CC BY
836. Prikaz Mintransa Rossii ot 19.07.2012 N 243 (red. ot 05.09.2014) "Ob utverzhdenii Poryadka formirovaniya i vedeniya avtomatizirovannykh tsentralizovannykh baz personal'nykh dannykh o passazhirakh i personale (ekipazhe) transportnykh sredstv, a takzhe predostavleniya soderzhashchikhsya v nikh dannykh" (Zaregistrirovano v Minyuste Rossii 13.09.2012 N 25456) // SPS «Konsul'tant Plyus».
7. Federal'nyy zakon ot 06.02.2023 N 8-FZ "O vnesenii izmeneniy v Federal'nyy zakon "O gosudarstvennoy genomnoy registratsii v Rossiyskoy Federatsii" i otdel'nyye zakonodatel'nyye akty Rossiyskoy Federatsii" // SPS «Konsul'tant Plyus».
8. Federal'nom zakone ot 03.12.2008 N 242-FZ (red. ot 06.02.2023) "O gosudarstvennoy genomnoy registratsii v Rossiyskoy Federatsii" // SPS «Konsul'tant Plyus».
ШУРЕНКОВА СВЕТЛАНА СЕРГЕЕВНА - кандидат социологических наук, доцент, директор «Института медиации и переговоров», главный редактор журнала «Вестник медиации в ЕврАзии».
УЛЬЯНОВ АНДРЕЙ ЮРЬЕВИЧ - министр цифрового развития, информационных технологий и связи Рязанской области. SHURENKOVA, SVETLANA S. - Ph.D. in Sociology, Associate Professor, Director of the Institute of Mediation and Negotiations, Editor-in-Chief of the Journal of Mediation in EurAsia (shurenkova@mail.ru).
ULYANOV, ANDREY Yu. - Minister of Digital Development, Information Technology and Communications of the Ryazan Region.
УДК 347.626:937 (092) DOI: 10.24412/2411-2275-2023-3-131-138
ЛЕТОВА Н.В.
ИМУЩЕСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ СУПРУГОВ: ТЕНДЕНЦИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ
Ключевые слова: супруги, брачные отношения, имущественные отношения, бремя доказывания, законный режим, имущество супругов, общая совместная собственность, обязательства, защита прав и интересов, сделки, третьи лица.
В статье проанализированы новеллы законодательства, связанные с регулированием сделок с участием супругов, выявлены преимущества и недостатки режима их общей совместной собственности, проанализированы основные сложности, возникающие на практике в связи с применением соответствующих норм. Автор акцентирует внимание на том, что появление не только значительного по стоимости имущества, но и неоднородного по своему составу, неизбежно потребует дальнейшей трансформации института общей совместной собственности супругов. Очевидно, что влияние их правового статуса на содержание не только сугубо семейных, но и гражданских имущественных отношений, будет усиливаться, а проблемы обеспечения защиты прав и интересов супругов в сфере имущественных отношений потребуют выработки таких механизмов, которые позволили бы эффективно урегулировать не только их внутренние, но и внешние отношения при совершении самых разных сделок в отношении их общего имущества.
LETOVA, N.V
PROPERTY RELATIONS OF SPOUSES: TRENDS AND PROSPECTS
Key words: spouses; marriage relations; property relations; burden of proof; legal regime; spouses' property; common joint property; obligations; protection of rights and interests; transactions; third parties.
The article analyzes the novelties of legislation related to the regulation of transactions involving spouses, identifies the advantages and disadvantages of the regime of their common joint property, analyzes the main difficulties that arise in practice in connection with the application of the relevant rules. The author focuses on the fact that the emergence of not only significant property, but also heterogeneous in composition, will inevitably require further transformation of the institution of common joint property of spouses. Obviously, the influence of their legal status on the content of not only purely family, but also civil property relations will increase, and the problems of ensuring the protection of the rights and interests of spouses in the field of property relations will require the development of such mechanisms that would effectively regulate not only their internal, but also external relations when making a variety of transactions in relation to their common property.
Значительные преобразования, произошедшие в стране, оказали влияние не только на социально-экономические отношения, но и потребовали системных изменений законодательства Российской Федерации, положения которого направлены на регулирование имущественных отношений супругов. Нормы действующего Семейного кодекса Российской Федерации (СК РФ) предусматривают два уровня их регулирования, осуществляемого на основе законного (гл. 7 СК РФ) и договорного режима имущества супругов (гл. 8 СК РФ) [1]. Их одновременное применение на практике не допускается, законный режим действует постольку, если иное не установлено брачным договором (ч.1 ст. 33 СК РФ).
Иными словами, в отношении законного режима предусмотрена презумпция, то есть его действие предполагается и применяется в отношении общего имущества супругов, за исключением случаев, когда иной режим установлен брачным договором. Сегодня супруги могут заключить брачный договор, установив в отношении своего общего имущества договорный режим, если они не воспользовались таким правом, в отношении их имущества сохраняет силу законный режим, то есть режим общей совместной собственности (ч. 1 ст. 33). В случае заключения ими брачного договора, супруги могут установить режим совместной, долевой или раздельной собственности причем на все имущество, на его отдельные виды или на имущество каждого из супругов (ч.1 ст. 42 СК РФ).
Наличие в СК РФ норм, регламентирующих режим общей совместной собственности супругов, является традиционным для семейного законодательства и получил широкое
распространение на практике в виду «привлекательности» его положений, направленных на обеспечение защиты имущественных прав наиболее экономически незащищенных членов семьи. Одновременно следует признать, что такой режим наиболее удобен для тех супругов, которые находятся в стабильных семейных отношениях, между которыми нет конфликта и спора в отношении имущества, нажитого ими в браке [2-7]. Полагаю, что именно для таких супругов режим совместной собственности наиболее оптимален для урегулирования их имущественных отношений и применение соответствующих норм осуществляется, как правило, в случае расторжения брака или в случае раздела их общего имущества по правилам ст. 38 СК РФ [8, с. 83].
В данном контексте следует отметить, что категория «имущество» отличается по своему значению в семейном и гражданском праве. Так, в гражданском праве оно имеет широкое значение и охватывает вещи, имущественные права и имущественные обязанности, может рассматриваться как совокупность вещей и имущественных прав в обязательственном праве (ст. 307 ГК РФ), как имущественный комплекс (ст. 132 ГК РФ), как вещь (ст. 133, 134, 301 ГК РФ). В то время как в сфере семейных отношений имущество определяется как единый объект, представляющий совокупность активов и пассивов, что отвечает сущности брачных отношений и условиям функционирования режима общей совместной собственности супругов. Оборот "общее имущество супругов" неслучайно используется в главе 7 СК РФ, ведь отечественной доктрине давно известно, что "общая совместная собственность супругов" - весьма условный термин, охватывающий не только вещное право на предметы материального мира. Таким образом, "общее имущество супругов" непосредственно в законе определено как имущество в широком смысле слова, то есть совокупность всех "активов" и "пассивов", "нажитых" супругами в браке. К сожалению, вопреки положениям гражданского законодательства общее имущество супругов в текущей судебной и нотариальной практике рассматривается не как цельный имущественный комплекс, включающий в себя вещи, имущественные права и общие долги супругов, а как набор отдельных объектов прав (так называемых активов).
Очевидно, что современные тенденции имущественных отношений супругов, их стремительное и динамичное развитие, позволяют признать, что нормы, определяющие содержание режима общей совместной собственности, трудно применимы для отношений, возникающих между супругами, которые являются предпринимателями, участниками корпоративных отношений, тех, которые регулярно совершают различные сделки в отношении своего имущества и проч. Для регулирования имущественных отношений таких супругов целесообразнее применять договорный режим, поскольку «вариативность» его положений позволяет эффективнее защитить имущественные интересы супругов в таких отношениях [9, с. 33]. Обусловлено это тем, что сама правовая сущность норм, определяющих содержание договорного режима, позволяет точнее учесть не только имеющееся разнообразие сделок, совершаемых в отношении имущества супругов, их своеобразие и специфику, но и в случае необходимости изменить или отказаться от тех или иных условий, содержащихся в брачном договоре (ст. 43 СК РФ).
Проблемы правоприменения обусловлены недостаточной «синхронностью» норм СК РФ с положениями Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ), поскольку первые были приняты раньше, в 1995 году. Нормы СК РФ отличаются от норм ГК РФ не только сущностно, но и терминологически, нередко вступают с ними в прямое противоречие, что негативно отражается на институте общей совместной собственности супругов, не позволяет обеспечить полноценную защиту их имущественных прав и интересов [10, с. 26].
Системное толкование норм, определяющих режим общей совместной собственности, позволяет прийти к выводу, что для его возникновения требуется одновременное соблюдение последовательных условий с тем, чтобы супруги могли воспользоваться этим режимом управления в отношении своего имущества. Прежде всего, супруги должны находиться в браке, который зарегистрирован в органах записи актов гражданского состояния (ч. 2 ст. 1, ч.1 ст. 10 СК РФ). В результате такого брака лица приобретают особый статус, а именно статус супругов, которым не наделяются лица, находящиеся в иных длительных отношений (именуемые как фактические). И, наконец, такой режим распространяется в отношении имущества, которое нажито супругами во время брака, то есть по крайней мере до того момента, пока брак не прекратился по основаниям, предусмотренным ст. 16 СК РФ [11, с.33]. Наличие всех указанных
условий образуют состав юридических фактов, необходимых для возникновения законного режима в отношении имущества супругов.
Как отмечалось, эффективность применения норм, определяющих содержание режима общей совместной собственности супругов, зависит и обусловлена сложившимися отношениями между супругами, насколько они доверяют друг другу, как часто они совершают различные сделки в отношении их имущества, достигают ли они взаимного согласия, решают ли они свои разногласия обоюдно и исключительно в интересах семьи. Полагаю, что видовой особенностью имущественных отношений является их опосредованность (выделено авт.) личными отношениями супругов в том смысле, что стабильность имущественных отношений супругов в браке, как правило, зависит от того, насколько их личные отношения сложились, являются ли они крепкими, не приводят ли они к конфликтным ситуациям в семье. Вместе с тем, очевидно, что такая стабильность обеспечивается при условии сохранения брака на протяжении всего времени, и, если у супругов не возникает каких-либо споров в отношении совместного имущества, приобретенного в период их брака.
Иными словами, если супруги не ставят вопрос о разделе общего имущества супругов, выделении доли, определении личного имущества в составе общей собственности, до этого момента нет сомнений в целесообразности применения режима общей совместной собственности [12, с. 82]. Кроме того, даже в тех случаях, когда т.н. внутренние отношения супругов находятся в «равновесном состоянии», складываются на основе их полного взаимопонимания и отсутствия конфликта между ними, то их внешние отношения с третьими лицами, при совершении различных сделок с их общим имуществом, нередко «отличаются дефектностью» воли и волеизъявления сторон. В результате, добросовестный приобретатель такого имущества находится в состоянии потенциального риска, поскольку при совершении сделки ему заранее точно неизвестно о наличии у контрагента по сделки семейного статуса, так как существующий порядок ведения реестра не позволяет получить достоверную информацию. Так, содержание статьи 9 не предусматривает сведения о правовом статусе лица, в отношении которого зарегистрировано право на объект недвижимости [13].
Тенденции развития законодательства, определяющего порядок участия в самых разных сделках супругов, указывают не только на объективную потребность в системном учете их статуса и определении его влияния на содержание сделки, но и одновременно указывают на сложности, связанные с их правильной юридической квалификацией. Своеобразие и специфика сделок, совершаемых в отношении общего имущества супругов, проявляется в оказании сущностного влияния их правового статуса на всех стадиях их заключения, особенно, на стадии изменения или прекращения супружеских правоотношений. Так, супруги, находясь в состоянии бракоразводного процесса или после, становятся «бывшими», однако, их имущество, нажитое ими в период брака, продолжает «нести на себе бремя» совместного на протяжении еще многих лет.
Вместе с тем, признавая идентичность и сохраняя автономность семейных отношений, следует отметить, что их разумная корректировка неизбежна, иначе формирующиеся отношения на практике будут опережать нормы семейного законодательства, а значит, они окажутся вне правового регулирования и создадут условия для пробела. Так, к числу особых способов защиты прав супругов относится осуществление контроля за совершением сделок, совершаемых с общим имуществом, когда необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга на совершение сделки (п. 3 ст. 35 СК РФ).
Известная многие десятилетия нашему правопорядку презумпция испрошенного согласия одного из супругов при совершении сделок с общим имуществом другим супругом представляет собой неотъемлемый элемент конструкции их общей совместной собственности (общего имущества супругов) [14, с.89]. Данное требование закона основано на презумпции доверительной сущности отношений супругов и именно по этой причине один из супругов вправе своей волей распоряжаться судьбой практически всех объектов их собственности, за исключением тех, которые указаны в пункте 3 статьи 35 СК РФ. Речь идет о сделках супругов, направленные на распоряжение имуществом, права на которое подлежат государственной регистрации, сделки, для которых законом предусмотрена обязательная нотариальная форма, или сделки, подлежащие обязательной государственной регистрации, в этих случаях необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга. Нетрудно заметить, что законодатель устанавливает
требование о получении согласия на сделку второго супруга в нотариальной форме в трех случаях, а именно если права на имущество подлежат регистрации, если в отношении сделки законом предусмотрена нотариальная форма ее удостоверения или государственная регистрация, соответственно, в отношении других сделок, совершаемых супругами в отношении их общего имущества, законодатель не предусматривает аналогичных требований [15, с. 15; 16, с. 88]. Следует признать, что такая норма вызывала на практике немало вопросов и сложностей, поскольку было неясно, в какой момент должно быть испрошено такое согласие супруга, каким образом он мог защитить свои имущественные права на имущество в случае если он давал такое согласие вынужденно, под давлением или вообще его согласие не было получено, и он узнал о сделке совершенно случайно. Нередко, супруг, находящийся "за спиной" супруга, вступающего в сделку с третьим лицом, практически был лишен возможности защитить свои имущественные интересы и свои права в отношении их общего имущества. В целях устранения таких ситуаций и обеспечения защиты прав второго супруга, законодателем было принято решение о корректировки данной нормы в части закрепления правовых последствий, возникающих в связи с отсутствием согласия второго супруга на указанные виды сделок.
Супруг, согласие которого на совершение сделки не было получено, вправе требовать признания ее недействительной в судебном порядке в течение года со дня, когда он узнал или должен был узнать о совершении такой сделки по правилам статьи 173.1 ГК РФ (абз. 2 ч. 3 ст. 35 СК РФ). В данной связи уместно напомнить, что законодателем дополнительно были изменены формулировки, содержащиеся в пункте 2 статьи 39 СК РФ, слова «расходовал общее имущество супругов в ущерб интересам семьи" были изменены на слова «совершал недобросовестные действия, которые привели к уменьшению общего имущества супругов, в том числе совершал без необходимого в силу пункта 3 статьи 35 настоящего Кодекса согласия другого супруга на невыгодных условиях такие сделки по отчуждению общего имущества супругов, к которым судом не были применены последствия их недействительности по требованию другого супруга» [17].
Нетрудно заметить, что законом определено право супруга и сроки возможного оспаривания таких сделок на основании того, что такая сделка совершена без необходимого согласия третьего лица, органа юридического лица или государственного органа либо органа местного самоуправления (ст. 173.1 ГК РФ). Применительно к указанной категории сделок, с участием супругов, очевидно, что речь идет о применении соответствующих правовых последствий по причине отсутствия согласия третьего лица, в качестве которого следует рассматривать второго супруга, то есть того, чье согласие на сделку не было получено в установленной законом форме. В целом поддерживая стремления законодателя усовершенствовать процедуру контроля за такими сделками, следует признать, что определение их правовых последствий по правилам ст. 173.1 ГК РФ, выглядит неубедительно, поскольку признавать супруга в качестве третьего лица, неправильно.
Если обратиться к общетеоретическим исследованиям, направленные на определение понятия третьего лица, очевидно, что супруги, в том числе и бывшие, к категории третьих лиц никогда не относились [18, с. 237; 19, с. 25]. В теории права категория «третье лицо» употребляется в разных значениях, так, в сфере процессуальных отношений третьим лицом является участник спора, так или иначе заинтересованный в исходе рассмотрения дела. Такое лицо приобретает соответствующий процессуальный статус лишь после привлечения его к участию в деле судом; в гражданских- потенциально третье лицо может так или иначе вступить в соприкосновение с чужим относительным правом, и поэтому оно должно исходить из того, что законно возникшее чужое относительное право в принципе обладает юридической действительностью и требует признания со стороны третьих лиц в случае, если оно затронет правовую сферу.
Вместе с тем, справедливости ради, следует признать, что в структуре их имущественных отношений традиционно выделяли т.н. внутренние, то есть возникающие непосредственно между супругами отношения, например, в случае продажи друг другу доли в праве на их общее имущество и т. н. внешние, когда супруги вступают в отношения с третьими лицами, например, в случае продажи их совместного имущества третьему лицу. Однако, и в данном случае применение законодателем даже опосредованно категорию «третье лицо» в отношении супруга, на мой взгляд, выглядит весьма спорно, в некотором смысле вынужденно, поскольку в отношении сделок, возникающих в сфере семейных отношений, последствия, связанные с их недействительностью,
определяются по правилам иного законодательства, а именно гражданского. Иными словами, само основание сделки является семейно-правовым, а последствия ее недействительности определены нормами гражданского вида, что не позволяет говорить о разумной корреляции отдельных норм и гармонизации законодательства в целом. Полагаю, что некоторая поспешность законодателя в отношении указанной категории сделок, привела на практике к ситуации, когда само основание сделки возникает на основании норм СК РФ, например, супруги, находясь в браке, могут заключить сделку о разделе общего имущества супругов, выделе доли, продажи общего имущества супругов и проч., а последствия, определяются нормами другого отраслевого законодательства, ГК РФ. В результате на практике имеет место ситуации, когда основание и применяемые к нему последствия отличаются не только по своей правовой сущности, но и их регулирование осуществляется разноотраслевыми нормами, что не способствует их применению синхронно, не обеспечивает единства в правовом регулировании соответствующих отношений [20, с. 35; 21, с. 41; 22, с. 203].
Кроме того, определенности не добавляет и специфика оспаривания таких сделок на практике, когда они могут быть оспорены при условии доказанной недобросовестности третьего лица (пункт 2 статьи 173.1 ГК РФ). Вместе с тем, в подавляющем большинстве случаев для такого третьего лица (имеется в виду третье лицо, которое выступает в качестве стороны сделки), наличие супруга (или статуса супруга) у стороны- отчуждателя соответствующего имущества, неочевидно [23, с. 25]. В этом смысле, весьма сложно лицу, являющемуся стороной по сделке, определить в отношении какого имущества совершается сделка, относится ли оно к общему или является личным, что не ставит под сомнение действительность указанной сделки. Полагаю, что решение такой задачи на практике дополнительно осложнено еще и тем, что получить согласие от второго супруга, как правило, невозможно по причине конфликтных отношений между ними.
Очевидно, что, определяя последствия в отношении таких сделок по правилам ст. 173.1 ГК РФ, законодатель стремится применить последствия гражданского вида в отношении сделок, возникающих в сфере семейных отношений, что, на мой взгляд, осложняет правоприменение и создает дополнительные сложности для участников соответствующих отношений. Полагаю, что в очередной раз законодатель сталкивается с проблемами сугубо теоретического порядка, обусловленные отсутствием категориального аппарата в сфере семейных отношений, что приводит к принятию таких неоднозначных норм. В этой связи возникает другой вопрос, а насколько необходимы такие изменения, если они не направлены на обеспечение эффективной защиты имущественных прав не только супругов, но и добросовестных приобретателей их имущества по сделкам [22, с. 41].
Следует признать, что именно синхронное регулирование отношений позволяет достичь на практике необходимого единства, которое позволяет одновременно решать и иные смежные, сопричастные вопросы, возникающие между супругами. Так, в случае расторжения ими брака они могут злоупотреблять своим правом на судебную защиту (ст.8 СК РФ), когда в случае подачи искового заявления, например, о разделе имущества, фактически имеет место недобросовестность в их действиях, обусловленная неоднократным предъявлением "условно разных" исков о разделе общего имущества, но по сути одинаковых, поскольку они предъявляются одним и тем же истцом к одному и тому же ответчику. В результате, на практике возможно многократное рассмотрение судом споров о разделе имущества одних и тех же супругов - например, в первом разбирательстве "делится" недвижимость, во втором - доля в капитале ООО, в третьем - деньги на счетах, причем в ходе каждого из этих "разделов" для определения прав супругов суд использует разные пропорции. Укоренению этого подхода в том числе способствовало неудачное упоминание в пункте 6 ст. 38 СК РФ о той части общего имущества супругов, "которая не была разделена".
Как правило, общее имущество супругов по сути «размывается», подлежит искусственному «дроблению» и отдельное исковое требование о "разделе" отдельного объекта, как правило, преследует лишь одну цель - придать преюдициальное значение отдельным обстоятельствам, которые отражены в судебном решении.
Полагаю, что возникающие особенности процессуального рассмотрения таких дел обусловлены не только влиянием норм материального права, но и отсутствие определенности их содержания негативно сказывается на защите прав участников соответствующих отношений, порождает неустойчивость в регулировании имущественных отношений не только супругов, но и
их отношений с третьими лицами. Как результат, на практике не удается единообразно решить вопрос о юридической судьбе имущества супругов после расторжения брака, определить его состав и стоимость, решить кому из супругов может быть присуждена денежная компенсация, отвечающая размеру его доли в праве на общее имущество, каким образом будут дифференцированы их долговые и заемные обязательства в отношении их имущества, оформленные в браке. Обусловлено это и тем, что критерии, формально разграничивающие их личные и общие обязательства, весьма условны и отличаются оценочным характером (например, у супругов могут быть заемные обязательства, тогда необходимо определить к какому виду обязательств они относятся, общие или личные и как были потрачены земные средства, в интересах семьи или нет) [23, с. 203].
Специфика правового регулирования имущественных отношений супругов состоит в том, что одновременно необходимо учитывать нормы ГК РФ, например, ч. 2 статьи 253 ГК, определяющая порядок распоряжения имуществом, находящимся в совместной собственности. И в указанной норме законодатель исходит из презумпции согласия каждого участника совместной собственности, однако, прямо не уточняет в какой форме оно должно быть получено. В этом смысле, законодатель хотя и применяет презумпцию согласия, которая может быть опровергнута, как и любая другая презумпция, тем не менее, прямой корреляции, на мой взгляд, с содержанием измененной ч. 3 ст. 35 СК РФ не прослеживается, поскольку нет упоминания о форме получения такого согласия на все иные сделки, за исключением тех, которые поименованы в ч.3 ст. 35 СК РФ.
Другими словами, прослеживаемая логика законодателя в таких нормах состоит в том, что каждая сделка, совершаемая супругами в браке по поводу их совместно нажитого имущества, предполагает их совместное волеизъявление на совершаемые сделки с тем, чтобы фактически и с большей очевидностью у них возникли именно совместные обязательства. Такое правило ведения общих дел супругов в имущественных отношениях со всей закономерностью влечет за собой общую ответственность по принятым одним из них в пользу их обоих обязательств, учитывая специфику отношений в браке, их лично - доверительную основу. И если для супругов, отношения которых в браке являются ровными, стабильными и они не находятся в состоянии конфликта, полагаю, что получение такого согласия на сделку имеет скорее декларативное значение, подтверждающее степень их взаимного доверия и совместного принятия решений в браке, то в отношениях с третьими лицами такое согласие, на мой взгляд, приобретает юридико-фиксирующее значение для оценки совершаемой сделки, насколько она отвечает требованиям закона и по форме, и по содержанию и по сути является юридическим основанием для возникновения их совместных обязательств.
Как отмечалось, законный режим имущества супругов рассчитан на стабильные и весьма определенные имущественные отношения в браке, в котором супруги совершают какие-либо сделки не так часто и по необходимости, поэтому их отношения отличаются статичностью, без осуществления внутреннего «дробления» общего имущества на активы и пассивы. Аналогичная логика прослеживается и в иных нормах СК РФ, направленных на регулирование их имущественных отношений, например, нормы, определяющие порядок раздела их общего имущества, определения долей в праве на такое имущество с соблюдением принципа пропорциональности, когда и доли, и общие долги супругов признаются равными (ч.3 ст. 39).
Полагаю, что в целях формирования единообразной практики, направленной на регулирование имущественных отношений супругов, определение условий и порядка совершения ими сделок в отношении их общего имущества, необходимо на законодательном уровне закрепить единый подход к определению самого объекта, по поводу которого супруги заключают сделки, то есть определить понятие «имущество», предусмотрев в соответствующих нормах СК РФ (ст. 34 ) норму отсылочного вида к статье 128 ГК РФ, определяющей виды объектов гражданских прав, включая имущество.
Кроме того, нормы СК РФ, предусматривающие особенности имущественных прав супругов, требуют корректировки в части устранения весьма абстрактных и оценочных категорий, таких как «нужды семьи», «в интересах семьи», «общее имущество», «состав имущества» (ч. 2 ст. 34, ст. ст. 36, 38, 39) и др. Кроме того, дополнительного пояснения потребует содержание ч. 3 ст. 35 СК РФ, указав на отдельного субъекта - «супруг», уточнив редакцию: «сделка, совершенная без
согласия третьего лица, одного из супругов, органа юридического лица...... далее по тексту,
является оспоримой». Убеждена, что такая корректировка нормы позволит на практике дифференцировать не совпадающие между собой категории «супруг» и «третье лицо».
Следует признать, что независимо от того в каком направлении будет развиваться законодательство, положения которого направлены на регулирование имущественных отношений супругов, очевидно, что это повлечет за собой появление не только значительного по стоимости имущества, но и неоднородного по своему составу, что потребует трансформации института общей совместной собственности супругов. Очевидно, что влияние их правового статуса на содержание не только сугубо семейных, но и гражданских имущественных отношений, будет усиливаться, а проблемы обеспечения защиты их прав и интересов в сфере имущественных отношений потребуют выработки таких механизмов, которые позволили бы эффективно урегулировать не только внутренние, но и внешние отношения супругов при совершении ими самых разных сделок в отношении их общего имущества.
Решение такой задачи на практике потребует поиска баланса между потребностью сохранения автономности семейных отношений, принятием супругами решений по обоюдному согласию и необходимостью обеспечения надлежащей защиты имущественных прав и интересов одного из супругов, в случае, когда его согласие на сделку не было получено. Полагаю, что реализация такого подхода потребует и нового переосмысления имеющихся в законе режимов имущества супругов, формулировки оснований и последствий признания сделок недействительными с участием супругов, что позволит создать нормативные условия для осуществления процесса гармонизации разноотраслевого законодательства на практике.
Литература и источники
1. Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 N 223-Ф3 (ред. от 28.04.2023) // СЗ РФ. 1996. № 1, ст. 16.
2. Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 24.09.2019 N 18-КГ19-94 // СПС "КонсультантПлюс".
3. Апелляционное определение Воронежского областного суда от 20.06.2017 по делу N 33-4739/2017 // СПС "КонсультантПлюс".
4. Апелляционное определение Московского городского суда от 18.02.2020 по делу N 33-7517/2020 // СПС "КонсультантПлюс".
5. Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 18.08.2021 N 88-18482/2021 // СПС "КонсультантПлюс".
6. Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 28.01.2020 по делу N 88-3247/2019 // СПС "КонсультантПлюс".
7. Апелляционное определение Верховного суда Республики Башкортостан от 09.07.2019 по делу N 33-13386/2019 и др. // СПС "КонсультантПлюс".
8. Темникова Н.А. Имущественные отношения в семье: доверительность vs. добросовестность // Семейное и жилищное право.
2018. N 1. С. 82 - 84.
9. Левушкин А.Н. Реформа семейного законодательства: совершенствование структуры Семейного кодекса Российской Федерации и правового регулирования отдельных брачно- семейных отношений // Актуальные проблемы российского права. 2017. № 5. С. 31-34.
10. Чашкова С.Ю. Способы защиты имущественных прав супругов: толкование положений семейного законодательства Конституционным Судом Российской Федерации // Семейное и жилищное право. 2015. N 5. С. 25-28.
11. Ильина О.Ю. Брак как форма государственного признания отношений между мужчиной и женщиной // Семейное и жилищное право. 2006. N 4. С. 30 - 35.
12. Максимович Л.Б. Сделки с участием супругов // Сделки в гражданском и семейном праве, формы защиты прав и интересов участников сделок: Сб. ст. / Под ред. Т.Е. Абовой. М.: Проспект, 2018. С. 80-85.
13. ФЗ от 13.07.2015 N 218-ФЗ (ред. от 13.06.2023) «О государственной регистрации недвижимости» // СЗ РФ. 2015. N 29 (часть I), ст. 4344.
14. Летова Н.В. Категория «семейный бизнес» и «семейное предпринимательство»: сходства и различия // Семейный бизнес и legaltech // монография / отв. ред. И.В. Ершова, А.Н. Левушкин. М, 2023. С. 85- 90.
15. Громоздина М.В. Правовые нюансы раздела общего имущества супругов в судебном порядке // Юридические исследования. 2017. N 9. С. 14 - 23.
16. Рабец А.М. Презумпция общности имущества супругов, приобретенного в браке, пределы действия и тенденции правоприменительной практики // Вестник Омского университета. Серия: Право. 2016. N 3. С. 85-90.
17. ФЗ от 14.07.2022 N 310-ФЗ "О внесении изменений в Семейный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации"// Собрание законодательства РФ.2022, N 29 (часть III), ст. 5277.
18. Крамер Э.А. Начало общего всем вменения в деликтном и договорном праве // Вестник гражданского права. 2020. N 1. С. 236-262.
19. Илюшина М.Н, Чашкова С.Ю. Особенности договорных форм раздела общего имущества супругов предпринимательского назначения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. С. 25-33.
20. Негодяев В.В. Сделки с участием супругов с элементами брачного договора (соглашения о разделе имущества) // Нотариальный вестник. 2022. N 9. С. 35 - 44.
21. Тарусина Н.Н. Судебная практика по семейным делам: проблемы усмотрения на грани правотворчества // Lex russica.
2019. N 5. С. 40 - 48.
22. Милицина Е.С. Особенности распределения бремени доказывания по спорам о разделе имущества супругов // Евразийский юридический журнал. 2022. N 1. С. 202 - 203.
23. Светличный А.Д. Предмет доказывания и доказательства по делам о признании недействительной сделки по распоряжению общим имуществом супругов (на примере транспортных средств) // Нотариус. 2016. N 7. С. 24 - 27.
References and Sources
1. Semejnyj kodeks Rossijskoj Federacii ot 29.12.1995 N 223-FZ (red. ot 28.04.2023) // SZ RF. 1996. № 1, st. 16.
2. Opredelenie Sudebnoj kollegii po grazhdanskim delam Verhovnogo Suda Rossijskoj Federacii ot 24.09.2019 N 18-KG19-94 // SPS VKonsul'tantPlyusV.
3. Apellyacionnoe opredelenie Voronezhskogo oblastnogo suda ot 20.06.2017 po delu N 33-4739/2017 // SPS VKonsul'tantPlyusV.
4. Apellyacionnoe opredelenie Moskovskogo gorodskogo suda ot 18.02.2020 po delu N 33-7517/2020 // SPS VKonsul'tantPlyusV.
5. Opredelenie Pervogo kassacionnogo suda obshchej yurisdikcii ot 18.08.2021 N 88-18482/2021 // SPS VKonsul'tantPlyusV.
6. Opredelenie Vtorogo kassacionnogo suda obshchej yurisdikcii ot 28.01.2020 po delu N 88-3247/2019 // SPS VKonsul'tantPlyusV.
7. Apellyacionnoe opredelenie Verhovnogo suda Respubliki Bashkortostan ot 09.07.2019 po delu N 33-13386/2019 i dr. // SPS VKonsul'tantPlyusV.
8. Temnikova N.A. Imushchestvennye otnosheniya v sem'e: doveritel'nost' vs. dobrosovestnost' // Semejnoe i zhilishchnoe pravo. 2018. N 1. S. 82 - 84.
9. Levushkin A.N. Reforma semejnogo zakonodatel'stva: sovershenstvovanie struktury Semejnogo kodeksa Rossijskoj Federacii i pravovogo regulirovaniya otdel'nyh brachno- semejnyh otnoshenij // Aktual'nye problemy rossijskogo prava. 2017. N° 5. S. 31-34.
10. Chashkova S.Yu. Sposoby zashchity imushchestvennyh prav suprugov: tolkovanie polozhenij semejnogo zakonodatel'stva Konstitucionnym Sudom Rossijskoj Federacii // Semejnoe i zhilishchnoe pravo. 2015. N 5. S. 25-28.
11. Il'ina O.Yu. Brak kak forma gosudarstvennogo priznaniya otnoshenij mezhdu muzhchinoj i zhenshchinoj // Semejnoe i zhilishchnoe pravo. 2006. N 4. S. 30 - 35.
12. Maksimovich L.B. Sdelki s uchastiem suprugov // Sdelki v grazhdanskom i semejnom prave, formy zashchity prav i interesov uchastnikov sdelok: Sb. st. / Pod red. T.E. Abovoj. M.: Prospekt, 2018. S. 80-85.
13. FZ ot 13.07.2015 N 218-FZ (red. ot 13.06.2023) «O gosudarstvennoj registracii nedvizhimosti» // SZ RF. 2015. N 29 (chast' I), st. 4344.
14. Letova N.V. Kategoriya «semejnyj biznes» i «semejnoe predprinimatel'stvo»: skhodstva i razlichiya // Semejnyj biznes i legaltech // monografiya / otv. red. I.V. Ershova, A.N. Levushkin. M, 2023. S. 85- 90.
15. Gromozdina M.V. Pravovye nyuansy razdela obshchego imushchestva suprugov v sudebnom poryadke // Yuridicheskie issledovaniya. 2017. N 9. S. 14 - 23.
16. Rabec A.M. Prezumpciya obshchnosti imushchestva suprugov, priobretennogo v brake, predely dejstviya i tendencii pravoprimenitel'noj praktiki // Vestnik Omskogo universiteta. Seriya: Pravo. 2016. N 3. S. 85-90.
17. FZ ot 14.07.2022 N 310-FZ \"O vnesenii izmenenij v Semejnyj kodeks Rossijskoj Federacii i otdel'nye zakonodatel'nye akty Rossijskoj FederaciiV// Sobranie zakonodatel'stva RF.2022, N 29 (chast' III), st. 5277.
18. Kramer E.A. Nachalo obshchego vsem vmeneniya v deliktnom i dogovornom prave // Vestnik grazhdanskogo prava. 2020. N 1. S. 236-262.
19. Ilyushina M.N, Chashkova S.Yu. Osobennosti dogovornyh form razdela obshchego imushchestva suprugov predprinimatel'skogo naznacheniya // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. 2010. S. 25-33.
20. Negodyaev V.V. Sdelki s uchastiem suprugov s elementami brachnogo dogovora (soglasheniya o razdele imushchestva) // Notarial'nyj vestnik. 2022. N 9. S. 35 - 44.
21. Tarusina N.N. Sudebnaya praktika po semejnym delam: problemy usmotreniya na grani pravotvorchestva // Lex russica. 2019. N 5. S. 40 - 48.
22. Milicina E.S. Osobennosti raspredeleniya bremeni dokazyvaniya po sporam o razdele imushchestva suprugov // Evrazijskij yuridicheskij zhurnal. 2022. N 1. S. 202 - 203.
23. Svetlichnyj A.D. Predmet dokazyvaniya i dokazatel'stva po delam o priznanii nedejstvitel'noj sdelki po rasporyazheniyu obshchim imushchestvom suprugov (na primere transportnyh sredstv) // Notarius. 2016. N 7. S. 24 - 27.
ЛЕТОВА НАТАЛИЯ ВАЛЕРЬЕВНА - доктор юридических наук, главный научный сотрудник сектора процессуального права, Институт государства и права РАН (letovanv@mail.ru).
LETOVA, NATALIA V. - Doctor of Law, Chief Researcher of the Sector of Procedural Law, Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences (letovanv@mail.ru).
УДК 349.444:347.157 DOI: 10.24412/2411-2275-2023-3-138-142
ВОСКРЕСЕНСКИЙ Д.А. К ВОПРОСУ О ЗАЩИТЕ ЖИЛИЩНЫХ ПРАВ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЕГО РЕБЕНКА
Ключевые слова: права несовершеннолетних, жилищные права ребенка, защита прав ребенка, имущественные права детей, жилищное право детей-сирот, проблемы жилищных прав ребенка.
Право ребенка на жилище гарантируется Конституцией РФ и реализуется в иных нормативно-правовых актах. При закреплении в Конституции РФ права каждого на жилище, государство, тем самым, гарантировало не только свободу приобретения жилого помещения, но и возможность впоследствии свободно пользоваться жильем, установлена его неприкосновенность и невозможность произвольного лишения человека жилища, что в полной мере относится и к несовершеннолетним. Однако на современном этапе семейное, гражданское и жилищное законодательство не содержит в себе достаточных и эффективных механизмов защиты жилищных прав ребенка. Сегодня актуальным является вопрос определения проблем защиты жилищных прав ребенка, особенного это касается прав детей-сирот и права ребенка проживать и пользоваться жилым помещением после развода родителей. Представленная статья посвящена выяснению основных проблем жилищных прав ребенка с целью совершенствования действующего законодательства.
VOSKRESENSKIY, D.A. PROTECTING THE HOUSING RIGHTS OF A MINOR CHILD
Key words: rights of minors, housing rights of the child, protection of the rights of the child, property rights of children; housing law of orphans, problems of housing rights of the child.
The child's right to housing is guaranteed by the Constitution of the Russian Federation and is implemented in other legal acts. While enshrining in the Constitution of the Russian Federation the right of everyone to housing, the state, thereby, guaranteed not only the freedom to acquire housing, but also the opportunity to subsequently freely use housing, its inviolability and the impossibility of arbitrarily depriving a person of housing were established, which fully applies to minors. However, at the present stage, family, civil and housing legislation does not contain
