Индивидуальные детерминанты пенсионного возраста: обзор исследований Текст научной статьи по специальности «Науки о здоровье»

Вестник Института экономики Российской академии наук

3/2016

ЭКОНОМЕТРИКА

В. А. ДАНИЕЛЯН научный сотрудник Центрального экономико-математического

института РАН

ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ ДЕТЕРМИНАНТЫ ПЕНСИОННОГО ВОЗРАСТА: ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ1

В работе представлен аналитический обзор исследований, посвященных различным факторам, определяющим возраст ухода работников с рынка труда. Рассмотрены индивидуальные характеристики работника и семейные факторы. Сопоставление результатов теоретических и эмпирических работ по данной проблематике позволило автору статьи выделить некоторые стилизованные факты, полученные разными исследователями относительно пенсионного поведения. Отмечена необходимость дальнейших исследований, в том числе изучение реакции занятых тяжелым трудом работников на повышение пенсионного возраста, а также выяснение причин гендер-ной специфичности влияния образования на возраст прекращения труда.

Ключевые слова: детерминанты пенсионного возраста, экономическая активность пожилых.

1БЬ: 126, 114. Введение

Возраст выхода на пенсию - важный параметр, влияющий на предложение труда, уровень сбережений в экономике, соотношение численности пенсионеров и занятого населения и на другие ключевые показатели экономики страны. Внимание исследователей к эко-

1 Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научного проекта №14-02-00234а «Методология проектирования институциональных реформ». Автор выражает особую благодарность руководителю работы, заведующему Лабораторией математической экономики ЦЭМИ РАН, д.э.н., академику РАН, профессору Виктору Мееровичу Полтеровичу. Автор также выражает признательность за полезные комментарии заведующему Лабораторией математической социологии ЦЭМИ РАН, д.э.н., профессору Юрию Николаевичу Гаврильцу и заведующей Сектором проблем измерения качества жизни ИЭ РАН, д.э.н. Ольге Анатольевне Кислицыной.

номической активности пожилых не в последнюю очередь вызвано глобальными демографическими тенденциями старения и снижения рождаемости. Увеличение ожидаемой продолжительности жизни при одновременном падении рождаемости ослабляет платежеспособность перераспределительных пенсионных систем2, так как приводит к росту обязательств пенсионного фонда при одновременном снижении его доходов. Несмотря на существенный рост продолжительности жизни в ряде стран, срок пребывания работников на рынке труда не обнаруживает тенденции к росту. В действительности за последние несколько десятилетий средний возраст прекращения труда в промышленно развитых странах снизился, еще более осложнив обеспечение финансовой стабильности перераспределительных пенсионных систем.

Для поддержания финансовой устойчивости пенсионных фондов во многих странах проводятся реформы, стимулирующие работников к более позднему уходу с рынка труда. Эти реформы могут содержать не только изменения в пенсионном законодательстве. Так, например, возможность в пожилом возрасте перейти на неполный рабочий день - без необходимости поиска новой работы - вероятно, привела бы к замене полного ухода на пенсию частичной занятостью. Также исследования показывают, что доступность услуг по уходу за престарелыми родственниками влияет на предложение труда пожилых женщин. Подобные обстоятельства представляют интерес при проектировании реформ, направленных на удержание работников старших возрастных групп на рынке труда.

Понятие выхода на пенсию. При обсуждении вопросов, связанных с возрастом выхода на пенсию, важную роль играет то, имеет ли человек возможность работать и получать пенсию одновременно. Если работа на пенсии не допускается, то под возрастом выхода на пенсию можно понимать и возраст прекращения трудовой деятельности. Иначе необходимо уточнять, о каком именно возрасте идет речь. В большинстве исследований пенсионного поведения под моментом выхода на пенсию на самом деле понимается момент прекращения труда (см., например: [50], [17], [32], [25], [11], [6] и проч.) - т.е. более чем в половине рассмотренных работ. Кроме этого, в качестве зависимой переменной может быть взят уровень экономической активности работников старших возрастных групп. Этот подход распространен в эмпирических исследованиях по межстрановым данным (см.: [22], [43], [12]) и почти во всех найденных работах для России (см.: [2], [5], [3]). Гораздо реже уровень экономической активности по возрастным когортам становится одной

2 В англоязычной литературе перераспределительная схема именуется «pay as you go», или сокращенно PAYG.

из прогнозируемых переменных при имитационном моделировании, как, например, в [18]. Этот показатель упомянут здесь потому, что на практике возраст прекращения труда рассчитывается как раз исходя из уровня экономической активности старшего поколения (как, например, в докладе [57]), и поэтому можно, с определенной условностью, сказать, что предметом этих исследований также является возраст прекращения труда. Возраст формального выхода на пенсию, или возраст обращения за пенсионным пособием, выбран в качестве объясняемой переменной в меньшей части найденных работ. К ним относятся исследования по странам, где допускается досрочный выход на пенсию (например, США, Швейцария [29], [47], [21). Факторы, влияющие на планы работников, были исследованы как для отдельных стран, например, для США и для Норвегии [54], [6], [39], так и для объединений государств, например, для Европейского Союза [62].

Сама проблема выбора объясняемой переменной для исследований пенсионного возраста заслуживает отдельного внимания и рассматривается в работе Ф. Дентона и Б. Спенсера [19], в которой авторы говорят об отсутствии в литературе единого или доминирующего измерителя пенсионного возраста. Более того, указано, что по мере углубления анализа и поступления новых статистических данных появляются и новые измерители. В силу отсутствия общепринятого подхода и исходя из особенностей найденной по данной проблематике литературы в нашем обзоре чаще всего речь будет идти о факторах возраста прекращения трудовой деятельности (синонимы: выход с рынка труда на пенсию, прекращение экономической активности). Результаты исследований, посвященных возрасту обращения за пенсией или планам работников, чаще будут рассматриваться как неосновные, более используемые для предложения гипотез о поведении работников старших возрастных групп на рынке труда.

Предыдущие работы. Имеющиеся обзоры по этой теме либо рассматривают узкий круг факторов, либо не содержат достаточно развернутого анализа опубликованных результатов. Так, О. Митчелл и Г. Филдз [52] представили обзор работ, посвященных связи возраста ухода работника на пенсию с уровнем его дохода и величиной пенсионных пособий. Более поздние исследования обращают внимание также и на нефинансовые факторы пенсионного поведения, в том числе на состояние здоровья людей старшего возраста [37], условия труда и безработицу [61]3. В. Назаров с соавторами в работе [3] приводят краткий обзор литературы и представляют анализ влияния различных факто-

3 Автор признателен д.э.н. О.А. Кислицыной за указание на этот и на ряд других ис-

точников.

ров на экономическую активность пожилых в России. Описание исследований различных культурных детерминант, получивших внимание сравнительно недавно, можно найти в работе [7]. В [36] можно найти описание исследований факторов здоровья и состояния системы здравоохранения.

Вклад данной работы. При подготовке данного обзора мы стремились представить и проанализировать результаты исследований максимально широкого круга факторов, определяющих возраст прекращения трудовой деятельности. Для достижения этой цели мы совместили два приема, использованных другими исследователями в предыдущих работах. Во-первых, как и в упомянутой выше работе [3], исследования для разных стран классифицированы по представленным в них детерминантам возраста выхода на пенсию. Соответственно, каждая работа может упоминаться в нескольких разделах, если в ней исследуются несколько факторов. В частности, это касается исследований с многофакторными регрессионными моделями. Во-вторых, следуя примеру О. Митчелла и Г. Филдза [52], теоретические и эмпирические работы рассмотрены отдельно, что дало возможность оценить, насколько имеющаяся теория объясняет обнаруженные на практике взаимосвязи. Кроме того, для эмпирических работ указана страна, на данных которой было проведено исследование, а также и период времени, охваченный исследованием, что позволяет выдвигать гипотезы о страновой специфичности либо универсальности влияния фактора.

На основании проведенного обзора было выяснено, что влияние уровня дохода на пенсионное поведение неоднозначно. Фактор дохода рассматривается во многих работах, при этом в их выводах наблюдаются расхождения. В отношении влияния уровня доходов структурная модель работы [33] прогнозирует снижение возраста выхода на пенсию по мере роста уровня дохода работника, и эти результаты согласуются с выводами авторов аналитической работы [50]. В то же время на практике обнаруживается положительная связь уровня заработной платы и возраста выхода на пенсию (см.: [43], [3], [54]). Вероятное объяснение, для проверки которого требуется отдельное исследование, заключается в том, что имитационный анализ [33] моделирует ситуацию долгосрочного роста доходов, а приведенные эмпирические результаты имеют отношение к краткосрочной связи дохода и возраста выхода на пенсию. Другие интересные результаты найдены в отношении влияния тяжести труда на реакцию работников в ответ на повышение пенсионного возраста. Так, наблюдается в среднем более ранний выход на пенсию среди людей, занятых физически тяжелым трудом (см.: [31], [27]). В то же время более детальный анализ показывает, что тяжесть труда играет меньшую роль по сравнению с фактором здоровья [31]

и ограничения минимальной длительности смены [35] при прогнозировании реакции предложения труда на повышение пенсионного возраста. Анализ приведенных расхождений и попытка их объяснения могут быть плодотворными в развитии понимания причин, лежащих в основе предложения труда работников старших возрастных групп.

Помимо индивидуальных характеристик и семейных факторов на пенсионное поведение, по всей видимости, значимое влияние оказывают характеристики пенсионной системы, в числе которых нормативный пенсионный возраст, коэффициент замещения и проч., а также социально-экономические характеристики страны, такие как ожидаемая продолжительность жизни и конъюнктура рынка труда. По этой причине мы планируем продолжить начатый в данном обзоре анализ в последующих работах4.

1. Индивидуальные характеристики 1.1. Доходы

Теория. По одной из возможных гипотез влияния дохода на решение уйти с рынка труда, рост общего уровня доходов ведет к снижению оптимального возраста прекращения труда. Эта точка зрения интуитивно понятна, потому что при более высоком доходе, при прочих равных, финансовая готовность к выходу на пенсию наступит раньше. Однако Г. Филдз и О. Митчелл [25] показывают, что с теоретической точки зрения доход человека неоднозначно влияет на возраст его ухода с рынка труда. В качестве теоретической основы для исследования пенсионного поведения человека авторы используют детерминированную динамическую структурную модель оптимального потребления, или модель жизненного цикла (life cycle model).

Время в модели непрерывно, длительность жизни потребителя фиксирована, на протяжении времени жизни он предлагает труд и получает оплату труда, которую распределяет между текущим потреблением и сбережениями. Модель однопродуктовая - человек получает полезность от потребления единственного имеющегося в экономике блага. Кроме потребления блага полезность также доставляет и досуг, который составляет все, не отведенное на труд время. Ставка процента на сбережения и ставка оплаты труда задаются экзогенно.

4 Данная работа построена следующим образом. Раздел 1 посвящен группе индивидуальных факторов, таких как уровень дохода и образование. В разделе 2 рассмотрены семейные факторы, например, разница в возрасте супругов и наличие несовершеннолетних детей и внуков. Каждый из факторов рассмотрен в соответствующем подразделе, содержащем описание эмпирических и теоретических работ и сопоставление их результатов. В конце подведены итоги и сделаны выводы.

Предполагается, что потребитель обладает абсолютным предвидением и способен составить оптимальный план предложения труда и потребления на протяжении жизни, максимизируя полученную за все время жизни полезность. Если в соответствии с оптимальным планом с некоторого момента предложение труда прекращается, то этот момент можно считать оптимальным возрастом прекращения труда. Работа на пенсии не допускается: человек либо занят полный рабочий день, либо полностью выходит на пенсию.

В модели [25] также предусмотрена пенсионная система: предполагается, что работник в течение жизни платит налог с трудового дохода в систему социальной защиты, а после ухода с рынка труда получает пенсионное пособие на протяжении оставшейся жизни5. Таким образом, задача потребителя имеет вид:

где и - функция полезности за все время жизни; Ь - длительность пребывания на пенсии; У - совокупный приведенный доход за все время жизни при ограничении

где Е - совокупный трудовой доход за вычетом налогов и пенсионных взносов; Р - совокупная приведенная величина полученных пенсионных пособий.

Величина Ь и фиксированная длительность жизни Т однозначно задают возраст выхода на пенсию Я = Т - Ь.

Исследуя частные производные оптимального возраста выхода на пенсию Я, авторы выясняют теоретическое влияние различных факторов на этот возраст. Результаты их анализа показывают, что величина трудового заработка Е оказывает неоднозначное влияние на возраст прекращения труда по причине противодействия эффекта дохода и замещения. Таким образом, если считать досуг нормальным (не инфериорным) благом, то рост дохода, при прочих равных, должен увеличить потребление досуга, то есть привести к более раннему выходу на пенсию, - в этом и состоит эффект дохода. Эффект замещения состоит в том, что с ростом оплаты труда возрастают и альтернативные издержки дополнительного года досуга. В какую сторону в итоге изменится возраст ухода с рынка труда, зависит от того, какой из эффектов окажется сильнее.

5 Величина пособия в модели зависит от текущего момента, возраста выхода на пенсию и, возможно, от величины трудовых заработков человека.

тах и (У, Ь),

(1)

У = Е + Р,

(2)

Авторы другой работы [50] также специфицируют детерминированную модель жизненного цикла и приводят анализ оптимального возраста прекращения труда в сравнительной статике (по предположениям модели работа на пенсии не допускается). Анализ с использованием модели, не включающей систему социального обеспечения, показал, что пенсионный возраст монотонно убывает по величине начальной заработной платы и по темпу ее роста. Как обычно при таком анализе, параметры предпочтений и остальные переменные экономической среды были заданы на некотором произвольном уровне. Однако А. Гастмен и Т. Стейнмейер [33] подтверждают этот результат на реальных данных с помощью структурной динамической стохастической модели, описанной ниже.

Время в этой модели дискретно, и, в отличие от детерминированных моделей, здесь параметры предпочтений заданы случайными величинами, так что функция полезности, получаемой за один период, имеет вид:

U(Ct,Lt,t) = sign( S )(Cf + (3)

где t - возраст человека; Ct, Lt - потребление благ и досуга в возрасте t соответственно; Xt - вектор объясняющих переменных ценности досуга6; в - вектор коэффициентов; е - стационарный остаток, интерпретируемый как индивидуальные предпочтения досуга.

Отметим, что Lt g [0;1] и изменяется непрерывно, допуская частичную занятость. Бюджетное ограничение модели допускает работу после выхода на пенсию.

Параметры модели были оценены методом наибольшего правдоподобия на данных Retirement History Longitudinal Survey (RHS)7 (размер выборки - 494 наблюдения). Прогностическая сила оцененной модели была проверена на внутри-выборочных данных методом ретроспективных прогнозов и оказалась удовлетворительной. Отметим, что структурные стохастические модели за счет «калибровки» ненаблюдаемых параметров на фактических данных (заработные платы, процентная ставка и проч.) реализуют смешанный теоретико-эмпирический подход. Далее был проведен имитационный анализ со сценарием 50%-го роста трудовых доходов. Такой сценарий соответствует, например, росту производительности труда на протяжении двух или четырех десятилетий. По полученной оценке такое

6 Вектор объясняющих переменных включает константу, возраст, фиктивную переменную долгосрочных проблем со здоровьем (равна 1, если индивид ранее испытывал долгосрочные проблемы со здоровьем) и год рождения.

7 Лонгитюдное обследование населения США 1969-1979 гг. c возрастом респондентов 58-63 лет на начало обследования и двухлетним интервалом проведения опросов.

изменение приводит к росту числа работников, полностью прекративших труд в возрасте 62-64 года, приблизительно на 10 процентных пунктов. Таким образом, модель в долгосрочном периоде прогнозирует снижение среднего возраста выхода на пенсию при росте уровня доходов.

Эмпирика. В эмпирических исследованиях обычно используются стохастические модели в приведенной форме, то есть регрессия исследуемой эндогенной величины по экзогенным объясняющим переменным. В число этих переменных могут быть включены: уровень дохода в момент выхода на пенсию, ценность материального имущества, величина дохода от имущества и проч. Так, регрессионный анализ (см.: [54]) по данным обследования Survey of Consumer Finances (1995 г., США) показал, что планируемый возраст прекращения труда статистически значимо отрицательно связан с величиной имущества (финансового и не финансового) и пенсионных активов. При этом связь с трудовым доходом, наоборот, положительная, но, по оценке авторов, более слабая. Таким образом, можно выделить два связанных с доходом фактора, вероятно оказывающих разнонаправленное действие на планируемый возраст выхода на пенсию: уровень дохода и финансовая подготовленность8.

Для России подобный результат подтвержден в работе В. Назарова и соавторов [3] на данных РМЭЗ ВШЭ9 2002-2012 гг. По результатам эконометрических оценок авторы сделали ряд выводов, в том числе они обнаружили, что в России люди с высокими доходами дольше остаются экономически активными. Однако этот результат, видимо, не стабилен, так как в работе Е. Клепиковой [2] на основе данных РМЭЗ за тот же период установлено, что заработная плата, действительно, положительно влияет на экономическую активность пожилых в период 2000-2002 гг., но отрицательно - в период 2003-2010 гг. Предположительной причиной может быть преобладание в первом периоде эффекта замещения, а во втором - эффекта дохода. Это предположение подтверждается результатами более позднего исследования [45], где основной причиной труда в старости признана потребность в заработке для поддержания требуемого уровня потребления.

8 Здесь необходимо уточнить, что речь шла о возрасте, в котором человек планирует прекратить работу на полную ставку (35 часов в неделю или более), который далее также будет называться возрастом завершения карьеры.

9 «Российский мониторинг экономического положения и здоровья населения НИУ-ВШЭ (КЬМБ-НБЕ)», проводимый Национальным исследовательским университетом «Высшая школа экономики» и ЗАО «Демоскоп» при участии Центра народонаселения Университета Северной Каролины в Чапел Хилле и Института социологии РАН. (Сайты обследования КЪМБ-НБЕ: cpc.unc.edu/projects/rlms и hse.ru/rlms).

Данные по промышленно развитым странам рассмотрены в работе Р. Джонсона [43], где проведен эмпирический межстрановой анализ по выборке данных из 13 стран ОЭСР за 2000 г. По результатам оценки регрессии обнаружено, что уровень экономической активности старшего поколения выше при более высоком уровне ВВП на душу населения. Если рассматривать изменение ВВП на душу населения как показатель изменения уровня доходов, то это будет свидетельствовать о положительной связи между уровнем доходов и возрастом ухода с рынка труда. Заметим, что, как того требует подобный анализ, в данной работе уделено должное внимание различию в правилах пенсионных систем разных стран (см. раздел 4. и рис. 1 в вышеупомянутой работе [43]). Таким образом, результат, полученный на межстрано-вых данных, согласуется с обнаруженным другими исследователями (В. Назаров и др., см.: [3]) для России. При этом результаты эмпирических исследований влияния уровня дохода на пенсионное поведение расходятся с выводами структурной модели [33].

Есть и третья точка зрения, представленная в эмпирическом исследовании Д. Дорна и А. Сауса-Поза [21], где получен вывод о немонотонной зависимости дохода работника и его возраста выхода на пенсию (имеется ввиду обращение за выплатами; увольнение с работы не обязательно). Анализируя данные Swiss Labor Force Survey за 2002 г. (Швейцария), авторы обнаруживают, что рост дохода работников старшего возраста увеличивает вероятность выхода на пенсию лишь до некоторого момента. По их расчетам, после величины 120,000 CHF в год10 рост дохода приводит к снижению вероятности досрочного выхода на пенсию. При этом наличие дохода от имущества свыше 1000 CHF удваивает вероятность досрочного выхода на пенсию. Результат, полученный другими исследователями [54] об отрицательной связи планируемого возраста завершения карьеры и величиной имущества, согласуется с этим выводом.

Сопоставление. Результаты эмпирических исследований о положительной связи между возрастом прекращения труда и заработной платой (см.: [43], [54], [3]) объясняются лишь самой общей из рассмотренных теоретических постановок [25], допускающей как рост, так и снижение этого возраста, в зависимости от того, какой из эффектов от увеличения дохода будет преобладать (эффект дохода или эффект замещения), в то время как детерминированная модель [50] и структурная стохастическая модель [33] прогнозирует снижение возраста выхода на

10 Для сравнения, среднее значение среди досрочно вышедших на пенсию 134,9 тыс. СИБ и 109,4 тыс. СИБ среди не вышедших досрочно на пенсию (при вероятности равенства средних 0,362).

пенсию при увеличении трудовых доходов. Несогласие авторов аналитической работы [50] с эмпирикой можно было бы списать на несколько произвольный выбор параметров предпочтений, но выводы А. Гаст-мена и Т. Стайнмейера [33] получены с помощью модели, параметры которой были оценены на реальных данных. Возможно, дело в том, что имитационный анализ [33] моделирует ситуацию долгосрочного роста доходов, а приведенные эмпирические результаты имеют отношение к краткосрочной связи дохода и возраста выхода на пенсию. В пользу этого говорит и найденная другими исследователями (см.: [54]) отрицательная связь между планируемым возрастом снижения трудовой активности и величиной богатства, если считать рост богатства показателем роста доходов в долгосрочной перспективе. Другое объяснение -это неустойчивость преобладания эффекта замещения над эффектом дохода, отмеченная, например, Е. Клепиковой [2] для России.

Немонотонность зависимости была обнаружена только в одной из рассмотренных работ, что, возможно, связано с фактором профессионального разнообразия работников (этот фактор не учитывается в рассмотренной теории, в то время как в регрессионные уравнения в работе [21] он включен), с которым, вероятно, хотя бы отчасти, связана и вариация уровня дохода и различия возраста выхода на пенсию. Важно и то, что удовлетворение работника своей заработной платой зависит от того, какими усилиями она ему достается. Этот аспект учтен в модели дисбаланса усилий и оплаты труда [51]. В этой модели соотношение заработной платы и требований к работнику использованы для вычисления комплексного показателя «качества рабочего места», однако, вопреки ожиданиям, в работе [42] для европейских стран не обнаружено связи этого показателя с возрастом ухода работников с рынка труда. Если же говорить не о наемных работниках, а о самозанятых, то результаты исследования [58] для Британии показывают, что для этой группы населения более высокий доход снижает вероятность прекращения труда в старшем возрасте. Перечисленные результаты говорят о том, что при исследовании влияния дохода на пенсионное поведение работника старшей возрастной группы целесообразно учитывать и другие характеристики его работы, помимо уровня ее оплаты.

1.2. Здоровье

Теория. Проблемы со здоровьем могут двояко повлиять на решение прекратить работу [23]. С одной стороны, они снижают производительность и трудовые доходы и могут потребовать дополнительного свободного времени на здравоохранение - все это должно увеличить ценность досуга. Рост ценности досуга, в свою очередь, ведет к более раннему уходу с рынка труда. Эти рассуждения подтверждает анализ

Х. Кремера и соавторов [17], проведенный с помощью модели жизненного цикла (слабое здоровье в их постановке задается более высоким темпом накопления вреда от труда в течение жизни). С другой стороны, проблемы со здоровьем могут привести к росту предельной полезности потребления (по отношению к предельной полезности досуга), что ведет к откладыванию прекращения труда. Кроме того, некоторые проблемы со здоровьем могут отразиться на ожидаемой продолжительности жизни [28], а действие этого фактора, в свою очередь, также теоретически неоднозначно11.

Анализ, проведенный при помощи структурных моделей, вероятно, снимает эту неоднозначность. Так, А. Гастмен и Т. Стайнмейер [33] на данных США анализируют влияние проблем со здоровьем на ценность досуга работника. Оценка силы этого влияния показала, что долгосрочные проблемы со здоровьем увеличивают ценность досуга, и по величине этот эффект эквивалентен старению на 4 года. Как следствие, оптимальный возраст выхода на пенсию при наличии проблем со здоровьем наступает раньше, при прочих равных. В работе других исследователей [11] рассмотрена структурная модель, в которой наличие проблем со здоровьем влияет на величину зарплаты работника. Полученные результаты свидетельствуют, что проблемы со здоровьем должны привести к росту темпов выбытия работников из рабочей силы.

Также с помощью структурной модели жизненного цикла в более позднем исследовании на данных США подробно проанализировано, как различные заболевания влияют на предложение труда в старости [36]. Обнаружена связь между здоровьем и интенсивностью труда в возрасте 61 года: среди людей с хорошим здоровьем доля занятых полный рабочий день составила 58%; среди людей с плохим здоровьем - лишь треть; среди людей с очень плохим здоровьем - только 10%. При этом, по оценкам модели, если бы все население имело хороший уровень здоровья, то средний возраст выхода на пенсию вырос бы примерно на один год. Кроме оценки влияния отдельных заболеваний (например, диабет, который, к слову, по оценке авторов, незначительно влияет на возраст выхода на пенсию), также получены результаты и для вредных привычек. Так, обнаружено, что курение приводит к сокращению занятости на полную ставку в возрастной группе 60-65, равному 3.5 п.п., что эквивалентно падению среднего возраста прекращения труда на 4-5 месяцев12.

11 Мы планируем отдельно подробно изложить результаты работ, касающихся связи возраста выхода на пенсию с ожидаемой продолжительностью жизни, в последующих наших работах.

12 Вместе с приведенными работами см. также: [65], [10], [8], [46].

Эмпирика. Исследования показывают, что не все проблемы со здоровьем одинаково влияют на пенсионное поведение работников. Так, ряд исследователей [23] обнаружили, что некоторые хронические осложнения, такие как функциональные ограничения к труду и цикличные нарушения трудоспособности, действительно, снижают планируемый возраст прекращения труда, в то время как нервные расстройства и травмы не проявляют такого влияния. Обнаруженная неравнозначность влияния разных типов болезней согласуется с результатами других исследователей [36].

С. Рощин [4] и В. Ляшок [5] на данных РМЭЗ ВШЭ 1994-2000 гг. и 1994-2010 гг. соответственно, обнаруживают, что в России хорошее состояние здоровья положительно влияет на экономическую активность пожилых людей. По результатам анализа российских данных РМЭЗ 2005 и 2009 гг., другие авторы (Е. Гурвич и Ю. Сонина [1]) приходят к выводу, что плохое здоровье является потенциальным препятствием для работников старшего возраста, желающих отложить выход на пенсию в ответ на финансовые стимулы. В исследовании Е. Клепиковой [2], выполненном по данным РМЭЗ 2000-2010 гг. также отмечено, что плохое здоровье оказывает отрицательное влияние на экономическую активность в старшем возрасте, однако в более поздней работе [45] автор отмечает, что влияние плохого здоровья гораздо менее выражено по сравнению с влиянием плохой финансовой ситуации. Указано, что некоторые пенсионеры, не имеющие достаточных средств на покрытие своих нужд, продолжают работать даже с плохим здоровьем или инвалидностью.

Отметим, что результаты эмпирических исследований сильно зависят от выбора измерителя состояния здоровья. Часть исследователей считает самооценку здоровья достаточно надежным показателем реального состояния здоровья респондентов13, но есть и несогласные с таким мнением. В частности, в ряде работ высказывается предположение, что планирующие досрочный выход на пенсию люди склонны преувеличивать свои проблемы со здоровьем для обеспечения себе общественно приемлемого «оправдания» раннего ухода с рынка труда (см., например: [10], [14], [8], [15]). Кроме того, использование медицинских показателей состояния здоровья [15] или данных о смертности [8] приводит к менее высоким оценкам значимости здоровья. Подобные результаты дает и анализ М. Боскина [13], где в качестве объясняющей переменной для здоровья в уравнении вероятности продолжения труда пожилых взято количество часов в больничном бюллетене, не отработанных по причине болезни, в году перед выходом на пенсию: оценка коэффициента перед этой переменной оказалась статистически незначимой.

13 См.: [67], [49], [38], [20], [24], [55], [56].

Сопоставление. Эмпирика обнаруживает положительную связь состояния здоровья и возраста выхода на пенсию ([33], [5], [2]): для некоторых измерителей состояния здоровья - более выраженную (см.: [30], [23]), для других, наоборот, - менее выраженную (см.: [8], [15]). В некоторых случаях связь не обнаруживается (как в [13]), но отрицательная взаимосвязь («чем хуже здоровье, тем позже выход на пенсию») не выявлена ни в одном из рассмотренных эмпирических исследований. Эти результаты объясняются существующими теоретическими моделями через более высокий темп роста тяжести труда (как в [17]) или ценности досуга (как в [36]) у людей со слабым здоровьем, находящих для себя по этой причине оптимальным более ранний возраст прекращения труда. В исследованиях для России отмечается отрицательное влияние плохого здоровья на экономическую активность в старшем возрасте, хотя в более поздних исследованиях это влияние относительно мало по сравнению с действием фактора дохода.

1.3. Образование и способности к образованию

Теория. Теоретическая связь образования и возраста выхода на пенсию показана в работе Дж. Конде-Райза и В. Галассо [16]. Авторы специфицируют модель роста малой открытой экономики с перекрывающимися поколениями, допускающую накопление человеческого капитала и досрочный выход на пенсию. Количество инвестиций, необходимое человеку в модели для получения некоторого уровня образования, зависит от его индивидуальной способности к обучению (эти инвестиции можно интерпретировать как время, необходимое на освоение образовательных программ). Индивидуальная способность к обучению задается при рождении уровнем способностей родителей человека и средним уровнем человеческого капитала в экономике. В зависимости от своей способности индивид выбирает оптимальный уровень инвестиций в человеческий капитал. Полученный в итоге уровень образования полностью определяет величину предельного продукта работника, которая и является в модели его трудовым доходом. Начиная с некоторого момента человек может выйти на пенсию добровольно, с получением уменьшенного пособия (работа на пенсии не допускается), а после определенного возраста прекращение труда обязательно, с выплатой полной величины пенсионного пособия. Сделав необходимые выкладки, авторы показывают, что существует пороговое значение способностей к образованию, разделяющее работников на две категории. Люди со способностями ниже этого порога предпочитают более низкий уровень образования по сравнению с более способными людьми и выходят на пенсию рано. Люди с уровнем способностей выше найденного порога, наоборот, предпочитают работать

до последнего и выходят на пенсию только тогда, когда будут обязаны это сделать. Авторы интерпретируют это как желание максимизировать отдачу инвестиций в образование. Таким образом, построенная модель демонстрирует положительную связь уровня образования и возраста выхода на пенсию.

Эмпирика. В большинстве эмпирических работ также обнаруживается положительная связь между уровнем образования и экономической активностью пожилых.

Для США оценки структурной модели [11] на 1966-1983 гг. показывают, что наличие образования снижает ценность выхода на пенсию для мужчин, а регрессионный анализ [65] по данным обследования RHS (1969-1979 гг.) обнаруживает, что более высокий уровень образования повышает вероятность продолжения труда мужчин в старшем возрасте. Также авторы другой работы [64] на данных Health and Retirement Study (HRS)14 находят, что наличие коллежского образования у женатого мужчины статистически значимо повышает вероятностью того, что он выйдет на пенсию хотя бы на один год позже появления у него такой возможности по закону.

Так, в своем исследовании М. Ридель с соавторами [62] обнаруживают, что для ЕС более высокий уровень образования связан с планами на более длительную трудовую жизнь, но статистическая значимость этого эффекта различается по странам и гендеру. Для работников более богатых стран Европы, а также новых членов ЕС такая связь прослеживается, в то время как для работников менее богатой половины ЕС-15 - нет. При разделении выборки на мужчин и женщин (без разделения по группам стран) статистически значимая связь образования и возраста выхода на пенсию в ЕС обнаружена только для женщин. Также другие исследователи [42] находят, что для Европейских стран важно соответствие уровня образования работника тому месту работы, которое он занимает. Работники с уровнем образования, превышающим требования их места работы, на 40% чаще уходили на пенсию досрочно, по сравнению с людьми, чье образование соответствовало занимаемому ими месту. Эффект наблюдается в основном для мужчин, при этом недостаточный уровень образования такого действия не обнаруживает.

Для российской экономики В. Назаров с соавторами [3] обнаруживают положительное влияние образования на вероятность экономической активности в старшем возрасте. Как и в странах ЕС, в России прослеживаются различия во влиянии образования на женщин

14 Лонгитюдное обследование населения США, двухгодичная периодичность: начато в 1992 г. с выборкой более 12 тыс. респондентов в возрасте 51-61 год.

и мужчин. Высшее, среднее специальное и начальное профессиональное образование повышают вероятность труда для женщин России в старшем возрасте15. На вероятность труда мужчин в старости положительно влияет только среднее специальное образование - наличие остальных ступеней не оказывает статистически значимого эффекта. В работе С. Рощина [4] также отмечено, что образование оказывает положительное влияние на экономическую активность пожилых людей (при этом по общей выборке возрастов положительное влияние образования на женщин сильнее, чем на мужчин; данные РМЭЗ 1994-2000 гг.). Этот результат подтверждается в работах Е. Клепиковой [2] и [45] на данных 2000-2010 гг., но не находит подтверждения в более поздних исследованиях Е. Гурвича и Ю. Сониной [1], где сделан вывод о незначительности фактора образования (рассмотрены высшее и среднее образование, данные РМЭЗ 2005 и 2009 гг.).

Сопоставление. Во всех рассмотренных работах по данной проблематике более высокий уровень образования связан с более поздним выходом на пенсию либо не влияет на возраст прекращения труда -случаев отрицательной связи в найденной литературе обнаружено не было. Имеющаяся теория объясняет это необходимостью более длительного периода работы для возврата инвестиций в высокий уровень образования. Кроме того, более высокий предельный продукт квалифицированных работников в теории увеличивает альтернативные издержки досуга и, как следствие, оптимальный возраст эффективного выхода на пенсию наступает позже.

На российских данных выявлено положительное или незначительное (в одном из исследований) влияние уровня образования на экономическую активность в старшем возрасте. Как для России, так и для стран Европы, приведенные эмпирические исследования свидетельствуют о том, что по сравнению с мужчинами на женщин уровень полученного образования оказывает более сильное влияние. Для выяснения причин этих и других гендерных особенностей, видимо, требуется отдельное исследование.

Возможно, что нестабильность статистической значимости фактора образования, отмеченная в некоторых работах, имеет отношение к замечанию Д. Дорна и А. Сауза-Поза [21] о том, что линейные модели не всегда пригодны для оценки связи образования и возраста выхода работника на пенсию. Авторы обосновывают эту догадку обнаруженной нелинейностью связи предпочитаемого возраста выхода на

15 Полученная оценка для коэффициента неполного среднего образования показывает, что эта ступень образования снижает вероятность продолжения труда, но эта оценка статистически значима только на 10%-ом уровне доверия.

пенсию с уровнем дохода и, далее, с предположением о связи дохода с уровнем образования. Если эти предположения верны, то линейные модели могут оказаться просто неспособными уловить нелинейную взаимосвязь образования и возраста прекращения труда, опосредованную уровнем дохода. Это предположение реалистично также и в свете свидетельств работы [48] о связи финансовой грамотности с планированием пенсии: если в дополнение к этому обнаружится, что более образованные люди отличаются и финансовой грамотностью, то в совокупности с финансовой подготовленностью к пенсии (см. раздел 1.1) это обусловит более раннее прекращение их труда.

1.4. Профессия и условия труда

Одно из промежуточных звеньев, через которое образование может влиять как на доход, так и на уровень здоровья в старшем возрасте, -это профессия.

Теория. Связь тяжести труда и оптимального устройства социальной системы изучается в работе [59]. Авторы специфицируют двухпе-риодную модель жизненного цикла. В течение первого периода жизни индивид работает, платит из заработка налог социальной системы, потребляет часть дохода и делает сбережения. В начале второго периода он, по желанию, работает еще некоторое время, при этом ставка социального налога может отличаться от прежней, а затем прекращает труд, потребляет накопленные сбережения и получает пенсионные пособия. Предполагается, что человек всю жизнь занят одним из двух видов труда: физически тяжелым либо легким. Длительность первого периода одинакова для всех, а длительность второго периода может быть двух вариантов: короткая и длинная. В некоторый момент в течение первого периода индивид узнает, к какому типу людей по продолжительности жизни он относится: к короткоживующим или долгоживующим. При этом работники тяжелого труда с большей вероятностью по сравнению с работниками легкого труда сталкиваются с короткой продолжительностью жизни.

В условиях свободной экономики (отсутствия системы социальной защиты) оптимальное сбережение и предложение труда зависят только от продолжительности жизни работника. Государство (планировщик социальной системы) знает, каким типом труда занят работник, но не наблюдает его продолжительности жизни. Таким образом, имеет место информационная асимметрия, так как из знания о тяжести труда работника государству доступна неполная информация о длительности его жизни. Авторы показывают, что при отсутствии информационной асимметрии есть возможность использовать данные о соотношении

людей с разной продолжительностью жизни для составления функции общественного благосостояния и выбора социальной политики, макшмизирующей эту функцию, причем такая политика не будет искажать решений работников. Другими словами, при социальной политике первого-лучшего работники сберегали бы и трудились бы столько же, сколько бы они это делали в условиях свободной экономики, без системы социальной защиты. Однако, когда информация о длительности жизни работников не доступна государству, политика первого-лучшего не достижима, и планировщик вынужден использовать знание о тяжести труда работника для введения условий самовыявления работниками своей продолжительности жизни. Показано, что политика второго-лучшего не искажает решения долгоживущих работников обоих типов труда, однако искажает решения короткожи-вущих работников в отношении как сбережений, так и момента выхода на пенсию. При этом размер искажений для каждого типа труда зависит от соотношения долгоживующих и короткоживущих работников, занятых этим типом труда. Численный пример демонстрирует, что по мере роста доли короткоживущих работников на тяжелой работе (признак увеличения тяжести труда) искажения их решений снижаются, а искажения решений короткоживущих занятых легким трудом растут. В итоге политика второго-лучшего поощряет сверхпотребление в первом и недопотребление во втором периоде (низкие сбережения), а также очень ранний уход на пенсию среди короткоживущих работников легкого труда. Таким образом, рост тяжести труда на макроуровне может приводить к росту искажений, вызванных социальной системой в условиях информационной асимметрии.

Эмпирика. Некоторые исследователи [27], проведя анализ на данных Германии 1984-2012 гг., заключают, что для занятых более тяжелым трудом вероятность ухода с рынка труда в возрасте 55-65 лет выше на 20%. Для США авторы [31], используя свою структурную модель (см. описание формулы (3)), исследуют связь тяжести труда работника с его реакцией на реформы16. Анализируя данные, авторы обнаруживают, что для людей, занятых физически тяжелым трудом, вероятность экономической активности в возрасте в 58-72 лет на 10,6% ниже, чем для занятых физически менее требовательной работой17. Была предпринята попытка оценить, как на этой группе работников отразится реформа системы социальной защиты США 1983 г., увеличившая

16 Работа основана на данных обследования КИ5 (США, 1969-79 гг., см. сноску 7).

17 К схожему результату приходят и авторы более позднего исследования [26] для работников США, занятых тяжелым или рутинным трудом или подвергающихся стрессу на работе.

пенсионный возраст с 65 до 67 лет и сократившая величину пособий для досрочно выходящих на пенсию (в 62 года) на 30%18. В частности, предполагалось, что занятым физически тяжелой работой людям будет трудно отложить свой выход на пенсию. Однако по результатам проведенного анализа авторы обнаружили, что уровень экономической активности исследуемой группы работников является обманчивым показателем ее реакции на реформы. Так, оказалось, что увеличение предложения труда пожилых в ответ на реформу среди занятых физически более тяжелым трудом по размеру будет таким же, как и среди занятых менее тяжелым трудом. Имитационный анализ показал, что снижение темпов выхода на пенсию в возрасте 58-72 лет не зависит от степени физической тяжести труда. При этом, однако, это снижение сильно зависит от наличия проблем со здоровьем. Также в более поздней своей работе А. Гастмен и Т. Стаинмейер [35], основанной на данных НИБ (см. сноску 12), авторы обнаруживают, что тяжесть работы оказывает некоторое влияние на процесс ухода работников с рынка труда, но сила этого влияния относительно мала.

Отметим также работу Р. Карасека [44], где во взаимосвязи рассмотрены психологические факторы требований к работнику и свободы принятия решений на рабочем месте. Автор утверждает, что при высоких требованиях и низкой степени свободы работник несет риск психологического перенапряжения и физических заболеваний. Другие авторы [41] обнаруживают, что оба этих психологических фактора в Финляндии влияют на склонность работников к раннему уходу на пенсию. Говоря о психологических факторах тяжести труда, нужно также отметить следующую работу [71], где обнаружено, что наличие у работника «усталости от работы» (терминология автора - см.: [71]) является значимым предиктором планируемого возраста выхода на пенсию.

Ф. Сорэ и Х. Зоаби в [63] провели исследование по межстрановым данным. Оригинальность подхода авторов состоит в попытке объяснить различия экономической активности пожилых в разных странах через различия в их профессиональном составе. По результатам регрессионного анализа авторы пришли к выводу, что основанный на профессиональном составе рабочей силы предиктор объясняет немногим менее 40% межстрановой вариации экономической активности пожилых для выборки из 38 стран.

Исследования планируемого возраста выхода на пенсию, проведенные другими авторами, дали следующие результаты. Так, исследователи на данных ЕС провели регрессионный анализ планируемого возраста прекращения труда, в том числе по профессии и отрасли труда работника [62]. Были выделены четыре отрасли: сельское хозяйство,

18 Более подробное описание реформы см. в самой работе [31].

промышленное производство, сфера услуг и базовая категория «прочие отрасли»19,20. Результаты регрессионного анализа показали следующие значимые различия в планируемом возрасте выхода на пенсию работников. Работники промышленности в более бедных странах ЕС-1521 планируют выходить на пенсию раньше работников базовой группы отраслей; работники сферы услуг более богатой половины ЕС-15 - позже; в новых членах ЕС работники всех выделенных отраслей планируют выходить на пенсию раньше работников базовой. Также определены три класса профессий: «голубые воротнички»; работники интеллектуальной сферы труда; и базовая категория, состоящая из прочих профессий22. Результаты оценки регрессий по выборке стран ЕС показывают, что как работники интеллектуальной сферы труда, так и голубые воротнички, планируют работать дольше, чем работники базовой группы прочих профессий. При разделении по странам выясняется, что обнаруженный эффект происходит почти полностью из менее богатой части ЕС-15: для богатейшей части ЕС-15 и новых членов ЕС статистически значимое различие в пенсионном поведении работников разных профессий не обнаружено. В отношении работников США [54] по данным 1995 г. авторы также заключают, что

19 К сельскому хозяйству отнесены следующие отрасли по классификатору NACE службы Eurostat: (A. Agriculture, forestry and fishing) и (B. Mining and quarrying); к промышленности - (C. Manufacturing), (D. Electricity, gas, steam and air conditioning supply), (E. Water supply; sewerage; waste management and remediation activities), (F. Construction); к сфере услуг отнесены (M. Professional, scientific and technical activities), (N. Administrative and support service activities), (P. Education). В базовую группу «прочие отрасли» вошли остальные 11 отраслей (см. Part II. публикации NACE Rev. 2 - Statistical classification of economic activities in the European Community. Luxembourg: Office for Official Publications of the European Communities 2008. - 363 p.

20 Относительно сельского хозяйства см. также: [69], где проводится исследование досрочного ухода на пенсию фермеров; данные Швейцарии 1970-1988 гг.

21 Авторы поделили страны по группам следующим образом. Новые члены ЕС: Болгария, Чехия, Эстония, Венгрия, Латвия, Литва, Польша. Наиболее богатая часть ЕС-15: Австрия, Бельгия, Дания, Германия, Финляндия, Нидерланды, Ирландия, Люксембург, Швеция - страны с ВВП на душу выше среднего уровня по ЕС-15. Наименее богатая часть ЕС- 15: Испания, Греция, Франция, Италия и Португалия.

22 К голубым воротничкам отнесены профессии, соответствующие следующим кодами классификатора профессий ISCO-88: (6. Квалифицированные работники сельского, лесного хозяйства и рыбоводства), (7. Квалифицированные рабочие, занятые ручным трудом), (8. Квалифицированные рабочие, использующие машины и механизмы), (9. Неквалифицированные рабочие всех отраслей); к работникам интеллектуальной сферы труда отнесены (1. Законодатели, крупные чиновники, руководители высшего и среднего звена), (2. Специалисты высшего уровня квалификации); к базовой группе остальных работников (3. Специалисты среднего уровня квалификации, чиновники), (4. Служащие офисные и по обслуживанию клиентов), (5. Работники сферы торговли и услуг).

планируемый возраст снижения трудовой активности не сильно различается между выбранными ими профессиональными группами23.

Сопоставление. Влияние места работы на возраст выхода на пенсию представляется достаточно сложной связью, так как одновременно требует внимания и к профессии, и к отрасли труда работника. Разнообразие используемых авторами классификаций по профессиям и отраслям несколько затрудняет сравнение выводов различных работ, однако в целом отмечается более раннее прекращение труда занятых физически более тяжелым трудом (см.: [31], [27]). В свете этого естественно выглядит тот результат, что профессиональный состав рабочей силы отдельной страны объясняет средний возраст выхода на пенсию в этой стране (вывод [63]). Однако для США более детальный анализ показывает, что тяжесть труда играет меньшую роль по сравнению с фактором здоровья [31] и ограничения минимальной длительности смены [35] при прогнозировании реакции предложения труда в ответ на повышение пенсионного возраста.

В отношении планируемого возраста выхода на пенсию результаты неоднозначны. Работники промышленности планируют прекращать труд раньше, чем это делают работники других отраслей в более бедных странах ЕС-15 и новых членах ЕС, но для более богатых стран ЕС-15 такой закономерности не обнаружено [62]. По данным США, планируемый возраст завершения карьеры представителей разных профессий не показывает значимых различий [54], также как и для богатых стран ЕС-15. Возможным объяснением этих наблюдений может быть улучшение условий работы и снижение тяжести труда работников промышленности в развитых странах24. В целом по результатам рассмотренных эмпирических работ можно сделать вывод, что пенсионное поведение работников определяет скорее не профессия или отрасль труда, а связанные с ними факторы, такие как нагрузка на здоровье или ограничение минимальной длительности смены.

1.5. Возраст

Теория. В моделях жизненного цикла с совершенным предвидением, как правило, рассматривается случай индивида, составляющего

23 Эти группы профессий: «Technical, sales, administrative support»; «Service»'; «Precision production, craft and repair»; «Operators, fabricators, and laborers»; «Farming, forestry, and fishing»; и базовая группа «Managerial and professional specialty».

24 Это уже касается социально-экономических характеристик страны (а именно темпа научно-технического прогресса), требующих отдельного внимания, которое мы планируем им уделить в наших будущих работах.

оптимальный план потребления и сбережений на всю предстоящую жизнь. В такой постановке рассматривать возраст как детерминанту экономической активности может быть затруднительно: сама форма вопроса «Как возраст влияет на возраст выхода на пенсию?» представляется некорректной в контексте моделей с совершенным предвидением. Однако естественно полагать, что в действительности восприятие человеком труда и досуга с возрастом изменяется. Причиной тому могут быть как ухудшение здоровья, так и некоторые другие процессы, которые в общем можно назвать возрастными изменениями восприятия мира. Чтобы учесть эти возрастные изменения, фактор возраста может быть включен в теоретические модели через переменные предпочтения, зависящие от возраста, как, например, это сделано в работе А. Гастмена и Т. Стаинмейера [33] и прочих работах этих авторов с подобной моделью. В их модели [33] вектор объясняющих переменных Xt в функции полезности (см. формулу 3) содержит переменную возраста. Статистическая оценка коэффициента перед этой переменной говорит о том, что с возрастом относительная ценность досуга растет. Это изменение ценности досуга, в свою очередь, влияет на оптимальный возраст ухода с рынка труда.

Другой способ рассматривать влияние возраста на пенсионное поведение, это сравнить решения людей разного возраста в некоторый момент времени. В моделях с перекрывающимися поколениями, в отличие от модели жизненного цикла, в каждый момент времени присутствуют люди разных возрастов, что дает возможность исследовать, как различия между поколениями влияют на представления людей об оптимальном возрасте выхода на пенсию.

Наконец, в условиях ограниченного предвидения оптимальный возраст выхода на пенсию будет зависеть от текущего возраста, так как с течением времени становится доступна новая информация.

Эмпирика. В работе С. Рощина [4] показано, что для пожилых людей в России возраст отрицательно влияет на их экономическую активность (данные РМЭЗ ВШЭ, 1994-2000 гг.). Другие авторы [54] обнаруживают, что в отношении планируемого возраста выхода на пенсию более пожилые люди чаще чем молодые заявляют, что собираются работать на полную ставку в старшем возрасте [54, Fig.2]. По исследованной выборке сделаны такие наблюдения: увеличение возраста с 35 до 45 лет при прочих равных повышает на 1,08 года планируемый возраст прекращения полной занятости; в следующие 10 лет (45-55) аналогичное повышение составляет уже 3,41 года, а за следующие за этим 10 лет (55-65) планируемый возраст прекращения полной занятости отодвигается в среднем на 5,72 года. Исследование Г. Адамса [6] на основе выборки респондентов в возрасте 45-67 лет

также показывает, что чем старше работник, тем позднее он планирует выходить на пенсию.

Сопоставление. Обнаруженный в ряде работ (см.: [54] и [6]) более поздний планируемый возраст выхода на пенсию может быть объяснен как различиями поколений, так и ограниченным предвидением и появлением новой информации по мере старения. Требуются дополнительные исследования, чтобы выяснить, в какой степени тот и другой фактор ответственен за обнаруженные различия в предпочитаемом возрасте выхода на пенсию среди людей разного возраста25.

2. Семейные факторы

Как отмечает М. Хард [40], совместное пенсионное поведение мужа и жены вызывает особый интерес по двум причинам. Во-первых, количество пар пенсионного возраста во многих развитых странах превышает количество одиноких людей того же возраста. Во-вторых, процесс совместного принятия решения об уходе с рынка труда устроен гораздо сложнее, чем решение одного человека.

2.1. Выход на пенсию супруга

Теория. Пенсионное поведение семейных пар рассмотрено в работе А. Гастмена и Т. Стаинмейера [34]. В отличие от других подобных моделей модель этих авторов допускает либо полную занятость, либо пребывание на пенсии, то есть частичная занятость на пенсии не допускается. Авторы рассматривают три возможных способа, посредством которых решение одного супруга о выходе на пенсию может повлиять на решение другого. Во-первых, пребывание одного из супругов на пенсии может изменить ценность досуга для другого. Чтобы отразить эту возможность, авторы в схожей с прежними работами постановке используют функцию полезности вида (см. формулу 3) для мужа и жены, причем в вектор определяющих ценность досуга переменных в функции полезности жены включен индикатор Ьк, показывающий, находится ли муж на пенсии; также и в функции полезности мужа присутствует аналогичная переменная Во-вторых, решившие создать семью люди, возможно, имеют

25 Мы планируем изучить результаты работ по вопросам дискриминации работников старших возрастных групп при приеме на работу в наших будущих работах, вместе с разбором исследований, посвященных конъюнктуре рынка труда и вкладу научно-технического прогресса в требования к претендентам на рабочее место людей старшего возраста.

похожие взгляды на предпочитаемый уровень потребления в течение жизни и ценность досрочного ухода на пенсию26. Чтобы проверить это предположение, авторы допускают наличие корреляции в индивидуальных предпочтениях е мужа и жены. Наконец, супруги связаны совместным хозяйством, следовательно, финансовый результат решений одного из супругов может оказать влияние на другого. В модели это возможно благодаря единому бюджетному ограничению для мужа и жены.

Для оценки параметров модели были использованы данные National Longitudinal Survey of Mature Women, США. Оценка корреляции индивидуальных предпочтений е оказалась высокозначимой и приблизительно равна 0,3.

По результатам дальнейшего имитационного анализа авторы заключают, что основной причиной одновременного выхода мужа и жены на пенсию является влияние решения одного супруга на предпочтение досуга другого. В то же время выходы на пенсию супругов с разницей в год или два почти полностью объясняются действием корреляции индивидуальных предпочтений £.

Эмпирика. Авторы [21] на данных Швейцарии обнаруживают, что наличие в домохозяйстве одного вышедшего на пенсию супруга значимо увеличивает вероятность выхода на пенсию и второго. На российских данных авторы [3] по результатам регрессионного анализа обнаруживают положительную связь между возрастом ухода с рынка труда мужей и жен. В [40] на данных США 1982 г. также найдены подтверждения того, что супруги склонны выходить на пенсию в одно и то же время. На межстрановой выборке данных авторы [62] получают подобный результат для планируемого возраста прекращения труда по странам ЕС.

Сопоставление. Обнаруженная на практике склонность мужей и жен к одновременному уходу с рынка труда, как это видно из результатов [34], может быть объяснена с помощью модели, учитывающей влияние решения одного из супругов на ценность досуга другого и допускающей корреляцию их предпочтений.

В исследовании [3] обнаружено, что жены менее восприимчивы к экономической активности своих мужей. Также по результатам оценки структурной модели [34] авторы делают вывод, что досрочный выход на пенсию жены повышает вероятность раннего прекращения труда для мужа, в то время как аналогичное решение мужа значимо не влияет на вероятность досрочного ухода жены с рынка

26 Эта идея также была высказана в [40, с. 232].

труда. Отмечая, что конструкция модели не позволяет судить о причинах такой разницы, авторы дают предварительную интерпретацию: мужья не склонны выходить на пенсию досрочно и заниматься домашним хозяйством, пока жены продолжают посвящать основное время работе на рынке труда. Однако есть свидетельства и противоположного. Изучая планируемый возраст прекращения труда, авторы [62] находят, что в целом по странам ЕС предпочтения мужей и жен оказывают примерно одинаковое воздействие друг на друга, а по подвыборке наиболее бедных стран ЕС-15 и новых членов ЕС, планы жен подвержены даже более сильному влиянию намерений их мужей относительно выхода на пенсию. При этом авторы отмечают, что их результаты в этой части согласуются с [60], а также были подтверждены в [53], где сделан вывод о том, что женщины более склонны приспосабливаться к планам мужа в отношении выхода на пенсию, в то время как мужья склонны строить эти планы вне зависимости от ожиданий жен27. Из этого следует, что указанный вывод работы [34] требует дополнительной проверки.

2.2. Несовершеннолетние дети и внуки

Теория. В работе [9] проанализирована модель распределения ресурсов в домохозяйстве с двумя детьми. В своей теоретической постановке авторы показывают, как при «традиционном» распределении обязанностей в семье (муж использует свое время для заработка на рынке труда, а жена - для заботы о детях) издержки содержания детей могут быть ниже, чем в модели с двумя работающими родителями.

Появление внуков также может играть свою роль. Авторы Р. Ламс-дайл и С. Вермеер [47] на данных США исследуют взаимосвязь между решением пожилых женщин выйти на пенсию и их склонностью к заботе о внуках. Отмечается, что большая часть ухода за внуками ложится именно на женщин (см. также: [66]). Ими рассмотрена модель жизненного цикла альтруистичного индивида, получающего полезность не только от собственного потребления, но и от уровня полезности его семейства. По результатам проведенного анализа сделан вывод, что появление у женщин в старшем возрасте внука или внучки увеличивает вероятность их выхода на пенсию на 8%, что по масштабу сравнимо с действием фактора здоровья. Вышедшими на пенсию считались респонденты, объявившие себя таковыми (информация о фактическом трудовом статусе не рассматривалась).

27 Исследование [60] сделано на основе данных НЯБ, США (см. сноску 12). В [53] использованы данные о работниках севера штата Нью-Йорк, США.

Эмпирика. Результаты исследований В. Назарова с соавторами [3] для российской экономики показывают, что наличие детей в возрасте до 15 лет снижает вероятность пребывания женщин на рынке труда, в то время как для мужчин такой зависимости не наблюдается (данные РМЭЗ ВШЭ 2002-2012 гг.). Также обнаружено отсутствие статистически значимой связи между наличием внуков в возрасте до 15 лет и вероятностью ухода женщин с рынка труда. Авторы Е. Гурвич и Ю. Сонина [1] отмечают, что необходимость для женщины выполнять семейные функции потенциально может воспрепятствовать их ответу на материальные стимулы к продолжению труда в старости (РМЭЗ ВШЭ 2005 и 2009 гг.). При этом более ранний анализ [4] выявил, что количество детей в семье оказывает отрицательное влияние на экономическую активность только молодых групп работников, а для пожилых не играет роли (РМЭЗ ВШЭ 1994-2000 гг.).

Сопоставление. Вывод, сделанный рядом авторов [47] о влиянии появления внуков на экономическую активность пожилых женщин, не подтверждается исследованиями на российских данных. Кроме того, анализ более раннего периода [4] не обнаруживает также и влияния наличия несовершеннолетних детей. Однако для выборки 2002-2012 гг. есть свидетельства отрицательного влияния наличия детей до 15 лет на экономическую активность женщин в старшем возрасте [3]. Это наблюдение теоретически может быть объяснено стремлением членов домохозяйства снизить издержки на содержание детей, перейдя к «традиционному» распределению обязанностей в семье, которое не подразумевает присутствие матери на рынке труда [9].

Результаты исследования [70] на данных США свидетельствуют, что оплата труда матерей ниже, чем у женщин без детей. Тогда для теоретического объяснения более раннего ухода на пенсию матерей можно использовать модель жизненного цикла: при более низкой оплате труда возраст эффективного выхода на пенсию для матерей наступит раньше, чем для женщин без детей, при прочих равных. С другой стороны, надо принимать во внимание, что уход за несовершеннолетними детьми требует как родительского времени, так и финансов [9], поэтому появление детей одновременно повышает ценность как досуга, так и трудового дохода. Итоговый результат для изменения возраста выхода на пенсию следовательно зависит от того, какой из эффектов преобладает.

Заключение

Детерминанты экономической активности работников старшего возраста. Проведенный анализ результатов теоретических и эмпирических работ выявил следующее. Результаты большинства

эмпирических работ свидетельствуют, что на экономическую активность пожилых отрицательно влияют такие факторы, как:

• высокая физическая тяжесть труда;

• выход на пенсию супруга (супруги);

• наличие несовершеннолетних детей.

При этом высокая тяжесть труда влияет на поведение работников не столько прямо, сколько косвенно - через большую вероятность проблем со здоровьем и преждевременной смерти. Влияние выхода на пенсию одного из супругов теория объясняет ростом ценности досуга у другого супруга, благодаря возможности совместного времяпрепровождения, и схожестью мнений супругов о предпочитаемой длительности карьеры. Объяснение влияния появления внуков дано через альтруистическое поведение пожилых работниц.

Также эмпирические исследования свидетельствуют, что положительно влияют на вероятность продолжения труда в старшем возрасте следующие факторы:

• высокий уровень образования;

• хорошее состояние здоровья.

Теоретические работы объясняют более поздний уход с рынка труда высокообразованных людей тем, что более высокие инвестиции в образование требуют более длительного периода труда для возврата вложенных средств. Естественное влияние состояния здоровья отражено в моделях через более высокую ценность досуга и вред от труда для людей с плохим здоровьем.

Проблемы. По результатам проведенного обзора можно сформулировать ряд проблем для дальнейших исследований. Требуют теоретического описания и обоснования следующие наблюдения.

1. Обнаружено, что в странах ЕС и в России, при разделении выборки по полу, образование сильнее влияет на поведение женщин, чем мужчин.

2. Занятые тяжелым трудом работники раньше выходят на пенсию, однако при повышении формального пенсионного возраста увеличивают предложение труда наравне с занятыми менее тяжелым трудом.

3. Также необходимо четкое теоретическое объяснение влияния наличия несовершеннолетних детей на экономическую активность женщин. За основу может быть взять подход, изложенный в работе [9] при описании распределения обязанностей в семье.

Противоречия и замечания. Кроме того, требуют разрешения и объяснения следующие обнаруженные в литературе противоречия.

1. В отношении влияния уровня доходов структурные модели прогнозируют снижение возраста выхода на пенсию по мере роста уровня

доходов работника, в то время как на практике обнаруживается положительная связь уровня заработной платы и возраста выхода на пенсию.

2. Некоторые эмпирические работы устанавливают, что решение жены выйти на пенсию оказывает влияние на мужа, в то время как жена не реагирует на аналогичное решение мужа. Однако результаты другой части работ свидетельствуют об обратном: жена реагирует, а муж - нет.

Наконец, результаты рассмотренных в обзоре работ позволяют сделать некоторые замечания, которые могут быть полезны при исследовании пенсионного поведения. В частности, для разработки более точных моделей целесообразно учитывать следующие наблюдения.

1. Возрастные изменения восприятия окружающего мира и своих способностей могут оказывать влияние на планируемый и фактический возраст прекращения труда.

2. Также в отношении эмпирического анализа влияния уровня здоровья необходимо отметить важность использования нескольких показателей здоровья, так как результаты исследования могут быть чувствительны к выбору измерителя состояния здоровья.

Проведенный анализ показал важность как финансовых, так и нефинансовых факторов в определении оптимального возраста ухода с рынка труда. За рамками данного обзора остались характеристики пенсионной системы, такие как величина пенсионных пособий или наличие ограничений выплат для работающих пенсионеров, напрямую влияющие на потоки дохода человека. Кроме того, не было сказано о влияющих на здоровье и условия труда работников социально-экономических характеристик экономики, среди которых темпы научно-технического прогресса, уровень здравоохранения, конъюнктура рынка труда и проч., равно как и о средней продолжительности жизни в стране, которая, по всей видимости, оказывает существенное влияние на процессы принятия гражданами решений об уходе на пенсию. По этой причине в будущих работах мы планируем подробно рассмотреть эти и другие макроэкономические факторы.

Литература

1. Гурвич Е., Сонина Ю. Микроанализ российской пенсионной системы // Вопросы экономики. 2012. № 2. С. 27-51.

2. Клепикова Е.А. Моделирование предложения труда российских граждан пенсионного возраста на панельных данных РМЭЗ // Сборник лучших выпускных работ. 2012. М.: Издательский дом НИУ ВШЭ, 2013. С. 365-395.

3. Назаров В.С., Дормидонтова Ю.А.,Ляшок В.Ю. Анализ факторов, влияющих на принятие решения о выходе на пенсию // Журнал Новой экономической ассоциации. 2014. Т. 4. № 24. С. 66-86.

4. Предложение труда в России: микроэкономический анализ экономической активности населения: Препринт: WP3/2003/02 / ГУ ВШЭ, исполн.: С.Ю. Рощин. М., 2003.

5. Влияние здоровья на предложение труда пожилых: Препринт: WP15/2012/05/НИУ ВШЭ, исполн.: С.Ю. Рощин, В.Ю. Ляшок. М., 2012.

6. Adams G.A. Career-related variables and planned retirement age: An extension of beehr's model // Journal of Vocational Behavior. 1999. Vol. 55. №. 2. P. 221-235. sciencedirect.com/science/article/pii/ S0001879198916797.

7. Aggarwal R., Goodell J. W. Political-economy of pension plans: Impact of institutions, gender, and culture // Journal of Banking & Finance. 2013. Vol. 37, № 6. P. 1860-1879. ideas.repec.org/a/eee/jbfina/v37y2013i6p1860-1879.html.

8. Anderson K.H., Burkhauser R.V. The retirement-health nexus: A new measure of an old puzzle // Journal of Human Resources. 1985. Vol. 20. P. 315- 330.

9. Apps P., Rees R. Household production, full consumption and the costs of children // Labour Economics. 2001. Vol. 8. № 6. P. 621-648.

10. Bazzoli G.J. The early retirement decision: new empirical evidence on the influence of health // Journal of human resources. 1985. P. 214-234.

11. Berkovec J., Stern S. Job Exit Behavior of Older Men // Econometrica. 1991. Vol. 59. № 1. P. 189-210. ideas.repec.org/a/ecm/emetrp/v59y1991i1p189-210. html.

12. The retirement decision in oecd countries: Rep. / OECD Publishing. Executor: Sveinbjorn Blondal, Stefano Scarpetta, 1999.

13. Boskin M.J. Social security and retirement decisions // Economic Inquiry. 1977. Vol. 15. №. 1. P. 1-25.

14. Bound J. Self-reproted versus objective mmeasure of health in retirement models // Journal of Human Resources. 1991. Vol. 26. P. 106-138.

15. Chirikos T.N., Nestel G. Economic determinants and consequences of self-reported work disability // Journal of Health Economics. 1984. Vol. 3. № 2. P. 117-136.

16. Conde-Ruiz J.I., Galasso V. The macroeconomics of early retirement // Journal of Public Economics. 2004. Vol. 88. № 9. P. 1849-1869.

17. Cremer H., Lozachmeur J.-M., Pestieau P. Social security, retirement age and optimal income taxation // Journal of Public Economics. 2004. Vol. 88. № 11. P. 2259-2281. Trans-Atlantic Public Economics Seminar.

18. De la Croix D., Pierrard O., Sneessens H.R. Aging and pensions in general equilibrium: Labor market imperfections matter // Journal of Economic Dynamics and Control. 2013. Vol. 37. № 1. P. 104-124.

19. Denton F.T., Spencer B.G. What is retirement? a review and assessment of alternative concepts and measures // Canadian Journal on Aging/La revue canadienne du vieillissement. 2009. Vol. 28. № 01. P. 63-76.

20. Disability status as unabsorvable: Estimates from a streucturel model: NBER Working Papers: 2831 / National Bureau of Economic Research, Inc ; Executor: R. Haveman, B. Wolfw, B. Kreider, F.M Huang, 1989.

21. Dorn D., Sousa-Poza A. The determinants of early retirement in switzerland // Swiss Journal of Economics and Statistics (SJES). 2005. Vol. 141. № II. P. 247-283. EconPapers.repec.org/RePEc:ses:arsjes:2005-ii-4.

22. Duval R. Retirement Behaviour in OECD Countries: Impact of Old-Age Pension Schemes and other Social Transfer Programmes // OECD Economic Studies. 2003. Vol. 2003. № 2. P. 7-50. ideas.repec.org/a/oec/ ecokaa/5lmqcr2jcl7g.html.

23. Dwyer D.S., Mitchell O.S. Health problems as determinants of retirement: are self-rated measures endogenous? // J Health Econ. 1999. Vol. 18. № 2. P. 173-93.

24. Ferraro K.F. Self-ratings of health among the old and old-old // Journal of Health and Social Behavior. 1980. Vol. 21. P. 377-83.

25. Economic determinants of the optimal retirement age: An empirical investigation: Working Paper: 876 / National Bureau of Economic Research; Executor: Gary S. Fields, Olivia S. Mitchell: 1982. nber.org/ papers/w0876.

26. Filer R.K, Petri P.A. A job-characteristics theory of retirement // The Review of Economics and Statistics. 1988. P. 123-128.

27. Giesecke M.N., Okoampah S. Inequality of opportunity in retirement age-the role of physical job demands // Ruhr Economic Paper. 2014. № 492.

28. Grossman M. On the concept of health capital and the demand for health // Journal of Political Economy. 1972. Vol. 30. № 2. P. 223-255.

29. Gruber J., Orszag P. Does the Social Security Earnings Test Affect Labor Supply and Benefits Receipt? // National Tax Journal. 2003. Vol. 56. № 4. P. 755-73. ideas.repec.org/a/ntj/journl/v56y2003i4p755-73.html.

30. Gupta N.D., Larsen M. The impact of health on individual retirement plans: self-reported versus diagnostic measures // Health Economics. 2010. Vol. 19. № 7. P. 792-813. ideas.repec.org/a/wly/hlthec/ v19y2010i7p792-813.html.

31. A disaggregated, structural analysis of retirement by race, difficulty of work and health: Rep. / National Bureau of Economic Research; Executor: A.L Gustman, T.L Steinmeier: 1985.

32. Gustman A.L., Steinmeier T.L. A disaggregated, structural analysis of retirement by race, difficulty of work and health // The review of economics and statistics. 1986a. P. 509-513.

33. Gustman A.L., Steinmeier T.L. A structural retirement model. 1986b.

34. Gustman A.L., Steinmeier T.L. Retirement in dual-career families: a structural model // Journal of Labor economics. 2000. Vol. 18. № 3. P. 503-545.

35. Minimum hours constraints, job requirements and retirement: Rep. / National Bureau of Economic Research; Executor: A.L. Gustman, T.L. Stein meier. 2004.

36. The Role of Health in Retirement : NBER Working Papers : 19902 / National Bureau of Economic Research, Inc ; Executor: A.L. Gustman, T.L. Steinmeier. 2014. ideas.repec.org/p/nbr/nberwo/19902.html.

37. Alternative approaches to model withdrawals from the labour market a literature review: Rep. / Working Paper, Department of Economics, Uppsala University. Executor: T. Hakola. 2002.

38. Health in old age: How physicians' ratings and self-ratings compare / A. LaRue, L. Bank, L. Jarvic, Hewtland M. // Journal of Gerontology. 1979. Vol. 34. P. 687-691.

39. Earning Distribution and Labour Supply after a Retirement Earnings Test Reform: Memorandum: 01/2012 / Oslo University, Department of 35Economics; Executor: Erik Hern{\ae}s, Zhiyang Jia. 2012. ideas.repec. org/p/hhs/osloec/2012_001.html.

40. Hurd M.D. The joint retirement decision of husbands and wives // Issues in the Economics of Aging. University of Chicago Press, 1990, 1990. P. 231-258.

41. Job demands and job control as correlates of early retirement thoughts in finnish social and health care employees / Elovainio M; Forma P; Kivimäki M; Sinervo T; Sutinen R; Laine M. // Work & Stress. 2005. Vol. 19. № 1. P. 84-92.

42. Job quality and retirement decisions / Mario Schnalzenberger, Nicole Schneeweis, Rudolf Winter-Ebmer, Martina Zweimüller // Health, Ageing and Retirement in Europe (2004-2007). Starting the Longitudinal Dimension. Mannheim: Mannheim Research Institute for the Economics of Aging (MEA). 2008.

43. Johnson R. The effect of old-age insurance on male retirement: Evidence from historical cross-country data // FRB of Kansas City Research Working Paper №. 00-09. 2001.

44. Karasek Jr.R.A. Job demands, job decision latitude, and mental strain: Implications for job redesign // Administrative science quarterly. 1979. P. 285-308.

45. Estimating the Relationship between Health and Employment of Russian People in Pensionable Age : HSE Working papers: WP BRP 100/ EC/2015 / National Research University Higher School of Economics. Executor: E.A. Klepikova. 2015. ideas.repec.org/p/hig/wpaper/100-ec-2015.html.

46. Loprest P., Rupp K., Sandell S.H. Gender, disabilities, and employment in the hrs // Journal of Human Resources. 1995. Vol. 30. P. 298-318.

47. Retirement Timing of Women and the Role of Care Responsibilities for Grandchildren: NBER Working Papers : 20756 / National Bureau of Economic Research, Inc. Executor: R.L. Lumsdaine, S.J.C. Vermeer. 2014. ideas.repec.org/p/nbr/nberwo/20756.html.

48. Financial literacy and planning: Implications for retirement wellbeing : Rep. / National Bureau of Economic Research ; Executor: A.-M. Lusardi, O.S. Mitchell. 2011.

49. Maddox G., Douglas E. Self-assesment of health: A longitudinal study of elderly subjects // Journal of Health and Social Behavior. 1973. Vol. 14. № 1. P. 87-93.

50. Mao Hong, Ostaszewski K.M., Wang Yuling. Optimal retirement age, leisure and consumption // Economic Modelling. 2014. Vol. 43. № 0. P. 458-464. sciencedirect.com/science/article/pii/S0264999314003290.

51. The measurement of effort-reward imbalance at work: European comparisons / J. Siegrist, D. Starke, T. Chandola et al. // Social science & medicine. 2004. Vol. 58. № 8. P. 1483-1499.

52. Mitchell O.S., Fields G.S. The effects of pensions and earnings on retirement: A review essay. 1981.

53. Moen P., Sweet S., Swisher R. Embedded career clocks: The case of retirement planning // Advances in Life Course Research. 2005. Vol. 9. P. 237265.

54. Montalto C.P., Yuh Y., Hanna S. Determinants of planned retirement age // Financial Services Review. 2000. Vol. 9. № 1. P. 1-15.

55. Mossey J.M., Shapiro E. Self-rated health: A predictor of mortality among the elderly // American Journal of Public Health. 1982. Vol. 72. P. 800808.

56. Nagi S.Z. Congruency in medical and self assesment of disability // Industrial Medicine. 1969. Vol. 38. P. 74-83.

57. Society at a Glance 2014. OECD Social Indicators. OECD. Publishing, 2014.

58. Parker S.C., Rougier J.C. The retirement behaviour of the self- employed in britain // Applied Economics. 2007. Vol. 39. № 6. P. 697-713.

59. Harsh occupations, life expectancy and social security : CEPR Discussion Papers : 678 / Centre for Economic Policy Research, Research School of Economics, Australian National University. Executor: P. Pestieau, M. Racionero. 2013. ideas.repec.org/p/auu/dpaper/678.html.

60. Pienta A.M., Hayward M.D. Who expects to continue working after age 62? the retirement plans of couples // The Journals of Gerontology Series B: Psychological Sciences and Social Sciences. 2002. Vol. 57. № 4. P. S199-S208.

61. Determinants of the transition from work into retirement: Rep. / NRN Working Paper, NRN: The Austrian Center for Labor Economics and the Analysis of the Welfare State; Executor: Monika Riedel, Helmut Hofer. 2013.

62. Riedel M., Hofer H., Wögerbauer B. Determinants for the transition from work into retirement in europe // IZA Journal of European Labor Studies. 2015. Vol. 4. № 1. dx.doi.org/10.1186/s40174-014-0027-5.

63. Saure P., Zoabi H. Retirement age across countries: The role of occupations // Age (Years). 2000. Vol. 60. P. 65.

64. Why do married men claim social security benefits so early? ignorance or caddishness?: Rep. / Center for Retirement Research at Boston College; Executor: S.A. Sass, A. Web, Wei Sun. 2007.

65. An analysis of the health and retirement status of the elderly: Working Paper: 1459 / National Bureau of Economic Research. Executor: R.C. Sickles, P.J. Taubman: 1984. URL: nber.org/papers/w1459.

66. Soldo B.J., Hill M.S. Family structure and transfer measures in the health and retirement study. // Journal of Human Resources. 1995. Vol. 30. № 4.

67. Stern S. Measuring the effect of disability on labor force participation // Journal of Human Resources. 1989. Vol. 24. P. 361-395.

68. Stock J.H., Wise D.A. Pensions, the option value of work, and retirement.

69. Thelin A., Hoglund S. Change of occupation and retirement among swedish farmers and farm workers in relation to those in other occupations: a study of "elimination" from farming during the period 1970-1988 // Social science & medicine. 1994. Vol. 38. № 1. P. 147-151.

70. Waldfogel J. Understanding the"family gap"in pay for women with children // The Journal of Economic Perspectives. 1998. P. 137-156.

71. Work and nonwork predictors of employees' retirement ages / T.A Beehr, S.G., N.L Nielson, S.J Farmer // Journal of Vocational Behavior. 2000. Vol. 57. № 2. P. 206-225.

V.A. DANIELYAN

research fellow of the Central economics and mathematics institute of the Russian Academy

of Sciences, Moscow, Russia

v.danielyan@gmail.com

INDIVIDUAL DETERMINANTS OF PENSION AGE: REVIEW OF RESEARCHES The paper reviews the researches devoted to various factors defining age of departure of workers from labor market. Individual characteristics of the worker and family factors are considered. Comparison of results of theoretical and empirical works on this perspective has allowed the author of the paper to allocate some stylized facts received by different researchers of rather pension behavior. The necessity of further researches, including studying of reaction of the workers occupied with a hard work to increase of a retirement age, and also clarification of the reasons of gender specificity of influence of education on age of the termination of work is noted.

Keywords: determinants of a retirement age, economic activity of elderly.

1988.

JEL: J26, J14.