CC BY
39
Хроники закономерностей преступности несовершеннолетних
в России
Демидова-Петрова Е. В.1
Ключевые слова: несовершеннолетний, преступность несовершеннолетних, закономерность, качественно-количественные изменения, статистические данные, судебная практика.
Аннотация. В настоящей статье представлены качественно-количественные изменения преступности несовершеннолетних. Отмечено, что негативно-качественные изменения преступности несовершеннолетних, позволяющие отражать картину эволюции ее развития, заключены в целом ряде характеристик. Их содержание проиллюстрировано результатами авторского анализа данных уголовной и судебной статистики современного периода (2011-2016 гг.). Эти результаты рассмотрены в сравнительном компоненте по отношению к предыдущим вехам развития преступности несовершеннолетних. Подобный подход позволяет видеть через призму количественно-качественных изменений проявлений преступности во времени, трансформацию самого явления. При оперативном анализе статистических показателей новизна трендов преступности несовершеннолетних будет не так заметна. Также представлен авторский анализ судебных решений по уголовным делам в отношении несовершеннолетних.
DOI: 10.21681/2226-0692-2018-1-15-24
П ривычныи для анализа и оценки криминологически значимых явлении, мониторинг «длинных» (линейных) данных уголовно-правовоИ статистики позволяет отмечать начала прироста малолетних преступников в Российской империи в последней четверти XIX века, который имел продолжение тренда в начале XX века.
Именно обозначенный период времени, позволяет определить хронологические начала выявления закономерностей исследуемого вида преступности. Обращаясь к единственному источнику статистических данных, являвшихся объектом анализа в контексте конкретной темы диссертации О.В. Харсеевой, представляется возможным интерпретировать их для рассмотрения задач настоящей работы.
Итак, по абсолютным показателям статистических данных за период с 1874 по 1894 год количество осужденных несовершеннолетних увеличилось почти в 2 раза. Эти тенденции оказались тождественны увеличению всей регистрируемой преступности. Впервые была отмечена эскалация криминализации девочек-подростков. В этот период число их преступлений выросло в 3 раза, а удельный вес в общем количестве осужденных несовершеннолетних достиг 15%. С 1901 по 1916 годы число осужденных малолетних преступников увеличилось почти в 4 раза, по сравнению с предыдущим анализируемым периодом. При этом отмечаемый рост
происходил на фоне заметного снижения темпов всей преступности. Таким образом, число малолетних преступников указанного возраста за 40 лет выросла почти в 7,5 раз. В это же время, значительно вырос рецидив: в 1910 году несовершеннолетних, осужденных более одного раза, было 12%, в 1911 году - 51%, 1913 году - 57%. В числе совершаемых ими преступлений преобладали деяния, не имевшие высокую степень общественной опасности (в подавляющем большинстве случаев - корыстной направленности)2.
Криминальная ситуация дореволюционного и предреволюционного периодов России характеризовалась кардинальными изменениями социально-экономического характера, связанными прежде всего с трудовой занятостью. Так, масштабный отток сельского взрослого населения в промышленные городские центры имел разные проявления. В тех случаях, когда отмечалась «маятниковая» трудовая миграция, предполагавшая сезонные работы взрослых в городах, неминуемо исчезал родительский контроль за младшими членами семьи, оставшимися в местах постоянного ведения домохозяйства (проживания). В тех случаях, когда вся семья переезжала в город, ослабление родительского контроля, препятствующего криминогенному воздействию на детей, сопровождалось еще более основательными причин-
2 Харсеева О.В. Борьба с преступностью несовершеннолетних в России в середине XIX - начале XX вв.: историко-правовое исследование (на материалах Курской губернии): автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2007. С. 16.
1 Демидова-Петрова Елизавета Викторовна, доцент кафедры криминологии и уголовно-исполнительного права Казанского юридического института МВД России, доцент, кандидат юридических наук, подполковник полиции, Российская Федерация, г. Казань.
E-mail: demidova.liza@gmail.com
ными факторами преступности. К таковым можно отнести разительное отличие имущественного положения сельских семей, перебравшихся в город, в сравнении с постоянными его жителями (даже мещан). Не случайно в данном случае абсолютное преобладание корыстных преступлений несовершеннолетних.
Таким образом, центральное обстоятельство первичного генезиса качественно-количественных корреляций в преступности несовершеннолетних, можно связать с урбанизацией, которая при многофакторных условиях, благоприятствовала криминализации несовершеннолетних. Кроме того, заметная эскалация роста их преступности, позволяет отмечать начала выделения совокупности преступлений несовершеннолетних, в качестве отдельного вида преступности подлежащего реагированию.
Такое выделение в скором времени получило дополнительное эмпирическое обоснование, которое было продиктовано разгулом беспризорности и безнадзорности несовершеннолетних, вскоре случившееся в период постреволюционных событий в первые годы советской власти. Именно эти девиантные или асоциальные проявления жизнедеятельности подростков, утративших родителей в период социальных испытаний (ставших жертвами войны мировой и гражданской, голода), в конце 1910-х и первой половине 1920-х годов оперативно получали активные формы проявлений групповой преступности несовершеннолетних. Реальные угрозы преобразований групповой преступности в организованную, представлявшую повышенную степень опасности для политической состоятельности нового советского государства, объективно потребовали ассиметричного системного и организованного подхода в реагировании. Таковое нашло воплощение в деятельности первой спецслужбы Советской России (Всероссийской Чрезвычайной Комиссии), в число первоочередных задач которой входила ликвидация беспризорности и безнадзорности среди детей3, а также организация знаменитых трудовых колоний для малолетних правонарушителей, апологетом которых выступил педагог А.С. Макаренко4. Примечательно, что реализация задач борьбы с преступностью несовершеннолетних на протяжении 1920-х годов получила научно-практическое сопровождение в ярко выраженной криминологической тематике. Глубинному осмыслению подвергались вопросы девиации и причинности, а также предупреждения, как специального и индивидуального (исправительные колонии), так и общего (с позиции социально-правовой охраны детей в разрезе сравнительного правоприменения)5.
3 Из истории Всероссийской чрезвычайной комиссии (1917 -1922 гг.). Сб. док. М., 1958. № 313.
4 Макаренко А.С. О воспитании. М.: Издательство политической литературы, 1990. 416 с.
5 См.: Блонский П.П. О так называемой моральной дефективности / П.П. Блонский // На путях к новой жизни. 1923. № 9; Гернет М.Н. Социально-правовая охрана детства за границей и в России / М.Н. Гернет. М., 1924; Куфаев В.Н. Борьба с правонарушениями несовершеннолетних. М., 1924; Люблинский П.И. Борьба с преступностью в детском и юношеском возрасте (социально-правовые очерки). М.,
1923; Озерецкий Н.И.Нищенство и беспризорность несовершеннолетних. М., Изд-во Мосздравотдела, 1929. С. 116-226; Плюснин Б.А. Правонарушения несовершеннолетних и их причины / Б.А. Плюснин // Народное просвещение. 1924. № 9-10; Утевский Б.С. В борьбе с дет-
Исходя из проиллюстрированного, следующий аспект коррелирующих качественно-количественных изменений преступности несовершеннолетних, заключен в обнаружении свойств самодетерминации ее проявлений, характеризующихся оперативным потенциалом преобразования - из девиаций и уголовно-наказуемых деяний небольшой и средней тяжести, в формы общественно опасного явления, представляющего угрозу государственности и политическому строю (принимая во внимание упомянутые специальные меры реагирования).
Со второй половины 1920-х годов и вплоть до середины 1940-х годов анализируемый вид преступности проявил себя в позитивных (в криминологическом смысле) свойствах качественно-количественного постоянства. Снижение уровня преступности несовершеннолетних коррелировало со стабильными условиями удовлетворенности уровнем социального благополучия несовершеннолетних. Этот период отмечен развитием среднего и профессионального образования, тотальным государственным контролем за учебной, трудовой, до-суговой жизнедеятельностью несовершеннолетнего поколения. Отсутствовала волатильность в политических предпочтениях лиц молодого возраста, чему во многом способствовал системно-структурный охват несовершеннолетних («октябрята-пионеры-комсомольцы»). Все это сводило на нет вероятности криминогенных факторов, обладающих способностью порождать феноменальные или неожиданные формы детерминации преступности несовершеннолетних. Не случайно в эти годы развитие получает аналитическая составляющая содержания борьбы с преступностью несовершеннолетних, предусматривающая не только анализ ее текущих проявлений, но и оценку актуальности реализуемых мер6.
Однако, характерные для экономически неблагополучных периодов закономерности количественной эскалации преступности несовершеннолетних, отмечаемые в первые послевоенные и постреволюционные годы, получили повторное выражение во второй половине 1940-х годов. Громадные социально-экономические потери и разруха, вызванные войной и репрессиями, утратой семей и родственных связей, качественно-негативным образом благоприятствовало диалектике повторения ранее преодоленных проявлений беспризорности и безнадзорности несовершеннолетних. Эти масштабные социальные девиации, вновь, как и прежде, получали свое развитие в активных и организованных формах проявлений преступности, участниками и субъектами которой становились подростки. Уголовная статистика зафиксировала рекордное число совершенных несовер-
ской преступностью. Очерки жизни и быта Московского трудового дома для несовершеннолетних правонарушителей. М.: Изд-во НКВД РСФСР, 1927.
6 Виноградов М. Некоторые итоги борьбы с преступностью среди несовершеннолетних / М. Виноградов // За социалистическую законность. Органы прокуратуры СССР. № 11. 1935; Виноградов М. Актуальность закона 7 апреля 1935 г. (о борьбе с несовершеннолетними преступниками) / М. Виноградов // Советская юстиция. № 19. 1935; Горвиц Д. Задачи защиты по делам несовершеннолетних / Д. Горвиц // За социалистическую законность. Орган прокуратуры СССР. № 8. 1935.
шеннолетними преступлений - 78 847 за пятилетний период, с 1946 по 1950 годы7.
Законы диалектической связи противостояния и эскалации преступности несовершеннолетних, принесли свои плоды в виде преодоления тренда не только ее роста, но и изменения негативно-качественного состава. На протяжении 1950-х годов и первой половине 1960-х годов, происходившая стабилизация социально-экономической сфер жизнедеятельности, автоматически блокировала действие криминогенных факторов, которые обусловливали преимущественно корыстные преступления несовершеннолетних, образующих основной удельный вес их преступности. Наряду с этим также произошло и количественное снижение криминальных деяний, субъектами которых являлись лица, не достигшие возраста совершеннолетия. Проблемы криминализации подростков находили свое выражение в преступлениях хулиганства, насильственных уголовно-наказуемых деяний, совершаемых в условиях города и на улице. Все это обуславливало повышенный уровень городской преступности несовершеннолетних по сравнению с сельской. Нельзя обойти вниманием, что отмечаемые негативно-качественные трансформации преступности подростков (на фоне спада корыстных преступлений и роста насильственных деяний, а особенно хулиганства, которое приобрело формы масштабного явления), повлияли на политику борьбы с ее проявлениями. Это выразилось в декриминализации некоторых уголовно-правовых составов. За совершение незначительных преступлений предусматривалось административное наказание в соответствии со ст. 50.1 УК РСФСР 1960 года. Применение указанной нормы было достаточно эффективным, не только в выражении снижения статистики преступлений несовершеннолетних, сколько с позиции аккумуляции (понижения) рецидива среди них, о чем свидетельствуют результаты научных исследований, посвященных этому периоду времени8.
Именно рецидив преступности несовершеннолетних, стал поистине актуальной проблемой в 1960-е годы, которая требовала блокирования криминализации, связанной с пенализацией большинства подростков за хулиганство. Показательно, что в 1964 году число несовершеннолетних преступников достигло новой рекордной цифры - 93 308 человек, при числе выявленных преступлений, совершенных ими в количестве 70 5249.
В 1970-е годы рост подростковой преступности происходил в условиях стабильного сокращения общей численности этой возрастной группы в населении страны, а также на фоне роста преступности взрослых. Отмечаемое сокращение социально-возрастной группы несовершеннолетних и одновременная интенсивность криминальной их активности, одновременно коррелировали с социальным негативно-качественным явлением - семейным неблагополучием, которое имело целый
7 Карпец И.И. Преступность: иллюзии и реальность. М.: Рос-сийск. право, 1992. С. 225.
8 Дюжаев А.В., Савин М.Я., Шергин А.П. Теория и практика замены уголовной ответственности административной. М.: ВНИИ МВД СССР, 1981. С. 45.
9 Карпец И.И. Преступность: иллюзии и реальность. М.: Рос-
сийск. право, 1992. С. 225.
ряд последствий, видимых криминологам и значимых для объяснения искомых закономерностей.
Итак, именно на 1970-е годы пришлись явления неполных родительских семей, нестабильности супружеских отношений. По данным открытой статистики на это десятилетие количество расторгнутых браков достигло наивысшего уровня за все годы российской и советской истории - 952 000. С этими внешне отвлеченными данными следует связывать основные качественно-количественные криминологически значимые изменения, произошедшие с преступностью несовершеннолетних в исследуемые годы. Объяснением этому служит хрестоматийная для криминологов истина, которая выражается в том, что «неполнота семьи расширяет, придает своеобразие криминогенному комплексу факторов, детерминирующих преступное поведение несовершеннолетних»10.
Криминализация несовершеннолетних динамично росла, несмотря на то, что в отдельные периоды карательная практика в отношении данной группы населения обладала чрезвычайной суровостью. Начиная с 1973 года по 1984 год, темпы роста судимости несовершеннолетних опережали динамику выявляемых преступлений, совершенных ими. В режиме пятилетних хроник, картина уголовно-правовой статистики о преступности несовершеннолетних обладала закономерностями поступательно развивающегося явления, прирастающего приблизительно на 20 тысяч преступлений в год. С 1966 по 1970 годы - 96 816 преступлений; в 1971-1975 годы - 111 633; в 1976-1980 годы - 131 325; в 1981-1985 годы - 149 896. В первые перестроечные годы, всего за три года, количество совершенных несовершеннолетними преступников превысило показатели предыдущего 5-летнего периода. Так, за 1986-1988 годы было зарегистрировано 171 057 преступлений.
Всего за 25-летний период, определяемый социологами как поколение, а именно с 1964 года по 1988 год, количество несовершеннолетних преступников увеличилось почти в 2 раза (с 93 308 до 184 874), а число выявленных уголовно-наказуемых деяний, ими совершенных, выросло более чем в 2,5 раза (70 524 и 184 735). Пик преступности несовершеннолетних пришелся на рубеж десятилетий (1980-х - 1990-х годов). Так, в 1989 году по сравнению с предыдущим годом она выросла на 22% и достигла совокупности 223 908 преступлений, а в 1990 году составила 232 700 зарегистрированных фактов уголовно-наказуемых деяний11.
Количественный рост преступности несовершеннолетних в отмеченный период был детерминирован не просто радикальными негативными изменениями, происходившими в политической, социальной, экономической, правовой, правоохранительной, культурной сферах жизнедеятельности, сколько тотальным ослаблением в предупредительных ресурсах этих сфер, и дезориентацией в связи с их сущностным действительным
10 Курс советской криминологии: Предупреждение преступности. М.: Юрид. лит., 1986. С. 257.
11 Приводимые статистические данные представлены в книге Карпеца И.И. Преступность: иллюзии и реальность. М.: Российское право, 1992. С. 225.
(реальным) содержанием. Криминогенными факторами нередко оказывались нормы новых социальных и экономических отношений, молодежной субкультуры, которые вызывали разную вариативность, от фрустрации, до криминализации в массовом количественном охвате социальных групп населения, вне зависимости от возраста. В таких условиях естественно, наиболее уязвимыми, с точки зрения психофизиологических свойств личности, оказывались несовершеннолетние. Действие криминогенных факторов, под влиянием которых они оказались, удваивалось в семьях тех несовершеннолетних, которые испытывали не опосредованное, а непосредственное влияние неблагоприятных социально-экономических факторов, как то: безработица, невыплата заработной платы, дефицит социально-значимых услуг
и сфер деятельности (здравоохранение, образование, отдых и досуг), жилищно-бытовая неустроенность.
Фактически на протяжении всего последнего десятилетия ХХ века, вплоть до конца 1990-х годов, динамика преступности несовершеннолетних была отмечена тенденциями поступательного роста. Удельный вес анализируемого вида преступности, в общем массиве всей совокупности регистрируемого криминала, достиг почти 1/10. Крайне высоким оказался на рубеже веков и коэффициент преступности несовершеннолетних, при прохождении этого пика, фиксируемые уголовной статистикой их преступления, стали проявляться в тенденциях снижения, равно, как и число выявленных лиц их совершивших [1, 2, 3, 4] (см. таблицы 1, 2).
Таблица 1. Динамика отдельных показателей преступности несовершеннолетних в Российской Федерации в 1991-2016 гг.
Год Расследовано преступлений несовершеннолетних и при их соучастии Рост/сни-же-ние,% Удельный вес в общем числе престу-плений% Кф. преступности несовершенно-летних на 100 тыс. населения в возрасте 14-17 лет
1991 173 375 - 17,0 2 079,6
1992 199 291 + 14,9 16,4 2 404,6
1993 225 746 + 13,3 16,2 2 636,6
1994 221 649 - 1,8 14,0 2 563,1
1995 209 777 - 5,3 12,0 2 402, 2
1996 202 935 - 3,3 11,0 2 295,5
1997 182 798 - 9,9 10,9 2 030,2
1998 189 293 + 3,6 10,3 2 029,4
1999 208313 + 10,0 9,6 2 183, 2
2000 195 426 - 6,2 8,9 2 012,1
2001 185 379 - 5,1 9,0 1 877,5
2002 139 681 - 24,7 9,1 1 414,7
2003 145 368 + 4,1 9,6 1 488,8
2004 154 414 + 6,2 9,8 1 581,9
2005 154 734 + 0,2 9,1 1 671,8
2006 150 264 - 2,9 8,4 1 761,2
2007 139 099 - 7,4 7,8 1 782,2
2008 116 090 - 16,5 6,8 1 651,0
2009 94 720 - 18,4 5,7 1 476,5
2010 78 548 - 7,1 5,5 1 314,3
2011 71 910 - 8,5 5,5 1 231,0
2012 64 270 - 8,9 5,1 1 147,3
2013 67 225 4,6 5,4 1 238, 3
2014 59 549 - 11,4 5,0 1 114,2
2015 61 833 3,8 4,9 1 158,1
2016 53736 - 13,1 4,5 999,7
Таблица 2. Динамика числа выявленных субъектов преступлений (в возрасте 14-17 лет) в Российской Федерации в 1991-2016 гг.
Год Выявлено лиц 14-17 лет Рост / снижение к предыдущему году Удельный вес всех выявленных преступников,%
1991 159 467 - 16,7
1992 188 186 + 18,0 16,4
1993 204 725 + 8,8 16,2
1994 200 954 - 1,8 13,9
1995 209 956 + 4,5 13,2
1996 192 780 - 8,2 11,9
1997 161 978 - 16,0 11,8
1998 164 787 + 1,7 11,1
1999 183 447 + 11,3 10,7
2000 177 851 - 3,1 10,2
2001 172 811 - 2,8 10,5
2002 140 392 - 18,8 11,2
2003 145 577 + 3,7 11,8
2004 151 890 + 4,3 12,4
2005 149 981 - 1,3 11,6
2006 148 595 - 0,9 10,9
2007 131 965 - 11,2 10,0
2008 107 890 - 18,3 8,6
2009 85 452 - 20,8 7,0
2010 72 692 - 14,9 6,5
2011 65 963 - 9,3 6,3
2012 59 461 - 9,9 5,9
2013 60 761 2,2 6,0
2014 54 089 - 11,0 5,4
2015 55 993 3,0 5,2
2016 48 023 - 13,3 4,8
Между тем, общая картина регистрируемой преступности, фиксируемая уголовной статистикой в общероссийском масштабе, даже за период социального поколения (в течение 25 лет) не обладает той репрезентативностью, которая требуется для определения количественно-качественных изменений, которые предложено рассматривать в свойствах эволюции. Такие изменения могут оказаться заметны в региональном разрезе анализируемого вида преступности. Потенциальной гипотезой при таком рассмотрении выступают положения о том, что изменение интенсивности и снижение активности криминализации несовершеннолетних не имело единого или сплошного формата, охватывающего все регионы страны. Как это не покажется парадоксальным, именно этап количественного снижения регистрируемого числа преступности мог свидетельствовать о новизне криминологически значимых негативно-качественных изменениях ее проявлений - структурных и региональных.
Территориальные количественные различия преступности несовершеннолетних, как правило, оказываются тесно связанными с рядом факторов социально-экономического характера, разное содержание которых имеет соответствующее криминологическое выражение - позитивное и негативное.
Диаметрально противоположно могут проявлять себя в криминологическом значении, в зависимости от уровня, фактор экономической состоятельности региона, его социального развития, доступности в нем учреждений культуры и спорта, существующих традиций (нередко национально-ментального значения) в области социального контроля и воспитания подрастающего поколения.
Следует отметить, что региональные исследования криминальных проявлений в среде подростков за редким исключением оказывались объектом научной проработки, имеющим комплексный, непрерывный характер исследования, результаты которого позволили бы представить совокупность качественно-количе-
ственных изменений преступности в содержании эволюции и прогнозирования.
Между тем в середине 1990-х годов результатами единичного исследования12, о качестве которого сказано выше, был отмечен разрыв между наиболее благополучными регионами в аспекте криминальной активности несовершеннолетних и менее благополучными регионами в данном аспекте, до десяти раз. Экономическими районами с низкой криминальной активностью несовершеннолетних оказались Северо-Кавказский (коэффициент 1 104,1), Поволжский (1 473,0), ЦентральноЧерноземный (1 613,0) и Центральный (1 792,1). Районы со средней криминальной пораженностью - Волго-Вятский (1 991,6), Северо-Западный (2 467,5), Уральский (2 362,3), Западно-Сибирский (2 457,5) и Северный (2 630,1). К экономическим районам с высокой криминальной пораженностью подростков относятся ВосточноСибирский (2 881,2) и Дальневосточный (3 396,7). Данные показатели достаточно правдоподобно отражали административно-территориальный аспект качественно-количественную взаимосвязь преступности несовершеннолетних, находящуюся в зависимости от социально-экономического положения регионов.
Исходя из предложенной методологии анализа преступности несовершеннолетних в региональном аспекте, современная картина ее проявлений в авторской апробации (расчет КФ на 100 тысяч населения) иллюстрируется следующим образом. Самая низкая криминальная пораженность социально-возрастной группы населения, не достигшего возраста совершеннолетия, традиционно продолжает фиксироваться в Северо-Кавказском федеральном округе. Здесь могут срабатывать известные криминологам зависимости высокого уровня рождаемости, а также ментальных и моральных устоев северокавказских народностей, выраженных в преклонении принципам уважения, послушания старшим поколениям со стороны подрастающего. Предельно-пограничный уровень отмечаемого показателя, между низким и средним, занимает Центральный федеральный округ; чуть выше среднего - Южный и Приволжский округа. Пограничный уровень (между средним и высоким) разделяют между собой Северо-Западный и Уральский федеральные округа. Наивысший коэффициент криминальной пораженности несовершеннолетних очевиден в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах [5].
В Российской Федерации выделяются регионы с высоким уровнем показателей удельного веса преступлений (свыше 10% от общего числа всех выявленных преступников), совершенных несовершеннолетними в 2011 - 2016 годах. Примечательно, что в основном это окраинные регионы страны в географическом положении. Особенно выделяются Забайкальский край, Иркутская область, Республика Тыва, Xабаровский край. В течение отмеченного пятилетнего периода, динамика показателей удельного веса варьировалась не значительно. В 2016 году, например, эти показатели снизились на 1-2%.
Предлагается эти регионы - флагманы прироста количественных показателей взять за основу определения
12 Забрянский Г.И. Социология преступности несовершеннолетних. Минск: Минсктиппроект, 1997. 174 с.
искомых криминологически значимых тенденций, позволяющих отразить качественно-количественную взаимосвязь изменений, детерминацию и причинность современного состояния преступности несовершеннолетних.
Структурный анализ проявлений рассматриваемого вида преступности (в расчетах коэффициента выявленных лиц на 100 тысяч населения) свидетельствует о том, что в первой половине 2010-х годов, криминальное поведение несовершеннолетних несколько «германизировалось». Преступления высокой общественной опасности, сопряжённые в мотивах в корысти и насилии снизились, уступив приоритет проявлениям иных уголовно-наказуемых деяний. Вот как представлены данные снижения регистрируемого числа преступлений, исконно-традиционных для несовершеннолетних, в сравнении начала и конца «пятилетки» (2011-2016 гг.): кража (- 12%); грабеж (- 9%); разбой (- 12%); мошенничество (- 16%); неправомерное завладение автомобилем или иным транспортным средством без цели хищения (- 14%); хулиганство (- 23%); вымогательство (- 16%); незаконные приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств (- 25%).
Представленная динамика показателей преступности в «регионах-флагманах» становится крайне примечательной в сравнении с показателями однопорядковой криминальной ситуации в масштабах Российской Федерации. В анализируемый период времени тенденции изменений, характерные для выделенных регионов, проявлялись не так существенно в общероссийской картине данных. В частности, удельный вес краж, совершенных несовершеннолетними в 2011-2016 годах, по-прежнему был высок, их доля составляла 64% (в 2016 году этот показатель достиг рекордного значения - 71%). Следующим по степени распространенности в структуре преступности несовершеннолетних был грабеж (15%). Это уголовно-наказуемое деяние также не было отмечено тенденциями снижения в совокупности регистрируемых фактов по стране, которые наблюдались в «регионах-флагманах». Весьма незначительным в общегосударственном масштабе был отмечен показатель прироста уголовно-наказуемых деяний несовершеннолетних в сфере наркопреступности. За пятилетний период, в 2016 году статистикой зафиксировано увеличение зарегистрированного числа таких деяний всего на 5%.
Между тем, наркопреступность несовершеннолетних выразила себя в проявлениях высокой криминальной активности в «регионах-флагманах». В данном аспекте следует вспомнить о географическом нахождении данных регионов - они приграничные и / или отдаленные. Эти административно-территориальные характеристики субъектов Российской Федерации образуют криминологически значимые условия, благоприятствующие эскалации криминального рынка оборота товаров, работ и услуг, и прежде всего, связанных с наркобизнесом. Следует подчеркнуть, эти условия образуют близость к протяженной государственной границе населенных пунктов и одновременно отдаленный их характер к крупным административным центрам, где сосредоточены основные правоохранительные и предупредительные ресурсы борьбы с преступностью. Поста-
тейный анализ данных уголовной статистики позволяет фиксировать проявления преступности несовершеннолетних в содержании региональных отличий и спецификации криминальных проявлений.
Итак, пятилетнюю картину криминальной активности несовершеннолетних формируют по существу четыре из восьми (без Крымского) федеральных округа - Центральный, Приволжский, Сибирский, Дальневосточный. Причем каждый из этих округов заметно проявляет себя в спецификации преступности несовершеннолетних, и это несмотря на условную репрезентативность классификации, основанной исключительно на официальных данных уголовной статистики (число зарегистрированных фактов).
Наибольший удельный вес корыстных и корыстно-насильственных преступлений, совершаемых несовершеннолетними, предусмотренных статьями 158-162 УК РФ, в превалирующем значении на протяжении 20122016 гг. заметен в Центральном, Сибирском и Приволжском федеральных округах России [6, 7]. По таким же
критериям преимущественного проявления в указанный период времени преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков и оружия, субъектами которого выступают несовершеннолетние, фиксируются также в указанных округах. Однако основным «донором» прироста совокупности уголовно-наказуемых деяний несовершеннолетних в криминальном рынке наркотиков и оружия выступает Дальневосточный федеральный округ, в состав которого входят преимущественно приграничные субъекты Российской Федерации, а в их административно-территориальных границах - отдаленные населенные пункты (преимущественно, малого и среднего типа).
При существенном снижении в 2012-2017 годы удельного веса преступлений несовершеннолетних в общем массиве всей преступности (18%), примечательно сохранение высоких коэффициентов их криминальной активности в Сибирском и Дальневосточном федеральных округах. Именно для регионов входящих в названные округа, стало характерно преимущество насильственных проявлений в преступности несовершеннолетних, причем по социально-демографической категории тех из них, которые проживали в неполных семьях (более 2/3 от общего числа всех выявленных и привлеченных их сверстников-преступников).
В призме количественных трансформаций преступности исследуемого вида, происходили и негативно-качественные ее преобразования, связанные с характеристиками ее субъектов. Именно в анализируемый период, с продолжающими тенденциями в современности, фиксируется омоложение преступников. Доля несовершеннолетних, совершивших уголовно-наказуемые деяния в возрасте 14-15 лет, за последние годы (2012-2016) достигла свыше 30%. Для сравнения, на рубеже 1960-х - 1970-х годов, этот показатель составлял 19%; и даже в 1990-е - первой половине 2000-х годов он не достигал V в массиве всех выявленных субъектов из числа несовершеннолетних преступников13.
Схожими тенденциями качественных изменений отмечены гендерные характеристики преступности несовершеннолетних [8]. В первой половине 2010-х годов криминальная активность мальчиков в динамике отмечена тенденциями заметного снижения, притом, что преступность девочек в эти годы в количественных данных практически была стабильна (см. таблицу 3).
Негативно-качественные изменения преступности несовершеннолетних, позволяющие отражать искомую картину эволюции ее развития, заключены в целом ряде характеристик. Их содержание предлагается иллюстрировать результатами авторского анализа данных уголовной и судебной статистики современного периода (2011-2016 гг.). Эти результаты следует рассматривать в сравнительном компоненте по отношению к предыдущим вехам развития преступности несовершеннолетних. Такой подход позволяет видеть через призму количественно-качественных изменений проявлений преступности во времени трансформацию самого явления. При оперативном анализе статистических показателей новизна трендов преступности несовершеннолетних будет не так заметна.
Поэтому автор намеренно исключает «чтение» текущей статистики, уделяя внимание взаимосвязи количественных изменений свойств криминологически значимых проявлений, которые в конечном итоге формируют качественные модификации исследуемого вида
13 Иванова А.А. Изменения преступности несовершеннолетних в постсоветской России (1991-2007 гг.) и их причины):дис. ... канд. юрид. наук. Тамбов, 2009. С. 13.
Таблица 3. Сравнительные показатели гендерных характеристик преступности несовершеннолетних в Российской Федерации в 2010-2016 годах
годы лица мужского пола (14-15 лет) лица женского пола (14-15 лет) лица мужского пола (16-17 лет) лица женского пола (16-17 лет)
2010 18 857 2 599 45 826 5 410
2011 17 993 2 480 40 824 4 666
2012 16 063 2 447 36 685 4 266
2013 17 155 2 563 36 907 4 136
2014 14 882 2 191 33 544 3 752
2015 14 797 2 428 34 477 4 291
2016 13 573 2 031 29 447 3 538
преступности не уловимые при коротком анализе. На этой основе становится возможным не только формулировать, но и обосновывать появление новых характеристик преступности несовершеннолетних в эволюционном ее содержании.
Представляется важным начать рассмотрение качественных характеристик современного состояния преступности несовершеннолетних с тех ее свойств, которые выбиваются из логики классического обоснования ее причинных факторов.
Итак, доля несовершеннолетних преступников, не имеющих постоянного (стабильного) источника дохода, отмечена поступательным снижением (в настоящее время до 18%), предельно уменьшилась доля безработных подростков-преступников (таковых в последние годы всего 0,2%). Таким образом, криминал несовершеннолетних, вызванный причинным фактором испытания крайней материальной нужды, сокращается. Эти показатели также объясняют позиции исхода ранее превалирующего значения уголовно-наказуемых деяний корыстной направленности, в общей структуре преступности несовершеннолетних. Однако эти данные следует осторожно интерпретировать, не допуская однозначности. Видимые на уровне статистики изменения социально-экономических характеристик положения несовершеннолетних преступников, объясняются предпочтением тех уголовно-наказуемых деяний, совершение которых предполагает получение незаконных материальных выгод или доходов на постоянной основе. Такие возможности предоставляют не кражи, разбои и грабежи, а например, преступления в сфере криминального оборота наркотиков. Предпочтения в данном случае продиктованы относительно высокой латентностью этих деяний, а также несравненно более высоким преступным доходом, по сравнению с традиционными корыстными деяниями.
Безусловно, что изменения криминальных предпочтений среди несовершеннолетних не могут не быть связаны и не влиять на профессионализацию вида преступности, субъектами которых они являются. В этом контексте обращает на себя внимание заметное увеличение доли ранее осужденных несовершеннолетних. В общей массиве всех выявленных преступников-несовершеннолетних, число рецидивистов среди них составляет
Данные показатели косвенным образом отражают проблемы и пробелы предупреждения, а также уголовно-правовой политики в отношении несовершеннолетних, слабую постпенитенциарную их адаптацию [9, 10, 11, 12, 13].
Ставшие за долгие десятилетия хрестоматийными групповые характеристики преступности несовершеннолетних сохраняются в современности, однако они существенно изменились в структуре своих проявлений -в конкретике уголовно-наказуемых деяний. Прежде всего, удельный вес подобных преступлений приобрел свойства неснижаемых границ, которая определяется в величине 35-40%. При этом, групповые преступления, образно говоря «мигрируют» в преимуществе - из корыстно-насильственных (грабеж, разбой) в насильственные уголовно-наказуемые деяния, причем тяжкие и особо тяжкие, предусмотренные ст.ст. 111, 105, 131 УК РФ (их доля становится критической - до 35%).
Существенной и мало изменчивой в процентном выражении (в пределах 10 - 13% ежегодно) является доля преступлений совершенных подростками в состоянии алкогольного опьянения, при этом не так много употребивших наркотики на момент уголовно-наказуемого деяния (всего 1,5%) [14].
Установление качественных характеристик изменяющихся проявлений исследуемого вида преступности невозможно осуществлять без криминологически значимых сведений, которые содержатся в материалах уголовных дел, субъектами которых являются несовершеннолетние. Предмет исследования в данном случае сконцентрирован на отдельных обстоятельствах совершенных преступлений, доказывание которых определено нормами ст. 73 УПК РФ. В частности, это обстоятельства, позволяющие характеризовать личность обвиняемого, а также способствовавшие совершению преступления (позволяют в некоторых случаях отражать механизм преступного поведения). Для этих поисковых задач, автором разработана программа изучения уголовных дел. В ней не содержится изъятий сведений, подлежащих изучению в классических методах криминологического анализа и оценки. Иными словами, программа не оптимизировалась и не сокращалась в искомых компонентах, и представлена в наборе всех формальных данных, которые могут быть вычленены из содержания материалов уголовных дел. Следование такому подходу подчинено задачам репрезентативности исследования в целом, а также анализа и оценки тех вышеназванных обстоятельств, совокупность которых может дать преставление об изменении качественных характеристик преступности несовершеннолетних.
Выборкой судебных решений по уголовным делам (на основе ресурса Государственной автоматизированной системы Российской Федерации «Правосудие»)14 в отношении несовершеннолетних охвачено 40 регионов (по пять из каждого федерального округа страны). Исследование проводилось в течение одного года, а именно в период с ноября 2016 года по ноябрь 2017 года. Всего было изучено и проанализировано 300 судебных актов по уголовным делам указанной категории, решения по которым вынесены в период с 2011 по 2016 годы15.
В изученном массиве броскими являются показатели абсолютного преимущества деяния, предусмотренного ст. 158 УК РФ - «Кража». За совершение указанного преступления осуждается ежегодно почти половина не-
14 См.: https://bsr.sudrf.ru/bigs/portal.html
15 Исследованы материалы уголовных дел в отношении несовершеннолетних, по судебным актам судов общей юрисдикции: Белгородской, Владимирской, Московской, Тверской, Ярославской областей
(ЦФО); Республики Коми, Вологодской, Ленинградской, Новгородской, Псковской областей (СЗФО); Республики Адыгея, Республики Калмыкия, Краснодарского края, Астраханской и Волгоградской областей (ЮФО); Республики Дагестан, Республики Ингушетия, Карачаево-Черкесской Республики, Республики Северная Осетия-Алания, Чеченской Республики (СКФО); Республики Башкортостан, Республики Марий Эл, Республики Татарстан, Удмуртской Республики, Чувашской Республики (ПФО); Свердловской, Тюменской, Челябинской областей, Xанты-Мансийского, а также Ямало-Ненецкого автономных округов (УФО); Республики Бурятия, Республики Тыва, Забайкальского и Красноярского краев, Новосибирской области (СФО); Республики Саха (Якутия), Приморского и Xабаровского краев, Амурской и Еврейской автономной областей (ДФО).
совершеннолетних, от общего числа всех привлеченных к уголовной ответственности. Доля грабителей из общего числа осужденных в сравнении с предыдущим показателем относительно небольшая - около 20%. Фактически в равных показателях (по 5%) распределяются преступления в сфере криминального оборота запрещенных веществ (психотропных, ядовитых, наркотических).
Криминологически значимые данные материалов уголовных дел образуют сведения, отражающие ранее не отмеченный в закономерностях прироста тренд «омоложения» преступников, совершивших насильственные действия сексуального характера (ст. 132 УК РФ). За анализируемый период времени, доля осужденных за указанное преступление в возрасте 14-15 лет, ежегодно превалирует (свыше 50%) над числом чуть более взрослых (16-17 лет). По всем иным уголовно-наказуемым деяниям, образующим общую картину преступности несовершеннолетних, процентное соотношение указанных возрастных групп несовершеннолетних (условно определяемых, как «младшие» (14-15 лет) и «старшие» (16-17 лет)) составляет 30:70.
Следующий выделяющийся тренд современного развития преступности несовершеннолетних заключен в усилении «женского (девичьего)» компонента - не только количественного (приближающего к 10% от общего числа всех осужденных несовершеннолетних обоего пола), но и качественно-негативного. Свыше половины преступлений, за которые осуждаются «ранетки», относятся к категории тяжких насильственных (ст.ст. 105, 111 УК РФ). К этому же контексту негативных изменений следует отнести показатели (5%) ранее несвойственных для несовершеннолетних девочек, но совершенных ими деяний, предусмотренных ст. 132 - «Насильственные действия сексуального характера» УК РФ. В частном выражении, эти данные подчеркивают глубокий тренд криминологически значимых свойств изменяющейся преступности несовершеннолетних, причем среди девочек - агрессия, амнезия толерантности, жестокость и в частых случаях беспощадность криминальных деяний, связанных с самоутверждением, вызванных не столько психологическими, сколько общесоциальными фрустрациями. Эти свойства многократно отмечены и в смежных тематических исследованиях в других отраслях современной науки16.
Кроме того, о схожести отмечаемых характеристик свидетельствуют не только конкретные фактологические данные множества уголовных деяний по материалам судебных актов изученных автором. По этическим соображениям и в силу требований к научным работам они не будут воспроизведены, несмотря на то, что обработка этих данных в ходе исследования имеет формат рабочего материала. Замещающей иллюстрацией, отвечающей принципам научности, будут служить данные о структуре общественной опасности современных преступлений исследуемой категории. Подавляющее большинство совершенных несовершеннолетними уголовно-наказуемых деяний (46%) являются тяжкими, больше трети (38%) - преступления средней тяжести, десятая часть - преступления небольшой тяжести, и
16 Васкэ Е.В. Эволюция преступности несовершеннолетних в России: Психолого-правовой анализ: монография. М.: Изд-во Генезис, 2009. 428 с.
наименьшее количество около (5%) приходится на долю особо тяжких криминальных актов.
Между тем изменение показателей общественной опасности преступности несовершеннолетних, выраженных в значительном увеличении совокупной доли числа тяжких и особо тяжких преступлений, находило алогичную корреляцию с практикой уголовного наказания. По данным судебной статистики, исследованной автором, в анализируемые годы практически к половине несовершеннолетних преступников (40-50%) применялись меры условного осуждения к лишению свободы, в вариативных пределах показателей в отношении к 15-17% подростков ежегодно, выносились приговоры, предусматривающие обязательные работы. В схожей пропорции (по отношению к 1/6 от общего числа осужденных несовершеннолетних) применялись меры лишения свободы на определенный срок. Из числа оставшихся, в отношении 10% применялся штраф, и незначительное число (4-5%) освобождалось от наказания.
Криминологическая интерпретация сведений о гуманистической политике наказаний несовершеннолетних может находить объяснение в том, что применение мер наказания в виде лишение свободы имело исключительный характер. Безусловно, что при определении мер наказания оценивалась склонность несовершеннолетнего к криминальному, тяжесть его вины в уголовно-наказуемом деянии, что давало основания полагать, что иные меры воздействия будут достаточны для обеспечения целей наказания. Но были ли эти меры профилактическими, учитывая: высокий криминологический рецидив среди несовершеннолетних, причем, хотя и в небольшом, но приросте17; последовательное увеличение числа осуждённых несовершеннолетних, до совершения преступления находившихся на специальном учете; а также «переход» подавляющей (до 70%) части осуждаемых несовершеннолетних преступников (16-17 лет) в категорию совершеннолетних? Пожалуй, нет.
Такой подход не мог не коррелировать с постепенно формируемым на протяжении первой половины 2010-х годов и к настоящему времени окончательно сложившемся трендом рекордного уменьшения преступности несовершеннолетних. В 2017 году ФСИН России отметила рекордно низкое количество несовершеннолетних осужденных. Уголовно-исполнительное ведомство констатировало, что за 15 лет количество несовершеннолетних заключенных сократилось в 10 раз. В сравнительном отношении абсолютных чисел это выглядит так: по состоянию на 1 января 2002 года в воспитательных колониях содержалось 18 600 несовершеннолетних, на 1 мая 2017 года - 1 59218.
Такое феноменальное снижение численности несовершеннолетних осужденных не следует безоговорочно оценивать исключительно в позициях качественного перелома в борьбе с преступностью несовершеннолетних. Во-первых, статистическая картина резкого количественного снижения складывалась за счет изменения
17 Неизменной в современный период выглядит картина показателей числа осужденных несовершеннолетних, которые на момент совершения преступлений имели неснятые, непогашенные судимости. В 2013-2016 гг. таковых ежегодно насчитывалось 1/6 от общего числа всех осужденных несовершеннолетних.
законодательства19, а во-вторых, за счет новообразований преступных проявлений (информационной и экстремистской направленности) со стороны несовершеннолетних имеющих латентные свойства. Примечательно, что сведения статистического и документарного анализа в этой области информации скудно отражаются в материалах исследованных уголовных дел и весьма представительны в содержании контент-анализа СМИ и результатах конкретно-социологического опроса.
В результате, современная статистическая картина преступности несовершеннолетних приобрела эффект «зазеркалья». Суть его представляется в следующем. За долгие годы неблагоприятного развития преступность несовершеннолетних, проистекающая из очевидных свойств социально-экономической и социально-демографической причинности, а также в силу материального состава преступлений (насильственных, корыстных), стала привычна (традиционна) в проявлениях настоль-
ко, что образовала зависимость соответствия им мер правоохранительного реагирования. При этом новые криминальные вызовы и угрозы, продиктованные факторами информационного свойства, масштабно и без прогноза вовлекли в свой спектр воздействия иные категории несовершеннолетних, которые не ассоциировались в наработанной правоохранительной практике с типичными носителями криминогенных факторов.
Таким образом, качественно-количественные характеристики преступности несовершеннолетних, в контуре или режиме отражения официальных данных статистики и изученных уголовных дел, обосновывают текущую уголовную и уголовно-исполнительную политику и даже образуют свидетельства ее стабилизации. Между тем этот анклав традиционных проявлений преступности является лишь частью криминологической реальности - очевидной, традиционной в познании, а также реагировании.
Рецензент: Рыбакова Ольга Сергеевна, кандидат юридических наук, советник Аппарата Государственной Думы Российской Федерации, Российская Федерация, г. Москва.
E-mail: orro21@yandex.ru
Литература
1. Демидова-Петрова Е.В. Преступность несовершеннолетних в аспекте взаимодействия социальной среды и личности: монография. Казань, 2014. 288 с.
2. Демидова-Петрова Е.В. Показатели преступности несовершеннолетних и молодежи в Российской Федерации / Е.В. Демидова-Петрова // Вестник Казанского юридического института МВД России. № 3 (17). 2014. С. 45-52.
3. Лелеков В.А. Ювенальная криминология / В.А. Лелеков, Е.В. Кошелева. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2014. С. 49.
4. Омигов В.И. Преступность несовершеннолетних: ее характеристика / В.И. Омигов // Вопросы ювенальной юстиции. № 3. 2012.
5. Демидова-Петрова Е.В. О криминогенности несовершеннолетних и междисциплинарных ее исследованиях / Е.В. Демидова-Петрова // Вопросы российского и международного права. Том 7. № 12А. 2017. С. 140-149.
6. Демидова-Петрова Е.В. Криминологически значимые реалии преступности несовершеннолетних в современной России / Е.В. Демидова-Петрова // Проблемы детерминации и предупреждения преступности / под. ред. профессора А.И. Долговой. М.: Российская криминологическая ассоциация, 2017. С. 162-167.
7. Немерюк Е.Е. География преступности несовершеннолетних (на примере Приволжского федерального округа) / Е.Е. Не-мерюк, А.Ю. Банников, Н.В. Маслова // Географический вестник. № 2 (29). 2014.
8. Зыкова К.Ф. Несовершеннолетние осужденные женского пола, совершившие насильственные преступления, и проблемы их психологической коррекции / К.Ф. Зыкова // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. № 4. 2013.
9. Демидова-Петрова Е.В. О содержании криминологической политики борьбы с преступностью несовершеннолетних / Е.В. Демидова-Петрова // Мониторинг правоприменения. № (4). 2016. С. 47-51.
10. Лелеков В.А. Криминологический анализ преступлений несовершеннолетних против собственности / В.А. Лелеков, Е.В. Кошелева // Российский следователь. № 13. 2015.
11. Демидова-Петрова Е.В. Предупреждение преступности несовершеннолетних: мониторинг региональной практики / Е.В. Демидова-Петрова // Вестник Восточно-Сибирского института МВД России. № 4 (83). 2017. С. 64-72.
12. Анисимов А.Г. Криминологическая характеристика молодежной корыстно-насильственной преступности и ее предупреждение (на примере Восточно-Сибирского региона): автореф. дис. ... канд. юрид. наук / А.Г. Анисимов. Саратов. 2016.
13. Шуняева В.А. Криминологическая политика профилактики преступности несовершеннолетних: утопия или необходимость / В.А. Шуняева // Социально-экономические явления и процессы. № 6 (10). 2015.
14. Царахова Н.В. Наркотизм как форма девиации в молодежной субкультуре: социологический анализ. автореф. дис. ... на канд. соц. наук / Н.В. Царахова. Майкоп. 2017. 27 с.
18 https://pravo.ru/news/view/141400/+
19 Снижение численности осужденных связано с декриминализацией ряда норм уголовного закона и расширением спектра наказаний, не связанных с изоляцией от общества. В частности, речь идет о нормах статей: 95 74, 79, 107, 108, 109, 111, 112, 113, 114, 115, 116, 118, 119, 120, 121, 122, 123, 124, 128, 129, 138, 139, 158, 159, 161, 162, 163, 164, 166, 168, 174, 174.1, 175 (редакция от 07.03.2011 № 26-ФЗ); статей 49, 50, 53, 53.1, 56, 61, 62, 69, 71, 72, 73, 76.1, 79, 80, 82.1, 106, 107, 108, 109, 110, 112, 113, 114, 115, 116, 117, 118, 119, 121, 122, 123, 124, 125, 126 (редакция от 07.12.2011 № 420-ФЗ); статей 79, 121, 122, 240, 241 (редакция от 29.02.2012 № 14-ФЗ); статей 158, 159 (редакция от 29.11.2012 № 207-ФЗ); статьи 228 (редакция от 03.12.2012 № 2Э1-ФЗ, вступивших в силу с 01.01.2013); статей 222, 223 (редакция от 30.12.2012 № 306-ФЗ, № 308-ФЗ, № Э12-ФЗ); статей 74, 79, 80 (редакция от 28.12.2013 № 380-ФЗ, № Э81-ФЗ, № 432-ФЗ); статей 54, 222, 223 (редакция от 24.11.2014 № 370-ФЗ, № Э71-ФЗ); статьи 116 (редакция от 03.07.2016 (с изм. и доп., вступ. в силу с 15.07.2016); статьи 116 (редакция от 07.02.2017 № 8-ФЗ) УК РФ.
