CC BY
58
шжурсUlu
Тропы метода
УДК 323
идеологическая мобильность современного неолиберализма: методологический анализ
Хмелинин Алексей Алексеевич,
Уральский федеральный университет им. Первого Президента России Б.Н.Ельцина, аспирант,
г Екатеринбург, Россия, E-mail: xalexan@inbox.ru
Русакова Ольга Фредовна,
Институт философии и права, Уральское отделение Российской академии наук, зав. отделом философии, доктор политических наук, профессор,
г. Екатеринбург, Россия. E-mail: rusakova_mail@mail.ru
Аннотация
В статье современный неолиберализм рассматривается как мобильная политическая доктрина и адаптивная стратегия. Авторы выдвигают гипотезу о гибридном характере идеологии современного российского неолиберализма.
Ключевые слова:
Неолиберализм, идеологическая мобильность, стратегия мобильности, гибридность, социальная справедливость.
Современный неолиберализм - комплексное идейно-политическое явление. Это и идеология как концептуальный базис политико-философской доктрины, и политическая стратегия, и непосредственная политическая практика. Одним из направлений современных исследований является критическое восприятие неолиберальной политической доктрины, последствий неолиберальных реформ.
Российское общество за последние двадцать лет находится в состоянии перманентного
реформирования, в основе которого лежат политические идеи и стратегии неолиберального толка. Данный процесс неоднократно подвергался критическому анализу со стороны большой группы ученых. Уже к середине 90-х годов среди отечественных и западных специалистов стало утверждаться мнение о провале неолиберальных реформ в России. Нобелевский лауреат по экономике Дж. Стиглиц отмечал: «Россия обрела самое худшее из всех возможных состояний общества - колоссальный упадок, сопровождае-
Тропы метода
тщрПи
мый столь же огромным ростом неравенства. И прогноз на будущее мрачен: крайнее неравенство препятствует росту» [2, с. 45].
По мнению С. Кара-Мурзы, сегодня в России налицо кризис всего «неолиберального капитализма», который зародился в финансовой области в реальном секторе экономики и перебросился на социальную сферу. И он обязательно затрагивает политическую систему, структуру ценностей, идеологию [1].
По мере своей адаптации к российской политической жизни неолиберальная доктрина претерпевает определенные изменения, вбирая в себя политико-стратегические установки иных идеологий. В итоге, российский неолиберализм стал превращаться в некое гибридное образование, представляющее собой оригинальный политический проект, в основе которого, на наш взгляд, лежит стратегия идеологической мобильности.
Если говорить кратко, стратегия неолиберальной идеологической мобильности состоит в том, чтобы в зависимости от политической конъюнктуры, прежде всего, связанной с повышением гражданской активности, оснащать свою риторику дискурсом демократического и социетального характера, то есть категориями социальной ответственности власти и бизнеса, сопротивления коррупции, идеями социальной справедливости и расширения политических и гражданских прав.
Стратегия неолиберализма, будучи мобильной политической доктриной, умело приспосабливающейся к актуальным политическим трендам, не отказываясь при этом от своих идейных корней, сформулированных когда-то в виде международной концептуальной модели под названием «Вашингтонский консенсус».
Неолиберальная модель в виде Вашингтонского консенсуса основана на принципах вмешательства «развитых» государств в экономические и политические процессы, протекающие в государствах «неразвитых», помогая им завершить переход к новому этапу глобального мирового развития. Данная модель также называется моделью рыночного фундаментализма.
Изначальной целью Вашингтонского консенсуса как международного проекта политико-экономических реформ была попытка создания динамично развивающегося частного сектора и стимулирования экономического роста. Выражение «Вашингтонский консенсус» вскоре после своего появления приобрело политический оттенок - для одних как символ победы в «холодной войне», для других - как навязываемая США политика «минималистского государства» и монетаризма.
Вашингтонский консенсус, будучи инструментом экономических реформ, по сути, стал мощным катализатором политической мобильности, направленной в сторону интенсивного (скоростного) развития рыночных механизмов. Именно на его базисе такой политический агент как США, с различной степенью успешности, имел возможность реализовать в уже суверенных республиках унифицированную стратегию «шоковой терапии».
Стратегия неолиберальной мобильности или «стратегия перехода» к рыночным отношениям включает три направления политики: стабилизация, либерализация и приватизация государственных предприятий. Политика стабилизации в России на практике привела к выстраиванию «вертикали власти» и господству в экономике корпораций «естественных» монополий. Политика либерализации и приватизации обернулась коммерциализацией здравоохранения, образования, культуры и науки.
В основе неолиберальной концепции мобильности лежит идея эффективного реформистского менеджмента, непосредственно направленного на максимальное освобождение активов предприятий от некоммерческого балласта. Данная концепция получила свою практическую реализацию в недавно проведенной в режиме блицкрига реформе Российской академии наук. Та скорость, с которой в Государственную Думу вносился правительственный проект данной реформы, а также вопиющий факт полного игнорирования позиции научной общественности, которая резко критически отнеслась к реформе РАН, являются яркими свидетельствами последовательного
тщрПи
Тропы метода
проведения в жизнь неолиберального проекта перестройки российской действительности.
На очереди - неолиберальное реформирование российской системы пенсионного обеспечения и системы налогообложения собственности. Уже сегодня граждане начинают испытывать давление предъявляемых к ним требований мобильной оборотистости в сфере финансового обеспечения собственной старости и сокращения рисков в области уплаты налогов на недвижимость.
Вместе с тем, несмотря на негативные эффекты экономической и социальной политики неолиберальной мобильности, дискурс стабильности, распространяемый неолиберальной риторикой, продолжает оказывать существенное воздействие на массовое общественное сознание. Находясь под влиянием государственно-ангажированной медийно-сконструированной модели экономического благополучия нынешней российской жизни, большинство граждан страны продолжают демонстрировать свое доверие неолиберальной элите, то есть, ставленникам Кремля, голосуя за них в ходе избирательных кампаний.
Немаловажную роль в плане легитимизации неолиберального политического курса в условиях России играет такой аспект мобильности неолиберального дискурса как прямое заимствование из идеологической базы социал-демократии риторики социальной справедливости. В выступлениях президента России, членов российского кабинета министров, депутатов от правящей партии, нынешнего председателя Счетной палаты тема социальной справедливости звучит постоянно. В этой связи можно сделать вывод о гибридной природе российского неолиберализма, соединяющего в себе политику рыночного фундаментализма с риторикой социал-демократизма.
Однако, не смотря на заявления об отстаивании социальной справедливости, движение в направлении коммерциализации социальной сферы и поддержки рыночной монополии крупных корпораций продолжает набирать свои обороты. Это закономерно приводит к концентрации капитала в руках небольшой группы
лиц, с одной стороны, и размыванию среднего класса, - с другой. Как следствие - увеличение разрыва в доходах между наиболее обеспеченными и наименее обеспеченными гражданами страны. В настоящее время в большинстве регионов России данный разрыв превышает соотношение 1:30, что превышает нормативные рамки социального государства.
Важно отметить, что вопрос о социальном неблагополучии российского общества как прямом следствии проводимого правительственными кругами неолиберального курса, не получил широкого протестного отклика среди граждан страны. Вопрос о неолиберальной подоплеке социальной несправедливости был на практике подменен вопросом о мигрантах и выходцах с Кавказа, которые не уважают местных порядков.
Общественности была предложена такая повестка дня, которая, по сути, маскировала причастность неолиберализма к усилению миграционной мобильности, связанной с перераспределением доходов в пользу монополистов на рынке труда и порождающей коррумпированные схемы в области миграционной политики.
В результате анализа мобильного характера российского неолиберализма, выраженного в способности к адаптации к конкретным политическим реалиям и тенденциях времени, мы приходим к выводу о том, что в настоящее время наблюдается активизация процесса включения в неолиберальный дискурс не только социал-демократической риторики, но также риторики державного толка. Об этом свидетельствуют и реанимированные поиски национальной идеи для России, и проекты концептуально-единого учебника по истории страны для средней школы, и создание научных рот, и политика формирования патриотизма средствами культуры, в особенности - кинематографа и телевизионных сериалов.
Подводя некоторые итоги сказанному, отметим, что одной из базовых черт российской модели неолиберальной мобильности является ее внутренняя противоречивость. С одной стороны, проводимые в рамках неолибераль-
Тропы метода
тщрПи
ной стратегии реформы, были направлены на разрешение назревших проблем перехода к рыночным отношениям (монетизация льгот, реформа ЖКХ, пенсионная и бюджетная реформы), с другой стороны - реализация всех направлений реформирования привела к перераспределению собственности в руках олигархических групп, к ускоренной и поспешной коммерциализации социальной сферы, и в итоге - к резкому росту социального неравенства, маскируемого социал-демократической и державной риторикой.
1. Батчиков С., Кара-Мурза С. 8-я Международная конференция «Глобализация и развитие» в Гаване (Куба) [Электронный ресурс] / С. Братчиков, С. Кара-Мурза. URL: http:// www.kara-murza.ru/referat/Neoliberal/neoliberalReform.html.
2. Стиглиц Дж. Глобализация: тревожные тенденции. [Текст] / Дж. Стиглиц. М.: Мысль. 2003.
1. Batchikov S., Kara-Murza S. 8-ya Mezhdunarodnaya konferenciya «Globalizaciya i razvitie» v Gavane (Kuba) [E'lektronnyj resurs] / S. Bratchikov, S. Kara-Murza. URL: http:// www.kara-murza.ru/referat/Neoliberal/neoliberalReform.html.
2. Stiglic Dzh. Globalizaciya: trevozhnye tendencii. [Tekst] / Dzh. Stiglic. M.: Mysl'. 2003.
UDC 323
IDEOLOGICAL MOBILITY OF CONTEMPORARY NEOLIBERALISM: METHODOLOGICAL ANALYSIS
Khmelinin Aleksey Alekseevich,
Ural Federal University Named after the First President of Russia B.N. Yeltsin,
graduate student,
Ekaterinburg, Russia.
E-mail: rusakova_mail@mail.ru
Rusakova Olga Fredovna,
Institute of Philosophy and Law,
Ural Department of Russian Academy of Science,
Head of philosophy division,
Doctor of political sciences, full professor,
Ekaterinburg, Russia.
E-mail: rusakova_mail@mail.ru
Annotation
The article examines the contemporary neoliberalism as a mobile political doctrin and adoptiva strategy. The authors put forth the conj ecture about the hybrid nature of the ideology of Russian contemporary neoliberalism.
Key words:
Neoliberalism, ideological mobility, the strategy of mobility, hybridity, social justice.
