CC BY
53
С.М.Хенкин
Иммигранты в испанском обществе: Между интеграцией и отторжением
В 2003 г. Испания превратилась в рекордсмена среди стран ЕС по приему иммигрантов. Сюда переселились 594 тыс. человек (для сравнения: Германия и Великобритания -страны давней иммиграции приняли соответственно 115 тыс. и 103 тыс. человек). В Испании оседал примерно каждый четвертый переселенец, направлявшийся в зону ЕС. Иммиграция дает 92% прироста населения страны (12, с.14). На 1 января 2005 г. в Испании проживали 3,5 млн. иммигрантов (8% населения). Свыше 1,1 млн. их составляли нелегальные переселенцы (15, с.16).
Для испанского общества массовый приток чужеземцев - принципиально новое явление и серьезнейший вызов. Ведь многие века Испания была страной эмиграции. Переселенческая парадигма сменилась лишь в середине 70-х годов ХХ в., когда она превратилась в страну иммиграции. С тех пор приток переселенцев происходит ускоряющимися темпами и снижения этой тенденции не предвидится в обозримом будущем. По данным испанского Национального института занятости, в 2005-2020 гг. в страну ежегодно будут прибывать примерно по 160 тыс. уроженцев других стран (6, с.249).
Иммигранты нужны испанскому обществу. Они смягчают напряженность на рынке труда и ослабляют последствия низкой рождаемости и старения населения, чреватые в будущем незаполненными рабочими местами, снижением производства и общественной стагнацией. «Вливание» в народное хозяйство миллионов новых работников разрешает демографическую проблему. Вместе с тем возникает серьезнейшая социокультурная проблема интеграции этой огромной массы в испанское общество, превращения Испании в намного более полиэтничную и поликонфессиональную страну, чем сегодня.
В жизни испанцев иммиграция с ее многообразными социально-психологическими проявлениями играет все большую роль. В ходе репрезентативного социологического опроса, проведенного в октябре 2004 г., респонденты поставили ее на третье место в ряду проблем, вызывающих их обеспокоенность (вслед за безработицей и терроризмом) (14, с.1).
Национальный и этнический состав иммигрантов весьма пестр, в их среде представлены уроженцы разных континентов. Наглядное представление об этом дает следующая таблица.
Таблица 1 (6, с.103, 351) Динамика изменения соотношения между иммигрантами, выходцами с разных континентов (%)
1991 г. 1995 г. 2000 г. 2002 г. 2003 г.
(март) (декабрь)
Европа
ЕС 43,9 47,1 34,2 27,1 24,7
Другие ев-
ропейские
страны 6,2 4,0 6,2 8,6 9,4
Америка
Северная 4,0 3,2 1,7 1,2 1,0
Центральная
и Южная 19,1 18,6 20,6 29,3 31,2
Африка 17,4 19,2 29,2 26,0 26,2
Азия 8,9 7,6 7,9 7,7 7,4
Преобладание в иммигрантской среде переселенцев из Евросоюза долгое время отличало Испанию от других стран ЕС, в которых доминировали выходцы не из стран - членов этой группировки. Однако это различие неуклонно стирается. Как видно из табл. 1, с 1991 по 2003 г. в Испании заметно сократилась доля переселенцев из стран ЕС, зато возросло представительство из других государств Европы (это прежде всего уроженцы стран Восточной и Центральной Европы, не являющиеся или до мая 2004 г. не являвшиеся членами ЕС - румыны, поляки, украинцы, россияне, болгары). В иммигрантской среде резко увеличился (особенно после 2000 г.) удельный вес латиноамериканцев; ныне это самая многочисленная группа переселенцев. Они оттеснили на второе место африканцев (большую долю последних составляют марокканцы).
Вот как распределялись официально зарегистрированные иммигранты из разных стран по своей численности (данные за 2003 г.): марокканцы (333,8 тыс., 20,3 % от всех переселенцев), эквадорцы (174,3 тыс., 10,6 %), колумбийцы (107,5 тыс., 6,5 %), англичане (105,5 тыс., 6,5 %), немцы (68 тыс., 4,1 %), итальянцы (нет данных в тыс., 3,6 %), перуанцы (57,6 тыс., 3,5 %), китайцы (56,1 тыс., 3,4 %), румыны (54,7 тыс., 3,3 %), французы (49,2 тыс., 3 %). Далее со значительным отрывом следовали выходцы из Доминиканской Республики, алжирцы, филиппинцы, поляки (6, с.311).
«Толерантные», «амбивалентные», «отторгающие»
Отношение испанцев к чужеземцам - сложный социально-психологический комплекс, складывавшийся веками. Исторически в стране существовала традиция ксенофобии, нетерпимого отношения к иноверцам и подозрительности к ним. Достаточно вспомнить изгнание мавров и евреев, пытки и костры инквизиции, кровавую эпопею конкисты (завоевание Латинской Америки). Франкистская диктатура в первое двадцатилетие своего правления, опираясь на эту традицию, осуществляла политику автаркии, создания изолированного, замкнутого государства. В стране культивировалась ненависть ко всему иностранному, вплоть до того, что в общественных местах запрещались вывески с иностранными словами. Пережитки «изоляционистского комплекса» сохраняются
у части населения и по сей день. Стремительные темпы политических и социально-экономических трансформаций в Испании последних десятилетий резко опережают изменения в социальной психологии, привычках, обычаях, несущих на себе отпечаток веками складывавшихся нетерпимости и недоверия к чужеземцам. В эпоху глобализации и интенсивной европейской интеграции старые предрассудки оживляет страх перед безработицей, неуверенность в завтрашнем дне, желание свалить все проблемы и неудачи на «чужаков». Свою лепту вносят и средства массовой информации, не устающие твердить о «нашествии чужеземцев в Испанию» и создающие у части населения своего рода «психоз чужеземного вторжения».
Однако отношение к иммигрантам отнюдь не исчерпывается традицией отторжения. Исторически ей противостояло уважительное и дружелюбное восприятие представителей других национальностей, вероисповеданий и рас, которому благоприятствовал сам многонациональный характер испанского государства, смешение на Пиренейском полуострове разных народов. В период позднего франкизма (1960 г. - первая половина 70-х годов), когда режим «открылся» внешнему миру и миллионы испанцев начали ездить за границу, а страну в массовом масштабе стали посещать иностранные туристы, и особенно на этапе демократии, когда Испания вступила в ЕС, традиция толерантности заметно окрепла. Многие испанцы относятся к иммигрантам дружелюбно, не забывая о том времени, когда сами зарабатывали на жизнь на чужбине, и сочувствуя тем из них, кто находится в некомфортных жизненных условиях. Данные социологов свидетельствуют, что испанцы на рубеже ХХ-ХХ1 в. были более толерантны, чем граждане стран давней иммиграции (Германия, Франция, Бельгия, Голландия, Великобритания) и недавней (Италия, Португалия, Греция) (6, с.25).
В свете сказанного неудивительно, что в целом отношение населения Испании к иностранцам глубоко противоречиво. Обратимся к интересному исследованию испанского социолога М.А. Сеа Д'Анконы (6). Автор обобщила результаты ряда опросов испанских и европейских социологических служб, проводившихся с 1996 г. и ставивших целью обстоятельно определить восприятие
коренным населением проблемы иммиграции, а также степень распространенности расизма в обществе. Выяснялось отношение испанцев к переселенцам по целому ряду проблем: предоставлению последним прав - социальных (образование, достойное жилье, медицинская помощь, создание ассоциаций, исповедание своей религии, сохранение своих обычаев) и гражданских (голосование на муниципальных и национальных выборах, вступление в партии, получение испанского гражданства); готовность к социальным контактам (переселенец - сосед, коллега по работе, вступление с ним в брак, совместное обучение детей); отношение к иммиграционной политике (упразднение границ между странами ЕС, предоставление политического убежища, контроль за иммиграцией и ее регулирование); отношение к негативному представлению об иммигрантах (отнимают работу и снижают заработки у местного населения, стимулируют рост преступности); к восприятию иммигрантов как объекта дискриминации (трудные условия жизни, заняты неквалифицированным трудом, нуждаются в расширении прав); к опасениям, что иммигранты осядут в Испании; к партиям, стоящим на расистских позициях; к насилию против переселенцев.
В зависимости от ответов М.А. Сеа Д'Анкона разделила всех респондентов на три группы: «толерантные», «амбивалентные» и «отторгающие», нарисовав политико-идеологический и социоде-мографический портрет каждой из этих групп (6, с.34-42).
«Толерантные» выступают за предоставление иммигрантам социальных и гражданских прав, готовы к разного рода социальным контактам с ними. Они - за упразднение границ между странами ЕС, за предоставление иммигрантам политического убежища безо всяких ограничений, за облегчение их въезда, за регулирование нелегальной иммиграции. «Толерантные» не разделяют мнение об иммигрантах как виновниках снижения заработной платы у коренного населения и роста преступности в Испании и полагают, что в обществе существует дискриминация по отношению к части из них. Они негативно относятся к партиям, исповедующим расизм, и актам насилия против иммигрантов. В этой группе преобладают мужчины, мо-
лодежь, лица с высшим образованием, люди с высоким уровнем доходов, а также причисляющие себя к высшему слою среднего класса, жители крупных городов, сторонники левых партий и идей, непрактикующие католики, неверующие.
«Отторгающие» выступают против предоставления переселенцам социальных и гражданских прав, против упразднения границ между странами ЕС, против приема политических иммигрантов и упорядочения положения «нелегалов». Они обеспокоены возможностью жить вместе с иммигрантами и выступают за то, чтобы запретить трудящимся-иммигрантам въезд в Испанию. Они считают, что законы об иммиграции слишком терпимы, разделяют представление об иммигрантах как о тех, кто снижает заработную плату, отнимает работу у коренных жителей и увеличивает преступность. Вместе с тем они отрицают, что в Испании существует дискриминация иммигрантов. По их мнению, условия труда иммигрантов в Испании хорошие или очень хорошие, они не согласны с утверждениями, что иммигранты выполняют работу, которую не хотят делать сами испанцы, и убеждены, что иммигранты в повседневной жизни испытывают не больше трудностей, чем коренные жители. Эти люди позитивно относятся к партиям, стоящим на расистских позициях и не придают большого значения актам насилия против переселенцев. «Отторгающих» представляют прежде всего люди пожилого возраста, лица со средним образованием, специалисты среднего звена, квалифицированные рабочие, а также те, кто относят себя к среднему классу с декларированным уровнем доходов ниже, чем в среднем у участников опросов, сторонники правых партий и взглядов, практикующие католики, а также жители сельских и полугородских образований.
«Амбивалентные» занимают промежуточное положение между описанными крайними типами. В 1996 г. они прохладно относились к предоставлению иммигрантам социальных и гражданских прав, но в дальнейшем их позиции по этому вопросу изменились, сблизившись со взглядами «толерантных». Они не против социальных контактов с чужеземцами, к которым чувствуют умеренную симпатию. Они - сторонники ограничитель-
ной иммиграционной политики, но в меньшей степени, чем «отторгающие». Как и последние, они не считают, что иммигранты подвергаются дискриминации в испанском обществе. «Амбивалентные» негативно оценивают партии, исповедующие расизм и ксенофобию. Вместе с тем они не придают большого значения применению насильственных действий против переселенцев. В этой категории преобладают люди преклонного возраста (старше 65 лет), прежде всего женщины с начальным образованием или вообще без него, неквалифицированные рабочие, лица с низким уровнем доходов или причисляющие себя к «низшему классу», люди, разделяющие правоцентристские взгляды, активно практикующие католики, жители маленьких городов и полугородских поселений.
Вот как выглядит динамика соотношения между тремя описанными категориями.
Таблица 2 (6, с.33,351) Отношение испанцев к иммигрантам (%)
Типы 1996 г. 2000 г. 2001 г. 2002 г. 2003 г. 2004 г.
«Толерантные» 41 41 45 44 38 39
«Амбивалентные» 51 49 36 28 32 29
«Отторгающие» 8 10 19 28 30 32
Происходящий резкий рост численности иммигрантов усиливает их неприятие в испанском обществе. С 1996 по 2002 г. очень заметно поредели ряды «амбивалентных», примкнувших в большинстве своем к «отторгающим», численность которых увеличилась в четыре раза. Сокращается и удельный вес «толерантных» (на пять процентных пунктов с 2001 по 2004 г.). Если еще совсем недавно Испания, как уже отмечалось, опережала другие страны Западной Европы по степени толерантности к чужеземцам, то теперь она приближается к среднеевропейским показателям.
В испанском обществе становится все больше сторонников ограничения иммиграции. Подавляющее большинство испанцев (85 % опрошенных в 2003 г.) считают, что въезд в страну следует
разрешать лишь иностранцам, имеющим трудовые контракты. Доля же респондентов, которые выступают за беспрепятственный въезд в страну трудящихся-иммигрантов, неуклонно сокращается (с 13 % в 2001 г. до 8 % респондентов в 2003 г.) (6, с.317). Если в 2000 г. 31 % опрошенных полагал, что в стране «излишне много» выходцев из других стран, то в 2003 г. - уже 48 % (6, с.321).
Восприятие иммигрантов: Мифы и стереотипы
На отношение испанцев к иммигрантам в немалой степени влияет уровень экономического развития той страны, откуда они приехали. Если выходцы из развитых стран, по мнению многих коренных жителей, содействуют экономическому развитию страны, то иммигранты из бедных стран наносят ему ущерб. Первые «дают» (инвестиции, опыт, знания), вторые «просят» или «отнимают» у коренных жителей (работу, пособия) (3, с.177). Показательно и то, что выходцы из развитых стран для «среднестатистического» испанца - это обычно квалифицированные рабочие, а из слаборазвитых - неквалифицированные.
Подобное разделение ролей - ложный стереотип массового сознания, укоренившийся во многом благодаря воздействию части средств массовой информации. В действительности квалифицированные и неквалифицированные рабочие есть среди выходцев как развитых, так и слаборазвитых стран, причем вторые также вносят существенный вклад в развитие испанской экономики и благосостояния трудящихся. Обыденное сознание явно неадекватно воспринимает реальность, когда приписывает неквалифицированным рабочим роль конкурентов, снижающих заработки коренных жителей и отнимающих у них рабочие места.
Впрочем, этот стереотип постепенно размывается. В 1995 г. 68,8 % респондентов высказались за присутствие в Испании переселенцев из ЕС, 66,1 - японцев, 65,5 % - американцев. В отношении выходцев из слаборазвитых стран таковых было только 36,2 %. 50 % опрошенных утверждали, что переселенцы из слаборазвитых стран виноваты в росте безработицы, 32 % связывали с их присутствием уменьшение заработной платы (3, с.178). В последние годы все меньше испанцев связывают иммиграцию со снижением зара-
ботков и сокращением числа рабочих мест для коренного населения. Опрос, проведенный в 2000 г., показал, что доля респондентов, винивших иммигрантов в снижении зарплаты, сократилась до 42 %, а в росте безработицы - до 37 % (6, с.179). Решающую роль в переоценке ценностей сыграл личный опыт испанцев, убеждавшихся в ходе повседневного общения с иммигрантами в ошибочности своих прежних представлений, а также позитивная роль части СМИ.
Вместе с тем живучим оказывается другой стереотип - о взаимосвязи иммиграции и преступности. В 1991 г. 43 % , а в 2002 г. уже 59 % опрошенных связывали увеличение притока переселенцев из слаборазвитых стран с ростом преступности. Между тем факты говорят о другом. Так, в 1999 г. число иностранцев, заключенных в испанские тюрьмы, составляло 6191 человек, или 6,2 % от общей численности осужденных (99 936 человек) (6, с.185, 187). Безусловно, увеличение числа иммигрантов в Испании влечет за собой и рост преступлений, совершаемых ими. Есть иммигранты, прежде всего нелегалы, для которых преступная деятельность -основной источник доходов. «Что же касается легальных переселенцев, то среди них преступность распространена меньше, чем среди коренных жителей. Иммигрант, имеющий работу и знающий о недоверии, которое он вызывает, предпочитает как можно меньше обращать на себя внимание» (6, с.192). Представление об «иммигрантах как о преступниках», к созданию которого наряду со СМИ причастна и часть политиков, лишь усиливает недоверие к ним и отторжение от общества.
Несоответствие между сформировавшимися представлениями многих испанцев и реальной действительностью проявляется и в том, что к иммигрантам они причисляют отнюдь не всех иностранцев. Иммигранты для них - переселенцы из слаборазвитых стран. Отвечая в 2000 г. на вопрос, о ком они думают, когда речь заходит об иммигрантах, большинство (58 % респондентов) назвали марокканцев и магрибцев (еще 12 % - африканцев вообще, 5 % - латиноамериканцев) (6, с.102). Слово «иммигрант» несет в себе негативный, уничижительный смысл. Выходцев же из развитых стран коренные жители называют либо «иностранцами»
(это слово приобретает нейтральный оттенок), либо «квалифицированными работниками». В менталитете большинства испанцев укоренилось представление, что доля уроженцев развитых стран невелика, хотя на самом деле их удельный вес в общей численности иммигрантов, как уже отмечалось, весьма высок.
Характер и степень адаптации иммигрантов
Определенное представление о степени интеграции переселенцев в испанское общество дает анализ социального положения иммигрантов-трудящихся. Последних можно условно разделить на три группы.
Первая группа - это квалифицированные и малоквалифицированные работники из развитых и развивающихся стран, которые обладают теми же социальными правами, что и испанские трудящиеся, и по существу интегрированы в национальный рынок труда.
Вторая группа -легальные переселенцы, имеющие временную работу. Они не имеют того объема социальных прав, который есть у коренных жителей и не интегрированы в рынок труда.
Третья группа - нелегальные иммигранты, занятые в подпольной экономике. Они составляют от 40 до 60 % иностранных рабочих в Испании, выходцев не из стран ЕС. Эти люди не имеют трудовых контрактов, находятся в полной зависимости от хозяина предприятия и зачастую подвергаются сверхэксплуатации. В большинстве случаев нелегалы предпочитают не реагировать на произвол либо из-за боязни быть высланными из страны, либо по причине того, что их могут заменить другими работниками, более послушными. В ходе опроса, проведенного в ноябре 2000 г. среди 765 иммигрантов (в основном африканцев и латиноамериканцев), выяснилось, что лишь 6 % из них получали финансовую поддержку в приобретении жилья или пособие по безработице, 12 - обучались на курсах испанского языка и курсах профессиональной подготовки, 30 % - имели доступ к системе здравоохранения (6, с.67).
Дискриминация уроженцев слаборазвитых стран проявляется при аренде жилья. Квартиросъемщики нередко отказывают им или предлагают жилье по явно завышенной стоимости. Зачастую
иммигранты вынуждены снимать квартиру на несколько человек, что создает конфликтные ситуации с соседями из-за шума, несоблюдения чистоты и т.д. Лишь 49 % переселенцев удается уже в первые годы иммиграции жить с теми, с кем они хотят (обычно это жена и дети) (6, с.215).
Отторжение переселенцев особенно наглядно проявляется в сельской Испании. Социальные контакты иммигрантов, часто не знающих испанского языка и сталкивающихся с недоверчиво-настороженным отношением местного населения, сводятся здесь к минимуму, ограничиваясь работой, обучением детей в школах и покупками в магазинах. Переселенцы не участвуют вместе с сельскими жителями в проведении досуга, праздниках, отправлении религиозных культов.
По оценкам социологов, в сельской местности уровень ксенофобии зависит от трех основных факторов: проживания иммигрантов с семьями или без них, времени пребывания на новом месте и от численности иммигрантской общины. Если переселенцы живут без семей, находятся на новом месте недолгое время и малочисленны по составу, то местное население встречает их лучше, чем тогда, когда они живут с семьями на протяжении длительного времени и образуют многочисленную общину. Так, в Каталонии, где иммигранты с семьями обосновались уже давно и составляют многочисленную группу, конфликты между ними и местным населением возникают чаще, чем в Валенсии или на Средиземноморском побережье Андалусии, где иностранцы появились недавно и большинство их составляют одинокие молодые мужчины. Местное население лучше относится к первому поколению иммигрантов, чем ко второму. Когда дети коренных жителей оказываются в школе вместе с детьми иммигрантов, последние сталкиваются с явной реакцией отторжения (13, с.144-145).
Большинство испанцев согласны с тем, что иммигранты живут плохо, хуже коренного населения, и подвергаются дискриминации. Но при этом только 31 % респондентов высказался за расширение их прав (6, с.223). Хотя в последний раз опрос по этой проблеме проводился в 1996 г., есть все основания полагать, что ситуация с тех пор мало изменилась.
Все больше коренных жителей отождествляют интеграцию иммигрантов в испанское общество с их ассимиляцией. В 1996 г. 81 % респондентов соглашался с тем, что «иммигрантам должны быть предоставлены условия для сохранения своих обычаев», а в 2002 г. доля считавших так снизилась до 67 % (6, с. 60). В испанских средствах массовой информации не раз сообщалось о выступлениях протеста против строительства мечетей, которые инициировали испанцы, живущие поблизости. Нередки и сообщения о протестах родителей против обучения совместно с их детьми детей переселенцев. При этом в качестве одного из важнейших аргументов выдвигается разрушение культурно-лингвистической однородности ученических коллективов. Когда проблема обсуждается с родителями, они начинают излагать свою позицию следующими словами: «Я не расист, но...» (6, с.134). Испанские социологи описывают смысл крепнущего среди коренных жителей мироощущения следующим образом: «Интегрироваться - значит стать такими, как мы. Если они к этому не приходят, значит этого не хотят. Они приехали в нашу страну и находятся здесь в меньшинстве, поэтому они должны прилагать усилия, чтобы интегрироваться» (6, с.76).
Опыт Испании показывает, что полиэтничность и мульти-культурализм - это разные вещи. Признание обществом полиэт-ничности еще не свидетельствует об укорененности в нем мульти-культурализма, предполагающего сохранение у переселенцев собственных культурных ценностей и традиций, меняющихся в новой среде и смешивающихся с культурой принимающей стороны.
Известный испанский социолог М. Кастельс выделяет несколько моделей взаимоотношения коренного населения и иммигрантов в странах Запада (5, с.9). Первая модель - ярко выраженная националистическая. Она существует в Германии, Скандинавских странах, в Японии и характеризуется отторжением иммигрантов, сложностями в получении ими гражданства. Вследствие применения этой модели сотни тысяч турков в Германии и корейцев в Японии в течение десятилетий не имеют возможности натурализоваться. Вторая модель, сложившаяся в Англии, признает мульти-культурализм, но при этом отделяет иммигрантские общины от
английского общества и друг от друга невидимыми, но прочными социальными и имущественными барьерами. Третья модель утвердилась в США и представляет собой «единство в многообразии», т.е. существование единой культуры, вбирающей в себя опыт культур национальностей и рас, населяющих страну, но не покушающейся на их своеобразие (5, с.9).
Испанская модель в соответствии с классификацией Кас-тельса тяготеет к четвертому типу - «ассимиляционному», утвердившемуся во Франции. Здесь признается полиэтничность, но отвергается мультикультурализм. От иммигрантов требуют отказа от их культуры и языка, полного принятия местной культуры. Однако говорить о том, что модель ассимиляции полностью утвердилась в Испании, которая, в отличие от Франции, лишь сравнительно недавно превратилась в страну иммиграции, на наш взгляд, преждевременно.
Можно ли прийти к бесконфликтному сосуществованию испанцев и переселенцев из слаборазвитых стран, их уважительному отношению друг к другу? О сложности проблемы свидетельствуют хотя бы уже упоминавшиеся выступления протеста коренного населения против строительства мечетей. Речь в данном случае идет не просто об абстрактном неприятии частью населения ислама. Дело в том, что некоторые мечети, как установлено испанскими правоохранительными органами, становятся прибежищем террористов, из них звучат призывы к борьбе с «неверными». Контроль над мечетями входит в стратегию антитеррористической борьбы, и население знает об этом. Вместе с тем отнюдь не все имамы призывают к борьбе с «неверными» и далеко не все мечети укрывают сторонников Аль-Каиды.
Восприятие испанцами иммигрантов характеризуется целой гаммой чувств, среди которых преобладает недоверие. Об этом заявили 46 % респондентов в мае 2003 г. По данным того же опроса, 15 % относились к ним нормально («так же, как к самим испанцам»), 11 - безразлично, 10 - с презрением, 9 - любезно, 2 - агрессивно, 7% респондентов затруднились с ответом) (6, с.332).
Более детальное представление об отношении испанцев к переселенцам из разных стран и регионов мира и изменении этого
отношения можно получить из табл. 3. В ней представлена «средняя» позиция респондентов, измеренная по десятибалльной шкале, на которой цифра 1 соответствует отсутствию симпатий, а цифра 10 - их максимуму.
Таблица 3 (6, с.326) Симпатии испанцев к представителям разных стран и народов
2000 г. 2001 г. 2002 г. 2003 г.
Европейцы из стран ЕС 7,2 7,1 6,7 7,1
Латиноамериканцы 7,1 7,1 6,5 6,6
Португальцы 6,7 6,7 6,2 6,5
Восточноевропейцы 6,6 6,5 5,7 5,8
Переселенцы из Азии - 6,4 6,5 5,9
Филиппинцы - 6,4 5,6 5,9
Русские и выходцы из СНГ - 6,3 5,7 5,9
Чернокожие африканцы 6,4 6,3 5,5 5,9
Североамериканцы 6,3 6,1 5,5 5,5
Выходцы из Северной Африки (марокканцы и т. д.) 6,0 5,9 4,9 5,3
Из табл. 3 видно, что уровень симпатий коренного населения к переселенцам постепенно снижается. Исключение составляют лишь иммигранты из стран ЕС, в которых видят носителей экономического благополучия, модернизации, стимулирующих развитие испанской экономики. Коренное население лояльно относится к латиноамериканцам, говорящим по-испански, исповедующим католицизм и без особых проблем способных адаптироваться к местным обычаям. Определенным расположением испанцев пользуются и выходцы из стран Восточной и Центральной Европы и Азии, хотя симпатии к ним в последние годы снизились. Вместе с тем в среде испанских предпринимателей сложилось устойчивое мнение о поляках как о хороших работниках. В некоторых объявлениях о приеме на работу прямо говорится о желании видеть на рабочем месте именно поляка (17, с.85).
Условия существования всех этих контингентов иммигрантов очень разные. Иммигранты заняты главным образом в сель-
ском хозяйстве, строительстве, розничной торговле, гостиничном сервисе, в домашних хозяйствах в качестве прислуги. Определенная часть их, прежде всего уроженцы стран Евросоюза, работают на ТНК. Среди иммигрантов есть и хорошо оплачиваемые работники, и люди, выполняющие неквалифицированную работу на непрестижных рабочих местах, которые местные жители, даже будучи безработными, занимать не спешат. Многих из них манит в Испанию более высокий жизненный уровень, чем на их собственной родине. Порой их социально-профессиональный статус оказывается ниже, чем тот, который они имели или могли бы иметь у себя дома. Но им выгоднее работать на непрестижных должностях в Испании, чем квалифицированными работниками на родине. В целом лояльное и доброжелательное отношение испанцев создает благоприятные предпосылки для адаптации иммигрантов к местной среде.
Характерный пример - иммигранты из Польши, которые, как правило, довольны своей жизнью в Испании. Поляки считают местных жителей свободными от этнических предрассудков, намного «меньшими расистами», чем, например, немцы. «В Испании можно завязать дружбу. Здесь с тобой беседуют обо всем. В Германии же с тобой не хотят разговаривать» (17, с.64,83). Примечательно вместе с тем, что поляки в Испании не теряют связей друг с другом. Они сохраняют идентичность благодаря языку, католической религии, общим праздникам, письмам и телефонным звонкам с родины, обмену новостями о том, что там происходит. Правильнее поэтому было бы говорить не о польских иммигрантах, а об этнической общине поляков в Испании (17, с.87-88).
Заметно хуже, как следует из табл. 3, отношение испанцев к выходцам из расположенных по соседству стран Магриба, прежде всего к марокканцам, которые воспринимаются как «чуждая и опасная сила». У испанцев сохраняются исторические воспоминания «о восьмивековом захвате мусульманами Пиренейского полуострова», Реконкисте и последовавшем после ее завершения «изгнании мавров». Помнят они (прежде всего, сторонники левых сил) и о том, что во время гражданской войны 1930-х годов свыше 50 тыс. марокканцев сражались против республики на стороне
франкистов. На восприятии марокканцев сказываются также исторически сложно развивавшиеся и часто обострявшиеся отношения Испании с соседней страной.
Но главное, что резко отделяет немалую часть испанцев от магрибцев, - это отношение к исламу как к агрессивной религии, отождествление мусульман с экстремистами. «В исламе, воспринимающемся не как совокупность религиозных представлений, а как образ жизни, испанцы видят главное препятствие для интеграции марокканцев в общество. Платки на головах, платье до пят, постоянные молитвы, угнетенное положение женщин, группы одиноких мужчин на улицах - все это серьезно беспокоит часть испанского общества» (6, с.121-122).
Наглядное представление об отношении испанцев к марокканцам дает ответ на вопрос, одобрили бы они, если их сын или дочь (а если их нет, то если бы они были) вступили в брак с гражданином этой страны. Утвердительно на этот вопрос ответили лишь 54 % респондентов (в отношении граждан ЕС, Латинской Америки и Восточной Европы доля давших положительный ответ составила соответственно 73, 69 и 68 %) (6, с.128). Когда в ходе опросов речь заходит о социальных контактах с марокканцами, не предполагающих такой степени близости, как межэтнические браки, доля готовых к подобным контактам испанцев возрастает, однако разрыв между отношением к переселенцам из этой страны и к представителям других народов сохраняется. Так, 77 % испанцев не станут возражать, если их соседями будет семья из Марокко (в отношении семей из ЕС, Восточной Европы и Латинской Америки готовность коренных жителей к соседству составляла соответственно 86, 85 и 84 %) (6, с.133).
В реальной жизни между коренными жителями и марокканцами пролегает полоса отчуждения. Например, в Мадриде большинство марокканских иммигрантов, за исключением состоятельной прослойки в богатых кварталах, обитают либо в самодельных жилищах на пустырях и окраинах, либо снимают комнаты на несколько человек с минимальными удобствами. Складывается замкнутая микросреда со своими, отличными от местных нормами жизни и поведения. По словам российского исследователя
А.Н. Кожановского, в иммигрантских «полуизолятах» культивируется особый уклад, во многом воспроизводящий нормы, господствующие на родине иммигрантов, хотя и деформированный специфическим положением магрибцев и влиянием местного населения (1, с.317).
Усиление ксенофобии и расизма
В Испании усиливаются настроения ксенофобии и расизма в отношении иммигрантов, в первую очередь африканцев. Еще в 1991 г. 48 % марокканцев признавались, что испытали на себе проявления расизма (7, с.90). Чудовищная террористическая акция в Мадриде 11 марта 2004 г. - самая крупная в истории Испании, в ходе которой выявился «магрибский след», естественно, не прибавляет симпатий к выходцам из Африки. К тому же после этого преступления испанские спецслужбы неоднократно арестовывали марокканцев и алжирцев по обвинению в террористической деятельности и в связях с Аль-Каидой. Примечательно, что многие марокканские иммигранты, обличая организаторов теракта, провели в Испании демонстрации под лозунгом «Они террористы, а не марокканцы».
В 1997 г. 15 % из 2434 молодых людей заявили, что «поддерживают дискриминационные акции, в том числе и насильственные, направленные против иммигрантов и этнических меньшинств, таких как негры, мусульмане, евреи, цыгане». В 2000 г., отвечая на вопрос: «Проголосовал бы ты за партию, подобную партии Ле Пена во Франции, которая ставила бы вопрос о выдворении из Испании марокканских рабочих-иммигрантов и африканских негров?» - 10 % ответили «да» (6, с.100).
Африканцев нередко не пускают в бары и дискотеки. Чернокожие футболисты, выступающие за испанские клубы, подвергаются насмешкам и оскорблениям на стадионах. На африканцев совершают разбойные нападения на улицах, их жилища поджигают. Зафиксированы случаи убийства иммигрантов. Предприниматели, выбирая между переселенцами из стран Магриба и других регионов мира, отдают предпочтение вторым, что, кстати
говоря, создает напряженность в отношениях между различными иммигрантскими общинами.
В заявлении Ассоциации марокканских трудящихся и иммигрантов констатировалось: «Мы живем в невыносимой ситуации, трудимся в рабских условиях. Наше разочарование безмерно. Отчуждение от испанского общества, от наших соседей неотделимо от повседневных унижений, которые мы ощущаем кожей, видим в ваших глазах, терпим в ваших расистских шутках, читаем в словах, адресованных нам.Мы не можем превратиться в ваших друзей, потому что вы считаете себя выше нас. Мы живем своей общиной, потому что вы отказываетесь принять нас» (6, с.127-128).
Порой антииммигрантские предрассудки перерастают в массовые взрывы ксенофобии. Яркий пример - открытые расистские выступления в местности Эль-Эхидо в провинции Альмерия 5-7 февраля 2000 г. Этот исторически ничем не примечательный регион за несколько десятилетий превратился в один из самых процветающих в стране благодаря успешному сбыту круглогодично выращиваемых в оранжереях фруктов и зелени, идущей в пишу. Мощный экономический рывок, позволивший построить здесь ультрасовременные здания, гостиницы и рестораны, был достигнут благодаря безжалостной эксплуатации африканцев, живущих по существу в рабских условиях (сами магрибцы говорят, что к ним «относятся хуже, чем к животным»). 68 % детей иммигрантов учились в пяти колледжах, практически в изоляции от испанской молодежи (8, с.126). Толчком к началу расистских акций послужило убийство психически больным африканцем испанской девушки. В Эль-Эхидо началась настоящая охота на арабов. Расистски настроенные толпы избивали их, поджигали жилища, останавливали и переворачивали автомашины. Полиция зачастую бездействовала и по существу выступала в роли пособника расистов. Тысячи переселенцев вынуждены были спасаться бегством.
В свете сказанного понятно, почему в последние годы приток марокканцев в страну растет медленнее, чем латиноамериканцев. Поощряя въезд в страну последних, правительство консервативной Народной партии (она находилась у власти в 1996-2004 гг.), по всей видимости, полагало, что заполнять вакансии и решать
проблемы демографического спада лучше с помощью латиноамериканцев, а не арабов-мусульман, постоянно выступающих с требованием соблюдения их прав. Иммиграция из стран Латинской Америки становится, таким образом, своеобразным противовесом «арабскому нашествию», средством поддержания испанского языка и испанской культуры.
Отдельно следует сказать о такой специфической группе иммигрантов, как цыгане. Этот этнос, уже более 500 лет кочующий по всему Пиренейскому полуострову, традиционно рассматривается как «козел отпущения» и является самым дискриминируемым. Совершаемые коренным населением акты агрессии - попытки физической расправы, поджоги лачуг и школ - заставляют цыган обращаться за помощью к полиции. В ходе опроса мадридской молодежи 37 % респондентов высказались за их изгнание с Пиренейского полуострова (8, с. 162).
Объектом агрессии становятся и представители других этносов. В городке Эльче (провинция Аликанте) таким объектом оказались китайские торговцы обувью, их контейнеры с товаром опрокидывались и сжигались. Мотивом массовых беспорядков стал кризис местной обувной промышленности, вызванный якобы конкуренцией китайских товаров (16, с.28).
В основе расизма - комплекс превосходства и стремление к доминированию, которые зачастую переплетаются с невежеством и незнанием чужой культуры. «Расизм основывается на предрассудках и определяет социальную позицию. Он может быть грубым и приветливым, присутствовать в языке. Физическую агрессию и насмешку разделяет дистанция, но основываются они на одном и том же», - отмечают испанские авторы Х. Гойтисало и С. Наир (8, с.152).
В Испании, как и во многих других странах Западной Европы, существует разрыв между открытым и скрытым расизмом. Соблюдая политкорректность, испанцы, как правило, не демонстрируют открыто свою неприязнь к иммигрантам. Но в стране довольно многие люди втайне солидарны с расистами. Вместе с тем следует отметить, что для значительной части испанского общества проявления расизма неприемлемы. Показательно, например, что в отличие от ряда стран Западной Европы в Испании не сформировалась
влиятельная праворадикальная партия и не появился харизматический лидер, отстаивающий националистические идеи.
Усиление расизма вызывает обеспокоенность в испанском обществе. В каталонских СМИ отмечается, что вылазки неофашистов и скинхедов не встречают должного отпора со стороны местных властей, создавая у жертв ощущение незащищенности, а у агрессора - чувство безнаказанности. Борцов против расизма особенно беспокоит то, что акты агрессии совершают и представители сил общественного порядка. По данным общественной организации «СОС: расизм» из 131 случая расистских выходок в Каталонии в 2004 г. каждую четвертую совершили представители правоохранительных органов (10, с. 32).
Пути решения проблемы иммиграции
Противодействие расизму, равно как и проблема интеграции иммигрантов в испанское общество, во многом зависит от позиции властей. Испанское законодательство признает равенство ряда прав и свобод иностранцев с коренным населением. Переселенцам предоставляются, в частности, право на жилище, защиту семьи, образование, гарантируются юридические услуги, защита прав малолетних, право на забастовку (хотя и ограниченное). Официально признаются различные общественные организации в защиту иммигрантов. Вместе с тем существенно ограничиваются права переселенцев на создание ассоциаций и проведение собраний. Иностранцы, приехавшие из стран, не являющихся членами ЕС, не имеют права участвовать в выборах (2, с.45-46).
В решении проблем иммиграции отчетливо проявляются два подхода - жесткий, ограничительный, к которому тяготело правительство консервативной Народной партии, и либеральный, близкий нынешнему правительству Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП). Консерваторы выступали за резкое сокращение въезда в страну иммигрантов. Политики из НП и связанные с ними СМИ культивировали негативный образ переселенцев из слаборазвитых стран, представление о наличии прямой связи между увеличением их притока в страну и ростом преступности. Народная партия ужесточила преграды для въезда в страну
нелегальных переселенцев и расширила возможности для их депортации в случае нарушения ими законов. На практике, однако, меры, предпринимавшиеся НП, не снизив притока нелегалов, лишь усиливали их социальную изоляцию от испанского общества и вели к росту в нем расистских настроений.
Позиция нынешнего правительства ИСРП отличается большей терпимостью к иммигрантам. В частности, социалисты принципиально иначе подходят к проблеме нелегальной иммиграции. С февраля 2005 г. вступила в силу новая редакция закона о проживающих в Испании без права гражданства, в соответствии с которой нелегальные иммигранты, занимающиеся трудовой деятельностью в стране не менее шести месяцев, но не имеющие разрешения на проживание здесь, могут такое разрешение получить (соответствующие ходатайства предоставляют хозяева предприятий, где заняты «нелегалы», после сбора последними соответствующих документов). Претворение этого закона в жизнь, по мнению социалистов, позволит серьезно ограничить сферу теневой занятости, нанести удар по преступности, улучшить материальное и правовое положение сотен тысяч переселенцев и создать благоприятные предпосылки для интеграции их в общество. Вместе с тем у закона немало критиков, прежде всего из консервативного лагеря, утверждающих, в частности, что облегчение условий легализации сделает Испанию еще более притягательной для переселенцев из слаборазвитых стран и лишь расширит масштабы «нашествия на страну чужеземцев» со всеми вытекающими отсюда последствиями. Критики закона утверждают также, что нелегалы могут оказаться жертвами мафиозных структур, которые, пользуясь их трудностями в сборе необходимых для легализации документов, начнут торговать фальшивыми трудовыми контрактами. Отмечается также, что под действие закона попадают не все нелегалы, а лишь те, кто проработал в Испании не меньше шести месяцев (11, с.24).
Время покажет, кто прав в данном споре. Ныне же очевидно, что интеграция переселенцев в испанское общество предполагает не только предоставление им прав, но, что более существенно, создание условий для претворения этих прав в жизнь. Социальная
интеграция иммигрантов означает решение их жилищных проблем и искоренение гетто, охват школьным образованием их детей, признание их прав на свободу вероисповедания и культурное своеобразие. Показательно, что затраты на решение проблем иммиграции составляют лишь 0,4 % ВВП, что значительно ниже, чем во многих других странах Западной Европы (например, в Голландии и Дании они составляют свыше 6 % ВВП) (2, с.46). Можно констатировать, что испанские власти не создали программу по приему и обустройству иммигрантов, соответствующую требованиям времени.
Интеграции иммигрантов в испанское общество и соответственно, серьезному ослаблению расистских настроений, по мнению ряда испанских экспертов, мог бы способствовать целый комплекс мероприятий. В их числе - гарантирование государством социальных прав официально зарегистрированных иностранных рабочих, включая организацию курсов по повышению квалификации; предоставление им права занимать определенные должности в общественном секторе; проведение инспекций с целью недопущения дискриминации на рабочих местах; пресечение дискриминации при решении иммигрантами жилищного вопроса; предоставление самым бедным переселенцам права на бесплатную медицинскую помощь; обеспечение возможностей для изучения иммигрантами родного языка в школах и использования его в социальных службах, местах отдыха и т.д.; пресечение практики, при которой родители-испанцы забирают своих детей из классов, где учится много иностранцев; уважение религиозных чувств иммигрантов. Необходимо вести борьбу с теневой экономикой и налагать санкции на работодателей, эксплуатирующих труд нелегальных иммигрантов. Следует также создать общенациональную структуру, которая бы изучала просьбы и жалобы иммигрантов и формировала общественное мнение в их защиту. Такие учреждения существуют во многих европейских странах, однако в Испании они до сих пор отсутствуют (2, с.46; 8, с.152-155).
Будут ли осуществлены мероприятия подобного рода и в каком объеме - покажет время. А пока диапазон поведения иммигрантов в процессе адаптации к испанскому обществу весьма ши-
рок. Одни из них интегрируются в него, идентифицируя себя и с культурой исторической родины, и с культурой и нормами жизни в Испании. Другие - ассимилируются, идентифицируя себя только с новой культурой. Третьи живут обособленно и отчужденно, избегая контактов с коренными жителями (которые относятся к ним недоверчиво и настороженно) и идентифицируя себя только с культурой исторической родины. Четвертые оказываются маргиналами, отказываясь и от поддержки своих традиций, и от контактов с чужой для них культурой Испании.
Представляется, что лишь признание своеобразия культуры переселенцев, уважительное отношение к их традициям способны создать климат доверия между различными этносами. И важная роль здесь может принадлежать властям, равно как и школе, и средствам массовой информации, при проведении ими в жизнь некоего общего кодекса поведения в отношении иммигрантов. Однако этих усилий может оказаться недостаточно. Не менее важны желание и способность переселенцев интегрироваться в испанское общество, овладеть языком, узнать историю и уважать культурные традиции коренного населения. Без такого взаимного сближения нормальное сосуществование испанцев и чужеземцев, которых становится все больше, невозможно: страна лишь погрузится в состояние перманентной нестабильности, чреватой разрушительными социально-политическими конфликтами.
Список литературы
1. Кожановский А.Н. «Мавры современной Испании» //Этнические меньшинства в современной Европе. - М., 1997. - С. 309-32S.
2. Aguinaga Roustan J. La carencia de vida de los inmigrantes / /Temas para el debate. - Madrid, 2003. - N 104. - P. 44-46.
3. Blanco C. Las migraciones contemporaneas. - Madrid, 2000. - 202 p.
4. Blanco N. La enesima cola de emigrantes / / Cambio-16. - Madrid, 2005. -Enero 31. - P.24-25.
5. Castells M. El reto de multiculturalismo //Periodico de Cataluña. -Barcelona, 2005. - Febr. 1. - P.9.
6. Cea D'Ancona M.A. La activacion de la xenofobia en España. Que miden las encuestas? - Madrid, 2004. - 363 p.
7. Cea D'Ancona M.A. La medición de las actitudes ante la inmigración: evaluación de los indicadores tradicionales de «racismo» / /Rev. esp. de investigaciones sociol. - Madrid, 2002. - N 99. - P.87-111.
8. Goytisolo J., Nair S. El peaje de la vida: Integracion o rechazo de la emigracion en España. - Madrid, 2001. - 226 p.
9. Izquierdo Escribano A. La inmigracion en Europa: flujos, tendencias y politica // Hacia una sociedad civil global. - Madrid, 2003. - P.401-420.
10. Mas victimas del racismo //Periodico de Cataluña. - Barcelona, 2005. -Marzo 22. - P.32.
11. Morillo Ch. Momento para la regularizacion / /Cambio 16. - Madrid, 2005. -21 Febr. - P. 24-25.
12. Oliveiras E. España es el pais europeo que mas extranjeros recibe al año //El periodico de Cataluña. - Barcelona, 2004. - 1 Sept. - P.14.
13. Palacios I. Infraclases rurales: procesos emergentes de exclusion social en España / / Rev. esp.de investigaciones sociol. - Madrid, 2002. - N 97. -P.127-154.
14. Paro, el terrorismo y la inmigracion, a la cabeza de los problemas de los españoles //Mundo. - Madrid, 2004. - Sept. 1. - P.1.
15. Poblacion inmigrante en España alcanza la cifra record del 8%, segun el Instituto Nacional de Estadistica //Mundo. - Madrid, 2005. - Marzo 30. -P.16.
16. Policia investiga si trabajadores del calzado pagaron a menores por quemar las naves chinas en Elche //Mundo. - Barcelona, 2004. - Sept. 20. -P.28.
17. Ramirez Goicoechea E. La comunidad polaca en España. Un colectivo particular //Rev. esp. de investigaciones sociol. - Madrid, 2003. - N 102. -P.63-92.
