CC BY
50
УДК 802.0-31+800.855
ИНФОРМАЦИОННО-ЛОГИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ЯЗЫКОВЫХ ЕДИНИЦ КАК КОММУНИКАТИВНО-ПРАГМАТИЧЕСКИХ КОМПОНЕНТОВ ТЕКСТА
© Л. А. Фатыхова, И. С. Волков*
Башкирский Государственный университет Россия, Республика Башкорстостан, 450074 г. Уфа, ул. Заки Валиди, 32.
Тел.: +7 (347) 273 28 42.
E-mail: joseph.volkov@gmail. com
В статье рассматривается процесс построения коммуникативно-прагматического значения высказывания (порожденного говорящим текста) как реализация информационнологического содержания языковой единицы. Языковой анализ проводится с учетом актуального членения высказывания.
Ключевые слова: ситуация интеракции, говорящий, высказывание, информационнологическое содержание, языковая единица, коммуникативно-прагматическое значение (ком-муникативно-прагматичсекий компонент).
Особенностью данной статьи является рассмотрение информационно-логического содержания языковых единиц в совокупности с реализуемым в процессе коммуникации тем или иным коммуникативно-прагматическим смыслом данных языковых единиц. В качестве единицы коммуникативно-прагматического анализа взята языковая единица, представляющая собой безглагольное высказывание и построенная по модели «атри-бут+определяемое им слово», напр., perfectly splendid, a lovely shade of red, with an American accent и т.п.
При выборе атрибутивного комплекса в качестве единицы интеракциональной (диалогической) речи мы руководствовались, прежде всего, тем, что процесс говорения есть перевод смысла в текст, в данном случае, — в устный, и осуществляется этот перевод квантами [1, с. 22; 2, с. 9], т.е. функционально-семантическими блоками [3, с. 113]. Атрибутивный комплекс представляет собой, таким образом, одну из разновидностей таких функциональных коммуникативных единиц, или квантов информации, способных воплощать реализацию смысла в продуцируемое говорящим высказывание (текст). В этом, в сущности, и состоит коммуникативно-прагматический статус атрибутивного безглагольного комплекса, выступающего в процессе коммуникации в качестве связной и целостной коммуникативной единицы, поскольку этот комплекс оказывается способным реализовывать в диалогическом общении конкретные речевые акты говорящего, напр., оценку, сообщение, запрос, идентификацию и т.п. Возможность выбора определенной грамматической конструкции в качестве особой коммуникативно-прагматической модели подтверждается также положением о том, что конструирование фразы связано с выбором «семантических и синтаксических маркеров» [4; 5, с. 37, 63]. Знаменуя собой, таким образом, некий «семантический и синтаксический маркер» построения фразы, а именно, одну из разновидностей безглагольного высказывания [6, 7], атрибутивный комплекс, будучи грамматической единицей, заключает в себе
также и определенные коммуникативносемантические и коммуникативно-прагматические средства реализации смысла.
Прагматическая валентность текста (высказывания) осуществляется, как известно, за счет реализации прагматической валентности составляющих этот текст слов [8, с. 205] и, если уяснить природу речемыслительных процессов, проходит на уровне реализации «смыслового задания» [9, с. 30; 10]. Более детальное изучение поведения интересующей нас коммуникативной единицы в процессах речепроизводства, то есть уточнение соотношения вербальных и невербальных компонентов в речи индивида путем различения разных уровней речи-мысли, позволяет исследовать участие атрибутивного комплекса еще и в процессах квантования смысловой информации, иначе говоря, в процессах обеспечения тема-рематической линеаризации высказывания. Исследование информационно-логического содержания атрибутивных комплексов в речи говорящего, проведенное на нашем материале, показало следующее.
В подавляющем большинстве случаев атрибутивный комплекс выступает в качестве ядра высказывания, или ремы, при этом наиболее распространенными способами коммуникативно-прагматической организации высказывания являются моно-ремы, а также коммуникативные структуры с добавочной, или дополнительной, ремой. Информационно-логическое содержание атрибутивных комплексов как некоей коммуникативно-прагматической модели рассматривается в данной работе как принадлежность информационной структуры высказывания, которая как известно, определяется исследователями языка следующим образом.
Информационная структура высказывания — это структура содержания, выражающая семантические отношения между смысловыми группами, составляющими ткань содержания, упорядоченными и оформленными согласно грамматике данного языка [11, с. 11].
* автор, ответственный за переписку
Информационная структура коммуникативной единицы обычно противопоставляется формальнограмматической структуре предложения. Полагают, что в изолированном предложении вне контекста имеется формально-грамматическая структура и угадывается потенциальная информационная структура, другими словами, в предложении, включенном в речевую ситуацию, то есть в высказывании, имеются формально-грамматическая и информационная структуры [11, с. 14—16].Теоретическая концепция нашего языкового анализа строится на модели смыслового членения, созданной В. Матезиу-сом [12] и продолженной его учениками.
Как известно, В. Матезиус сделал попытку выполнить функциональный анализ предложения, рассматривая высказывание именно с точки зрения содержащейся в нем информации. Данное им название «актуальное членение», представляет собой явление, отличное от грамматического, постоянного, и возникает только при включении элемента речи в речевую ситуацию.
Исходя из сказанного выше, моноремами мы называем такие коммуникативно-прагматические построения, в информационной структуре которых представлен только один из компонентов актуального членения, а именно — ядро высказывания; тематический же элемент высказывания выражен имплицитно. Особенностью наших монорематичных высказываний является, в частности, и то, что ядро высказывания представлено в них только один раз,— в противном случае высказывание получает дополнительную, или добавочную, рематиза-цию.Следует отметить, что такое понимание моно-ремы отлично от трактовки ее, напр., Л. А. Черняховской, которая относит к моноремам все высказывания, представляющие по своей структуре грамматически полные предложения (независимо от того, являются ли они грамматически двучленными или одночленными), в которых тематический элемент тоже содержит «новое», то есть указывает на новый для получателя объект сообщения (новую тему) [11, с. 23].
Однако нам представляется удобным применять именно приведенную выше формулировку понятия моноремы, поскольку это дает возможность рассмотреть монорематичные коммуникативнопрагматические структуры и структуры с добавочной рематизацией в их противопоставлении (а именно в этих структурах, как мы уже указывали, интересующий нас атрибутивный комплекс выступает преимущественно).
Монорема, в частности, оценочная рема, как коммуникативно-прагматический тип информационной структуры высказывания имеет место, напр., при оценке говорящим какого-либо факта действительности, лица, предмета или ситуации:
- She laughed and said I was an old silly who didn’t know what was going on.
- Bright girl! [13, p. 33]
- Certain standards are necessary, sir.
- A very offensive reply, Thomson .— It’s almost a hysterical reply - a little too desperately spoken, I would say [14, p. 164].
- She looked at him with a piteous air of uncertainty.
- You can’t explain?
- No.
- How perfectly splendid! - said Mr.Rowland with enthusiasm [15, p. 51].
- Doesn’t he ever do any work?
- He says he’s drawing a srtrip cartoon.
- Odd way to live.
- He makes money! [16, p. 145]
Как уже сообщалось, мы придерживаемся мнения, что в основе всех высказываний говорящего лежат более глубинные психологические, или речемыслительные, процессы, находящиеся на стыке языка, мышления и речи.
Развертывающийся в мозгу индивида процесс мышления проходит при активном вовлечении в этот процесс определенных языковых структур, построенных по правилам организации языковой системы данного конкретного языка.
Принимая во внимание, что диалог — это одна из разновидностей частных коммуникативных систем, а также учитывая то обстоятельство, что общение индивидов осуществляется не иначе, как посредством определенных коммуникативных моделей, можно предположить, что мышление как процесс, одним из этапов которого является «экспликация мысли вовне» [17, с. 4], также проходит с участием специфических коммуникативных моделей.
В приведенных выше примерах имеет место психологический процесс оценочности, осуществление которого становится возможным с употреблением атрибутивного комплекса — в силу специфики его коммуникативно-прагматической структуры. Осуществление речемысительного (мы имеем в виду как осуществление этого процесса в мышлении говорящего, так и оформление вовне мыслей говорящего посредством этой языковой единицы) представляется возможным, в частности, за счет того, что в коммуниктивно-семантической структуре атрибутивных комплексов в качестве определения или его части выступают различные оценочные семантические элементы: bright, offensive, splendid, odd. Как мы видим, семантика оценочных элементов может подвергаться еще и некоей семантической модификации за счет введения интесификаторов, напр., very, perfectly и т.п.
Такая конкретизация коммуниативно-семанти-ческой структуры высказывания посредством включения в нее оценочных семантических элементов и семантических интенсификаторов подтверждает мысль С. Д. Кацнельсона о том, что конкретизация реляционного предиката, возникающего на начальной стадии мышления, то есть, последующее преобразование его в пропозицию, нераз-
рывно связана с языком и его лексикой, при этом понятия, образующие область семантики, это не те содержательные понятия или знания, с которыми мы сталкивались раньше при рассмотрении сферы сознания, а формальные понятия, в большей или меньшей мере совпадающие со значениями слов. Из всех наших знаний о предмете (явлении) они «выхватывают» небольшую часть, некоторые «броские признаки», «внешние приметы», существенные не сами по себе, а лишь как средство отождествления предмета (явления) и его отграничения от прочих (других), близких к нему по свойствам и качествам предметов (явлений) [17, с. 7].
К сожалению, рамки данной статьи не позволяют провести полный коммуникативно-семантический и коммуникативно-прагматический анализ всех возможных способов выражения речемыслительного процесса оценочности, однако исследование информационно-логического содержания высказываний, содержащих атрибутивный комплекс, делает возможным предположить, что интересующая нас коммуникативно-прагматическая языковая единица является одним из закрепленных способов реализации речемыслительного процесса оценочности.
При развертывании информационной структуры высказывания особую роль играет, по всей вероятности, и то, что, обладая компактной коммуникативной структурой, атрибутивный комплекс достаточно легко может самостоятельно актуализироваться в виде ремы высказывания.
Такая рематизация атрибутивного комплекса в тексте-высказывании может быть сопоставлена с проявлением коммуникативной функции слов-заместителей, которая состоит в том, что они, будучи употребленными в атрибутивной фразе, способствуют выдвижению на первый план актуальной для высказывания признаковой информации об антецеденте. Это явление подмечают и некоторые другие исследователи. Так, Л. М. Андросова, анализируя коммуникативную роль английских атрибутивных сочетаний со словами-заместителями, отмечает, что в этом случае слова-заместители исполняют коммуникативную функцию актуализаторов рематического состава предложения [18, с. 41-42], а атрибут, добавим, уточняет ядро ремы.
В таких случаях в предложении образуется неоднородная, в плане актуального членения, структура, в которой объединяются два полярных, с точки зрения актуального членения, элемента: с одной стороны, имеется слово-заместитель, повторяющее значение антецедента и входящее в тематический состав предложения (фразы), а с другой, -атрибут к слову-заместителю, несет новую информацию для реципиента, что обусловливает ее актуальность и «вхождение» в рематический состав предложения (фразы).
В нашем материале в качестве оценочной ремы очень часто встречаются и клишированные вы-
ражения, типа very good, bad luck, hard lines, hard luck и т.п.
Коммуникативный тип высказывания — моно-рема — является характерной и для информационной структуры высказываний второго коммуниканта при его ответе на идентифицирующий вопрос собеседника. Здесь речевое действие ответа-идентификации может сопровождаться также речевым действием характеризации, а атрибутивный комплекс осуществляет рематизацию практически любого семантико-синтаксического элемента высказывания (агенса действия, перцептива, деск-риптива, инструмента, локатива, темпоратива, каузатива, и др.):
- He was poisoned, - said Ackroyd. He spoke in a dull heavy voice.
- Who by? -1 asked sharply.
- His wife. [15, p. 43]
- What must you think of me?
- Another of my husband’s works of fiction [ 19, p. 152].
- I’m not drowning myself You ’re drowning me!
- How?
- With your lies... [ 19., p. 14]
- Where’s your mother gone gallivanting off to now?
- Belgian Congo. - replied Jim [15, p. 17].
- When is it?
- Next Friday [14, p. 153]
- .Why don’t you sit down?
- No reason [14, p. 30].
- Well, we have it in the past, haven’t we? Stayed over and watched a game, haven’t we?
- For a bit of relaxation.
- Things have tightened up, mate. They’ve tightened up [20, p. 116].
В коммуникативных структурах с дополнительной рематизацией речемыслительный процесс уточнения может осуществляться как по линии восполнения недостающих аргументов предикатного выражения (ПВ), так и по линии добавления факультативных функционально-семантических элементов высказывания. В первом случае (в коммуникативном плане) предыдущее высказывание говорящего имеет усеченную коммуникативнопрагматическую структуру, требующую восполнения, и представляет собой усеченное ПВ:
- I had to thank you, Lady Noreen, - he said, in the best highwayman manner,- for a most delightful evening [15, p. 96].
- You see, he’s been out here a long time. It - it tells on a man - rather badly.
- Yes, of course, I suppose it does [20, p. 218].
Во втором случае коммуникативно-прагматическая структура высказывания собеседника имеет завершенный характер и, в принципе, не требует добавлений, однако, с точки зрения говорящего, высказывание остается комуникативно незавершенным: развитие коммуникативной интенции го-
ворящим диктует фиксацию им в речи дополнительных параметров речевой ситуации:
- Was the learned Miss Articled Solicitor Gri-selda in court with you? In your hour of triumph?
- Well, as a matter of fact... [19, p. 18]
- He called me. He left a message on my answering service.
- About our project, I guess [14, p. 46].
- Of course. We'll be glad to have your help, Henry. On a purely working basis. Katherine agrees. You still have something to offer [14, p. 33-34].
Исследование информационно-логического содержания атрибутивных комплексов с точки зрения процессов речевого мышления позволяет по-новому осветить и такое языковое понятие, как ди-рема, или двойная рема.
Наши примеры показывают, что двойная рема (дирема), а также тройная рема имеют место только при наличии речемыслительного процесса расчленения:
- Well? She demanded.
- A bad business. Nothing to be done. Must have died in her sleep [14, p. 19].
- What message? -1 cried.
- An opened window, - he said. A locked door. A chair that apparently moved itself [14, p. 81].
Таким образом, при исследовании информационно-логического аспекта речемыслительной деятельности индивида с участием атрибутивных комплексов была выявлена некоторая коммуникативно-прагматическая специфика, заключающаяся в том, что данная коммуникативно-прагматическая языковая единица выступает преимущественно в монорематичных (в информационном отношении) структурах, а также — в структурах с добавочной, или дополнительной, рематизацией. В сфере высказываний, обладающих монорематичной информационной структурой, были выявлены, в частности, оценочная и идентифицирующая ремы, установлена возможность участия атрибутивных комплексов в создании двойных и тройных рем, а также указано на нехарактерность для данной коммуникативно-прагматической единицы входить в состав чисто тематических построений.
Исследование также показало, что между речевыми действиями и речемыслительными процессами, с одной стороны, а также между информаци-онно-логичским и коммуникативно-психологическим аспектами речевого мышления, с другой,— может быть установлена определенная корреляция. Такая корреляция выражается, в частности, в соответствии речемыслительного процесса вычленения речевому действию идентификации; речемыслительного процесса семантического синтеза — речевому действию характеризации.
Корреляция между информационно-логическим и коммуникативно-прагматическим аспектами речевого мышления устанавливается через соответствие речемыслительного процесса вычленения актуализации моноремы; речемыслительного процесса уточнения - актуализации дополнительной, или добавочной, ремы; речемыслительного процесса расчленения -актуализация двойной или тройной ремы.
ЛИТЕРАТУРА
1. Сыроваткин С. Н. Об отражении экпрессивной и коммуникативной функции языка в грамматике для говорящего // Матер. Втор. симпоз. по психолингвистике, Москва, 4-6 июня 1968 г. М.: Наука, 1968. С. 22-24.
2. Михайлов Л. М. Грамматика немецкой диалогической речи. М.: Высш. шк., 1986. 110 с.
3. Чахоян Л. П. Коммуникативно-семантическая теория высказывания (на материале новоанглийского языка): авто-реф. дис. ... докт. филол. наук. Л., 1980. 31 с.
4. Katz J. J., Fodor J. A. The Structure of a Semantic Theory // The Structure of Language: Readings in the Philosophy of Language. Englewood Cliffs Prentice Hall Inc., 1965. P. 479-482.
5. Katz J. J. Semantic Theory. London - New York: Harper & Row Publ., 1972. 464 p.
6. Чахоян Л. П. К вопросу о функциональной типологии безглагольных высказываний (на материале субстантивных высказываний современного английского языка) // Вестник ЛГУ. Сер. Истор., яз., литер. 1978. Вып. 4. .№20. С. 90-94.
7. Чахоян Л. П. Синтаксис диалогической речи современного английского языка. М.: Высш. шк., 1979. 168 с.
8. Маринчак В. А. Опыт экспериментального исследования лексико-семантических факторов прагматической валентности текста// Матер. V Всесоюз. симпоз. по в психолингвистике и теории коммуникации, Ленинград, 27-30 мая 1975 г. М., 1975. Ч. 2. С. 205-207.
9. Муканов М. М. Языковая способность и психология усвоения второго языка// Матер. Втор. Всесоюз. симпоз. по психолингвистике, Москва, 4-6 июня 1968 г. М.: Наука, 1968. С. 29-31.
10. Павилёнис Р. И. Проблема смысла: Современный логикофилософский анализ языка. М.: Мысль, 1983. 286 с.
11. Черняховская Л. А. Перевод и смысловая структура. М.: Междунар. отношения, 1976. 262 с.
12. Матезиус В. О так называемом актуальном членении предложения // Пражский лингвистический кружок. М.: Прогресс, 1967. С. 239-245.
13. Osborne, J. The End of Me Old Cigar: A Play // The End of Me Old Cigar and Jill and Jack. London.: Faber & Faber Ltd, 1975. P. 7-56.
14. Wesker A. Chips with Everything // Plays of the Modern Theatre. Great Britain. Ireland. USA. Л.: Просвещение, 1970. С. 132-174.
15. Christie A. They Do it with Mirrors. London: Pan Books Ltd., 1972. 192 p.
16. New English Dramatics. Harmondsworth (Mx): Peng. Books, 1966. 192 p.
17. Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л.: Наука, 1972. 216 с.
18. Андросова Л. М. Коммуникативная роль английских атрибутивных сочетаний со словами-заместителями // Матер. VIII Всесоюз. симпоз. по психолингвистике и теории коммуникации: Тез. докл. М.: Ин-т Языкознания АН СССР, 1985. С. 41-42.
19. Mortimer J. Collaborators: A Play. Ln.: French, 1973. 65 p.
20. Pinter H. The Dumb Waiter // Plays of the Modern Theatre. Great Britain. Ireland. USA. Л.: Просвещение, 1970. С. 111-131.
Поступила в редакцию 27.12.2013 г.
