CC BY
31
ПОЭТИКА СНОВИДЕНИЙ В «МУЧЕНИЧЕСТВЕ МАРИАНА И ИАКОВА»
Резюме. В статье рассматриваются изображения сновидений в раннехристианской агиографической литературе на материале «Мученичества Мариана и Иакова» (2-ая половина III - начало IV века) как особый литературный приём; устанавливается место в композиции и функция описаний снов мучеников, а также выявляются средства и приёмы изображения сновидений.
Ключевые слова: раннехристианская литература, агиография, мученичества, изображения сновидений в литературе.
Сновидения и их толкование являются одним из значимых явлений античной культуры, нашедшим свое отражение и в литературе. И это не случайно, ведь, как отмечает Э. Доддс (Доддс 2003: 73), из всех способов контакта со сверхъестественным наиболее распространенной практикой являлись сны. Многовековая античная традиция толкования снов со всей ясностью была изложена во II веке Артемидором, а их изображение входило в состав многочисленных художественных произведений самых разных жанров.
То же самое можно сказать и о христианской культуре: унаследовав из античной и иудейской традиций интерес к сновидениям, христиане также искали объяснение снам и другим явлениям, связанным с онейрической1 реальностью, и описывали их в литературе.
В период гонений на христиан в Римской империи (I - начало IV века) возникло новое направление христианской письменности, позднее получившее название агиография2, основной
1 Онейрический, или онирический (от греч. оуегрос ‘сновидение’) -относящийся к сновидениям (См., напр.: Нагорная 2004).
2 Агиография (от греч. ауюс, ‘святой’, ур£фю ‘пишу’) или житийная литература объединяет тексты, посвященные святым или святыням и относящиеся к различным жанрам (так называемые проконсульские акты, мученичества, жития, похвальные слова, чудеса, видения, сказания об обретении и о перенесении мощей).
задачей которого являлось описание мученической кончины христиан за веру. Среди небольшого числа сохранившихся ранних агиографических произведений3, есть особая группа так называемых африканских мученичеств - «Мученичество Перпе-туи и Фелицитаты», «Мученичество Монтана, Луция, Флавиана и других мучеников», а также «Мученичество Мариана и Иакова»4 (далее: Passio Mariani), написанные в Северной Африке на латинском языке5 в течение III века. Но помимо общих места, времени создания, а также языка оригинала отличительной чертой данных текстов является описание сновидений мучеников накануне казни.
Какое место в африканских мученичествах занимает изображение сновидений? Как сны связаны с сюжетом повествования и какова при этом роль контекста? Ответить на поставленные вопросы мы попытаемся на материале Passio Mariani6.
Составленное вскоре после описанных событий7, данное произведения имеет характерные черты хроники, анонимный
3 Так, в одном из наиболее авторитетных современных изданий, «Актах христианских мучеников» Г. Музурилло содержится всего 28 текстов (Musurillo 1972).
4 Первое критическое издание Passio Mariani на основе 10 рукописей осуществил в начале XX века П. Франки де Кавальери, сопроводив его исследованием и комментарием (Franchi de’ Cavalieri 1900: 45-63). Обзор более ранних изданий см.: BHL, N 131. До настоящего времени перевод Passio Mariani на русский язык не предпринимался.
5 «Мученичество Перпетуи и Фелицитаты» имеет и греческую редакцию (BHG, N 1482), и хотя вопрос о языке оригинала остаётся открытым на сегодняшний день, большинство исследователей признают латинскую версию первоначальной (см., напр.: Heffernan 2012: 60-61).
6 Древнейшая рукопись, в которой содержится фрагмент Мученичества, относится к VII-VIII векам (так называемый Fragmentum Ravennas), полный текст сохранился в рукописях IX-XVII веков (Обзор рукописей см.: Franchi de’ Cavalieri 1900 : 28-44). Ф. Дольбо указал дополнительные манускрипты, в которых содержится Passio Mariani, самый поздний из которых (Bibl. roy. Bruxelles. 7812) датируется XVII веком (см.: Dolbeau 1983 : 62).
7 Основываясь на словах Мариана, произнесённых им перед самой смертью, которая последовала 6 мая 259 года, исследователь П. Монсо предлагает датировать памятник не позднее 260 года, то есть до захвата в плен персами императора Валериана I в конце 259 или в начале 260 года (Monceaux 1902: 2, 158). Г. Музурилло считает, что окончательный вариант текста появился немного позже 300 года (Musurillo 1972: XXXIV).
автор которой вначале рассказывает о путешествии по Нумидии вместе с главными героями повествования, своими друзьями, чтецом Марианом и диаконом Иаковом, а затем об их аресте, допросе, пытках, пребывании в тюрьме и казни. Но при этом в общую канву повествования вставлены рассказы о четырёх снах, связанных с Марианом и Иаковом, а также об откровении епископа Агапия (второстепенном персонаже Passio Mariani) и таком уникальном явлении как коллективный сон наяву.
Так, после рассказа об аресте Мариана и Иакова, их допросе и пытках в Passio Mariani описывается сновидение Мариана, которое он видел в темнице и, проснувшись, сам рассказал другим арестованным христианам о том, что ему было открыто:
6. Ostensum est, inquit, mihi fratres, tribunalis excelsi et candidi nimium, sublime fastigium, in quo ad vicem praesidis iudex satis decora facie praesidebat. 7. Illic erat catasta, non humili pulpitu nec uno tantum ascensibilis gradu, sed multis ordinate gradibus et longe sublimis ascensu. 8. Et admovebantur confessorum singulae classes quas ille iudex ad gladium duci iubebat. Ventum est et ad me. 9. tunc exauditur mihi vox clara et inmensa dicentis: Marianum applica. 10. Et ascendebam in illam catastam et ecce ex inproviso mihi sedens ad dexteram eius iudicis Cyprianus apparuit et porrexit manum et levavit me in altiorem catastae locum et arrisit et ait: Veni, sede mecum. 11. Et factum est ut audirentur aliae classes, me quoque assidente. Et surr exit ille iudex, et nos eum deducebamus ad praetorium suum. 12. iter autem nobis erat per locum pratis amo-enum et virentium nemorum laeta fronde vestitum, opacum cupressis consurgentibus in excelsum et pinis pulsantibus caelum, ut putares eum locum per omnem circuitus ambitum lucis virentibus coronatum. 13. Sinus autem in medio perlucidi fontis uberantibus venis et puris liquoribus redundabat. Et ecce subito ab oculis nostris ille iudex recessit. 14. tunc ibi Cyprianus fialam, quae super marginem fontis iacebat, arripuit, et cum illam de fonte sitienti similis inplesset, hausit, et inplens iterum mihi porrexit, et libenter bibi.
«Была показана мне, братья, величественная вершина вздымающегося ввысь и сияющего белизной трибунала, на которой на месте начальника восседал судья довольно приятной наружности. 7. Там был помост, на который можно было подняться не по низкому настилу, и не с помощью только лишь одной ступени, но который был разделен на множество ступеней и поднимался далеко ввысь. 8. И были приведены по отдельности группы исповедников, которых тот судья приговаривал к казни через усечение мечом. Дошла очередь и до меня. 9. Тогда я слышу громкий необычайный голос, говорящий: «Привести
Мариана». 10. И начал я подниматься по тому помосту, и вот, неожиданно для меня, показался Киприан, сидящий справа от судьи; он протянул руку, поднял меня на высокое место помоста, улыбнулся и сказал: «Приди, сядь со мной». 11. И случилось, что пока допрашивали другие группы, я помогал судье. И встал тот судья, и мы повели его вниз в преторий. 12. Путь наш проходил по прекрасному месту с лугами, одетому пышной листвой зелёных рощ и покрытому тенью вздымающихся ввысь кипарисов и сосен, касающихся небес, так что ты бы мог подумать, что это место со всех сторон увенчано сиянием зелени. 13. А посредине ущелья разливался прозрачный источник плодородных потоков чистой воды. И вот, внезапно тот судья исчез с наших глаз. 14. Тогда Киприан взял фиалу, которая стояла на краю источника, и, так как, похоже, он хотел пить, наполнил ее, затем почерпнул и, вновь наполнив, протянул мне, и я с удовольствием выпил» (Passio Mariani. 6.6-15; здесь и далее перевод наш - А. К.).
Важно отметить, что ещё до рассказа о самом сновидении объясняется его функция, то есть, для чего сон был послан Мариану (ad fiduciam spei salutaris) и указывается божественная природа сновидения (divina dignatio), что свидетельствует об истинности сна, которая не может подвергаться сомнениям.
Сюжетная композиция сновидения состоит из двух основных частей: 1) суд перед высоким белым трибуналом; 2) путешествие по прекрасной местности и насыщение водой из источника. На первый взгляд сцена суда выглядит вполне реалистичной, поскольку подобная ситуация могла произойти и в повседневной жизни . Но как объяснить такие детали в описании трибунала, как его необычайную высоту и ослепительный блеск? Вероятно, речь здесь идёт не столько о земном суде, сколько о суде в потустороннем мире . В таком случае данный эпизод следует понимать как указание на будущие события, а
8
Мертен считает, что автор Passio Mariani переносит сцену допроса из земной жизни героев в онейрическую реальность (Mertens 1986: 81,
41}-
Как считает Ж. Н. Бреммер, трибунал необычайной высоты и белизны, а также внешность судьи указывают на то, что суд происходит на небесах, хотя в сновидении и не говорится, как Марианн взошёл туда (Bremmer 2004: 162).
именно на предстоящую скорую смерть и встречу с Богом на небесах10.
Не менее интересна фигура и епископа Киприана Карфагенского11, появление которого в сновидении Мариана даёт совершенно неожиданный поворот событиям: после встречи с епископом Мариан из подсудимого становится помощником судьи и вместе с Киприаном сопровождает его во дворец12.
После внезапного исчезновения судьи, епископ и чтец оказываются у источника воды, который также имеет символическое значение: фиала13, дважды наполненная Киприаном, означает чашу страданий, которую епископ вначале выпил сам, уподобившись своей мученической кончиной Христу, а затем предложил выпить Мариану14; тогда как напиток, если соотнести данный эпизод с отрывком из Евангелия от Иоанна (Ин. 4. 1014), можно понимать как напиток бессмертия, с помощью которого будущий мученик приобщается к вечной жизни (МеБНп 1972: 144-145). Таким образом, в данном эпизоде сновидения Мариана основная мысль состоит в том, что путь к бессмертию лежит через страдания.
И хотя смысл увиденного для сновидца скорее пугающий, чем радостный, Мариан уже во сне выражает свою радостную реакцию, прославляя Бога, после чего просыпается от звука
10 Мысль о том, что после смерти мученики сразу попадают на небеса и, в отличие от других людей, не подвергаются суду Божьему, была широко распространена среди христиан первых веков (См. напр.: Hermas. Vis. 3.1.9; Tertullianus. Mart. 2.4; Hippolytus. Comm. Dan. 2.37.4; Cyprianus. Epist. 6.2.1; 12.2.1; 15.3; 31.3; ad Fortunatum 13;
Eusebius Caesariensis. Historia ecclesiastica. VI 42.5).
11
Епископ Киприан претерпел мученическую кончину 14 сентября 258 года и являлся примером для христиан Северной Африки.
12 По мнению Бреммера, в рассказе Мариана о путешествии во сне есть целый ряд параллелей с проповедью «О похвале мученичеству», приписываемой епископу Киприану (Pseudo-Cyprianus. De laude martyrii. 21), что говорит о возможном знакомстве автора Passio Mariani с данным сочинением.
М. Меслин усматривает литургический и сакральный характер этой чаши, поскольку точно таким же термином — fiala, назывались золотые и серебряные богослужебные сосуды в Иерусалимском храме (Meslin 1972: 144-145).
14 Ама считает, что сцена с чашей напоминает слова из Откровения Иоанна Богослова: ...жаждущему дам даром от источника воды живой (Откр. 21.6) (Amat 1985: 138)
собственного голоса. Итак, для самого сновидца и для тех, кому сон был рассказан, он имеет функцию утешения и ободрения, а отчасти служит и предзнаменованием того, что вскоре арестованным христианам предстоит пострадать за веру. Тогда как с точки зрения построения композиции Passio Mariani художественную роль сновидения Мариана следует понимать как сюжетную, поскольку уже в следующей главе приводится рассказ о другом сновидении, связанном с Иаковом.
Осознав божественный характер сновидения своего друга, диакон вспоминает, что и ему во сне было показано нечто достойное внимания, о чем он спешит сообщить своим единоверцам:
3. vidi, inquit, iuvenem inenarrabili et satis ampla magnitudine, cuius vestitus discincta erat in tantum candida luce ut occuli in eam constanter videre non possent; cuius pedes terram non calcabant et vultus oris super nubes erat. 4. is cum transcurreret, unam tibi, Mariane, et unam mihi zonas purpureas in sinus nostros iaculatus est, et ait: Sequimini me cito.
«Видел я, - сказал он [Иаков], - юношу несказанно высокого роста, не подпоясанная одежда которого блистала такой белизной, что невозможно было долго смотреть на нее; ноги же его не касались земли, и лицо было над облаками. Он подоспел и набросил один тебе, Мариан, а другой - мне пурпурные пояса на наши шеи, и сказал: «Быстро следуйте за мной»» (Passio Mariani 7.3-4).
По сравнению со сновидением Мариана сон Иакова менее событиен и имеет одно действующее лицо - юношу необычайно высокого роста. При этом ни место, куда юноша приходит, ни какие-либо другие детали не уточняются, так как, очевидно, что в данной ситуации они были бы лишними. Напротив, в тексте ясно обозначен его необычайно высокий рост и ослепительно белая одежда, которые имеют символическое значение и указывают на его неземную природу. Именно так автор Passio Mariani, по мнению которого, в образе юноши сновидцу накануне страданий явился Сам Христос толкует сновидение Иакова. Пурпурные пояса, которые юноша одевает на Иакова и Мариана, означают предстоящее мученичество, а точнее его славное завершение, поскольку перед описанием сна автор говорит, что Иакову был показан венец (Passio Mariani. 7.1). Таким образом, как и в случае с Марианом, ещё до рассказа о самом сновидении дается его интерпретация и сообщается о
реакции сновидца, который, несмотря на то, что его разбудили друзья, испытывает радость (Ibid.7. 2).
Важно отметить, что сон был дан Иакову во время путешествия по Нумидии, когда путники ещё не подозревали, что вскоре будут арестованы и пострадают за веру. Почему же рассказ о сновидении диакона помещен в Passio Mariani после описания сна Мариана, случившегося с точки зрения хронологии намного позже? Очевидно, что рассказ о сновидении Иакова возникает в повествовании в связи с рассказом о сне чтеца, и ещё раз подчёркивает основную идею всего произведения -идею мученической кончины за Христа.
В следующей главе автор Passio Mariani продолжает описание сновидений, но на этот раз сновидцем становится не главный, а эпизодический персонаж - всадник Эмилиан, который, находясь под стражей вместе с арестованными христианами, также видел сон и рассказал о нём, как только проснулся:
Producto mihi, inquit, e carcere homo gentilis, hoc est frater meus carnalis, occurrit. 3. Is in res nostras admodum curiosus insulta-bunda voce perquirit, sciscitans quatenus nos in illis poenalibus tenebris et inedia carceris haberemur. 4. Cui responsum dedi milites Christi et in tenebris clarissimam lucem et in ieiunio cibum saturabilem dei habere sermonem. 5. Et cum haec audisset, Scitote, inquit, quod omnes vos qui in carcere habemini, si obnixe perstabitis, manebit poena capitalis. 6. at ego qui verebar ne conpositum luderet fraude mendacium, confirmare votum meum volui et Vere, inquam, patiemur omnes ? 7. At ille rursus affirmat: Gladius vobis et sanguis in proximo est. Sed velim scire, inquit, an omnibus vobis, qui vitam istam contemnitis, indiscreta et aequalia munerum caelestium praemia rependantur. 8. Cui responsum dedi: Non sum idoneus huius tam magnae rei ferre sententiam. Attolle, inquam, oculos paulisper ad caelum: iam videbis innumerabilem turbam micantium siderum. Numquid stella omnis pari luminis honore praefulget? Et tamen lumen omnibus unum est. 9. Ad haec ille curiosius iterum quod interrogaret invenit. Ergo si qua discretio est, inquit, qui vestrum sunt in promerenda domini voluntate potiores ? 10. Nimirum, inquam, prae ceteris duo quorum nec tibi dicenda et Deo nota sunt nomina. 11. Novissime incumbenti acrius et perscrutanti molestius, Ii sunt, inquam, qui quod difficilius et tardius vincunt, gloriosius coronantur; et propter hoc scriptum est : Facilius intrabit camelus per foramen acus, quam dives in regna caelorum.
«Когда меня вывели из темницы, ко мне подбежал язычник, мой брат по плоти' 3. Очень интересуясь нашими обстоятельствами, он с насмешкой в голосе спросил, стараясь узнать, как долго мы
будем терпеть тюремный мрак и голод заключения. 4. Я ответил ему, что для воинов Христовых беседа с Богом - ярчайший свет во тьме и хлеб насущный в голоде. 5. Когда он это услышал, то сказал: «Знайте, что всех вас, кто находится в темницы, если будете сильно упорствовать, ожидает казнь». 6. Я же, опасаясь, что он коварно шутит, выдумав ложь, просил его поклясться и сказал: «Правда ли, что все мы пострадаем?». 7. Он снова подтвердил: «Вскоре вас ожидает меч и кровь» и сказал: «Однако мне бы хотелось знать, всех ли вас, кто презирает здешнюю жизнь, ожидает равная и одинаковая небесная награда». 8. Я ответил ему: «Я недостоин судить о столь великих вещах». И сказал: «На секунду подними глаза к небу: ты уже видел неисчислимое множество сверкающих звезд. Разве все звезды сияют с равной яркостью? Однако свет у всех одинаковый». 9. Еще больше заинтересовавшись этим, он снова спросил о том, чего добивался: «Итак, если есть различие, кто из вас более заслуживает милости Божьей?». 10. Я сказал: «Конечно, по сравнению с другими есть двое, имена которых известны Богу, а тебе их называть не следует». Когда же он снова стал напирать с еще большей силой и еще настойчивее расспрашивать, я сказал ему: «Это те, кто имеет более славный венец, за то, что они одержали победу в более трудных и тяжелых обстоятельствах; ведь написано: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Небесное» (Passio Mariani. 8. 2-10).
В описании данного сновидения нет ни такого развития сюжета, как в описании сна Мариана, ни такого символизма, как в изображении сна Иакова. Смысл снов двух главных героев передаётся по большей части за счёт образов, тогда как сновидение Эмилиана представляет собой диалог. И если бы автор не указал, что всадник рассказывает именно сон, можно было бы подумать, что речь идёт о беседе из земной жизни, так как в разговоре между Эмилианом и его братом-язычником нет ничего удивительного или сверхъестественного. Описание заканчивается цитатой из Нового Завета о богаче (Мф. 19.24; Мк. 10.25; Лк. 18.25.), благодаря которой, возможно, раскрывается главная идея данного эпизода: как богатому, если он взойдет на небеса, награда будет больше, чем бедному, для которого путь в Царствие Божье легче, так и мученикам награда за их страдания будет больше по сравнению с другими христианами.
Как и сновидения Мариана и Иакова, сон Эмилиана предвещает скорую мученическую кончину и по функции является сном-предзнаменованием. Однако в отличие от предыдущих
сновидений, предсказание выражается здесь не символически, а прямо - в беседе.
Таким образом, описания трёх первых сновидений занимают центральную часть в композиции всего произведения (6, 7 и 8 из 13 глав). Вероятно, именно с помощью этих вставных рассказов, которые следуют один за другим, автор хочет подчеркнуть основную идею произведения, заключающуюся в прославлении подвига мученичества за веру. При этом у читателя не возникает ощущения однообразности и повторяемости, благодаря различию сюжетов сновидений, их образов и манере изложения.
Затем автор Passio Mariani возвращается к рассказу о реальных событиях: Мариан и Иаков вместе с другими арестованными христианами были направлены к наместнику провинции в Ламбез и вновь заключены под стражу. И поскольку римские власти решили казнить в первую очередь христиан, не принадлежащих к церковному клиру, чтец и диакон впали в некоторое уныние из-за неопределённости и отсрочки исполнения приговора. Тогда епископ Агапий, о котором упоминалось в начале Passio Mariani, и который теперь вместе с Мариа-ном и Иаковом ожидал казни в темнице, получил от Бога откровение (revelatio): в ответ на беспрестанные молитвы о двух своих ученицах епископ услышал голос, сообщающий, что его молитвы приняты Богом (Ibid. 11.1-2). Откровение состоит из одной фразы-вопроса, которая в то же время предполагает положительный ответ, при этом в Passio Mariani нет никаких указаний, что епископ слышал эти слова во сне. Роль данного эпизода очевидна: для героев произведения рассказ об откровении служит утешением в тяжёлых обстоятельствах. С другой стороны описание откровения Агапия имеет и сюжетообразующую функцию и подводит читателя к кульминационному моменту Passio Mariani - рассказу о мученической кончине главных героев, перед которым помещено описание ещё одного сновидения, связанного с Иаковом:
nam ista nocte, frateres, Agapium nostrum videbam inter omnes alios laetiorem, quos una nobiscum Cirtensis carcer incluserat, sollemne quoddam et laetitiae plenum celebrare convivium. 5. quo cum ego et Marianus quasi ad agapem spiritu dilectionis et caritatis raperemur, adcucurrit nobis obvius puer, quem constabat esse alterum ex geminis ante triduum cum matre conpassis, corona rosea collo circumdatus et in manu dextera palmam viridissimam praeferens, (6.) et Quid properatis? inquit; gaudete et exultate, cras enim nobiscum et ipsi caenabili.
«В ту ночь, братья, видел я нашего Агапия более радостного среди прочих, кто вместе с нами был заключен в темнице Цирты; они праздновали некое торжество и совершали пир, исполненный веселья. Когда же я и Мариан устремились, словно для агапы, в духе любви и милости, нам навстречу выбежал отрок, который, как известно, был один из двух, кто тремя днями ранее пострадал вместе с матерью. На шее у него был венок из роз, а в руке зеленая пальмовая ветвь, он сказал: «Что вы спешите? Радуйтесь и веселитесь, ведь завтра вместе с нами и вы будете совершать трапезу»» (Passio Mariani. 11. 4-6)
По словам автора Passio Mariani, диакон видел этот сон ночью накануне казни и рассказал о нём в момент, когда палач уже занёс меч над его головой. В отличие от описания первого сновидения Иакова, рассказ о его втором сне более насыщен деталями: сновидец попадает на небеса и видит пир мучеников, на котором присутствует уже казнённый к тому времени епископ Агапий, безымянный отрок, пострадавший за Христа тремя днями ранее, и многие другие христиане. И если Агапий появляется в сновидении лишь для того, чтобы ещё раз показать, что речь идёт именно о загробном торжестве, то фигура отрока имеет более важное значение - он наделен особым правом возвестить Иакову и Мариану, что в скором времени и они будут ликовать на небесах. Вероятно, поэтому образ мальчика тщательно описывается и снабжён символическими деталями: венком из роз, и зелёной пальмовой ветвью, которые означают победу мучеников над врагом в лице гонителей Церкви.
Данное сновидение предшествует важнейшему событию всего повествования - мученической кончине Мариана и Иакова, но как и предыдущие сны, имеет положительный характер, указывая на награды, ожидающие мучеников после смерти. В то же время, чтобы подчеркнуть трагичность описываемой ситуации (казни главных героев) автор Passio Mariani рассказывает о так называемом коллективном сне наяву:
nam et plerique cum proximis et assistentibus sibi fratribus, quamvis carnaliter in visum acies non pateret, videre se tamen mira quaedam loquebantur, quod sibi apparerent equi desuper niveo colore candentes, quibus veherentur iuvenes candidati. 6. nec defuere ex eodem martyrum numero qui collegarum relationem attestarentur auribus et ex audito equorum fremitu ac sono recognoscerent.
5. «Ведь многие со своими близкими и стоящими рядом братьями, хотя телесные очи их были закрыты для зрелища, говорили,
что они видели некое чудо: им явились белоснежные кони, на которых восседали юноши в белых одеяниях. 6. К тому же не было недостатка в числе мучеников, которые подтвердили рассказ товарищей, так как они слышали собственными ушами и узнали лошадиное фырканье и ржание» (Passio Mariani 12.5-6).
Вероятно, таким образом автор хотел показать отношение христиан к моменту смерти: хотя смерть и страшна, необходимо радоваться, так как за ней последует вечное пребывание с Богом.
Рассмотрев рассказы о сновидениях в Passio Mariani, следует отметить, что их наличие в данном произведении не случайно и имеет важную композиционную и смысловую роль: благодаря описанию сновидений автор акцентирует внимание читателя на наиболее важных моментах повествования: рассказы о трёх первых снах готовят читателя к последующим событиям, описанным в Passio Mariani, а три последних онейри-ческих явления подчёркивают важность кульминационного момента повествования. Кроме того, именно благодаря рассказу о сновидениях автор Passio Mariani выражает главную идею всего произведения - идею славной мученической кончины, вслед за которой мучеников ожидает наградана небесах.
Литература
Доддс 2003 - Доддс Э. Р. Язычник и христианин в смутное время. Некоторые аспекты религиозных практик в период от Марка Аврелия до Константина / Пер. с англ.: А. Д. Пантелеев и А. В. Петров; общ. ред.: Ю. С. Довженко. СПб., 2003. С. 73. Нагорная 2004 - Нагорная Н. В. Онейросфера в русской прозе XX века: Модернизм, постмодернизм. Автореферат на соискание уч. степени. доктора филол. наук. М., 2004.
Amat 1985 - Amat J. Songes et visions. L’au-delà dans la littérature latine tardive. Paris.
Artemidorus 1963 - Artemidorus. Onirocriticon / Ed. R. A. Pack. Leipzig. 1963.
Bremmer 2004 - Bremmer. J. N. Contextualizing Heaven in Third-Century
North Africa // Heavenly Realms and Earthly Realities in Late Antique
Religions / Ed. R. S. Boustan, A.Y. Reed. Cambridge. P. 162.
Franchi de’ Cavalieri 1900 - Franchi de’ Cavalieri P. La Passio SS. Mariani
et Iacibi. Roma, P. 45-63. (Studi e testi; 3).
Dolbeau 1983 - Dolbeau F. La Passion de Lucius et Montanus. Histoire et
/
édition du texte // Revue des Etudes Augustiniennes. Vol. 29. Paris. Heffernan 2012 - Heffernan T. J. The Passion of Perpetua and Felicity. Oxford. P. 60-61.
Mertens 1986 - Mertens C. Les premiers martyrs et leurs rêves: Cohésion de l’histoire des rêves dans quelques «Passions» latines d’Afrique du Nord // Revue d’histoire ecclésiastique. T. 81. Louvain.
Meslin 1972 - Meslin M. Vases sacrés et boissons d’éternité dans les visions des martyrs africains // Epektasis. Mélanges patristiques offerts au Cardinal Jean Daniélou. Paris. P. 144-145 Martyrium Polycarpi - Martyrium Polycarpi // Acts of the Christian Martyrs / Ed. H. Musurillo. Oxford, 1972. P. 2-21.
Martyrium Pionii - Martyrium Pionii // Acts of the Christian Martyrs / Ed.
H. Musurillo. Oxford, 1972. P. 136-167.
Monceaux 1902 - Monceaux P. Histoire littéraire de l’Afrique chrétienne depuis les origines jusqu’à l’invasion arabe. Paris, 1902. T. 2. P. 153165.
Musurillo 1972 - Acts of the Christian Martyrs / Ed. H. Musurillo. Oxford. Passio Mariani - Passio Mariani et Iacobi // Acts of the Christian Martyrs / Ed. H. Musurillo. Texts and trans., Oxford, 1972. P. 194-213 (с
английским переводом).
Список сокращений
BHL - Bibliotheca hagiographica Latina antiquae et mediae aetatis.
Bruxelles, 1992r. (Subsidia hagiographica; 6).
BHG - Bibliotheca hagiographica Graeca / Ed. Fr. Halkin. Bruxelles, 19573. Vol. 1-3 (Subsidia hagiographica; 8a).
A. N. Kryukova. Poetics of dreams in the «Martyrdom of Marian and
James»
The article treats the depiction of dreams in the early Christian hagiography and the «Martyrdom of Marian and James» (second half of the IIIrd - beginning of IVth century AD) is used as an example. The author treats depiction of dreams as a special literary device and tries to determine its place in the composition and its functions, as well as the means used by the hagiographer to describe the dreams of martyrs.
