что произведет один (а также использованный при этом капитал), будет отнято другими» (Олсон, 2012, с. 88). Во-вторых, может отсутствовать «третья сила», которая смогла бы выступить арбитром и гарантом распределения инновационной ренты в пользу кого-либо из участников экономической организации.
Проблема ценностей. Речь идет о наличии у агентов инноваций таких неэкономических ценностей (предпочтений), которые превышают по значимости получение дополнительных денежных доходов в результате оптимизации управления 3 инновациями.
см Общий выигрыш либо потери, измеряемые какими-либо экономическими
^ параметрами, как инновационная рента не имеют значения. Людьми движут не 2 экономическая или организационная выгода, а исключительно такие потребности и предпочтения, которые не нуждаются в оправдании или внешнем обосновании с точки ^ зрения рациональности или эффективности.
Ф Так, ценность обладания властью может превышать ценность доли в инновационной
ренте. Поэтому у экономического агента может отсутствовать мотивация к инновационной ^ деятельности и созданию новой конфигурации прав собственности и прав власти, ш поскольку последствием может стать утрата властных позиций в организации или
< обществе.
Сюда можно отнести также рутины, традиции, неформальные нормы в сфере управления экономическими организациями.
Временные горизонты инновационных изменений. На возможность
-О
< проведения институциональных изменений оказывает влияние «диапазон» временного о горизонта принятия решений.
^ Там, где существует избыток частной экономической, государственной, криминальной
£ власти, ни один экономический агент не может иметь защиту от произвола, от риска х того, что его собственность и доходы, даже личная свобода не будут утеряны. Следствием
< является ограниченность временного горизонта хозяйственного планирования ^ (краткосрочность экономических интересов).
^ Временные пределы альтернативных вариантов извлечения прибыли различны:
о отдача во времени от власти куда более краткосрочна, нежели отдача во времени от ¡5 инноваций. В краткосрочные периоды прибыль или индивидуальный доход можно ¡2 извлечь только посредством включения в систему власти, но не с помощью инновации _1 или инвестиций в человеческий капитал.
2 Психологический тип личности, доминирующий в бизнесе. Существенную
р: роль в эффективности инновационного сотрудничества играет психологический тип личности, который доминирует в бизнесе и государстве. Если ключевые позиции ^ захватывают индивиды с хищнической либо оппортунистической психологией, никакие институциональные ограничения сдержать это хищническое поведение не в состоянии. Опасная концентрация экономической власти в руках индивидов с психологией хищников влечет эрозию институциональных основ инновационной деятельности.
а> <
о о х
X
Инновации как общественные блага. Результатом инновационного процесса может выступать не только инновационная рента, которую возможно распределить между его участниками. Инновации могут выступать также и как общественные блага. Отсюда известные ограничения в мотивации к созданию инноваций как проблема безбилетника.
Чем в большей степени расширяется круг общественных субъектов, кооперация и сотрудничество между которыми являются необходимых условием для инновационного процесса, тем в большей степени инновации становятся общественным благом и тем меньшую роль в данной мотивации играет присваиваемая доля инновационной ренты.
В такой ситуации принципиальное значения для мотивации приобретает наличие системы ценностей и неформальных правил, позволяющих совместно действовать для создания общественных благ.
Итак, люди обладают способностью осуществлять добровольные действия по созданию инноваций. Основа мотивации к таким действиям — получение части инновационной ренты. Вместе с тем, несмотря на наличие объективных оснований для положительной мотивации к проведению модернизации, имеет место целый ряд препятствий и ограничений для подобного рода действий, природы которых коренится в особенностях хозяйственного порядка и институциональной структуры.
Сюда возможно отнести следующие: трансакционные издержки, асимметрия в распределении и власти, асимметрия информации, использование власти как источника ренты, наличие экономических и политических лузеров, отсутствие или ограниченность механизма распределения прироста общественного дохода, проблема доверия, ценности, проблема временных горизонтов и пр.
Следствием действия указанных выше институциональных и социальных факторов является ограничение мотивации (или мотивация «пониженной» силы) к инновациям, когда возможность получения инновационной ренты не представляет интереса для участников инновационного процесса и не создает для них мотивации к инновациям.
Во-первых, отсутствует уверенность и гарантии в присвоении своей доли инновационной ренты. Во-вторых, высокие издержки инновационного процесса (трансакционные издержки, потери, связанные с сопротивлением инновациям, санкции и пр.). В-третьих, отсутствие мотивации к получению инновационной ренты как результат наличия альтернативных источников дохода и высокие альтернативные о издержки (упущенная выгода) инновационной деятельности. В-четвертых, ценности, о рутины, поведенческие стандарты, значимость которых превышает ценность получаемой ^ инновационной ренты. о
Совокупность данных ограничений, многие из которых носят характер непреодолимой .
силы и которые невозможно устранить путем переговоров и добровольного обмена, ^
ограничивают возможности модернизации. В совокупности указанные ограничения,
во-первых, выводят людей за рамки инновационного процесса — делают инновации ф
изначально невыгодными (невозможность или отсутствие интереса к получению ш
ш
инновационной ренты). Во-вторых, являются причиной возникновения дополнительных, ¡5 помимо трансформационных, издержек для участников инновационного процесса, которые ¡2 затрудняют реализацию проекта даже при условии его потенциальной выгодности. _|
-Ж-Ж-
В результате — ограничения Парето-эффективных сделок в инновационной сфере ^
и сокращение пространства для действия «инновационной» теоремы Коуза. Все это р
порождает «подавленный» спрос на инновации со стороны (потенциальных) участников ь
инновационного процесса и ограничивает добровольное сотрудничество в данной ^ области. Не все возможные инновации реализуются, не весь инновационный потенциал
используется. ^
Возможно ли осуществлять инновационную политику в условиях, когда люди не ^
обладают мотивацией к добровольным действиям по сотрудничеству в области создания 3
о
и распространения инноваций? Иными словами, допустима ли альтернативная (добровольному сотрудничеству) инновационная политика?
5. «Теорема Гоббса» и инновационный процесс
Иным решением проблемы организации взаимодействия является прямое правительственное регулирование. «Вместо институционирования системы законных прав, которые могут изменять конфигурацию через рыночные трансакции, — писал Р. Коуз, - правительство может установить обязательное для выполнения правило, фиксирующее, что именно люди должны или не могут делать, и которому им придется подчиняться» (Коуз, 2007, с. 111).
В данном случае инновационный процесс представляет собой результат применения государством власти по отношению к участникам инновационного процесса или «принуждения» к инновациям и необходимому для этого взаимодействию. Основой для мотивации к инновациям будет здесь не добровольное соглашение, основанное на разделе и присвоении инновационной ренты, а «отрицательная мотивация», а именно, административное принуждение, введение отчетности, системы наказаний в случае «отсутствия» инноваций. 3 В данном случае, в отличие от ситуации, описываемой теоремой Коуза, принято
см говорить о «теореме Гоббса». Альтернативная «теореме Коуза» концепция в виде ^ так называемой «теоремы Гоббса» предложена Р. Кутером (Cooter, 1995; 1997). 2 Согласно данной теореме, проблема распределения выигрыша не может быть решена соглашением, а только принуждением (Кутер, 2004, с. 66).
Действие теоремы Гоббса базируется на создании отрицательной мотивации в виде угрозы потерь (собственности, доходов, свободы и пр.), получаемых при неэффективных решениях, когда санкции и издержки, с ними связанные, превышают частичный выигрыш (доходы). «Правительство, если пожелает, может вообще обойти рынок, чего фирма сделать не в состоянии. Фирме приходится заключать соглашения с
■н ■н
х со ш
< владельцами используемых ею факторов производства. Так же как правительство может
CD <
О О X
X
X Л
мобилизовать или захватить собственность, оно может и декретировать, какие именно факторы производства следует использовать. Такие авторитарные методы избавляют от множества беспокойств (для самих организаторов). Более того, правительство
< имеет в своем распоряжении полицию и другие правоохранительные органы, которые о обеспечивают выполнение его решений» (Коуз, 2007, c. 111).
^ Использование такого инструмента, как принуждение, безусловно, обладает
£ потенциалом, позволяющим решить целый ряд проблем, которые невозможно х преодолеть путем добровольных соглашений, и тем самым снять ограничения для
< создания эффективных структур взаимодействия между людьми и осуществления необходимых для инновационного процесса трансакций. А именно: принудительное
ij? сокращение величины трансакционных издержек, решение проблемы творческого
со разрушения (противодействие сопротивлению инновациям), ограничение возможностей ш
q в максимизации доходов рентным путем и пр.
¡2 В этом состоит большой соблазн теоремы Гоббса. Если мы не в состоянии решать
_i проблему инноваций путем рыночного сотрудничества на взаимовыгодных условиях, g давайте решим ее простым и надежным способом — заставим быть инноваторами. F Однако это иллюзия, и проблема инноваций не решается путем «огосударствления»
Ь последних. Более того, такой путь может не только не решить проблему, но и усугубить w ее. Проблема в том, что теорема Гоббса также имеет свои издержки и принципиальные _ институциональные ограничения11.
1. Инновационная политика зависит от того, насколько власть реально обладает спросом на инновации и готова нести необходимые для этого издержки.
11 «Отсюда следует, - писал Р. Коуз, - что прямое правительственное регулирование не всегда дает лучшие результаты, чем простое предоставление проблемы на волю рынка или фирмы» (Коуз, 2007, с. 112).
О <
СИ 3
о
Поскольку обладание властью дает возможность получать экономическую и политико-административную ренту, мотивация к инновациям может носить «подавленный» характер и ограничиваться лишь видимостью их создания.
2. Особенности целевой функции государственных агентов. Государство не является фирмой и по своей природе не может присваивать возможную инновационную ренту. Государственный агент, в отличие от предпринимателя, не несет финансовых рисков, сопряженных с инновациями. С этим связаны ограничения в постановке целей и выборе направления инновационной деятельности. Отсутствуют внутренние мотивационные критерии выбора эффективных инноваций. Строго говоря, то, что делает государство, нельзя назвать инновациями в шумпетерианском смысле этого слова. Как правило, удаются «инновации», которые подчинены тем или иным идеологическим и политическим целям.
3. Поскольку источником инновационной активности выступает государство, то реализуются, как правило, только те инновации, которые исходят от государства. Остальные общественные субъекты исключены из процесса генерирования инноваций. Возникает опасность эффекта замещения, когда государственная инновационная политика вытесняет частные инновации и добровольное сотрудничество по их созданию (переток финансовых ресурсов, интеллектуальных прав собственности, информации и пр.).
4. Поскольку создание инноваций основано на принуждении и предполагает систему санкций, то существенно возрастают трансакционные издержки инноваций, связанные с преодолением оппортунистического поведения: мониторинг, отчетность, контроль, система санкций и пр. Производительные трансакционные издержки в теореме Гоббса становятся непроизводительными издержками или потерями в теореме Коуза.
5. Поскольку наличие инноваций оценивается исходя из определенной системы показателей, то создание инноваций трансформируется экономическими и государственными агентами в видимость инновационной деятельности, т.е. создание такой информации об инновациях, которая пригодна для отчетности.
6. Ограниченная способность решать проблемы творческого разрушения экономических и политических лузеров, поскольку объектом такого разрушения может выступить сама власть. Отсюда своего рода парадокс или ловушка теоремы Гоббса. Суть данной ловушки заключается в следующем. Сопротивляется инновациям и связанным со с ними изменениям тот, кто получает ренту. Источником ренты в большинстве случаев о является монополия на власть. Тот, кто обладает властью, проигрывает в результате ^ модернизации и становится экономическим и политическим лузером. Отсюда отсутствие мотивации в применении власти для создания эффективных институтов. Таким образом, чтобы провести реформы, необходима власть (политическая и экономическая). Тот, кто обладает властью, не заинтересован в реформах.
Как соотносятся между собой два данных противоположных подхода к инновациям и ф
до каких пределов возможно дополнить теорему Коуза теоремой Гоббса в инновационной со
ш
политике? о
В определенных «нишах» инновационной деятельности теорема Гоббса может ¡2
дополнить теорему Коуза (в случае отсутствия возможности получения инновационной _|
ренты или ее отложенный характер). При этом принудительный механизм 2
инновационной политики не в состоянии заменить добровольные и взаимовыгодные р
рыночные взаимодействия и сотрудничество как источник создания и распространения ь
инноваций. ^
Кроме того, теорема Гоббса может создавать дополнительные препятствия действию
для добровольного и взаимовыгодного сотрудничества (теоремы Коуза), вытеснять ^
и ограничивать возможности инноваций, осуществляемых путем добровольных ^
коллективных соглашений. Политика «принуждения» к инновациям становится з
о
о с
■н ■н
£
препятствием для инноваций, особенно так называемых «низовых» инноваций. Усиление власти имеет следствием возрастание трансакционных издержек, связанных с властью.
Итак, можно констатировать совместное действие в инновационном сотрудничестве как теоремы Коуза, так и теоремы Гоббса. Отсюда следующий вопрос, какой же порядок сотрудничества и взаимодействия возникает в результате действия указанных принципов организации инновационной деятельности?
6. Инновационный процесс как спонтанный порядок
Подведем итог. Состояние инновационного процесса в обществе отражает действие множества разнообразных факторов. А именно: стремление к инновациям, диктуемое мотивацией к максимизации инновационной ренты; ограничения мотивации к инновациям в виде величины трансакционных издержек; отсутствие позитивной мотивации (безразличие) к инновациям по причине наличия у общественных субъектов альтернативных вариантов максимизации дохода; замещение инновационной активности стремлением к максимизации экономической власти как условию присвоения (захвата) экономической и административной ренты как альтернативной 3 (по отношениям к инновациям) формы максимизации дохода; имманентное стремление см общественных субъектов к другим ценностям (предпочтениям), превышающим ^ по значимости прирост дохода (личного, корпоративного и общественного) за счет
о I
2 инновационной ренты; состояние культуры инноваций, рутин, традиций и пр.; уровень Й доверия между агентами инновационного процесса; степень достоверности взятых ^ обязательств; временные горизонты принятия решений; способность общественных Ф институтов решать «проблему безбилетника»; усилия со стороны государства по ^ проведению инновационной политики; дополнительные издержки, создаваемые государственной политикой инноваций.
В итоге реальная структура взаимодействий в инновационной системе образует
х го ш
о „
< некий спонтанный социальный порядок: является результатом действий людей, но
<
о о
О
не результатом их сознательных намерений. Если посмотреть на реальный порядок инновационной деятельности в российской экономике и на его последствия для экономической и политической жизни, то вряд ли кто-либо осмелится утверждать, что
X х
< данный порядок и его результаты могли быть кем-либо преднамеренно сконструированы
х О
и являются результатом действия единой воли и разума.
^ Как можно охарактеризовать состояние данного спонтанного порядка? Очевидно,
£ что одни факторы оказывают позитивное влияние на процессы сотрудничества.
х Другие факторы выступают как простые ограничители (препятствия) сотрудничества
< (например, трансакционные издержки). Влияние третьих факторов имеет следствием
^ ухудшение в эффективности использования ресурсов. Совокупное действие указанных
^ факторов определяет институциональные или структурные границы возможностей в
со осуществлении инновационных проектов, то, какие проекты могут быть реализованы, а
ш тэ
о какие нет. В результате возникает некое равновесное состояние спонтанного порядка,
¡2 которое не является эффективным по Парето. Эта неэффективность проявляется
_1 двояко. Во-первых, это означает недопроизводство «инновационных благ» и
2 «недопроизводство» улучшений по Парето в структуре взаимодействия между людьми. ¡и Во-вторых, это производство «антиблаг» для общества, т.е. такого взаимодействия между Ь общественными агентами, которое создает дополнительные препятствия и издержки ш инновационной деятельности и означает ухудшение по Парето (рост благосостояния
одного общественного агента влечет за собой снижение благосостояния других, причем в большей степени, чем вырастают доходы получателя ренты).
^ Общее состояние равновесия спонтанного порядка инновационного процесса
3 определяется тем, какие сделки являются доминирующими и где «останавливается» о
процесс Парето-улучшения. Уровень достигаемой эффективности инновационного процесса определяется тем, каково соотношение влияния противоположных институциональных факторов на структуру взаимодействия между общественными субъектами, или тем, в какую пользу сложится то, что Д. Норт характеризовал как «институциональный остаток».
Особенность всякого спонтанного порядка в том, что последний не поддается изменению посредством прямых команд. Он обладает свойством саморазвития и подвержен эволюции. Эволюция, как известно, может быть как прогрессивным, так и регрессивным процессом: может совершенствовать систему, а может и разрушать ее, вести к деструкции, к исчезновению (Философский энциклопедический словарь, 1983, с. 667).
Вопрос состоит в том, в каком направлении пойдет эволюция данного порядка: развития или деградации?
7. «Отрицательная» теорема Коуза и ее последствия
Проблема заключается в том, что данное равновесное состояние спонтанного порядка инновационной деятельности не является устойчивым.
Недостаточность эффективного взаимодействия и кооперации в процессе осуществления инноваций имеет следствием отсутствие необходимой технической модернизации и экономического роста. В итоге отсутствие роста доходов и благосостояния участников инновационного процесса, осуществляемого за счет общего прироста излишков потребителя и производителя.
Однако устойчивость такого неэффективного институционального равновесия носит ограниченный характер. Отсутствие движения вперед означает движение назад. Происходит переориентация экономических агентов с инновационной ренты и прироста производства на другие источники максимизации индивидуальной полезности. Это означает повышение значения (доли) доходов, получаемых за счет асимметрии власти или оппортунизма (асимметрии информации), и сокращение величины доходов от роста общественной производительности.
В свою очередь, получение благ вне прироста производительности означает сужение «социальной базы» для повышения эффективности производства. Все меньшее число общественных субъектов обладаютмотивацией к осуществлению инноваций, предпочитая о альтернативные варианты максимизации доходов. Поскольку один максимизирует о интерес за счет другого, то возможности кооперации, взаимовыгодного сотрудничества ^ и достижения согласия между общественными субъектами сокращаются. Имеет место о расширение сферы социального конфликта как препятствия общественному согласию, .
падение доверия, закрепление антисоциальных стандартов экономического поведения, ^ доминирование индивидов с хищнической психологией и пр.
В результате — еще большее сокращение социального пространства для сделок, ф
представляющих собой улучшение по Парето, и увеличение доли таких трансакций, со
ш
которые являются Парето-ухудшением. Отсюда возрастание неравенства в распределении о экономической власти, несправедливости в распределении доходов, рост асимметрии ¡2 информации и связанного с ним корпоративного мошенничества и оппортунистического _|
поведения. Доходы, получаемые за счет инновационной ренты, вытесняются доходами, 2
получаемыми за счет экономической и административной ренты. Постоянно сжимаются р также возможности социального согласия и сотрудничества в создании общественных ь
благ, прежде всего эффективных экономических институтов. ^
Таким образом, формируется своего рода «порочный круг» отсутствия инноваций.
Отсутствие инноваций и возможностей увеличить благосостояние за счет инновационной ^
ренты порождает такие социальные последствия, которые еще в большей степени ^
сокращают возможности инновационного развития. з
о
Далее срабатывает «эффект замещения». Величина извлекаемой экономической или административной ренты зависит от потенциала экономической (политической, административной) власти, которым обладает тот или иной агент; от возможностей искажения и сокрытия информации о реальном положении дел; от возможностей влияние на процессы принятия государственных решений в области распределения ресурсов и пр.
Отсюда субъективное стремление к максимизации позиций и условий, обусловливающих получение ренты, независимо от того, каким образом это влияет на улучшение или ухудшение ситуации в создании инноваций.
Извлечение альтернативных (по отношению к увеличению общественного благосостояния) доходов также предполагают наличие сотрудничества, существования определенных социальных структур и совместных действий.
Формируются «отрицательная» кооперация и «отрицательное» взаимодействие,
результатом которых является создание антиблаг для общества. Коллективные
действия, направленные на создания инноваций, технический прогресс и повышение
эффективности национальной экономики, замещаются коллективным сотрудничеством
и взаимовыгодными действиями по созданию и захвату экономической и
административно-политической ренты (борьбой за ресурсы власти, сокрытие доходов,
3 влияние на государство и пр.). Основа «взаимовыгодного» сотрудничества — прирост о „
см и распределение индивидуальной и корпоративной полезности, полученной за счет ^ сокращения общественной полезности.
Данное явление можно охарактеризовать как «отрицательную» теорему Коуза. Здесь также имеет место добровольное и взаимовыгодное сотрудничество, ему также препятствуют трансакционные издержки12, но с одной особенностью. Следствием такого сотрудничества является не прирост общественной полезности или «увеличение ценности производства», а ее сокращение.
Если эффективные по Парето институциональные соглашения отсутствуют, то экономическая система начинает деградировать. Люди достигают согласия и
■н ■н
х ГО ш
< договариваются между собой о таком обмене правами собственности и правами власти,
в результате которого величина излишка производителя и излишка потребителя начинают сокращаться.
Взаимовыгодные сделки и добровольное сотрудничество, которые обеспечивали
X х
< технический прогресс, увеличение общественной производительности и экономический
х О
рост, приводят теперь к обратному результату — отсутствию инноваций, технической отсталости и экономи отрицательным знаком.
^ отсталости и экономической стагнации. Теорема Коуза начинает работать с
Выводы для инновационной политики
Состояние технического прогресса и инновационного развития детерминируется
<
го х с^
^ тем, каковы возможности и ограничения в создании отношений и взаимодействий,
со которые являются условием для осуществления инноваций и технической модернизации ш
о производства.
I— Парадигма взаимовыгодный сделок дает основания полагать, что организация
_1 эффективных взаимодействий между людьми в инновационном процессе путем
2 добровольного и «мирного» соглашения между сторонами является концептуально
¡и возможной.
Вместе с тем, несмотря на наличие объективных оснований для положительной н- „
ш мотивации к проведению модернизации, имеет место целый ряд препятствий и
¡2 ограничений для подобного рода действий, природа которых коренится в особенностях
^ хозяйственного порядка и институциональной структуры. Основа данных препятствий
< _
12 Ограничения отрицательной теоремы Коуза такие же, как и в традиционной: трансакционные издержки. Однако в данном случае трансакционные издержки, как и эффект безбилетника, начинают играть положительную роль и препятствовать заключению Парето-ухудшающих сделок.
(помимо трансакционных издержек) — распределение экономической власти и структура
порождаемых доходов.
Следствием является «подавленный» спрос на инновации со стороны (потенциальных)
участников инновационного процесса и ограничение добровольного сотрудничества в
данной области. Не все возможные инновации реализуются, не весь инновационный
потенциал используется. Недостаточность эффективного взаимодействия и кооперации
в процессе осуществления инноваций имеет следствием отсутствие необходимой
технической модернизации и экономического роста. В результате отсутствует рост
доходов и благосостояния участников инновационного процесса, осуществляемого за
счет общего прироста излишков потребителя и производителя.
Как следствие, происходит переориентация экономических агентов с инновационной
ренты и прироста производства на другие источники максимизации индивидуальной
полезности. Это означает повышение значения (доли) доходов, получаемых за счет
асимметрии власти или оппортунизма (асимметрии информации), и сокращение
величины доходов от роста общественной производительности. В свою очередь, получение
благ вне прироста производительности означает сужение «социальной базы» для
повышения эффективности производства. Все меньшее число общественных субъектов
обладают мотивацией к осуществлению инноваций, предпочитая альтернативные
варианты максимизации доходов.
Повышение эффективности управления инновациями предполагает такие
изменения институционального состояния общества, которые позволяют преодолеть
указанные выше препятствия и ограничения. Иными словами, речь идет о том,
чтобы «расширить» институциональные границы сотрудничества в инновационном
процессе. Это, прежде всего, создание условий, при которых участники организаций
будут способны (мотивированы) добровольными коллективными действиями
повышать эффективность организаций. Соответственно, задача инновационной
политики состоит в том, чтобы «облегчать обмен законными правами». Перефразируя
высказывание Р. Коуза, можно утверждать, что нормальная инновационная система
должна работать сама по себе.
Главная проблема для инновационной деятельности состоит в том, что российская
экономика представляет собой экономику власти. Именно характер доступа к правам и
ресурсам является доминирующим фактором, который определяет величину доходов, со
источником престижа, причиной отсутствия доверия и трансакционных издержек. о
Основной задачей институциональной политики должно стать преодоление «экономики ^
власти». Без этого невозможно обеспечить мотивацию к использованию новых технологий о
с
и создать условия для долгосрочного и устойчивого экономического роста. -
тН
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ £
Бреннан Дж. и Бьюкенен Дж. (2005). Причина правил. Конституционная ®
политическая экономия. М.: Экономическая школа. ш
Вишневский В. П., Дементьев В. В. (2010). Почему Украина не инновационная §
держава: институциональный анализ // Journal of Institutional Studies (Журнал со
институциональных исследований), Т. 2, № 2, с. 81-95. <
Граф Я. Д. (2004). Общественные издержки // Экономическая теория. М.: ИНФРА-М. о
Давила Т., ЭпштэйнМ. и Шелтон Р. (2007). Работающая инновация: как управлять з ею, измерять ее и извлекать из нее выгоду. Днепропетровск: Баланс-Бизнес Букс.
Дементьев В. В. (2018). Инновации, хозяйственный порядок и экономическая власть
// Journal of Economic Regulation (Вопросы регулирования экономики), Т. 9, № 4, с. 23-36. о
Комаров В. М. (2012). Основные положения теории инноваций. М.: Издательский ^
дом Дело. РАНХиГС. Ü
со
Коуз Р. (2007). Фирма, рынок и право. М.: Новое издательство. о
Кутер Роберт Д. (2004). Теорема Коуза // Экономическая теория. Под ред. Дж. Итуэлла, М. Милгэйта, П. Ньюмена. М.: ИНФРА-М.
Лацоник У. (2008). Разновидности капитализма, рыночных сил и инновационного предпринимательства // Экономический вестник Ростовского государственного университета, Т. 6, № 3, с. 11-49.
Малкина М. Ю. (2011). Институциональные ловушки инновационного развития российской экономики // Журнал институциональных исследований, Т. 3, № 1, с. 50-60.
Норт Д. (1997). Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги «Начала».
Олсон М. (2012). Власть и процветание. Перерастая коммунистические и капиталистические диктатуры. М.: Новое издательство.
Полтерович В. М. (2009). Проблема формирования национальной инновационной системы // Экономика и математические методы, Т. 45, № 2, с. 3-18.
Твисс Б. (1989). Управление научно-техническими нововведениями. М.: Экономика.
Философский энциклопедический словарь (1983). М.: Советская энциклопедия.
Фуруботн Э. Г. и Рихтер Р. (2005). Институты и экономическая теория: Достижения новой институциональной экономической теории. СПб.: ИД Санкт-Петербургского гос. ун-та.
3 Херрман-Пиллат К. (1999). Социальная рыночная экономика как форма
8 цивилизации // Вопросы экономики, № 12, с. 40-53.
,гН Эггертссон Т. (2001). Экономическое поведение и институты. М.: Дело.
Acemoglu, D. and Robinson, J. (2012). Why Nations Fail. The Origins of Power, Prosperity, and Poverty. New York: Crown Publishers.
Acemoglu, D., Johnson, S. and Robinson, J. (2005). Institutions as the Fundamental Cause of Long-Run Growth, P. Aghion, S. N. Durlauf (eds.). Handbook of Economic.
Brown, C. (2005). Is There an Institutional Theory of Distribution // Journal of Economic Issues, 39(4), 375-377.
Cooter, R. (1995). The Cost of Coase / The Legacy of Ronald Coase in Economic Analysis
■H ■H
x
tc
CO
< / Ed. By Steven Medema. V. 2 (pp. 97-128). Advershot: Edward Elgar.
Cooter, R. (1997). The Coase Theorem / The New Palgraive Dictionaty of Economic. V.1 (pp. 457-460). The Macmillan Press Limited: London.
Eggertsson, T. (1997). Neoinstitutional Economics / The New Palgraive Dictionaty of
-O X
< Economic and Law. V. 2 (pp. 665-671). The Macmillan Press Limited: London.
X
O
Elsner, W. (2012). The Theory of Institutional Change Revisited: The Institutional j Dichotomy, Its Dynamic, and Its Policy Implications in a More Formal Analysis // Journal | of Economic Issues, 46(1), 1-43.
x Elsner, W. (2018). Complexity, and Innovation. Why Beneficial Effect of Innovation
< Highly depend // Journal of Institutional Studies, 10(4), 8-19.
^ Godin, B. and Vinck, D. (2017). Critical Studies of Innovation. Alternative Approaches to
the Pro-Innovation Bias. Cheltenham, UK, Northampton, MA: Edward Elgar. co Heinrich, T. (2013). Technological Change and Network Effects in Growth Regimes:
Exploring the Microfoundations of Economic Growth. London, UK: Routledge.
Meckuro, N. and Medema, Steven G. (2006). Economics and Law: From Posner yo Postmodernism and Beyond. Prinston University Press.
Posner, R. and Parisi, F. (2013). The Coase Theorem, V. I: Origins, Restatements and Extensions; V. II: Criticisms and Applications / Cheltenham, UK, and Northampton, Mass.: t Edward Elgar.
w Preiser, E. (1971). Property, Power and the Distribution of Income // Power in Economics.
[][ Ed. by K. W.Rothschild. Harmondworth: Penguin books, 119-140.
° Russell, B. (2000). Power. London and New York: Routledge.
Samuels, W. (1989). Economy as a System of Power. New Brunswick: Transaction
3 Publishers. o
Schumpeter, Joseph A. (2006). [1939]. Business cycles: a theoretical, historical, and statistical analysis of the capitalist process. Mansfield Centre, Connecticut: Martino Pub.
Swann, G. M. P. (2015). Common Innovation. How We Create the Wealth of Nations. Cheltenham, UK, Northampton, MA: Edward Elgar.
REFERENCES
Acemoglu, D. and Robinson, J. A. (2012). Why Nations Fail. The Origins of Power, Prosperity, and Poverty. New York: Crown Publishers.
Acemoglu, D., Johnson, S. and Robinson, J. (2005). Institutions as the Fundamental Cause of Long-Run Growth, P. Aghion, S. N. Durlauf (eds.). Handbook of Economic.
Brennan, J. and Buchanan, J. (2005). Prichina pravil. Konstitutsionnaya politicheskaya ekonomiya. M.: Ekonomicheskaya shkola. (In Russian).
Brown, C. (2005). Is There an Institutional Theory of Distribution. Journal of Economic Issues, 39(4), 375-377.
Cooter, R. (1995). The Cost of Coase / The Legacy of Ronald Coase in Economic Analysis / Ed. By Steven Medema. V. 2 (pp. 97-128). Advershot: Edward Elgar.
Cooter, R. (1997). The Coase Theorem / The New Palgraive Dictionaty of Economic. V.1 (pp. 457-460). The Macmillan Press Limited: London.
Davila, T., Epshteyn, M. and Shelton, R. (2007). Rabotayushchaya innovatsiya: kak upravlyat eyu. izmeryat eye i izvlekat iz neye vygodu. Dnepropetrovsk: Blanas-Biznes Bruk. (In Russian).
Dementyev, V. V. (2018). Innovatsii, khozyaystvennyy poryadok i ekonomicheskaya vlast. Journal of Economic Regulation (Voprosy regulirovaniya ekonomiki), 9 (4), 23-36. (In Russian).
Eggertsson, T. (1997). Neoinstitutional Economics / The New Palgraive Dictionaty of Economic and Law. V. 2 (pp. 665-671). The Macmillan Press Limited: London.
Eggertsson, T. (2001). Ekonomicheskoye povedeniye i instituty. Moscow: Delo. (In Russian).
Elsner, W. (2012). The Theory of Institutional Change Revisited: The Institutional Dichotomy, Its Dynamic, and Its Policy Implications in a More Formal Analysis. Journal of Economic Issues, 46(1), 1-43.
Elsner, W. (2018). Complexity, and Innovation. Why Beneficial Effect of Innovation
cn
vH
Highly depend. Journal of Institutional Studies, 10(4), 8-19. <m
о с
£
Filosofskiy entsiklopedicheskiy slovar (1983). Moscow: Sovetskaya entsiklopediya. (In Russian).
Furubotn, E. G. and Rikhter, R. (2005). Instituty i ekonomicheskaya teoriya: Dostizheniya ^h novoy institutsionalnoy ekonomicheskoy teorii. SPb.: ID Sankt-Peterburgskogo gos. un-ta. (In Russian).
Godin, B. and Vinck, D. (2017). Critical Studies of Innovation. Alternative Approaches to ® the Pro-Innovation Bias. Cheltenham, UK, Northampton, MA: Edward Elgar. uj
Graf, Ya. D. (2004). Obshchestvennyye izderzhki. Ekonomicheskaya teoriya. M.: § INFRA-M. (In Russian). co
Heinrich, T. (2013). Technological Change and Network Effects in Growth Regimes: < Exploring the Microfoundations of Economic Growth. London, UK: Routledge. o
Kherrman-Pillat, K. (1999). Sotsialnaya rynochnaya ekonomika kak forma tsivilizatsii. 3 Voprosy ekonomiki, 12, 40-53. (In Russian).
Komarov, V. M. (2012). Osnovnyye polozheniya teorii innovatsiy. Moscow: Izdatelskiy dom Delo. RANKhiGS. (In Russian).
Kouz, R. (2007). Firma. rynok i pravo. Moscow: Novoye izdatelstvo. (In Russian). Kuter, Robert D. (2004). Teorema Kouza. Ekonomicheskaya teoriya. Pod red. Dzh. Ituella, M. Milgeyta, P. Nyumena. Moscow: INFRA-M. (In Russian).
со
114
AeMeHTbeB B. B.
Latsonik, U. (2008). Raznovidnosti kapitalizma. rynochnykh sil i innovatsionnogo predprinimatelstva. Ekonomicheskiy vestnik Rostovskogo gosudarstvennogo universiteta, 6(3), 11-49. (In Russian).
Malkina, M. (2011). Institutsionalnyye lovushki innovatsionnogo razvitiya rossiyskoy ekonomiki// Zhurnal institutsionalnykh issledovaniy, 3(1), 50-60. (In Russian).
Meckuro, N. and Medema, Steven G. (2006). Economics and Law: From Posner yo Postmodernism and Beyond. Prinston University Press.
North, D. (1997). Instituty. institutsionalnyye izmeneniya i funktsionirovaniye ekonomiki. Moscow: Fond ekonomicheskoy knigi "Nachala". (In Russian).
Olson, M. (2012). Vlast i protsvetaniye. Pererastaya kommunisticheskiye i kapitalisticheskiye diktatury. Moscow: Novoye izdatelstvo. (In Russian).
Polterovich, V. M. (2009). Problema formirovaniya natsionalnoy innovatsionnoy sistemy. Ekonomika i matematicheskiye metody. 45(2), 3-18. (In Russian).
Posner, R. and Parisi, F. (2013). The Coase Theorem, V. I: Origins, Restatements and Extensions; V. II: Criticisms and Applications / Cheltenham, UK, and Northampton, Mass.: Edward Elgar.
Preiser, E. (1971). Property, Power and the Distribution of Income. Power in Economics. S Ed. by K.W.Rothschild. Harmondworth: Penguin books, 119-140. 8 Russell, B. (2000). Power. London and New York: Routledge.
^ Samuels, W. (1989). Economy as a System of Power. New Brunswick: Transaction
2 Publishers.
in Schumpeter, Joseph A. (2006). [1939]. Business cycles: a theoretical, historical, and
| statistical analysis of the capitalist process. Mansfield Centre, Connecticut: Martino Pub. ^ Swann, G. M. P. (2015). Common Innovation. How We Create the Wealth of Nations.
^ Cheltenham, UK, Northampton, MA: Edward Elgar.
Tviss, B. (1989). Upravleniye nauchno-tekhnicheskimi novovvedeniyami. Moscow: m Ekonomika. (In Russian).
< Vishnevskiy, V. P. and Dementyev, V. V. (2010). Pochemu Ukraina ne innovatsionnaya
o derzhava: institutsionalnyy analiz. Journal of Institutional Studies, 2(2), 81-95. (In Russian).
X
x
-O X
-O
<
CÖ X
o
s J
<
CÖ
X
£
CO LU
CO
_J
<
Z O I— 3
I—
CO z
Ll_
o
_J
<
cc
ZD
o
