CC BY
79суеверие не противоречит их представлениям о реальности и они принимают его. Поскольку суеверие становится частью реальности, то дальнейшее изменение интеллектуального потенциала не делает человека более суеверным. Суеверность начинает зависеть от нейротизма, потому что суеверия, если в них верить, позволяют лучше предсказывать будущее, тем самым снижая эмоциональное напряжение.
На основании полученных результатов можно предложить некоторые практические рекомендации по противодействию суевериям. Прямая критика суеверных действий как глупых и абсурдных малоэффективна. Просвещение полезно, но его возможности ограничены. Необходимы разные подходы для мужчин и женщин, причем у женщин просвещение должно играть более важную роль.
Литература
1. Vyse S. A. Believing in magic: A psychology of superstition. New York, NY: Oxford University Press, 2014.
2. Щебетенко С. А. Психометрика русской версии шкалы потребности в познании // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2011. № 2. С. 87-101.
3. Хромов А.Б. Пятифакторный опросник личности. Курган: КГУ, 2000. 24 с.
4. Айзенк Г. Ю., Лук А. Н., Хорола И. С. Проверьте свои способности. Рипол Классик, 1972.
5. Акбирова Р. Р., Абитов И. Р. Результаты апробации методики измерения суеверности // Бехтерев и современная психология личности: VI Всероссийская научно-практическая конференция. 2020. С. 129.
6. Aarnio, K., & Lindeman, M. (2005). Paranormal beliefs, education, and thinking styles. Personality and individual differences, 39(7), P. 1227-1236.
7. Tiwari, R. (2019). А study of superstitious behaviour among male varsity students: with reference to extraversion dimension of personality. Editorial Board, 8(6), P. 74.
8. Miklousic, I., Mlacic, B., & Milas, G. (2012). Paranormal beliefs and personality traits in Croatia. Drustvena istrazivanja, 21(1), P. 181.
ИНДИВИДУАЛЬНО-ТИПОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ЧЛЕНОВ СЕМЕЙ
ЗАВИСИМЫХ (ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ) Стряпухина Ю. В., Санкт-Петербург (Россия), ассистент кафедры психологии факультета психологии и философии человека, Частное образовательное учреждение высшего образования «Русская христианская гуманитарная академия», kurry@yandex.ru
DOI:
Статья посвящена анализу индивидуально-типологических особенностей членов семей зависимых, описанных в зарубежной и отечественной литературе. Раскрыты основные подходы к определению феномена созависимости. Даны предпосылки формирования созависимых отношений. Описаны особенности, характеризующие когнитивно-аффективную, поведенческую, ценностную и духовную сферы созависимых.
Ключевые слова: зависимость, созависимость, индивидуально-типологические особенности, дисфункциональная семья.
INDIVIDUAL TYPOLOGICAL FEATURES OF DEPENDENT FAMILY MEMBERS
(LITERATURE REVIEW)
Stryapukhina Y. V., St. Petersburg (Russia), Assistant of the Psychology Department of the Faculty of Psychology and Human Philosophy, Private educational institution of higher education "Russian Christian Humanitarian Academy", kurry@yandex.ru
The article is devoted to the analysis of individual typological features of dependent family members described in foreign and domestic literature. The main approaches to the definition of the phenomenon of codependency are revealed. Prerequisites for the formation of codependent relationships are given. The features characterizing the cognitive-affective, behavioral, value and spiritual spheres of codependents are described.
Keywords: dependence, codependency, individual typological features, dysfunctional family.
В современном мире остро стоит проблема зависимости во всех ее многочисленных проявлениях. Особенно актуально ее обсуждение относительно воздействия на семейные системы.
Мнения специалистов в этом вопросе имеют определенные различия. Большинство говорит о том, что развитие зависимости у одного из членов семьи приводит к формированию созависимости у родственников и людей из окружения человека (М. Битти, В.Д. Москаленко, Е.А. Савина и пр.) [1; 4; 7].
Другие (например, Зайцев С.Н.) имеют точку зрения, что первична именно созависимость как «...особая форма любви, представленная в виде интенсивного, напряженного и относительно устойчивого чувства субъекта, достигающего болезненной выраженности и выражающегося в социально формируемом стремлении быть своими личностно значимыми чертами с максимальной полнотой представленным в жизнедеятельности другого таким образом, что побуждает у того потребность в приеме психоактивных веществ все большей интенсивности, напряженности и устойчивости» [3].
Р. Норвуд пишет в этой связи о феномене «слишком сильной любви» и о том, что партнеры выбирают друг друга вполне осознанно, при определенном совпадении знакомых каждому из них схем поведения «по принципу «ключа и замка», в попытках «возродить и преодолеть мучительные воспоминания прошлого» [5].
В настоящее время не существует единого подхода к определению созависимости. Однако анализ литературы по данной проблеме позволил выявить несколько подходов к пониманию данного феномена. Созависимость рассматривается как:
1. особенность или нарушение поведения (Э. Ларсен, Е.А. Савина);
2. определенное психическое состояние (Р. Сабби, В.Д. Москаленко);
3. особые взаимоотношения с зависимым человеком (М. Битти);
4. определенная личностная дисфункция (С.Н. Зайцев);
5. трансформация ценностно-смысловой сферы личности (С.Т. Посохова, С.М. Яцышин).
Обычно созависимость формируется еще в детстве, если ребенок воспитывается в дисфункциональной семье. К таким семьям можно, например, отнести [4; 5]:
• семьи, где один или несколько членов семьи имеют патологическую зависимость или просто слишком увлечены чем-либо: телевидением, работой по дому, спортом, политикой и так далее;
• эмоционально репрессивные семьи, в которых присутствуют постоянные споры, напряженность, невозможность наладить отношения между членами семьи;
• семьи, где на первом месте находится соблюдение определенных правил, например, чрезмерно жесткие требования к доходам, религиозному воспитанию, работе, распорядку дня и так далее;
• семьи, где практикуется физическое насилие над супругом и/или над детьми, неподобающее сексуальное поведение одного из родителей по отношению к ребенку, варьирующее от развращения до инцеста;
• семьи, где отец или мать заняты на руководящих должностях, в силовых структурах и тому подобное;
• семьи, в которых род деятельности родителей относится к помогающим профессиям (учитель, психолог, врач и тому подобное)
• семьи, в которых есть тяжелобольные члены семьи.
Такие семьи объединяет ряд особенностей.
1. Отрицание проблем и поддержание иллюзий.
2. Вакуум интимности как возможности разделения всех чувств. Отсутствие в семье разделенной любви, взаимопонимания, доверия, надежности, возможности духовного роста.
3. Конфликтный характер взаимоотношений.
4. Обязательное единство чувств (например, если кто-то из родителей сердится, то сердятся все).
5. Трудности с установлением личных границ. Границы между членами семьи могут быть размыты или отсутствовать, либо же, наоборот, быть настолько жесткими, что начинают казаться нерушимыми стенами.
6. Существование «секрета семьи», который все хранят, поддерживая фасад псевдоблагополучия.
7. Негативное мышление как склонность к полярным чувствам и суждениям («всегда-никогда», «хорошо-плохо», «все-никто», «прав-неправ», «черное-белое» и так далее)
8. Закрытость семейной системы по отношению к окружающему миру.
9. Особое значение воли и контроля: с их помощью регулируются отношения между членами семьи, родителями и детьми.
10. Определяющее место правил и ролей: они установлены, распределены и жестко фиксированы. Об этом необходимо сказать чуть более подробно.
Обычно в таких семьях взрослые стремятся достаточно жестко управлять ребенком. Они определяют, что правильно в жизни, а что неправильно (причем чаще всего слова у них расходятся с действиями). Преобладает авторитарный стиль воспитания. Присутствует эмоциональная дистанция между одним (или обоими) родителями и детьми. Воля ребенка расценивается как упрямство, должна быть сломлена, и как можно скорее. Выше всего ценится послушание как главная добродетель. Как следствие физического или эмоционального насилия, у детей развивается выученная беспомощность, которая в дальнейшем может
вызывать у них стремление попадать в положение жертвы и определять склонность к созависимым отношениям.
В целом, можно говорить о том, что воспитание в дисфункциональной семье является предпосылкой для формирования у человека ряда индивидуально-типологических особенностей, которые определяют основные проявления созависимости [1; 3; 4; 5; 7].
Рассмотрим эти особенности более подробно.
• Низкая самооценка.
Это фундаментальная характеристика созависимых людей, на которой основываются все остальные признаки. Созависимые не считают себя достойными уважения людьми, не чувствуют собственной ценности и любви к самому себе. Они раз за разом вступают в трудные взаимоотношения, терпят страдания и боль в проблемном браке. При этом из-за чувства собственной низкой ценности они часто сравнивают себя с другими, что может выглядеть так, как будто они хотят продемонстрировать свое превосходство.
• Курс на внешние ориентиры
Для созависимых очень важны оценки окружающих людей, но при этом внешней критики они не выносят. С другой стороны, комплименты, похвала и высокие оценки довольно тяжкий для них груз: адекватно принимать их такие люди не умеют, так как в глубине души она не считают себя достаточно хорошими и испытывают чувство вины. Можно сказать, что у созависимых отсутствует внутренняя опора. Они как будто постоянно балансируют в поисках ответов на бесконечные вопросы «Как я должен/ должна вести себя в этой ситуации» и страшно боятся совершить ошибку, словно каждый день сдают экзамен.
• Большое напряжение чувств, предрасположенность к страданиям, психосоматическим болезням.
• Отказ от себя и собственных чувств, вызванный попыткой заглушить, «обезболить» хроническую душевную боль и страдание.
• Отказ от истинных чувств. Созависимые тратят очень много жизненных сил на то, чтобы «не быть, а казаться», чтобы «делать хорошую мину при плохой игре». Этого требует от них тот самый «семейный секрет», который в семье должны сохранять любой ценой. Постепенно у созависимого повышается толерантность к душевной боли на внешнем уровне, но на уровне подсознания негативные чувства растут как снежный ком. Со временем происходит трансформация таких чувств, как страх, гнев, стыд, вина в демонстрируемые надменность, превосходство над другими, стремление контролировать окружающих.
• Отрицание. Созависимые используют все формы психологической защиты от страданий: рационализацию, минимизацию, вытеснение, но больше всего отрицание. Именно оно помогает созависимому человеку пребывать в мире иллюзий, мириться с невыносимой душевной болью, продолжать держать в фокусе внимания проблемы другого человека. Одним из следствий отрицания является мифологическое мышление, очень характерное для созависимых. Отрицание - это тот механизм, который дает им возможность обманывать себя, продолжать верить в то, что все само собой может однажды измениться без их активного участия.
Созависимые отрицают у себя наличие признаков созавсимости. Именно отрицание мешает мотивировать их на преодоление собственных проблем, попросить помощи,
затягивает и усугубляет химическую зависимость у близкого, позволяет прогрессировать созависимости и держит всю семью в дисфункциональном состоянии
• Страх и тревога. Жизнь созависимого наполнена этими чувствами, которые порой парализуют все остальные каналы восприятия и возможность трезво смотреть на вещи. Страх может лежать в основе контролирующего поведения. Грусть, подавленность, напряжение могут маскировать страх, что приводит к очень печальным последствиям.
• Стыд и вина стабильно присутствуют в психическом состоянии созависимых. Они стыдятся как собственного поведения, так и поведения своих близких. Вследствие этого зависимость называют болезнью изоляции, поскольку нарушаются социальные связи как внутри семьи, так и во внешнем окружении.
• Гнев также занимает большое место в жизни созависимых. Они чувствуют себя уязвленными, обиженными, рассерженными и обычно склонны жить с людьми, которые чувствуют себя точно так же.
• Затянувшееся отчаяние. Семья, где есть зависимый, - это достаточно закрытая система, которая может быть наполнена отчаянием, то есть отсутствием надежды. Созависимому человеку очень трудно услышать и принять новые идеи, увидеть возможности выхода из ситуации, обратиться за помощью для себя.
• Навязчивые мысли сопровождают течение жизни созависимого человека. Они создают иллюзию действия, видимость контроля над ситуацией, мешая при этом осознать реальность, увидеть саму проблему. Это также является психологической защитой от чувства собственной беспомощности и от страха.
• Склонность к резким суждениям как признак негативного мышления. Как правило, созависимые охотно дают оценки и советы окружающим, всегда знают, как другие должны себя вести, стремятся ими манипулировать. При этом внутри себя они ни в чем не уверены и мало знают даже о самих себе.
• Границы личности у созависимых крайне размыты или вообще отсутствуют. Очень часто они используют местоимение «мы», говоря о зависимом или проблемном члене семьи, воспринимают его боль и проблемы как свои собственные, не замечая своих.
• У созависимых происходит определенная трансформация ценностно-смысловой сферы личности, заключающаяся «в сужении спектра осмысления жизни и в субъективном ощущении утраты контроля над ней, в консервации жизненных ценностей, в ограничении и персонификации пространств ответственности и жизненных целей. Происходящие ценностно-смысловые изменения вызваны устойчивым измененным отношением к наркозависимому, которое определяет отношение созависимого к себе и собственной жизни [6].
С.Н. Зайцев описывает характерные для созависимых чувства и реакции как комплекс, сравнимый с проявлениями алкогольной анозогнозии у химически зависимых [3].
• концентрация внимания на другом, когда мысли о химически зависимом преобладают в сознании созависимого;
• навязчивость, а порой и компульсивность поведения созависимых, когда те, невзирая на неэффективность и вредные последствия собственных действий снова и снова стремятся к установлению новых деструктивных коммуникаций.
Описанные индивидуально-типологические особенности могут в большой степени характеризовать когнитивно-аффективную, поведенческую и ценностную сферы
созависимых. Но на самом деле, проявления созависимости довольно многообразны. Они охватывают все аспекты жизни человека: его физическое и психическое здоровье, мировоззрение, взаимоотношения с окружающими. Очень важной, основополагающей является духовная составляющая этого вопроса. Среди созависимых много людей верующих. Часто именно проблема, возникшая в семье (болезнь близкого человека, трудности во взаимоотношениях) становится причиной обращения к вере, к Богу. Но и здесь созависимые не могут до конца понять, как себя вести, стремятся искать помощь, в первую очередь, для своего близкого, и часто раскачивают лодку своей веры от любви и надежды к гневу и отчаянию.
Подводя итоги, можно сказать, что выделенные индивидуально-типологические особенности членов семей зависимых создают условия для возникновения и развития семейной дисфункции и нуждаются в системном психотерапевтическом воздействии.
Литература
1. Битти М. Алкоголик в семье, или Преодоление созависимости / М. : Битти. М., 1997.
2. Гагай В.В. Внешние и внутренние факторы созависимости женщин из неблагополучных семей / В.В. Гагай, Е.И. Селезнева / Вестник Сургутского государственного педагогического университета, 2016. № 1 (40). С. 65-75.
3. Зайцев С.Н. Совершенствование методов лечения алкоголизма без желания пациента: Практическое пособие для врачей / С.Н. Зайцев. Н.Новгород: Изд-во Нижегородской государственной медицинской академии, 2005. 148 с.
4. Москаленко В.Д. Возвращение к жизни. Как один человек может изменить судьбу семьи / В.Д. Москаленко. М.: Никея, 2020.
5. Норвуд Р. Женщины, которые любят слишком сильно / Р. Норвуд. М.: Добрая книга, 2004.
6. Посохова С.Т. Ценностно-смысловые проявления созависимости матерей при наркотизации детей / С.Т. Посохова, С.М. Яцышин / Вестник Санкт-Петербургского университета. Сер. 12, 2008. Вып. 3. С. 149-156.
7. Савина Е.А. «Я люблю его...» / Е.А.Савина. М.: Адрус, 2008. 352 с.
ЭМОЦИОНАЛЬНОЕ ВЫГОРАНИЕ ВРАЧЕЙ, РАБОТАВШИХ С БОЛЬНЫМИ
COVID-19
Ткаченко И. Д., Абакан (Россия), магистр, Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова, ira tkachenko 19998@mail.ru
Гребешкова О. Ю., Абакан (Россия), кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии, социальной работы Медико-психолого-социального института ФБГОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н.Ф. Катанова», ol greb@mail.ru
DOI:
Пандемия короновирусной инфекции, поразившая человечество в 2020 году, стала одной из немногих непокоренных болезней современности. Короновирусная инфекция наносит не только прямой, но и косвенный вред, особенно специалистам, работающим с зараженными - врачам. В данной статье приведена характеристика эмоционального выгорания у врачей, работавших с больными COVID-19.
