CC BY
199
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НАУЧНЫЕ СТАТЬИ
Т. В. Ильина
ИМПЕРАТРИЦА ЕЛИЗАВЕТА В ГЛАЗАХ ХУДОЖНИКОВ РУССКОГО И ЗАПАДНОГО (НАЧАЛО И КОНЕЦ ПРАВЛЕНИЯ)
Об елизаветинском времени свидетельствуют множество архивных документов, тщательно прокомментированных такими историками, как С. М. Соловьев; оно ярко охарактеризовано блистательным литературным слогом, незабываемыми образами В.О. Ключевского. Периодика позапрошлого (Х1Х) века, особенно во второй его половине, обрушила на читателей и исследователей множество эпистол и мемуаров, еще более расцветивших это время. Но ни одна из тех давних публикаций не создала цельный облик императрицы, хотя и были к тому попытки (к примеру, труд К. Ф. Валишевского)1.
Зато в начале ХХ столетия, когда «мирискусники» стали активно изучать искусство XVIII века, искать по поместьям портреты и предметы прикладного искусства, перед нами предстало это время во всем многоцветии его визуальной красоты, а Елизавета Петровна смотрела с полотен то обнаженной девочкой, возлежавшей на синей мантии и держащей в правой руке миниатюру с изображением своего венценосного отца; то задумчиво, несколько с испугом, исподлобья глядящей на еще не познанный мир; потом, вместе со старшей сестрой Анной весело и «по-взрослому» кокетливо улыбающейся, как в каравак-ковском двойном портрете, а затем уже не просто взрослой, а императрицей! — в пленительных полотнах Г. Ф. Гроота: верхом на лошади с шагающим впереди арапчонком или в маскарадном домино с маской в руке. И еще и многие-многие другие. Среди длинного ряда этих изображений два как бы обрамляют двадцатилетнее правление императрицы Елизаветы Петровны, знаменуя его начало и конец.
Это, разумеется, строго репрезентативные портреты в полном императорском облачении. Один — кисти Ивана Вишнякова «с образца» Луи Каравакка в самом начале ее правления и предназначенный для «Сенацкой палаты», или Сенацкой залы здания Двенадцати коллегий (теперь Петровский зал Санкт-Петербургского университета — одного из самых ранних рокайльно-барочных интерьеров, сохранившихся у нас от середины XVIII столетия, портрет, знаменующий начало ее двадцатилетнего правления. И второй, по сути, это правление как бы венчающий, — портрет кисти Луи Токке, блестящего французского мастера, приехавшего в Россию специально для этого (но успевшего запечатлеть еще целый ряд российских вельмож).
1 Вапишевский К. Ф. Дочь Петра Великого: Елизавета I, имп. всерос. По новым, частью неизд. документам, заимств. из Арх. М-ва иностр. дел во Франции, из тайн. арх. в Берлине и Вене, из разных др. хранилищ и из новейших рус. и иностр. изд. [СПб.], [1911].
© Т. В. Ильина, 2016 39
Большинство изображений «прекрасной Елисафет» — в масляной живописи, в графике, в гравюре, в медалях — в большой степени помогли донести до нас те же влюбленные в XVIII век искатели «мирискусники» и мы благодарны им за их неукротимые поиски: Н. Н. Врангелю, чьи перечни картин из дворянских поместий средней России, оставленные уже плохо прочитываемым карандашом на страницах его маленьких изящных записных книжек, тщательно сохраняются в архиве Русского музея, за что автор пользуется случаем еще раз выразить благодарность его сотрудникам; затем А. Н. Бенуа, идеологу и вождю «Мира искусства», вместе с Врангелем и Дягилевым устраивавшему ряд грандиозных выставок произведений русского XVIII века, среди которых одна так и называлась «Ломоносов и Елизаветинское время» (1912); потом П. П. Вейнеру, по сути, на свои собственные средства основавшему и издававшему замечательный журнал «Старые годы», выходивший с 1907 г. по 1916 (последний номер за осеннее-зимний квартал 1916 вышел в марте 1917), журнал, который по большей своей части был посвящен искусству XVIII века (выпускаемый им материал ни в коей мере не был политизирован, что не помешало ЧК расстрелять уже старого и глубоко больного издателя в конце 1920-х гг.); наконец Е. Е. Лансере, оставившему потомству прелестное графическое произведение, изображающее выход уже стареющей императрицы из Екатерининского дворца в Царскосельский парк, и многие другие.
На долгие советские годы образ Елизаветы Петровны был решительно отодвинут от интересов историков. Иван Грозный, Петр I (избегая слово Великий) — пожалуйста, ассоциации должны были быть ясны; ну еще куда ни шло Борис Годунов — благодаря гению — «нашему всему». Но Елизавета, чьи развлечения, фейерверки, маскарады, куртаги, театральные представления, бесконечные передвижения, наконец, роскошный гардероб, который с возмущением в назидание потомкам «олицетворялся» в цифрах - было уже что-то совсем нежелательным. И так все советские годы ее личность оставалась в тени, благо за ее спиной возвышалась грандиозная фигура ее отца, а впереди - ее скорой и очень успешной продолжательницы (правда, тоже без прилагательного «Великая»).
Но время менялось. При помощи солидного историка Н. И. Павленко совсем молодой тогда, а теперь уже известнейший петербургский ученый Е. В. Анисимов пробил первую брешь. Правда, ему не удалось назвать свою монографию именем императрицы, ему пришлось его «обойти», назвав свой труд более обтекаемо: «Россия в середине XVIII века: борьба за наследие Петра» (1986)2. Но далее от негласного запрета интереса к «веселой царице» не осталось и следа.
В 90-е гг. прошлого века появились многие репринтные издания, например, работа уже упоминавшегося Валишевского (1990)3, многочисленные публикации из периодики XIX столетия. Ю.Н. Беспятых собрал в отдельные сборники иностранные источники по разным периодам в основном первой половины столетия4. В последний год прошлого века наконец вышла долгожданная монография Е. В. Анисимова (в серии ЖЗЛ) «Елизавета Петровна», с переизданием в 2002 г.5. В ней впервые предстала Елизавета как ЛИЧНОСТЬ во всей многогранности ее характеристики в соответствии со строго изученными архивными документами и с авторскими оценками ее многогранного и неоднозначного правления.
2 АнисимовЕ. В. Россия в середине XVIII века: борьба за наследие Петра. М., 1986.
3 Валишевский К. Ф. Дочь Петра Великого: [Елизавета Петровна]: Репринт. воспроизведение изд. 1911 гг / [Вступ. ст. д. ист. н. Е. В. Анисимова]. М., 1990. 562 с.
4 Беспятых Ю. Н. 1) Петербург Петра I в иностранных описаниях: Введение. Тексты. Комментарии. Л., 1991; 2) Петербург Анны Иоанновны в иностранных описаниях: Введение. Тексты. Комментарии. СПб., 1997.
5 Анисимов Е. В. 1) Елизавета Петровна. М., 1999, 2002; 3) Афродита у власти: царствование Елизаветы Петровны. М., 2010.
В тот же последний год минувшего столетия Т. В. Ильиной, автором этих строк, был издан учебник по русскому искусству XVIII века6 и с радостью можно свидетельствовать, что тогда уже не было никаких ограничений, тем более запретов ни к какой части материала по XVIII веку (речь идет об искусстве, не берусь судить об истории). Более того, к 300-летию со дня рождения Елизаветы этим же автором (то бишь Т. В. Ильиной) была издана монография «На переломе» (2010)7, посвященная уже исключительно искусству середины столетия, т.е. 1730 - 1750-м гг. — архитектуре, живописи, графике, скульптуре аннинского и преимущественно елизаветинского времени, времени расцвета расстрелли-евского барокко и рококо. Название «На переломе» неслучайно. Ослепительная вспышка петровских реформ, возвестивших о начале Нового времени, и 35 лет царствования Петра нашли прямое продолжение в почти столь же долгом «державстве» Екатерины II. Середина же столетия явилась в художественной культуре как бы своеобразным «междуречьем», в котором должны были устояться (или наоборот, совсем исчезнуть) все несоразмерности, курьезы, причуды петровских нововведений, чтобы окончательно стать привычными взору «просвещенного екатеринина века». Автор ставил своей целью показать, как важно было именно это время для главного решения исторического пути: будет ли Россия продолжать развивать начатые, но не оконченные замыслы Петра (что и невозможно за длину одной человеческой жизни!) или будет все более оборачиваться назад. Именно время Елизаветы, остававшейся доселе в тени, решило это однозначно.
Конечно, учебник по русскому искусству XVIII века, как и монография «На переломе» — это не исторический, а искусствоведческий труд, где предметом внимания являются прежде всего сферы искусства. В первое десятилетие третьего тысячелетия в этой именно области науки для изучения елизаветинской поры было сделано немало и музеями, и учебными заведениями. Приведем хотя бы по одному примеру. В память о «мири-скуснической» выставке «Ломоносов и Елизаветинское время» 19128 года Эрмитажем была устроена грандиозная выставка9, а в Санкт-Петербургском университете на кафедре истории русского искусства проведена большая конференция под этим же названием10. Знаменательно, что она проходила в той же Сенацкой палате (Сенацкой зале), где некогда висел портрет Елизаветы Петровны (1743, с 1928 г. — в ГТГ), долженствующий в XVIII столетии при заседаниях Сената создавать эффект ее присутствия (даже когда она в последние годы из-за плохого самочувствия иногда ими манкировала).
К этому портрету, писавшемуся русским художником Иваном Яковлевичем Вишняковым по образцу Каравакка, мы и перейдем. Марсельский художник испанского происхождения Луи Каравакк приехал в Россию в 1716 г. и прожил в ней почти 40 лет (умер в Петербурге). Собственно, Вишнякова нельзя назвать прямым учеником Каравакка. Еще в 70-е годы прошлого века в архиве Военно-морского флота нами были обнаружены документы, свидетельствующие о том, что Вишняков в общей для всех строителей и художников Канцелярии от строений работал в команде Василия Грузинца (в документе
6 Ильина Т. В. Русское искусство XVIII века. Учебник для студентов вузов. М., 1999, 2000, 2001; Ильина Т. В., Станюкович-Денисова Е. Ю. Русское искусство XVIII века. Учебник для бакалавриата и магистратуры. М., 2011.
7 Ильина Т. В. На переломе: русское искусство середины XVIII века. СПб., 2010.
8 Путеводитель по состоящей под Высочайшим его Императорского величества государя императора покровительством выставке "Ломоносов и Елизаветинское время": [в 17 отд.]. СПб., 1912.
9 М. В. Ломоносов и елизаветинское время: каталог выставки, [22 ноября 2011 г - 10 марта 2012 г.] / авт.-сост.: Н. Ю. Гусева; авт. вступ. ст.: М. Б. Пиотровский, Н. Ю. Гусева. СПб., 2011.
10 М. В. Ломоносов и елизаветинское время сборник научных статей по материалам конференции, Санкт-Петербург, 14-16 апреля 2011 г / Отв.ред. Т. В. Ильина. СПб., 2011.
его фамилия имеет пояснение: «выходец из грузинской земли»), где прочно сохранялись традиции Оружейной палаты. Вишняков не учился за границей, как Иван Никитин или Андрей Матвеев, а учился дома и учился по старинке. Каравакк привез с собой новые зарождающиеся во Франции веяния эпохи «регенства» — искусство рококо (вспомним двойной портрет маленьких, но представленных как светские дамы дочерей Петра Анну и Елизавету). В 1740-1750-е годы рококо пышным цветом расцвело во всем общеевропейском искусстве. Никак не обошел его и елизаветинский двор, особенно после приезда таких пленительных мастеров, как Георг-Христофор Гроот и Пьетро Ротари. Несомненно, какую-то дань отдал этому искусству и Вишняков, судя по тому, что он много работал в монументально-декоративном искусстве, на разных объектах (из которых последним погиб его плафон третьей «каморы» Екатерининского дворца в Царском селе в Великую Отечественную войну). Затронутый всеобъемлющей энергией и фантазией великого архитектора Растрелли, он привлекался и к оформлению интерьеров, и триумфальных ворот, и к предметам интерьера, и не мог не подчиниться его вкусам. Каравакк же изначально руководил почти всеми декоративными работами, исходящими из Канцелярии, и Вишняков был под его непосредственным началом.
Но в портрете, который всегда оставался главной проверкой мастерства в русской живописи, Вишняков оставался верен своим традициям, уходящим вглубь Оружейной палаты, никогда, конечно, не копировавшим язык парсуны, но сохранившим любовь к статуарной пластике, статичности позы, к звучной гамме больших локальных пятен, некоторой плоскостности пространства, нелюбви к дробности форм, резкому трехмерному ракурсу. В портрете для него всегда главное — лицо, отражение на нем жизни духа. По распоряжению Каравакка Вишняков писал много портретов: и для триумфальных ворот, и для посланников разных иностранных посольств. К началу царствования императрицы Елизаветы он уже живописный мастер, глава Живописной команды Канцелярии от строений, засыпанный заказами. Одним из главных для него заказов в начале елизаветинского правления и явился портрет Ее Величества для «Сенацкой залы» (документ сенатского журнала от 11 марта 1743 г.; год написания 1743, Петербург, с 1928 г - ГТГ, Москва).
Самое любопытное во всем этом то, что если не прямой учитель, то уж во всяком случае распорядитель всех его поручений и заказов в Канцелярии от строений, Каравакк, прожив основную часть жизни в Российской империи, во второй половине своего земного существования усвоил многие черты старой русской живописи. Его портрет 1730 года Анны Иоанновны (ГТГ) также статуарен, плоскостен, статичен, как и исполненный по его образцу Вишняковым портрет Елизаветы Петровны 1743 г. Но для Вишнякова эта стилистика привычна. А Каравакк? Художник, который привез в Россию из Франции воздух другой страны, насыщенный соблазнами только что зарождающегося рокайля, первое дыхание искусства «эпохи регентства»? Прототип портрета Елизаветы его «Анна Иоанновна» (1730, ГРМ) кажется изображением еще более застылым в своем недвижимом величии. Это, действительно, настоящее проникновение в стилистику старой русской живописи, как будто портрет 1730 года написан Вишняковым, и уж под его влиянием Каравакк писал Елизавету, а не наоборот. Но это, как видим, не так.
Вишняков исполнял портрет Елизаветы в 1743 г. «по типу» караваковского портрета Анна Иоанновны 1730 г. Та же композиция, та же поза, те же приемы. Обе фигуры представлены в рост, стоящими на красном помосте у стола, где на бархатной подушке лежит держава. Разница лишь в том, что Анна касается ее рукой, а Елизавета на нее «указует» изящным жестом маленькой руки. Мантия из золоченой парчи с горностаем спокойно спускается с плеч к подолу серого муарового платья. Традиционная для такого рода портрета
колонна и каннелированная пилястра даже более прописаны, чем в аннинском портрете Каравакка. Круглое розовое лицо Елизаветы Петровны красиво, молодо, спокойно. После десятилетнего правления Анны Иоанновны русские люди взирали на дочь Петра с надеждой, что она положит конец иноземным временщикам. Может быть, отсюда у Вишнякова подчеркнутое приветливо-ласковое выражение лица многоликой, лукавой и совсем не простой императрицы.
Вишняков никогда в портретах не изменял своим живописным принципам. Испробовавший силы и в украшении плафонами интерьеров дворцовых резиденций, работе в соборных церквях, он овладел прекрасным «рокайльнымй рисунком, но лица на портретах он пишет всегда целомудренно-строго, даже в этом коронационном портрете императрицы Елизаветы, несмотря на всю ее красоту, приветливость и молодость11.
Документы свидетельствуют, как после коронация императрица, «поднятая на престол гвардейскими штыками», возвратилась из Москвы в Петербург, подчеркивая этим актом верность всем начинаниям своего отца. В оде по этому случаю Ломоносов писал: «Брега Невы руками плещут, // Брега Ботнийских вод трепещут...» Вслед за императрицей в северную столицу срочно стали перебираться и официальные учреждения. Для их приема стали готовить здание Двенадцати коллегий. Именно с этим и связан заказ Вишнякову на портрет Елизаветы Петровны для Сенатского зала. Портрет должен был висеть на центральной стене в торце стола, как бы олицетворяя присутствие императрицы на всех заседаниях, чем и определяется его размер: 254,5 на 179,8 см.
Это начало елизаветинской эпохи. Далее годы славы ее правления, блеска ее двора, ее празднеств, фейерверков, маскарадов, привлекающие огромный интерес всей Европы и художников, стремившихся работать в России. Уже на исходе елизаветинского правления, в разгар Семилетней войны, в которой русские войска одержали немало побед над «великим стратегом Фридрихом», в Россию приезжает известнейший французский мастер Луи Токе (Токке), как уже говорилось выше, специально для исполнения царского портрета. Ученик Н. Бертена и Ж.-М. Натье, некогда столь любимого женой Петра Екатериной Первой, впитавшего прочные традиции «столпов» репрезентативного портрета Н. де Ларжильера и Г. Риго; член Парижской Академии, затем ее советник, теоретик искусства, он исполнял на родине многие портреты королевского двора преимущественно в стилистике рококо. Именно на этого мэтра пал выбор графа М. И. Воронцова для исполнения репрезентативного портрета императрицы. Он приехал в Россию в 1756 г. и пробыл здесь два года, написав помимо царского портрета еще ряд изображений придворных (графа К. Г. Разумовского с гетманской булавой в руках, графа А. П. Бестужева-Рюмина - оба в ГТГ, графини А. М. Воронцовой в образе Дианы - ГРМ, и др.).
Токке приехал в Россию, когда, по меткому определению исследователя О.С. Евангуловой, иностранные художники уже перестали играть роль учителей, как в петровское время, но были с отечественными живописцами уже как бы «на паритетных началах». Это верно, хотя и не без оговорок: Гроот как руководитель работал вместе с И. Аргуновым над иконами церкви Екатерининского дворца в Царском Селе, Каравакк и Гроот вместе с Вишняковым оформляли торжества по случаю коронации Елизаветы Петровны в Москве. Можно отыскать и другие примеры. На русском небосклоне уже всходила звезда молодого Рокотова. Дальнейшее блестящее развитие русского портретного искусства общеизвестно.
11 См. его портреты, собранные в монографии: Ильина Т. В. И. Я. Вишняков. Жизнь и творчество. М., 1979.
Токке был большим художником, изысканным колористом, мастером валеров, особенно в передаче оттенков разной светосилы серебристо-голубого и розового. И в этом смысле типичным мастером рококо. Но парадный портрет Елизаветы Петровны, исполненный по положенной схеме репрезентации, скорее обращает нас к языку барокко с его бурным движением тяжелых складок мантии, крупными цветовыми пятнами бронзы стола, красных пятен развевающейся вверху завесы и тронного кресла у величественной колонны. Сверкающий подлинной маэстрией, портрет Токке как бы последняя блистательная рокайльно-барочная мета в искусстве елизаветинского времени. Заметим, однако в конце, что рококо не стало магистральной линией в стилистике отечественного искусства середины XVIII столетия, хотя отголоски его еще будут звучать («под сурдинку») и во второй половине столетия. И не могло им стать. Тому есть свои объяснения. Но об этом уже в другой раз.
Информация о статье
УДК 75.041.5(470+571)
Автор: Ильина Татьяна Валериановна, доктор искусствоведения, профессор, Почетный профессор Санкт-Петербургского Государственного университета. Санкт-Петербургский государственный университет, t.ilina@spbu.ru
Название статьи: Императрица Елизавета в глазах художников русского и западного (начало и конец правления)
Резюме: Многочисленные публикации разного характера по истории и искусству XVIII столетия в последующем веке в большой степени восполнили отсутствие какой-либо солидной историографии в самой этой эпохе. «Мирискусникам» начала XX века принадлежит здесь особая заслуга. Но в советской историографии с конца 1920-х гг. наступает явное затишье, особенно это касается личности императрицы Елизаветы Петровны, напрочь заслоненной такими историческими фигурами, как Иван Грозный или Петр Великий. Вместе с тем, упомянутая императрица жила и правила в необычайно важное и для русской истории, и для русского искусства время. Историки обратили на это внимание раньше искусствоведов (например, работы Е. В. Анисимова). В данной небольшой статье автор пытается осветить личность Елизаветы Петровны на материале искусства, на представлении двух портретов начала и конца ее царствования, исполненных первый - русским мастером, известным к тому времени главой Живописной команды Канцелярии от строений, прославившимся и монументально-декоративными работами, и портретами, другой - мастером французским, блестящим колористом, специально приехавшим из Франции для исполнения портрета венценосной персоны. Оба эти произведения позволяют поставить важные вопросы: о национальных традициях отечественной живописи, о проникновении новых веяний и направлений в нее и о взаимосвязи, взаимовлиянии искусства России и Запада. Это очень важные вопросы, несомненно, требующие дальнейшего развития и пояснений.
Ключевые слова: императрица Елизавета Петровна, русское искусство XVIII века, русско-французские связи в искусстве, портрет в русском искусстве, Россика.
Литература
Анисимов, Евгений Викторович. Афродита у власти: царствование Елизаветы Петровны. Москва: АСТ Астрель, 2010. 605 с.
Анисимов, Евгений Викторович. Елизавета Петровна. Москва: Молодая гвардия, 1999, 2002. 425 с. Анисимов, Евгений Викторович. Россия в середине XVIII века: борьба за наследие Петра. Москва: Мысль, 1986. 237 с.
Беспятых, Юрий Николаевич. Петербург Петра I в иностранных описаниях: Введение. Тексты. Комментарии. Ленинград: Наука. Ленингр. отд-ние, 1991. 278 с.
Беспятых, Юрий Николаевич. Петербург Анны Иоанновны в иностранных описаниях: Введение. Тексты. Комментарии. Санкт-Петербург: Рус.-балт. информ. центр «БЛИЦ», 1997. 492 с. Валишевский, Казимир Феликсович. Дочь Петра Великого: Елизавета I, имп. всерос. По новым, частью неизд. документам, заимств. из Арх. М-ва иностр. дел во Франции, из тайн. арх. в Берлине и Вене, из разных др. хранилищ и из новейших рус. и иностр. изд. Санкт-Петербург: А.С. Суворин, [1911]. 562 с.
Валишевский, Казимир Феликсович. Дочь Петра Великого : [Елизавета Петровна]:Репринт. воспроизведение изд. 1911 гг / [Вступ. ст. д. ист. н. Е.В. Анисимова]. М.: Книга СП «Внешиберика», 1990. 562 с. Ильина, Татьяна Валериановна, Станюкович-Денисова, Екатерина Юрьевна. Русское искусство XVIII века. Учебник для бакалавриата и магистратуры. Москва: Юрайт, 2011. 611 с. Ильина, Татьяна Валериановна. И.Я. Вишняков. Жизнь и творчество. Москва: Искусство, 1979. 207 с. Ильина, Татьяна Валериановна. На переломе: русское искусство середины XVIII века. СПб : Издат. дом Санкт-Петербург. Государ. университета, 2010. 236 с.
Ильина, Татьяна Валериановна. Русское искусство XVIII века. Учебник для студентов вузов. Москва: Высшая школа, 1999, 2000, 2001. 399 с.
М. В. Ломоносов и елизаветинское время сборник научных статей по материалам конференции, Санкт-Петербург, 14-16 апреля 2011 г. / Отв.ред. Т.В. Ильина. Санкт-Петербург: СПбГУ, 2011. 239 с. М.В. Ломоносов и елизаветинское время: каталог выставки, [22 ноября 2011 г. - 10 марта 2012 г.] / авт.-сост.: Н.Ю. Гусева; авт. вступ. ст.: М.Б. Пиотровский, Н.Ю. Гусева. Санкт-Петербург: Изд-во Государственного Эрмитажа, 2011. 595 с.
Путеводитель по состоящей под Высочайшим его Императорского величества государя императора покровительством выставке "Ломоносов и Елизаветинское время": [в 17 ч.]. Санкт-Петербург: [тип. Императорской Академии наук], 1912.
Information about the article Author: Ilina Tatiana Valirianovna. Doctor in Art History, Professor, Honorary Professor of Saint-Petersburg State University. t.ilina@spbu.ru
Title: Empress Elisabeth in the eyes of a Russian and a European artist (the beginning and the end of the rule)
Abstract: Numerous publications on 18th-century Russian history and art in the 19th century compensated to a large extent for the lack of historiography in that very epoch. Miriskusniki (members of an artistic organization "Mir iskusstva" — "The World of Art") played a key role in this process. But the Soviet historiography since the end of the 1920s is silent about it and this concerns especially Elizaveta Petrovna, who was overshadowed by such historical figures as Ivan IV or Peter the Great. However, she lived and ruled in the time which is highly important both for Russian history and Russian art. Historians turned attention to this fact earlier than art historians (E. V. Anisimov, for example).
The present paper sheds light on the personality of Elizaveta Petrovna on the material of fine art by comparing the two portraits of her — one, dating from the beginning of her rule by a Russian artist who was by that time the head of Zhivopisnaia komanda Kantselarii ot Stroenii, famous both for his decorative monumental works and portraits; and the other, painted by a French master, a brilliant colorist who was invited specially to paint a portrait of the Empress. Both works allow to raise important questions — about national traditions of Russian art, new trends introduced to it and their interaction. These are indeed important questions which demand further research and comments.
Keywords: Empress Elisabeth of Russia, Russian art of the 18th century, Russian-French artistic links, portrait in Russian art, Rossica.
References:
Anisimov E. V. Afrodita u vlasti: tsarstvovanie Elizavety Petrovny [Aphrodite in power: the rule of Elisabeth of Russia]. Moscow: AST Astrel' Publ., 2010. 605 p. (in Russian)
Anisimov E. V. Rossiia v seredine XVIII veka: bor'ba za nasledie Petra [Russia in the mid-18"1 century: Struggle for Peter's heritage]. Moscow: Mysl' Publ., 1986. 237 p. (in Russian)
Anisimov E. V. Elizaveta Petrovna. Moscow: Molodaia Gvardiia Publ., 1999, 2002. 425 p. (in Russian) Bespiatykh Iu. N. Peterburg Anny Ioannovny v inostrannykh opisaniiakh: Vvedenie. Teksty. Kommentarii. [Saint-Petersburg of Anna Ioannovna in descriptions of foreigners: Introduction. Texts. Comments]. Saint-Petersburg: BLITs Publ., 1997. 492 p. (in Russian)
Bespiatykh Iu. N. Peterburg Petra I v inostrannykh opisaniiakh: Vvedenie. Teksty. Kommentarii. [Saint-Petersburg of Peter the Great in descriptions of foreigners: Introduction. Texts. Comments]. Leningrad: Nauka Publ., 1991. 278 p. (in Russian)
Guseva N. Iu., Piotrovskii M. B. M. V. Lomonosov i elizavetinskoe vremia: katalog vystavki, [22 noiabria 2011 g. - 10 marta 2012 g.]. [M. V. Lomonosov and the time of Elisabeth. Exhibition catalogue] Saint-Petersburg: State Hermitage Publ., 2011. 595 p. (in Russian)
Il'ina T. V. (ed.) M. V. Lomonosov i elizavetinskoe vremia [Lomonosov and the time of Elisabeth]. Saint-Petersburg: Saint-Petersburg State University Publ., 2011. 239 p. (in Russian)
T. B. Hnbuna
Il'ina T. V. I. Ia. Vishniakov. Zhizn'i tvorchestvo. [I. Ia. Vishniakov. Life and art]. Moscow: Iskusstvo Publ., 1979. 207 p. (in Russian)
Il'ina T. V. Na perelome: russkoe iskusstvo serediny XVIII veka [At the turn: Russian art of the mid-18ttl
century]. Saint-Petersburg: Saint-Petersburg State University Publ., 2010. 236 p. (in Russian)
Il'ina T. V. Russkoe iskusstvo XVIII veka. Uchebnik dlia studentov vuzov [Russian art of the 18th century.
Textbook for students]. Moscow: Vysshaia shkola Publ., 1999, 2000, 2001. 399 p. (in Russian)
Il'ina T. V., Staniukovich-Denisova E. Iu. Russkoe iskusstvo XVIII veka. Uchebnik dlia bakalavriata i mag-
istratury [Russian art of the 18th century. Textbook for Bachelor and Master Level ]. Moscow: Iurait Publ.,
2011. 611 p. (in Russian)
Putevoditel' po sostoiashchei pod Vysochaishim ego Imperatorskogo velichestva gosudaria imperatora pokrovitel 'stvom vystavke "Lomonosov i Elizavetinskoe vremia": v 17 otd. [Lomonosov and the time of Elisabeth: exhibition guide in 17 parts]. Saint-Petersburg: Imperial Academy of Science Publ., 1912. 17 v. (in Russian)
Valishevskii K. F. Doch' Petra Velikogo: Elizaveta I, Imperatritsa Vserossiiskaia [The daughter of Peter the Great: Elisabeth, Empress of Russia]. Saint-Petersburg: A.S. Suvorin Publ., [1911]. 562 p. (in Russian) Valishevskii, Kazimir Feliksovich. Doch'Petra Velikogo : [Elizaveta Petrovna]: [The daughter of Peter the Great: Elisabeth, Empress of Russia]. Moscow: Kniga SP "Vneshiberika" Publ., 1990. 562 s. (in Russian)
