CC BY
78
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2014. №4(38)
КУЛЬТУРОЛОГИЯ
УДК 7.04
ИКОНОГРАФИЯ ИНТЕРЬЕРА XVIII ВЕКА В КНИЖНОЙ ИЛЛЮСТРАЦИИ
© А.Р.Абдулхакова, С.Д.Бородина
В статье на примере гравюр Ю.Гравело к роману Ж.-Ж.Руссо «Юлия, или новая Элоиза» анализируется возможность использования их в качестве иконографического источника. Приводится история творческого взаимодействия автора и иллюстратора произведения, мнение которых по поводу того, каким должен быть интерьер, не совпадало: если первый просит изображать только функционально необходимые детали, то второй представляет интерьер целостно, стараясь все изобразить таким образом, чтобы не возникало сомнений в реальности изображаемого. Иллюстрации носят повествовательный характер и передают текст без каких-либо искажений, в то же время художник не является послушным исполнителем замысла писателя, что позволяет говорить об иллюстрации как о самостоятельном художественном произведении.
Ключевые слова: интерьер, книжная иллюстрация, гравюра, рококо, иконография.
Книжная графика является одним из самых массовых видов изобразительного искусства, популярность которого обусловлена прикладным характером широкой читательской аудитории. Иллюстрация интерпретирует текст, то есть является чем-то вторичным по отношению к основному тексту, но в то же время представляет собой самоценный вид изобразительного искусства, в котором творческое самовыражение художника находит полное воплощение.
Явление синтетическое, книжная иллюстрация способствует формированию суждения читателя о литературном произведении, развивает воображение читателя, раскрывает визуальный ряд предметов, явлений, событий, лиц и др. Книжная иллюстрация как бы создает невербальный ряд, расширяющий представление читателя о литературном произведении. В иллюстрировании художественных произведений важным является то, как художник-иллюстратор передает пространство и время. Значение книжной иллюстрации как исторического источника, как изобразительного источника возрастает вдвойне, когда речь идет о работах художников-современников, в чьем творчестве отразились пространство и время, дух и идеалы прекрасного. Книжная графика как прикладной вид изобразительного искусства запечатлела уникальные моменты культуры ушедших от нас столетий: интерьеры, быт, моду и др.
Книжное производство в XVIII веке значительно выросло по сравнению с предыдущим столетием, что, безусловно, сказалось и на росте произведений прикладного графического искусства. «...Поражает огромное количество иллюстрированных изданий и большая насыщенность
их всевозможными гравированными украшениями - это нарядно оформленный титульный лист, фронтиспис, заставки, концовки и отдельные украшения во всю страницу. В ХVII столетии книги иллюстрировали редко и чаще всего очень скупо - как правило, это один фронтиспис, - а к середине ХVIII века стремятся украсить гравюрами любую книгу, независимо от ее содержания» [1: 3]. Если раньше книжная иллюстрация пребывала на вторых ролях, то постепенно она становится главной, чуть ли не вытесняя основной текст произведения. Иллюстрация становится главным выразителем мысли сочинения, что нередко предопределяло успех книги. «Такая перемена привела к тому, что многие из знаменитых изданий ХVIII века, украшенные гравюрами лучших мастеров, представляют собой сочинения ныне забытых писателей или поэтов» [1: 3].
Книжная иллюстрация XVIII века приобретает светскую направленность, что было обусловлено изменением характера репертуара французской книжной продукции. Религиозная книга уступает место художественной, научно-популярной книге и др., бытовая и галантная тематика вытесняют религиозную. Иллюстрации в этот период часто создавались при непосредственном участии заказчика (им мог быть как издатель, так и автор произведения), что исключало субъективный подход художника к выбору тем. Заказчики не только отбирали эпизоды для иллюстрирования, но и в некоторых случаях (как, например, Ж.-Ж.Руссо) составляли подробное описание иллюстраций. Ярким примером сотрудничества писателя и художника являются иллюстрации Ю.Гравело к роману Ж.-Ж.Руссо «Юлия, или Новая Элоиза».
Ж.-Ж.Руссо даже написал «Сюжеты гравюр»
- рекомендации для художника в виде описаний ключевых сцен романа. Всего писатель запланировал двенадцать иллюстраций, каждая из которых имела собственное заглавие (исключая последнюю). Еще в 1757 г. Ж.-Ж.Руссо предложил своему издателю Рею сопроводить текст романа гравюрами, предполагалось поручить их знаменитому художнику Ф.Буше. Но издатель и художник не сошлись в цене. Тогда автор через своего друга Коэнде договорился с художником Ю.Гравело [2: 773].
Ю.Гравело был учеником Ф.Буше, в наибольшей степени воплотившим традиции французских иллюстраторов эпохи рококо. Отличительными чертами их творчества стали изысканная небрежность линий, серебристые тона гравюр, любовь к батистово-белому цвету бумаги и др. [1: 8]. Когда Ю.Гравело в поисках работы оказался в Лондоне, он основал там частную школу рисования и стал учителем юного Гейнс-боро.
Автор и иллюстратор не всегда понимали друг друга. Так, Ж.-Ж.Руссо очень внимательно следил за творческим процессом художника и периодически посылал Ю.Гравело свои критические замечания, с которыми художник не очень-то считался. Литератор пространно рассуждает о том, что такое удачная иллюстрация. Создать удачную иллюстрацию художник может, считает он, только в том случае, если хорошо представляет себе изображаемое. Да, карандаш не делает различия между блондинкой и брюнеткой, но воображение рисовальщика должно их различать. Резец плохо передает световые блики и тени, если гравер не видит в воображении цвета натуры. Движущиеся фигуры будут убедительными, если ясно представляешь себе, что предшествовало этому движению и что за ним последует. Искусство художника в том и заключается, чтобы зритель увидел многое, чего нет на гравюре, а это зависит от умелого подбора переданных художником обстоятельств [2: 738].
Большая часть иллюстраций к роману - восемь из двенадцати - включает интерьерные сцены. Достоверное воспроизведение интерьера
- одна из особенностей французской художественной иллюстрации XVIII в.: всегда представлены четко читаемые архитектурные формы помещения, мебель и декор, в совокупности отражающие социальное положение, вкус и взаимоотношения литературных персонажей.
Интерьерный контекст - подробный, объемный, детализированный - характерен для каждой жанровой иллюстрации. Интерьерная иллюстрация XVIII в. не только дает целостное и точное
описание места действия, но и отражает архитектурно-декоративные тенденции того времени [3].
Так, в иллюстрации «Ах, молодой человек! Ведь это твой благодетель!» (письмо Х, часть II, гравюра третья) Ж.-Ж.Руссо предполагал увидеть номер гостиницы со столом у камина, на котором горят две свечи. Художник следует воле автора - точно передает расположение комнат, время суток, отдельные предметы интерьера, но дополняет сюжет некоторыми декоративными элементами, которые решили вопрос организации пространства, а именно настенным ковром со свисающим верхним уголком, лаконичной формы посудой и подсвечниками, балочным потолком, не характерным для парадных апартаментов, и женским портретом в овальной раме над полуоткрытой дверью. В целом, интерьер можно охарактеризовать как архаичный и современный, сочетающий в себе элементы парадного и обыденного убранства. На переднем плане изображены стулья, письменный столик и кресло, рокайльные ножки и локотники которого контрастируют с правильными рамами сидения и спинки. Понять, что перед нами не парадные апартаменты, а обычный номер гостиницы, помогает чуть приоткрытая дверь, через которую видна другая комната. На фоне этого незамысловатого антуража происходит очень эмоциональная сцена - ссора персонажей, досадность которой художник передал через изображение отошедшей от стены вердюры. Эклектичный набор предметов интерьера подчеркивает душевную сумятицу героя [2: 740-741].
На гравюре «Отеческая власть» (письмо XVIII, часть III, гравюра шестая), сцена происходит в комнате отца Юлии барона де Этанж. Юлия сидит на стуле, рядом - пустое кресло. Отец, встав с него, бросился на колени перед дочерью. Поза его выражает горячую мольбу. Интерьер комнаты отличают богатство, изящество и вкус. Альковная ниша задрапирована богатой тканью, ниспадающей тяжелыми складками. Стена, примыкающая к кровати, также отделана узорчатой тканью. Комната с французским окном, через который льется солнечный свет. Ритмическая организация интерьера подчеркивается прямоугольной формой окна, зеркала, двери. Профилированные бордюры потолка, дверей и альковной ниши обеспечивают симметрию пространства. На их фоне особенно изысканно выглядят прихотливо изогнутые опоры консольного подзеркального столика, спинки кресел и лепной декор над альковом. Богатство интерьера подчеркивает наборный паркет из ценных пород дерева, его глянцевая поверхность великолепно оттеняла золоченую мебель.
А.Р.АБДУЛХАКОВА, С.Д.БОРОДИНА
Одиннадцатая гравюра (письмо II, часть VI) называется «Клара, Клара, дети поют в темноте, когда им страшно» изображает сцену в гостиной. У камина, где разведен огонь, сидит господин де Вальмар, а напротив него - Сен-Пре. На полу валяется упавшая со столика шахматная доска. Шахматы разлетелись во все стороны. Клара, наполовину умоляя, наполовину поддразнивая, подставляет Сен-Пре щеку. О том, что именно Клара опрокинула шахматы, свидетельствует ракетка, которую она сжимает в руке. Вторая женская фигура - это горничная, что обозначено деталью ее костюма - фартуком. В поднятой руке она держит волан, подле нее на стуле лежит ракетка. Действие происходит в просторной комнате, стены которой состоят из прямоугольных панелей с рельефными бордюрами по контуру и орнаментальными акцентами. Такие же акценты имеются на потолке. Зеркало над каминным порталом украшено парными канделябрами. Парадность интерьера подчеркивают часы-картель на стенной консоли - неотъемлемый предмет интерьера в стиле рококо. Они также позволяют уточнить время суток, когда происходит действие. Стулья имеют гнутые ножки и правильные симметричные спинки. Строгость и читаемость интерьера, привычные занятия - шахматы, свидетельствует о достатке, вкусе и просвещенности хозяев дома. На фоне предлагаемого интерьера удачно выделяются фигуры персонажей: они гармонируют с интерьером, но прописаны более детально и качественно.
Ключевое место в иллюстрациях, кроме персонажей, занимают предметы роскоши - кровать с балдахином, зеркало, часы-картель, камин, ковры, картины в резных рамах. Примечательно, что зеркало присутствует практически в любой комнате, оно указывает на высокое социальное положение героев и их достаток. Иллюстрации носят повествовательный характер и передают текст без каких-либо искажений.
По мнению исследователя французской книжной иллюстрации Е.В.Борщ, тщательность исполнения художником иллюстраций подтверждается не просто изображением мебели, а мебели определенного стиля, господствовавшего в течение XVIII века: барокко, рококо, транзисьон. Так, в иллюстрациях Ю.Гравело к «Юлии, или новой Элоизе» мы можем наблюдать все признаки стиля рококо: особое декорирование, небольшие размеры помещений, внимание к мелким деталям, создающим особый уют и камерную атмосферу. Декор стен и мебели выполняется в едином стиле, в качестве акцента используются изысканные рельефные резные и лепные обрамления, переплетения, узоры, завитки, разорван-
ные картуши. При помощи переходящего узора потолок часто воспринимался как продолжение стены, что подчеркивалось полукруглым переходом - падугой - с изящным орнаментом.
Сравнение пояснений Ж.-Ж.Руссо к тому, что должны изображать гравюры, и результата творчества Ю.Гравело показывает разницу подходов к интерьеру писателя и художника. Для Руссо интерьер - место действия, предметы в нем называются только те, что функционально необходимы, рассказывают о том, что здесь только что происходило - рассыпанные шахматы, отодвинутое кресло. Также писатель задает качество интерьера - роскошь или беспорядок. Иллюстрации Ю.Гравело представляют интерьер целостно, он отбирает предметы, которые органично вписываются в определенный, задуманный им для иллюстрации стиль и выстраивает изображение по принципу декоративной композиции. Он отбирает для них предметы, масштабные соотношения, декор. Интерьер становится реальным и абсолютно конкретным.
Столь подробное цитирование конкретного стиля интерьера, выполненное талантливым художником-современником, позволяет рассматривать книжную иллюстрацию в качестве полноценного иконографического источника.
Именно художественные достоинства иллюстрации, автор которой не является послушным исполнителем замысла писателя, а выступает в качестве достаточно самостоятельного творца, обеспечили ей популярность. Французская иллюстрация XVIII века в XIX веке привлекла внимание многочисленных коллекционеров как в самой Франции, так и за ее пределами. Среди коллекционеров был распространен несколько странный способ коллекционирования иллюстраций, когда гравюры вырывали из книг и хранили отдельно. Именно из таких «декупюр» (буквально «вырванный лист») и состояли отдельные частные коллекции [7: 15]. Многие гравюры (и в виде «декупюр», и в качестве составной части книги) находятся в крупнейших музеях и библиотеках, являясь и предметами научного изучения, и объектами экспонирования.
1. Французская иллюстрация 18 века в собрании Эрмитажа: каталог выставки. - Л.: Государственный Эрмитаж, 1982. - 58 с.
2. Руссо Ж.-Ж. Юлия, или Новая Элоиза: пер. с фр.
- М.: Худож. лит., 1968. - 773 с.
3. Борщ Е.В. Французский роман в иллюстрациях XVIII века: моделирование интерьера как места действия (диалог литератора и художника) // Вестник Пермского университета. - 2012. - № 1.
- С. 165 - 172.
ICONOGRAPHY OF THE 18th CENTURY INTERIOR IN BOOK ILLUSTRATIONS
A.R.Abdulhakova, S.D.Borodina
This article analyzes H.Grаvеlоt's engravings in the novel of Jean-Jacques Rousseau "Julie, or the New Heloise" and the possibility of using them as a potential iconographic source. It presents the story of creative interaction between the author and illustrator. Their opinions differ with respect to the interior: the former is in favor of only functionally appropriate parts, the latter has a holistic image of the interior in mind, trying to portray it in such a way that there would be no doubts about the reality of the depicted. Illustrations are narrative in nature and transmit the text without any distortion. At the same time, the artist is not an obedient executor of the writer's plan, which makes it possible to consider illustrations as an independent work of art.
Key words: interior, book illustration, engraving, rococo, iconography.
1. Francuzskaya illyustraciya 18 veka v sobranii E'rmi- 3. tazha: katalog vystavki. - L.: Gosudarstvennyj E'rmi-tazh, 1982. - 58 s. (In Russian)
2. Russo Zh.-Zh. Yuliya, ili Novaya E'loiza: per. s fr. -M.: Xudozh. lit., 1968. - 773 s. (In Russian)
Borshh E. V. Francuzskij roman v illyustraciyax XVIII veka: modelirovanie inter'era kak mesta dejst-viya (dialog literatora i xudozhnika) // Vestnik Perm-skogo universiteta. - 2012. - № 1. - S. 165 - 172. (In Russian)
Абдулхакова Айслу Радифовна - доктор исторических наук, профессор кафедры библиотековедения, библиографоведения и документоведения Казанского государственного университета культуры и искусств.
420059, Россия, Казань, ул. Оренбургский тракт, 3. E-mail: idkkguki@mail.ru
Abdulhakova Aislu Radifovna - Doctor of History, Professor, Department of Library and Documentation Studies, Kazan State University of Culture and Arts.
3 Orenburgskii Trakt, Каzan, 420059, Russia. E-mail: idkkguki@mail.ru
Бородина Светлана Дамировна - доктор педагогических наук, доцент кафедры изобразительного искусства и дизайна Высшей школы искусств имени Салиха Сайдашева Института филологии и межкультурной коммуникации Казанского федерального университета.
420008, Россия, Казань, ул. Кремлевская, 18. E-mail: borodina_tema@mail.ru
Borodina Svetlana Damirovna - Doctor of Pedagogy, Associate Professor, Department of Fine Arts and Design, Graduate School of Arts named after Salih Saidashev, Institute of Philology and Intercultural Communication, Kazan Federal University.
18 Kremlyovskaya Str., Каzan, 420008, Russia. E-mail: borodina_tema@mail.ru
Поступила в редакцию 14.09.2014
