CC BY
77
конкретному действию, с желаемым и программируемым результатом, причем временной интервал между посланием и ожидаемой реакцией на нее должен быть как можно меньше, т. е. действовать следует как можно быстрее, как можно энергичнее. Политическая реклама функционирует не только в период избирательных кампаний, но и в промежутках между ними. Она служит, например, подспорьем для привлечения той или иной партией сторонников, вербовки новых членов, донесения до широких масс идеи или принципов новой партии, для побуждения людей к участию в какой-либо политической акции83.
Десятилетняя история становления в современной России политической рекламы позволяет подвести некоторые итоги. Сегодня уже можно отметить определенные сдвиги в данном направлении. В первую очередь, это значительный количественный рост, определяющийся освоением все больших каналов коммуникации, использованием в политических кампаниях новых разнообразных типов рекламных обращений. Во-вторых, это качественные изменения, которые происходят в результате профессионализации подхода к ведению рекламных кампаний, использования исследований и серьезной разработки рекламных обращений. Активно развиваются буклетные формы, подход к составлению политических листовок и плакатов становится более дифференцированным; составление рекламных текстов поднимается на более высокий профессиональный уровень
84
консультирования .
А. К. Голиков
Индивидуализация, социальная идентификация личности и способы их реализации в либеральных западноевропейских концепциях XIX века
Как показывают исследования исторических социально-философских концепций западноевропейских и русских либералов, большое внимание в них уделялось анализу личностного начала как интегрального единства индивидуального и социального в человеке. Личность, как правило, рассматривалась ими в трех основных качественных измерениях: 1. отноше-
83 Лисовский С. Ф. Политическая реклама. М., 2000. С. 21.
84 Кудрявченко Н. А. Политическая коммуникация и власть // Актуальные проблемы политологии: сб. науч. работ студ. и аспирантов Рос. ун-та дружбы народов / отв. ред. В. Д. Зотов. М., 2001. С. 68.
ния «я» к самое себе, в том числе к своей экономической свободе, связываемой в либерализме с институтом частной собственности; 2. отношения «я» к другим, к обществу как субъекту социальноэкономических и политических отношений; 3. отношения «я» к государству - как институту политическо-правовой власти как средству обеспечения свободы личности и частной собственности. Поскольку все эти измерения рассматривались в единстве, в сознании выстраивалась целостная конструкция отношения «личность-общество-государство». В своей конкретизированной форме в либеральном мышлении это отношение структурировало в себе три важнейших для либерала элемента его свободы: личность (субъективный носитель свободы, личностное начало) - собственность (частная - основание личностного начала, свободы лица) - государство (политическое средство защиты личности и собственности).
Личность. Отношение «я» к самое себе рассматривалось в либеральных теориях как самосознание личности, предметное средоточие собственных сил, своей индивидуальной значимости, как способность выстраивать собственное бытие адекватно своим индивидуальным потребностям, в соответствии с постижением закономерностей природной и социальной жизни. Это отношение означало быть хозяином своих сил, способностей, своей деятельности, имущества и богатства (собственности), умение в меру самоограничивать свободу духа, не требуя того, что расходится с принципом реальности.
В начале XIX века на Западе получил развитие индивидуалистический либерализм. Например, В. Гумбольдт высшим идеалом свободы личности в обществе представлял порядок, при котором каждый развивается «единственно из себя и для себя», самобытно усваивая окружающее его многообразие жизни. Только в многообразии окружающей среды, по его мнению, может развиваться в человеке та оригинальность, которая делает его самостоятельным лицом - «особенным выражением духовного человеческого естества». По Гумбольдту, чтобы люди не походили друг на друга и были оригинальными, необходимы два условия: «свобода и разнообразие личных положений». Только при совместном существовании этих условий может развиваться индивидуальная сила и многостороннее разнообразие, которые в сочетании образуют «оригинальность». Доктрина индивидуалистического либерализма Гумбольдта, исходящая из того, что личные интересы, разнообразные индивидуалистические устремления лежат в основе человеческого поведения, преследовала цель обосновать примат индивидуалистического над общественным, личностного над государственным.
И. Бентам, защищая индивидуалистическую атомарную концепцию общества, имел в виду защиту интересов и союза автономных индивидуумов, эгоистов-собственников с помощью государства. Индивидуали-
стической была и философия «естественной спонтанности» А. Смита, утверждающая, что «надо представить природу самой себе и дать ей полную свободу в преследовании ее целей и осуществлении ее собственных проектов»85. Такой же позиции придерживались и фритредеры с их формулой «1а1$5е7 faire», противопоставляющей общество и индивида.
С середины XIX века специфика понимания личности в либерализме стала определяться мерой самоограничения свободы, детерминированностью ее общественно-необходимыми условиями и формами бытия. Исторический опыт со всей очевидностью показал, что включенные в социальный процесс целеполагающие действия индивида всегда происходили и происходят в человеческом «ансамбле» («мы»), в социальной среде и направлены на обеспечение условий как своего «я», так и социума; отсюда индивидуум («я») не может не соподчинять, например, утилитарные свои устремления (потребности и интересы) общим интересам, осваивая ценностно-рациональные основы функционирования общества, выработанные в результате многовековой его эволюции.
Идентифицируя себя через освоение социальных ценностей в их конкретных (нравственных, религиозных, культурных) формах, индивидуум, самоограничивая, но не утрачивая своего природного эго («я»), интегрири-руется в социум. Модель развития человека - от индивидуального «я» (субъективный дух) в его антропологическом, психологическом и феноменологическом проявлении к человеку общественному в его абстрактноправовом, морально-нравственном облике (объективный дух) - была построена Гегелем в его «Феноменологии духа», «Философии права» и других работах, с которым были знакомы классики русского либерализма.
В начале 60-х годов Дж. Ст. Милль опровергает положение В. Гумм-больдта и И. Бентама о том, что индивидуалистические интересы являются единственной пружиной человеческой деятельности. Он построил свою социально-философскую утилитарную концепцию, в которой сочетались индивидуалистические и социальные интересы личности, идея индивидуальной свободы с главной целью общества - достижением общего блага и счастья, которые, в свою очередь, есть условие совершенствования личности. «Утилитарианский принцип, - писал он в работе «Утилитарианизм» (1861), - ставит для человека целью не личное его величайшее счастье, а величайшую сумму общего счастья всех... утили-тарианский принцип требует, чтобы каждый индивидуум был доведен до сознания, что его собственное счастье для него невозможно, если поступки будут противоречить общему счастью»86. Выходя за пределы анализа индивидуальной свободы, главной целью своих исследований Д. Милль
85 Цит. по: Аникин А. Адам Смит. М., 1968. С. 52.
86 Милль Дж. Ст. Утилитарианизм. О свободе. СПб., 1882. С. 28.
поставил изучение наиболее возможной степени свободы личности в обществе, т. е. гражданской свободы, исследуя «свойства и пределы той власти, которая может быть справедливо признана принадлежащей обществу над индивидуумом».
Согласно мысли Д. Милля, достижение общего блага и счастья есть условие совершенствования личности и индивидуальной свободы, отсюда необходимость сосредоточения на создании социальных условий. Формулы - «нищий человек не может быть свободным», «с изменением социальных условий изменится сам человек» (т. е. обеспечение справедливости распределения материальных и духовных благ «во имя достижения счастья для всех») во многом определили не только новые теоретические основы либерализма, но и социализма, сблизив либерализм и социализм.
По существу, тенденция к социализации личностного начала явилась новым этапом в развитии социально-философских и экономических основ либерализма, переходом от старого к новому либерализму. На эту особенность западноевропейского либерализма указал в своей книге «Либерализм и социальное действие» Дж. Дьюи. Он писал: «Прежний либерализм рассматривал самостоятельную и конкурентную экономическую деятельность индивидов в качестве средства к достижению общественного благосостояния как цели. Нам надлежит сменить эту перспективу на обратную и увидеть, что общественная экономика есть средство обеспечить свободное развитие индивида как цель»87. У Дьюи, следовательно, развитие общественного начала продуцирует индивидуальное. Это положение сближало его с К. Марксом, для которого человек только в обществе и обособляется как индивид.
Итак, согласно первоначальным взглядам теоретиков либерализма, личностное самодеятельное начало, включенное в социальные связи постепенно утверждало тенденцию к полной свободе во всех сферах общества. Социальные формы человеческой жизнедеятельности имели производное значение, поскольку они сдерживали возможность проявлять себя, свою оригинальность в сфере реальных взаимоотношений с другими людьми. Однако, начиная с середины XIX в., появляются либеральные мыслители, которые стали понимать, что личностное начало порождало объективные возможности не только для реализации личностью своей свободы воли, но и под воздействием социального воспитания формировало способность к самоограничению, обузданию своих индивидуальных сверхпотребностей. Истинная свобода, в их понимании, проявляется не в удовольствии ощущением своей мнимой неповторимости (В. Гумбольдт, И. Бентам), а в расширении сферы своих взаимоотношений с другими людьми (Д. Ст. Милль, Д. Дьюи и др.).
87 Дьюи Дж. Либерализм и социальное действие // Полис. 1994. № 3. С. 37.
Самоограничение человеком своей индивидуальной свободы, определение оптимальной меры индивидуализации зависит от интегрального единства природного и социального, т. е. единства человека как биологического существа с определенными культурно-бытовыми, религиознонравственными, правовыми, семейными нормами, регламентирующими его поведение как существа общественного, политического. Нарушение таковых форм неизбежно возвратило бы человека к естественному, животному состоянию, хорошо описанного еще Гоббсом как состояние «войны всех против всех». Человек, в их понимании, продукт интегративного взаимодействия природного и социального, который в процессе своей эволюции не утрачивает живую связь с природой, социально идентифицирует себя на базе формирующегося и динамично развивающегося разнообразия материальных и духовных ценностей.
Аксиологическое понимание индивидуализации и социальной идентификации личности открывало возможность построить такую модель отношения личности с институтом политической власти, которая была бы адекватна разумным потребностям и интересам личности, могла бы войти в будущем в состав практически действующих правил, норм повседневного поведения людей. Правда, на ранних этапах не всегда и не все представители либерализма, консерватизма и социализма осознавали противоречие между идеальной внутренней свободой личности (как желаемой модели реализации потребностей, интересов, ценностей) и реальной внешней свободой личности, определяемой системой государственной власти.
По-разному подходили они и к проблеме социализации. Либералы придерживались позиции, в соответствии с которой индивид, включаясь в систему социально-политической самореализации, выступает в качестве субъекта и творца политических отношений. В понимании консерваторов, индивид, становясь объектом социализации, полностью подчинен социальной системе, при этом утрачивалась его «внешняя» свобода (при сохранении внутренней), ограничивалась социально-политическая значимость и актуальность.
Социалист К. Маркс, тесно связывая социализацию с анализом сущности личности, определил социализацию как процесс, в ходе которого индивидуально-человеческое трансформируется в форму личностного начала. Социальное не гасит активности человека, а наоборот, становится условием формирования личности как субъекта экономических, социальных, политических и духовных отношений. Иными словами, в процессе освоения готовых форм социального бытия человек продуцирует себя из социальности в личность, вырабатывая новые качества, создавая новые способы общения и новые потребности. «Социализация, - писал он, - не есть механическое наложение на индивида готовой социальной формы. Индивид, выступающий как объект социализации, является в тоже время субъектом
общественной активности, творцом общественных форм»88. Именно в соответствии с такой логикой К. Маркс ставил и решал вопрос о сущности человеческого индивида, личности как меры активного, сознательного присвоения и индивидуального проявления всей совокупности общественных отношений89. Взгляды ученых на сущность социализации и личности мало чем изменились со времен К. Маркса и Д. Дьюи. В их понимании социализация есть процесс становления и развития личности, в ходе которого общество творит личность, она же, в свою очередь, не только репрезентирует, но и «пересотворяет»90 общество в новых для себя качественных формах и степени зрелости. «Социализация, - пишет В. Т. Пуляев, -есть такой процесс, в котором общество воздействует на развитие человека и в котором сам человек усваивает и творит свой социальный уровень бытия, свою социальность, то есть, во-первых, способность к преобразованию объективной реальности и, во-вторых, способность к общению с другими людьми», в итоге, «человек - индивид, включенный в общественную связь, осваивая коммуникативные и организационно-управленческие связи, формируя индивидуальные и коллективистские формы поведения и действия, утверждая групповой образ жизни, приобретает социальные ка-
91
чества, становится личностью» .
Собственность рассматривалась либералами как форма выражения личностного и общественного начал, связанная с политическим устройством общества и независимо от того, принадлежала ли она отдельному лицу или группе лиц. Частная и общественная формы собственности через своих субъектов-носителей находились либо в антагонизме, либо сосуществовали в разных, как бы комплементарных измерениях, определяя форму государственного устройства и власти. Доминированием той или иной формы собственности определялась идеологическая направленность общества и социальных групп. Как различные формы человеческой деятельности частная и общественная собственность определяли характер и степень зависимости личности от общества, от государственной власти. Собственность как важнейшее связующее звено отношения «личность-государство» по-разному рассматривалась в истории социальнофилософской и политической мыслью с позиций трех идеологических направлений (либерализма, консерватизма и социализма).
88 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: в 50 т. Т. 46, ч. 1. 2-е изд. М.: Госполит-издат, 1961. С. 483.
89 См.: Там же. Т. 42. С. 265.
90 Этот термин очень хорошо обозначил в поэме «Человек» Э. Межелайтис: «Что земля без меня - сплюснутый и морщинистый шар... Земля сотворила меня, я же землю пересотворил».
91 Пуляев В. Т. Человек и общество - вечная проблема бытия и познания. Вып. 1. СПб., 2003. С. 16.
С позиции либерализма частная собственность и имущественное положение рассматривается как важный компонент личности в качестве условия, где реализуется свобода, самосознание и воля человека, где человек, развиваясь в себе и для себя, вступает в социальные отношения с «другими», через которые определяется его сословное, классовое положение. Основатель английского либерализма Дж. Локк в своем главном сочинении по социально-политической философии «Два трактата о правлении», формулируя основные принципы социально-политического устройства буржуазного общества, выдвинул теорию происхождения частной собственности из труда, определив роль государственной власти как призванной защитницы естественного права.
Представление о достоинстве и слабостях учения Локка о личности, собственности и государстве можно составить на основе конкретного содержания его теории о естественном праве. В отличие от гоббсовской концепции естественного права, предполагающей в условиях «войны всех против всех» полную свободу делать все то, что. является наиболее подходящим»92, Локк свободу при естественном праве определяет границами закона природы, исключающих социальный хаос борьбы всех против всех. «Естественная свобода человека заключается в том, что он свободен от какой бы то ни было стоящей выше его власти на земле и не подчиняется воле или законодательной власти другого человека, но руководствуется только законом природы». Под именем собственности Локк разумеет не одно только владение вещами, а все, что принадлежит человеку - жизнь, свободу, имущество, все его права: «Хотя предметы природы даны всем сообща, - пишет он, - но человек, будучи господином над самим собой и владельцем своей собственной личности, ее действий и ее труда, в качестве такого заключал в себе великую основу соб-
93
ственности» .
Итак, источником собственности, считает Локк, является труд, трудовая деятельность человека, ибо, имея исключительное право на свое лицо, человек имеет такое же право и на свой труд. Поэтому все, что добывается трудом, становится его собственностью. Это относится не только к движимым вещам, которые человек потребляет, но и к почве, из которой он извлекает свое пропитание. Вкладывая в нее свой труд, человек делает ее своим личным достоянием. И этим он не только не стесняет других, а напротив, умножает общее достояние, ибо обработанная земля приносит несравненно более благ, нежели необработанная. Труд так плодотворен, что, если мы станем разбирать, откуда происходят полезные
92 Гоббс Т. Избранные произведения: в 2 т. Т. 2. М., 1965. С. 154-155.
93 Локк Дж. Сочинения: в 3 т. Т. 3. М., 1988. С. 274, 287.
человеку предметы, то увидим, что из них девяносто девятью сотыми мы обязаны труду, и только одной сотой - природе94.
Объясняя собственность трудом, Локк делает, однако, весьма существенную оговорку. Человек, говорит он, не в праве присваивать себе вещи, не оставляя ничего другим. Тот самый закон природы, который дал человеку собственность, полагает ей и границы. Эти границы заключаются в размерах труда и потребления. «Дав человеку право обращать вещи в свою пользу, Бог не дал ему права уничтожать их произвольно. Поэтому человек может присвоить себе только то, что он в состоянии потребить». То есть, человек не имеет права злоупотреблять собственностью.
Относительно земли, по естественному закону, полагает Локк, человек имеет право завладеть таким количеством, какое он в состоянии обработать. Он утверждает, что этот закон мог бы существовать даже и в настоящее время, если бы изобретение денег не дало собственности больших размеров. Чтобы не дать портиться вещам, на что человек не имел права, он «старался менять предметы, подверженные тлению, на более прочные, которые могли бы быть долго сберегаемы». Природные границы разрушаются с появлением орудия обмена - золота и серебра, т. е. с накоплением драгоценных металлов в одних руках, что привело к неравенству состояний, ибо через это каждый получил возможность держать у себя гораздо больше, чем потребить.
Раздел на неравные частные владения люди осуществили лишь в условиях общественного договора (при государственном устройстве), в соответствии с которым право собственности владения землей стали ре-
95
гулироваться законами и действующими конституциями .
В «Теории прибавочной стоимости» К. Маркс, выписывая те места, где Локк говорит о роли труда в возникновении частной собственности, дает следующую характеристику его взглядов: «Труд дает вещам почти всю их стоимость {value означает у Локка потребительную стоимость, и труд берется как конкретный труд, а не с количественной его стороны; но измерение меновой стоимости трудом действительно основывается на том, что работник создает потребительную стоимость... Тот остаток потребительной стоимости, который не может быть сведен к труду, есть, по Локку, дар природы, а потому, сам по себе, общая собственность»96.
Однако, как справедливо замечает Маркс, Локк обходит вопрос о собственности, которая может быть приобретена нетрудовым путем, а говорит об условии, при котором индивидуальный труд, вопреки общей
94 Там же. С. 285.
95 Там же. С. 290.
96 Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: в 50 т. Т. 26, ч. 1. 2-е изд. М.: Госполит-издат, 1962. С. 369.
собственности на предметы природы, может создать индивидуальную собственность. Итак, заключает Маркс, «одним пределом собственности является предел личного труда; другой состоит в том, чтобы человек не накоплял предметов больше, чем он может использовать. Этот второй предел собственности расширяется (помимо прочего обмена) благодаря обмену недолговечных продуктов на деньги... Так возникает неравенство индивидуальной собственности, но та мера, которая состоит в личном труде, остается в силе»97.
Локк ничего не говорит об общественной собственности созданной трудом, для него она просто не существует. Его мысли были ориентированны, как подчеркивает Г. А. Заиченко, на создание идеализированного типа буржуазной личности, гражданина государства и общества. «В облике метафизически абсолютизированного индивида как потенциального гражданина государства, организованного в соответствии с естественным законом, в этих теориях практически фигурирует идеализированный индивид буржуазного общества. А из этого возникает целый ряд важных следствий. Несмотря на идеализацию и связанную с этим фактическую мистификацию природы буржуазного общества, объективно в этих теориях феодализму противопоставляется новый тип личности и новый тип общества, поднимавшие человечество на более высокую ступень общественного прогресса.. Идеализация естественного состояния и в особенности устроенного в соответствии с законом природы гражданского общества ярко проявилась во взглядах Локка»98.
Рассуждение об отцовском и наследственном праве приводит Локка к учению о государстве. Согласно этого учения, государство - результат общественного договора. Договор может «происходить только по воле и решению большинства». Каждый человек, заключающий общественный договор, «уполномочивает общество или, что все равно, его законодательную власть создавать для него законы, каких будет требовать общественное благо. И это переносит людей из естественного состояния в государство»". Государство, будучи правовым, отделилось от общества в одну из его подсистем в качестве единого политического тела, один народ под властью одного верховного правительства. Его главными формальными признаками, и определяемыми общественным договором, являются гарантия охраны частной собственности, равных свобод и равных возможностей.
Таким образом, Локк выводил государство из потребности правого сохранения собственности и отрицал у него право выхода за пределы
97 Там же. С. 370.
98 Заиченко Г. А. Локк. М., 1973. С. 161.
99 Локк Дж. Сочинения: в 3 т. Т. 3. С. 312.
этой цели. Локк явился выразителем правовых представлений о буржуазном государстве. Его социально-философские и государственно-правовые взгляды на отношение личности, собственности и государства оказали большое влияние на Ш. Монтескье, В. Гумбольдта, И. Бентама, Б. Констана, И. Канта, Г. Гегеля. Весь XVIII и почти XIX вв. находились под влиянием этого английского мыслителя.
Основатель французского либерализма Б. Констан, став на точку зрения неприкосновенности права личной свободы, определял право каждого «выбирать себе дело и заниматься им, распоряжаться своей собственностью, даже злоупотребляя ею; не испрашивать разрешения о своих передвижениях и не отчитываться ни перед кем в мотивах своих поступках100. Такой подход, с одной стороны, открывал путь к злоупотреблениям собственностью, «свободе без берегов», с другой, в целях недопущения этого, требовал создания таких общественных институтов и политической организации, посредством которых можно было обеспечить уважение к законам, поддержание гарантий их исполнения. «Общественные институты, - по его мнению, - должны завершить нравственное воспитание граждан. Уважая их личные права, оберегая их независимость и совершенно не вмешиваясь в их занятия, эти институты должны, тем не менее, оказывать влияние на общество во имя его блага»101.
Глубокий философский анализ собственности как посредствующего звена отношения «личность-государство» дал Г. Гегель. Сущность частной собственности, считал он, «в присвоении, манифестировании господства индивидуальной воли над вещью», посредством которого индивид «привносит в вещь другую цель, иную, чем та, которую она непосредственно имела». «Поскольку в собственности, - пишет он в «Философии права», - моя воля как личная воля, тем самым как воля единичного, становится для меня объективной, то собственность получает характер частной собственности»102. Считая частную собственность проявлением воли единичного человека, Гегель выступает против общей собственности. В этой связи он критикует теорию равного распределения имущества, указывая, что величина имущества зависит от трудолюбия, от различия приложенного труда в вещь, в результате которого «первоначальное равенство со временем обязательно рушится».
Свободу в обществе Гегель понимал как «преодоление» произвола, как ограничение своей воли отдельными людьми. Это ограничение воли осуществляется правовыми нормами и законами, т. е. в сфере правовых
100 Констан Б. О свободе древних в ее сравнении со свободой у современных людей // Полис. 1993. № 2. С. 97-98.
101 Гегель Г. В. Ф. Философия права. М., 1990. С. 106.
102 Там же. С. 105.
отношений. Право, по Гегелю, есть наличное бытие свободы. Учение о праве Гегеля расходится с воззрениями Канта и Фихте, утверждавших, что право представляет собой ограничение произвола одного человека произволом другого на основании свободы. Уже сам факт выдвижения права на первый план и противопоставление права произволу характеризуют Гегеля как либерального идеолога. Утверждая достоинство личности, попираемое в условиях феодальных порядков, философ призывает: «...Будь лицом и уважай других в качестве лиц»103. Либеральная сущность гегелевской концепции права выявляется еще резче, когда он начинает анализировать проблему частной собственности как юридического взаимоотношения, в силу которого лицо владеет известной вещью. Положительный смысл владения, по Гегелю, заключается в том, что в процессе трудовой деятельности человека, формирования вещи, когда лицо вкладывает в вещь свою волю, в целях придания формы предметам, соединяются субъект и объект. Субъект «совершенствует собственное тело и дух, постигает себя как свободное существо, выявляет свои возможности, задатки, способности». На эту мысль многие исследователи обратили внимание как на гениальную догадку Гегеля о значении трудовой деятельности в формировании человека как свободного существа.
Свободу личности и разумное использование частной собственности он считал одним из величайших завоеваний нового времени и единственно существенным определением личности. «Разумность собственности заключается не в удовлетворении потребности, а в том, что снимается голая субъективность личности. Лишь в собственности лицо выступает как разум»104. Однако Гегель упускает из виду, что между провозглашением свободы личности и отстаиванием института частной собственности заключено противоречие. С одной стороны, он вполне реалистично раскрыл механизм самовозрастающей стоимости (капитала как существенной экономической категории капитализма) на основе стремления лица к безграничному захвату и накоплению собственности, с другой стороны, Гегель не понял, что собственность как «сама в себе цель» неизбежно ведет к присвоению продуктов чужого труда, превращая продукты деятельности ученого, художника, изобретателя и др. в товар. Для Гегеля сущность собственности в объективации, в удвоении себя, в уравнении себя как в зеркале в продукте своего труда. Но ведь именно частная собственность у одних и отсутствие ее у других ведет к овеществлению, товаризации человека. Этого не понимали и многие либералы, хотя и боролись против превращения людей в товар.
103 Там же. С. 98.
104 Гегель Г. В. Ф. Философия права. С. 95.
Западноевропейские мыслители либерального, либерально-консервативного направлений XVIII - начала XIX вв., определяя главные цели и задачи политической власти - охранять свободу личности и ее основу -частную собственность, в то же время не разграничивали частную собственность (как присвоение чужого труда, товаризации, овеществления человека) и личную собственность. А это имеет принципиальное значение для разграничения обществ, построенных на разумных или неразумных началах. Ведь общество, где все может стать предметом купли -продажи, где все подводится под определение вещей (даже человек с его духовными способностями), вряд ли может быть устроено на разумных началах и действительно правовых принципах.
Государство как институт политической власти в его социально-философском смысле есть внутренняя для общества и внешняя для индивида, личности форма власти, обеспечивающая системное функционирование общества, закрепляющая его определенный порядок, устойчивость, сохранность, кооперируя индивидов в необходимые комбинации. В своем эволюционном развитии оно всегда стремилось укрепить свою власть над обществом, индивидом с помощью различных организационно-бюрократических и идеологических средств.
Большинство либеральных мыслителей конца XVIII - начала XIX вв. провозглашали идеи о невмешательстве государства, правительства в экономическую жизнь. Общество, индивиды, личности в состоянии делать почти все, что обычно возлагается на государство, на правительство. Правительство, считал Т. Пейн, не только не помогает личности, обществу, а мешает им развиваться, а поэтому можно обойтись и без него.
В. Гумбольдт с позиции индивидуалистического либерализма полагал, что отношение индивидов, личности с государством должно строиться на независимости их от последнего, иначе люди «отлучаются от самодеятельности и во всем полагаются на государство, что ведет к ослаблению энергии и упадку народных сил». Он резко критиковал положение, согласно которому государство должно заботиться как о физическом, так и нравственном благе и счастье нации, называя эту формулу выражением «самого гнетущего, самого худшего деспотизма». Государственный деспотизм, главный принцип которого: «все для народа, ничего посредством народа» рождает дух раболепия, подавления в управляемых всякой самостоятельности и способности к практической деятельности, что непременно ведет к нравственному и умственному падению нации. Поэтому «государство, -пишет он, - должно воздерживаться от всякой заботы о положительном благе граждан и не должно выходить за пределы, поставляемые необходи-
мостью охранять их от внутренних и внешних врагов; никакая другая цель не должна нарушать свободы граждан»105.
Высшие принципы поведения людей, выработанные в соответствии с религиозно-нравственными нормами, либералы неразрывно связывали с политическими, которые, по их мнению, складывались на основе новых правовых отношений личности и государства, определивших формы и пределы деятельности последнего. В области философии и религии либерализм «представил человеческому уму полную свободу, требуя в связи с этим свободы совести и свободы слова». В сфере экономической либерализм выдвинул требование как можно более полной свободы промышленной деятельности от вмешательства государства, свободы торговли и невмешательства государства в отношение предприниматель - рабочий.
Либеральная идеология, ставшая господствующей на Западе, способствовала тому, чтобы государственная власть считалась с личностью и общественным мнением и стала функционировать в границах законных оснований, определив этим либеральный характер и содержание отношения «личность-собственность-государство».
Таким образом, с середины XIX в. западноевропейский либерализм значительно эволюционировал от своих первоначальных идей, ничем не ограниченных индивидуалистических форм к идеям социализации, демократизации и этатизации. Оформившись в более зрелую, постклассиче-скую форму, благодаря социализации, он мог существовать в виде социального, экономического, демократического, политического, христианского и пр. либерализма. Он в основном соответствовал формуле идеала свободы Б. Констана - «свобода во всем» (в религии, философии, литературе, промышленности, политике). Под свободой понималось торжество личности как над авторитетом власти, так и над массами, «которые бы могли присвоить себе право подчинить меньшинство большинству».
Д. О. Селентьева
Имидж политиков в медиастратегиях политических кампаний
Одну из определяющих ролей в восприятии лидера публикой играет его имидж. Известные политические исследователи К. Ролот и Ф. Рамье, провели в 1981 г. анализ телевизионных имиджей претендентов на президент-
105 Гумбольдт В. О границах деятельности государства // Гайм Р. Вильгельм фон Гумбольдт: описание его жизни и характеристика. М., 1898. С. 40.
