CC BY
0УДК: 94(32)
DOI: 10.24412/2070-9773-2024-10-44-50
Дата поступления (Submitted) 16.10.2024
Дата принятия к печати (Accepted) 21.10.2024
Инициация религиозного феномена: апофеоз Береники I в формировании культа цариц династии Птолемеев
ОЛЬГА АЛЕКСАНДРОВНА ДАВЫДОВА
младший научный сотрудник отдела сравнительного изучения древних цивилизаций ИВИ РАН 119334, Россия, Москва, Ленинский пр., 32А, e-mail: davydova.olga96@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена Беренике I, которая после смерти была обожествлена вместе с мужем, Птолемеем I, что положило начало традиции почитания царей и цариц династии Птолемеев. В статье подробно разбирается вопрос о причинах обожествления Береники I и о том, насколько повлияли на это египетские и греко-македонские обычаи и культурные нормы. Рассмотрение примеров иконографии царицы в египетских и греческих источниках позволило выделить ее ключевую роль в рамках царского культа - роль матери не только своих детей, будущих наследников, но и всех других потомков династии.
Ключевые слова: Береника I, династия Птолемеев, культ цариц династии Птолемеев, царский культ, Древний Египет
Initiation of a religious phenomenon: the apotheosis of Berenice I in the formation of cult of the queens of the Ptolemaic dynasty
OLGA ALEXANDROVNA DAVYDOVA
Junior Research Fellow of Department of Comparative Studies of Ancient Civilizations of IWH RAS, 119334, Russia, Moscow, Leninsky Prospekt 32A, e-mail: davydova.olga96@mail.ru
Abstract. The article is devoted to Berenice I, who after her death was deified together with her husband Ptolemy I, which marked the beginning of the tradition of honoring the kings and queens of the Ptolemaic dynasty. The article examines in detail the causes of the deification of Berenice I and how strongly it was influenced by Egyptian and Greek-Macedonian customs and cultural norms. The study of examples of the iconography of the queen in Egyptian and Greek sources made it possible to highlight her key role in the royal cult - the role of the mother not only of her own children, future heirs, but also of all other descendants of the dynasty.
Keywords: Berenice I, Ptolemaic dynasty, cult of the Ptolemaic queens, royal cult, ancient Egypt
Введение
Тема культа цариц династии Птолемеев получила широкое распространение, особенно с 70-х гг. XX века [25, 37; 49; 50]. Исследователи рассматривали культурные аспекты культа цариц [25; 56; 62], отдельно взятых правительниц династии [9; 16, р. 48] и развитие культа в историческом контексте [37; 40]. Однако в данных работах мало внимания уделено Беренике I, первой из цариц династии, одной из богов Сотеров. Этому способствует как бедная источниковая база, по сравнению, например, со следующей царицей династии, Арсиноей II, так и убеждение некоторых историков в том, что официально культ цариц начался непосредственно с Арсинои II [3, р. 188; 39, р. 37]. Именно поэтому в статьях и монографиях о Беренике I пишут или только как об
исторической фигуре, почти не затрагивая тему ее обожествления [30; 31, р. 95], или же ее рассматривают вместе с другими царицами, даже если в названии статьи стоит лишь ее имя [11].
И все же поговорить о Беренике I отдельно имеет смысл, потому что ее иконография отражает становление религиозного феномена - культа цариц Птолемеев. И особые черты из ее иконографии «унаследуют» последующие царицы.
Причины обожествления Береники I
В связи с тем, что вопросу о культе Береники I в историографии уделяли недостаточно внимания, может сложиться ложное впечатление о том, почему Птолемей II обожествил обоих родителей, а не только отца, Птолемея I, который к 279 г. до н.э. уже получал божественные почести [45, р. 400, 429; 52, р. 12]. Жители острова Родос
были первыми, кто установил культ Птолемея I ок. 304 г. до н.э. в знак благодарности за его помощь в борьбе против Деметрия Полиоркета. На острове было построено святилище в его честь, известное как Птолемейон, строительство которого одобрил оракул Амона (Diod. XX.100.3-4; Paus. I.8.6). Ок. 287-286 гг. до н.э. Птолемея I вновь отблагодарили за его вклад в борьбу против Де-метрия, возведя в его честь алтарь на Делосе [7, р. 531]. Таким образом, существовали предпосылки, чтобы не включать Беренику I в династический культ, наградив условными, символическими титулами, а основной акцент сделать на передаче власти от царя к царю, соответственно обожествляя только мужчин-правителей династии. Отчасти это уже было сделано и самим Птолемеем I, учредившим ок. 290 гг. до н.э. культ Александра Македонского [2, с. 277], а не божественной пары Александра и его жены, Роксаны.
Кроме этого, Хайнен, например, справедливо замечал, что эллинистическая система правления была основана исключительно на личной власти царя. Именно царь принимал иностранных послов и определял внешнюю политику, отдавал приказы правителям провинций и администрации, издавал законы и решал вопросы жизни и смерти своих подданных [30, р. 186]. Также Пфайфер писал о том, что в эллинистическое время сам царь как персона стал обладать статусом бога, хотя до этого египетские цари не считались божествами напрямую [44, р. 388]. Таким образом, исследователи всячески подчеркивают достижения царя как во внешней, так и во внутренней политике, его личность и власть как признаки для обожествления и совсем не уделяют внимания тому, почему вместе с Птолемеем I Сотером была обожествлена и его жена Береника I, если царь и сам вполне мог стать божеством, а царица могла занять символическую должность и не быть включенной в официальный государственный культ.
Когда речь все же заходит о причинах обожествления цариц Птолемеев, зачастую в некоторых статьях и монографиях встречаются вдохновенные пассажи о том, что впервые в истории греческие и македонские женщины с сильным характером приобрели статус, равный статусу своих супругов, и не случайно это произошло в Египте, где женщины владели собственностью, подписывали контракты и самостоятельно подавали на развод [33, р. 14]. При этом всячески подчеркивается могущество цариц и их равенство с царями с точки зрения символики, если рассматривать храмовую скульптуру, изображения на монетах и орудия труда, изготовленные специально для культовых церемоний [47, р. 27; 63, р. 106].
Особенно ярко данный нарратив проявляется в работах, посвященных Арсиное II, которая вошла в историю как властная женщина, разделяющая политическую власть с мужем [11, р.
131; 37, р. 112; 47, р. 18-19; 63, рр. 242-244]. Хау-бен писал: «царица Арсиноя II была больше, чем простая жена царя Птолемея Филадельфа» [25, р. 110]. Сонерон придерживался того же мнения: «став правительницей Египта, Арсиноя не довольствовалась относительно скучной ролью, обычно отведенной царицам в стране; всегда выступала как соправитель» [54, р. 93]. И хотя другие исследователи склоняются к более умеренному подходу, рассуждая о роли Арсинои II при дворе [9; 28, р. 99; 53, р. 116], все в основном отмечают, что популярность культа ее и других цариц объясняется культурными особенностями египетских и македонских традиций. Это выглядит убедительно, однако впервые божественные почести были оказаны не Арсиное II, а Беренике I, и представляется весьма спорным, что Береника I была обожествлена из-за своей роли при дворе или только из-за принятых традиций в рамках египетских и греко-македонских религиозных представлений.
Заявления о том, что «Птолемеи нашли готовую парадигму [для обожествления цариц], когда захватили Египет» [4, р. 42] не выдерживают критики, поскольку в египетской истории со времен Среднего царства царицы, например, никогда не получали титулов, равных титулам своих супругов [31, р. 78]. Исключением были женщины, которые правили самостоятельно, такие как Хатшепсут или Таусерт или так называемые супруги богов, верховные жрицы в Фивах в более поздней истории Египта. [1, с. 41-42]. Первые цари династии, скорее всего, имели поверхностное представление о роли египетского царя как земного воплощения бога Гора и преемника умершего Осириса, благодаря жрецам [30, р. 183], но вряд ли углублялись в историю, чтобы узнать, например, о трансформации роли царской супруги в период XVIII династии [55, р. 84] или о других нюансах, связанных с аспектом почитания цариц-женщин. Поэтому достаточно было с точки зрения египетских представлений связать Птолемея I с воплощением бога Гора на земле и с умершим Александром Македонским для того, чтобы установить его культ в египетской среде, а Беренику можно было наградить формальными эпитетами, не относящимися напрямую к царскому культу.
Птолемеи, как и другие эллинистические цари сохраняли македонские традиции правления, поскольку основная поддерживающая их сила - это греко-македонская элита и войско [31, р. 91]. И с точки зрения македонских традиций, статус жены царя действительно был высок. Одним из примеров этого служит построенный в Олимпии Филиппеум - храм, где на постаментах размещались статуи Филиппа II, его матери, Эври-дики, и его жены - Олимпиады (Paus. У17.4) [39, р. 219]. Выбор места для храма не случаен, ведь по одной из версий учредителем Олимпийских состязаний был Геракл (РЫ. 01. II), к которому
возводили свой род члены династии Аргеадов. Возведение святилища еще не означает обожествление, однако данный шаг мог быть воспринят символически: род Аргеадов возвышен над всеми другими смертными, соответственно и женщины династии обладают особым статусом. Поэтому предпосылки для обожествления царя и царицы с точки зрения македонских обычаев существовали, однако прецедент обладания Олимпиадой большим влиянием обернулся тем, что при дворе возникли интриги и заговоры, в результате чего сам Филипп II был убит (Diod. XVI.91-95; Just. Epit. IX.7). С точки зрения политики, последующим правителям следовало бы разумно ограничить роль царицы при дворе, опираясь на этот неудачный опыт интриг Олимпиады.
Таким образом, египетские и греко-македонские социальные и культурные традиции могли в некоторой степени повлиять на решение о включении Береники I в культ богов Сотеров, однако поводом для этого послужило обстоятельство, которое не относится ни к египетским, ни к греко-македонским обычаям, а связано непосредственно с борьбой за власть. Птолемей II учредил культ своих родителей - богов Сотеров, чтобы подчеркнуть брак Береники с его отцом и дискредитировать легитимность наследников Птолемея I и его первой жены, Эвридики [26, p. 150; 28, p. 106]. И хотя исследователями велись активные дискуссии о дате бракосочетания между Птолемеем I и Береникой I, от которой зависело бы положение их детей как легитимных наследников трона [37, p. 105; 63, p. 88], в любом случае, именно обожествление обоих родителей: отца и матери, - способствовало тому, что их дети стали единственными полноправными претендентами на трон, именно поэтому Бере-ника I была включена в культ богов Сотеров. При этом нельзя отрицать, что некоторые предпосылки для этого существовали в египетской и греко-македонской религиозных традициях, однако именно необходимость легитимизации власти являлась главным поводом к тому, что Береника I стала первой в династии обожествленной царицей. Ее статус подчеркивала иконография, в которой прослеживались изобразительные элементы, традиционно обозначающие божественность персоны как в греческом, так и в египетском искусстве.
Береника I в египетской иконографии
Сохранилось немного свидетельств иконографии Береники I в египетских источниках. Знаковым считается изображение Береники I на стеле из Ком эль-Хисн, которая является версией Канопского декрета1.
Птолемей I и Береника I представлены на стеле как основатели династии Лагидов, перед которыми стоят их потомки [35, p. 171-177; 50, p. 247; 51, p. 49]. Береника I изображена в классическом узком платье египетской богини с короной
в виде коровьих рогов и солнечного диска, как у Хатхор, а над картушем с ее именем находится эпитет «мать бога» (mw.t ntr), в то время как ее супруг Птолемей I в традиционном головном уборе Осириса назван «отцом бога» (it ntr) [62, p. 178]. Данный эпитет Береники I вновь появляется на рельефе храма Хонсу в Фивах [48, p. 225; 63, p. 134].
Также в образе матери Береника I предстает на рельефе из Аполлинополиса Магна (ныне Эдфу), где Птолемей IV Филопатор запечатлен приносящим жертвы богам Гору, Хатхор, а также предкам из династии [49, p. 214; 50, p. 248-249; 38, p. 106.], среди которых есть и Береника I. Она изображена в короне из солнечного диска, который окружают коровьи рога, рядом с ее именем эпитет «жена бога» (hmt n ntr).
Важно отметить, что как первая царица Птолемеев, Береника I могла быть отождествлена с Исидой как «мать богов» [41, p. 35; 61, p. 17; 6, p. 133-137; 38, p. 151-152]. Это предположение основано на папирусе, датированным 238-237 гг. до н.э. из Крокодилополиса, где имя царицы написано вместе с эпитетом: «^nipoç 9sœv BepçviKnç» (матери богов, Береники) [13, p. 57-82], однако есть и другие трактовки данного места в папирусе.
В египетской иконографии четко прослеживается роль Береники I в качестве матери, причем не только законного наследника трона, но и всех последующих представителей династии. В ипостаси достопочтенной жены и заботливой матери Береника I больше всего сближается с египетскими богинями Исидой и Хатхор, атрибуты которых: платье, головной убор, знак анкх и посох, - были использованы для ее изображения на египетских памятниках.
Береника I в греческой иконографии
Роль первой царицы Птолемеев в идеологии и царском культе не была столь же значительна, как у последующих цариц, и это выражено, в первую очередь, в небольшом количестве иконографии, которая к тому же не была так детально проработана как у Арсинои II или Клеопатры III. Портреты Береники I сохранились в основном на монетах, до нас дошло также изображение Бере-ники I и Птолемея I на гипсовом медальоне III в. до н.э. из Фаюма [33, p. 15]2, похожее по иконографии на александрийские монеты, отчеканенные при Птолемее II.
Хранящиеся в Британском музее три статуи из Кипра, которые, как утверждают исследователи, изображают Беренику I [59, p. 16; 60, p. 187188], вероятнее всего, отразили случайное сходство с чертами лица царицы. К тому же данный тип источников не относится к официальной царской иконографии3, в отличие, например, от нумизматических памятников или изображений на храмах или стелах, поэтому эти статуи не могут быть рассмотрены в качестве примеров иконографии, отражающей царский культ. Тем не менее, нельзя полностью исключать вероятность,
что на памятниках изображена Береника I.
Самой важной ролью для Береники I была роль матери для своих детей и других потомков династии, что отражено, например, на серебряной дидрахме, отчеканенной ее сыном Магасом из Кирены4. По одной из версий считается, что сын Береники I и Филиппа, Магас, добился высокой должности, благодаря протекции своей матери [33, р. 15], поэтому изображение ее на монетах Кирены выглядит уместно.
Монеты, отчеканенные на Родосе ок. 305 г. до н.э.5, представляют Беренику I в стефане, ее черты лица менее идеализированы, чем на монетах из Александрии, но она все равно узнаваема [29, р. 251; 58, р. 16]. С помощью данного выпуска монет, родосцы, вероятно, могли показать свое признание Птолемею I и Беренике I. Эти монеты, отчеканены при жизни царицы и, возможно, могут быть ее первым изображением [33, р. 15].
Некоторые исследователи считают, что на данных монетах, а также на монете, найденной на острове Кос, Береника I представлена как богиня Тюхэ [34, р. 261-263; 58, р. 15; 61, р. 14]6, и хотя отождествление Арсинои II, Береники II с Тюхэ засвидетельствовано в источниках [57, р. 90; 63, р. 112], сложно однозначно подтвердить, что и Береника I ассоциировалась с богиней удачи и процветания из-за отсутствия на монете традиционного атрибута Тюхэ - рога изобилия. В то же время стефан может указывать на божественный статус, не отсылая ни к одной из определенных богинь.
На монетах, отчеканенных в Александрии при Птолемее II, Береника I изображена за Птолемеем I7. Серия александрийских выпусков золотых и серебряных монет (272-180 гг. до н.э.) характерна изображением на реверсе Птолемея I и Береники I с легендой «0ЕО№. явно отсылая к их божественному статусу; а на аверсе - изображением Птолемея II и Арсинои II с легендой «АДЕЛФО№ [8, р. 11-12; 27, р. 3].
Среди основных черт изображения Береники I в греческой иконографии можно отметить ее внешнее уподобление облику Птолемея I, что особенно заметно на монетах, а также ношение стефана, которое символизирует ее божественный статус [19, р. 79; 20, р. 72]. Соответственно, Береника I изображалась в роли жены или матери, это центральный аспект ее почитания. В греческой мифологии, особенно в эллинистический период, в качестве богини брака почиталась богиня Афродита. Именно поэтому Береника I также ассоциировалась с Афродитой в произведениях придворных поэтов. Сочиненные жившими в Александрии поэтами (Феокритом, Калли-махом, Посидиппом) идиллии, в которых цари и царицы Птолемеев сравниваются с греческими и египетскими богами, либо взаимодействуют с ними, помогают глубже понять аспекты царского культа.
Береника I в идиллиях придворных поэтов
Придворные поэты из Александрии прославляли деяния Птолемеев. В идиллиях содержались многочисленные намеки и сравнения царей и цариц с богами как греческого, так и египетского пантеонов [4, р. 40]. Особого внимания в контексте обсуждения апофеоза Береники I заслуживают труды Феокрита и Посидиппа (III в. до н.э.), живших при дворе Птолемея I, а затем Птолемея II.
В идиллиях придворного поэта Феокрита содержится намек на тесную связь между Бере-никой I и богиней Афродитой, которая покровительствует царице и превозносит ее над всеми другими смертными женщинами. Так, в одном из отрывков Афродита дарит Беренике бессмертие [21, р. 293-294, 333; 32, р. 126-128], капая ей на грудь амброзию и связывая царицу таким образом с миром богов [Theoc. Id. XV.106-108]: Kúnpi Airavaía, xu ^ev áBaváxav ánó Bvaxa;, ávBpánrav ю<; ци0о<;, énoínoa^ BepevÍKav, á^Ppocíav é^ cxfl0o<; ánocxá^aca yuvaiKÓ<;... Перевод8:
Зевсова дочь ты, Киприда, из смертной бессмертную,
Речи согласно людей, создала Беренику, Вливши амброзию в женскую грудь... В другом отрывке поэт описал, как Афродита похитила Беренику прямо перед тем, как та собралась переплывать через Ахерон, реку в подземном мире, чтобы навсегда остаться в аиде, последнем пристанище душ для обычных смертных. Афродита оставила Беренику в своем храме, где отныне царица покровительствовала всем прихожанам, наравне с самой богиней [Theoc. Id. XVII.45-52]:
KÓlXei ápicxeúouca Beárav nóxv' 'A9po5íxa, coi x^va цеце^о: cé0ev 5' eveKev BepevÍKa 'Axépovxa noXúcxovov oük énepacev, áXXá mv ápná^aca, nápoiB' éni v^a KaxeXBeív Kuavéav Kai cxuyvóv áei nopB^a Ka^vxrav, é^ vaóv KaxéBnKa^, éa^ 5' áne5áccao тгцш;. naciv 5' "лпю<; ^5е Ppoxoí^ цaХaкou^ ^v epraxa^ npocnveíei, KoÚ9a^ 5e 5i5oí noBéovxi ^p^va<;.
Перевод:
Превосходит красою богинь госпожа Афродита, Вся в делах и заботах о той Беренике прекрасной, Что Ахеронта, избегла, объятого стонами. Ведь Афродита, похитив, пред тем, как сходить той
С лодки премрачной, от угрюмого вечно извозчика,
В храм поместила, ей дав величайшие почести. Ныне же добрая смертным всем нежно любовь Навевает и тем, кто тоскует, дарует полегче заботы.
Эпизод, в котором бог или богиня «похищает» душу человека, чтобы спасти ее или вознести на Олимп, типичен для греческой мифологии и символизирует причастность умершего к божественной сфере. Например, Дионис похитил из
подземного мира свою мать, Семелу, чтобы вознести ее на Олимп (Pind. Ol. II.25-28; Paus. II.37.5), по одной из версий Гермес переместил мать Геракла, Алкмену, из подземного мира в Элизиум, обиталище героев (Ant. Met. XXXIII.3). Поэт Кал-лимах описывал, как после смерти Арсинои II Диоскуры вознесли ее на Олимп [42; p. 218-220], что символизировало апофеоз Арсинои II и особую связь с богами [22, p. 125]. Афродита похитила волосы, которые Береника II пожертвовала в храм, молясь о возвращении мужа, в итоге волосы стали созвездием, обозначив особую связь царицы с божественной сферой (Callim. Aet. F110; Catull. LXVI.57-58.). Аналогично похищение Афродитой Береники I свидетельствует о ее обожествлении, и хотя у царицы не было божественных родителей или других связей с миром богов, именно ее исключительное благочестие, хорошее отношение к богам и забота о муже и семье сами по себе оказались теми качествами, за которые Афродита решила возвысить ее над смертными [10, p. 294-295; 23, p. 365], ровно как ее муж Птолемей заслужил обожествление своими деяниями и заступничеством за независимость греческих полисов от посягательств Деметрия Полиоркета [31, p. 93]. Хотя Феокрит и намекает на родство Зевса с Птолемеем I [Theoc. Id. XVII.16], именно действия царя при жизни являлись центральным аспектом пропаганды культа [52, p. 12].
Что касается деяний при жизни, Береника I могла обрести престиж и уважение при дворе, благодаря неординарному для женщины триумфу: двум победам на знаменитых общегреческих соревнованиях: Олимпийских и Пифийских играх в 292-280 гг. до н.э. Береника одержала победы в гонках на колесницах, запряженных четырьмя лошадьми. Данный вид спорта считался наиболее элитным, так как только состоятельные люди могли содержать лошадей и колесницы, при этом в случае победы награда присуждалась не вознице, а именно владельцу колесницы. Триумф Береники I воспел в элегиях поэт Посидипп. Их текст, сохранившийся папирусе конца III в. до н.э. [25]. В числе примерно ста сохранившихся произведений и отрывков, восемнадцать посвящены победам представителей царской династии в гонках на колесницах. Посидипп упоминает триумфы Береники I, Арси-нои II и Береники II [17, p. 212-224]. При этом, судя по тому, в какой последовательности упомянуты эти триумфы [36, p. 592-601], победа Береники I состоялась после того, как в Олимпии победил ее муж, Птолемей I, но до того, как гонки выиграл Птолемей II, что сужает временной промежуток, в течение которого царица могла принять участие, отправив колесницы примерно в 292-288 гг. до н.э. [15, p. 465-466]. В произведениях сделан особый акцент на македонской этнической принадлежности царей-победителей, это, скорее всего, свидетельствует о том, что триумфы
на общегреческих играх и сочиненные по этому поводу произведения были ориентированы, в первую очередь, на греко-македонскую элиту Александрии.
Победив в гонках на колесницах, Береника I заложила традицию, которой последуют другие царицы династии: Арсиноя II, Береника II и Клеопатра II [5, р. 91-94]. Вероятно, участие цариц в играх могло продолжаться, если бы не междоусобные конфликты, начавшиеся уже при правлении Клеопатры II, однако бесспорно то, что с помощью побед на спортивных соревнованиях царицы могли обеспечить себе славу и почет, наравне с мужчинами-триумфаторами. Для культа цариц победы в играх имели важное значение [47], настолько, что в 211-210 г. до н.э., для Береники II было учреждено жречество атлофо-ры (греч. абХофора) в честь ее побед в гонках на колесницах [14, р. 158]. Таким образом, именно успехи Береники II в гонках на колесницах явились наиболее значимым достижением, достойным увековечения в рамках ее культа.
Выводы
Причина обожествления Береники I сводилась в целом к необходимости обеспечить легитимность власти для ее детей в ущерб наследникам Птолемея I и Эвридики. Рассуждения о значении греко-македонских обычаев или о наличии в Египте якобы готовой аудитории и набор культурных норм, которые облегчали и поощряли обожествление цариц [4, р. 38], в контексте апофеоза Береники I не так важны, а имеют значение, пожалуй, для вопроса о развитии культа и интеграции его в культурную среду.
В рамках царского культа Береника I олицетворяла качества благочестивой жены и примерной матери не только для своих детей, следующей царской пары - Птолемея II и Арсинои II - но и для всей династии Птолемеев в целом. В сущности, культ эллинистических цариц, а впоследствии и римских императриц, направлен на укрепление полномочий конкретной семейной ветви, по которой передается легитимное право на власть и божественный статус [39, р. 45]. Этим обусловлен акцент на отождествление цариц с богинями, покровительницами семьи и брака в рамках царского культа. Следовательно, заимствование атрибутов Исиды и ассоциации с Афродитой продолжатся для всех цариц династии Птолемеев, начиная с Береники I.
При этом необходимо заметить, что культы богов Сотеров и Арсинои II были учреждены с разницей в несколько лет. С учетом того, что в сравнении с Береникой I, Арсиноя II обладает гораздо более продуманным и развитым культом, с точки зрения символики, и более обширной иконографией, кажется, что культ богов Сотеров не был широко распространен, по крайней мере, судя по египетским источникам, ведь первое иероглифическое упоминание богов Сотеров появилось при Птолемее III в Канопском декре-
те [43]. Тем не менее, свидетельства раннего э. по 271 г. до н. э. [44, p. 400]. посмертного почитания Береники I в греческой Итак, культ Птолемея I и Береники I не раз-среде невозможно игнорировать. Речь идет о вивался планомерно, не был равномерно пред-письменных свидетельствах, подтверждающих ставлен в египетской и греческой среде, и с существование в Александрии святилища Бе- точки зрения хронологии, и с точки зрения ко-реникейон в честь царицы (Plin. NH XXXVI.67-69; личества иконографии. И тем не менее, именно Plut. Mor. 753E-F; Athen. V.202D) [41, p. 19-22; 18, отсюда берет начало династический культ ди-p. 72-75]. Кроме того, у Афинея есть упоминание настии Птолемеев, именно Береника I являет-
0 священных участках в Додоне, посвященных ся первой обожествленной царицей, именно в Птолемею I и Беренике I или принадлежащих им рамках ее почитания были заложены ассоциа-(Athen. V.203A) [51, p. 128-131]. Также есть свиде- ции Береники с Исидой и Афродитой, определяя тельства, что в храме Сераписа в Александрии дальнейшие черты культа других цариц. Значит, существовал алтарь для поклонения богам Со- изучение ее культа, безусловно, имеет большое терам, установленный в период с 279-274 г. до н. значение в рамках почитания цариц Птолемеев. Примечания
1 Стела из Ком-эль-Хисн, где Береника изображена слева. Музей Каира (№ CG 22186).
2 Гипсовый медальон с изображением Птолемея I и Береники I в постоянной экспозиции Греко-римского музея в Александрии.
3 Речь идет о трех статуях в Британском музее: статуя женщины, играющей на лире (№ 1917,0701.171), голова от женской статуи (№ 1871,0506.1) и голова от статуи или бюста женщины (№ 1872,0816.52).
4 Монета из Кирены в собрании Национальной библиотеки Франции (кабинет медалей) (№ Z 2884.67).
5 Две монеты с изображением Береники I на аверсе, отчеканенные на о. Родос. Британский музей (№ 1852,0902.76 и № 1848,0617.24)
6 Монета с изображением Береники I на реверсе, отчеканенная на о. Кос. Британский музей (№ 1898,0601.36)
7 Например, две монеты с изображением Птолемея I и Береники I на реверсе, отчеканенные в Александрии. Британский музей (№ BNK,G.906 и № 1964,1303.3)
8 Здесь и далее перевод Давыдовой О.А.
Литература и источники / References
1. Большаков В.А. К дискуссии о значении титула древнеегипетских царственных женщин «Мать бога» II Проблемы истории, филологии, культуры. 2017. №2 (56). С. 38-51. I Bol'shakov V.A. K diskussii o znachenii titula drevneegipetskikh tsarstvennykh zhenshchin «Mat' boga» [On the Conclusion on the Title of Ancient Egyptian Royal Women "Mother of the God"], Problemy istorii, filologii, kul'tury [Problems of History, Philology, Culture], 2017, no. 2 (56), pp. 38-51 (in Russian).
2. Ладынин И.А. Династический культ и эпонимное жречество Птолемеев I Н.В. Бугаева, С.В. Обухов, А.В. Стрелков II «Боги среди людей»: Культ правителей в эллинистическом, постэллинистическом и римском мире: сб. научн. тр. Москва, 2016. С. 265-312. I Ladynin I.A. Dinasticheskii kul't i eponimnoe zhrechestvo Ptolemeev [Dynastic Cult and Eponymous Priesthood of the Ptolemies], «Bogi sredi lyudei»: Kul>t pravitelei v ellinisticheskom, postellinisticheskom i rimskom mire [The Cult of Rulers in the Hellenistic, Post-Hellenistic and Roman World], Moscow, 2016. pp. 265-312 (in Russian).
3. Aburto L. L., de la Fuente P. O. El estudio del culto al soberano en el mundo helenístico: Problemas metodológicos II Limes Revista de Estudios Clásicos. 2016. no. 27. pp. 183-209.
4. Ager S. Dynastic Images in the Early Hellenistic Age: Queen's Power or King's Will? II The Ancient History Bulletin. 2021. no. 35 (1-2). pp. 36-55.
5. Bennett C. Arsinoe and Berenice at the Olympics II Zeitschrift für Papyrologie und Epigraphik. 2005. no. 154. pp. 91-96.
6. Bergman J. Ich bin Isis: Studien zum memphitischen Hintergrund der griechischen Isisaretalogien. "Acta Universitatis Upsaliensis: Historia Religionem" Vol. 3. Lund: Berlingoka Boktryckeriet, 1968. 349 p.
7. Bruneau Ph. Recherches sur les cultes de Délos à l'époque hellénistique et à l'époque impériale. Paris: E. de Boccard, 1970. 694 p.
8. Brunelle E. Die Bildnisse der Ptolemaerinnen: Diss. Frankfurt, 1976. 196 p.
9. Burstein S.M. Arsinoe II Philadelphus: A Revisionist View I W. L. Adams, E. N. Borza II Philip II, Alexander the Great and the Macedonian Heritage. Washington, 1982. pp. 197-212.
10. Cameron A. Two Mistresses of Ptolemy Philadelphus II Greek, Roman and Byzantine Studies. 1990. no. 31. pp. 287311.
11. Caneva S. From Alexander to the Theoi Adelphoi: Foundation and Legitimation of a Dynasty. London: Peeters Publishers, 2016. 305 p.
12. Carrez-Maratray J-Y. Bérénice reine des jeux II Hyper Articles en Ligne. Open Access. 2017. URL: https:IIsorbonne-paris-nord.hal.scienceIhal-01433288 (дата обращения: 16.09.2024).
13. Clarysse W. The Petrie Papyri: The Wills. Bruxelles: Comité Klassieke Studies, Subcomité Hellenisme, Koninklijke Academie voor Wetenschappen, Letteren en Schone Kunsten van België, 1991. 266 p.
14. Clayman D.L. Berenice II and the golden age of Ptolemaic Egypt. Oxford: Oxford University Press, 2014. 270 p.
15. Dillon M. Did Parthenoi Attend the Olympic Games? Girls and Women Competing, Spectating, and Carrying out Cult Roles at Greek Religious Festivals II Hermes. 2000. no. 128 (4). pp. 457-480.
16. Donzelli G.B. Arsinoe simile ad Elena (Theocritus Id. 15,110) II Hermes. 1984. no. 112 (3). pp. 306-316.
17. Fantuzzi M. The Structure of the Hippika in P. Mil. Vogl. VIII 309 I B. Acosta-Hughes, E. Kosmetatou, M. Baumbach II Labored in Papyrus Leaves. Perspectives on an Epigram Collection Attributed to Posidippus (P.Migl.Vogl. VIII 309). Cambridge: Center for Hellenic Studies, 2003. pp. 212-224.
18. Fraser P.M. Ptolemaic Alexandria II: Notes. Oxford: Oxford University Press, 1972. 1100 p.
19. Fulinska А. Iconography of the Ptolemaic queens on coins: Greek style, Egyptian ideas? II Studies in Ancient Art and Civilization. 2010. no. 14. pp. 73-92.
20. Gkikaki M. Some Thoughts on Individuality in the Representations of the Ptolemaic Queens II Numismatica e Antiquita Classiche. 2021. no. 50. pp. 69-85.
21. Gow A.S.F. Theocritus II: Commentary, Appendix, Indexes, and Plates. Cambridge: Cambridge University Press, 1950.
634 p.
22. Grabowski T. The cult of Arsinoe II in the foreign policy of the Ptolemies / K. Twardowska, m. Salamon, S. Sprawski, M. Stachura, S. Turlej // Within the circle of ancient ideas and virtues: studies in honour of Professor Maria Dzielska. Kraków: Towarzystwo Wydawnicze "Historia lagellonica", 2014. pp. 117-128.
23. Gutzwiller K. Callimachus' Lock of Berenice: Fantasy, Romance, and Propaganda // The American Journal of Philology. 1992. no. 113 (3). pp. 359-385.
24. Gutzwiller K. The New Posidippus: A Hellenistic Poetry Book. Oxford: Oxford University Press, 2005. 394 p.
25. Hauben H. Aspects du culte des souverains à l'époque des Lagides / L. Criscuolo, G. Geraci // Egitto e storia antica dall'Ellenismo all'età araba: bilancio di un confronto. Colloquio internazionale. Bologna: Clueb, 1989. pp. 441-467.
26. Hazzard R.A. The Regnal Years of Ptolemy II Philadelphos // Phoenix 1987. no. 41. pp. 140-158.
27. Hazzard R.A. Ptolemaic Coins: An Introduction for Collectors. Toronto: Kirk & Bentley, 1995. 132 p.
28. Hazzard R.A. Imagination of a monarchy: studies in Ptolemaic propaganda. Toronto: University of Toronto Press, 2000. 244 p.
29. Head B.V. Catalogue of the Greek Coins of Caria, Cos, Rhodes: &c. London: A. Forni, 1897. 325 p.
30. Heinen H. Aspects et problèmes de la monarchie ptolémaïque // Ktèma: civilisations de l'Orient, de la Grèce et de Rome antiques. 1978. no. 3. pp. 177-199.
31. Hölbl G. A history of the Ptolemaic empire. London: Routledge, 2001. 373 p.
32. Hunter R.L. Theocritus: Encomium of Ptolemy Philadelphus. Oakland: University of California Press, 2003. 223 p.
33. Hussein Y. L'Iconographie des Reines Lagides Bérénice I // Bibliotheca Alexandrina. 2010. no. 21. pp. 14-16.
34. Kahrstedt U. Fraue auf antiken Münzen // Klio. 1910. no. 10. pp. 261-314.
35. Kamal A.B. Stèles ptolémaïques et romaines. Catalogue général des antiquités égyptiennes du Musée du Caire. Vol. I. Le Caire: Impr. de l'Institut français d'archéologie orientale, 1905. 92 p.
36. Lloyd-Jones H., Parsons P. Supplementum Hellenisticum, Vol I. Berlin: Walter de Gruyter, 1983. 863 p.
37. Macurdy G.H. Hellenistic queens: a study of woman-power in Macedonia, Seleucid, Syria, and Ptolemaic Egypt. Westport: Greenwood Press, 1975. 250 p.
38. Minas M. Die hieroglyphischen Ahnenreihen der ptolemäischen Könige: ein Vergleich mit den Titeln der eponymen Priester in den demotischen und griechischen Papyri. Mainz am Rhein: P. von Zabern, 2000. 259 p.
39. Mirón Pérez M.D. Olimpia, Eurídice y el origen del culto dinástico en la Grecia helenística // Florentia Iliberritana. 2016. no. 9. pp. 215-235.
40. Otto W., Bengtson H. Zur Geschichte des Niederganges des Ptolemäerreiches: ein Beitrag zur Regierungszeit des 8. und des 9. Ptolemäers. München: Verlag der Bayerischen Akademie der Wissenschaften, 1938. 244 p.
41. Pfeiffer R. Kallimachosstudien: Untersuchungen zur Arsinoe und zu den Aitia des Kallimachos. Munich: Hueber, 1922. 124 p.
42. Pfeiffer R. Callimachus I: Fragmenta, II: Hymni et Epigrammata. Oxford; Clarendon Press, 1949. 208 pp.
43. Pfeiffer S. Das Dekret von Kanopos (238 v. CHR). Munich: K.G. Sauer, 2004. 395 p.
44. Pfeiffer S. The god Serapis, his cult and the beginnings of the ruler cult in Ptolemaic Egypt / P. McKechnie, Ph. Guillame // Ptolemy II Philadelphus and his world. Leiden; Boston 2008. pp. 387-408.
45. Pfeiffer S. A Successful Ruler and Imperial Cult / K. Vandorpe // A Companion to Greco-Roman and Late Antique Egypt. Hoboken: John Wiley & Sons, 2019. pp. 429-438.
46. Pfeiffer S. Royal women and Ptolemaic cults / E.D. Carney, S. Müller // The Routledge Companion to Women and Monarchy in the Ancient Mediterranean World. London: Routledge, 2020. pp. 96-107.
47. Pomeroy S. Women in Hellenistic Egypt: From Alexander to Cleopatra. New York: Schocken, 1984. 241 p.
48. Porter B., Moss R.L.B. Topographical Bibliography of Ancient Egyptian Hieroglyphic Texts, Statues, Reliefs, and Paintings. Vol. 2: Theban Temples. Oxford: Griffith Institute, 1972. 622 p.
49. Quaegebeur J. Ptolémée II en adoration devant Arsinoe II divinisée // Bulletin de l'Institut français d'archéologie orientale. 1970. no. 69. pp. 191-217.
50. Quaegebeur J. Reines ptolémaïques et traditions égyptiennes / H. Maehler, V. M. Strocka // Das ptolemäische Ägypten. Mainz am Rhein: Verlag Philipp von Zabern, 1978. pp. 245-262.
51. Rice E.E. The Grand Procession of Ptolemy Philadelphus. Oxford: Oxford University Press, 1983. 225 p.
52. Roubekas N.P. Belief in belief and divine kingship in early Ptolemaic Egypt: the case of Ptolemy II Philadelphus and Arsinoe II // Religio: revue pro religionostiku. 2015. no. 1(23). pp. 3-23.
53. Sales J. das C. Arsínoe II (Dinastia Ptolomaica) // Hapi. Revista da Associaçâo Cultural de Amizade Portugal-Egipto. 2020. no. 7. pp. 106-145.
54. Sauneron S. Un document égyptien relatif à la divinisation de la reine Arsinoé II // The Bulletin de l'Institut Français d'Archéologie Orientale. 1960. no. 60. pp. 83-109.
55. Sánchez A.B., Lenzo G. Ptolemaic royal women. / E.D. Carney, S. Müller // The Routledge Companion to Women and Monarchy in the Ancient Mediterranean World. London: Routledge, 2020. P. 73-83.
56. Smith R.R.R. Hellenistic Royal Portraits. Oxford: Clarendon Press, 1988. 196 p.
57. Smith A.C. Queens and empresses as goddesses: The public role of the personal tyche in the Graeco-Roman world // Yale University Art Gallery Bulletin. 1994. no. 1994. pp. 86-105.
58. Svoronos J.N. Ta nomismata tou kratous ton Ptolemaion. Athens: Typois P.D. Sakellariou, En Athnais, 1904. 346 p.
59. Tatton-Brown V. Ancient Cyprus. London: British Museum Press, 1997. 96 p.
60. Tatton-Brown V. From Evagoras I to the Ptolemies. The transition from the Classical to the Hellenistic period in Cyprus. Proceedings of the International Archaeological Conference. Nicosia, 2007. pp. 173-191.
61. Tondriau J. Princesses ptolémaïques comparées ou identifiées à des déesses // Bulletin. Société royale d'Archéologie d'Alexandrie. 1948. no. 37. pp. 12-33.
62. Troy L. Patterns of Queenship in Ancient Egyptian Myth and History. Uppsala: Uppsala University (Acta Universitatis Upsaliensis), 1986. 236 p.
63. van Oppen B. Religious identification of Ptolemaic Queens with Aphrodite, Demeter, Hathor and Isis. New York: City University of New York, 2007. 611 p.
© «Клио», 2024 © Давыдова О.А., 2024
