CC BY
102
УДК 860+821.34.2
ХУДОЖЕСТВЕННОЕ МОДЕЛИРОВАНИЕ ИДЕЙ К. КАСТАНЕДЫ В РОК-ПОЭЗИИ ХЕЛАВИСЫ
Любарский Р. В.
В статье представлен анализ идей Карлоса Кастанеды в контексте произведений представительницы русской рок - поэзии Натальи ОШШей (Хелависы). Сделан вывод о том, что концепция Карлоса Кастанеды оказала непосредственное влияние на творчество Хелависы.
Ключевые слова: Карлос Кастанеда, Хелависа, Наталья ОШШей, рок-поэзия, мотивы воина, шамана как связующего звена между мирами, тумана как барьера восприятия на пути мага, создания реальностей и путешествия в них, сновидения и сновидческой действительности.
ART MODELING IDEAS OF C. CASTANEDA IN ROCK POETRY OF HELEWISE
Lyubarskii R. V.
The article presents the analysis of the ideas of Carlos Castañeda in the context of works of representatives of Russian rock poetry of Natalia O' Shea (Helavisa). It is concluded that the concept of Carlos Castaneda have had a direct impact on the work of Helewise. Keywords: Carlos Castaneda, Helavisa, Natalia O Shea, rock-poetry, the motives of the warrior, the shaman as a mediator between the worlds, the fog as a barrier of perception on the path of the magician, creating realities and travel in them, dreaming and dreaming reality.
Идеи Карлоса Кастанеды отразились в одном из направлений современной рок - поэзии, которое носит название фолк - рок. Одной из его представительниц является Наталья ОШей, известная в музыкально - поэтическом мире как Хелависа, солистка и автор песен группы «Мельница». С 1999 по 2004 год работала ассистентом кафедры ирландской и кельтской филологии филологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова. Является кандидатом филологических наук. Ее творчество проникнуто тематикой Средневековой Европы и Древней Руси. Крестовые походы, рыцарские баталии, средневековый мистицизм, обусловленный верой в антропоморфные существа, сжигание инквизицией ведьм, сказочные сюжеты - все это находит отражение в произведениях Хелависы. Совместно с ней группа «Мельница» выпустила такие альбомы, как: «Дорога сна» (2003), «Master of the Mill» (2004), «Перевал» (2005), «Зов крови» (2006), «The Best» (2007), «Дикие травы» (2009), «Рождественские песни» (2011), «Ангелофрения» (2012), «Радость моя» (2013), «Алхимия» (2015). В своем «Зеленом блоге» Хелависа признавалась: «Конечно, я читала Кастанеду. Хорошо, что вы задали этот вопрос, всегда нужно определиться с верностью предпосылок. А то однажды про меня девушка писала диплом, да так здорово писала, что решила, что текст Цветаевой "Богиня Иштар" принадлежит моему перу».
Концепции Карлоса Кастанеды отражаются в одной из ее песен, которая носит название «Дорога Сна». Первая строфа произведения является зачином, претворяющим основной ход событий в стихотворении, положенном на музыку:
Налей еще вина, мой венценосный брат, Смотри - восходит полная луна; В бокале плещет влага хмельного серебра, Один глоток - и нам пора Умчаться в вихре по Дороге Сна... [2] В своей статье «Икстлан - Петушки» [10] Виктор Пелевин находит множество связей между книгой Карлоса Кастанеды «Путешествие в Икстлан» и романом Венедикта Ерофеева «Москва - Петушки». Пелевин пишет, что Карлос Кастанеда для путешествия в отдельную реальность использует галлюциногенный кактус пейот, содержащий мескалин, служащий непосредственным расширителем сознания. Однако, Венедикт Ерофеев намекает на то, что главный герой «Москва - Петушки» также находится вне повседневной действительности, описывая призрачность находящихся вокруг него людей. При этом главным катализатором пребывания в параллельном измерении являются «кубанская» водка, розовое крепкое, сложные коктейли, приготовляемые из лака для ногтей и средства от потливости ног. Хелависа в свою очередь пишет о «влаге хмельного серебра», после принятия которого совершается путешествие по «дороге Сна». Серебро, главным образом, характеризует кубок, в котором находится влага, а «луна», также играющая немаловажную роль в песне, восходит над ним. Ее лучи освещают напиток, тем самым выводя его за границы типичного людского восприятия. В «Поэме без героя» А.А.Ахматовой присутствуют строчки:
И серебряный месяц ярко Над серебряным веком стыл. [5, с. 365] Лучи месяца падают на «Серебряный век»,
делая его таковым. При этом, данный период в классической литературе опоэтизирован наравне с луной, и отмечен особым типом творчества, особой тональностью поэзии, оттенком высокого трагизма и изысканной утонченности. Основываясь на этом, вино в произведении Хелависы несет поэтизированную подоплеку и служит средством для вдохновения двух героев в песне.
С одной стороны, напиток, фигурирующий в «Дороге Сна», выполняет усыпляющие функции, заставляя главных персонажей видеть сон, с другой - происходит непосредственное путешествие во сне, вызванное воздействием на сознание участвующих в данном процессе продукции определенного калибра. Употребление вина главными героями произведения Хелависы в качестве расширения сознания обусловлено средневековыми библейскими верованиями, в то, что вино является кровью Христовой по его же словам, произнесенными на тайной вечере. Иными словами, путешествие во сне у Хелависы невозможно без вмешательства вина. Неслучайно автор показывает причинно-следственную связь в собственном произведении: Один глоток - и нам пора Умчаться в вихре по Дороге Сна...[2] Находясь во сне, персонажи песни окунаются в мир средневековой старины:
По Дороге Сна - пришпорь коня; здесь трава сверкнула сталью,
Кровью - алый цвет на конце клинка [2]. Путешествие ведется в духе рыцарского образа жизни со всеми атрибутами, которыми является клинок и преодоление тягот пути на лошадях. У Хелависы не найдешь прямых упоминаний о практиках и магических ритуалах, о которых пишет в своих книгах Карлос Ка-станеда. Мир, который предстает в творчестве Натальи ОШей, имеет романтизированную основу. В центре внимания два персонажа - мужчина и женщина, оставляющие позади повседневность, созданную с точки зрения Библии Адамом и Евой. Реальность «Дороги Сна» существует вне других неслучайно. Помимо общего фона, в ней фигурируют герои, испытывающие друг к другу положительные эмоции. Они являются определенного рода поводом для того, чтобы героям песни остаться наедине. Чтобы максимально обезопасить персонажей от вмешательства извне, которое возможно в любом случае, Хелависа рисует действительность специально для них, создавая обстановку, поддерживающую романтический ореол. В ней косвенным образом описывается культ прекрасной дамы и культ рыцаря, которые являются основой сред-
невековых убеждений. О романтизированной действительности свидетельствуют не только одиночество главных героев, но и присутствующие детали средневекового колорита: «два клинка», скачки на лошадях, упоминания короля и королевы, чародейство. В европейском романтизме авторами активно использовался хронотоп ночи. По мнению различных исследователей, ночь служит укрытием от неприглядной жизни и вносит в нее недостающую гармонию. Как правило, авторы описывают интимную ночную обстановку с использованием света звезд и луны. Красман В.А. в статье «К вопросу о специфике «ночного хронотопа» в европейском романтизме» пишет: «В романтических текстах часто выводится на первый план иллюзорность ночи, её фантастичность, связанная с категорией сна. Возникают проблемы соотношения сна и смерти, сна и иллюзии, сна и яви» [6]. В произведении Хелависы, помимо соотношения сна и яви, которое реализуется в их явном противопоставлении, изображается ночное время суток, в котором на героев падает свет луны, в бокале отражается звезда:
И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,
Прошу тебя - налей еще вина;
Смотри - на дне мерцает прощальная
звезда;
Я осушу бокал до дна... [2]
Противопоставление выражается в соотношении тепла и холода по отношению к крови. Активность жизни, что наполняет человека признаками, благодаря которым его можно отнести к категории «живой», ставится под сомнение. Тем не менее, в бокале, предназначенном для погружения персонажей в состояние поэтической одухотворенности, в виде отражения присутствует звезда. Луна, звезда, ночь вносит в произведение через главных героев состояние внутренней умиротворенности. Звезда сквозь ночь проникает в самые неожиданные места, придавая реальности ощущение таинственности. Однако, героиня, употребляя напиток романтической направленности, пытается забыть, что ее «кровь здесь холоднее льда», тем самым делая мир людей неотличимым от мира сна, возводя в категорию реального сон и явь. Карлос Кастанеда упоминал, что путешествие в мир сновидения основывается на создании «Острова тоналя». Каждый объект определенной реальности воин нагваля проецирует посредством осознания его нахождения как незыблемого компонента, составляющего мир тоналя. При этом, Карлос Кастанеда говорит о том, что проецирование объектов и субъектов
действительности возможно тогда, когда воин полностью поймет сущность истинной природы вещи и направит саму суть своих сакральных внутренних сил для воплощения истинной цели. В мире сновидения Хелависа воссоздает пространственно-временной континуум, характеризующийся расцветом аристократизма и рыцарской добродетели. Она наполняет мир сновидения безудержными конными скачками, звуками и отражениями клинков, относящимися к далеким смутным временам. О создании отголоска средневековой реальности во сне Хелависа пишет строки, говорящие о том, что все это было воспроизведено для двух лиц мужского и женского пола: Это для тебя и для меня - два клинка для тех, что стали Призраками ветра на века [2].
Два человека, фигурирующих в песне, выстраивают эпоху Средневековья с помощью определенных мыслительных операций для самих себя. Исходя из чего, следует отметить необычность данного путешествия во сне не просто как видение чего-то независящего от человека, а как непосредственное управление процессами, происходящими там. Хелависа подчеркивает призрачность нахождения конкретных объектов действительности в строчке: «.два клинка для тех, что стали/Призраками ветра на века» [2]. Карлос Кастанеда в своих произведениях рассказывает об астральном дубле человека знания, стоящем в основе существования любой действительности. По сравнению с созданным предметом абстрактного или конкретного мира вещь, пребывающая в повседневности, кажется более реальной при учете нахождения материальной оболочки человека в ней. Однако, при безграничном усилии мага, направленном на строительство Вселенной, грань между реальностью и ирреальностью стирается. То есть для персонажей Хелависы фигурирующая в тексте произведения «призрачность» является не чем иным, как непосредственная часть реальности мира снов. Астральный дубль человека знания является призрачной субстанцией, а именно той, которая недоступна взору простому смертному. Следовательно, все производное от астрального дубля, как у Карлоса Кастанеды, так и у Хелави-сы можно считать незримым для различного частного круга лиц с вытекающей отсюда «призрачностью клинков». При этом мир будет оставаться реальным до тех пор, пока персонажи Хелависы не потеряют в этом надобности, который будет оставаться невидимым для всех остальных. С одной стороны, концепт «призрачность» является мнимым отражением двустороннего сновидения, с другой - незримым отра-
жением мировосприятия конкретных людей.
Хелависа противопоставляет нехватку реального времени с долгой дорогой сновидящих: Так выпьем же еще - есть время до утра, А впереди дорога так длинна [2]. В центре нашего внимания два смежных мира сновидения: Карлоса Кастанеды и Хелависы. Карлос Кастанеда не определяет четких границ сновидческой реальности. Длина пути сновидцев, с точки зрения автора одиннадцати книг, измеряется собственной мыслью воинов. В зависимости от того, куда проникнет маг, используя восприятие и осознание, отрезок, выделенный для путешествия во сне, расширяется в сторону бесконечности. В творчестве Хелависы происходит существенное отделение «Дороги сна» от реальной жизни:
По Дороге Сна, мимо мира людей, что нам до Адама и Евы,
Что нам до того, как живет Земля .[2] В песне «Дорога Сна» идет полярное разграничение двух миров: мир сновидения и мир земной. Мир земной представляет собой реальность, в которой существую обычные люди с их повседневными заботами. Мир сновидения - измерение, которое существует вне зависимости от людской повседневности. Причем, персонажи Хе-лависы ощущают определенную отрешенность от планеты Земля. Путешествие во сне для них - способ отгородиться на время от влияний событий обыденного человеческого существования. Хелави-са явно дает понять, что подобные «хождения во сне» возможны только для людей особого типа: «Только никогда, мой брат - чародей...» [2] Чародей - это персонаж фантастических или фэнтезий-ных произведений, обладающий волшебными способностями. Лишь человек, обладающий сверхъестественным могуществом, способен осуществлять путешествия в мир сновидения. Данный вид силы черпается из духовно - богатой душевной человеческой составляющей. Сновидцы в произведениях Карлоса Кастанеды называются людьми знания, видящими или магами. Автор называет шаманов индейцев яки магами, тем самым приобщая чудеса, которые они творят, к магическим способностям. Главным их достоинством является знание, заключающееся в понимании определенного порядка, с точки зрения которого, построена система мироздания. Мир сновидения у Карлоса Кастанеды соотносится с Вселенной тоналя. Путешествие во сне является одним из способов попадания в альтернативное измерение. Карлос Кастанеда активно сталкивает мир тоналя с миром людей. Мир тоналя, в свою очередь, является следствием отложившейся в сознании мага действительности, которую он воспринимает со своей субъективной точки зрения.
Поэтому видящему доступно располагать на «острове тоналя» предметы живой и неживой материи в произвольном порядке, исключая и добавляя их. В произведениях массовой литературы жанра фентэ-зи появление вещей из ниоткуда в определенной плоскости приравнивается к колдовству, а точнее, к применению сверхъестественных сил. Карлос Ка-станеда активно использует одушевленное производное от слова «магия», чтобы подчеркнуть отличительные особенности людей знания от обычных. Причем, магия в фентэзийных произведениях представляет собой определенной сгусток энергии чародея, идущий из глубины его души. Карлос Ка-станеда пишет об энергии, протекающей по всему телу, которую, если сконцентрировать в какой-нибудь точке собственного тела, то возможности человека знания будут практически безграничны. В итоге - магия в понимании Карлоса Кастанеды та духовная высокоразвитость, которая возвышает воина над прочими людьми, позволяющая создавать миры, так как если духовность у него будет на минимальном уровне, то «дыры» в коконе/душе перекроют энергетические каналы. Таким образом, женщина в песне Хелависы путешествует с человеком, обладающим магическими способностями и духовным развитием, черпающим силы из своей внутренней составляющей (у Кастанеды - светимости), позволяющей оставаться на «Дороге Сна». Немаловажный акцент Хелависа делает на взаимоотношениях главных героев определенного характера: «Только никогда, мой брат - чародей, ты не найдешь себе королеву, а я не найду себе короля» [2]. Автор произведения «Дорога Сна» делает своих действующих лиц несчастными в любви. Пока они вдвоем путешествуют во сне, в их душе происходит нравственный обмен, заключающийся в своеобразном замещении личных отношений на хождение во сне вдалеке от повседневной суеты с последующим духовном совершенствованием. Карлос Кастанеда по этому поводу противопоставляет полноту и неполноту человека знания в лице Ла Горды. Карлос Кастанеда говорит о том, что привязанность воину к какому-либо субъекту или объекту повседневной реальности влечет за собой не только недопустимое прочное взаимодействие с ней, но и многочисленные разрывы в энергетическом коконе воина. Привязанность как чувство имеет тесную связь с любовью к кому-либо и чему-либо. Причем, по словам Ла Горды, исходя из примера, связанного с сыном Доньи Соледад, любовь -это одностороннее потребление энергии. Когда человек знания любит, он невольно отдает часть своей энергии другому, тем самым оставаясь в ослабленном состоянии. Люди знания равного могущества подобным паразитическим существованием
могут даже убить своего партнера. Именно поэтому героям Хелависы не дано найти себе королеву и короля, так как такое желание недопустимо для магов, берущих силу из собственной души. Персонажи Хелависы должны оставаться максимально полными энергией, если желают находиться в потусторонних мирах как можно дольше. Что касается Ла Горды, ее обучению основам нагвализма мешала привязанность к ребенку. Причем, она, как и потенциальная любовь двух главных героев Хела-висы, приравнивается к зацикливанию на определенных проявлениях мира обыденного людского существования. А любое явление данного измерения должно быть на стадии отрицания, так как вне его есть вещи, находящиеся в большем приоритете.
Не менее удачной является песня Хелависы «Воин Вереска». В центре ее внимания непосредственно «Воин Вереска». Однако, основным компонентом произведений Хелависы является мотив двугеройства, который чаще всего выражается в присутствии героя и его возлюбленной. Это связано с внедрением средневековой тематики в произведения автора, которое обуславливается рыцарским культом прекрасной дамы. В высмеивающей средневековую отсталость книге Мигеля де Сервантеса Сааведра «Дон Кихот» показан персонаж, стремящийся ради своей возлюбленной Дульсинеи совершать подвиги. Идеализированный образ существования рыцаря у Хелависы находит отражение в показе воина, уходящего на подвиги различного характера и преданной возлюбленной, которая несмотря ни на что будет ждать его возвращения. Повествование ведется от лица персонажа, уходящего в далекое странствие. Но, несмотря на это, если исходить из его попытки диалогизировать собственный эмоционально - чувственный рассказ, впоследствии начнет вырисовываться образ героини, ожидающей своего возлюбленного:
Я не стою, поверь, чтобы ты слезы лила обо мне,
Чтоб ты шла по следам моей крови во тьме.. .[3]
Хелависа рисует образ страдающей женщины, которой печально осознавать, что ее спутник может никогда не вернуться назад. Причем, исход заранее неизвестен, следовательно, героиню пугает неосведомленность: если бы было очевидно, что воин вернется назад в целости и сохранности, отсутствовали бы слезы. Однако, в данной ситуации дама понимает, что возможна, как хорошая развязка, так и плохая; поэтому ей больно отпускать лирического героя в неведомое. Сам «воин вереска» представляет собой человека, по его мнению, холодного и
приносящего боль всему живому. Он предвидит трагические последствия, которые случатся с ним в самом конце пути, безграничное горе женщины - героини, при этом преуменьшая достоинства своей личности: ... провожая в дорогу,
Из которой я никогда не вернусь; жди-не жди, никогда не вернусь...
...Я не стою, поверь, чтоб ты слезы лила обо мне...[3]
С одной стороны, он показывает себя с отрицательной стороны, чтобы любящая его девушка поняла, что в их отношениях нет будущего, с другой - «воин вереска» не хочет, чтобы она испытывала чувство безграничного горя, которое легко может перейти в ее внутренне - личностную трагедию, а, возможно, иметь следствие в определенных внешне-физических проявлениях. Хелависа вводит песню третье лицо - автора, находящегося в тексте произведения в изолированном положении в отличие от двух других персонажей. Он обращается к лирической героине, говоря о воине в третьем лице, при условии, что он на протяжении всей песни ведет речь от первого лица с помощью местоимения «я». При этом, автор считает, что чувства женщины настолько сильны, что она непременно отправится на бессмысленные поиски «воина вереска»: И не ищи - ты не найдешь следов, Что Воин Вереска оставил, уходя [3]. Итак, основе песни «Воин Вереска» -опасное путешествие героя. В этом произведении Хелависа показывает экзистенциальное одиночество основного персонажа. Автор поэтически воссоздает индивидуальный характер пути воина, тем самым делая упор на невозможности лирической героини следовать за ним. Метафорическое следование по лезвию дождя предусматривает индивидуальность жизненного предназначения человека.
Песня Натальи ОШей «Шаман» также наполнена намеками на творчество, а точнее, на идеи Карлоса Кастанеды. Произведение начинается с описания беспокойного состояния природы: Солнце над озером Плавало в тумане свежей кровью Среди синего молока. Плачут волки за далекой сопкою -Знать, дело в осени.
В стойбище им лайки вторят воем...[4] В произведении Карлоса Кастанеды «Сказки о силе» воины, находящиеся на краю обрыва, слышат лай собаки. «Прислушайтесь к этому лаю, - сказал дон Хуан. - Именно так моя любимая земля помогает мне привести вас к этой последней
точке. Этот лай - самая печальная вещь, которую может услышать человек» [1, т.4, с. 459].
Карлос Кастанеда утверждает не просто единение шамана с силами природы, но и с ее живыми организмами. Автор прикрепляет определенное животное к шаману, которое обладает определенной магической силой. Исходя из такого единения, происходит обмен ощущениями между двумя его субъектами. То есть животное чувствует внутреннее состояние человека знания и наоборот. Карлос Кастанеда осуществляет полное слияние субъектов силы, в ходе которого маг становится неотделим от своего товарища из мира природы. Неслучайно дон Хуан произносит фразу: «Человек кричит через свою собаку, поскольку они являются компаньонами по рабству на всю жизнь, выкрикивая свою печаль и свою запутанность» [1, т.4, с. 459].
Шаман индейцев яки склонен выражать свои эмоции, ненадолго переселяясь в животный организм, посредством плавного переноса астрального дубля. Карлос Кастанеда приобщает данный магический феномен к любви воина к земле. Именно когда человек знания относится к ней с благодарностью, к материи, из которой он черпает силу, она отвечает ему различными проявлениями окружающего мира. К примеру, лаем собаки. Однако, собачий лай носит печально -угнетающий характер. По мнению Карлоса Ка-станеды, воин через собаку «выкрикивает свою печаль и свою запутанность» и «молит свою смерть прийти и освободить его от тусклых и унылых цепей его жизни» [1, т.4, с. 459]. Это ознаменовано переходом видящих в творчестве Карлоса Кастанеды со стороны повседневного рутинного существования в область, где перед ним откроются множество нового и неизведанного. Человек, кричащий через лай собаки, осознает гнетущую повседневность, как нечто сковывающее человеческую душу, как то, что ограничивает его возможности. Поэтому дон Хуан произносит: «Именно так моя любимая земля помогает мне привести вас к этой последней точке» [1, т.4, с.452]. Подведение к краю, который отделяет жизнь простых людей и вселенную тоналя/нагваля, ознаменовано несостоятельностью действительности людей, заставляющей постоянно зацикливаться на ней как на единственно возможной и существующей. Описание состояния окружающего мира в песне Хелависы предваряет строфу, в которой говорится о количестве миров шамана, тем самым говоря об экзистенциальной сущности обыденного мира. Для этого автор вводит не только плачущих волков, но и вторящих им лаек. Таким образом, Хе-
лависа показывает безысходность, проявляемую в жизни людей, намекая на должное отсутствие концентрации на подавляющих человеческий дух многочисленных жизненных факторах. Это обусловлено тем, что шаман считается посредником между двумя реальностями: живых и мертвых. В песне «Воин Вереска» также присутствует вой: «Над болотом туман, волчий вой заметает следы...» [4] Данная начальная строка произведения задает его основной тон, который выражается в заведомой экзистенциальной направленности всего стихотворения. Воин Вереска отправляется в дорогу, из которой никогда не вернется, при этом ему больно оставлять даму, которая будет его ждать, несмотря на неблагоприятный исход. Волчий вой, фигурирующий в песне, «заметая следы», передает преобладающее настроение лирического героя. В толковом словаре «вой» имеет значения: 1. Продолжительный протяжный крик некоторых животных. 2. разг. Громкий, протяжный плач [9, с. 145]. Плач характеризует печальное эмоциональное состояние воина, связанное с грядущим одиночеством и связанными с этим душевными томлениями героини, косвенно присутствующей в песне. Одной из важных пейзажных деталей стихотворения Натальи О Шей «Шаман» является метафорическое описание солнца: Солнце над озером Плавало в тумане свежей кровью Среди синего молока [4]. Карлос Кастанеда в книге «Сказки о силе» [1, т.4, с. 461] пишет о шаре света, который он увидел, когда его глаза «расфокусировались». Шар света - производное явление любви дона Хенаро к Земле. Когда дон Хенаро провел ритуал, заключающийся в высказывании Земле хороших чувств, она ему ответила шаром света, прошедшим сквозь бенефактора Карлоса Кастанеды. Действие шара автор описывает как скольжение по пространству, в котором собрались воины нагваля. При этом, дон Хуан произносит: «Любовь Хенаро - этот мир.. .Он только что обнимал эту огромную Землю, но поскольку он такой маленький, то все, что он может сделать, - это только плавать в ней» [1, т.4, с. 450]. Плавание в Земле дона Хенаро способствует безграничному преумножению его шаманских способностей. То есть планета снабжает его тем, без чего не может существовать любой шаман, в ответ на проявление любви к ней. В песне «Шаман» посредством глагола «плавать» и солнца, которое является альтернативой светящегося шара, показывается непосредственная связь шамана с планетой Земля и всем тем, что имеет к ней отношение различной
степени важности. Вторая строфа песни начинается с синонимичного обозначение рода деятельности главного персонажа:
Он колдун, он ведун, он шаман, он проклят
Сам собою в трех мирах [4].
«Проклят сам собою» означает намеренное принуждение себя к различному роду деятельности при негативной коннотативной окраске. Другими словами, шаман обрек себя на существование в трех мирах, к которым он испытывает неопределенного вида неприязнь. Карлос Кастанеда различает вселенную тоналя/нагваля и мир обычных людей. В произведениях автора ведется речь о мире неорганических существ или о мире сновидения. С одной стороны, мир сновидения и мир тоналя и нагваля - неотделимо смежные понятия, так как путешествие во сне - один из способов создания Вселенной то-наля. С другой - они предстают как две разных действительности, одну из которых приходится создавать с нуля, при этом, вторая является обителью союзников или неорганических существ. Мир тоналя в некоторой степени можно отделить от мира нагваля. Действительность нагваля априори стоит выше острова тоналя и представляется субстанцией, которая создается более сильным магом - нагвалем и поддерживает существование иных измерений. Нахождение шамана Хелависы в трех реальностях может быть связано с традиционной трактовкой, которая делает его посредником между миром духов и миром живых, а третий мир, с точки зрения логики, - пространство между первыми двумя, именуемое пустотой. Потому что, когда шаман связывает две действительности, он фактически находится вне их, то есть между ними. Карлос Ка-станеда находился на краю обрыва, при этом покончив с прошлой повседневной жизнью и готовясь окунуться в новую - остров тоналя. Однако, мир духов, о котором говорится практически во всех мифологиях народов мира, где существуют души умерших, имеет точки соприкосновения с кастанедовским миром неорганических существ. Неорганическое существо или союзник представляет собой материю, являющуюся чистым сгустком энергии определенного цвета, не имеющую телесную оболочку. Дух - сверхъестественное бесплотное существо. Следовательно, он воспринимается как различного рода энергии, собирающиеся вместе. Персонажа Хелависы в некоторой степени характеризует его прямая речь, введенная в стихотворение:
Он говорил слова:
«Как не вспомнит солнце земля зимою,
Так не вспомнить и мне его» [4].
У Карлоса Кастанеды подобную роль выполняет галлюциногенный кактус пейот, однако, в произведениях автора дон Хуан Матус вводит своего подопечного в ирреальный мир посредством звуковых колебаний, слегка напоминающим крик. При этом, шаманы индейцев яки или толтеки в действительности использовали бубен и иные ударные инструменты для обрядов магического характера. Упоминание оленя с семью рогами напрямую связано с путешествиями в потусторонний мир. Сибирские шаманы носили майхабши - головной убор, состоявший из железного обруча, увенчанного пластиной с концами, загнутыми в виде оленьих рогов. Причем, носить его разрешалось только шаманам высшего пятого уровня. Они владели искусством левитации, общения с духами и перехода в другие измерения. Иными словами, герой Хелависы - путешественник между реальностями, способный взаимодействовать с духами различного происхождения. Более того, находясь в реальности духов, шаман в случае опасности мог превращаться в оленя и отбиваться от враждебных астральных форм рогами. В творчестве Карлоса Кастанеды встречаются союзники или неорганические существа, настроенные агрессивно по отношению к магу, путешествующему между реальностями. Эти существа всеми силами пытались отнять способности у мага, тем самым получить телесную оболочку, а самого человека знания оставить навсегда в собственной обители. В книге «Гарри Поттер и узник Азкабана» [7, с. 230] Дж. Роулинг показала мальчика, обладающего магическими способностями, Гарри Поттера, который защищался от де-менторов (враждебных духов-существ, высасывающих из людей жизненные силы) заклинанием «Патронус», в ходе которого из волшебной палочки вылетал олень, прогоняющий их. Отец Гарри Поттера Джеймс был анимагом, то есть умел превращаться в оленя. Шаманы индейцев яки носили оленьи головы, веря, что они помогут им при постижении иных границ восприятия, притом, что у Карлоса Кастанеды данная неотъемлемая часть индейской культуры не описывается. Однако, в книге «Путешествие в Икстлан» [1, т.3, с.387] он описывает историю человека, отказавшегося от духа - хранителя оленя во имя материальной выгоды. Толтеки использовали подобные головные уборы при исполнении танцев, которые Карлос Кастанеда в своих исследованиях назвал бегом силы или последнем танцем воина,
зрителем которого является сама смерть. В мифологии индейцев яки олень считался образом могучего зверя - прародителя племени, родственника и покровителя. Славянская мифология также не обошлась без обожествления оленя: «У славян олень считался олицетворением предков. Олени переносили души умерших в потусторонний мир, множество их изображений было найдено на стенах древних ритуальных пещер» [12]. Последняя строфа песни Хелависы содержит строчки:
..А лайки рвутся с цепей,
А в их глазах небеса [4].
Карлос Кастанеда писал: «Когда воин ждет, он насыщает глаза миром...» [1, с. 345]. Подобно лайкам, шаман или воин ждет удобного момента, чтобы сбежать из удушливых объятий повседневности в миры, стимулирующие высший духовный рост человека знания. Побег из измерения людей у Карлоса Кастанеды состоялся в виде прыжка в бездну, через которую он попал во вселенную нагваля. Однако, пока воин находится в предвкушении этого заветного мгновения, он должен впустить в свое сознание те составляющие части, которые приводят в движение мир. Человеку знания требуется осознать структуру данной человеческой реальности, чтобы быть готовым к созданию собственной. Выражаясь другими словами, в глазах видящего должна отразиться планета Земля во всем ее многообразии. Л.Н.Толстой говорил, что «глаза - это зеркало души». Исходя из этого, составные части мироздания, те, что делают его таким, какой он есть, должны плотно укорениться в энергетическом астральном дубле человека знания. С другой стороны, строки Хелависы об отражении в глазах небес тесно связаны с ка-станедовской любовью дона Хенаро к миру. Воин нагваля впускает в себя красоты планеты, тем самым наслаждаясь ими и проявляя чувства безграничной радости. Таким образом, дон Хенаро наполняет свою 0 внутреннюю составляющую силой, основанной на любви к Вселенной, что делает его непревзойденным бенефактором и учителем - нагвалем.
Таким образом, идеи Карлоса Кастанеды нашли отражение в текстах Хелависы в качестве мотивов воина - рыцаря нагваля, шамана как связующего звену между мирами, тумана как барьера восприятия на пути мага, создания реальностей и путешествия в них, а также в теме сновидения и сновидческой действительности.
Список литературы
1. Карлос Кастанеда. Собрание сочинений в 11-ти томах. Издательство «София». М., 2013.
2. http://lyrcs.ru/tracks/2157975353/Дорогасна
3. http://lyrcs.ru/tracks/2157973445/Воинвереска
4. http://lyrcs.ru/tracks/2157976754/Шаман
5. Ахматова А.А. Стихотворения. Поэмы. Проза. М, 1998.
6. Красман В.А. К вопросу о специфике «ночного хронотопа» в европейском романтизме // Молодой учёный. 2011. №5. С. 32-47.
7. Дж. Роулинг. Гарри Поттер и Узник Аскабана. М., 2015.
8. Велимир Хлебников. Собрание сочинений в трех томах. Том 1. СПб., 2001.
9. Большой толковый словарь русского языка. СПб., 1998.
10. http://pelevin.nov.ru/rass/pe-ixt/1. html
11. http://www.lib.ru/INOFANT/HAKSLI/doors.txt
12. http://gornaya-apteka.com/2012/12/olen-v-raznix-tradiciyax/
13. Толстой Л.Н. «Война и мир». Тула, 1977.
14. Стивенсон Р.Л. Собрание сочинений в пяти томах. М, 1993.
Об авторе
Любарский Руслан Васильевич - аспирант 2 курса, Брянский государственный университет имени академика И.Г. Петровского
