CC BY
42
DOI 10.34216/1998-0817-2019-25-4-120-125 УДК 821.161.1.09"20"
Быстрова Ольга Васильевна
кандидат филологических наук Институт мировой литературы им. А.М. Горького Российской академии наук
bystrova63@mail.ru
ИЛЬЯ АЛЕКСАНДРОВИЧ ГРУЗДЕВ -ИССЛЕДОВАТЕЛЬ ТВОРЧЕСКОГО НАСЛЕДИЯ М. ГОРЬКОГО
Статья посвящена литературоведу Илье Александровичу Груздеву. Вышедший в 1925 г. очерк, посвященный биографии Максима Горького, прочно связал эти два имени. С этого времени за автором прочно установилась творческая характеристика: биограф Горького. В статье рассматриваются иные грани литературного и литературоведческого дарования Ильи Груздева. С его именем связано зарождение текстологии художественных произведений Горького. Он был составителем и редактором двух изданий сочинений писателя в «Государственном издательстве художественной литературы» (ГИХЛ) в 1928-1930 и 1931-1934 гг. Для исследователей творчества Горького как огромный фактографический материал остается переписка Горького с Груздевым, продолжавшаяся с 1925 по 1936 г. (опубликована в 1961 г.). В статье затрагиваются вопросы творческой работы Груздева после смерти Горького (1936 г.). В период с 1939 по 1941 г. он был редактором ленинградского журнала «Звезда». Обращено внимание на библиографическую работу Груздева, являвшегося автором ряда библиографических книг, посвященных Горькому.
Ключевые слова: Максим Горький, Илья Груздев, биография, творческое наследие, текстология, редактура, критика, библиография, эпистолярий.
В 1924 г. ленинградское издательство «Ку-буч» обратилось к М.Л. Слонимскому с предложением издать биографию Максима Горького. Это обращение было связно с тем, что у Слонимского на тот момент уже была публикация материалов хронологической канвы жизни и творчества писателя [см.: 18]. Как вспоминал сам автор: «Похоже было, что работу я завершил. Оставалось поставить последнюю точку. И вот эта последняя точка почему-то никак у меня не получалась» [19, с. 85]. В это же время он начал пробовать свои силы в художественной прозе и позже признавался: «Чем дальше, тем яснее мне становилось, что я не литературовед и что именно поэтому не могу я наложить самые, что называется, последние мазки на свою книгу о Горьком. Рассказы я писал один за другим, а вот тут какая-то заминка» [19, с. 85]. Об этой заминке он написал Горькому, на что писатель ответил с пониманием: «Вы хорошо делаете, отказываясь издавать "материалы" - в том виде, как они сделаны, они бы несколько скомпрометировали вас. Я давно хотел сказать вам это, но было неловко как-то, не хотелось мешать вам» [4, т. 14, с. 86]. Перспективу издания наработанного материала Горький видел так: «Дорогой мой друг, в конце концов - совершенно неважно, какова будет книга о Горьком, а важно, чтоб Михайло Слонимский писал рассказы. Вполне согласен с Вами: оставьте книгу такой, какова она есть, подпишите ее инициалами М. С., и этим будет кончена канитель, которая мешает В<ам> работать» [4, т. 14, с. 86].
Выходом из сложившейся ситуации Слонимский видел в передаче своих наработок другому автору: «Среди моих товарищей по кружку "Се-рапионовы братья" был критик - Илья Груздев... я и решил дать ему дело в руки, полагая, что он, критик, сможет придать моей книге "литературоведческое оформление", которое мерещилось мне как абсолютная необходимость» [19, с. 87].
25 апреля г. Слонимский сообщал Горькому: «.. .серапионовский критик Груздев пишет о Вас большую работу для Госиздата. Я ему передал все имевшиеся у меня материалы <...> Груздев напишет все же толковее и лучше, чем кто-нибудь из нынешних борзописцев!» [16, с. 21].
12 августа 1925 г. Груздев прислал писателю свое первое письмо, в котором признавался: «Работой я сейчас увлечен и задание у меня большое: хочу сделать книгу, основополагающую для изучения Вашего творчества, а также передать смысл и пафос целой эпохи» [16, с. 19]. Он сообщал писателю о выходе своей книги о нем - небольшого биографического очерка: «Это не что иное, как работа Слонимского, переделанная мною в популярную книжку с соответственными добавлениями. Признаюсь, меня немало смущало мое на % фиктивное авторство, но жалко было не использовать материала, а на другие комбинации Слонимский не соглашался. Да и нужно было выпустить этот очерк, не дожидаясь большой книги» [16, с. 19].
26 октября 1925 г. Груздев выслал вышедший биографический очерк с просьбой указать, что в нем есть «неверного» или «неладного», получив в ответ: «Дорогой Груздев, получил Вашу книжку о Горьком, прочитал; "неловкостей" не нашел, "неверного" - не заметил» [4, т. 15, с. 300].
В апреле 1926 г. Груздев обратился к Горькому за разрешением на издание его книги для детей: «Есть у меня еще дело до Вас, Алексей Максимович, и - признаться - очень для меня тягостное. Дело в том, что еще весной прошлого года я по заказу детского отдела Ленгиза сделал переработку Ваших автобиографических рассказов для детей. Вы спросите, почему я не запросил Вашего согласия? Черт его знает, я сам теперь с трудом разбираюсь в этом. Поддался уверениям, что это будет хорошо, нужно, сам увлекся мыслью приблизить Ваши сочинения к детям, словом, совершил не-
120
Вестник КГУ Ji № 4. 2019
© Быстрова О.В., 2019
простительную ошибку: заключил договор и дал рукопись» [16, с. 46-47]. Речь шла о книге «Жизнь и приключения Максима Горького» [см.: 12].
Разрешение на издание от Горького было получено 5 мая 1926 г., и в ответном письме Груздев не только благодарил писателя, но еще и сообщил о реакции детской аудитории на книгу: «Случилось мне читать книжку у детей. Аудитория реагировала очень живо и непосредственно. Так, в сцене "Ледохода" кричали, хватали за руки: "Они потонут? Мама, они потонут?" Трогательно и смешно - такие читатели не обязаны знать, что герой не может погибнуть в середине книги. Но вот так, чтобы каждому захотелось самому идти через лед, зачитываться книгами, взобраться на быка - пробуждать отвагу, волю к жизни, интерес ко всему -этому мне представлялось важным» [16, с. 52].
Историк литературы Груздев прекрасно осознавал, какая именно перед ним стоит цель: «...задание у меня большое: хочу сделать книгу, основополагающую для изучения Вашего творчества, а также передать смысл и пафос целой эпохи» [16, с. 19]. Для задуманной работы ему были нужны сведения не только о писателе, но и о времени, которое еще недавно было историей. Именно в процессе работы над книгой Груздев осваивает еще одну грань своего литературоведческого дарования - он становится автором библиографических работ, посвященных биографии и творчеству М. Горького. Стоит выделить две из них: «Максим Горький: Памятка-справочник» [см.: 13] и «Современный Запад о Горьком» [см.: 9].
Как истинный биограф, он хотел знать о Горьком многое, если не все, и потому обращался к Горькому с просьбами: «Для моей работы мне необходимо порыться кое в каких архивах (Музей Чехова, Инстит<ут> им. Ленина и др.). Не везде меня знают и не всюду доступно. Не найдете ли Вы возможным написать несколько строк, что вы-де не возражаете, чтобы я в архивах читал документы, кающиеся Вас или, это еще было бы лучше, что просите мне оказать в этом содействие» [16, с. 20]. Писатель никогда не отказывал и всегда присылал просимые бумаги.
Над своей книгой о Горьком автор работал много лет, большую помощь в этом ему богатейшая переписка с Горьким, который охотно и подробно отвечал на многочисленные вопросы адресата и помогал ему материалами. В своих воспоминаниях Груздев писал: «Я думал, что это не только замечательный план, но и единственно верное и очень нужное издание по Горькому. Но еще больше лично обрадовал меня Алексей Максимович, оформив тему моего исследования "Горький и его время"» [8, с. 160].
Однако фундаментальный труд Груздева «Горький и его время» продвигался трудно, медленно. Первое отдельное издание вышло в 1938 г., которое затем было перепечатано в 1948 г., третье дополненное издание - в 1962 г. Но из трех задуманных
томов автор успел написать только первый, охватывающий жизнь Горького до 1892 г., до начала его литературной деятельности, и ряд глав второго тома, освещающих 1892-1896 гг. (эти главы вошли в состав третьего издания). Медленность работы биографа, думается, была связана с тем, что Груздев положил в основу канвы всей книги миф, который был придуман самим Горьким для автобиографической трилогии. Только этим можно объяснить такое «копание» в фактах: автор искал фактическое подтверждение тому или иному событию, описанному в художественном тексте. Но именно эта скрупулезность исследователя позволила в будущем оценить несоответствие факта вымыслу в книге.
От работы над исследованием Груздева отрывала не только редакторская работа, но и его собственные проекты. Так, интересен еще один, правда, не состоявшийся проект в судьбе литературоведа. 29 июля 1927 г. Груздев написал Горькому о своей мечте: «.я думаю, что книга о Герцене была бы прекрасной книгой. Какой огромный материал скрыт в его писаниях и документах того времени! Показать бы Герцена новому читателю -во весь рост! Напомнить о нем Европе! Ведь с ее историей он тесно сроднен. Подумать только, что Герцен в 1851 году предсказал мировую войну и переход ее в гражданскую» [16, с. 131]. И добавлял с сожалением, что сейчас работа над этим проектом невозможна из-за отсутствия денег, а вот если бы «ссуда в 2-3 тысячи», то она бы стала «мощным толчком» к написанию книг.
Горький ответил 23 сентября 1927 г.: «Почти уверен, что достану денег для. Герцена. Пишу это вовсе не для того, чтоб поднять Ваш "дух". Очень хочется достать все деньги сразу, чтоб Вы уже сидели спокойно» [4, т. 17, с. 39], попросив, однако, не афишировать его участие в работе над книгой. Однако этот проект не состоялся; в личном архиве Груздева хранятся отдельные наброски и газетные вырезки, связанные с этой работой. Он признавался: «.не осуществилась моя мечта написать о Герцене. После книги о Горьком в "Молодой гвардии", после заново написанной книги "Жизнь Горького" в немецком издании "Малик-ферлаг", после ряда других книг и статей о Горьком я приступил к работе "Горький и его время". Огромный материал, который я получал от Алексея Максимовича, требовал немедленной разработки» [8, с. 163].
Переписка Горького с Груздевым продолжалась с 1925 по 1936 г.; она касалась и биографии писателя, и многих вопросов советской литературы, ее проблем, перспектив развития, и размышлений о творчестве многих советских художников слова, в том числе о судьбе членов содружества «Серапионовы братья», а также судьбах писателей в эмиграции и за рубежом.
Особое место занимал в ней обмен сведениями, связанными с изданием художественных текстов писателя. Это вполне оправданно, так как с име-
нем Ильи Александровича связано зарождение текстологии произведений М. Горького. Он был редактором двух изданий сочинений Горького: Собрания сочинений в 23 томах [см.: 5] и Собрания сочинений в 25 томах [см.: 6]. Самое важное для последующей работы абсолютно всех поколений горьковедов - Груздев работал при жизни Горького и имел возможность задавать писателю вопросы по этим изданиям. Здесь можно только сказать, что текстологам-горьковедам необыкновенно повезло, так как состав обоих сочинений писателя был определен, по сути, самим писателем. Сам же редактор этих собраний скромно признавался: «Объемом произведенной работы, отсутствием предшественников в ней и отсутствием необходимых порой источников обусловлено возможное несовершенство ее» [6, т. 25, с. 412]. Он говорил о возможном продолжении этой работы - подготовке и комментировании текстов писателя - только коллективом специалистов, влюбленных в свое дело, объясняя это тем, что концентрация «сохранившихся рукописей дала бы возможность поставить со всей полной вопросы истории текста» [6, т. 25, с. 412].
Сличая тексты прижизненных изданий Горького, Груздев обнаружил много разночтений (количество типографских опечаток, цензурных вычерков и других искажений), из которых не очень существенные исправлял сам, а в серьезных случаях обращался за советом к писателю.
26 декабря 1929 г. Груздев писал Горькому: «Вы меня как-то спросили, что означает три строчки точек на 49 стр. "Детства", Я ответил тогда же, что точки эти, несомненно, цензурские, но восстановить текст не смог, потому что все издания, известные мне, перепечатывали с испорченного текста. Теперь, работая над "Детством" для московского собрания, я разыскал то, что покрыли точки: "Иногда мне казалось, что она так же задушевно и серьезно играет в иконы, как пришибленная сестра Катерина - в куклы". Я восстанавливаю это, но если нужно сделать как-либо иначе, сообщите мне - во второй корректуре сделаю по Вашему указанию» [16, с. 206]. В ответ получил: «Дорогой Илья Александрович - по поводу "многоточий" не могу сказать ничего, ибо книг моих у меня нет, все - израсходовано, а и были бы они, так не нашел бы я времени сверять тексты» [4, т. 19, с. 171-172].
Уловив в ответе Горького «нотку пренебрежения» к текстологической работе при подготовке юбилейного издания сочинений писателя в ГИЗе, Груздев ответил сдержанно и одновременно страстно: «Относительно цензурного пропуска в "Детстве" Вы меня не поняли. Я никогда не стал бы затруднять Вас просьбой сличать тексты, я только запрашивал, согласны ли Вы на восстановление текста в таком виде, как я предлагал. К этому не стоило бы возвращаться, если бы не та нотка пренебрежения, которая показалась мне в Вашем ответе. Если она относится не только к моей работе,
а вообще к делу редакции текстов, то, мне кажется, Вы неправы. Это большое и необходимое культурно дело и одна из значительных заслуг ГИЗа перед страной - то, что он впервые сумел дать образцово выверенные тексты наших классиков: Достоевского, Толстого, Тургенева, Гоголя, Чехова. Нас, редакторов-текстологов, еще очень не много, в издательствах не подготовлены культурные кадры для этой работы, вот почему я не счел возможным отказаться, когда ГИЗ предложил мне редакцию сочинений Горького» [16, с. 215-216].
Эта страстность не столько удивила, сколько покорила писателя: «.очень смущен той частью В<ашего> письма, где Вы говорите о моем "пренебрежении", относя его к Вашей и Госиздата работе. Искренно и решительно говорю: если пренебрежение сказалось в моем письме, оно должно быть объяснено Вами как мое отношение к моим же старым книгам и - только, но Вы не должны направлять его на работу ГИЗа по изданию классиков - отличную работу, как Вы правильно оценили, работу, которой ГИЗ имеет право гордиться» [4, т. 19, с. 242].
«Конфликт» был исчерпан, издание вышло: на обороте титульного листа каждого тома было указано, что настоящее собрание сочинений писателя печатается по тексту берлинского издания 1923 г. «с исправлениями по рукописям и предшествующим публикациям». Этот опыт работы Груздева дает основание говорить о правильности его наблюдений и сделанных им выводов. Вот мнение текстолога Е.И. Прохорова, который готовил тексты в 1968 году для первой серии Полного собрания сочинений Горького, в которую вошли художественные произведения: «.он первым применил принципы научной текстологии к изданию произведений советского писателя; он был, кажется, единственным исследователем, который готовил собрание сочинений своего современника по правилам текстологии; это был колоссальный по объему труд одного человека, ограниченного в своих возможностях, но сумевшего взять все из того, чем он располагал. И при этом нельзя забывать, что вся его работа велась, по существу, на заре советской текстологии, когда еще очень многое было неясно, спорно, проблематично. И. Груздев не побоялся взяться за эту работу и выполнил ее с честью» [17, с. 10].
Дополняя грани литературоведческого дарования, стоит отметить, что Илья Груздев был умным и тонким критиком. Он одним из первых по достоинству оценил роман Горького «Жизнь Клима Самгина».
В октябре 1927 г. Горький прислал из Сорренто первый том повести, в ответ получил письмо, в котором была не только благодарность, но и оценка еще пока не оконченного произведения: «Перед Самгиным я виноват. Я был столь недальновиден, что, пробегая повесть в случайных отрывках, не понял и не оценил ее. Теперь, прочитав ее книгой,
122
Вестник КГУ ^ № 4. 2019
я был увлечен блестящим замыслом, огромным материалом, и вот уже десять дней нахожусь под впечатлением прочитанного. Вот, наконец, настоящее литературное событие!.. Требуют от нас "монументальных" вещей, а не видят, что под носом. Разве не монументален этот шекспировский образ - серый бес пошлости Клим, упроститель жизни, лакей мысли?» [16, с. 145].
Советская официальная критика «Жизнь Клима Самгина» встретила холодно. Возмущенный непониманием монументального замысла, Груздев написал статью о повести Горького, в ней он так оценивал сложившуюся ситуацию: «Г. Горбачев писал, что Горького постигла творческая неудача ("Красная газета", 1927 г., 16 сентября); Мих. Левидов заявил, что Горький изобразил в повести "галерею уродов" ("Вечерняя Москва", 1927 г., 4 августа); Ж. Эльсберг обвинил Горького в пессимизме, по мнению критика, Горький поставил вопрос о том, нужно ли бороться для культуры и для народа, не является ли работа интеллигенции в последнем направлении ненужной и бесплодной ("На литературном посту", 1927 г., № 15-16). И совсем клеветнической была статья В. Вешнева, который откровенно заявил: «Клим - ширма, в которую спрятался сам Горький. Он старается не выдавать себя» ("На литературном посту", 1927 г., № 20)» [8, с. 166], и далее отметил: «Если правда, что книги имеет свою судьбу, то этой книге, по-видимому, суждено остаться непонятной. И одной из причин этого непризнания будет ходячий тезис: плохое качество героя - плохое качество автора. А нужно сказать, что эта огромная вещь построена исключительно смело: на пустом герое <...> этот Клим - лакей мысли, «упроститель» жизни и людей, этот серый бес пошлости - займет свое почетное место в ряду творческих образов и русской, и мировой литературы. Сторонники высоких героев будут недовольны последней книгой Горького, может быть, сочтут ее "вредным уклоном", но пройдет немного времени, и станет ясным, что повесть "Сорок лет" - это то же для Горького, что "Евгений Онегин" для Пушкина, "Война и мир" для Толстого» [8, с. 167].
Предназначенная для первого номера журнала «Звезда», эта статья так и не была опубликована, не опубликовали ее и в журнале «Красная новь»1. Ответ на вопрос - почему не напечатали - был прост, по мнению редакторов: «.неясно, что еще будет со вторым томом "Самгина"» [8, с. 167], а по мнению автора статьи - не хотели вступать в полемику с воинствующей критикой.
Груздев много времени отдавал редакторской работе. Этому есть достойное подтверждение - работа в горьковских проектах: редколлегии журнала «Литературная учеба», в редакции книжной серии «Библиотека поэта» (Издательство писателей в Ленинграде).
В 1936 г. Горького не стало - но Груздев не оставил своей работы над биографией писателя.
Он по-прежнему собирал и отбирал материал для своей книги.
В 1939 г. он был назначен ответственным редактором журнала «Знамя», на посту которого проработал до 1941 г. Прежде чем оказаться во главе журнала «Звезда», Груздев много печатался в этом издании; здесь были опубликованы многие его статьи [см.: 11].
Редакторская биография Груздева еще станет предметом научного исследования; его умение соединять прошлое с настоящим оказалось для политики журнала выходом, именно при его руководстве в журнале стали печатать материалы на исторические темы. Но в начале 1941 г. (спустя два года напряженной работы) Груздев, осознав, что редакторская работа мешает закончить книгу о Горьком, решил уйти с поста ответственного редактора, оставаясь лишь автором журнала. С этим была категорически не согласна редакция журнала в составе Б.А. Лавренева, Н.С. Тихонова, М.Л. Слонимского, П.О. Капицы, В.А. Каверина. 26 февраля 1941 г. они написали Груздеву коллективное письмо: «Обсудив положение "Звезды", мы нашли, что журнал находится в хорошем состоянии. Журнал обеспечен доброкачественным литературным материалом. Финансовое и производственное положение улучшилось. Однако неясным остается вопрос о работе отв<етственного> редактора <...> Теперь нам необходимо знать точно и в срочном порядке -каковы Ваши дальнейшие намерения в отношении "Звезды" <.> Когда Вы вернетесь в "Звезду"?» [2].
Увлеченный творческой работой, Груздев отказался возвращаться. Его поступок был понят, судя по письму от редакции, отправленному 13 марта 1941 г.: «Нам очень жаль, что Вы не считаете возможным продолжить работу в журнале "Звезда" в качестве ответственного редактора. Мы надеялись, что Вы сможете совместить свою литературную работу с редактурой <...> Редколлегия постановила выразить Вам благодарность за большую, проведенную Вами работу, которая подняла качество и упрочила положение журнала. Мы очень просим Вас взять на себя руководством отделом критики и библиографии. Заранее уверены, что в этом Вы журналу не откажете. Кроме Вас мы не видим никакой другой кандидатуры на этот ответственный пост» [3]. И в этом же письме редакция напоминала, что Груздев обещал им предоставить проспект будущих публикаций материалов о М. Горьком. Но этим планам помешала война.
Личный архив литературоведа Ильи Груздева хранится в Архиве Горького при ИМЛИ им. А.М. Горького РАН в Москве. Документы этого архива позволяют судить о мужественном человеке, пережившем ужасы блокады. Во время бомбежки он получил контузию, из-за чего потом всю жизнь страдал головными болями. Но в этой беде его не оставляло правление Ленинградского отделения Союза советских писателей СССР, и в течение
1942-1944 гг. он вместе с супругой Т.К. Груздевой несколько раз ездил в Москву на лечение. В одну из таких командировок его увидел А.А. Фадеев, написавший 13 августа 1942 г. О.Д. Форш: «Видел я и чудесного Илью Груздева, к сожалению погрязшего главным образом в делах Союза писателей и мало пишущего, и в жизни сильно отощавшего на ленинградских харчах» [14, с. 512]. О его ужасающей худобе писал и М.Л. Слонимский 23 сентября 1942 г.: «...Авраменко рассказывал о твердом намерении твоем, Илья, остаться в Ленинграде. Но он же говорил, что ты худеешь, продолжаешь худеть.» [1].
Сам Груздев только однажды позволил себе проговориться о том, как он прожил годы войны. «Литературная газета» 9 мая 1946 г. опубликовала его статью «Широкие планы»: «В годы войны я работал как публицист в ленинградской и фронтовой печати. После четырехлетнего перерыва я получил возможность вернуться к своей основной работе последнего времени - историко-литературной монографии "Горький и его время" <...> Во время блокады Ленинграда я прожил несколько месяцев на аэродромах Балтики. Живя среди летчиков, я ежедневно убеждался, какие огромные залежи материала ждут писателей, - и могут не дождаться, потому что многое забывается, не записанное, не закрепленное теряется в памяти, вспоминается уже с трудом. Оставить портреты людей исключительной воли и силы характера, показать великолепное творчество людей лётной профессии - все это казалось абсолютно необходимым <.> Среди бесед, проводившихся мною на фронте на темы истории и культуры, по случайному поводу возникла тема: "Горький и Шаляпин. История их отношений". Успех этой беседы у слушателей каждый раз был исключительный, и только на первый взгляд ее успех, да еще во фронтовой обстановке, мог показаться непонятным. Тема эта - о славе русского искусства, о Горьком, человеке, до конца преданном интересам народа, и об его борьбе за Шаляпина, гениальное искусство которого он так горячо и самоотверженно стремился поставить на службу народу» [10].
И еще один штрих, дополняющий его творческую биографию, который стоит подчеркивать, -он создавал биографию Горького, вплетая ее в контекст литературного процесса и XIX, и ХХ вв. Стоит вспомнить слова благодарности Горького, высказанные автору: «Дорогой Илья Александрович - сейчас просмотрел Вашу книжку - "Горький". Думаю, что у меня есть право искренне поздравить Вас: хорошо сделано - крепко, густо, горячо и вкусно. В праве моем хвалить Вас за ту книжку возникает сомнение, ибо я - материал книги <.> Однако же, отвлекаясь от себя, я, литератор, обязан сказать товарищу-литератору: книжка написана отлично, она весьма убедительно показывает рост и развитие некоей энергии» [16, с. 317-318].
Когда-то горьковед К.Д. Муратова назвала Л.Н. Андреева «со-вопросником» Максима Горького, так как «общение с Горьким расширяло представление о кипении новой жизни, о новых задачах русского общества, о новых дерзаниях человеческой мысли» [15, с. 40]. Так вот, молодой биограф заставил писателя снова и снова вспоминать о жизни, о литературе, о мире; разумеется, он не претендовал на звание «со-вопросника», но, тем не менее, сумел стать для писателя не просто человеком, который пишет биографию. Однажды Горький позволил своим эмоциям выплеснуться на страницы письма: «.удручен бессилием моим помочь Вам пережить тяжелые дни2. Утешать я -не умею, издавна хорошо зная, что в таких случаях, как Ваш, утешения не токмо неуместны, а даже оскорбительны могут быть. Но - хотелось бы сейчас, вот в эту минуту посидеть около Вас, помолчать, может быть, нашлись бы какие-то нужные Вам слова, ну, хоть рукопожатие, что ли! <...> Чужое горе - труднее одолеть. Чужого горя я знаю больше и, кажется, ненавижу его больше, чем свое. Оно - недостижимее и потому злей. Вот сейчас, пишу и чувствую, что это не нужно Вам, ничего не даст Вам, а все-таки хочется писать какие-то слова, не вмещающие моего возмущения за Вас, лишние слова. И, пожалуй, лучше молчать. Но все-таки хочется мне, чтоб Вы знали: больно мне за Вас.» [4, т. 16, с. 372].
Последней работой ученого были мемуары о его встречах и эпистолярии с М. Горьким. Размышляя о биографии самого биографа, невольно вспоминаешь слова того, кому посвящена работа всей его жизни - Максима Горького: «Радостно, до безумной гордости волнует не только обилие талантов, рожденных Россией. мы имеем право гордиться разнообразием фантастически прекрасного горения русской души, и да укрепит оно нашу веру в духовную мощь страны!» [7, т. 24, с. 184]. Этими словами Горький охарактеризовал мастеров художественного слова XIX века, но они в полной мере относятся и к Илье Александровичу Груздеву, замечательному ученому, глубокому исследователю, составившему гордость советской литературы.
Примечания
1 Статья И.А. Груздева, посвященная повести Горького «Жизнь Клима Самгина», не была опубликована, автор переработал ее и включил в свою концептуальную статью «Мои встречи и переписка с М. Горьким» [см.: 12].
2 28 июня 1927 г. у И.А. Груздева умерла мать.
Библиографический список
1. Архив А.М. Горького (Москва, ИМЛИ РАН). -Фонд И.А. Груздева. - Оп. 9. - Ед. хр. 19/11.
2. Архив А.М. Горького (Москва, ИМЛИ РАН). - Фонд И.А. Груздева. - Оп. 9. - Ед. хр. 38.
124
Вестник КГУ Ji № 4. 2019
3. Архив А.М. Горького (Москва, ИМЛИ РАН). - Фонд И.А. Груздева. - Оп. 9. - Ед. хр. 39.
4. Горький М. Полное собрание сочинений. Письма: в 24 т. - М.: Наука, 1997-2019.
5. Горький М. Собрание сочинений: в 23 т. / ред. и коммент. И.А. Груздев; предисл. А.В. Луначарский. - М.; Л.: ГИХЛ, 1928-1930.
6. Горький М. Собрание сочинений: в 25 т. / ред. и коммент. И.А. Груздев; предисл. А.В. Луначарский. - 2-е изд., доп. - М.; Л.: ГИХЛ, 1931-1934.
7. Горький М. Собрание сочинений: в 30 т. Т. 24. Статьи, речи, приветствия, 1908-1928 / ИМЛИ им. А.М. Горького АН СССР. - М.: ГИХЛ, 1953. - 578 с.
8. Груздев И.А. Мои встречи и переписка с М. Горьким // Звезда. - 1961. - № 1. - С. 141-184.
9. Груздев И.А. Современный Запад о Горьком: Материалы к вопросу об оценке Горького в иностранных литературах. - Л.: Прибой, 1930. - 224 с.
10. Груздев И.А. Широкие планы // Литературная газета. - 1946. - 9 мая. - С. 3.
11. Груздев Илья Александрович: Материалы к библиографии [Электронный ресурс] / ред.-сост. О.В. Быстрова. - М.: ИМЛИ РАН, 2016. - (Библиографическая серия «Ученые филологи»: К 150-летию со дня рождения М. Горького. Вып. 1) // Литературный факт: науч. филологич. журнал. - Режим доступа: http://litfact.ru/ru/onlajn-publikatsii/34-gmzdev-ilya-aleksandшvich-materialy-k-ЫЫюgrafii (дата обращения: 31.10.2019).
12. Жизнь и приключения Максима Горького: (По его рассказам) / сост. И. Груздев; рис. Н. Тыр-сы. - М.; Л.: ГИЗ, 1926. - 164 с.
13. Максим Горький: Памятка-справочник / сост. И.А. Груздев, С. Балухатый. - М.; Л.: ГИЗ, 1928. - 71 с.
14. «Мы предчувствовали полыханье.»: Союз советских писателей СССР в годы Великой Отечественной войны. Июнь 1941 - сентябрь 1945: Документы и комментарии / рук. коллектива Т.М. Го-ряева, сост. В.А. Антипина, З.К. Водопьянова и др. - М.: Политическая энциклопедия, 2015. -Т. 2. - Кн. 1. - 768 с.
15. МуратоваК.Д. М. Горький и Леонид Андреев // Литературное наследство / ИМЛИ им. А.М. Горького. - М., 1965. - Т. 72. - С. 9-60.
16. Переписка А.М. Горького с И.А. Груздевым // Архив А.М. Горького. Т. 11. - М.: Наука, 1966. - 383 с.
17. Прохоров Е.И. Текстология художественных произведений М. Горького. - М.: Наука, 1983. -280 с.
18. Слонимский М. Новое о Горьком // Вестник литературы. - 1920. - № 4-5. - С. 8-9.
19. Слонимский М.Л. История одной книги // Горький и его эпоха: Исследования и материалы. Вып. 1. - М., 1989. - С. 85.
References
1. Arhiv A.M. Gor'kogo (Moskva, IMLI RAN). -Fond I.A. Gruzdeva. - Op. 9. - Ed. hr. 19/11.
2. Arhiv A.M. Gor'kogo (Moskva, IMLI RAN). -Fond I.A. Gruzdeva. - Op. 9. - Ed. hr. 38.
3. Arhiv A.M. Gor'kogo (Moskva, IMLI RAN). -Fond I.A. Gruzdeva. - Op. 9. - Ed. hr. 39.
4. Gor'kij M. Polnoe sobranie sochinenij. Pis'ma: v 24 t. - M.: Nauka, 1997-2019.
5. Gor'kij M. Sobranie sochinenij: v 23 t. / red. i komment. I.A. Gruzdev; predisl. A.V. Lunacharskij. -M.; L.: GIHL, 1928-1930.
6. Gor'kij M. Sobranie sochinenij: v 25 t. / red. i komment. I.A. Gruzdev; predisl. A.V. Lunacharskij. -2-e izd., dop. - M.; L.: GIHL, 1931-1934.
7. Gor'kij M. Sobranie sochinenij: v 30 t. T. 24. Stat'i, rechi, privetstviya, 1908-1928 / IMLI im. A.M. Gor'kogo AN SSSR. - M.: GIHL, 1953. - 578 s.
8. Gruzdev I.A. Moi vstrechi i perepiska s M. Gor'kim // Zvezda. - 1961. - № 1. - S. 141-184.
9. Gruzdev I.A. Sovremennyj Zapad o Gor'kom: Materialy k voprosu ob ocenke Gor'kogo v inostrannyh literaturah. - L.: Priboj, 1930. - 224 s.
10. Gruzdev I.A. SHirokie plany // Literaturnaya gazeta. - 1946. - 9 maya. - S. 3.
11. Gruzdev Il'ya Aleksandrovich: Materialy k bibliografii [Elektronnyj resurs] / red.-sost.
0.V. Bystrova. - M.: IMLI RAN, 2016. -(Bibliograficheskaya seriya «Uchenye filologi»: K 150-letiyu so dnya rozhdeniya M. Gor'kogo. Vyp. 1) // Literaturnyj fakt: nauch. filologich. zhurnal. - Rezhim dostupa: http://litfact.ru/ru/onlajn-publikatsii/34-gruzdev-ilya-aleksandrovich-materialy-k-bibliografii (data obrashcheniya: 31.10.2019).
12. ZHizn' i priklyucheniya Maksima Gor'kogo: (Po ego rasskazam) / sost. I. Gruzdev; ris. N. Tyrsy. -M.; L.: GIZ, 1926. - 164 s.
13. Maksim Gor'kij: Pamyatka-spravochnik / sost.
1.A. Gruzdev, S. Baluhatyj. - M.; L.: GIZ, 1928. - 71 s.
14. «My predchuvstvovali polyhan'e...»: Soyuz sovetskih pisatelej SSSR v gody Velikoj Otechestvennoj vojny. Iyun' 1941 - sentyabr1 1945: Dokumenty i kommentarii / ruk. kollektiva T.M. Goryaeva, sost. VA. Antipina, Z.K. Vodop'yanova i dr. - M.: Politicheskaya enciklopediya, 2015. - T. 2. - Kn. 1. - 768 s.
15. Muratova K.D. M. Gor'kij i Leonid Andreev // Literaturnoe nasledstvo / IMLI im. A.M. Gor'kogo. -M., 1965. - T. 72. - S. 9-60.
16. Perepiska A.M. Gor'kogo s I.A. Gruzdevym // Arhiv A.M. Gor'kogo. T. 11. - M.: Nauka, 1966. - 383 s.
17. Prohorov E.I. Tekstologiya hudozhestvennyh proizvedenij M. Gor'kogo. - M.: Nauka, 1983. - 280 s.
18. Slonimskij M. Novoe o Gor'kom // Vestnik literatury. - 1920. - № 4-5. - S. 8-9.
19. Slonimskij M.L. Istoriya odnoj knigi // Gor'kij i ego epoha: Issledovaniya i materialy. Vyp. 1. - M., 1989. - S. 85.
