CC BY
62
ИНФОРМАЦИОННО-СЕТЕВЫЕ ИНСТРУМЕНТЫ МОНИТОРИНГА ФИНАНСОВЫХ ОПЕРАЦИЙ В РАМКАХ ВНЕШНЕТОРГОВЫХ КОНТРАКТОВ ЕВРАЗИЙСКОГО ЭКОНОМИЧЕСКОГО СОЮЗА
РАГОВИК Л.В.,
аспирант кафедры «Экономика и финансы», Ростовский государственный университет путей сообщения,
e-mail: ragoviklv@mail.ru
ю
а Открытие экономик и формирование интеграционных объединений, например, Таможен-
m ного союза России, Казахстана и Белоруссии способствовало снижению возможности осущест-
O вления действенного контроля над операциями, росту теневизации финансовых потоков, если
Z экономические агенты проявляли оппортунистическую модель поведения. За время функци-
M онирования Таможенного союза, используя облегченные процедуры прохождения таможенного
0 контроля на внутренних границах, экономические агенты выводили капитал с финансового cOO рынка Российской Федерации. Финансовым коридором для таких операций выступала территория Казахстана. За этими операциями стоит не только незаконный оборот товаров и
1 услуг, но и теневизация финансовых потоков. В статье предлагаются новые инструменты и методы контроля внешнеторговых контрактов Евразийского экономического союза.
ю
0
1 Ключевые слова: Таможенный союз; Евразийский экономический союз; внешнеторговые контракты; риски; теневизация финансовых потоков; инструменты мониторинга.
1 INFORMATION AND NETWORK INSTRUMENTS OF MONITORING OF FINANCIAL c OPERATIONS AS A PART OF FOREIGN TRADE CONTRACTS OF EURASIAN
2 ECONOMIC COMMUNITY CUSTOMS UNION
Ю
Ч RAGOVIK L.V.,
С Postgraduate student of the Department of "Economics and Finance",
cr Rostov State University of Railway Transport,
3 e-mail: ragoviklv@mail.ru
The process of open economies arising and forming of integration associa-tions, for example, of the Eurasian Economic Community customs union, Ka-zakhstan and Belarus promoted decrease in possibility of implementation of effi-cient control over transactions, growth of shadow economy expansion of financial flows if economic agents showed opportunistic behavior model. During a period of the Eurasian Economic Community customs union performance, economic agents removed the equity from the financial market of the Russian Federation by using the facilitated procedures of passing of customs control on internal borders. The territory of Kazakhstan acted as a financial corridor for such transactions. There is more behind these transactions, such as not only illicit trafficking in goods and services, but also shadow economy expansion of financial flows. The article offers new instruments and control methods of foreign trade contracts of the Eurasian Economic Community customs union.
Keywords: Custom Union; Eurasian Economic Community customs union; risks; shadow economy expansion; monitoring instruments.
JEL classification: F36, F39.
© Раговик Л.В., 2014
Процессы глобализации закономерны и необратимы, но в ходе развития современных глобализационных трендов возникают различные изменения в мировой экономике, связанные, прежде всего, с динамикой реализации этих процессов, а также с процессами интеграции и интернационализации, которые усиливают международные связи в торговле, изменяют национальную политику государств как акторов мировой экономики. Если национальные экономические системы подчиняются действию регуляторов, то экономики развитых стран в условиях глобализационных изменений демонстрируют более низкий уровень инфляции, который с развитием экономических систем поддерживается с помощью инструментов макрорегулирования.
Кризисные явления в ходе развития глобализационных процессов ученые рассматривают в рамках теории деловых циклов, которая создала методологический базис для изучения последствий и рисков глобализации. Проблемы, которыми занимается теория деловых циклов, направлены на изучение процессов развития мировой экономики, в которой периоды роста и процветания регулярно чередовались с периодами экономического спада и даже застоя. Вместе с тем, попытки предсказать кризис среди теоретиков не увенчались успехом.
Практически никому из ученых, кроме Н. Рубини, ни один из кризисов предсказать не удалось, хотя экономическая динамика развитых и развивающихся стран в условиях развития финансовой глобализации также характеризовалась высокой неопределенностью и волатильностью. Ученый обращает внимание на изменение по- 00 литики регулирования на посткризисном глобальном рынке, увеличение системных мер и поля регулирования, i разработку инструментов воздействия на стимулирование роста экономики, отмечает, что более жесткая система о финансового регулирования выступает как новый тренд финансовой глобализации после кризиса (Roubini, 2008).
Отслеживаемые учеными ситуации неопределенности и риска чаще всего принимали форму финансовых см кризисов. Особенности возникновения кризисов в условиях развития процессов экономической глобализации z оказались сложносопоставимыми для конкретных выводов и заключений. 2
Согласно концептуальным подходам М. Вудфорда, методологические проблемы с определением рецессии возникли в ходе глобального кризиса, поэтому возникла необходимость уточнения экономического содержа- q ния этой дефиниции. Определяя категориальный смысл рецессии, М. Вудфорд выделяет в качестве основной характеристики процесса, связанного с резким снижением хозяйственной активности экономических аген- ^ тов, которое продолжается более нескольких месяцев; в экономике эти дисбалансы проявляются в снижении реального дохода (Woodford, 2009) ^г
Вместе с тем, рост неопределенности в условиях финансовой глобализации увеличивает геоэкономические и страновые риски, изменяет динамику развития интеграционных союзов и объединений, усиливает риски взаимодействия акторов мирового рынка, определяет вектор транснационализации потоков товара и -<> капитала. Основными факторами замедления развития экономики России стали: отток капитала и усиление геополитических рисков, снижение инвестиционной активности экономических агентов, при этом, спад инве- US стиций является основным фактором увеличения рисков. IC
Возрастание макроэкономических рисков увеличивает дисбалансы интеграционных процессов на пост- q советском пространстве и определяет необходимость усиления роли государства и наднациональных инсти- ^ тутов в институциональном проектировании гибких форм реинтеграции. C
Использование сложных финансовых инструментов привело к снижению порога управляемости и стабильности в глобальной финансовой системе, тестируемого с точки зрения теории рискологии как неопределенность. В системе мер управляющего воздействия на неопределенность важно выявить меры блокирующего характера, позволяющие изменить фактическое состояние разбалансированной финансовой экономики, в недрах которой происходит реструктуризация финансовых потоков и зарождение системных рисков.
Ученые отмечают, что управляемость свидетельствует об отзыве системы на направленные или случайные воздействия на развитие системы внешних и внутренних факторов (Тихомиров, Тихомирова, 2010).
Современные интеграционные тренды отличаются дальнейшим увеличением масштабов хозяйственной деятельности экономических агентов на мировом рынке, в экономике отдельных стран развиваются процессы транснационализации производства и капитала, происходит расширение связей между экономическими агентами, а также различными странами, которые становятся акторами глобализирующейся мировой экономики.
Международные отношения строятся в условиях финансовой глобализации на основе отношений экономической взаимозависимости и взаимодополняемости экономических интересов, а также расширения коммерческих, производственных, финансовых и кредитных операций акторов национальных экономик, стремящихся обеспечить себе конкурентоспособность.
Р. Каплински, определяя влияние глобализации на развитие мировой экономики, утверждает, что г»лобализирующаяся экономика не является новым явлением, а процессы глобализации развивались на протяжении всего последнего столетия» (Каплински, 2002 ).
Основные принципы доминирующей в последнее время либеральной концепции, нацеленной на формирование открытой системы международных отношений, и посвященной глобализирующимся тенденциям, инте-
С а а
грационным трендам в мировой экономике основываются на теории управления, направленной на снижение неопределенности и обеспечение конкуренции на мировом рынке, постулирующей следующие принципы:
1) национальные государства являются важным, но не единственным актором международных отношений;
2) существует определенные наднациональные институты, регулирующие действия национальных государств;
3) поведение национальных государств на международной арене подчиняется не только логике максимального обеспечения национальных интересов, но и универсальным ценностям, признаваемым всеми сторонами.
Согласно взглядам Дж. Розенау, при соблюдении таких принципов национальные государства, акторы международных отношений способны взаимодействовать и влиять на процессы в мировой экономике, снижая их хаотичность (Rosenau J. Princeton, 1990).
Это означает, что развитие конкурентных стратегий акторов и вызванные изменения в результате реализации этих стратегий должны вписываться в существующий институциональный механизм международных отношений и не нарушать требования международных правил взаимодействия стран и экономических аген-m тов, которые работают на мировом рынке.
r Современный глобализирующийся мировой рынок отличается особыми параметрами взаимодействия
>
экономических агентов в условиях усиливающейся неопределенности, совокупностью факторов, обеспечива-O ющих развитие конкурентного позиционирования акторов международных отношений, которые вытесняют N из сферы международной деятельности неконкурентоспособные предприятия и фирмы. M Динамика развития процессов транснационализации и интернационализации усилилась в конце ХХ в.,
C когда в мировой экономике доминировали либеральные концепции экономического развития. Экономический
• либерализм способствовал снижению неопределенности в развитии хозяйственных систем, модернизации экономических взаимоотношений стран мира на условиях формирования нового международного экономи-
• ческого порядка, связанного с развитием открытых локальных экономических систем.
Либерализм в международных отношениях способствовал развитию внешнеэкономических связей в ми-
0 ровой экономике, формированию интеграционных тенденций между акторами рынка, росту транснациональ-
• ных финансовых операций, сопровождающих перемещение товаров, услуг и факторов производства через национальные границы. Вместе с тем, динамичное развитие интеграционных процессов в условиях финансовой
• глобализации вызвало усиление неопределенности в инвестиционно-финансовой сфере, которая ограничивает активность инвесторов.
° В настоящее время международные инвесторы отмечают усиливающуюся неопределенность развиваю-
1 щихся рынков. Неопределенностьусилилась вследствие дисбалансов в финансовой политике и «начавшееся в
• начале 2014 г. падение валют Турции, ЮАР, Украины и Аргентины, России, которые снизились до минимальных
2 уровней на ожиданиях, что сворачивание программы количественного смягчения Федеральной резервной си-2 стемой США грозит сложностями странам со структурными и политическими проблемами» (Оверченко, 2014).
В 2013 г. гарвардские экономисты Л. Саммерс и Л. Принчет определили высокую вероятность надвигаю-а щегося снижения роста китайской экономики. Во-первых, это связано с тем, что после периода ускоренного о роста наступает временный спад. Во-вторых, развитые страны показывают невысокие темпы роста, в то время как развивающиеся страны растут быстрыми темпами, но проходят и длительные периоды спада. Авторы отмечают, что например, беднейшие страны (с уровнем среднедушевого дохода от 300 долл. до 2000 долл.) 56% времени растут и 44% времени падают, показывая в среднем одинаковые темпы роста и падения ВВП (Третьяков, 2014).
Вследствие роста неопределенности перспективы развивающихся рынков определить не представляется возможным. Динамика инвестиционно-финансовых потоков свидетельствует об их ухудшении. Курсы валют многих развивающихся стран на посткризисном рынке быстро падают. Иностранные инвесторы стали уходить с развивающихся рынков, что отражает изменение поведения акторов вследствие неопределенной перспективы экономического роста в условиях сокращения объемов ликвидности в финансовом секторе.
Вследствие усиления неопределенности и рисков финансовой глобализации, развивающиеся страны вынуждены были разрабатывать такие меры самостоятельно. Среди принятых мер было предусмотрено проведение прозрачной макроэкономической политики, введение механизмов пруденциального надзора и формирование стабилизационного фонда объемом 100 млрд долларов на случай реализации системных рисков финансовой экономики.
В связи с тем, что отток капитала из развивающихся стран направлен не только на рынки развитых стран, но и на рынки стран офшорной юрисдикции, страны «группы двадцати» поддержали план Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) по борьбе с перемещением активов и прибыли в низконалоговые зоны. По расчетам Tax Justice Network, в низконалоговых гаванях находится около 21 трлн долл.
активов. Программа ОЭСР по деофшоризации предусматривала подписание соглашений по борьбе с налоговым арбитражем на основе обмена информационными базами данных по возможным налоговым уклонистам (Кравченко, 2013)
На снижение неопределенности в современной глобальной экономике влияют в большей степени неизмеримые показатели: конкурентоспособность и диверсификация экономики, качество институтов, эффективность государственной политики, уровень политической стабильности, инвестиционный климат, интеграционные тренды, в том числе, безусловно, и на постсоветском пространстве. Примером развития современных интеграционных трендов является Евразийский экономический союз (ЕАЭС).
ЕАЭС - это международное интеграционное экономическое объединение, договор о создании которого вступил в силу с 1 января 2015 г. В состав ЕАЭС вошли Россия, Казахстан, Белоруссия, а также Армения. ЕАЭС создан на базе Таможенного союза Евразийского экономического сообщества для укрепления экономик и повышения конкурентоспособности стран-участниц.
Вместе с тем, открытие экономических границ и формирование Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии, способствовало снижению действенного контроля над финансовыми операциями, росту теневи-зации финансовых потоков, если экономические агенты проявляли оппортунистическую модель поведения. 00 По данным Центробанка, за время функционирования Таможенного союза, используя облегченные процедуры ¡5 прохождения таможенного контроля на внутренних границах, экономические агенты вывели с инвестицион- о но-финансового рынка Российской Федерации 47 млрд долл. капитала (Наумов, 2013).
Инициация Таможенного союза (ТС) как способа формирования единого регионального рынка позволила см увеличить объем товарооборота между странами-участницами. Однако, следует отметить, что в рамках инте- ^ грационного пространства стали проявляться риски, связанные с инфраструктурными дисфункциями организационно-экономического механизма работы ТС.
Эти дисфункции состоят в невозможности обеспечения контроля за движением товарно-материальных о ценностей на территории ТС, что приводило к активизации «серых» таможенных схем, сомнительных банковских операций и, в конечном итоге, снижению выгоды России от участия в ТС. ^
Наиболее частыми злоупотреблениями стали:
• использование «серых» таможенных схем, ориентированных на существенное снижение таможен- ^г ной стоимости;
• искажение места производства продукции;
• расширение операций по ввозу контрафактной продукции, в т. ч. и в форме контрабандных потоков, -<> с использованием преференций ТС;
• использование схем вывоза капитала в офшорные юрисдикции через страны-участницы ТС; ^
• использование схем вывоза (отмывания капитала) через банки, обсуживающие проведение догово- У ров экспортно-импортных операций. 0
Коридором возможностей для таких операций выступал Казахстан, через финансовую инфраструктуру ^ которого совершались внеконтрактные сделки. Однако за этим стоит не только незаконный оборот товаров о и услуг, но и теневизация финансовых потоков, стимулирующая внеконтрактное поведение экономических агентов. В связи с этим, предприниматели, открывая новое дело, стали останавливать выбор на казахстанской юрисдикции.
В результате реализации фиктивных контрактов российская экономика недосчитывается новых производств, сокращаются рабочие места, а в российский бюджет поступает меньше ресурсов за счет снижения собираемости налогов с работающих в другой стране компаний.
Классическая простая схема трансграничного товародвижения предполагает обязательное участие банка в экспортно-импортной операции, причем банка из числа уполномоченных, т. е. имеющих лицензию на сопровождение внешнеторговых операций (рис. 1).
Наличие отрицательных эффектов является результатом отсутствия системы непрерывного контроля за движением товарно-материальных ценностей с одновременной верификацией финансовых потоков. Существующая в настоящее время система дискретна, имеет информационные пробелы и временные лаги, порождающие нетранспарентность операций. Эта нетранспарентность усиливается под действием рисков финансовой глобализации, порождаемых формированием гиперсистем, снижающих возможности мониторинга и контроллинга.
Инфраструктурные ограничения внешнеторговой деятельности требуют внедрения информационно-финансовых инструментов контроля, призванных обеспечить транспарентность трансграничного движения товарно-материальных ценностей с обязательным контролем точек превращения стоимости. В связи с этим, следует расширять межведомственное взаимодействие участников внешнеэкономической деятельности в целях формирования единого информационного пространства трансферта информации.
С а а
ю
ю >
т
О
о о
о
с
со >
м о
л
а о
сг 3
ТТН- товарно-транспортная накладная
ГТД (ТД) - грузовая таможенная декларация (декларация на товары)
ДТС - декларация таможенной стоимости
Рис. 1. Схема проведения экспортно-импортных операций1
В связи с этим, автором предлагается реализация концептуальной модели информационно-финансового мониторинга, основанной на использовании системы трекеров (идентификаторов) для товарных масс, движущихся на территории Таможенного союза. В этом случае, появляется объективная возможность отслеживать цепочки формирования стоимости и верифицировать легитимность использования тарифных преференций.
Опыт использования трекеров в России уже имеется, в частности, в рамках создания ЕГАИС, обеспечивающей контроль за оборотом этилового спирта и спиртосодержащей продукции. Использование этого опыта для контроля над движением товарных потоков способно обеспечить своевременное выявление незаконных операций, т. е. локализовать неопределенность.
Наиболее действенной моделью в условиях финансовой глобализации является модель, построенная с учетом информационно-финансовых и контрольно-измерительных инструментов, сочетающих информационные и финансовых технологии. В приложении к внешнеэкономической деятельности это означает формирование единой базы, консолидирующей информацию от всех участников: экспортеров, импортеров, экспедиторов, ФТС, банков, страховых компаний, органов валютно-финансового контроля.
Для унификации признака, используемого при идентификации операции, предлагается присваивать трекер для каждой партии товарно-материальных ценностей, пересекающих границу. Этот трекер должен использоваться как основной идентификатор при использовании объектов осуществления экспортно-импортных операций. «Гашением» трекера может считаться передача товара в розничную сеть. Точка превращения стоимости (использование товара (ресурса) в производстве) не должна являться основанием для гашения трекера, что позволит отслеживать движение импортных товаров (ресурсов) внутри стран-участниц ТС.
Такого рода информационный идентификатор должен сопровождаться историей использованных финансовых транзакций с указанием их даты, времени, основания и документального сопровождения. Технологически представляется целесообразным использование штрих-кодов, что ускорит технологическую обработку данных. Высокая стоимость реализации такой системы оправдана в связи со значительным объемом выпадающих доходов бюджета из-за дисфункциональности инфраструктуры торговли ТС.
Концептуально, алгоритм схемы информационно-финансового контроля можно представить на рис. 2.
В настоящее время трекинг перемещения товарно-материальных ценностей широко используется в логистике и почтовых операциях. Использование трекинга грузов на территории Таможенного союза позволит отследить их перемещение и выявить нелегитимные операции. Предлагаемая форма контроля строится с обязательным использованием информации обо всех примененных финансовых инструментах и проведенных операциях с момента присвоения грузу трекера. Поскольку трекер служит основным идентификатором в единой базе данных, постольку становится возможным оперативный контроль всех связанных с операцией участников, в частности, становится идентифицируемым круг заинтересованных лиц.
Рис. 2. Концептуальная схема информационно-финансового контроля ВЭД в рамках ТС (инструмент контроля - трекер)2
Участие банковских институтов и страховых компаний может выявить связанное с операциями ВЭД движение капиталов, а значит, снизить возможность утечки капитала и отмывания доходов, полученных преступным путем. Подобная схема имеет преимущества перед действующей системой, поскольку позволяет обеспечить транспарентность без увеличения организационной нагрузки на бизнес.
ЛИТЕРАТУРА
Каплински Р. (2002). Распространение положительного влияния глобализации. Какие выводы можно сделать на основании анализа цепочки накопления стоимости? / Пер. с англ. М., с. 7.
Кравченко К. (2013). Развивающееся меньшинство // Ведомости, № 164(3426). 9 сентября. Доступно на: http://www.vedomosti.rU/politics/news/16115691/razvivayuscheesya-menshinstvo#ixzz2yrHr72eT.
Наумов И. (2013). Капитал бежит из России через Таможенный союз / Независимая газета. 19 декабря. Доступно на: http://www.ng.ru/economics/2013-12-19/1_capital.html.
Оверченко М. (2014). Инвесторы отвернулись от развивающихся рынков / Vedomosti.ru. 27 января. Доступно на: http://www.vedomosti.ru/finance/news/21907591/investory-otvernulis-ot-razvivayuschihsya-rynkov#ixzz2wqvJUHeH.
Тихомиров Н.П., Тихомирова Т.М. (2010). Риск-анализ в экономике: Монография. М.: Издательство: Экономика.
Третьяков А. (2014). Стоит ли миру ждать кризиса в Китае в 2017 г.? / Vedomosti.ru. 21 февраля. Доступно на: http://www.vedomosti.ru/finance/news/23103381/stoit-li-miru-zhdat-krizisa-v-kitae-v-2017-g#ixzz2wrCWvpt4.
Rosenau J. (1990). Turbulence in World Politics: A Theory of Change and Continuity. Princeton.
Roubini N. (2008). Ten Fundamental Issues in Reforming Financial Regulation and Supervision in a World of Financial Innovation and Globalization) / N. Roubini // The Financial Times. May 6. Доступно на: http://www. ft.com/cms/s/0/52bf0f4a-1b8b-11dd-9e58-0000779fd2ac.html?nclick_check=1.
Woodford M. (2009). Convergence in Macroeconomics: Elements of the New Synthesis / M. Woodford // American Economic Journal Macroeconomics, vol. 1, pp. 67.
CO
i—
о о
ZT
о
CM
со 3
о
О
О О
<
а а
REFERENCES
Kaplinsky R. (2002). Disseminate the positive effects of globalization. What you can do water-based value chain analysis of accumulation? Moscow, p. 7. (In Russian.)
Kravchenko K. (2013). Growing minority. Vedomosti. № 164(3426). September 9. Available at: http://www. vedomosti.ru/politics/news/16115691/razvivayuscheesya-menshinstvo#ixzz2yrHr72eT. (In Russian.)
NaumovI. (2013). Capital flees from Russia through the Customs Union. Nezavisimaya Gazeta. On 19 December. Available at: http://www.ng.ru/economics/2013-12-19/1_capital.html. (In Russian.)
OverchenkoM. (2014). Investors turned away from emerging markets. Vedomosti.ru. On 27 January. Available at:http:// www.vedomosti.ru/finance/news/21907591/investory-otvernulis-ot-razvivayuschihsya-rynkov#ixzz2wqvJUHeH. (In Russian.)
Rosenau J. (1990). Turbulence in World Politics: A Theory of Change and Continuity. Princeton.
Roubini N. (2008). Ten Fundamental Issues in Reforming Financial Regulation and Supervision in a World of Financial Innovation and Globalization). The Financial Times. May 6. Available at: http://www.ft.com/cms/ _ s/0/52bf0f4a-1b8b-11dd-9e58-0000779fd2ac.html?nclick_check=1.
R Tikhomirov N.P., Tikhomirov T.M. (2010). Risk Analysis in Economics: Monograph. Moscow. (In Russian.)
A Tretyakov A. (2014). Is it worth it to wait for the world crisis in China in 2017? Vedomosti.ru. On 21
m February. Available at:http://www. vedomosti.ru/finance/news/23103381/stoit-li-miru-zhdat-krizisa-v-kitae-v-O 2017-g#ixzz2wrCWvpt4. (In Russian.)
0
1
O cz co
NJ O
-C Q O —t cr
3
Woodford M. (2009). Convergence in Macroeconomics: Elements of the New Sintnesis. American Economic Journal Macroeconomics, vol. 1, p. 67.
