CC BY
47
ББК 83.3(2 Рос=Рус)5-3
ХУДОЖЕСТВЕННАЯ КРИТИКА В СИБИРСКОЙ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ ПЕЧАТИ И ЕЕ ВЛИЯНИЕ НА ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
Л. Р. Строй
THE ARTISTIC CRITIQUE IN PRE-REVOLUTIONARY NEWSPAPERS OF SIBERIA AND ITS INFLUENCE TO ARTISTIC EDUCATION
L.R. Stroy
В исследовании рассматриваются процессы развития художественной критики и становления художественного образования на материале дореволюционных газет Сибири. Изучено влияние критики на организацию художественных школ в Иркутске, Томске и Красноярске. Проанализированы общие и специфические черты развития художественного образования в каждом из трех сибирских городов.
Ключевые слова: художественная критика в Сибири, дореволюционная пресса, особенности художественного образования.
This article descript the processes of development artistic critique and formation artistic education via materials of pre-revolutionary newspapers of Siberia. There is explored influence of critique to artistic schools which were organized in Irkutsk, Tomsk and Krasnoyarsk. There is also analysis of peculiar features of development artistic education in those cities.
Keywords: Siberia art critique, pre-revolutionary media, art education peculiarities.
Художественная критика является необходимым элементом процесса развития искусства и влияет на формирование культуры общества. Играя в социуме «роль «обратной связи», критика превращает в самостоятельную форму объективной деятельности ту оценивающую активность, которая как необходимый компонент заключена в процессе восприятия произведения искусства»1. Важность этого механизма требует изучения теоретических и исторических основ отечественной художественной критики. Определенные этапы художественной критики Москвы и Петербурга уже введены в научный оборот, но процессы сложения и развития художественной критики Сибири дореволюционного периода практически не изучены.
Без этих знаний невозможно целостно восстановить картину художественной жизни региона, определить специфику выставочной деятельности, высветить основные этапы развития провинциального художественного образования. Информация об этих процессах содержится на страницах дореволюционной прессы Иркутска, Томска и Красноярска.
Томск в конце XIX века был столицей «интеллигентной Сибири; по складу общественной жизни, по обилию учебных заведений и ученых и благотворительных обществ это, по значению, в Сибири главный город»2. Торговой столицей региона в то время был Иркутск, будучи и самым крупным городом по уровню населения (60 тысяч человек). Крас-
ноярск был городом с блестящим будущим, благодаря выгодному географическому положению в центре Сибири. Эти мегаполисы, имея собственную историю развития искусства, были связаны политически, экономически, творчески. Они активно влияли на развитие друг друга и определяли характер общесибирских культурных процессов, в том числе, в области сложения и развития художественной критики.
Зарождение провинциальной художественной критики Сибири связано с выпуском первых местных газет в 1860-е годы. Вместе с указами, отчетами, справками здесь стали размещать объявления на подписку периодических столичных художественных изданий. Так информация об изобразительном искусстве стала «проникать» в Сибирь.
Не менее значимыми для просвещения читателей в области искусства были материалы, заимствованные из других источников, в основном из столичной прессы: о русских художниках (Сурикове, Репине, Врубеле, Серове и др.), о передвижных выставках. Это подвело сибирскую интеллигенцию к мысли о необходимости проведения местных художественных выставок.
В 1880 году неизвестный обозреватель иркутской газеты писал о важности устройства выставки в Иркутске или Томске с тем, чтобы дать провинциальному обществу «случай порадоваться радостью не личной, а общей с целою массою людей»3.
Л.Р. Строй
Подобных высказываний в сибирской прессе становилось все больше, а с этим стала очевидна проблема, что «Сибирь бедна доселе художниками и художественными произведениями»4.
Местные мастера, выучившись в столице, не возвращались в провинцию, поэтому назрела необходимость в местном художественном образовании. Сибирские издания отмечали, что столичное искусство «... касается мало особенностей нашего быта..., напротив перед нами рисуют очень часто картины, которые для нас чужды и не знакомы.. .»5. Неизвестный автор в 1884 году иронично писал в связи с этим о картине И.Е. Репина «Не ждали»: «Фигура возвратившагося всклокоченная, в крестьянском азяме, с рваной шапкой, лицо страннаго, почти ужаснаго вида. Все это, конечно, истолковывается страданиями и «ужасной Сибирью», жалко только, что фигура в русском азяме, какого в Сибири не носят»6.
Журналисты, писавшие о художественном образовании в Сибири как о назревшей проблеме, отмечали, что «все начинания в этой области, а их было не мало в разных городах Сибири, скоро глохли и сами собой прекращались, не оставляя сколько-ни-будь заметных следов своего существования»7. Ситуация разрешилась в 1910 году, когда в трех городах региона были учреждены художественные школы.
В январе в Красноярске были открыты Рисовальные классы, в сентябре в Иркутске была создана частная школа. Томская школа рисования и живописи организовывалась в марте, а потом в ноябре 1910 года. У этих трех начинаний есть общие и специфические моменты в истории развития. Обозначим наиболее важные.
Во-первых, художественное образование Иркутска, Томска, Красноярска складывалось благодаря настойчивому вниманию художественной критики к этой проблеме. К началу XX века, когда Сибирь, соединенная с центральной частью России водными и железнодорожными магистралями, перестала ощущать себя отдельным пространством внутри страны, понадобилось искусство, чтобы творческими силами «врасти» в тело государства и показать, что «русского азяма» в Сибири не носят. Назрела потребность в местных художественных силах, которые, выучившись, не уехали бы из региона. Более того, не все сибиряки могли получить образование в столице и иногда газетчики специально обостряли проблему, приводя в пример трагические случаи. Такова история молодого красноярца Иннокентия Александровича Минаева. Он хотел быть художником, но не найдя средств уехать учиться, «покончил свою жизнь выстрелом из револьвера в сердце. По отзывам компетентных лиц, в лице Минаева Красноярск мог бы дать обществу второго Сурикова»8.
Во-вторых, идея организации художественной школы была общесибирской, постоянно «подогре-
ваемой» прессой. Поэтому неудивительно, что в трех сибирских городах это событие произошло одновременно — в 1910 году.
В Иркутске идея организации художественной школы «вынашивалась» долго. Одним из первых сибирских художников, который мечтал об этом, был живописец Песков Михаил Иванович. В 1864 году в возрасте 30 лет он умер и воплотить эту идею в жизнь удалось лишь в 1900 году Верхотурову Николаю Ивановичу. Через год школа была закрыта из-за нехватки средств. В сентябре 1906 года были открыты частные классы рисования и живописи Алексеем Федоровичем Лытневым. Он получил разрешение от Министерства Императорского Двора, но «без общеобразовательных наук и особых прав»9. Позже художник хотел ходатайствовать о возможности выпускать дипломированных учителей рисования и живописи после 4-летнего курса обучения, но в октябре 1907 года школа была закрыта из-за недостатка учеников.
В сентябре 1910 года в Иркутске художником Копыловым Иваном Лавровичем была открыта частная художественная школа — класс рисования и живописи. Занятия проходили в доме педагога. Он разрабатывал индивидуальную программу каждому начинающему художнику, в зависимости от его способностей. Помимо занятий по рисунку, композиции, живописи, Копылов «стремился дать ученикам историю стилей, понимая стиль как пространственную и ритмическую организацию»10. После революции школа вошла в созданный Народный университет, а в 1920 году факультет живописи и ваяния университета был реорганизован в 1-ю Иркутскую художественную мастерскую-студию, находящейся под ведением губоно и руководимой Копыловым.
В Красноярске открытие художественной школы состоялось 27 января 1910 года силами городских властей и при активном участии Василия Ивановича Сурикова. Было выделено здание в центре города и приличная сумма на обустройство. Постепенно радость власти перешла в равнодушие, а позже и в раздражение. Школа, требуя вложений, не приносила дохода. Были проблемы с педагогическими кадрами. С 1910 по 1919 годы сменилось 3 заведующих учреждением. Сначала это был архитектор Чернышов Леонид Александрович, но уже 25 октября 1910 года «училищная комиссия просит Городскую Управу принять на должность заведы-вающего Рисовальной школой Михаила Григорьевича Костылева, приглашенного комиссией на эту должность вместо Л.А.Чернышова, в виду частых и продолжительных отъездов последнего из города»11. Нет архивных документов и упоминаний в прессе о деятельности Костылева на этом поприще, но известно, что назначение это было утверждено губернатором. С 1913 года должность заведующего занимал художник Вильгельм Генрихович
Искусствоведение
Вагнер «вплоть до ее закрытия в 1919 году в связи с событиями Гражданской войны»12.
Душой школы и ведущим педагогом с первого дня существования Рисовальных классов в Красноярске был Каратанов Дмитрий Иннокентьевич, рекомендацию которому дал В.И. Суриков. Каратанов по требованию властей разработал три варианта образовательной программы школы»13 и воспитал несколько поколений красноярских художников. Благодаря его таланту Рисовальная школа Красноярска выстояла перед равнодушием властей, отказом Петербургской Академии художеств взять провинциальную школу под «свое крыло», частыми переездами из одного помещения в другое, скудностью учебных пособий, оттоком учащихся и строптивостью учеников, усложняющих и без того непростую ситуацию.
Критики подчеркивали слабый уровень первого выпуска школы. Газеты писали, что на отчетной выставке, проходившей 27—30 января 1912 года «картины, рисунки и чертежи подобраны очень плохо. Выставлено около 250 картин и рисунков и около 50 чертежей, но хороших рисунков и чертежей немного; большинство их выполнено неумело и неряшливо и благодаря этому вся выставка производит на посетителя впечатление неряшливой мазни. Нас удивляет погоня устроителей выставки за количеством выставленных предметов в ущерб их качеству, что вряд ли послужит интересам школы»14.
На отчетной выставке 26—28 декабря 1914 года 5 учащихся из 17 отказались выставлять свои работы, «несмотря на письменные и устные увещевания г. заведующего»15. Тем не менее, была представлена 531 работа Ефремова, Лаврова, Вощакина, Грехова, Ильина, Устюгова, Пирожникова и других. 9 произведений Ефремова, Лаврова, Вощакина были куплены предпринимателем, меценатом и Председателем Попечительского Совета школы Петром Ивановичем Гадаловым. В 1915 году он отказался участвовать в жизни художественного учреждения, указав «на полную безполезность рисовальной школы в том виде, в каком она находиться в данное время, т. к. школа не дает никаких прав и практических познаний»16. Гадалов предложил передать учреждение в ведение министерства торговли и промышленности, внести кардинальные изменения в общие положения и устав школы, а в программу включить такие предметы, как керамика, ваяние, художественно-гончарное производство, иконопись, орнаментика. Кроме того, им был поставлен вопрос о необходимости «оканчивающим курс школы давать права и диплом учителя рисования»17, отсутствие которого объясняет малочисленность учащихся.
Предложения Гадалова остались без внимания, но художественная жизнь в Красноярске постепенно набирала силу. Выставки стали организовываться на новом уровне, как например, первая сибирская выставка картин и скульптуры 1916 года. Сюда стянулись
мощные художественные силы региона «в попытке положить начало к объединению местных, сибирских художников и в том, чтобы ознакомить сибирское общество с их творчеством»18. Это событие состоялось 23 февраля — 7 марта и 276 работами представило творчество 18 мастеров, среди которых были преподаватели и учащиеся Рисовальных классов Красноярска и художественной школы Томска.
В 1909 году в Томске было организовано Общество любителей художеств (ТОЛХ). Его члены, будучи художниками, критиками, педагогами смогли поднять культурный уровень города на небывалую высоту в Сибирском регионе.
Действуя активно и самостоятельно, члены ТОЛХ арендовали небольшое здание и 3 марта 1910 года рисовальные классы были открыты. Здесь безвозмездно преподавали художники Щеглов и Воронина. Но количество желающих превысило возможности школы, не хватало места в помещении, учебного материала и т. д. Поэтому 15 ноября 1910 года в Томске были повторно открыты классы рисования и живописи, но уже на другом профессиональном уровне. Руководителем и преподавателем школы стал художник Семен Маркович Прохоров. Его учитель И.Е. Репин пожелал «в добрый час начать большое художественное дело в отдаленном крае»19. Приезжий художник органично влился в мощный творческий коллектив ТОЛХ.
Работа томских художников освещалась местными газетами «Сибирская жизнь» и «Сибирское слово», поддерживалась городскими властями и Петербургской Академией художеств. В 1912 году ТОЛХ получило субсидию на расходы от Академии20, а в марте 1913 года Петербургская Академия художеств безвозмездно отправила в художественную школу Томска гипсы и оплатила их пересылку.
В 1913 году из Томска по разным причинам уехали видные художники: С.М. Прохоров, М.М. Щеглов, Л.П. Базанова, A.C. Капустина. Эти потери оказались невосполнимыми и уже через год сами члены общества констатировали кризис в своей работе: снижение количества учащихся в школе и членов ТОЛХ, уменьшение количества выставок и падение их художественного уровня. Появились негативные отзывы в прессе, подрывающие имидж Общества. Ситуацию осложнили, но не разрушили политические события в стране, а 1 мая 1918 года в Томске состоялось официальное открытие первой Сибирской Академии художеств.
Как мы видим, художественное образование в каждом из трех сибирских городов развивалось самостоятельно, но в едином временном и содержательном потоке. Это позволяет обозначить третью общую черту, характерную для развития исследуемых школ.
Итак, художественные образовательные учреждения в регионе отличались лояльностью к возрасту и социальному положению учащихся. Томская школа была «свободной и открытой для всех желающих, без
Л. Р. Строй
каких бы то ни было ограничений и зависимости от общебразоват. ценза, возраста и т. п.»21. В 1911 году здесь обучалось 76 человек, из них 57 мужчин и 19 женщин. Самому младшему ученику было 10 лет, самому старшему 36 лет. Больше всего среди обучающихся было 17-летних (8 человек) и 19-летних (7 человек). Пестрым был национальный состав: русские, евреи, поляки, немцы, латыши и калмыки.
В 1910 году количество начинающих художников в Томске было почти в 2 раза больше чем в Красноярске (87 и 43 человека соответственно), а далее в 1914—1915 учебном году в столице Енисейской губернии желающих учиться рисовать было на 2 человека больше чем в Томске (32 и 30 человек соответственно) на фоне общего спада интереса к художественному образованию.
Стоит отметить, что в течение каждого учебного года количество начинающих художников в Красноярске постоянно менялось. Из письма Гадалова в Городскую Управу видно, что в сентябре 1913 года в школе обучалось 37, в октябре 44, в ноябре 19 учащихся22. В декабре 1913 года в Рисовальных классах занималось 17 человек. Меценат писал, что «причиной бегства учеников попечительный совет считает высокую плату 15 р. в год и чтобы привязать учащихся просит городскую думу уменьшить оплату до 10 р. год»23. В 1913 году стараниями Гадалова стоимость обучения была снижена до 10 рублей в год. Немаловажно, что 17 февраля 1910 года красноярский меценат Андрей Андреевич Саввиных выделил 30 рублей в год «в виде стипендии за право обучаться в рисовальной школе за двух, более нуждающихся и заслуживающих, по усмотрению преподавателей, учеников этой школы»24. Таким образом, с 1914 года уже 3 ученика могли обучаться на стипендию Саввиных. В Томске меценат С.И. Касаткин в 1915 году предложил финансовую поддержку классам рисования и живописи и в благодарность был избран почетным членом ТОЛХ.
Отсюда мы переходим к четвертой общей черте в развитии сибирских художественных школ — влияние благотворительности на развитие художественного образования.
В вышеизложенных процессах творческую деятельность осуществляли местные власти сибирских городов, чтобы привлечь финансы и интерес горожан к работе рисовальных школ. 6 января 1912 года был организован «в пользу Красноярской рисовальной школы художественный бал “В сказочном царстве”»25 с карнавальным шествием, который посетили более 80 человек.
Еще масштабней работали в Томске. С 9 сентября 1912 года ТОЛХ проводило воскресные рисовальные вечера для всех желающих, с чтением книг и музыкальными номерами26. Также организовывались вечера памяти о великих русских художниках. Один из самых памятных состоялся 21 ноября 1912 года в честь Валентина Серова. Сначала лекцию прочита-
ла Л.П. Базанова о жизненном и творческом пути художника, затем «С.М. Прохоров поделился с присутствовавшими своими впечатлениями от личного знакомства с Серовым»27. В конце 1912 года члены правления ТОЛХ провели костюмированные вечера, инсценируя культурно-исторические эпохи: Древний Египет, Древняя Греция, Средневековье и т. д. По мнению устроителей это «оживляло» деятельность ТОЛХ и знакомило горожан с историей искусств.
Пресса (особенно томская) освещала работу художественных школ в сибирских городах в самых различных ракурсах. За этим пристальным взглядом журналистов и критиков видится искреннее желание успеха начатого дела и трогательный провинциальный дилетантизм в вопросах художественного творчества. И если до 80-х годов XIX века короткие заметки об искусстве писали анонимные журналисты, то в 1880-х годах краткие обзоры становились подробными статьями с названиями, подписанные авторскими инициалами (в конце века многие журналисты подписывались заглавными буквами имени и фамилии). В начале XX века появляются имена первых художественных критиков Сибири, среди них Шевич, Адрианов, Кэнт, Аниш, Байкалов, Потанин, Крутовский, Прохоров, Базанова, Щеглов, Ткаченко и др. Многие из них были профессиональными художниками.
С 1917 года революция поставила перед искусством новые задачи и художественная критика должна была способствовать партийному воздействию на развитие и формирование социалистического искусства. Властью была разработана программа работы по вопросам искусства и сформулировано направление деятельности: «Долой старое искусство, служившее капиталу — да здравствует новое искусство, как факел, освещавший путь к мировой трудовой коммуне»28. В трансформировавшемся пространстве культуры менялись ориентиры искусства, интонации художественной критики и система ценностей художественного образования.
Примечания
1. Каган, М.С. Искусствознание и художественная критика. Избранные статьи / М.С. Каган. — М. . Петрополис, 2001. — С. 108.
2. Кузичева, А.П. Театральная критика российской провинции: 1880—1917: коммент. антология / А.П. Кузичева. — М. : Наука, 2006. — С. 293.
3. Ядринцев, Н.М. Предстоящее трехсотлетие Сибири / Н.М. Ядринцев // Сибирь. — 1880. — № 9.
4. Хроника//Восточное обозрение. — 1887. —№ 3.
5. Сибирская жизнь, как почва для искусства // Сибирь. — 1880. — № 6.
6. Хроника // Восточное обозрение, — 1884. — №11.
7. Адрианов. Классы рисования и живописи // Сибирское слово. — 1911. — № 43.
8. Хроника//Восточное обозрение. —1884. —№ 13.
9. Лыхин, Ю.П. Художественная жизнь Иркутска (первая четверть XX века) / Ю.П. Лыхин. — Иркутск, 2002. — С. 174.
Искусствоведение
10. Муратов, П.Д. Художественная жизнь Сибири 1920-х годов / П.Д. Муратов. — Л. : Художник РСФСР, 1973,— С. 20.
11. Государственный архив Красноярского края. Ф. 161. оп. 1. Д. 160.
12. Художники земли красноярской: каталог. — Красноярск • Поликор, 2007. — С. 8.
13. Государственный архив Красноярского края. Ф. 161. оп. 1. Д. 160.
14. Местная жизнь. Выставка в рисовальной школе // Сибирская мысль. — 1912. —№69.
15. Красноярск 25 июня 1914 года. Красноярская рисовальная школа// Енисейская мысль. — 1914. — № 136.
16. В рисовальной школе // Сибирская мысль. — 1915.—№42.
17. Там же.
18. Байкалов, Ст. На выставке картин / Ст. Байкалов // Сибирская мысль. — 1916. — № 30.
19. Потанин, Г. Культурная жизнь в Томске в 1912 г. / Г. Потанин // Сибирская жизнь. — 1913. —№31.
20. Об-во любит, художеств // Сибирская жизнь. —
1911, —№249.
21. В обществе любителей художеств // Сибирское слово. — 1910. — № 11.
22. Государственный архив Красноярского края. Ф. 161. оп. 1. Д. 160.
23. Рисовальная школа // Енисейская мысль. — 1913.— № 254.
24. Государственный архив Красноярского края. Ф. 161. оп. 1. Д. 160.
25. Объявление о художественном бале в пользу Красноярской рисовальной школе // Сибирская мысль. —
1912,—№5.
26. Томская жизнь. В обществе любителей художеств // Сибирская жизнь. — 1912. —№ 202.
27. В.А. Серов / Вс. К. // Сибирская жизнь. — 1912. — №260.
28. Культура и революция // Красноярский рабочий. — 1920,— Ха 28.
Поступила в редакцию 23 июля 2009 г.
Строй Лилия Ринатовна, родилась 30 мая 1972 года в г. Целинограде (ныне г. Астана, Казахстан). В 2002 г. окончила Красноярский государственный университет, факультет искусствоведения и культурологии. В настоящее время является аспирантом Красноярского государственного художественного института.
Stroy Lilia Rinatovna, was born on May 30, 1972, in Tselinograd (now Astana, Kazakhstan). In 2002 graduated from Krasnoyarsk State University, faculty of Art Criticism and Cultural Studies. Now she is a post-graduate student of Krasnoyarsk State Institute of Art.
