CC BY
280
УДК 711.4:94(470)19
МЕЕРОВИЧ МАРК ГРИГОРЬЕВИЧ, канд. архит., докт. ист. наук,
профессор, член-корреспондент РААСН,
Иркутский государственный технический университет,
664074, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83
ИДЕЯ ГОРОДА-САДА Э. ГОВАРДА И СОВЕТСКИЕ РАБОЧИЕ ПОСЕЛКИ-САДЫ
В статье раскрывается сущность противоречия между общественными формами самоуправления говардовскими городами-садами и организационно-управленческим содержанием советских рабочих поселков-садов. Раскрыта причина исключения идеи города-сада Э. Говарда из официальной советской градостроительной доктрины, сформированной к началу первой пятилетки. Она заключалась в конфликте, с одной стороны, идеи города-сада (как самодостаточного, планировочно и инфраструктурно обособленного поселения с индивидуальным жилищем коттеджного типа) и, с другой - стремлением правящих органов советского государства сформировать целостную социальнополитическую и территориально-управленческую организацию советского общества.
Ключевые слова: теория расселения, город-сад, советский рабочий поселок-сад, архитектурно-планировочная организация социалистического поселения.
MEEROVICH, MARK GRIGORYEVICH, Cand. of arch. sc.,
Dr. of history sc., prof.,
Irkutsk State Technical University,
83 Lermontova st., Irkutsk, 664074, Russia
ED. HOWARD’S IDEA OF GARDEN-CITY AND THE SOVIET WORKING SETTLEMENTS-GARDEN
The essence of contradiction between public forms of the self-management of garden-cities and the administrative management of the Soviet working settlements-gardens is considered in the paper. The reason of an exception of idea of garden-city from the official Soviet town-planning doctrine generated at the beginning of 1930-th was shown. The reason was in the conflict between the idea of garden city (as self-sufficient, isolated settlement with individual dwelling of cottage type) and tendency of ruling bodies of the Soviet state to generate the complete sociopolitical and territorially-administrative organization of the Soviet society.
Keywords: theory of settling up, town-garden, soviet working settlement-garden, architecture-planning arrangement of socialist settlement.
Причина исключения в конце 1920-х гг. из официальной советской градостроительной доктрины идеи города-сада и почти официальный запрет на ее использование при проектирования социалистических населенных мест, заключалась в том, что эта идея оказалась несовместимой с организационноуправленческой доктриной советской власти. Именно поэтому социальноорганизационное содержание города-сада оказалось исключенным из официальной советской градостроительной теории и на долгие годы забытым, хотя
© М.Г. Меерович, 2009
художественно-образные и планировочные приемы практиковались в проектах и соцпоселков, и соцгородов. В 1930—1970-е гг. идея города-сада, если и упоминалась, то лишь в критических статьях как отрицательный пример нежизнеспособной теоретической модели и не заслуживающей подражания градостроительной практики.
Сегодня идея городов-садов притягивает все больше внимания, потому что, во-первых, является привлекательным образцом для проектирования среды пригородных поселений, а во-вторых, критика среды существующих городов фиксирует острый дефицит зелени, рекреационных пространств, малоэтажной застройки и т. п. При этом внимание сосредоточивается лишь на внешних характеристиках среды, но совершенно не учитывает социальноорганизационного содержания, на котором была основана идея города-сада. Предложения Э. Говарда и политика советского государства являют диаметрально разные подходы к смыслу возникновения и существования поселений.
Суть говардовской инновации состояла в том, что процессы жизни рассматривались как базовые, фундаментальные, сущностные, определяющие смысл возникновения поселения и механизмы его развития. Основой выступает кооперативная форма собственности на землю и строения. Именно она давала возможность населению осуществлять собственные инициативы, причем не только в жилищной сфере, но и в размещении на землях кооператива мелких промышленных предприятий, дающих (за счет налоговых отчислений) средства в бюджет кооператива (направляемые на развитие поселения). Сколько, под какие функции, на каких условиях, какой территории следует передать в аренду под производство, правление кооператива решало исходя из того, на какие нужды товариществу необходимы средства и как это будет способствовать улучшению условий жизни членов кооператива. Жизнь и импульсы ее развития являлись основополагающими и определяющими всю стратегию деятельности сообщества жителей. Именно «жизнь» определяла, какая «деятельность» ей необходима для финансового обеспечения своего развития. А предпринимательство выступало средством интенсификации развития процессов и форм жизни. Причем не столько в коммерческой сфере, сколько в социальной, культурной, организационной и др. В городе-саде именно сообщество жильцов самостоятельно решало, появление каких видов обслуживания следует стимулировать, возникновение каких форм культуры нужно инициировать, в каком виде должны быть развернуты досуг, развлечения, отдых, спорт, образование и т. п. и как нужно создать условия для того, чтобы частные инициативы в этих направлениях получили максимально выгодные экономические условия своего воплощения.
В советских условиях в социалистических поселках-садах, которые проектировались в первые годы советской власти, все с самого начала обстояло прямо противоположным образом. Соцпоселки возводились исключительно для обслуживания производства, которое, собственно, и диктовало требования к формированию определенных условий жизни. Здесь «деятельность» устанавливала, какие формы «жизни» необходимы для восстановления производительных сил. Поэтому актуальным становилось лишь то, что позволяло обеспечить нормальное функционирование нового трудового дня.
Все остальное рассматривалось как ненужное, избыточное, незначимое, второстепенное.
Само предназначение соцпоселения и характер его эксплуатации всецело определялись задачами функционирования промышленного предприятия, являвшегося элементом общегосударственной системы промышленного производства. Здесь и собственность на землю, и источники развития (финансовые, материальные, технологические и проч.), и механизмы управления были государственными. Это означало, что не само население, а органы власти определяют, какой мощности должно быть промышленное предприятие (исходя из его места и роли в «производственной цепочке»); какое количество рабочих рук и какой квалификации требуется для функционирования этого предприятия; какое в данном населенном пункте (в соответствии с общегосударственными нормативами) должно быть количество посадочных мест в столовых и кинотеатрах, койко-мест в больницах, школьных парт, кроваточек в яслях и проч. и, соответственно, сколько служащих должно быть задействовано в системе поселкового обслуживания населения; каков будет бюджет поселения, как он станет распределяться и т. п.
Говардовский город-сад, наоборот, уже в самом концептуальном содержании не имел собственной градообразующей базы и, несмотря на наличие некоторого числа объектов местной обслуживающей промышленности, был лишен обязательного промышленного ядра и, как следствие, места приложения труда для подавляющей массы населения. Предполагалось, что обитатели города-сада должны трудиться в близлежащем индустриальном центре, с которым город-сад связывала система транспорта. Потребность поселения в продуктах питания обеспечивалась располагающимися вблизи города-сада молочными и сельскохозяйственными фермами.
Таким образом, города-сады являлись самодостаточными, обособленными «городами без производства» - «городами-спальнями», «пригородами-садами», что в рамках советской идеологии индустриального развития трактовалось как главный недостаток данной концепции.
В отличие от говардовского города-сада социально-управленческая парадигма социалистического рабочего поселка-сада несет условие обязательного наличия промышленного ядра - проектирование рабочих поселков, осуществляемое государственными структурами в начале и середине 1920-х гг. при мануфактурах, паровозоремонтных заводах, электростанциях, возводившихся по плану ГОЭЛРО, неразрывно связано с возведением, расширением или реконструкцией градообразующего промышленного объекта. Здесь, в отличие от говардовского города-сада, градообразующее промышленное предприятие (как правило, отдельно стоящий промышленный объект): а) обеспечивает работой население, б) определяет «потребное» количество рабочей силы и ее квалификационный состав, в) выступает в роли источника развития всей общественно-культурной жизни поселения.
В результате идея города-сада как самодостаточного, планировочно и инфраструктурно обособленного поселения с индивидуальным жилищем коттеджного типа неизбежно приходит в противоречие со стремлением правящих органов сформировать целостностную социально-политическую и тер-
риториально-управленческую организацию советского общества. Любая автономность любых населенных мест противоречит программе строительства рабочих поселений как структурно-однотипных населенных мест партийномобилизационного типа управления при промышленных предприятиях, разрушает идею использования жилища как средства формирования трудобытовых коллективов; не позволяет использовать дефицит жилища как средство принуждения к труду и требуемому образу жизни.
Архитектурно-планировочная организация соцпоселения (в той мере, в которой она направлена на выражение социально-организационного содержания управленческой доктрины советской власти) размещает производственный объект в общественном центре соцпоселка, трактуя его как смысловой фокус пространственно-территориальной организации жилой зоны, композиционно всецело ориентируемой на него. Композиционное влияние на структуру соцпоселения отдельно стоящего производственного объекта или играющего ту же роль «объекта-заместителя» - здания органа власти (здания горсовета, горисполкома) или общественного сооружения (народного дома, театра, клуба или здания заводоуправления) в проектах советских рабочих поселков-садов в начале и конце 1920-х гг. является обязательным.
Концептуально роль говардовских городов-садов в процессах западной урбанизации состояла в том, что, вырастая подле существующих городов и являясь, по сути, отдельными «пригородными объектами», они (за счет приближения к природе, к земле, к атмосфере соседской общины) выступали средством улучшения жизни в существующих городах, остававшихся основным местом приложения труда, местом сосредоточения культурных и технических благ, интенсивной общественной и политической жизни и т. д. В противоположность этому социалистические поселения идеологически представляются как замена существующим городам. Теоретические постулаты их формирования концептуально основаны на идее неизбежного уничтожения существующих (старых) городов.
Город-сад является не столько архитектурно-планировочной инновацией, сколько нововведением организационно-финансового порядка, создающим экономические основы: а) обретения персонального жилища; б) формирования общественного самоуправления населенными местами и в) совместного пользования природными ресурсами. В противоположность ему социалистический рабочий поселок, за счет исключительно государственной (государственно-ведомственной) формы владения, распределения, распоряжения жилищем и землей, осуществляет одну из своих основополагающих функций - прикрепляет население к месту работы и проводит его социальную фильтрацию - в соцпоселке должны проживать лишь те, кто трудится на градообразующем предприятии; просто «жить» в нем запрещено. Это положение законодательно регулируется паспортным режимом, пропиской, введением трудовых книжек, зависимостью от распределительной системы, медицинского обеспечения и проч.
Социалистические рабочие поселки и говардовские города-сады принципиально различаются не только характером собственности на землю и жилище, но и самим типом жилья. В городах-садах жилье представляет собой
индивидуальные дома коттеджного типа с приусадебными участками для заселения отдельной семьей. В соцпоселках жилье преимущественно многоквартирное коммунального типа с покомнатно-посемейным заселением, без индивидуальных земельных участков, но с придомовыми хозяйственными сооружениями и общественными пространствами, предназначенными для соседского общения, отдыха, любительских занятий спортом, культурномассовых мероприятий по месту жительства и проч.
Сегодня переосмысление отечественного опыта градостроительного проектирования советского времени требует обращения, прежде всего, к социальным основам урбанистики, к осознанию того факта, что художественнообразное содержания градостроительных решений является лишь выражением содержания социального.
Библиографический список
1. Боровой, А.А. Планировка городов Московской области / А.А. Боровой // Работы сектора планировки Московского областного проектного треста за 1925-1933 гг. - М. : Гос-стройиздат, 1933. - 224 с.
2. Итоги развития промышленности за 1931 г. и задачи 1932 г. : резолюция XVII конференции ВКП (б) // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). Т. 5. 1929-1932. - М. : Политиздат. 1984. - С. 397.
3. Малоземов, И. Большое Запорожье / И. Малоземов // Советская архитектура. - 1932. -№ 5-6. - С. 72-80.
4. Меерович, М.Г. Наказание жилищем: жилищная политика в СССР как средство управления людьми (1917-1937 годы) / М.Г. Меерович. - М. : Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН) ; Фонд Первого Президента России Б.Н. Ельцина, 2008. - 303 с.
5. Меерович, М.Г. СССР как мегапроект. Числовые регулятивы искусственного формирования населения городов [Электронный ресурс] / М.Г. Меерович. - Условия доступа : М1р://агсЫ.ги/НЪ/риЪНса1;юш_уи1:иа1.Ь1тГ?А=5&81=3
6. Мещеряков, Н. О социалистических городах / Н. Мещеряков. - М. : ОГИЗ «Молодая гвардия», 1931. - С. 96.
7. О работе по перестройке быта. Постановление ЦК ВКП (б) // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986). Т. 5. 1929-1932. - М. : Политиздат, 1984. - С. 119.
