ИНДОАРИЙСКИЕ ИМЕНА В САГЕ ОБ АРГОНАВТАХ, ОНОМАСТИКЕ КОЛХИДЫ И НАДПИСЯХ СЕВЕРНОГО ПРИЧЕРНОМОРЬЯ Текст научной статьи по специальности «История и археология»

D01:10.30842/ielcp230690152546

А. В. Лебедев (Институт философии РАН, Москва)

ИНДОАРИЙСКИЕ ИМЕНА В САГЕ ОБ АРГОНАВТАХ, ОНОМАСТИКЕ КОЛХИДЫ И НАДПИСЯХ СЕВЕРНОГО

ПРИЧЕРНОМОРЬЯ

Содержание:

I. Введение в проблему. План исследования.

II. Индоарийские имена в саге об аргонавтах: личные имена героев.

III. Индоарийские имена в топонимике легенды и ее географического ареала.

IV. Индоарийские имена трех колхов царского рода (Савлак, Сувармахий, Набарнугий), скифского вождя Савмака и владельца перстня из Вани Дедатоса.

V. Индоарийские личные имена в надписях Северного Причерноморья (Ольваия и Боспор).

VI. Этноязыковая принадлежность древних колхов.

Ключевые слова: Аргонавты, Миф о золотом руне, Колхида, греческая мифология, история Грузии, истории Армении, история металлов и металлургии, Восточное Причерноморье в древности, индоарий-цы, греческая эпиграфика Северного Причерноморья.

A. V. Lebedev (RAS Institute of Philosophy)

Indo-Aryan names in the saga of Argonauts, onomastics of Colchis and Greek inscriptions of the Northern Black Sea region.

A number of personal names in the saga of the Argonauts, primarily names of the Colchians, can be explained on the basis of Indo-Aryan etymologies: Ауиртп; ('Arising from waters', skr. apsu, Loc. plur. from dp- 'water' and participle rta- from the verb rnoti (cf. Lat. ortus, Greek opvopi) i.e. 'Born in' or 'Rising from waters', cf. Apam Napat and the second name of Apsyrtes ФаеОюу 'The shining one'. Kuxiaaropo; ('Lord of the fortress', Skr. kuti- 'fortress' and isvara- 'lord'), 1офюааа ('Brazenfaced', Skr. dyas- 'metal' and abhasa- 'looking like', Greek ХаХкюяп is a calque of the Indo-Aryan name. Ariasmenus (a friend and ally of Ayetes, cf. Aryaman- 'close friend'). Indo-Aryan origin can also be attributed to a number of toponyms, names of mountains and river names, attested either in the legend of the Argonauts itself, or in its geographical area in later sources: Aia (Skr. dyas- 'metal', compare the connection between Килро; and cuprum 'copper'), Ko^xoi (Skr. kUla- 'relatives, genus'), Фаац

('Gleaming river', cf. skr. bhas- 'to shine'), Apapavxa opn ('Peak of the immortals', skr. amara- 'immortal, god' from a + mara 'death'; anta- 'end, extreme limit', Amarakantaka is the name of the Vindhya mountains); Ayapo; (apsaras- f. Pl. 'Apsaras', water nymphs, from ap- f. 'water' and sar- 'run, flow'), Ktixa, Ktixaia (skr. kuta- 'fortress, city'), napuaSpn; (parvata- 'rocky' + adri- 'mountain', i.e. 'Rocky mountain'), Lapanava (sar- 'to run' + ap- 'water'), Lotipiov (cf. skr. surya- (-iya-), 'the sun, the Sun God'), Vani (Skr. vana- 'forest, grove', semantically cf. Greek aXoo; 'sacred grove, sanctuary').

The Indo-Aryan hypothesis finds additional confirmation in the historical personal names of ethnic Colchians, attested in the written sources from the 2nd century BC to the 5th century AD: LauXaKn; (compare AI saurya- / surya- 'the sun' with archaic I.-E. *-l-., and suffix -aka-), LatipaKo; (skr. soma- 'sacred drink, god Soma' + suffix -ka), LouPapp&xio; ('He who reveres the Sun', skr. svar- / suvar- 'the sun and mahayati 'to revere'), Nabarnugios 'He who follows the duty of the heaven', Skr. nabhas 'heaven' + rna- 'duty' + ga 2 MW.?), AeSaxo; ('Gift of God', shortened skr. name Devadatta). We are talking about the aristocracy and persons of the royal blood who treasured their genealogy, ancient family traditions and names handed down from generation to generation, therefore, the random or 'wandering' nature of these personal names should be excluded. Finally, the fourth complex is the names of magistrates with Colchian ethnic roots mentioned in the Greek inscriptions of Olbia and the Bosporus in the first centuries AD.: Ma^i; XoAxo, 'PaoSpno; Ko^xou, Apyouavayo; Kapa^xou (cf. skr. Arjunaka 'He who worships Arjuna'), Papavayo; ('He who worships Rama', cf. names like Ramanuja), Liauo; / LiatiaKo; ('He who reveres Siva'), Lropaxo; (cf. AI Soma- , 'He who reveres Soma'). These magistrates were descendants of those immigrants from Armenia Minor who are mentioned in the decree of the governor of Amisos in the times of the Diophantus wars (Appevfov IOSPE I2, 35, 7-8); these hippotoxotai were resettled by Mithridates from Cappadociato Olbia, lived in a garrison near Olbia (ev ^pexepoi; xonoi;) and later were granted for their service Olbian citizenship. Their place of origin is established by the ethnikon Zapeio; that points to the city of Zara on the banks of river Halys/Kizilirmak in the Sivas province of Turkey. It is remarkable that two of the 'royal' Colchians (Suvarmachius and Bacurius) were commanders of the imperial guard consisting also of equestrian archers. These four complexes of onomastic data combined prove that the Colchian language was an Indo-European language, an Indo-Aryan dialect of the South-Eastern Black Sea region. This fact fits well into the linguistic map of the Circumpontic region of the XIV-XIII centuries BC as a 'connecting link' between the 'Sindian' Indo-Aryan language in the Northern Black Sea region, reconstructed in the works of O.N. Trubachev, on the one hand, and the Indo-Aryan language of the ruling elite in the state of Mitanni in the South, on the other. Since no Greek poets and myth-makers could invent these specifically Indo-Aryan names, this

proves that the saga of the Argonauts has a historical basis, on which was later superimposed by poets a plot of a fairy tale and an adventure novel with a love intrigue. Such a historical basis could have been an expedition of the Mycenaean Greeks in the 13th century BC. (in accord with traditional Greek chronology) to the region of southeastern Anatolia. The goal of this expedition may have been piracy or rather trade in metals and bronze products (including weapons), but also the acquisition of new technologies in metallurgy. Starting with the era of colonization in the 8th century, the saga of the Argonauts could acquire a new meaning and turn into a geopolitical charter-myth. By geopolitical charter-myth we mean a myth or legend that somehow justifies the right to own a land or to use a certain area for commercial purposes (for example, in colonization or trade), which acquired particular importance for Miletus in the era of the founding new colonies and establishing emporia. In a rival Corinthian version by Eumelus Ayetes becomes a Corinthian who emigrates to Colchis, an in apparently Athenian version Medea after Jason marries the king Aegeus.

As Anka Dan (2016) has shown, in the ancient times, several rivers in the South Caucasus (Araks, Kelkit and Chorokhi) and one river on the Taman Peninsula, the Kuban, were named Qaoic;. Only in the Roman era, partly for geopolitical purposes of the Roman Empire, it was eclipsed by the Rioni River in Western Georgia. We argue that in the Classical and Hellenistic eras, in parallel with the standard version (Phasis = Rioni), there was still in circulation an older version, in which the 'Phasis' referred to the Chorokh river, and 'Colchis' denoted a wider area stretching westward to Trebizond and further along the Pontic Mountains (Paryadres). This version, in which Phasis "flows from the mountains of Armenia" (that is, from the Pontic Mountains), was known to Xenophon and Eratosthenes. The conclusions we come to on the basis of a philological study of the evidence of Eratosthenes and Xenophon, are independently confirmed in the studies of Georgian archaeologists excavating the Gonio-Apsaros area. According to Mamuladze, Khalvashi and Kakhidze (2005), it was the Gonio-Apsaros region that in the Bronze Age was the original center of Colchian culture, which subsequently moved eastward to the Rioni region. Further confirmation is provided by archeometallurgical study (analysis of the slags) of the Oxford laboratory of Erb-Satullo, Gilmour and Khakhutai-shvili (2014) which demonstrates that the Chorokh estuary and upstream areas abounded in furnaces for smelting bronze using advanced technology: see the map in Erb-Satullo 2014: 148, fig.1, where "Chorokhi production area" is highlighted.

Keywords: Argonauts, Myth of the Golden Fleece, Colchis, Greek mythology, history of Georgia, history of Armenia, history of metals and metallurgy, Eastern Black Sea region in antiquity, Indo-Aryans, Greek epigraphy of the Northern Black Sea region, Kingdom of Bosporus, Olbia Pontic, Scythians, Uprising of Saumacus, Mithridates Vl-th, Greeks and Barbarians.

I. Введение в проблему. План и основные идеи исследования

Ряд личных имен колхов в легенде об Аргонавтах может быть объяснен на основе индоарийских этимологий: Аг^тп^, Ауиртп<;, Китшоюро<;, 1офюооа, АпаБтепш. На индоарийское происхождение указывает также целый ряд топонимов, названий гор и гидронимов, засвидетельствованных либо в самой легенде об аргонавтах, либо в ее географическом ареале в позднейших источниках: А'(а, Ко^%ог, Фаог^, А^араута орп, 'А^аро^, Кгркаюу пг§(оу, Кита, Китага, Париабрп^, По^аг, 2арапауа, 2оирюу, Уап1.

Дополнительное подтверждение индоарийская гипотеза находит в исторических личных именах этнических колхов, засвидетельствованных в источниках II в. до н. э. — V в. н. э.

2аи^ако^, ^оиРар^а^ю^, ШЪагп^юБ. Речь идет об аристократии и лицах царского рода, которые дорожили своей генеалогией, древними семейными традициями и передающимися из поколения в поколение именами, поэтому случайный или 'странствующий' характер их личных имен следует исключить. В совокупности эти два комплекса ономастических данных доказывают, что колхский язык был индоевропейским, а именно индоарийским диалектом Северо-восточной Анатолии и Колхиды. Этот факт хорошо укладывается в лингвистическую карту циркумпонтийского региона Х^-ХШ в. до н. э. как «связующее звено» между «синдским» индоарийским в Северном Причерноморье, реконструированным в работах О. Н. Труба-чева, с одной стороны, и индоарийским языком правящей элиты в государстве Митанни, с другой.

Индоарийскую теорию Трубачева среди прочих подверг критике С. Р. Тохтасьев (2017). Критика Тохтасьева в ряде случаев правильна, но это не означает, что ему удалось опровергнуть всю теорию Трубачева в целом. Тохтасьев отбирал наиболее слабые и гипотетичные этимологии Трубачева, что может создать у читателя ложное впечатление. Между тем, в словарной части Indoarica немало более надежных индоарийских этимологий, достойных автора ЭССЯ и превосходящих по убедительности прежние иранские. Объективно оценить теорию Трубачева можно было бы только взвесив соотношение этих двух групп этимологий. Приведу два примера. Объяснение царского имени Савлака (2аи^акп^) как производного от индо-арийского имени бога солнца (Моапса, 272) убедительнее сближения с осетинским Ба,№1ае§ 'черный человек' («человек

низшего сословия» согласно словарю Абаева!). Недавно оно получило нумизматическое подтверждение: на новонайденной монете царя Савлавка с его именем на реверсе (Gavrilov, Shonov 2007), на аверсе изображен не «черный человек», а сияющий Гелиос! Другое имя — вождя боспорских скифов Савмака (2аи-^ако^) — на основании индоарийской этимологии означает «Почитающий Сому» (*sauma-, Indoarica, ibid.), а не «Утренний» на основании сближения с осетинским словом согласно Абаеву. Теофорное имя подходит царю намного лучше, чем имя с непонятной мотивировкой.

Поскольку никакие греческие поэты и мифотворцы не могли придумать специфически индоарийские имена, этим доказывается, что сага об аргонавтах имеет историческую основу, на которую впоследствии наложился сказочный сюжет и приклю-

М VJ» VJ» Г I 1 VJ» VJ»

ченческий роман с любовной интригой. Такой исторической основой могла быть экспедиция микенских греков в XIII в. до н. э. (в согласии с традиционной греческой хронологией) в регион восточной Анатолии, один из центров передовой металлургии, с пиратской или торговой целью, а также с целью освоения новых технологий, прежде всего в области производства высококачественной бронзы и бронзовых изделий, которыми славился этот регион в Бронзовом веке.

Отождествление реки Фасис в легенде об аргонавтах с Ри-они в Западной Грузии и «Колхиды» с треугольником, вершиной которого является Шорапани (греч. Сарапанис), а основанием береговая линия между Диоскуриадой (Сухуми) и Гонио (Батуми), стало стандартным только в Римское время, начиная со Страбона и Арриана. В классическую и элинистическую эпоху существовала другая, очевидно, более ранняя весрия, согласно которой река Фасис текла «с гор Армении». Важнейшими являются свидетельства Ксенофонта в «Анабасисе» и Эрато-сфена в утраченной «Географии». В недооцененном свидетельстве отца математической географии Эратосфена «Фасис» легенды об аргонавтах вероятнее всего отождествлялся с рекой Чорох (Акампсис в нижнем течении, в римское время), текущей с Армянского нагорья и впадающей в Понт Эвскинский около Батуми (древний Апсарос). Таким образом, целью изначальной экспедиции микенских греков могла быть область Понтийских гор (Париадр) и район устья Чорох (Апсарос). Итоки Чороха находились не на Большом Кавказе, как у Риони, а в Малой Армении, в тех местах, где по свидетельству Ксенофонта жили колхи и где рядом находилась область халибов, изобретателей

стали. В эпоху позднего Бронзового века, в до-урартское время, эти области должны были принадлежать стране Хайяса (она же Ацци), известной по хеттским источникам. В урартское время здесь была страна Qulha, упоминаемая в надписях урартскимх царей. Работы А. Петросяна об индоарийских элементах в ономастике Ацци-Хайясы хорошо согласуются с нашей гипотезой (Petrosyan 2018).

Как показала Анка Дан в работе «Rivers called Phasis» (2016), именем Фаог; в античную эпоху называлось несколько рек на Южном Кавказе (Аракс, Келькит и Чорохи) и одна река на Таманском полуострове — Кубань; все только в римскую эпоху в силу геополитических причин затмила река Риони в Западной Грузии, которая в более ранней традиции нигде прямо не отождествляется с мифическим Фасисом. Проблеме отождествления Фасиса с различными реками в разные эпохи посвящена также работа Джошкуна (Coskun 2019). По нашему мнению, Фасисом стали называть Риони все-таки довольно рано, возможно со времени основания милетского города в VI в. до н. э. с таким же названием, и в течение классического и эллинстического времени обе версии существовали параллельно, иногда смешиваясь в источниках: тексты, в которых описывается скорее Риони, чем Чорох, и при этом говорится, что «Фасис течет с гор Армении», обясняются контаминацией более поздней версии из более ранней (подробнее см. ниже в разделе III, под словом AMAPANTA).

Выводы, к которым мы приходим на основании филологического исследования свидетельств Эратосфена и Ксенофонта, находят независимое подтверждение в исследованиях грузинских археологов, ведущих раскопки в Гонио-Апсарос в районе Батуми. Эти выводы основаны на археологических данных без привлечения свидетельств Эратосфена и Ксенофонта (Mamu-ladze, ^alvashi, Kakhidze 2005). Согласно Ш. Мамуладзе, М. Халваши и Е. Кахидзе, именно район Гонио-Апсарос был древнейшим центром колхидской культуры во время позднего Бронзового века, который впоследствии переместился на восток в область Риони. Дополнительным подтверждением служат основанные на современных технологиях археометаллургические исследования. Анализ шлаков оксфордской лаборатории (Erb-Satullo, Gilmour, Khakhutaishvili 2014), показывает, что район устья Чороха и выше по течению изобиловал печами для выплавке бронзы с использованием продвинутой технологии: см. карту (Erb-Satullo et al. 2014: 148, fig. 1), на которой выделена

"Chorokhi production area". С этим согласуются и результаты ар-хеометаллургических исследований Лаборатории естественнонаучных методов в археологии при Институте археологии РАН. По словам руководителя лаборатории Е. Н. Черных, во II тыс. до н. э. «формируется Кавказская металлургическая провинция — очень небольшая по площади (около 0,5 млн. км2), но с чрезвычайно развитой технологией горно-металлургического производства и с блистательными формами разнообразных изделий и технологий металлообработки кобано-колхидского облика» (Chernyh 2015: 74: см. также Chernyh 2009: 294 сл.).

Говоря о целях и характере исторического путешествия микенских «аргонавтов», надо рассматривать два основных возможных сценария, или их комбинацию: 1) военный набег, пиратство или 2) морская торговля. Геродот полагал, что раз аргонавты плавали на «длинном корабле» (^акр^г vn'i' Her. 1,2), экспедиция носила военный характер. В этом случае поход можно было бы рассматривать в контексте набегов «народов моря»: см. работы Дж. Эмануэля о «критской лжи» в рассказах Одиссея, содержащей воспоминания об этих набегах (Emanuel 2012; 2017). Название корабля 'Быстрый' (Арую) может содержать эхо-воспоминание о революцинной инновации в военно-морском деле, изобретении в Позднем Бронзовом веке (LH IIIB-C) новой парусной оснастки и «рыхлого грота» ("brailed rig and loose-footed sail", Emanuel 2014), позволивших увеличить скорость корабля. Типологическое сравнени с викингами (Svanidze 2014: 92) показывает, что пиратство и торговля вполне могли сочетаться. Поскольку организаторами и «спонсорами» экспедиции предание считает Миниев, которые вероятно были богатым торговым кланом, связь с морской торговлей, не в последнюю очередь с торговлей металлами и оружием кажется также вероятной. О связи мифа о золотом руне и легенды об аргонавтах с металлами и новыми металлургическими технологиями говорили многие исследователи, см., например, Doumas 1991; Leonardos 2010; Lordkipanidze 1996; возражения у Tsetskhladze 1995; но ср. новые данные группы Erb-Satullo et al. 2014, 2020. О международной торговле оружием в поздний Бронзовый век см. Morkot 2007.

В самой легенде четко прослеживается тема металлов. На это обратил внимание уже Страбон (11.18), связывая «золотое руно» с использованием бараньих шкур для промывания золота у сванов. Эта наивная рационализация, сводящая волшебный символ власти и богатства к техническому средству, вполне в

духе Гекатея Милетского, но интересно, что в легенде о царе Савлаке источником его богатств называется найденная им золотая жила в горах Сванетии. Дочь Айэта, которую он выдал за Фрикса, звали Халкиопа «Медноликая»; у быков, которых Ясон должен запрячь, бронзовые ноги и пасти, а сами они извергают из пасти пламя, подобно плавильным печам. У Аполлония Родосского (3, 229-32) в комплекте с медноногими быками Гефест смастерил также цельнометаллический плуг из стали (ouxoyuov отфарой aSd^avxo^ apoxpov). О возможной этимологической связи топонимов Айя и Колхида с названием металла (меди) см. ниже.

Вероятно, не изначально, а с началом эпохи греческой колонизации в VIII в. до н. э. сага об аргонавтах могла приобрести новую функцию геополитического мифа-хартии. Мифом-хартией (charter-myth) обычно называют тип мифа, который санкционирует существование какого-то социального института или существующей власти: так было изначально, а потому так должно быть всегда. Мы называем 'геополитическим мифом-хартией' такой миф или сказание, которые дают право на владение землей или сферой влияния (например, в колонизации или торговле), что приобрело особую актуальность в эпоху основания новых колоний и эмпориев. Для милетцев, лидеров по освоению новых земль и основанию колоний в Черном море, таким мифом-хартией мог служить миф об аргонавтах, которые проложили им путь во время оно и «пометили» территорию, на которую они теперь претендуют. Разного рода «ясоновские памятники» (та laoovia "uno^vq^axa), показывали в Восточной Анатолии, и на пути всего маршрута плавания Аргонавтов не только во времена Страбона, но вероятно, и намного раньше1. Памятные места их путешествия включали, например, место, где убили и расчленили Апсирта (и в Гонио-Апсарос, и в Ист-рии!). Эти памятники напоминают «стелы Сесостриса» (о которых см. Ivanchik 1999; Ladynin 2012) в «археологических разысканиях» Геродота. Торговым соперничеством с Милетом объясняется возникновение Коринфской версии легенды, в ко-

1 Б^аЪо 11.4.8 Ясон с товарищем Арменом Фессалийцем, помимо Колхиды, посетили Иберию и Албанию, а также Армению и Мидию, «как об этом свидетельствуют ясоновские и многие другие памятники», юс; рярторег то те '1ааоуш каг аХХа ш;ор,УЛрта яХет 11.13.10 той 1ааоуо; шю^прта еЬаг то '1ааоуга ^рюга тг^ю^еуа афобра ш;о тюу РарРарюу... о^оХоуег 5е тошог; каг та ката т^у Арр,тау 1ааоуга ктХ.

торой Айэт — первый царь Коринфа, переселяющийся в Колхиду (Eumel., Corinth., fr. 3 Bern.). Главным соперником Коринфа всегда были Афины, откуда происходит версия о приключениях Медеи в Афинах и ее связи с Эгеем. Классическим геополитическим мифом-хартией было 'возвращение' потомков Геракла в Пелопоннес. Следы использования саги об аргонавтах в этиологической легенде о происхождении названия Пан-тикапей, сохранились в рассказе Стефана Византийского, о котором см. ниже секцию IV, 2. Возможно, на Боспоре существовала династическая легенда, которая возводила происхождение местной царской власти к «сыну Айэта», «взявшему» землю Пантикапея у скифского царя Агаэта: этим обосновывалась законность и верховенство греческих правителей над местными скифскими. Конечно, «сын Айэта», формально не был греком, но его внуки, дети Халкиопы от Фрикса уже были ими (дети Медеи от Ясона, как мы знаем, оказались невезучими).

II. Индоарийские имена в саге об аргонавтах: личные вмена

героев

AIHTHZ и AIA

Когда мы имеем дело с парой этноним (эллины) и персонифицированный эпоним этого этноса (Эллин), то второй всегда является производным от первого. Так работает мифопоэтичес-кий антропоморфизм. То же самое обычно верно для топонима, гидронима и его персонифицированной репрезентации: нимфа Эгина вторична по отношению к названию острова, а имя царя Эгея вторично по отношению к названию Эгейского моря, хотя миф утверждает обратное. Гелла в языковой действительности не утонула в Геллеспонте, а наоборот, возникла из его имени благодаря поэтической фантазии этиологического мифа. Следуя этой логике, Айэта надо считать производным от страны Айи. Но отметим, что между двумя именами общий только один дифтонг ai. Кроме того, этнонима 'айайцы' не существует: в стране Айя живут колхи. Вопреки Rayfield 2013: 14, полагающему, что название Колхиды происходит от древнего названия югозападной провинции Грузии Кола с урартским суффиксом -hi 'люди', Ко^хЦ, Ko^xiSo^ — морфологически чисто греческое образование, по существу прилагательное к подразумеваемому yq, то есть 'Колхская земля'. Айя — это страна, населенная колхами, поэтому нет никакого противоречия в том, что она называется 'землей колхов'. Маловероятно, что название страны Айя было «реконструировано» из имени мифического

царя Айэта, как это допускает Rayfield, ibid. ("back-formation"), но нельзя полностью исключить, что два имени имели первоначально разное происхождение, но были сближены по народной этимологии. Поэтому будем считать вероятным происхождение имени царя от названия страны, не исключая при этом полностью независимого происхождения имени Айэта.

Широко распространено мнение, что первоначально мифическая страна Айя в эпоху греческой колонизации и проникновения греков в Черное море была отождествлена с реальной страной Колхидой к западу от реки Чорох, известной из урартских источников VIII в. до н. э. как Qulha (Ivanchik 2005: 61— 62). В этом мнении верно то, что в более раннюю эпоху Колхида в греческом представлении находилась западнее ее стандартной восточной локализации в Римское время. Но мы будем исходить из того, что название Айя изначально относилось к той же самой реальной стране западнее Гонио (Апсарос), только оно восходит к позднему Бронзовому веку и, по мнению ряда исследователей (Петросян, Мартиросян) отражено в хеттском Hayasa (aka Azzi) и этническом самоназвании армян hay (Петросян 2014: 100-116 с историей вопроса). Сомнения в последнем отождествлении высказывает Kitazumi 2013.

В настоящее время существует консенсус историков и археологов относительно того, что металлургия железа раньше всего возникла в Анатолии и циркцупонтийском регионе, и что греки узнали железо из Анатолии и Кавказа. С этим согласуются и греческие представления о халибах как изобретателях стали. Однако новейшие археологическисе исследования, основанные на анализе шлаков и радиоугеродном методе датировки, показывают, что выплавка железа в Юго-Восточном Причерноморье началась не раньше классической эпохи (V в. до н. э.), см. Erb-Satullo 2020. Поэтому микенских аргонавтов могли привлечь в этом регионе главным образом бронза и высококачественные бронзовые изделия, включая принадлежности для боевых колесниц и тараны для военных кораблей, которые как раз входили в моду в XIII в. Металлы нередко назывались по стране, где они преимуществено добывались или откуда импортировались: название меди лат. cuprum, нем. Kupfer и т. д. происходит от названия о-ва Кипр (Kúnpo^); KaGGixepiSe^ 'Оловянные острова' (независимо от их конкретной локализации) и т. д. По этой модели греч. название меди связывали со стра-

ной металлургов Халибов (XáA^e<;, xáAuy 'сталь') и Калдов/ Халдов в Понтийских горах, а также с балто-славянским назва-

нием железа,2 которое в свою очередь сравнивали с греч. Ко^-%í<;, К0^%ог3. Аналогичным образом, в рамках индоарийской гипотезы греч. A'ía можно связать с названием железа в некоторых и.-е. языках (лат. aes, гот. aiz etc.) и прежде всего с индоарийским ayas- n. 'металл, железо' (Mayrhofer EWA, I: 104), 'основной металл в противоположность благородному' (híranya- 'золото')', а точнее считать заимствованием из пон-тийского индоарийского диалекта эпохи поздней бронзы — раннего железа.

Разумеется, для самих колхов название их страны не ассоциировалось с металлом, так же, как киприоты не думали, что их остров называется «Медным». Возможно, его аутентичная семантика сохранилась в скр. ayátana- n. — слово, означающее место пребывания, родной дом ('resting-place, seat, place, home, house, abode' MW), а также имеющее сакральные ассоциации ('place of the sacred fire, altar, sanctuary').

Это предположение не противоречит возможности отражения аутентичного названия страны колхов в хетт. hayasa и в армянском этнониме hay.

В случае, если имя Айэта (Arqxn^) имеет независимое от Aía происхождение, его можно сравнить с скр. áyata- 'unrestrained, uncontrolled' (MW 84), 'неистовый' или с ayata- 'abundance, superabundance' (MW 148), т. е. 'Богатый' (ayas-, ayásya-'неутомимый, неустающий' — эпитет Индры, Агни, Марутов в Ригведе — EWA, I, 104).

ATYPTOE

Апсирт — младший брат Медеи, которого она расчленила и разбросала части его тела в море за бортом, чтобы уйти от погони Айэта. Апсирт в легенде — это тот, которого расчленяют как жертву и которого затем возрождают, собирая целое из частей. Расчленение человеческих тел — специальность кол-

2 Chantraine DELG 1244-45, Frisk GEW 1070 и Beeks EDG 1612 единогласно принимают связь с пурпурной краской (ка^хп) и допускают происхождение балт. и слав. слов «из одного общего восточного источника». Однако хетт. hapalki- указывает на анатолийское происхождение греческого слова и тем самым говорит против связи с пурпуром и «цветовой» этимологии. Правильно Ivanov 1983: 42, 100; Gamkrelidze, Ivanov 1995: 615. Н. Казанский сравнивает hapalki c микенским pa-ra-ku, из которого микенцы делали спираль. Об этом см. также Witczak 2000.

3 Ivanov 2008: 306 и прим.76; Blazek 2008: 392 dubitanter.

довского искусства Медеи. Оно может быть спасительным средством омоложения, как в случае с отцом Ясона Айсоном, и может быть смертоносным, как в случае с Пелием и Апсиртом. Исходя из этого, мы предлагаем индоарийскую этимологию его

имени, сравнивая скр. apsú Loc. plur. от áp- 'вода' и rta--

причастие прошедшего времени, ср. индоир. AR2- (EWA I: 104) 'двигать, воздвигать, возникать' при родственных греч. öpvu^i, лат. orior, ortus sum, хетт. arieh-, arta 'hat sich eingestellt' etc., то есть 'возникший в водах' или 'рожденный из вод'. Засвидетельствован санскритский эпитет apsuja- (RV 8, 43, 48) с тем же значением4. Такое имя первоначально могло быть эпитетом ведийского божеста Apam napat (= 'Aquarum nepos'). Апам Напат ассоциируется или отождествляется с Агни и солнечным богом Савитаром. Апсирт — буквально 'внук'

4 Отвечая на высказанное нам возражение, а именно, что употребление дательного/местного падежа в первом компоненте двусоставного слова не является типичным для и.-е. личных имен и санскрита или греческого, мы укажем на следующие факты, которые делают нашу реконструкцию возможной.

Прежде всего, в санскрите такие композиты есть, причем именно с локативом apsu- (англ. перевод MW): apsuja 'born in the waters', apsucara 'going in the waters', apsujit 'vanquishing among the waters', apsumat 'possesed of or shining in the waters', apsusad 'dwelling in the waters', etc. Подобных эпитетов много в греческом: Plut. Qu. Conv. 685F x^v A9po6íxnv áXiysvn xoùç noinxàç npoaayopsúsiv. Suda, Alpha 1214 àXiysvnç- ó év OaXáaani ysvvnOsiç. Композиты с первым компонентом в виде дательного падежа от слова 'море', причем часто с локативной семантикой, не редкость в греческой поэзии: àXipanxoç 'окрашенный морем', àXiPpsKxoç 'омытый морем', àXiPproxoç 'проглоченный морем', àXiôivnç 'затрепанный морем', àMôpopoç 'бегущий по морю', àXispK^ç 'огражденный морем' (об Эгине), àXÎKÀuaxoç 'избитый морским прибоем', àXispyrçç 'работающий в море' (о рыбаках), àXivaiéxnç 'обитающий в море' (о дельфинах), áXiv^Kxsipa 'плавающая в море', àXinXayKxoç 'блуждающий по морю', àMnXooç 'мореплаватель' и т. п., список можно продолжать. Несмотря на то, что гомеровское aíOépi vatov еще не подверглось формальной универбации, это словосочетание функционирует в тексте и воспринимается как единый эпитет в ряду других эпитетов: Hom., II. 2.412 Zsù kùôigxs péyiaxs KsXaiv£9èç aíOépi vatov. Такой датив встречается также в теофорном имени в кипрских силлабических надписях: Diweithemis (idalion) и di-we-i-pi-lo-se = Diweiphilos (Kourion) 'Любезный Зевсу': см. Egetmeyer 2010: 316, § 360. Этой параллелью я обязан Н. Казанскому (per litteras).

Солнца-Гелиоса, скрывшийся в воде, и затем 'поднимающийся из вод' стараниями его отца, сына Солнца Айэта.

У Аполлония Родосского Апсирт дважды назван Фаэтоном (3, 245 и 1236): так называли его колхи, подобно тому, как у Гомера троянцы называли сына Гектора Скамандрия Астианак-том. О том, что Апсирта звали Фаэтон, говорит также автор локальной истории Скифии Тимонакс: Schol. Apol. Rhod. 3.1236 = Timonax 842 F 3 Фaé0юv Sè о Âyupxoç ска^ггио, roç фпа1 Ti^áva^ év ß' 2ки01к^. Имя сына Гелиоса Фaé0юv однозначно ассоциировалось с Фaívюv, 'сияющий', а это отличительная характеристика и эпитет Апам-Напата, например, в гимне Риг-веды 2. 35.

В своей реконструкции протоиндоевропейского мифа об огненном божестве, скрытом в воде, Мартин Вест, среди прочих предполагаемых рефлексов в греческой традиции, обращает внимание на гомеровский стих «Одиссеи» 4, 404, где тюлени Протея названы 'внуками прекрасной Мореводы' (vénoSeç ка^л<; Â^oGÙSvnç), и на основании этого стиха предлагает восстановление поэтической формулы, соответствующей имени Апам-Напата: *Nepös Hydnas 'Внук Водяны'(West 2007: 271). Другими рефлексами являются рождение армянского героя Вахагна (сравнивал уже Уоткинс) и норвежский кеннинг для огня 'внук/потомок моря' (sœvar nipr) в Ynglingatal 4.3 (West ibid. 271-72).

KYTIEEnPOE

У Фрикса в Айе-Колхиде и его жены Халкиопы/Иофоссы, дочери Айэта, согласно стандартной версии (мифографы и Аполлоний Роосский) было четверо сыновей: 'Apyoç, Mé^aç, Фpóvтlç, Kuxiooropoç (только у Псевдо-Эпименида к ним добавлен Пpéoßюv). Первые три из них придуманы греческими поэтами («Белый/Блестящий, Черный и Сметливый»), Черный — очевидно с намеком на темный цвет кожи колхов. Четвертое имя явно негреческое, встречается в двух вариантах: с одним а (Аполлодор, Схолии к Аргонавтике Аполлония) и с геминатой -GG-, засвидетельствованной у Геродота (7.197) и Аполлония (2.1155), которое заслуживает предпочтения как lectio difficilior и как более древнее («фрагмент» логографа Акусилая не явля-

v> \ -ж—^ v> v>

ется дословной цитатой). В рамках нашей основной гипотезы можно предложить следующую индоарийскую этимологию:

kuti- 'house, hall' (MW, s.v.; EWA I: 362, huta- 'fort, stronghold' KEWA: 221) и ïsvara- 'повелитель, господин, бог'

'vermoegend, Herr, Gebieter' Mayrhofer ib., s.v. IS-). Семантическая структура слова в таком случае аналогична греч. 0гс-л;0тп<; 'lord of the house', ср. также kutumba 'Hausstand' и kutumbin-'Hausherr, Familienvater' (Mayrhofer, ibid.). Очевидное возражение против и.-е. этимологии — воможный дравидский источник слова, допускаемый Майрхофером. Но колхи оличались «черным» цветом кожи (Геродот, Гиппократ), поэтому не исключено, что они мигрировали в Колхиду уже из южных стран, а не из северной прародины ариев, признаваемой в теории Дьяконова, Кузьминой и других, с которой мы не спорим, так как она обоснована лучше ближневосточной. В противном случае, следует искать альтернативную этимологию первой части.

IAEHN (?)

Cf. skr. yäsas- 'уважаемый, славный, прекрасный' Ansehen, Ruhm (EWA, II: 495) 'beauty, splendour, glory, fame, favour' (KEWA: 12). «Преславный и прекрасный» герой: что может лучше характериизовать Ясона? Майрхофер допускает родство санскритского слова со слав., рус. ясный. Трудность такого допущения в том, что индоарийские имена в легенде об аргонавтах имеют, как правило, колхи и местные топонимы, а не сами греки. Возможно, случайное сходство.

ЮФПЕЕА

Исследуя имена в легенде об аргонавтах, как и в любой другой традиции, где греческие имена соседствуют с варварскими, нельзя исключить, что в некоторых случаях мы можем иметь дело с лексическими 'билингвами'. Конечными источниками такой информации служат не обязательно носители варварского языка, а просто более дотошные историки или просто любопытные греческие путешественники вроде Геродота. Геродот вряд ли бегло говорил по-скифски, но это не мешало ему время от времени 'переводить', причем правильно, скифское слово греческим эквивалентом. Если допустить, что Ха^кюлп — греческая калька колхского (индоарийского) имени, то можно предположительно реконструировать его как сложение äyas- 'металл' и äbhäsa- 'блеск; вид; видимость' 'выглядящий как'. Источником имени скорее всего был эпос (первое упоминение в 'Эойях' Гесиода), просодическая структура имени *Аюфюсса делала его невозможным в гекзаметре, поэтому долгое ai могло быть усечено до i, под влиянием настоящих греческих имен '1окаотп, lö^ao^, 'Iö^n, '1офЮУ etc. Варианты

имени жены Фрикса 'Иофосса' и 'Халкиопа' были строго альтернативны в поэзии, поэтому Аполлоний в 'Аргонавтике', выбравший Халкиопу, не упоминает Иофоссу. Менее вероятным было бы членение 10Ф + и сравнение второго элемента с скр. äs- 'лицо, облик' (EWA I: 181), лат. os, oris. Возможно, изначальная колхская форма имени жены Фрикса уже подверглась частичной эллинизации с привнесением семантики 'света' (фю^) или металлического блеска (ср. PWRE, s. v. Iophossa, col. 1901, 42 слл.). Единственная параллель к имени с окончанием на -фюооа в базе данных TLG — название источника в Беотии Т^фюооа.

Особняком стоит единичное упоминание третьего имени жены Фрикса в схолиях к 'Аргонавтике' 2.1149: согласно Фере-киду, имя жены Фрикса — Eú^vía 'послушная вожжам', а прозвища (napóvu^a) Халкиопа и Иофосса. Это явная поэтическая выдумка, отражающая 'патриархальные стереотипы' или просто мечты греческих мужчин.

МНЛЕ1А

Имя M^Seia, как ни странно, исконно-греческое в морфологическом плане: формально, это женский род прилагательного M^Seioç, мидийский или мидянин, то есть 'Мидянка'. В поэтическом языке M^Seioi могло употребляться вместо стандартного для прозы M^Soi (Pindar, Pyth. I,78; Ibycus, fr.39 Kuâpaç M^Seírov Gxpaxnyôç; Simonid., Epigr.,7,301,4; Callim., Aetia, fr.110,46). В самом раннем упоминании о возвращении Ясона в Иолк с дочерью Айета, названной просто «быстроглазой девой», у Гесиода (Theog. 1000), говорится, что она родила от него сына 'Мидянина' (M^Seiov xéK8 naîSa), эпонима-прародителя мидян. O связи Мидии-Медии с именем Медеи, вероятно, говорилось уже в Географии Гекатея Милетского (F 286 Jac.). Согласно схолиям к Феокриту, после бегства из Афин Медея, переодевшись в мужское платье, отправляется в «ту часть Азии, которая теперь называется по ее имени Медия» (Schol. Theocrit., Dos. 1/5). Диодор сохранил предание о войне Айэта с его братом Персом, который лишил его власти; согласно схолиям к Ликофрону, Медея тайком проникает в Колхиду, убивает Перса и возвращает царство отцу. О связи путешествия Ясона с Мидией, говорит такой серьезный источник, как Страбон (прим. 1 выше).

Независимо от достоверности деталей этого исторического романа, мы имеем перед собой довольно внушительную ран-

нюю традицию (начиная с Гесиода и логографов, то есть с до-ахеменидского времени) о связи «Колхиды» Айэта и экспедиции Ясона, с более широким ареалом, чем Западная Грузия в современных границах, с анатолийским и индо-иранским миром, с такими странами, как Армения (в античном понимании) и Мидия. Сказочные, приключенческие и героизирующие мотивы в легенде об аргонавтах были привнесены поэтами в поразившее современиков историческое путешествие микенских греков и открытие неведомых земель на краю ойкумены.

ARIASMENUS

Упоминается только в 6-ой книге «Аргонавтики» Валерия Флакка (Val. Fl. Arg. 6.103, 394 sq., 423) как союзник враждебного грекам Айэта, командующий колесницами с серпами и гибнущий от своего собственного оружия. Валерий Флакк вряд ли придумал его имя, скорее взял его из более ранней эпической традиции об Аргонавтах, оно и по-гречески идеально ложится в гексаметр.

Уже одно то, что он подвластный Айэту правитель, может указывать на индоиранский мир. Ср. др.-инд. ari- (RV) 'attached for, faithful' (MW), что точно сответствует его описанию у Флакка как верного друга-союзника Айэта. ari- часто выступает первым элементов в сложносоставных эпитетах с семантикой поражающего врагов, победоносного и т. д.; ср. особенно aryamán 'a bosom friend, playfellow, companion', 'ЛИ одного из Адитьев, к которому обычно взывают вместе с Варуной, Митрой, а также Бхагой, Брихаспати и др.' (MW).

III. Индоарийские имена в топонимике легенды и ее географического ареала

AMAPANTA ОРН, ТА

Во второй книге «Аргонавтики» Аполлония Родосского, в прорицании Финея с изложением маршрута дальнейшего плавания аргонавтов, в описании конечной точки путешествия «в самой углубленной (или «потаенной») точке моря» (^uxaixáxni BaMccni), говорится, что «там с Китаидского берега, а также издалека с Амарантских гор и Киркейской равнины, бурный Фасис широким потоком впадает в море» Apoll. Rhod. 2. 399401 sv0a S'án' ^neipoio Kuxaiiöo; ^S' A^apavxrov / xn^óBsv é£, ópérov nsSíoió те KipKaíoio / Фаоц Srvqei; enpnv póov si; a^a ßáAA,el. Схолии к этому месту: Schol. Apoll. Rhod. , p. 163, 3-11

Wendland: Â^apavxràv ôè nepionro^évroç, roç фп^гу Hproôiavoç év x^i KaBô^ou [I, 222, 17 L.]. "Eoxi ôè Â^apavxoç nô^iç év nôvxror àç ôè aûxôç фп^™, <Â^apavxa> орп x'qç KoÀ,%tôoç, é£, àv о Фйок; noxa^oç кaxaфép8xal. опер ayvo^oaç Hyéoxpaxoç о ^éoioç Â^apavxiouç anéôroKs ^si^ràvaç xoù Фàolôoç ôia xo euBa^eïç dvai

л ? r С л л >A Л 9Г ? л Т/ M с ^

каг a^apavxouç. Oxi ôè ха A^apavxa орп éoxi KoAx®v, loxopsï Kxnciaç év P' [688 F 57]. о ôè Фйо^ фéр8xal ^èv ano xràv Ap^sviaç opràv, roç фп^™ 'EpaxooBévnç [fr. III B 75 Berger], éKÔiôrooi ôè ката Kô^xouç eiç Ba^aooav. «A^apavxràv с облеченным ударением, как говорит Геродиан в «Общей просодии». Амарантос — город в Понте. Как он сам [= Аполлоний] говорит, «Ама-рантские» — горы Колхиды, из которых течет вниз Фасис. А Гегестрат Эфесский, не поняв этого, объяснил «Амарант-ские» луга в том смысле, что они цветущие и неувядающие. Но о том, что Амаранты — это горы в стране колхов, сообщает Ктесий во второй книге, а как говорит Эратосфен, Фасис течет с гор Армении и впадает в море в стране Колхов».

Как видим, уже схолиаст, язвительно уколов комментатора Гегестрата за «невежество», указал на то, что A^apavxa — это местное окситонное название гор, не имеющее отношения к греческому пропаркситонному слову «неувядающие» (a^a-pavxa). В греческом языке нет слова a^apavxôç, но есть слово

? л 4 9 ' 4 9 ' 4 9 Т"4

a^apavxoç неувядающий a- не и ^apaivo^ai вянуть . Горы никто не называет «неувядающими». Поэтому все издатели «Аргонавтики» всегда правильно печатали A^apavxràv, а не A^apavxrov. Тем более вызывает удивление, что на этот ценнейший реликт языка колхов, не обращали должного внимания, хотя он совершенно недвусмысленно указывает на индоарий-ское происхождение. Ср. скр. amâra-, 'бессмертный; бог' (a + mara 'смерть'), amarana- 'бессмертие', amaraniya- 'бессмертный, бог'. Вторая часть композита ânta- 'end, limit, boundary, term'. То есть Amaranta = 'Пик бессмертных'. Первая часть встречается в древнеиндийских названиях гор: Amaradri-o священной горе Меру, обители богов; Amarakantaka- 'Peak of the immortals' (MW) — название части массива Виндхья

(Vindhya); amaraparvata--название горы (MBh ii, 1193). Если

«Фасис», который течет с гор Амаранта — это Риони, то «Пик бессмертных» — Большой Кавказский хребет. Если это Фасис-Чорох, то «Пик бессмертных» — Понтийские горы, см.

napuaôpnç.

В тексте схолиаста мнение Эратосфена, согласно которому Фасис течет «с гор Армении», приводится как немного отлича-

ющееся от утверждения, что он течет с Амарантских гор, но без резкого противопоставления. Впрочем, частица §8 двусмысленна: ее можно понять и как уточнение, и как легкое противопоставление, указание на отличие мнения Эратосфена от мнения Ктесия. В цитате из Эратосфена «страна Колхов», то есть Колхида — прибрежная область, над которой находятся «горы Армении», и через которую Фасис впадает в море (ката Ко^хои^). У Эратосфена в его «Географии», не имеющей отношения к традиции комментаторов «Аргонавтики», не было повода упоминать Аполлония или вступать с ним в спор.

Эратосфен, отец математической географии, не мог называть «горами Армении» Большой Кавказский хребет, с которого течет Фасис-Риони. Река «Фасис» в свидетельстве Эратосфена может относиться только к реке Чорох (Акампсис, также Апсарос), а «горы Армении» — это Понтийские горы, см. ниже Париа§рп^.

В полном согласии со свидетельством Эратосфена находится еще более раннее свидетельство Ксенофонта в Анабасисе 4.6.4. Реку Фасис, которую 10000 греков встретили в горах Армении, часто отождествляли с Араксом, полагая, что Ксенофонт ошибся. Против теории ошибки говорят следующие факты: 1) Ксенофонт упоминает живущее в этих местах племя Фасиан (Фаогауо(), которые очевидно так называли себя сами, а не в результате ошибки Ксенофонта. 2) Название Фасиса сохранилось в турецком топониме РаБт1ег в провинции Эрзурум. 3) Ксенофонт упоминает Аракс в другом месте и называет его своим именем (Ап. 1.4.19). 4) Согласно Ксенофонту, в этом регионе жили колхи, и Трапезунд, к которому греки направляются, по словам Ксенофонта, находится в «Колхиде», то есть в земле колхов, как и находящийся еще западней от грузинской «Колхиды» Керасунт. Это не значит, что Ксенофонт не знал грузинской Колхиды: о ней идет речь в Ап. 5.6.36. Но это показывает, что в классическую эпоху Фасис-Риони и Фасис-Чорох существовали параллельно, как и две Колхиды, одна Кавказская и другая Понтийская. Фасисом в Малой Армении Ксенофонт, вероятно называл Акампсис-Чорох в верхнем течении. И этот тот самый Фасис, который, по словам Эратосфена, «течет с гор Армении».

АТАРОЕ

В разных источниках относится к названию реки или к названию места/поселения. В «Перипле» Псевдо-Скилакса ^су1.

Per. 81) и у Аппиана (App. Mithr. 466) 'Ä^apo^ — название реки Чорох. У Арриана в «Перипле Эвксинского Понта» — название римского форта в Гонио, тогда как реку он называет Акампсис. ÄKa^^i^ выглядит как искусственное позднее греческое название 'Не имеющая изгибов', 'Ä^apo^ древнее, чем Акампсис, а Апсарос-гидроним древнее Апсарос-топонима.

Как альтернативу абхазской этимологии (Hewitt 2013: 43) можно указать на фонетически более точное соответствие в скр. apsaräs- f. р1.'апсары', нимфы, связанные с водой, из ap- f. 'вода' и sar- 'бежать, течь' (EWA I: 89-90; Indoarica: 227).

KIPKAION nEAION

У Аполлония Родосского — равнина, через которую течет Фасис, спускаясь с Амарантских гор к морю: см. комм. к A^apavxa выше. Схолиасты толкуют как «долина Кирки», но связь с сестрой Айэта может быть вторичной по народной этимологии. Трубачев, Indoarica, 248 включает в свой словарь северопричерноморского индоарийского *krka- / *krca 'горло, горловина', отраженное в названии Керчи (узкого пролива), а также в названии деревни на Тамани KopoKovöa^q. Трубачев не упоминает в этой связи «киркейскую равнину» в Колхиде, но учитывая общий индоарийский субстрат, его объяснение боспорского и крымского топонимов заслуживает внимания. В случае с Киркейской долиной речь может идти не о «проливе», как в Керчи, а о горном «ущельи» или долине, которая находится в ущелье (?).

KOAXIZ

Kulhai упоминается в урартских текстах царя Сардури VIII в. до н. э. Ko^xi^, (seil. ул) морфологически чисто

греческое образование («земля колхов»), поэтому надо исходить из основы ко^%- в этнониме Ko^%oi.

Ср. индоир. küla- 'Speisegemeindschaft, d.h. Kreis der Blutsverwandten', позднее 'Schar, Herde, Geschlecht, Familie, Zucht, Gemeinde, Haus' u. a. (EWA: I, 372).

KOAXOI bis

Индоарийская гипотеза объясняет существование географического названия Ko^%oi 'Колхи' — эмпорий в Индии на берегу Индийского окена напротив Тапробаны — Цейлона. Это место славилось своей добычей жемчуга. Упоминается у Птолемея (7.1.10.95) и в 'Перипле Красного моря' (58 слл.). Даже если

допустить, что так называли его не сами местные жители, а греческие купцы и путешественники, они называли его так, потому что узнавали в местных жителях понтийских колхов. Но высока вероятность того, что это было эллинизированное местное название, связанное с др.-инд. küla- 'род, семья, община, дом' и т. д. (см. Ко^%(? выше). Нельзя согласиться с Coskun (2019: 81), который полагает, что греки произвольно перенесли название реки Фасис на Цейлон под влиянием мифо-поэтического «представления» о Фасисе как о реке на краю света. В таком случае придется допускать, что и топоним Ко^%ог — тоже греческая выдумка, но его принимал всерьез Птолемей.

KYTA, KYTAIA

Кита, город в Колхиде, отождествлялся с Кутаиси, Китай? 'Китейка' — эпитет Медеи, Китаю? и Китагги? 'китеец' — эпитет Айэта в поэзии.

Ср. скр. kuta- 'семья, дом', а также 'крепость' (словари). Топоним встречается также на Крите, на Боспоре (Китага) и в Крыму. Трубачев включает его в свой словарь причерноморского индоарийского (Indoarica: 252) и сравнивает др.-инд. kotta- 'крепость', также kota-. М. Майрхофер предполагает заимствование из дравидийских языков (EWA: I, 270). Против славянской этимологии Шапошникова (2008: 24) говорит невозможность отделить боспорский топоним от колхидского; кроме того, он засвидетельствован в IV в. до н. э., когда славяне, вероятно, мирно жили на своей дунайской прародине. В труде по истории и археологии Китея Молев (2010: 9), к сожалению, дает ошибочную этимологию от греч. то кито?. Во-первых, это слово означает не 'выпуклость', а наоборот 'полость, вогнутость' (в чаше, сосуде и т. д.), значения 'изгиб' (якобы о береге) вообще не существует. Во-вторых, название города Китага (q) представляет собой субстантивированное прилагательное женского рода от Кита с основой на а (с подразумеваемым ло^г?). Но то кито? - слово с основой на s, от него прилагательное имело бы форму Китгю?, а не Китаю?. Скорее всего это слегка эллинизированная форма древнего варварского названия, поэтому Жебелев был прав.

nAPYAAPHE

— название Понтийских гор у Страбона и Птолемея. Майрхофер (EWA: I, 65, s.v. adri-) принимает иранскую этимологию Р. Шмитта *Paru-adri- 'reich an Felsen', сравнивая (предположи-

тельное) название горы в др.-перс. <arkdri->. Однако учитывая, что в этом регионе, согласно Ксенофонту, обитали колхи, более вероятно индоарийское происхождение: ср. скр. parvata- 'скалистый' + adri- 'гора', т. е. 'Скалистая гора'. В отличие от гипотетической др.-перс. параллели, adri- хорошо засвидетельствовано в др.-инд. названиях гор, особенно применительно к Гималаям: adrindra- 'вдадыка гор', adripati- 'господин гор', adriräja-'царь гор', а также в одном названии железа adrisara- ('essence of stones', iron — MW). Майрхофер (KEWA: 30) также допускает, что это название железа производно от скр. adri- 'скала', т. е. металл, твердый как скала. В северо-западных прибрежных предгорьях Париадра, согласно Баррингтонову атласу (Barrington: map 87), обитали халибы, изобретатели стали. Заметим, что близкий к области халибов портовый город Котиюра, согласно лексикону Суда, также назывался Кутюра; о возможном индо-арийском происхождении топронима Кита см. выше.

ПОЛА1

Согласно легенде, сохраненной Каллимахом и Страбоном (Callim. Aetia, fr. 11; Strab.1.2.39), преследуя Аргонавтов, колхи на иллирийском берегу, около могилы Гармонии, основали городок (aorupov), «который грек назвал бы «городком беглецов-изгнанников» ^uyáStov), а их (т. е. колхов) язык наименовал Полами (Ш^а?)». Schol. in Lycophr., 1022: Ш^аг Sé rcóAa? 'Hnsípou tino Kó^^v ктшВгша Trov KamSito^ávTtov T^v M^Seiav ка! ^ Karn^aß0vTtov aÚT^v ка! Sia 90ßov ArqTou сутаиВа катolкnoávтюv ка! ктшávтюv ^v nó^iv, ^тц rqi Ko^^íSi фюv^l

T—r r r\ л r ^ n г л л с» ел

nómi каАггга on^аívovтo? той ovó^to? тои? фuyáoа?, ю? ФПС КаШ^а^о? (fr.104). Итак, на языке колхов 'беглецы' 9uyáSs? = rcóArn, ср. др.-инд. palay- 'to flee, fly, run away' (MW, s.v.).

ZAPAKH

2APAKH — город в Колхиде, согласно Птолемею (Ptol. Geogr. 5.10.6). Город с названием Мрака есть также у Птолемея в перечне городов Мидии (Geogr. 6.2.10) и Аравии Счастливой (6.7.41). Для нескольких топонимов Северного Причерноморья, содержащих sara- 'течение, вода', предлагает индоарийские этимологии Трубачев (Indoarica: 270): 2ápov — город на Борисфене, Sepára — город на Вардане (Кубани). Отметим, что издание «Географии» Птолемея (Stueckelberger Grasshoff 2017) не дает разночтения Mpára в 5.9.28, которое приводит Трубачев, а указывает единственное чтение рукопи-

сей 2spáKa. Хотя Трубачев не упоминает город в Колхиде, предлагаемое им объяснение 2apáKa как 'речной', производное с суф. -ka от sara- 'поток, вода, течение', вполне адекватно в нашем случае.

Местонахождение колхидского города не установлено. Но существенное совпадение семантики со следующим топонимом, делает верятным предположение о варианте названия 2apánava/2apanavi^. В перечне Птолемея 5.10.6 за 2apáKq сразу следует 2oúpiov, и оба эти поселения отнесены к 'срединным землям' между прибрежными лазами и горными магрелами.

EAPAnANA, ТА (ЕАРАПАМЕ)

Современный Шорапани в Колхети (Грузия). Согласно Страбону, Фасис был судоходен вверх по течению до этого места Strab. 11.2.17: ávan^sixai Sé Фáol<; ^é^piv Sapanavrov. Фаси-сом Страбон называет тут приток Риони реку Квирила. Топоним имеет прозрачную индоарийскую этимологию: sar- 'бежать' + ap- 'вода'. После впадения в Квирилу ее левого притока Дзирула в Шорапани она течет по равнинной местности, до этого — по горной. Первая часть композита sar- описывает начало бурного течения, делающего судоходство невозможным. Скр. sar- этимологически родственно греч. аААюцш, лат. sallo 'прыгать, бить ключом'. В НЗ á^ó^svov uSrop — ключевая вода. У Аполлония Родосского (3.73) npoa^é^ fiSrop — бурный поток. Ср. название реки saráyu в Ригведе, от sar- 'бежать' (EWA II: 708). Семантическая связь 'течения' с 'бегом' универсальна: ср. лат. curro в обоих значениях, англ. runnlng water, др.-рус. теку 'бежать' и т. д.

Согласно Страбону (11.3.4) Сарапана — один из четырех путей, ведущих в Колхиду через узкие проходы (Sia oxsvrov) — сторожевой форпост ^poúpiov, épu^a) колхов, способоный укрыть население целого города. Через эти проходы Фасис, переходимый по 120 мостам, «вследствие извилистости низвергается в Колхиду бурным потоком» (Kaxappsi xpa^ Kai ß(aio^). Другие топонимы с sara-: Indoarica: 270.

ZOYPION

20YPI0N - название города в Колхиде (Ptol., Geogr. 5.10.6; Plin. HN 6.13). Одни исследователи отождествляют его с совр. Sviri (область восточ. Колхети), другие с городищем Вани. В свою очередь Вани одними отождествляется со 'святилищем Левкотеи' (Lordkipanidze 1991: 194), упоминаемым у Страбона

(iepov ЛгикоВёа^), а другими с Soupiov Птолемея и Surium Плиния (Khoshtaria 1959 ap. Lordkipanidze1991: прим.113).

Индоарийское происхождение топонима прозрачно. Наиболее вероятно из др.-инд. surya- (-iya-), мужского рода - 'Солнце, Солнечный бог'; женского рода - sur(i)ya 'Солнце, Солнечная богиня', жена или дочь Сурьи, дочь Савитара (RV etc., KEWA: 496). Выбрать одну из двух возможностей нелегко, так как многое говорит в пользу обеих. С одной стороны, индоарийское и индоевропейское имя бога солнца, этимологически тождественное греческому Гелиосу, отражено в царских именах древних колхов Савлак и Сувармахий, см. ниже секцию IV, Nr. 1, 3. С другой стороны святилище Солнечной богини Soupiov было бы соблазнительно связать с iepov ЛгикоВёа^, о котором сообщает Страбон (Strabo11.17), ûnépKeixai ôè xrov AexBévxrov noxa^rov [= Фйоц, r^aÙKoç, Innoç] év x^i moo^ik^i то x^ç ЛгuкoBéaç iepov Фр^ои iôpu^a, Kai ^avxeîov éKeivou, onou Kpioç on Buexai, nAouoiov noxe ûnap^av, auAnBèv ôè ûno Фapvàкou KaB'^aç Kai ^iKpov noxepov ûno MiBpiôaxou xoù nepya^nvoù "Выше, над указанными реками [= Фасис с притоками Главкос и Гиппос] в Мосхийской земле находится святилитще Левко-теи, основаное Фриксом, и его оракул, где не приносят в жертву барана. Некогда богатое, оно было разграблено нашим современником Фарнаком и чуть позже Митридатом Пергамским". Ниже (11.18) Страбон добавляет: 'H ô'oùv moo^ik^, év ^i то

С Г Л ? Л Л Л V ? Т/ M Л С» Л УТП

iepov, xpi^ep^ç éoxixo ^èv yap clouai aux'qç KoA^oi xo ôè Ipnpoi xo ôè Ap^évioi "Мосхийская земля состоит из трех частей: одну ее часть населяют колхи, другую иберы, третью армяне." Обратим внимание на то, что Страбон четко различает колхов и картвелоязычных иберов. Левкотея была связана с морем, поэтому напрашивается ее сравнение с "Фасианской богиней" (Фаош^ Beoç), статуя которой стояла в устье Фасиса на берегу согласно Арриану. Но с другой стороны, по свидетельству Арриана, она была похожа на Кибелу со львами, больше напоминающую анатолийскую Magna Mater, почитавшуюся в Пес-синунте. Различия на этом не кончаются: царский культ Гелиоса бы элитарным, а культ Великой Матери - демотическим и общенародным.

Менее вероятно сравнение с др.-инд. suri- 'владыка' 'гостеприимный', ср.греч. eu-^eivoç) и sura- 'бог', производного от àsura- ( KEWA: 487, 495).

ФАЕ1Е

Ср. bhas- 'светиться, сиять', то есть блестящая река. Арриан дает необычное описание цвета воды в реке Фасис: PPE, 8 (p. 109, 26-110,2) ц ôè xpóa тюг Фáolôl oïa áno ^oÀùpôou ц Kaxmépou PePa^^évou xoù fiôaxoç 'цвет у Фасиса такой, словно он окрашен свинцом или оловом'. Сравнивая цвет Фасиса с оловом, Арриан вероятно хочет сказать, что вода реки «серебрится, поблескивает» как металл, с «переливами», а не ярко сияет. Притоком Фасиса была река r^aÙKoç, а y^auKÔç по-гречески значит 'блестящий, мерцающий' или 'серый'. Можно предположить, что греческое название притока «переводит» колхское, то есть индоарийское слово. Согласно лексикографам, Река 'Фасис' была и на Тапробане (Цейлоне): Ael. Herodia-nus, De prosodia catholica, v.3,1, p. 102, 30; на берегу Индийского океана напротив Тапробаны было поселение «Колхи» (Kó^xoi), см. Ko^%iç. О реках с этим названием на Южном Кавказе и Кубани см. Dan 2016. См. также под леммой Kó^%oi выше.

VANI

VANI — картвелизированная форма скр. vána- 'лес, роща'. Индоарийский семантический эквивалент греч. a^ooç 'священная роща', святилище.

IV. Индоарийские имена трех колхов царского рода

(Савлак, Сувармахий, Набарнугий), скифского вождя Савмака и владельца перстня из Вани Дедата.

(1) Савлак (EauXâKnç)

В 33 книге «Естественной истории», в моралистической эскападе против чрезмерной роскоши Плиний Страший, после упоминания сказочного богатства Мидаса, Креза и Кира Великого приводит в качестве дурного примера уникальный рассказ об излишествах царя Колхов Савлака:

Plin. Hist. Nat. 33.52 iam regnaverat in Colchis Saulaces Aeetae suboles, qui terram virginem nactus plurimum auri argentique eruisse dicitur in Suanorum gente, et alioqui velleribus aureis incluto regno. Et illius aureae camarae, argenteae trabes et counae atquae parastaticae narrantur victo Sesostri, Aegypti rege tam superbo, ut prodatur annis quibusque sorte reges sungulos e subiectis iungere ad currum solitus atque ita triumphare.

Этимология. Иванчик (2005: 215) считает имя Савлака «сар-мато-аланским», сравнивая осетинское sawlaeg 'черный человек' и предлагает иранскую этимологию. В словаре Абаева (который не цитирует имя Савлака в качестве паралели ни под словом saw- 'черный' ни под словом laeg 'муж, человек'), sawlaeg толкуется как «человек низшего сословия» (ИЭОСЯ, III, 46) — не самая подходящая семантика для царского имени. «Черными» или смуглокожими колхов могли называть только путешественники, вроде Геродота, но не они сами. Согласно традиции, основанной на аутопсии (Геродот, Гипократ) колхи по своему антропологическому типу разительно отличались от всех окружающих племен. Колхи не были скифами и не были кочевниками: они жили оседло столетиями на одном и том же месте, занимаясь возделыванием льна. Гиппократ свидетельствует, что они жили в тростниковых хижинах на воде в заболоченном устье Фасиса и перемещались на долбленых лодках по каналам, а не на конях. Можно не сомневаться, что по языку они так же разительно отличались от окружающих племен, как и по антропологическому типу и культуре. Иванчик (2005: 218222) соверешенно справедливо указывает на важное отличие рассказа Плиния о конфликте между колхами и египтянами (Савлаком и Сесострисом) от рассказа Геродота: (1) в версии Плиния победителями оказываются колхи, а не египтяне; (2) колхи не являются потомками простых солдат оккупационной армии Сесостриса, а следовательно, не являются египтянами. Поэтому Иванчик справедливо характеризует версию Плиния как «антиегипетскую», но отсюда не следует (non sequitur), что тем самым эта версия была «скифофильской». Конфликт между египтянами и скифами является макроконтекстом только в рассказе Геродота. В рассказе Плиния нет никакого упоминания скифов, в нем говорится только о войне между египтянами и колхами, и маловероятно, что в источнике Плиния вообще упоминались скифы, для них просто нет места в совершенно другом сюжете. Версия Плиния является полной противоположностью версии Геродота: война между колхами и египтянами перенесена из Колхиды в Египет; не Сесострис вторгается в Колхиду, а славный колхский царь Савлак вторгается в Египет и полагает конец бесчинствам Сесостриса; побеждают колхи, а не египтяне. Сказочные богатства дворца Савлака в Колхиде происходят не только от золотых приисков в горной стране сванов, но и от военных трофеев, привезенных из Египта. Савлак при этом выступает и как освободитель

завоеванных Сесострисом народов, избавляющий их от унижения: ежегодного «выхватывания» по жребию для инсценировки «триумфа» одного из подчиненных ему «царей». Слава и могущество Савлака, таким образом, достигают вселенских размеров, уподобляя его Александру Великому. «Антиегипетский», и при этом «колхофильский», а не «скифофильский», рассказ Плиния выглядит как полемическая инверсия (пгргтро-л'Л) рассказа Геродота о происхождении колхов. С колхов снимается не только принижающее их происхождение от солдат оккупационных войск Сесостриса, но и позор поражения: рассказчик дает понять, что постыдную для воина стелу с изображением женских гениталий на завоеванной территории заслужил сам Сесострис, а не отважные колхи. Гипотезу Иван-чика о происхождении версии Плиния из «сарматской легендарной традиции о Савлаке» (2005: 220) следует отклонить как неубедительную. Дополнительным аргументом против этой гипотезы являются и новые нумизматические данные о царском имени Савлака в эллинистическую эпоху, которые укзывают на местную колхидскую традицию, а не на Боспор (см. ниже). Источник Плиния почти несомненно литературный греческий; его автор сочетал незаурядную ученость (уникальное свидетельство о Савлаке, имя которого неизвестно Геродоту) с анекдотическим материалом (экстравагантная жестокость Сесостриса). Такое сочетание характерно для Ктесия, который упоминал Колхиду, предположительно в своем Пгрю8о<; (FGrHist 688 F 57), а также был важным источником о Семирамиде, о богатствах которой Плиний говорит в ближайшем контексте. Ярко выраженный колхофильский характер рассказа указывает на местно-патриотическую традицию, записанную Ктесием (или другим автором) в Колхиде. Нельзя исключить, что при всех очевидных преувеличениях подвигов Савлака, за ними может стоять вольная интерпретация каких-то фактов, а именно отголосков битвы при Кадеше. В греческом и египетском фольклоре смешивались рассказы о завоеваниях Сесотриса-Семворсета и фараонов XIX династии, включая Рамсеса II (Silverman 2003: 29; Ivanchik 1999). Известно также, что обе стороны (и хетты, и египтяне) объявляли себя победителями. Среди союзников хеттского царя Муваталиса упоминается этнос Mushanet, который некоторые сравнивают с анатолийскими мосхами-месхами, ^бо^ог Геродота (сомнения у Gardiner 1975: 58). Выдавая желаемое за действительное, народная молва со временем могла превратить поражение Сесостриса в этой битве (с точки

зрения союзников Муваталиса) в полный разгром Египта с последующим вывозом Савлаком в качестве трофеев неправедно нажитых египетских сокровищ в родную Колхиду.

В отличие от бесчинств Сесостриса, историчность имени царя Савлака не может быть поставлена под сомнение, так как подтверждается нумизматическими данными. В 1876 Гутшмидт прочитал имя Савлака на 8 редких серебряных монетах конца II в. до н. э., пять из которых были приобретены в Сухуми (Дио-скуриада) и в Вани.

Поскольку последняя буква легенды ЗДТЛ читалась нечетко, эта идентификация была оспорена, последняя буква была прочитана как М, имя правителя восстановлено как 2AYMA-KOY, а не как 2AYЛAKOY, а эмитентом признан не колхидский царь, а скифский вождь Савмак, ненадолго овладевший Боспорским престолом (107 г. до н. э.). Длившемуся в течение десятилетий спору между сторонниками двух интерпретаций положила конец находка монеты в крепости Кара Буш близ Феодосии, опубликованой Гавриловым и Шоновым в 2007 году, на которой ясно читается ' 2AYAAKOY5. Однако прямое отождествление Савлака Плиния с эллинистическим правителем невозможно по следующим причинам. 1) В тексте Плиния Савлак замыкает перечень древних восточных царей (Мидас, Крез, Семирамида, Кир Великий); было бы странно, если бы он включил в него недавнего правителя. 2) Плюсквамперфект iam regnaverat in Colchis Saulaces явно отсылает к правителю, который погряз в роскоши «уже до Кира», то есть до VI в. до н. э. 3) Плиний никак не мог утверждать, что эллинистический правитель Колхиды сражался с Сесострисом (Сенвосретом), фараоном XII династии. Проблема легко решается, если учесть, что в царских генеалогиях имена правителей прошлого нередко повторялись в последующие века, и допустить, что Савлак II в. до н. э. был назван в честь легендарного древнего Савлака, имя которого обросло легендами. Именно через этого легендарного предка, упомянутого в рассказе Плиния, эллинистический царь

5 Чореф 2018 продолжает приписывать эти монеты Савмаку, игнорируя публикацию (Гаврилов, Шонов 2007), считая, что такие монеты выпускали города, добровольно признавшие власть Митридата. Но восстание Савмака было направлено как раз против власти Митридата и его ставленников на Боспоре! Если бы Савмак признал власть Митридата, не было бы ни карательной экспедиции Диофанта, ни его пленения.

Колхиды возводил свой род к Айэту и через Айэта к Гелиосу, который изображен на аверсе монеты с именем царя Савлака.

Балахванцев (Ва1аИуапсеу 2009: 21-22) указывает на интересную редкую параллель к такому унижению побежденных правителей: в 645 г. до н. э. Ашшурбанипал во время празднования Нового года запряг в колесницу трех захваченных в плен эламских царей и одного арабского и так проследовал к храму Иштар. Однако гипотеза о том, что у Плиния «в действительности идет речь о победе» Савлака над Ашшурбанипалом, представляется слишком смелой и недоказанной.

Связь «царя Савлака» с династией Фарнавазидов в эллинистической Иберии остается неясной и скорее маловероятной. В списке 35 царей Иберии (Тоишапо1¥ 1969: 33) такого правителя нет, и найти ему в нем правдоподобное место нелегко. Альтернативой остается предположение о существовании в конце II в. до н. э. независимой от Иберии локальной колхидской династии, возводившей свой род к Айэту. Савлак мог принадлежать к той же самой колхидской династии, что и упоминаемый Ксено-фонтом «потомок Айэта», «царствовавший» (Раог^сиоуто^) в стране колхов на рубеже 1У-Ш вв. до н. э.

С учетом всего сказанного наиболее вероятной представляется индоарийская этимология имени В индоарий-ском словаре Трубачева (1пёоапса, 273) есть лемма *Баи1(1а)-/*Бо1- 'солнце', которая документируется тремя ссылками: 1) т^г 0гюг 'богине С.', посвятительная надпись на Таманском пол-ве II в. н. э.; 2) Хои^ю^ — царское ЛИ у скифов; 3) надпись ЗДТЛ на монете Савлака. Ссылка (1) вызывает у нас сомнения, такой надписи или такого чтения нет в КБН. В (2) имеется в виду рассказ Геродота 4.76 о скифском царе Савлии, убийце Анахарсиса. Трубачев сравнивает др.-инд. Бамтуа- / Битуа-'солнечный' и обращает внимание на сохранение архаического и.-е. *-/-. Суффикс принадлежности -ака- по всей вероятности в данном случае означает клановую принадлежность, то есть имеет коннотацию 'происхождения от': 'Потомок Солнца'. Изображение лика Гелиоса в лучах на аверсе монеты оказывается точным пиктографическим эквивалентом индоарий-ского имени царя на реверсе. Этим полностью подтверждаются слова Плиния о том, что Савлак был 'потомок Айэта', то есть возводил свою генеалогию к Айэту, сыну Солнца. Случайно ли, что монеты с Гелиосом на аверсе были найдены, кроме Сухуми, также и в Вани, античным названием которого, возможно, был 2оирюу? Могли ли они отражать культ солнечного божества?

Об этимологии и локализации топонима Сурион см. раздел III выше.

Менее вероятная возможность: сложение sau- (вариант su-) 'добрый, хороший' + läksman 'знак, метка', отсюда sulaksa-'having good or auspicious marks, fortunate' (MW, s. v.). Засвидетельствован также вариант с sau-: saulaksana- c тем же значением (Katha 1s), в том числе в личных именах: жена Шивы и т. д. По своей семантической структуре такая композита сходна с греч. Ей-ти%ю^.

(2) Савмак (^аь^акос)

Хотя эмитентом колхидских монет с Гелиосом был местный царь Савлак, а не Боспорский вождь скифов Савмак, имя последнего также представляет немалый интерес для нашего исследования. Имя известно по упоминанию в херсо-

несском декрете Диофанта (IOSPE I2 352, 34). Как указал О. Н. Трубачев, это «скифское» имя на самом деле не иранское, а индоарийское и предположительно связано с ведийским именем бога и священного напитка сома (иранское хаома), этимологически тождественно др.-инд. ЛИ Somaka-, производному с суфф. -ka- от soma- 'священный напиток' (Indoarica: 373). При этом Трубачев ссылается на письмо K. Witczak^ 1989-го года как на источник этого сравнения и этимологии. К примерам Трубачева надо добавить имя в ольвийской надписи, о

котором см. ниже в разделе V. Намного менее убедительно, и фонетически, и семантически, сближение с осет. saewmag 'утренний', предлагавшееся Абаевым (ИЭСОЯ III, 92).

Савмаку и декрету в честь Диофанта посвящена обширная литература, существует и немало работ с изложением истории вопроса, которую нет нужды здесь повторять (см. Rubinsohn 1980; Gavrilov 1992; J. A. Vinigradov 2017: 261 сл.; Buklagina 2018). Мы лишь вкратце обозначим нашу позицию в дебатах об интерпретации спорной строки декрета и о характере выступления Савмака в той мере, в какой это необходимо для задач настоящего исследования. Научная честность Жебелева для нас неоспорима, конъюнктурные мотивы написания его работы «Последний Перисад и скифское восстание на Боспоре» (1938) надо исключить (ср. новый взгляд на отношения между Жебелевым и идеологией: Karpiuk, Kulishova 2018). Жебелев верил в то, что писал. И он не во всем был неправ. При этом Жебелев допустил следующие фактические ошибки. Жебелев неверно истолковал в строке 34 декрета слово гкВргуауха как

указание на то, что Савмак был домашним рабом (Bpenxó^) Перисада. Соответственно, и основанная на этой интерпретации гипотеза о «восстании рабов» также была ошибочной. Но он был прав, понимая oótóv как ссылку на самого Савмака, который действительно был «воспитан» Перисадом, но не как раб, а как царевич, и, вероятно, как заложник тоже. В интерпретации oótóv как указания на Диофанта неправы были С. Я. Лурье и его многочисленные сторонники. Главный аргумент Лурье (auxó^ в декретах часто относится к чествуемому лицу) апеллирует к обще-статистической вероятности. Мы хотим внести поправку в общий принцип Лурье, а именно указать на то, что микроконтекст (в данном случае строки 34-35) обладает приматом над макроконтекстом (весь декрет в целом) как определяющий герменевтический фактор. Если в каком-либо рассказе говорится, что человек A убил человека B, и при этом вдруг упоминается, что человек B воспитал человека C, то такое упоминание оказывается для нас неожиданным и немотивированным, потому что оно упоминает факт, не имеющий никакого отношения к убийству, то есть к микроконтексту. Наоборот, когда в греческом рассказе, рассчитанном на впечатлительного греческого читателя, говорится, что человек A убил человека B, который его же и воспитал как отец-кормилец, то мы получаем душераздирающую драматическую историю, которая выставляет убийцу в черном свете, потому что по греческим представлениям поднявший руку на отца (naxpa^oia^) считался извергом рода человеческого (о сходном термине ^^Tpa^oia^ см. Gavrilov 1977). Составитель текста декрета негативно относится к Савмаку и не упускает случая указать на его черную неблагодарность. Общую картину, на фоне которой произошло выступление Савмака и убийство Перисада, правильно реконструировал Ростовцев (Rosto vtzeff 1941: 769771). В его в целом правильное определение природы конфликта как конфликта между эллинством и иранским миром надо внести небольшую поправку: это был конфликт между эллинизированной аристократической элитой Боспора и зависимым местным «скифским» населением, понимая термин «скифы» в декрете как ссылку не на ираноязычных скифов Палака, а на местных синдомеотских «скифов», с которыми Савмака роднило общее происхождение и родной синдомеот-ский (индоарийский) диалект, отраженный в его имени. Несостоятельны распространенные в наши дни две школы мысли в объяснении фигуры Савмака и предпринятой им акции: двор-

цовый переворот (У1ш§гаёоу 1989 и др.) и внешняя интервенция (Оаугйоу 1992). Марксисты придумали классовую борьбу (вернее не придумали, а преувеличили до космических масштабов ее значение как движущей силы истории), но марксисты не придумали дискриминацию и угнетение автохтонного населения, которое имело место в греческом мире, прежде всего в консервативных, автократических и монархических полисах. «Илотизм» не ограничивался Спартой: подобные системы эксплуатации зависимого труда существовали в Фессалии, Гераклее Понтийской и на Крите (НоёктБоп 2009, гл. 7). В отличие от демократических полисов, таких как Оль-вия, умевших ладить с варварами на основе взаимности, торговли и обмена, Боспорское царство было автократическим государством 'ориентального' типа, поэтому дискриминация синдо-меотского сельского населения в нем в эпоху классики и эллинизма не кажется невероятной. Согласно Ростовцеву, выступление Савмака было типичное для эпохи Эллинизма восстание «против иностранного владычества и угнетения бедных богатыми, такое, как восстание Андриска в Македонии, Аристоника в Пергаме, местного населения в Египте и националистические движения в царстве Селевкидов» (ор. сй.769).

Если последний Перисад был «кормильцем», то есть, по существу, приемным отцом Савмака, а Савмак его «питомцем», то это значит, что у Савмака не было отца. Почему? Ответ напрашивается само собой: потому что его отец был убит. Убит кем? Наиболее вероятный ответ: самим Перисадом, для которого отец Савмака представлял угрозу как противник или претендент на престол. Он оставил в живых Савмака как заложника для охлаждения пыла тех, на кого опирался отец Савмака. Савмак вряд ли убил бы своего «кормильца», если бы он был добрым дядюшкой. Он убил его из мести за своего отца, имя которого мы не знаем, воспользовавшись ослаблением власти Спартокидов и, вероятно, не желая перехода Боспора под власть Митридата. Он опирался на местное зависимое сельское население, названное в тексте декрета «скифами», и, возможно, на старейшин этого племени, а не на эллинизированную Боспорскую аристократию вопреки Виноградову, которая находилась на прямо противоположном социальном полюсе по сравнению со «скифами». В единственном историческом свидетельстве прямо сказано, что Савмак возглавил мятеж или восстание «скифов». Эти «савмаковские скифы» (о! пер! Хаи^акоу ХкиВаг), как сказано в декрете, были ядром и опорой

восстания. Даже жебелевское «восстание рабов» меньше противоречит этому свидетельству, чем версия дворцового переворота, совершенного в кулуарах аристократической верхушкой. Отсутствие у восставших военного опыта и вероятная проблема с вооружением объясняют, почему Диофант, вернувшись, с такой легкостью подавил восстание: синдомеотские «мужики с вилами» (фигурально выражаясь) были беспомощны перед безжалостным кондотьером Диофантом и его профессионально вышколенной армией. Диофант подавил это восстание с такой же легкостью, с какой царские войска под командованием князя Долгорукова разгромили разношерстное воинство Стеньки Разина в 1670-ом году. Сравнение тем более уместное, что в восстании Разина кроме казачества и крестьян принимали участие коренные народы Поволжья: чуваши, мордва, башкиры и др. В конечном счете, сравнение «скифского» восстания Савма-ка с восстанием Спартака, в какой-то мере (без абсолютизации) оправдано, так как ядро последнего составили этнические группы гладиаторов (фракийцы и кельты), к которым впоследствии присоединились рабы и свободный «сельский пролетариат» Южной Италии по формулировке Oxford Classical Dictionary, s.v. Spartacus.

Это объясняет также, почему Диофант не расправился с Савмаком на месте, а отослал его к Митридату, которому он был нужен живым в качестве заложника для предотвращения новых мятежей его сторонников. Этим дополнительно доказывается, что Савмак пользовался большим влиянием среди своих соплеменников и, вероятно, рассматривался ими как имеющий право на царство.

Итак, Хаи^ако^ оказывается четвертым индоарийским «царским» именем в колхидско-боспорском причерноморском пространстве с общим этноязыковым индоарийским субстратом. Если у Савмака было царское имя, у него, весьма вероятно, были и некоторые права на боспорский престол. Сохранилась легенда о происхождении царской власти на Боспоре у Стефана Византийского: Steph. Byz. Ethnica 16.26 Паткапаю^ по^к; ^гуштп, t&v ката Boonopov ^птропо^к;. югкшВп 8г пара Arqiou паг§о^, ^aPovTo^ tov Tonov пара Ауа^тои той Раог^гю^

\ r\ г \ г л ' > f **

каг каАгаауто<; t^v noAiv апо тои лapappгovтo<; лота^ои Паткапои. «Пантикапей: величайший город, метрополия городов Боспора. Был основан сыном Айэта, который отнял это место у царя скифов Агаэта и назвал город по протекающей рядом реке Пантикап». Эта легенда двусмысленна и могла по-разному

толковаться6. Выше мы предположили, что она могла служить мифом-хартией для эллинизированной аристократии, доказывающим законность ее власти. Но «скифы» могли ссылаться на нее и в доказательство того, что Пантикапей — это их земля, отобранная «потомком Айэта». Интересно было бы выяснить, была ли связана с происхождением от Айэта царская генеалогия Митридата.

О. Н. Трубачев (Indoarica: 246. 259) подвергает критике иранскую этимологию Абаева для топонима navxiK&naiov, указывая на семантическую трудность сближения второго элемента с иранским словом для «рыбы», и предлагает индоарийскую объяснение «холм у пролива (пути)» со знаком вопроса, сложение др.-инд. pantha- 'путь, дорога' и *kapa- 'холм'. Второй элемент засвидетельствован также в названии Феодосии КафО; (Константин Багрянородный, X век) и Caffa в итальянских документах XIII-XIV вв. На межэтническую составляющую конфликта указывает также участие на стороне скифов племени Роксоланов, названных в декрете 'Psu^avrov 80vo^ (v.23). Трубачев дает индоарийскую этимологию имени царя роксоланов Ras-para-ganus в надгробной надписи II в. (Indoarica: 186— 187): 'царь-врагов-убивающий.' Примечательно, что Распараган поселился и умер в городе Полах в Истрии, фигурирующем в легенде об аргонавтах и, возможно, имеющем также индо-арийскую этимологию (см. выше о no^ai). Индоарийским, согласно Трубачеву (Indoarica: 258), является также упоминаемое в декрете Диофанта имя скифского царя Палака (Па^ако^ 'страж, защитник').

(3) Сувармахий (Еоирарца/ш^)

Византийский лексикон Суда сохранил уникальное свидетельство о «чистом колхе царского род» Сувармахии в эксцерп-те из утраченного исторического сочинения Евнапия Сарди-анского: Suda Lexicon 2 793 = Eunapius, Fragmenta historica, fr.67.8 Blockley (1983).

6 А. Подосинов (Podosinov 2000: 102) cчитает эту легенду продуктом ученой александрийской поэзии, но уникальное варварское имя скифского царя (древность его признает сам же Подосинов), указывает скорее на местный боспорский фольклор или локальную боспорскую / скифскую историографию. При этом Подосинов правильно указывает на связь легенды об основании Пантикапея с сагой об аргонавтах.

Loußappaxio^. Ойхо; xöv борифорюу ^v ^ysprov, яштотатос; хюг

") Г Т-1 ") Г ЧГ чг Л Л чг С* > Л /• Т ?Л

suvo^xrai Ешроягюг, sinsp xi; аЛЛо;. snivs 5s nAsiova oivov ц oaov ^Suvaxo xropsiv, аЛЛ' opra; та nspi уаатера 5ia auv^Osiav oüx® каг yupvaaiav iaxupav каг vsaviK^v navxa ф^™ sni x^v фиагс^ xöv üypöv sKKpiaiv. asi yoüv ^v, таяюкюс; xs каг ou яеяюкюс;, psöürov- x^v 5s psö^v яарекаЛияте GфaЛsрöv Siaßaivrov йф' ^Лта; 5ia vsox^xa каг auviaxapsvoc;. ^v 5s ßaalЛlкou psv ysvou;, коЛхо; акрф^; xöv msp Фаа™ каг ©spp®5ovxa, xo^oxn; арюто;, si ys p^ кaxsx6^suasv auxöv xö nspixxöv xfl; триф'л;.

«Сувармахий. Он был начальником стражи, преданный евнуху Евтропию как никто иной. Они пил больше, чем мог вместить, но благодаря привычке и тренировке — сильной и молодецкой — нутро его выдерживало все для естественного выделения жидкости. Он был вечно пьян, независимо от того, был ли выпивши или нет, но он скрывал опьянение тем, что прихрамывал смолоду и при этом держался на ногах. Он был царского рода, чистейший колх, из тех, что живут за Фасисом и Фермодонтом, и он был бы наилучшим стрелком из лука, если бы его самого не сразила его слабость».

Этимология. Учитывая, что греческая бета уже со второго века становится витой (рукописи Галена и Диона Кассия передают лат. Victor как В(кхюр), а в конце четвертого века ß однозначно произносилась как v, первый компонент композита 2oußap^axio^ безошибочно определяется как suvar-, из др.-инд. svar-/suvar- 'солнце' и 'солнечный бог.' Майрхофер (KEWA: 567) допускает правильность реконструкции теофорного имени *Suvar-däta- в эламских текстах, связывая его с «ближневосточным индоарийским». Второй элемент определить сложнее, так как есть три возможности. Первая возможность, наиболее вероятная, к др.-инд. глаголу mahäyati 'величать, почитать', отсюда теофорное имя Сувармахий = 'Почитающий Солнце'. Вторая возможность: др.-инд. maghä- n. 'дар, богатство', в этом случае получаем точный аналог греч. HAaoSwpo^ 'Солнцедар'. Третья возможность: др.-инд. makhä-, обозначение разных богов и людей с трудноопределимым значением. На предполагаемом древнем значении 'воин' основано сближение с греч. ^a^o^ai (Mayrhofer, EWA, II, 288; Chantraine, DELG, 674). Все три слова встречаются в композитах.

Евнух Евтропий был постельничим (praepositus sacri cubicu-li) императора Аркадия, фактическим правителем восточной империи после убийства преторианского префекта Руфина (ноябрь 395) до своего собственного низвержения и казни в

августе 399 года. Именно в эти годы Сувармахий, «чистейший колх царского рода», занимал должность начальника охраны ('qys^rov Trov §ориф0рюу). В просопографии поздней Римской империи эта должность предположительно отождествлялась с восточным comes domesticorum, однако Woods 1996 убедительно показал, что речь идет о командовании одной из семи кавалерийских частей императорской охраны (scholae palatinae), а именно о Schola scutariorum sagittariorum. Специфика этой части была в том, что всадники были вооружены луками: это объясняет шутку Евнапия о том, что Сувармахий мог бы быть лучшим лучником на свете, если бы сам не пал сраженный пагубной страстью к вину. Развивая дальше свое открытие, Вудс указывает на то, что другой уроженец Иберии по имени Бакурий (Bacurius у Аммиана Марцеллина, Вакойрю^ в греческих источниках) занимал должность tribunus sagittariorum в битве при Адрианополе в 378 году с участием императора Валента, откуда делается вывод, что он командовал той же самой частью императорской охраны Schola scutariorum sagittariorum, что и Сувармахий, за 20 лет до него. На этом сходство между Сувармахием и Бакурием не кончается: согласно церковному писателю Руфину из Аквилеи, Бакурий был также «царского рода», откуда согласно Вудсу, можно сделать

п

вывод, что они были близкими родственниками . Внуком Баку-рия был известный христианский подвижник, основатель Маюмского монастыря в Палестине, канонизированный Грузинской церковью и почитаемый монофизитскими церквами Петр Иверский (411-491).

Имена родителей Петра-Набарнугия в сирийской версии Bosmarios и Bakurduktia, имена родителей его отца — Bosmarios и Osduktia, имена родителей его матери — Bakurios и Duktia; у деда Бакурия был брат Arsilios; отец Бакурия и Арсилия, то есть прадед Петра-Мурвана-Набарнугия — Pharasmanios. Duktia можно было бы истолковать как и.-е. слово для «дочери»: в

7 Woods 1996: 367. Rufinus HE 1.11: fidelissimus Bacurius, gentis ipsius rex et apud nos domesticorum comes. Противопоставление «ipsius gentis» vs. «apud nos» означает, что Бакурий был царем (rex) в своем племени, тогда как в Римской империи он был comes dоmesticorum. Церковный писатель Сократ (Hist. Eccl. 1.20), цитируя Руфина как источник, называет Бакурия «царевичем иберов» (PaaiXiaKoç xôv ip^prov), но сам Руфин иберов не упоминает.

этом случае Bakurduktia означало бы «Дочь Бакура», каковой мать Петра-Набарнугия и была на самом деле. Однако имя Bacurius (Пакоро^ в греч. передаче) объясняют из иранского *bag-puhr 'сын бога' (N. Garsoian ap. Marciak 2017: 224), имя Pharasmanios также иранское, как и Mihran-dukht в генеалогии Хосроидов (Toumanoff 1963: table). Уникальное эпиграфическое свидетельство об имени Бакур — надпись на перстне с геммой BAKOYP AAANA из Жинвальского могильника рубежа II—III веков, опубликованная Балахванцевым (Балахванцев 2010).

(4) Набарнугий (411-491)

Имя Nabarnugios засвидетельствовано в сирийской версии «Жития Петра Иверского», в следующих пассажах (цитируем в английском переводе Horn — Phenix). Vita Petri § 5 (Horn 2008: 7) «In the language of their (Iberians) country he first had the name Nabarnugios». § 14 (Horn 2008: 17) «Arsilios, his (Bakurios') full brother... governed ... the kingdom of Iberians together with Bosmarios, the father of our Peter, who also [is named] Nabarnugios». § 40 (Horn 2008: 57) «When [Melania] heard of the arrival of the holy youths Peter and John in Jerusalem — at that time they were still called Nabarnugios and Mithridatos in the languages of their countries. she received them joyfully». Есть одно разночтение в VP § 118 «Nabronugios [sic!], son of Bosmorios, son of Bosromios [sic!].», cf. Horn 2008: 7, note 6. В грузинской версии жития Петра вместо имени Nabarnugios дается Murvan(os), вариант имени Mirian, которое, в свою очередь восходит к иранскому Mihr (в генеалогическом древе династии Хосроидов есть правители Кахетии VIII в. Mihr (Mirian) Mihran (см. таблицу в Toumanoff 1963). Как указывает Horn 2008: LXI, изменения имен в генеалогии Петра связано с попыткой монаха Макария представить его Халкедонским святым, обелив от обвинений в монофизитства, то есть мы имеем дело с фальсификацией. Поэтому надежно засвидетельствованным является только имя Nabarnugios (v. l. Nabronugios) в сирийской версии. Первый элемент можно сопоставить c скр. nabhas 'небо', часто выступающим как первая часть составных имен и эквивалент bhas 'блеск, свет'. Второй элемент скр. rna- n. 'долг, обязанность (в религиозном смысле)' (MW: s.v. 2.). Третий элемент ga- 'соблюдающий', ходящий' (MW: s.v. ga- 2). Получаем: 'соблюдающий долг небес', царское имя с идеологической программой. Согласно учению о тройном долге (rna-traya), брамин имеет три долга или обязанности: 1) изучение Вед (brahma-

сагуа), долг по отношению к вещим певцам (го/-), 2) жертвоприношение и почитание богов ({Звуа-), 3) продолжение рода, долг по отношению к предкам (р//г-). Как и имя Сувармахий, это имя отражает и.-е. идеологию царской власти: идеальный

правитель как следующий космическому закону правды: гпа--

это обязанность, налагаемая на царя божественной справедливостью (г£а-). У древних индоарийских царей колхов эта идеология конкретизировалась в культе Солнца, что подтверждается и изображением Гелиоса на монетах Савлака. Поскольку Савлак возводил свою генеалогию к Айэту, сыну Гелиоса, греческий миф поэтическим языком передавал историческую связь колхских царей с поклонением Солнцу. Разумеется, первые христианские представители этого клана, такие как Баку-рий и Набарнугий, должны были враждебно относиться к солнцепоклонничеству, которое в их время однозначно ассоциировалось с зороастризмом. Брат Бакурия АгеШоБ сирийской версии «Жизни Петра» — это царь Иберии Арчил из династии Хосроидов (411-435 гг.), известный своим христианским рвением и жестким искоренением зороастризма8.

(5) АЕААТОЕ и АРЕА^ЕА в надписях Вани

К четырем обладателям «царских» индоарийских имен в Колхиде надо добавить еще одно засвидетельствованное эпиграфически. Это имя владельца именного перстня-печатки с надписью греческим алфавитом АЕААТ02 из «погребения воина» в Вани (IV в. до н. э.). Кем был этот воин, неизвестно. Отар Лордкипанидзе предположил, что после ослабления Колхидского царства Вани мог приобрести относительную самостоятельность, и Дедатос мог стать его первым правителем местного значения (Ьогёк1рашё7е 1991: 182-184).

Лордкипанидзе связал изменения в жизни Вани в это время с экспансией картвелоязычных племен Иберии. Если это так, и если Дедатос погиб в бою, то он должен был быть на стороне оборонявшихся, а не на стороне нападавших, так как его имя

8 Впрочем, в источниках о вероисповедании Бакурия имеются противоречия. Бакурий дружил с Ливанием, который верил, что тот почитает старых богов, а Руфин изображает его христианином. Lendering 2019 объяснил это противоречие тем, что Бакурий был человеком типа «и нашим, и вашим»: обедая с христианской семьей, он читал «Отче наш», а посещая дом язычников, приносил жертву ларам и пенатам.

индоарийского происхождения: эллинизированная форма древнеиндийского Devadatta, 'Дар бога', хорошо известный продуктивный и.-е. тип образования ЛИ: ср. греч. ©soôoxoç, слав. Богдан и т.д. Имя Девадатта было широко распространенным: так звали беспокойного двоюродного брата Гаутамы Будды, его носили царевичи, брахманы и др. (см. MW: s.v.). Девадатта называлась также боевая раковина (горн) Арджуны в «Бхага-вад-гите» 1.15. Замена индоиранского окончания -a на -oç обычна при греческой передаче иранских имен, этот же закон, очевидно, работал и при греческой передаче индоарийских имен. Вероятно, Aeôaxoç — устная форма изначального четырехсложного имени с элидированным слогом -va-.

Мог ли Вани-Сурион быть древним родовым святилищем колхских царей, местом их коронации и захоронения, подобно тому, как позднее Мцхета стала сакральным местом коронации и захоронения грузинских царей вплоть до XIX века? Весомый ответ на этот вопрос скорее дадут археологи и историки Грузии и Закавказья. Если рассуждать чисто гипотетически, рассматривая возможности, но не делая окончательного вывода (пока не будет дан ответ на поставленный выше вопрос археологами и историками), то в случае положительного ответа археологов на поставленный выше вопрос, возникнет следующая трудность: главным божеством родового святилища колхских царей вряд ли могла быть богиня «Дева», Главный бог колхских царей указан на аверсе монеты Савлака — это бог солнца, индоарий-ское имя которого засвидетельствовано на той же монете (архаическое *Saul-) и в имени Сувармахия (Suvar-). Этот древний царский культ отражен и в мифе о первом царе династии Айэте как сыне Солнца. Проще всего разрешить эту трудность можно, признав, что отождествление святилища Вани со «святилищем Левкотеи» у Страбона неверно. Заметим, что Barrington Atlas помещает его на реке Куре, а не в долине Фасиса. Вторая возможность: допустить, что после разрушения Вани Фарнаком II, царем Боспора, главным божеством святилища вместо элитарного царского» культа стало женское божество «Левкотея». Interpretatio Graeca связала Левкотею с морем, хотя вероятно, она соответствовала анатолийской Великой богине-матери, в статуе которой Арриан нашел сходство с Кибелой. Заметим, что свидетельство Страбона (11.17) о «святилище Левкотеи» относится ко времени после разрушения Вани в середине I в. до н. э. Фарнаком II (49г.) и Митридатом Пергамским (47г.) (Лордкипанидзе 1991: 194; Braund 1994: 147).

Еще одно имя, возможно, индоарийского происхождения — вертикальная надпись на каменной стене при входе в городище Вани AP2ANA2A. Справедливо отклоняя несостоятельную попытку увидеть в ней греческую молитву (якобы ápáo^ai) к владычице (якобы avaaaa), Виноградов объясняет надпись как случайное граффито — местное мужское имя Apaavaç, впоследствии ставшее «грузинским антропонимом Арсен». По его мнению, «это имя могло быть процарапано жрецом, привратником, солдатом на страже или кем угодно», то есть речь идет о случайном граффито на стене (Vinogradov 1997: 577). Можно согласиться с тем, что это местное имя, но Арсен — имя не грузинское, а армянское. Похожее граффито той же самой рукой процарапано на соседнем камне. Повторение имени на соседнем камне говорит против того, что это случайное «граффито на стене». Это может быть «техническая надпись» каменщика: его имя или маркировка камня, указывающая на его место назначения (оба камня рядом). Если оно связано с культом, его можно было бы истолковать как имя или эпиклезу женской богини, связанной с морем («Левкотеи» Страбона, «Фасианской богини» Арриана): ср. скр. arsana- 'flowing, movable' (MW: s.v., со ссылкой на трактат Yaska санскритского грамматика, толкователя 'Вед' Нирукту, IV в. до н. э.), а также название реки Apoaviaç в исторической Армении (приток Евфрата, область Малатьи в Турции, Plut. Luc.31; другой приток Евфрата в горах Тавра Tacit. 15.15, Dio Cass. 62.21). Однако если форма идоарийского имени воспроизводится точно, то окончание -a может быть и мужского рода.

V. Индоарийские личные имена колхов в надписях Сев. Причерноморья Римского времени

MAZIE. Надгробная стела. Корпус Боспорских надписей, (CIRB № 200). Керчь, Первая половина IV в. до н. э.

MàÇiç Xó^ko «Мазис, сын Холка».

Согласно Lex. PN IV, 217 имя MàÇiç больше нигде не встречается. Неясно. Но ср. др.-инд. ЛИ majica, majiraka.

РАОАМНОЕ. IOSPE I2,132, v.7 Latyschev. Мраморная плита с посвятительной надписью архонтов. Ольвия. II в. н. э.

'Paôô^noç Kó^xou. «Раодмэос, сын Колха»

Др.-инд. *raud<ra>-mev- 'Почитающий Рудру'.

Имя встречается в форме 'PaoS^aïoç в строительной надписи Inscr. Ol., № 52,8 (222-235 гг. н. э.): новая стена воздвигнута «возле (стены?) Раодмея» (пара та ... Taoö^aiou). Речь идет о том же самом лице. Форму с -п- следует предпочесть как более раннюю и более аутентичную, чем форма на -aïoç, стилизованная под привычное греческое окончание.

APrOYANArOE.

Ibid., v. 9 Apyouavayoç Kapa^uou «Аргуанагос, сын Карак-ста».

Имя: ср. др.-инд. Arjunaka 'Почитающий Арджуну'. Патроним: семантика неясна, но онлайновый Кельнский санскритский словарь дает 33 случая различных имен (в том числе ЛИ), начинающихся на karak-

Предположение о колхском происхождении Аргуанага основано на том, что он входит в одну четверку архонтов вместе с колхом Раодмэосом: они могли быть друзьями-соплеменниками, хотя это не обязательное условие для нашего объяснения.

В работе, посвященной носителям имени Ko^%oç в греческих надписях в связи с проблемой экспорта рабов из Восточного Причерноморья (Tsetskhladze 1990: 153. 159), ошибочно утверждается, что Мазис, сын Холка в надписи (a) и Раодмэос, сын Колха в надписи (c) не являются колхами, а являются «греками», так как «Колх» в данных случаях, якобы «греческое имя» литературного происхождения. Этот неожиданный вывод основан на предлагаемом в статье радикальном пересмотре происхождения и бытования ЛИ «Колх» в греческой ономастике. К сожалению, этот новый подход основан на допущении, что этническими колхами в надписях могли быть только рабы, поэтому всех свободных автор записывает в «греки». В действительности этническим колхом мог быть кто угодно (по крайне мере в Ольвии в эпоху империи), независимо от своего социального статуса. Поэтому отвергаемый в работе внушительный консенсус сторонников традиционного подхода остается верным, как остается непоколебленным и достоверное свидетельство Страбона о том, по какому принципу греки называли своих рабов. Поскольку Раодмэос был архонтом в Ольвии во II в., заключает Цецхладзе (op. cit. 153), он был свободным, и следовательно, не мог быть колхом. Следуя этой логике, мы должны заключить, что Арриан, который был в том же веке римским губернатором Каппадокии, не мог быть греком, так как был римлянином. Несостоятельна попытка автора объяс-

нить появление ЛИ Колх в греческой ономастике популярностью мифа о золотом руне, то есть вывести его из «литературы». Несмотря на популярность Гомера, никаким греческим родителям не приходило в голову назвать сына «Троянцем». Еще невероятнее, что они могли назвать сына «колхом», представителем враждебного грекам и злокозненного племени в мифе. В сводной таблице, которую автор приводит в конце своей работы (op. cit. 159), из 13 носителей имени Колх (один раз Колха ж. р.) 10 оказываются «греками» на основании указанного сомнительного критерия, а к категории «колхидских рабов» отнесены только две вольноотпущенницы (№ 12-13) эллинистической эпохи: Ейфроошп Xaip^ovoç Xo^%iç из Афин и Ка^ю то yévoç Ко^х^а из Дельф. Одна из них, «Ефросинья, дочь Херемона» — без всяких сомнений была гречанкой, то yévoç также необязательно указывает на этническую принадлежность, а может означать «откуда родом». Ko^%iç в данном случае указание на страну происхождения, указанную в бирке на невольничьем рынке. Они могли быть захвачены пиратами или во время войн в греческих городах Восточного Причерноморья и проданы в рабство. Напротив, большинство из 10 «не-колхов» согласно таблице Цецхладзе, хотя и имевших имя «Колх», скорее всего либо были этническими колхами, либо имели предка по прозвищу «Колх», превратившемуся в передаваемое потомкам имя, либо, как в случае с вазописцем Колхом в Афинах VI в. до н. э., могли быть метеками, прибывшими из Восточного или Юго-Восточного Причерноморья. «Литературный» характер этого имени следует исключить.

PAMANArOE. IOlbia 88, 6. Посвятительная надпись архонтов Ахиллу Понтарху. Третья четверть II в., согласно Карышковс-кому, не позднее 150 г., согласно Книпович. LGPN IV, 298 цитирует только эту надпись.

Pa^avayoç M^voôépou 'Раманагос, сын Менодора'.

Кельнский санскритский цифровой словарь (Cologne SDL) онлайн дает 44 имени, содержащих начальный комплекс ramana-, включая ЛИ, в том числе божеств и знаменитостей (Рамануджа). Скорее теофорное имя, связанное с богом Рама, чем просто 'милый, приятный'. Рама — инкарнация Шивы, с которым, возможно, связано следующее имя 2iauoç.

EIAYOE, EIAYAKOE. Ольвия II—III вв. IOlbia 52,3; IOSPE I2, 103, 3—4 Строительная надпись архонтов (ремонт стены).

Apyouavayou 'Сиавос, сын Аргуанага.'

Засвидетельствованы три варианта этого имени с основой 2iau-: Ешшок^] (Танаис 244 г., CIRB, 1287, 20); Хшиако^ (CIRB, 1242,18; 228 г.; ib. 1279,18) и Siawavau; (Танаис 228 г., CIRB 1282, 25). Чтение Ешшокц (Латышев, принято в CIRB) нам кажется странным, лучше читать Ешшок^], тогда это будет гибридная греко-варварская уменьшительная форма 'Сиавушка'. Индоарийское теофорное имя, сязанное с именем бога Шивы: др.-инд. Siva. Из четырех греческих вариантов ближе всего к индоарийскому прототипу второй: Хшиако^. Siva + суффикс -ka-, означающий принадлежность, в данном случае с коннотацией приверженности, почитания и т. д., как и в именах Почитающий Солнце' Хаи^ако^ 'Почитающий Сому'. Ср. др.-инд. ЛИ Siväku (MW: 1076).

В строке 8 в этой же ольвийской надписи, упоминается стена (?) Раодмея, по всей вероятности, идентичного с Раодмеем из IOSPE I2, 132 (см. выше). Кажется вероятным, хотя и не строго доказанным, что вся четверка Раодмей, Аргуанаг, Раманаг и Си-ав, служившая архонтами Ольвии в конце II-начале III в., была связана не только профессиональными, но и этническими, а также родственными узами и составляла этническую колхскую «группу влияния» в политической жизни Ольвии. Было бы очень интересно узнать, говорили ли они дома по-колхски, и читали ли они дома на досуге, освободившись от архонтских обязаностей, Махабхарату и Рамаяну? Или они знали древнеиндийские имена только из устной семейной традиции? У нас нет источников, чтобы ответить на этот вопрос.

ЕПМАХОЕ и ZANATOE

Имя согласно LGPN IV, 322 встречается 5 раз в

надписях Ольвии II-III вв., и один раз в Херсонесе Таврическом.

IOSPE I2, 128,7 Savayou (агораном, 2 век); IOSPE

I2, 107,4 'Атта (стратег); IOlbia 83,9 Xapa^qvot;

Sro^a^ou (стратег), 3 век; etc.

Теофорный индоарийский антропоним с именем бога Сомы: др.-инд. soma-, somaka- мужское ЛИ в RV, Br (KEWA: 505) В более раннем (на 300+ лет) варианте греческой передачи этого теофорного имени мы имеем (см. выше). У отца

Сомаха Санага также имя индоарийского происхождения: ср. скр. Sänaga-, 'имя учителя' в Майтри-Самхите.

Н. Казанский (per litt.) указал на возможность понять имя это как греческое: 2ю- < 'Невредимо сражающийся'.

Но оно встречается только в надписях 2-3 веков в Ольвии (5 раз) и Херсонеса (1 раз), LGPN IV, 322. Этим доказывается его варварское происхождение, подкрепленное варварским патронимом Санагос.

KAMAEAPIA. Комосария, дочь Горгиппа, жена Перисада I (4 век до н. э.): Ko^ooaptin CIRB 1015;

Камасария вифинская царица: Ka^aoapia CIG, 2855, 29; Камасария Филотекна (II в. до н. э.): CIRB 75. О ней см.: Vinogradov 1987, Rusyaeva 2002, Ivanchik 2017. Эпитафия ее мужа Аргота: Makarov I. 2017. IOSPE3 III: Inscriptions of Chersonesus and vicinity // https://iospe.kcl.ac.uk/corpora/chersonesos/index.html

Справедливо отклоняя иранскую этимологию Абаева, основанную на сравнении с осет. gom-saer 'с непокрытой головой', Трубачев (Indoarica: 245) предложил объяснение из индо-арийского *kama-sar- 'любимая женщина', от др.-инд. 'любовное желание, любовь' + sri-/s(a)r- 'женщина'. Определение первого компонента композита вполне убедительно: цифровая версия санскритского словаря MW дает 298 именных форм c первым компонентом kama-, среди них десятки ЛИ, включая имена царственных особ и божественных существ. Для царицы Кама-сарии такое имя подходит намного больше, чем «с непокрытой головой». Но определение второго компонента вызывает сомнения: «любимая женщина» - скорее апеллатив, чем индивидуальное ЛИ. Мы предлагаем этимологию от kama- 'любовь' + sära- 4 (MW) 'cream or heart or essential part of anything, best part, quintessence' = 'chiefly consisting of or depending on' + суффикс -ya. Не исключено, что имя *Kamasarya 'Та, чья сущность - любовь' теофорное, то есть Камасария - земное воплощение Камы и небесной красоты. Индоарийская этимология также согласуется с гипотезой о том, что Камасария была синдской принцессой.

Каково происхождение Ольвийских колхов (носителей ин-доарийских имен) II-III вв. н. э.? Были ли они переселенцами из области Меотиды и Боспорского царства, то есть, происходили ли они от синдомеотских колхов-индоарийцев или же были переселенцами из Юго-Восточного Причерноморья, «Колхиды» как области проживания колхов?

Проблеме варварских имен в поздней ономастике Ольвии посвящены работы Русяевой, Виноградова, Тохтасьева, Подо-

синова, Иванчика, Крапивиной и других и исследователей. Преобладает точка зрения о примущественно иранском, а именно сарматском происхождении этих имен, подробно аргументированная в работе Тохтасьева, который считает иранскими некоторые из приведенных выше имен. Мы не можем углубляться в анализ этой сложной проблемы, но ограничимся тем, что укажем на одно недооцененное эпиграфическое свидетельство о происхождении этой этнической группы, которое подтверждает нашу основную гипотезу. При этом мы не утверждаем, что все эти имена идоарийские и не отрицаем, что часть из них может быть иранскими. А. Русяева объясняет наплыв носителей варварских имен с высоким социальным статусом в надписях Оль-вии так: «небольшая группа богатой военной элиты была включена в гражданский коллектив с целью усиления обороноспособности и экономического потенциала» (Rusyaeva 1999: 444). Это объяснение выглядит в целом правдоподобно, но Тохтасьев справедливо возражает против мнения Русяевой о том, что это могло произойти только после ольвийской речи Диона (Tokh-tasiev 2013: 581) и определяет как terminus ante quem середину первого века. Действительно, трудно представить себе, что едва получив гражданство во втором веке, эти люди сразу стали занимать должности архонтов и стратегов. Должно было пройти время для их ассимиляции, для того, чтобы они доказaли свою эффективность и приобрели авторитет. Мы идем даже дальше Тохтасьева и допускаем, что для полной ассимиляции, признания заслуг и даже образования семейных «династий», которое мы наблюдаем в надписях, потребовалось несколько поколений. Такое предположение могло бы показаться смелым, если бы оно не опиралось на надежные эпиграфические свидетельства. Эти тексты были хорошо известны, многократно обсуждались в другой связи, но не привлекались для обсуждения интересующей нас сейчас проблемы. Речь идет об ольвийском почетном декрете в честь губернатора Амисоса IOSPE I2, 35, который М. И. Ростовцев датировал 64-ым годом до н. э., а Виноградов (1989: 252-255), следуя Жебелеву, связал с рубежом II—I вв. до н. э., то есть временем потрясений при переходе власти на Боспоре и в Ольвии к Митридату VI Евпатору и Диофан-товых войн. Среди заслуг губернатора Амисоса перед Ольвий-ским полисом упоминается то, что он обеспечил за свой счет доставку снабжения и, возможно подмоги-подкрепления (ßo'q-08iav, дополнение Латышева) ранее передислоцированным или раскваритрованным в округе Ольвии («наших местах») Арме-

ниям (6-8 xop^yia ßaoiXiKa xoïç ^sBnôpao^évoiç ûnô xoù ßaol^éюç MiBpaöaxou Eûnaxopoç Ap^svioiç Ko^ioai n^érov kxL). Виноградов в своем комментарии к этому декрету сделал ряд тонких наблюдений, отметив, что «Ap^évioi — уроженцы Малой Армении, то есть организованный по национальному принципу контингент профессиональных воинов типа критских лучников, беотийской конницы, фракийских пелтастов и т. п.» (ib. 255). Убедительно также следующее замечание Виноградова: «армянские лучники были преимущественно гиппотоксотами, почему их и ввели в действие против наседавших на Ольвию варваров-номадов, таких же конников» (ibid.). Но Виноградов несколько преувеличил мобильность этих отрядов в данном случае: редкий глагол ^sBsöpaZw (нет ни в LSJ, ни в полном корпусе TLG online) означает здесь не передислокацию на временную новую позицию, а расквартирование на постоянной армейской базе (ëSpa), речь идет о постоянном военном гарнизоне, периодически получающем снабжение и подкрепление для восполнения потерь из центра (Амисоса, где находилась резиденция Митридата). Виноградов указал также на дополнительное эпиграфическое свидетельство, найденное в Херсонесе надгробие со стихотворной эпитафией, из которой мы узнаем имя командира одной из таких частей лучников в Таврике (Vinogradov 1989: 154, прим. 113). Теперь оно издано с комментарием А. Макаровым (Makarov 2005).

Ap^svi[ro]v xo^oxràv Bupea9Öpov àys^ovsïa // A'i%^wva Zapei-ou naïSa KéKsuBs хаф^. «Щитоносного командира Арменийских лучников // Айхмона, сына Зарея, скрывает (эта) могила». Макаров правильно отклонил синтаксически невозможное чтение Виноградова aye^oveiai и объяснил диалектную форму àye^aoveïa как acc. sing. ays^ovqa от ^ys^ovs'uç, эпического варианта metri gratia вместо обычного ^ys^év. От следующих строк остались фрагменты: в них говорилось об обстоятельствах смерти Айхмона — он погиб «не от болезни» (oü vöoroi), называлось имя похоронившего его ]p§nç Masioç, в последней строке читается na^araxöv п[. Следует отклонить попытку Э. И. Соломоник увидеть в na^araxöv топоним (НЭПХ). На верном пути был Виноградов, дополнявший n[ö^8^ov. Дело в том, что суффикс -ikôç не типичен для топонимов, но обычен в названиях войн: TproiKÔç nô^s^oç, AropiKÔç nô^s^oç (Thuc.), Ta^axi-kôç, napBiKÔç nô^e^oç (Plut.), список можно продолжать. Во всех случаях суффикс -ikôç присоединяется к имени врага — города, народа или царя, против которого велась война, ср. у

Плутарха (Tit. Flam. 9.10) toy Фг^гппгкоу о Aviio^iko^ катгг^лфгг nó^e^o^ «после войны с Филиппом настала война с Антиохом». У Фукидида «Дорийская война» — это война против дорийцев с точки зрения афинян. Именно так, как «войну против Пала-ка», с точки зрения херсонеситов и «арменийских лучников», надо понимать na^araxóv n[ó^s^ov в эпиграмме. После упоминания об обстоятельствах гибели говорилось и в какой военной кампании, когда погиб (TsOvaÓTa) воин. При долгой альфе в слоге na- слова na^aKiKÓv n[ó^s^ov оказываются метрически правильным и стилистически эффектным окончанием пента-ментра, завершавшего эпитафию: «...в битве с Палаком погиб». «Не от болезни» — моралистический топос в прославлении павших на поле боя, подчеркивавший величие принесенной ими жертвы: они умерли молодыми в расцвете сил, а не в старости от болезней: ср. у Гераклита фр. 104 Leb./B 136 yu^ai ápn'í^aToi KaBapÓTspai ц évi voúgoi^ «души погибших в бою чище тех, что скончались в болезнях». Как и в случае с поздней ономастикой Ольвийских надписей мы имеем смешанное греко-варварское имя: греческое A'í%^wv 'Копейщик' и варварский патроним Zapeío^. Aí%^wv засвидетельствовано 16 раз в Анатолии (Кария, Ликия, LGPN VB, 15) только 1 раз в Фессалии (LGPN V,14). Патроним Zapeio^ выглядит как этникон от топонима на Zap-. Нам удалось найти в греко-римских источниках только один топоним, от которого мог быть образован такой этникон: Zara в Малой Армении, в Понтийских горах, которые назывались napuá0pn<; (см. индоарийскую этимологию выше), в регионе западнее Трапезунда, где согласно Ксенофон-ту обитали «колхи». Через городок Зара протекает река Галис (Кызылырмак) в верхнем течении, по которой возможен сплав в устье Галиса западнее Амисоса (Самсуна). Этот топоним засвидетельствован в римских Itineraria (см. PWRE, Zweite Reihe, Bd. IX, 2314, 49) и в византийском Chronicon Paschale, p. 731 Dindorf to öpo^ топ Zapa. Ближайший античный город — Никополис, был основан Помпеем в 63 г. до н. э. и назван в память о победе над Митридатом VI в 66 г., также известен как Никополь Армянский. Помпей наделил здесь землями ветеранов. После присоединения к Римской империи при Нероне (64 г. н. э.) Никополь стал метрополией Малой Армении, в которой выбирался «армениарх». Из этих же мест происходил и похоронивший Айхмона его боевой товарищ с патронимом Máeio^. Имя Mán^ — анатолийское, помимо Карии и Киликии (3 раза) чаще всего встречается в южном Причерноморье:

Мисия (2), Вифиния (1) и особенно Синопа и Амисос (5), LGPN VA, 276, а также Каппадокия и Понт (4 включая Mania, LGPN, VC, 255-56). На основании такого происхождения командира «арменийских лучников» Айхмона, сына Зарея и его однополчанина, сына Маэя, можно заключить, что из этого региона происходила какая-то часть «уроженцев Армении» (Ap^svioi), составлявшие воинский контингент гарнизона, расквартированного в окрестностях Ольвии на рубеже II—I вв. (npoxepov в ольвийском декрете) и впоследствии получившего подкрепление, доставленное в шторомовую погоду в Ольвию губернатором Амисоса, сыном Филократа. Даже если из Зары происходили только эти двое, весьма вероятно, что остальные происходили из дугих деревень и городов Малой Армении. Поскольку целый ряд имен военных и других чиновников в поздних надписях Ольвии II—III вв. объясняется лучше на основе индоарийских, нежели на основе иранских этимологий, можно заключить, что эта группа ольвиополитов с варварскими именами могла состоять из потомков воинов гарнизона I в. до н. э., переселенных Митридатом из Малой Армении и получивших со временем ольвийское гражданство за свои заслуги в обороне города. Интересно, что два исторических колха царских кровей на рубеже IV—V вв., Бакурий и Сувармахий (о них см. выше), также командовали отрядами именно конных лучников, то есть гиппотоксотов, составлявших стражу Римского императора. О Сувармахии Евнапий сообщает, что он был «чистым колхом», из числа тех, что живут «за Фасисом и Фермодонтом». «За Фермодонтом» находятся Понтийские горы и Малая Армения. Показанный Тохтасьевым параллелизм между списком варварских имен в поздней ономастике Ольвии и Боспора надо объяснять не локальными взаимовлияниями, а происхождением из общего источника в Малой Армении. В таком случае можно заключить, что во время Диофантовых войн в Ольвии, Херсонесе и на Боспоре были дислоцированы понтийские гарнизоны Митридата, укомплектованные «арме-нийцами» из одного и того же региона Малой Азии.

Следует различать два источника индоарийских имен в Северном Причерноморье: исконные местные имена, связанные с древним индоарийским языком синдомеотских племен, с одной стороны, и «новую волну», принесенную военными переселенцами эпохи Диофантовых войн, с другой. Большинство индоарийских варварских имен и в надписях II—III веков, вероятно,

относятся ко второй группе. К первой группе принадлежит, среди прочих, имя двух боспорских цариц Камасария.

VI. Этноязыковая принадлежность древних колхов

Как известно, этноязыковая принадлежность правителей в древних (и не только) обществах не обязательно совпадала с этноязыковой принадлежностью подвластного им народа. В государстве Митанни правящая элита была индоарийской по языку и происхождению, тогда как языком народа был хуррит-ский. Аналогичная картина наблюдается в случае со скандинавскими варягами на славянской Руси. Ни один царь античной Иберии не носил кавказского (картвелоязычного) имени, и заключать по их иранским именам об этнической принадлежности иберов было бы серьезной ошибкой. Однако во многих других случаях правящая элита отличалась от народа только социальным статусом, но не языком или этнической принадлежностью. Важным «маркером» второго случая является богатая топонимика и гидронимика, указывающая на «укорененность» данного этноса на территории страны. Индоарийский язык Северного Причерноморья, Меотиды и Кубани, реконструированный Трубачевым, явно был языком основного этноса этого региона. Индоарийская топонимика Восточного и Юго-восточного Причерноморья, пусть не такая изобильная, как на Севере, все-таки достаточна для того, чтобы сделать вывод: носителями индоарийского языка в этом регионе была не только правящая элита, но целый этнос. Этот этнос был индоарийским не только по языку, но и по антропологическому типу, описанному Геродотом и Гиппократом (колхи «черные» и «кудрявые»). Жителей Индии греки точно так же описывали как Об укорененности этого этноса в этом ареале

говорит и многовековая сохранность индоарийских имен вплоть до эпохи поздней античности. Однако можно усомниться в том, что этот этнос оставался доминантным в Западной Грузии в эпоху Римской империи. В первые века н. э. Колхида становится Лазикой, эта смена названия страны скорее всего указывает на смену доминирующего этноса: на смену индо-арийским колхам в качестве доминирующего этноса приходят картвелоязычные племена лазов. Разумеется, речь не идет о полном исчезновении колхов, как доказывает существование родовой колхской аристократии еще в IV и V вв. (Сувармахий и Набарнугий), а о превращении их в этническое меньшинство в

картвелоязычной среде. Возможно, изменения в этноязыковой карте Колхиды, или скажем осторожнее, начало этого процесса были вызваны отделением Колхиды от Рима и поглощением ее Иберией в царствование Фарсмана II Доблестного из династии Фарнавазидов ок. 130 г. Идет ли речь о крупномасштабной миграции племен или о постепенной ассимиляции древнего индо-арийского этноса и «растворении» его в картвелоязычной среде, могут показать только дальнейшие исторические и палеогене-тические исследования. Утрате этнокультурной и языковой идентичности индоарийских колхов (как и других малых этнических групп) могла способствовать также интенсивная христианизация Иберии в IV—V вв. Принимая имя Петра при пострижении в схиму, колхский принц Набарнугий отрекался от своих «языческих» колхских корней, от своего колхского имени и от религии своих предков. Точно так же его друг Митридат, принимая в то же самое время христианское имя Иоанн, отрекался от зороастризма и от своих иранских корней.

Список сокращений

CIRB — Струве В. (отв. ред.). 1965: Corpus Inscriptionum Regni

Bosporani. Корпус Боспорских надписей (КБН), Л.. EWA — Mayrhofer, M. 1992-1996: Etymologisches Woerterbuch des

Altidoiranischen. Heidelberg, Indoarica — Трубачев, О. Н. 1999: Indoarica в Северном Причерноморье. Реконструкция языка. Этимологический словарь. М. IOlbiae — Книпович Т. (ред.). 1968: Надписи Ольвии, Л. IOSPE — Latyschev V. 1916: Corpus Inscriptionum Oris Septentrionalis

Ponti Euxini. Petropoloi. KEWA — Mayhofer, M. 1956: Kurzgafesstes Etymologiosches

Woerterbus des Alatindischen. Heedelber, Koeln DSL — Cologne Digital Sanskrit Lexicon (from Monier-Williams' Sanskrit-English Dictionary) = https://www.sanskrit-lexicon.uni-koeln.de/scans/MWScan/tamil/ LGPN IV — Frazer P. & Mtthews E. (edd.), Lexicon of Greek Personal Names, vol. IV: Macedonia, Thrace, Northern Regions of the Black Sea, Oxford, 2005.

M.W. — Monier-Williams, M. 1960 (1899): A Sanskrit-English Dictionary, Oxford.

Библиография

Balahvancev, A. S 2010: [«Alan Bakur» from ancient Iberia]. Rossiiskaia arheologiia [Russian archeology] 4, 130-135.

Балахванцев, А. С. 2010. «Алан Бакур» из Древней Иберии. Российская археология 4, 130-135. Balahvancev, A. S. 2009: [Reconstructing the history of ancient Colchis in the second half of the Vll-th century BC]. In: Antiqiuty: historical knowledge and the specifics of the sources. Issue IV. Moscow, 21-23. Балахванцев, А. С. 2009: К реконструкции истории древней Колхиды во второй половине VII в. до н. э. В сб.: Древность: историческое знание и специфика источника. Вып. IV. М., 21-23. Blazek V. 2008: All Indo-European "smiths". Балто-славянские исследования XVIII (Сборник памяти В. Н. Топорова) [Balto-Slavian Studies 18]. М., 369-447. Braund, D. 1994: Georgia, Oxford.

Bremmer J. 2008: Greek religion and culture, the. Bible and Ancient Near

East, chapter 15: The myth of the Golden Fleece, Leiden, 303-338. Buklagina, I. 2018. [The Diophantus decree in the light of skytho-bosporan relations]. Indo-European Linguistics and Classical Philology 22, 258-266.

Буклагина, И. 2018: Декрет в честь Диофанта в свете скифо-боспорских отношений. Индоевропейское языкознание и классическая филология - XXI, Ч. I. С. 258-266. Chernyh, E. N. 2015: [Caucasus in the system of interactions of cultures of steppe stock-breeders and sedentary agriculturalists of the South]. In: Kavkaz kak sviazuiuschee zveno mezhdu Vostochnoi Evropoi i perednim Vostokom [Caucasus as a link between Eastern Europe and Near East]. SPb., 70-74.

Черных, Е. Н. 2015: Кавказ в системе взаимодействий культур степных скотоводов севера и оседлых земледельцев юга (эпоха раннего металла). В кн.: Кавказ как связующее звено между Восточной Европой и передним Востоком: диалог культур, культура диалога (К 140-летию Александра Миллера). Материалы научной археологической конференции и Гумбольдт-лектория. СПб., 70-74. Chernyh, E. N. 2009: Stepnoi poyas Evrazii. Fenomen kochevyh kyl'tur [The steppe zone of Eurasia. The phenomenon of nomadic cultures]. Moscow.

Черных, Е. Н. 2009: Степной пояс Евразии. Феномен кочевых культур. М.

Choref, M. 2018: [The coins minted in Bosporus and Chersonesus with Helios on the averse]. VestnikNizhegorodskogo universiteta 5, 75-82. Чореф М. 2018. Монеты Боспорского и Херсонесского чекана с изображением Гелиоса на аверсе как источник исторической информации. Вестник Нижегородского Университета им. Н. И. Лобачевского. Т. 5. С. 75-82. Coscun, A. 2019: Phasian confusion. Notes on Colchian, Armenian and Pontic river names in myth, history and geography. Phasis 21-22, 73-118.

Coscun, A. 2020: (Re-)locating Greek and Roman cities along the Northern Coast of Kolchis. Part II. Following Arrian's Peiplous from Phasis to Sebastopolis VDI, 80/3, 654-674.

Dan, A. 2016: The rivers called Phasis. Ancient West and East 15, 245277.

Doumas, C. 1991: What did the Argonauts seek on Colchis? Hermathena 150, 31-41.

Dundua, G. et al. 2013: The so called Saulaces coins, III type. Online English-Georgian catalogue of Georgian numismatics.

Emanuel J. 2012. Cretan Lie and Historical Truth: Examining Odysseus' Raid on Egypt in Its Late Bronze Age Context. In: A virtual birthday gift presented to Gregory Nagy on turning seventy by his students, colleagues and friends, Harvard Center for Hellenic Studies, 1-41.

Erb-Satullo N., Gilmour B., Khakhutaishvili N. 2014: Late Bronze Age and Early Iron Age copper smelting technology in the South Caucasus: the view from ancient Colchis 1500-600 BC. Journal of Archeological Science 49, 147-159.

Erb-Satullo, N., Gilmour, J. J., Khakhutaishvili, N. 2020: The metal behind the myths: iron metallurgy in the South-Eastern Black Sea region. Antiquity, 1019.

Gamkrelidze, G. 2012: Researches in Iberia-Colchology. Tbilisi.

Gamkrelidze T. V., Ivanov Vyach. Vs. 1995: Indo-European and the Indo-Europeans. Berlin.

Gavrilov, A. K. 1977: МНТРАЛ01А2. Philologia Classica 1. Leningrad, 30-36. Гаврилов. А. К. 1977: МНТРАЛ01А2. Philologia Classica 1. Л., 1977, 30-36.

Gavrilov, A. K. 1992: [The Skythians of Savmacus: a revolt or an external agression?]. In: Gavrilov, A. K. (ed.) Etiudy po antichnoi istorii i kul'ture Severnogo Prichernomoria. St. Petersburg, 53-73. Гаврилов, А. К. 1992: Скифы Савмака - восстание или вторжение? (IPE. I. 352-Syll. 709). В сб.: Гаврилов, А. К. (отв. ред.). 1992: Этюды по античной истории и культуре Северного Причерноморья. СПб, 53-73.

Gavrilov, A. V., Shonov, I. V. 2007: [A coin of Saulaces from the fortification Kuru Bash near Theodosia]. In: 14th All-Russia numismatic conference. St. Petersburg.

Гаврилов, А. В., Шонов, И. В. 2007: Монета Савлака с укрепления Куру Баш близ Феодосии. In: XIV Всероссийская нумизматическая конференция. Cn6., 31-33.

Hewitt, G. 2013: The Abkhazians: A Handbook. Routledge.

Hodkinson, St. 2009: Sparta: Comparative approaches. Swansea.

Horn, C. (ed.) 2008: John Rufus: The Lives of Peter the Iberian, Theodosius of Jerusalem, and the Monk Romanus. Atlanta.

Ivanchik, A. 1999. Antichnaia tradiciia o faraone Sesotrise [Ancient tradition about pharaoh Sesostris]. VDI 4, 4-36.

Иванчик, А. И. 1999: Античная традиция о фараоне Сесострисе и его воине со скифами. ВДИ 4, 4-36. Ivanchik, A. 2017: [The Crimean Skythia in the III—II centuries BC.]. In: Ivanchik, A., Mordvinceva, B. (eds.). [Krymskaia Skifiia in the system of cultural relations between East and West]. Simferopol', 34—55.

Иванчик, А. И. 2017: Крымская Скифия III—II вв. до н.э. и ее отношения с греческими государствами Северного Причерноморья. В сб.: Иванчик А. и Мордвинцева В. (ред.). Крымская Скифия в системе культурных связей между Востоком и Западом. Симферополь, 34—55. Ivancik, A. 2005: Nakanune kolonizacii. [Before colonization] Moscow; Berlin.

Иванчик, А. И. 2005: Накануне колонизации. Северное Причерноморье и степные кочевники VIII—VII веков в античной литературной традиции. Москва; Берлин. Ivanov, Vyach. Vs. 1983: Istoriia slavianskih I balkanskih nazvanii metallov [History of Slavic and Balcanic metal names]. Moscow. Иванов, Вяч. Вс. 1983: История славянских и балканских названий металлов, М. Ivanov, Vyach. Vs. 2008: Trudy po etimologii indoevropeiskih i peredneaziarskih iazykov [Studies in etymology of Indo-European and Near-Eastern languages]. Moscow.

Иванов, Вяч. Вс. 2008: Труды по этимологии индоевропейских и переднеазиатских языков. М. Karpiuk, S., Kulishova, V. 2018: Akademik S. A. Zhebelev, Posledniie gody. [The Academician S. Zhebelev. His last years]. VDI 78 (1), 88—112.

Карпюк С., Кулишова В. 2018. Академик С. А. Жебелев, последние годы. ВДИ 78 (1), 88—112. Kazansky, N. N. 2011: [The sociolinguistic situation in the Bosporan kingdom]. In: Bosposrkii fenomen [Bosporan Phenomenon]. St. Petersburg, 665—672.

Казанский, Н. 2011. Социолингвистическая ситуация в Боспор-ском царстве и особенности языковой политики эллинистических государств. В сб.: Боспорский феномен. СПб., 665—672. Kitazumi T. 2013: Zum Problem der Gleichung heth. Hayasa- = armen. hayk' Zeitschrift der Deutschen Morgenlaendischen Gesselschaft Bd. 116/2. S. 511—517. Ladynin, I. 2012: [The Stelae of Sesotris. A topos of ancient historiography and ancient Egyptian realia] VDI, 3—15.

Ладынин, И. 2012. «Стелы Сесостриса» Топос античной историографии и древнеегипетские реалии // ВДИ. C. 3—15. Lee, J. 2007: A Greek Army on the March. Soldiers and Survival in

Xenophon's Anabasis. Cambridge UP. Lendering, J. 2019: Bacurius. https:/www.livius.org/articles/person.bacurius

Leonardos, I. 2010: Л£оvàpôоç I., О ApyovamiKÔç p^Ooç Kai то s^nôpio ^sxâMrov атп Msaoysio. OPYKTOE ПАОУТОК Mineral Wealth 158/2010, 19-26.

Lordkipanidze, O. 1996: La geste des argonautes dans les premieres epopees grecques. Sur les traces des Argonutes. Actes du 6e symposium de Vani (22-29 septembre 1990), 21-45. Lordkipanidze, O. 2000: Phasis. The River and City in Colchis. Stuttgart. Lordkipanidze, O. 2001: The Golden Fleece: Myth, euhemeristic explanation and archeology. Oxford Journal of Archeology 20(1) 1-38. Lordkipznidze, O. 1991: Vani: An Ancient City in Colchis. GRBS, 151-95. Makarov, A. I. 2005: [An epitaphy of a commander of Armenian archers from Chersonesus]. In: Hersonesskii sbornik 14. Sevastopol', 239-248. Макаров, А. И. 2005: Эпитафия командира армянских лучников из Херсонеса Таврического. В сб.: Херсонесский сборник, вып. XIV. Севастополь, 239-248. Mamuladze, Sh., Khalvashi, M., Kakhidze, E. 2005: Apsarus in the first half of the 1st Millennium BC. Pont-Euxin et polis: polis hellenis et polis barbaron. Actes du Xe Symposium de Vani, 23—26 septembre 2002: Hommage à Otar Lordkipanidzé et Pierre Lévêque. Besançon : Institut des Sciences et Techniques de l'Antiquité, 271-276. Marciak, V. 2017: Sophene, Gordyene, Adiabene. Leiden. Molev, E. 2010: Bosporskii gorod Kitei [Bosporan city of Kytaion]. Simferopol'; Kerch'.

Молев: Е. А. 2010. Боспорский город Китей. Симферополь; Керчь.

Morkot, R. G. 2007: War and economy: the international 'arms trade' in the Late Bronze Age and after. In: Th. Schneider and K. Szpakowska (edd.). Egyptian stories (Alan B. Lloyd Festschrift). Muenster, 169-196. Petrosyan A. 2018: Aryan traces in the onomastics of Hayasa. Iran and the

Caucasus 22, 177-180 Petrosyan, A. 2016: [The myth of Argonauts: Indoeuropean parallels and history]. Indoevropeiiskoe iazykoznanie n klasicheskaia filologiia [Indo-European Linguistics and Classical Philology] 20 (2), 861-878. Петросян, А. 2016: Миф об Аргонавтах: индоевропейские параллели и история. Индоевропейское языкознание и классическая филология 20 (2), 861-878. Petrsyan, A. 2014: Armenovedcheskiie issledovaniia [Armenian studies]. Erevan.

Петросян А. 2014: Арменоведческие исследования. Ереван. Piankov, I. V. 2002: Galizony - Haliby - Moshi. [The Halyzons, Chalybes and Moschians]. Zapiski Vostochnogo Otdeleniia Rossisskogo Arhtologicheskogo obschestva. SPb, 324-342. Пьянков, И. В. 2002: Гализоны - Халибы - Мосхи (К вопросу о циркумпонтийской касте металлургов конца II - I тысячелетия

до н. э.). В сб.: Записки Восточного Отделения Российского Археологического Общества. СПб., 324-342. Podosinov A. 2000: Origin-Legends of the Greek Colonisation of the Northern Black Sea Littoral: Historical Tradition and / or Literary Fiction. In: S. Solovyov (ed.). Greeks and Natives in the Cimmerian Bosporus 7th — 1st Centuries BC, 102-104. Rayfield, D. 2013: Edge of Empires. A History of Georgia. London. Rostovtzeff, M. 1941: The Social & Economic History of the Hellenistic World. Oxford.

Rubinsohn, Z. 1980: Saumakos: Ancient History, Modern Politics.

Hosyproa 29, H.1, 50-70. Rusyaeva, A. 1999: [The population of Olbia]. In: Kryzhitskii S. et al. Olviia. Kiev, 442-466.

Русяева, А. 1999. Население Ольвии. В кн.: С. Д. Крыжицкий,

A. С. Русяева, В. В. Крапивина, Н. А. Лейпунская, М. В. Скржинская, В. А. Анохин. Ольвия. Античное государство в Северном Причерноморье, Киев, 442-466.

Rusyaeva, A. 2002. Bosporskaia tsaritsa Kamasariia [The queen of Bosporus Kamasaria] in: Bosporskie issledovaniia II [Bosporan Studies II], Simferopol', 109-124.

Русяева А. 2002. Боспорская царица Камасария. Боспорские исследования II. Симферополь, 109-124. Silverman, D. 2003: Ancient Egypt. Oxford.

Shaposhnikov, A. K. 2008: [The earliest onomastics of the Tauride Peninsula]. Voprosy onomastiki 6, 18-36.

Шапошников, А. К. 2008: Древнейшая ономастика Таврического полуострова. Вопросы ономастики 6, 18-36. Svanidze, A. A. 2014: Vikingi liudi sagi: zhizn' i nravy [Vikings, people of saga: their life and customs]. Moscow.

Сванидзе, А. А. 2014: Викинги люди саги: жизнь и нравы. М. Talbert R. (ed.) 2000: Barrington Atlas of the Greek and Roman World. Princeton.

Tohtasiiev, S. 2013: [Iranian names in the Inscriptions of Olbia of I-III centuries]. In: Tohtasiiev, S., Lurie, P. (eds.). Commentationes Iranicae. SPb., 565-607.

Тохтасьев, С. 2013: Иранские имена в надписях Ольвии I-III вв. В кн.: Commentationes Iranicae. Сборник статей к 90-летию

B. А. Лившица под ред. С. Тохтасьева и П. Лурье, СПб, 565-607. Tohtasiiev, S. 2017: [Barbarian tribes, the neighbors of the Greek cities of

Bosporus]. Scripta antiqua 6, 135-279.

Тохтасьев, С. 2017: Варварские племена, соседи греческих городов Боспора. Scripta antiqua 6, 135-279. Toumanoff, C. 1963: Studies in Christian Caucasian History. Washington. Toumanoff, C. 1969: Chronology of the early kings of Iberia. Traditio 25, 1-33.

Trubachev, O. N. 1999: Indoarica v Severnom Prichernomorie [Indoarica in the Northern Black Sea region]. Moscow. Трубачев, О. Н. 1999: Indoarica в Северном Причерноморье. М.: Наука. Tsetskhladze, G. 1990: Zu den kolkhischev Sklaven in der greichischen

Welt. Klio 72, 151-159. Tsetskhladze, G. 1995: Did the Greeks go to Colchis for metals? Oxford

Journal of Archeology 14 (3), 307-331. Tsetskhladze, G. 2020: [The "Colchis, rich in gold": myth, reality and archeological research]. Arheologicheskiie vesti 29, 207-214. Цецхладзе, Г. Р. 2020: «Богатая золотом» Колхида «Аргонав-тики»: миф, реальность и современные исследования. Археологические вести 29, 207-214. Vinogradov, J. G. 1987: Votivnaia nadpis' docheri tsaria Skilura iz

Pantikapeia i problemy istorii Skifii i Bospora vo 2 veke n. e. [A dedicatory inscription of the daughter of the king Scylurus from Panticapaeum and problems of thehistory of Scythia and Bosporus in the 2nd century AD] // VDI, № 1, 55-87.

Виноградов Ю.Г. 1987. Вотивная надпись дочери царя Скилура из Пантикапея и проблемы истории Скифии и Боспора во II до н.э. // ВДИ 1987, №1, 55-87.-Vinigradov, J. G. 1989: Politicheskaia istoriia Ol'viiskogopolisa [The political history of Olbia polis], Moscow.

Виноградов, Ю. Г. 1989: Политическая история Ольвийского полиса, М.

Vinigradov, J. A. 2017: [The elite of Bosporus at the time of Mithridates and later.]. In: Zin'ko, V. N. (ed.) Elita Bospora Kimmeriiskogo [The elite of Bosporus]. Kerch, 261-287.

Виноградов, Ю. А. 2017: Элита Боспора в митридатовское и пост-митридатовское время. В сб.: Зинько В. Н. (ред.). Элита Боспора Киммерийского: традиции и инновации в аристократической культуре доримского времени. Керчь, 261-287. West, M. 2007: Indo-European Poetry and Myth. Oxford. Witczak, K. 2000: Mycenaean term for 'iron (*pa-ra-ku) and its I.-E.

origin. DO-SO-MO 1, 53-63. Woodhuizen, F. 2012: The saga of the Argonauts: reflex of Thraco-Phrygian maritime encroachment on the Southern Pontic littoral. In: Tsetskhladze G. (ed.). The Black Sea, Paphlagonia, Pontus and Phrygia in Antiquity. Oxford, 263-271. Woods, D. 1996: Subarmachius, Bacurius and the Schola Scuttariorum Sagittariorum. Classical Philology. 91, issue 4, 365-371.