CC BY
77
УДК 327 (4) "20"
Юрченко Михаил Викторович
кандидат политических наук, доцент, заместитель заведующего кафедрой политологии и политического управления по грантовой деятельности Кубанского государственного университета тел.: (918) 152-27-14
ИДЕОЛОГИЯ
НОВОГО МИРОПОРЯДКА В КОНТЕКСТЕ КАЧЕСТВЕННЫХ ИЗМЕНЕНИЙ ЕВРОПЕЙСКОЙ ПОВЕСТКИ ДНЯ В НАЧАЛЕ ХХ! В. [1]
Yurchenko Mikhail Viktorovich
Candidate of Political science, associate professor, deputy head the chair of politology and political management in grant activity Kuban State University tel.: (918) 152-27-14
IDEOLOGY OF NEW WORLD ORDER IN CONTEXT OF QUALITATIVE CHANGES OF EUROPEAN AGENDA AT THE BEGINNING OF XXI CENTURY [1]
Аннотация:
В статье на основе анализа политических процессов на Европейском континенте определяются качественные изменения европейской повестки дня в начале XXI века. Отмечается обострение дискуссии о соотношении европейских ценностей с социокультурными особенностями новых иммигрантских общностей. Подчеркивается значимость формирования идеологии нового миропорядка в условиях необходимости преодоления кризиса управляемости и элементов хаоса, угрожающего прочности системы.
Ключевые слова:
Идеология нового миропорядка, европейская повестка дня, качественные изменения, социокультурные особенности общностей, прочность системы.
The summary:
In article on the base of analysis of political processes on European continent the qualitative changes of European agenda in the beginning of XXI century are determined .It is noted the intensification of discussion of correlation of European values and social and cultural peculiarities of new immigrant’s societies. The significance of forming of ideology of new world order in the conditions of necessity of overcoming the crisis of administration and elements of chaos, which threatens the firmness of system is underlined.
Keywords:
Ideology of new world order, European agenda, qualitative changes, social and cultural peculiarities of societies, firmness of system.
Тенденция безудержного расширения единой Европы в результате глубинных перемен, связанных с историческим поражением коммунистической идеологии в 1990-е гг. и окончанием «холодной войны», в совокупности с беспрецедентным наплывом иммигрантов (в особенности после революционных событий в Тунисе, Египте, Ливии), в определенный момент стали осознаваться как новые угрозы ранее благополучной и стабильно развивающейся Европе. Как считает А.И. Неклесса, «крах СССР, знаменуя конец биполярного мироустройства, одновременно явился точкой отсчета цивилизационного транзита, перехода глобализирующегося сообщества в динамичное и нестабильное состояние», что можно определить как симптом «хаотизации организации» [2, с. 34].
После того, как исчезли или утратили свою былую остроту многие европейские противоречия прошлого ХХ в., в частности межсистемное, межблоковое противостояние капиталистического и социалистического лагеря, на повестку дня выносятся новые проблемы перспектив взаимодействия государств, уже объединившихся в ЕС и возможностей и форм дальнейшей интеграции европейского континента в условиях мирового финансово-экономического кризиса. Обострения социального конфликта эпохи Модернити, который Р. Дарендорф охарактеризовал как «два лика модерна», проявляется в борьбе, которую ведут друг с другом вплоть до сегодняшнего дня так называемые «партии обеспечения и партии прав - политика экономического роста и политика гражданских прав» [2, с. 26]. Неблагоприятные демографические факторы, такие как старение население и падение рождаемости коренного населения большинства европейских стран, нехватка рабочих рук и рост социальных требований в ситуации позиционного неравенства на фоне экономического подъема новых индустриальных лидеров в Азиатском регионе и усложнения конкуренции, обусловливают опасность кризиса европейской неолиберальной идеологии социального государства (идеи социальной ответственности государства) - так называемой этатистской переориентации либерализма (то есть кейнсианства). Неустранимые в параметрах либеральной идеологии и практики политкорректности качественные перемены этнического состава населения европейских государств, с одной стороны, и протестные настроения - с другой, показывают, что современный сложносоставной социальный конфликт ценностей и интересов вводит идеологов «общеевропейского дома» в состояние интеллектуальной растерянности.
Попытки выйти из концептуального тупика предпринимаются видными общественными и политическими деятелями, что, в частности, проявилось на Ярославском мировом политическом форуме 2010 г. Обострение дискуссии о «новом лице Европы», о соотношении европейских ценностей свободы, демократии, толерантности и равенства прав человека с социокультурными особенностями новых иммигрантских общностей на европейской территории в ряде случаев оказывает интегрирующее воздействие на граждан и имеет позитивные результаты. Так, осознавая масштабы и значимость новых вызовов и угроз европейской безопасности, генсек Совета Европы Турбьерн Ягланд летом 2010 г. обратился к группе видных персон, авторитетных европейских политиков и интеллектуалов с просьбой принять участие в работе экспертной группы высокого уровня с целью анализа новых социальных процессов, ослабляющих стабильность и эффективность европейской интеграции. От России в этом важном проекте участвует В. Лукин, уполномоченный по
правам человека РФ [4]. Председателем европейской «группы мудрецов» стал Йозеф («Йошка») Мартин Фишер, министр иностранных дел и вице-канцлер ФРГ в 1998-2005 гг. Авторами-аналитиками по результатам исследований был подготовлен 80-страничный доклад под названием «Жить вместе в Европе XXI в. в условиях свободы и многообразия». Данный документ был представлен Совету министров Совета Европы 11 мая 2011 г. в Стамбуле. В докладе, состоящем из двух частей, рассматриваются угрозы и реакции на угрозы, анализируются восемь особенно значимых, с точки зрения авторов, вызовов тем ценностям, на которых основана система Совета Европы. К ним относятся рост нетерпимости, все более ощутимая общественная поддержка ксенофобии, дискриминация, рост числа нелегальных, нигде не зарегистрированных иммигрантов, фактически «лишенных всех прав», внедрение вновь прибывших «параллельных социальных структур» в общественные процессы, экстремизм, утрата демократических свобод, глубокие противоречия между свободой совести и свободой слова. Причины этих угроз авторы доклада видят в падении уровня жизни и росте ощущения незащищенности, вызванные экономическим кризисом, неверных представлениях и стереотипах бытующих в общественном сознании, в искажениях информации и сознательной дезинформации, поступающей через различные СМИ и др. Особенно значимой причиной является «дефицит масштабных политических лидеров, способных возродить уверенность в будущем посредством четкого видения европейской перспективы» [5], а значит сказывается прежде всего «идеологический голод», рассогласование ценностей и действий, «двойные стандарты» и высокомерная недосягаемость экономической, политической, бюрократической и медийной элиты.
Таким образом, на наш взгляд, релевантным является идеологическое обеспечение формирования европейской повестки дня, которая во многом предопределит не только траектории развития институтов Евросоюза и Совета Европы, но и повлияет на ход формирования нового мирового порядка в целом.
Четкое прояснение вопроса о том, насколько нынешние законодательные акты внутригосударственного и международного характера соответствуют изменившимся условиям жизни в глобальном и локальном измерении, может осуществляться на основе определения основных стратегических принципов, определяющих современную мировую и европейскую политическую повестку дня. Это, в свою очередь, позволит обозначить контуры идеологии нового мирового порядка, сущностной составляющей которой является система коллективной глобальной безопасности.
Необходимость всестороннего изучения изменившегося социально-политического ландшафта требует обновления методологии познания и действия.
С методологических позиций важно понимать, что идеология безопасности рассматривается и как научная, и как жизненная проблема. Значимость теоретического различения «научных» и «жизненных» проблем вслед за Л. Витгенштейном [6, с. 72] подчеркивает Б.Г. Капустин, отмечая, что научная проблема - это проблема прояснения высказывания относительно факта. Жизненная проблема - это проблема «переживания» мира, его смыслонаполнения, смыслообразования. «Жизненная проблема, - отмечает он, - не может быть прояснена в том плане, как научная проблема, хотя бы потому, что она ориентирована не на факт, а на «видение» мира. А разные «видения» создают разные миры, в каждом из которых - свои факты или вернее то, что принимается за таковые» [7, с. 14].
В процессе исследования качественных изменений глобального миропорядка и формирования новой политической повестки дня для европейского региона необходимо перейти от анализа аргументов, подкрепляющих то или иное видение мира, к рассмотрению типов сообществ, являющихся носителями этих разных видений.
Серьезной угрозой системе является снижение степени управляемости ею вследствие роста ее сложности, проявляющейся прежде всего в самых разнообразных когнитивных стилях политической деятельности. Особенно остро эта проблема встала после начала политических потрясений в Северной Африке, которые сразу же отразились на ситуации в ряде европейских государств. Реальный источник революционной энергии необходимо искать в изменениях ментальности. Как писал А. де Токвиль, «зло, которое переносится терпеливо, как нечто неизбежное, кажется невыносимым при мысли, что от него можно избавиться» [8, с. 196-197]. Теории социальной депривации, фрустрации и агрессии выявляют истоки протестных движений, экстремизма и радикализма. Важную роль для данного исследования играют концептуальные аспекты изучения идеологической природы политических конфликтов. И если интегральной характеристикой эффективной политики является управляемость, которая означает ту необходимую степень контроля, который управляющая подсистема осуществляет по отношению к управляемой и определенную степень автономии, которую управляемая подсистема сохраняет по отношению к управляющей, то соответственно неуправляемость, хаотизация - это распад, разрушение системы вследствие социальной аномии и ценностных рассогласований. Границы управляемости подвижны, они зависят от сложности управляемого объекта, влияния внешних и внутренних факторов на динамизм и целостность системы. Обеспечение управляемости в полиэтничном, поликонфессиональном социуме поистине невероятно сложная политическая проблема, доказывающая, что политика - это не только наука, но и искусство -искусство возможного. То есть без поиска компромиссов социальные технологии сохранения гражданского мира не возможны. Выходов из кризиса управляемости системой всегда бывает несколько, и они могут вести не только к демократии, но и к авторитаризму. Возникновение мысли, становящейся публичной, -это и есть опосредование «экономических трудностей» в политическое действие [9, с. 67, 68]. Это во многом доказывает определяющую роль элиты, дискурсивно конструирующей политику. Кризис управляемости обществом (как последствие мирового финансового и экономического кризиса) представляет опасность для любой страны и, к сожалению, не является сам по себе незыблемой предпосылкой движения к демократии в любом ее понимании.
Для адекватного исследования процесса формирования идеологии нового мирового порядка следует обратить внимание еще на один методологический аспект данной проблемы. Б.Г. Капустин справедливо считает, что необходимо отказаться от преимущественно «экономического взгляда» на общество (а для многих по-прежнему единственно возможного) и акцентировать внимание на культурнополитической парадигме. С его точки зрения, в методологическом контексте большое значение имеет классификация всех существующих политических теорий на две большие группы: «культурные» и «акуль-турные» теории [10, с. 80], различение которых позволяет обозначить их практическую значимость и научную результативность. К сожалению, в процессе развития политологии превалировали именно «акультур-ные» теории, абстрактно рассматривающие политические проблемы, в основном по критерию влияния форм собственности, способов производства и уровня экономического богатства на формы правления и политические режимы. Но глобальная современность требует более пристального внимания к разнообразию культур и субкультур, специфике политического поведения этнокультурных общностей, диагностике уязвимости существующего уровня политической безопасности, выявлению, прогнозированию и систематизации возможных угроз для целостных систем, а также определению причин хаотично и непредсказуемо существующего поликультурного трансграничного политического пространства. Известно, что серьезной структурной проблемой, приобретающей глобальный характер, является деградация и распад государств, когда государственные институты расшатываются внутренними силами, находящимися под сильным влиянием внешних факторов. В западной политической науке, крайне популярными стали концепции «растворения», «размывания» или «эрозии» национального суверенитета. Эта проблема подробно анализируется в ряде публикаций [11], в частности, приведем точку зрения О. Четвериковой, проанализировавшей процесс размывания государственности и возникновения новых угроз в связи с оформлением так называемых «Европы регионов». Она отмечает, что национальное государство как политический институт подвергается критике за его неспособность обеспечить необходимую эффективность управления, за отсутствие гибкости и чрезмерную забюрократизированность, а его упразднение представляется как неизбежная и объективная и даже для некоторых желаемая тенденция мирового развития. Однако мировой экономический кризис и усугубление угроз трансграничного характера говорят о том, что институт эффективного государства пока еще востребован, и необходимо определить роль идеологии в воспроизводстве государственности, институциализации механизмов защиты прав человека и обеспечении социальной гармонии на основе взаимного доверия и взаимной ответственности различных этнических и религиозных групп, работодателей и трудовых коллективов, СМИ, образовательных учреждений, профсоюзных, партийных и других общественных организаций, лиц, принимающих решения, лидеров общественного мнения, выступающих в качестве так называемых «ролевых моделей» поведения представителей самых разнообразных общностей. В условиях информационного общества все местное и локальное становится известным в глобальных масштабах. Происходит соединение глобализации и локализации, что привело к появлению понятия «глокализации», отражающего новый феномен переплетения глобальных региональных и локальных тенденций. Речь в данном случае идет о регионах, о различного рода меньшинствах, местных органах власти, мелком бизнесе и прочих локальных и микрополитических аспектах политики. И хотя проблема «пробуждения» этнических меньшинств и «бунта» регионов трактуется часто в антиглобалистском духе, то есть представляется как способ противодействия нивелирующим последствиям неолиберальной глобализации и сохранения своей самобытности, в действительности неолиберализм и регионализм или этнорегионализм являются объективными союзниками. Дело в том, что весь пыл энергии местных элит с помощью соответствующих инновационных методик, включающих финансовую привязку и психологическую обработку, ловко обращается против тех национально-государственных институтов, которые пока еще могут уберечь общества от всеобщей унификации. Выводимые из-под контроля центральных государственных властей и направляемые в антигосударственное русло, этнические и региональные движения фактически становятся орудием в руках наднациональных структур, последовательно добивающихся разрыва единой ткани национального общественного организма [12, с. 77]. Можно предположить, что оформление идеологии нового миропорядка как некой интеграционной идеи, направленной на решение глобальных проблем человечества, будет не таким быстрым, как хотелось бы. Это, в частности, объясняется тем, что остается не решенным главный конфликт между сторонниками государственного суверенитета как императива политики и противниками этой идеи. А конфликт, как известно, со времен Л. Козера всегда имеет идеологическую природу.
Таким образом, разразившийся в мире глобальный кризис требует переосмысления очень многих представлений о комплексном анализе политической сферы общества. Главной проблемой становится разрешение противоречия между обязанностью государства гарантировать права и свободы человека и гражданина и необходимостью обеспечивать национальную и личную безопасность. Многие мировые аналитические центры прогнозируют в ближайшие десятилетия усиление угрозы ядерной войны, возрастание вероятности возникновения новых конфликтов из-за нехватки энергоресурсов, продовольствия и воды. Может усилиться противостояние различных центров власти в условиях непрекращающейся военной конкуренции, стратегического соперничества, связанного с рынками сбыта и источниками сырья, инвестициями и техническими инновациями. В этих условиях идеология терроризма выступает как инструмент ведения новых форм войны, при этом субъекты, использующие теракты, могут являться неочевидными.
В условиях мирового финансово-экономического кризиса актуализируются оценки ситуации в обществе, высказанные академиком Н.Н. Моисеевым еще в конце 1990-х гг. Среди главных проблем человечества он назвал «избыток и неструктурированность информации», которые порождают информационный хаос как «эквивалент невежества» и приводят к потере видения истинных ценностей. Он отмечал, что этот путь - «путь к новому средневековью, хотя и оснащенному высокими технологиями... неизбежный
экологический кризис окажется тем чистилищем, которое сможет привести человечество к нравственному обновлению; путь к нему - совершенствование образования, придание ему острой экологической направленности» [13, с. 37-42]. Не исключено, что эту роль «чистилища» может выполнить нынешний глобальный кризис, но для этого и политики, и политологи, и в целом экспертное сообщество должны суметь адекватно определить его подлинные причины и найти способы выхода из этого кризиса не только с возможными наименьшими потерями, но и с принципиально иными механизмами взаимодействия политикоэкономических субъектов, благодаря которым будет формироваться справедливое глобальное гражданское общество, способное эффективно решать и экологические проблемы. Естественно, что основным инструментом консолидации общества является идеология нового миропорядка, основанная на принципах гуманистических ценностей.
Ссылки:
References (transliterated):
9.
10. 11.
12.
13.
Исследование выполнено в процессе работы над проектом «Информационная безопасность в полиэтничном социуме (на материалах ЮФО)» по программе «Развитие научного потенциала высшей школы (2009-2011 годы)», № 2.1.3./3824, проектом «Оптимизация административных практик в области политического и государственного управления в современной России» по программе «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России (2009-2013 годы)», № 16.740.11.0285 и в рамках научноисследовательского проекта РГНФ «Идеологическое обеспечение реализации государственных интересов на юге России», проект № 10-03-38318а/Ю (2010-2011). Миропознание и миростроительство (Ценности, знание, действие: генезис и динамика форм). Материалы научного семинара. Выпуск № 1. М., 2007.
Дарендорф Р. Современный социальный конфликт. Очерк политики свободы. М., 2002.
См.: Лукин В. Как раздвинуть границы Европы // Российская газета. 2011. 12 мая.
Там же.
Витгенштейн Л. Логико-философский трактат // Витгенштейн Л. Философские работы. М., 1994.
Капустин Б.Г. Современность как предмет политической теории. М., 1999.
Токвиль А. Старый порядок и революция. М., 1905.
Там же.
Там же.
Малек М. Распад государств и его значение для международных отношений (категории и метод теоретического анализа) // Вестник Московского университета. Политические науки. Серия 12. 2006. № 3. Internationale Politik. М., 2005. № 5. Четверикова О. Стратегия «Балканизации Европы». Регионы и этноменьшинства в планах Европейского строительства // Россия XXI. 2007. № 5.
Alma Mater. 2007. № 6.
9.
10. 11.
12.
13.
The research was done in the course of the project “Information Security in the poly-ethnic society (based on materials SFD)” in the program “Development of Scientific Potential of Higher Education (2009-2011)”, № 2.1.3./3824, the project “Optimization of administrative practices in political and governance in contemporary Russia “program” Research and scientific-pedagogical personnel of innovative Russia (20092013 years)”, No. 16.740.11.0285 and within the research project RHF “Ideological ensuring the implementation of state interests in the south of Russia” project number 10-03-38318э/Ю (2010-2011).
Miropoznanie i mirostroitel'stvo (Tsennosti, znanie, deystvie: genezis i dinamika form). Materialy nauchnogo seminara. Issue No. 1. M., 2007.
Darendorf R. Sovremenniy sotsial'niy konflikt. Ocherk politiki svobody. M., 2002.
See: Lukin V. Kak razdvinut' granitsy Evropy // Rossiyskaya gazeta. 2011. May 12.
Ibid.
Vitgenshteyn L. Logiko-filosofskiy traktat // Vitgenshteyn L. Filosofskie raboty. M., 1994.
Kapustin B.G. Sovremennost' kak predmet politicheskoy teorii. M., 1999.
Tokvil' A. Stariy poryadok i revolyutsiya. M., 1905.
Ibid.
Ibid.
Malek M. Raspad gosudarstv i ego znachenie dlya mezhdu-narodnyh otnosheniy (kategorii i metod teoreticheskogo ana-liza) // Vestnik Moskovskogo universiteta. Politicheskie nauki. Ser. 12. 2006. No. 3. Internationale Politik. M., 2005. No. 5. Chetverikova O. Strategiya «Balkanizatsii Evropy». Regiony i etnomen'shinstva v planah Evropeyskogo stroitel'stva // Ros-siya XXI. 2007. No. 5.
Alma Mater. 2007. No. 6.
