CC BY
0DOI 10.31250/2618-8600-2024-3(25)-46-67 УДК 316.734
Музей антропологии и этнографии им. Петра
С. В. Березницкий Великого (Кунсткамера) РАН
Санкт-Петербург, Российская Федерация ORCID: 0000-0001-6235-5542 E-mail: [email protected]
I Христианство и обновление этничности тунгусо-маньчжуров и палеоазиатов1
АННОТАЦИЯ. Многообразие народов и культур, этнических традиций, жизненных укладов, мировоззрений, религиозных систем составляют уникальность России. Этот же этнический калейдоскоп создает сложности национально-политического единения в силу противоречий в соотношении этнической и гражданской идентичности, традиционных верований и мировых религий. Исторически выявляется сложная взаимосвязь между христианизацией коренных народов Севера, Сибири, Дальнего Востока и их включением в состав государства. Эти факторы существенно повлияли на этничность коренных народов востока страны, вызвав ее неоднократное обновление. В статье исследуется специфика христианизации, миссионерской деятельности в XVII-XIX вв., а также в конце XX — первой четверти XXI в. Приведены исторические, этнографические, фольклорные материалы, иллюстрирующие причины, подтолкнувшие к христианству людей разного социального статуса. Обнаружено существенное расхождение этнокультурных стратегий в миссионерской практике Русской православной и протестантской церквей в первой четверти XXI в. Деятельность православных и протестантских миссионеров приводит к разным результатам. В большинстве случаев новокрещеные получают в протестантских общинах помощь в решении жизненных проблем, семейных конфликтов, в борьбе с пагубными привычками, заболеваниями, от которых они не смогли бы избавиться самостоятельно. В качестве основного методологического подхода для исследования проблемы сохранения или трансформации этнической идентичности новокрещеных использован синтез примордиа-лизма, инструментализма и конструктивизма.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: христианизация XVII-XXI веков, православие, протестантизм, коренные народы Сибири, тунгусо-маньчжуры, палеоазиаты, обновление этничности
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Березницкий С. В. Христианство и обновление этничности тунгусо-маньчжуров и палеоазиатов. Этнография. 2024. 3 (25): 46-67. DOI: 10.31250/2618-8600-2024-3(25)-46-67
1 Статья подготовлена в рамках работы по проекту «Коренные малочисленные народы: обновление этничности» по Программе научных исследований, связанных с изучением этнокультурного многообразия российского общества и направленных на укрепление общероссийской идентичности, 2023-2025 гг. (рук. А. В. Головнёв).
Eepesn^Kuü C. B.
xphcthahctbo h oöhobjjehhe этнннностн tyhryco-mahm^ypob.
47
Peter the Great Museum of Anthropology and S. Bereznitsky Ethnography of the Russian Academy of Sciences
St. Petersburg, Russian Federation ORCID: 0000-0001-6235-5542 E-mail: [email protected]
I
Christianity and the Renewal of Ethnicity of the Tungus-Manchurians and Paleo-Asians
ABSTRACT. The diversity of peoples and cultures, ethnic traditions, ways of life, and confessions constitute the uniqueness of Russia. At the same time, this ethnic kaleidoscope creates difficulties in national-political unity due to contradictions in the relationship between ethnic and civil identity, traditional beliefs and world religions. Historically, a complex relationship has emerged between the Christianization of the indigenous peoples of the North, Siberia, and the Far East and their inclusion in the state. These factors have significantly influenced the ethnicity of the indigenous peoples of the east of the country, causing its repeated renewal. The article analyzes the specifics of Christianization and missionary activity from the seventeenth to the late twentieth — the first quarter of the twenty-first century. It brings to the fore historical, ethnographic, and folklore materials illustrating various reasons that spurred people of different social statuses to adopt Christianity in different periods of Russian history, the development of its ideology and state system. The author draws attention to a significant divergence between missionary practices and ethno-cultural strategies of the Russian Orthodox and Protestant churches in the first quarter of the twenty-first century. The activities of Orthodox and Protestant missionaries lead to different results. The newly baptized people receive help in solving everyday-life problems, family conflicts, and dealing with addictions and diseases from which they could not get rid on their own, mainly in Protestant communities. The article employed a synthesis of primordialism, instrumentalism, and constructivism as its methodological approach to study the problem of preserving vs. transforming the ethnic identities of the newly baptized.
KEYWORDS: Christianization in the seventeenth-twenty-first centuries, Orthodoxy, Protestantism, Indigenous peoples of Siberia, Tunguso-Manchurians, Paleo-Asians, ethnicity renewal
FOR CITATION: Bereznitsky S. Christianity and the Renewal of Ethnicity of the Tungus-Manchurians and Paleo-Asians. Etnografia. 2024. 3 (25): 46-67. (In Russian). DOI: 10.31250/2618-8600-2024-3(25)-46-67
Этничность многогранна, ее сущность заключается как в осознании культурных отличий, так и в идентификации себя с подобными членами общества. Она выражается в самосознании и самоназвании, связана с представлениями об общем историческом происхождении, хозяйственной и материальной деятельностью в процессе освоения территории (Shirokogoroff 1935: 1-6, 12-19; Barth 1969: 9-58; Широкогоров 2002: 9, 60-62, 90-92). Этничность изменяется, обновляется, становится множественной, в результате чего индивид осознает себя принадлежащим к нескольким этническим общностям или культурам. Причинами полиэтнического самосознания могут быть геополитические, этнокультурные, социально-экономические, этнопсихологические, конфессиональные и другие процессы. Они проявлялись при освоении Сибири казаками, купцами, первопроходцами, военными, миссионерами, действия которых инициировали новые формы культурной диффузии. Интенсивные межкультурные, межрасовые, межэтнические контакты XVII-XXI вв. привели к появлению новых измерений этничности. В исследовании истории и культуры коренных народов Сибири и Дальнего Востока России, тунгусо-маньчжуров и палеоазиатов одной из актуальных тем является выделение особенностей множественной этнической идентичности, многослойной этничности, фактов обновления этничности.
Многослойная этническая идентичность включает в себя коллективные, индивидуальные, региональные, родовые, архетипические, ситуативные, релятивные, ценностные, конфессиональные, этнодиф-ференцирующие и этноконсолидирующие факторы. Множественная этническая идентичность интегрирует в себе элементы двух или более этнических культур, усложняется желанием человека использовать этничность для получения льгот. В соответствии с теорией Р. Брубей-кера выделяются две традиции понимания трансформации и модификации индивидуальной или групповой идентичности: жесткая, устойчивая, однородная и мягкая, изменчивая, множественная (Брубейкер 2012: 84; Енина 2016: 159).
Наиболее оптимальной методологией исследования этнической идентичности представляется синтез примордиальной, инструменталистской и конструктивистской концепций, границы которых взаимопроницаемы и взаимодополняемы. Посредством примордиализма можно выявить стойкость этничности в историческом процессе, через инструментализм и конструктивизм показать особенности механизма ее функционирования. Такой методологический подход обозначается как исследование соотношения статики и динамики этничности (Siapkas 2014: 66-81; Головнёв, Киссер 2021: 80-81).
Конфессиональная идентичность связана с механизмами сохранения традиционной картины мира, мифологии, верований, ритуалов, праздников. Она усложнена инокультурным воздействием, в том числе
религиозным. Анализ влияния христианства на менталитет тунгусо-маньчжуров и палеоазиатов показывает его трансформацию, соответствующую переменному, мягкому варианту этнической идентичности, который имеет во многом символическое, ситуативное измерение. Сущность «мягкой» этнической идентичности заключается в гибкости, поливариантности конструирования идентичности и свободы ее перемены. Коренные народы не забывают о своих этнических корнях, но и не отказываются от возможности считаться русскими/европейцами/христианами/православными. Многие связывают христианство с просвещением, убеждены в том, что не обязаны замыкаться в традиционной культуре, разговаривать только на своем языке, исповедовать верования предков, желают ни в чем не уступать русским в быту, технологиях, вере.
Информанты в процессе идентификации конструируют самосознание с помощью доступных смыслов, конкретных ситуаций общения, в зависимости от статуса собеседника в этническом, социальном, гендерном, профессиональном, конфессиональном планах. В структуре их этнокультурной идентичности присутствуют как элементы сопричастности собственной культуре, так и элементы, связанные с иной культурой, христианством. Пожилое поколение стремится сохранить родную культуру; молодежь быстрее свыкается с необходимостью адаптации ко все более разнородному этническому окружению, трансформации жизненного уклада.
В целом множественная идентичность отличается гибкостью и адаптивностью, что проявляется в механизме замещения одного этноконсо-лидирующего или этнодифференцирующего признака, временно или навсегда утратившего свои функции, другим. Этническая идентичность, даже понимаемая ее носителем как врожденная характеристика, может быть изменена по его же воле.
КРАТКИЙ ЭКСКУРС В ИСТОРИЮ ХРИСТИАНИЗАЦИИ СИБИРИ
Христианизация, русификация, переход в православие должны были решить проблему интеграции коренных народов Сибири, отличающихся по численности, менталитету, хозяйственно-культурному типу, этнической истории, разнородных в этноконфессиональном отношении, в российское общество. Этот процесс планировался как не слишком агрессивный, он должен был учитывать экономические интересы страны: обрусение и оседлость противоречили промысловым технологиям, основанным на мобильности при добыче прежде всего пушных животных, основы ясака. Новокрещеный становился подданным государства и уже не обязан был платить ясак: при массовой христианизации это стало наносить ощутимый экономический урон казне.
В XVII в. освоение Сибири происходило путем огосударствления территорий и христианизации коренных народов. По мнению А. В. Головнёва,
в этот период начался конфессиональный захват культуры коренных народов Сибири. Со второй половины XIX в. деятельность православных миссий в Сибири официально была признана неэффективной и Русская православная церковь (РПЦ) стала применять новые формы: распространять духовную литературу, переведенную на языки аборигенов, готовить священнослужителей из числа новокрещеных (Сафронов 2007; Головнёв 1992: 3-18; Асочакова 2012: 29-43). Не следует соглашаться с тем, что христианизация коренных народов приводила к их полной русификации (Огрызко 1941: 7-10, 16-17, 22-23; Слезкин 2008: 55-56, 58). Механизмы изменения этнической идентичности, обновления этничности гораздо сложнее и длительнее. Миссионеры также не всегда ставили своей целью русификацию коренных народов (Карташова 2021: 126). Анализ работ и дневников православных миссионеров показывает: лишь владыка Вениамин (В. А. Благонравов, 1825-1892), архиепископ Иркутский и Нерчинский, был убежден, что православие всех сделает русскими (Вениамин 1885: 7, 17; Карташова 2021: 135-137).
Таким образом, проблема сохранения этнической идентичности коренных народов Сибири связана с политикой России по достижению национального единства посредством религиозной унификации и массового распространения православия (Карташова 2021: 123-147). Однако представителей коренных народов, принявших православие, даже в третьем поколении именовали новокрещеными, что показывает зыбкость, многомерность этого процесса, как и соответствующей конфессиональной идентичности. Обряд крещения в немалой степени был связан с привлечением народов к оседлости, занятию ремеслами, торговлей, сельским хозяйством и т. п. Степень насильственных методов крещения, разорение или сохранение святилищ во многом зависели от конкретных миссионеров, политики властей и указов РПЦ. Важное значение имели впечатляющая храмовая архитектура церквей и часовен, устанавливаемых на возвышенностях, иконопись, сверкающие одежды священников, праздничная христианская, православная культура.
КНЯЗЬ ГАНТИМУР И ТУНГУССКОЕ ПРАВОСЛАВИЕ
По мере продвижения славян на восток Сибири происходило освоение новых территорий, устанавливались межэтнические и межкультурные контакты. Христианизация, крещение тунгусов Забайкалья явились факторами смены их этнической принадлежности: тунгусы не по внешнему облику, а по вере постепенно становились русскими (Жамсаранова 2013: 14). Пограничное положение индивида или группы между двумя или более культурами приводило к появлению многослойной этничности.
Самый известный пример воздействия русской культуры и православия XVII в. на забайкальских эвенков представляет случай тунгусов
Гантимуровых, крещеных и получивших от русских властей привилегии княжеского рода (Артемьев 1990: 155-159; 1992: 8-12; 1994: 47-59; 2000: 31-39; Хартанович и Хартанович 2011: 70-83; Зуев 2020: 9-34). В целом историография христианизации сибирских и дальневосточных эвенков стала складываться лишь к началу XXI в. Причинами являются огромная территория расселения этноса; отличающиеся компоненты культуры; межэтнические и межкультурные связи; отсутствие сборников архивных документов, посвященных христианизации эвенков XVII в. (Ермолова 2011: 55-57).
В 1650-х гг. Гантимур возглавлял территориальную группу ясачных забайкальских конных тунгусов, кочевавших в верховьях реки Шилки, между устьями рек Онон и Нерча. Нерчинск долгое время был центром влияния русской государственности и православия в Приамурье. В июне 1684 г. в Нерчинске состоялось принятие православия Гантимуром и его сыном Катанаем. После крещения Гантимур получил имя Петр, а Катанай стал Павлом. Их потомки — Гантимуровы — своим верным служением помогали процессу освоения Сибири. В 1890 г. Сенат признал Гантимуровых пребывающими в дворянском достоинстве. У них было развито осознание своего исключительного статуса по сравнению с другими коренными народами. В 1901 г. им был пожалован герб, включенный в «Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи»2. Иероглифами на гербе написано «Гантимур», что показывает маньчжуро-китайский след рода эвенков Гантимуровых (Зуев 2020: 10-13).
Дискуссионными остаются вопросы о природной этничности Ган-тимура; его службе у маньчжуров и роли в маньчжурских набегах на русские остроги в XVII в.; об этимологии его родового имени (тюркская, монгольская, тунгусо-маньчжурская). Наиболее правдоподобным считается тунгусо-маньчжурский вариант, означающий «.. .мастер стрельбы из лука...» (Зуев 2013: 247; 2020: 9-34). Благодаря православной традиции Гантимуровых к концу XIX в. подавляющая часть забайкальских тунгусов была обращена в православие, добровольно вошла в состав государства и служила его интересам. Потомки князей Гантимуровых гордятся своими знаменитыми предками и бережно хранят память о них. Эвенки Якутии с 2004 г. празднуют дату принятия православной веры князьями Гантимуровыми в 1684 г.; в храмах служат панихиды в память Петра и Павла, которые пришли к православной вере не для выгоды, а для осознания русскости для всех эвенков. Для них православный тунгус означал русского, несмотря на эвенкийскую кровь. В том же 2004 г.
2 Описание герба князей Гантимуровых следующее: «В червленом щите — серебряный столб с четырьмя черными маньчжурскими знаками, означающими слово "хан". Щит увенчан дворянским коронованным шлемом. Нашлемник: золотой четырехконечный крест. Намет: справа — червленый с серебром, слева — черный с серебром. Щитодержатели: два тунгуса в присвоенном им одеянии и вооружении, стоящие на двух скрещенных зеленых ветвях. Герб украшен багряною, подбитою горностаем мантиею, с золотыми кистями и бахромою, и увенчан княжескою короною» (Хартанович и Хартанович 2011: 70-83).
эвенки Якутии праздновали столетие со дня выхода романа «Ганя Хму-ров» первого эвенкийского писателя Г. С. Гантимурова и его же 160-летний юбилей. Он создавал романы, пьесы, вел этнографические дневники на эвенкийском и русском языках; показывал значение православия в жизнь эвенков. В 2011 г. эвенки Якутии праздновали 250-летие со дня создания пятисотенного тунгусского (эвенкийского) полка, который охранял границы Восточного Забайкалья (Данилова 2011: 116-120).
И в настоящее время к имени Гантимура, его роли в установлении гуманных межэтнических отношений между русскими и коренными народами, его православному образу относятся с большим уважением. В частности, в 2017 г. в Этнографическом музее народов Забайкалья в Улан-Удэ состоялась конференция в честь 350-летия принятия русского подданства эвенкийскими родами князя Гантимура. Ее участники подчеркнули, что личность Гантимура, его православный образ, выступает мощным объединяющим символом, подчеркивает особую роль эвенков в освоении Сибири. В апреле 2023 г. в Чите прошла первая международная конференция «Гантимуровские чтения», часть докладов на ней была посвящена христианизации эвенкийских родов в XVII-XIX вв., анализу личности князя Гантимура. Общим выводом стал тезис о недооцененности роли тунгусского князя в истории Забайкалья и Приамурья, вклада его потомков в процесс защиты российских границ, просвещение и христианизацию коренных народов.
ХРИСТИАНИЗАЦИЯ ПРИАМУРЬЯ В XIX ВЕКЕ, СЭУКЭНУ САМАР (ИННОКЕНТИЙ ДУХОВСКОЙ) И ПАМЯТЬ О ЕГО ПРАВОСЛАВИИ
В ХУП-ХУШ вв. православие пришло на Камчатку, Чукотку, в Якутию, во второй половине XIX в. — на Амур и Сахалин. Христианизация коренных народов, строительство храмов и часовен проходили параллельно с освоением левобережья Амура и правобережья Уссури, прибрежных регионов Японского и Охотского морей, острова Сахалин (Христианство и ламаизм 1979; Нестор 1995; Векшина 2013: 67-74; Потапова 2022: 55-63).
Православные миссионеры XIX в. передавали коренным народам Приморья и Приамурья навыки огородничества, разведения домашних животных, учили охотников плотницкому, столярному, кузнечному, бондарному, сапожному и другим ремеслам. В церковных школах дети обучались грамоте, русскому языку, основам Закона Божия, чтению, письму, арифметике, истории и географии. Часть детей жила в русских избах, что способствовало обрусению. Миссионеры оказывали воздействие на брачно-семейные отношения, хотя не сумели победить полигамию. Постепенно прививались христианские обычаи и обряды, связанные со свадьбой, рождением детей,
похоронами. Зажиточные нанайцы венчались в Хабаровске. Христианские обычаи способствовали распаду родовых и формированию территориальных связей, независимых от этнической принадлежности, повышали социальный статус новокрещеных. Бедные сородичи прибегали к таинству крещения, чтобы избежать уплаты калыма. Православная церковь приветствовала этнически смешанные браки, считая их средством русификации коренных народов (Аргудяева 2010: 50-57).
Во второй половине XIX — начале XX в. большую роль в культурной жизни коренных народов Амура играл Сэукэну (Сэкэну) Самар, в крещении Иннокентий Духовской, который прожил, как считают его потомки, более ста лет. Он работал проводником и переводчиком в экспедициях Л. И. Шренка, Г. И. Невельского, Р. К. Маака. Сэукэну Самар принял православие и получил имя Иннокентий (в честь камчатского святителя) и фамилию Духовской (в честь приамурского губернатора С. М. Духов-ского, правившего краем в 1893-1898 гг.). По просьбе камчатского святителя Иннокентия Сэукэну помог построить первую нанайскую школу. Сэукэну занимался добычей золота, разведением оленей, лошадей, свиней, крупного рогатого скота, ездовых собак. Добился больших успехов в огородничестве, выращивая табак и картофель. Для развития рыболовства организовал производство сетей и лодок, изделий из кожи и меха (верхней и промысловой одежды, обуви), посуды из бересты, промыслового оборудования, которые продавались по всему Амуру. На его оленьих и собачьих упряжках перевозили грузы для золотых приисков на реках Горин, Амгунь и их притоках (Самар 2000; Чернявский 2001; Гоб-зев 2009).
Обращение в православие стало для Сэукэну главным толчком к изменению этнического самосознания, образа жизни. Восхищенный техническими достижениями русских, предприимчивый нанаец стал золотопромышленником, известным купцом и культуртрегером для сородичей. Значительно увеличив свое благосостояние, он изменял жизнь нанайцев, содействовал их обращению в православие. В этом ему помогало высокое положение: русские власти назначили Сэукэну старостой тунгусских и самагирских стойбищ в бассейне реке Горин. Однако христианская мораль не убедила его отказаться от многоженства: женщины были нужны не только для управления обширным хозяйством, но и для увеличения рода, повышения социального статуса. Впоследствии православие Сэукэну стало одной из причин, по которым он подвергся раскулачиванию и последующим репрессиям со стороны советской власти (Гобзев 2009; Чернавский 2001).
Современные амурские, кондонские, горинские нанайцы помнят Сэукэну как этнического лидера, стремятся выявить родственные связи с ним. Его образ особенно важен для тех, кто сегодня принимает христианство, считая эту религию старше и глубже нанайской веры. Одна
из нанайских семей хранит воспоминания бабушки, Пелагеи Иннокентьевны Духовской — дочери Сэукэна Самара. Нанайских детей подводили к Сэукэну, который выдавал им новую одежду, обувь, благословлял. Когда это произошло с Пелагеей Духовской, то она почувствовала, что стала другим человеком, с ней произошла ментальная метаморфоза, будто что-то легкое и светлое вошло в ее душу (ПМА 2023, г. Комсомольск-на-Амуре; с. Бельго, с. Верхняя Эконь).
А. К. Дигор, учительница нанайского языка, также с гордостью рассказывает о своей бабушке П. И. Духовской, через воспоминания о которой проводит линию к своему прадеду Иннокентию Духовскому. Для нее он одновременно нанаец и русский, хранитель нанайских традиций и проводник всего лучшего, европейского. Сэукэну учил нанайцев быть богатыми и свободными, он же делал нанайцев русскими. Биография самой А. К. Дигор является ярким примером обновления этнично-сти человека, формирования многомерной, мягкой этнической идентичности. Когда она учит нанайских детей родному языку, или проводит экскурсии в школьном этнографическом музее, нарядившись в нанайский традиционный халат, или выступает в качестве модератора группы на нанайском языке в социальных сетях, А. К. Дигор чувствует себя нанайкой. Вспоминая православную деятельность прадеда, участвуя в шествии «Бессмертного полка», она считает себя русской, частью русского народа, победившего фашизм, распространившего христианство по всей Сибири и Дальнему Востоку, на Аляске. А. К. Дигор объясняет односельчанам, что ее прадед стал православным из-за смерти сына, которого не смог вылечить шаман. Прадед долго горевал и обратился за помощью к русским миссионерам, братьям Протодиаконовым, которые и крестили его. Сэукэну прошел через обряд отречения от языческих божеств, веры в духов и шаманов. Как христианка, А. К. Дигор считает верования нанайцев языческими суевериями, убеждает сородичей принять каноны веры Христовой, но не православной, а протестантизма. А. К. Дигор стала верующей после того, как вышла замуж за корейца — под его воздействием. В поездках в Южную Корею ее поразило огромное количество церквей, статус протестантизма как символа нравственности, экономического успеха. Она увидела мощное миссионерское движение по его распространению в другие регионы мира, в том числе и на Дальний Восток России. А. К. Дигор убеждена, что ее протестантская вера не является предательством православия Иннокентия Духовского, потому что христианский Бог создал землю, зверей, людей, в том числе и нанайцев. В языческих религиях этого сюжета нет, записанные этнографами нанайские мифы гласят, что Землю и все живое создала птица Кори. Но зачем она это сделала — нанайцы не знают. Для верующих очевидно, что эту нанайскую птицу послал христианский Бог, который все видит и знает, но не вмешивается в земные дела,
дает человеку шанс самостоятельно прийти к нему, к пониманию истинных тайн мироздания. Шаманские духи — жестокие и беспощадные, их невозможно разжалобить, они заставляют камлать выбранного ими для шаманства человека. Спастись от них можно только верой и молитвой, осознанием того, что предела божественной мудрости нет (ПМА 2023. с. Бельго, Дигор А. К.; с. Верхняя Эконь, Самар Ю. Д.).
СОВРЕМЕННОЕ ХРИСТИАНСТВО ТУНГУСО-МАНЬЧЖУРОВ И ПАЛЕОАЗИАТОВ
В 1918 г. советская власть отделила церковь от государства и школы, запретила миссионерскую деятельность. Возрождение христианской церкви в Дальневосточном регионе началось в 1990-е гг. В 1988 г. Священным Синодом РПЦ была вновь утверждена Хабаровская епархия, которая начала активную деятельность по распространению православия в крае (Селезнев 2021). В 1990-1997 гг. был принят ряд законов о свободе вероисповедания, невмешательстве государства в дела церкви, возрождении института православного миссионерства (Багаева, Васильева 2022: 32-33). Синодом была рекомендована к руководству «Концепция миссионерской деятельности». В 2010 г. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл благословил развитие деятельности миссионерских станов на Крайнем Севере и Дальнем Востоке. В 2011 г. был издан указ «Об организации миссионерской работы в Русской православной церкви», в епархиях и приходах. Почти все населенные пункты вокруг Хабаровска охвачены православием, там есть общины. Однако в северных районах края гораздо труднее организовать общину, и миссионеры надеются увидеть результаты своей деятельности только через много месяцев, а то и лет (Алексеева 2013: 3).
В настоящее время коренные народы могут обращаться в христианство разных направлений: евангелистов, баптистов, адвентистов, лютеран, католиков; имеются проповедники ислама, буддизма, разнообразных сект. На 2022 г. в Дальневосточном федеральном округе были зарегистрированы 1502 религиозных объединения 23 конфессий (Дударёнок 2022: 21-23)3. Эти религиозные организации умело воздействуют на мировоззрение людей, в результате чего происходит трансформация этнической идентичности.
Из них: Русская православная церковь — 724 прихода; Апостольская православная церковь — 5; Армянская апостольская церковь — 5; адвентисты седьмого дня — 55; апостольские христиане-баптисты — 70; христиане веры евангельской — 192; евангельские христиане — 90; Церковь полного Евангелия — 12; Вера Бахаи — 7; старообрядчество — 19; буддизм — 100; общество сознания Кришны — 4; ислам — 45; иудаизм — 15; лютеранство — 9; католицизм — 20; методизм — 6; мормоны — 5; пресвитериане — 88; Российское библейское общество — 1; Новоапостольская церковь — 3 (Дударёнок 2022: 21-23).
Отдельные представители коренных народов региона широко известны своей яркой, нередко противоречивой общественной деятельностью, положительным отношением к православию. В частности, президент Хабаровской краевой организации по защите культуры, прав и свобод коренных малочисленных народов Приамурья Л. С. Сун-горкин (1974 г. р.) рассказывает, что объединил в своем менталитете культурные традиции нанайцев и русских, православие и шаманство. В 2009 г. по его инициативе были внесены изменения в Устав Хабаровска, и город был официально признан территорией проживания коренных народов Амура в локации бывшего нанайского стойбища Бури. На примере своего рода и семьи Сунгоркин показал взаимопроницаемость христианства и шаманства. Его бабушка была сильной нанайской шаманкой, мать — православной нанайкой, русский отец — атеистом. Именно мать внедрила в душу Сунгоркина каноны православной и шаманской культуры. В 2000-х гг. он создал национальную общину, несколько общественных организаций, театр аборигенов Приамурья «Бури», клуб «Хаси-Бури» для защиты прав, сбора фольклора, изучения истории и культуры коренных народов, обучения молодежи навыкам езды на собачьих упряжках. Возрождать культуру коренных народов помогали газета «Пост Хабаровска» на русском и нанайском языках, журнал "Aborigen", телевизионная передача «Нанай Боани» (Сунгоркин 2020).
Л. С. Сунгоркин твердо убежден в позитивном влиянии православной веры на историю и культуру коренных народов Амура. Православие самого Сунгоркина имеет длительную историю: первым принял крещение его прадед Степан Удинкан, который крестил своих детей, в том числе бабушку Сунгоркина. Новокрещеные понимали, что их обращение в православную веру укрепляет связи между коренными и переселенческими народами. Бабушка мечтала, чтобы у нанайцев была своя родовая часовня. В семье Сунгоркина сохраняется двоеверие: нанайцы поклоняются наряду с православными иконами домашним духам-охранителям и обращаются с молитвой к «русскому Богу», Иисусу Христу. Сунгоркин принял крещение осознанно, в возрасте тридцати трех лет, в Спасо-Преображенском соборе Хабаровска после осмысления ритуала отпевания бабушки. Он рассказывает, что с детства считал, что всем на земле и в небе управляет Бог-творец, который дал нанайцам петроглифы Сикачи-Аляна. В настоящее время Сунгоркин вместе с крещеным сыном посещает церковь, читает молитвы, но не отказывается от культуры своего народа, любви к родному краю, принципов взаимовыручки, экологического сознания, желания заниматься традиционными промыслами, для чего нет ни финансовых средств, ни территории. Этнотуризм, по мнению Сунгоркина, не улучшит жизнь аборигенов — им нужно полностью перейти на сельское хозяйство на основе этнокультурных общин. Помочь
сможет только православие, которое укрепляет все лучшее в людях, не уничтожая национальные черты, а обогащая древнюю культуру народов Амура. Рано или поздно, но им придется сделать выбор: или страдать, уже не имея реальных возможностей остаться аборигеном, или решиться и стать представителем новой амурской нации, в которой смешаются кровь, вера и культурные ценности. Именно Русская православная церковь и вера в Бога в состоянии помочь православным аборигенам. Однако для этого нужно выращивать своих родовых священников, чтобы они несли людям слово Божие, строить нанайские православные деревни, чтобы показать всему миру, что миссия Русской православной церкви приобрела новые формы, направленные на сохранение коренных народов. Это актуально особенно сейчас, когда на Амур массово едут мигранты, носители другой культуры и веры. Если не противостоять их влиянию, то коренные народы Амура подвергнутся духовному геноциду (Сунгоркин 2013: 6-7).
Весной 2013 г. в с. Найхин была отслужена первая за последние сто лет христианская литургия. Проводил ее иеромонах Никанор (Лепешев), руководитель Комиссии по работе с коренными народами Хабаровской епархии. Осенью 2021 г. в Хабаровске состоялось освящение первой нанайской православной часовни, сооруженной на территории Центра культуры коренных народов.
Пример слияния православия с анимистическими верованиями, традициями шаманства, старообрядчества представляют биография и миссионерская деятельность священника-нивха К. Насина, Бикин-ского благочинного, настоятеля прихода Казанской иконы Божией Матери г. Бикина Хабаровского края, который родился и вырос в Николаевске-на-Амуре. Его прабабушка была православная, в 1930-е гг. она отказалась от шаманского служения, выпавшего ей по жребию сородичей и настоянию духов. Этнографам известно, что отказаться от шаманского призыва духов может лишь человек, обладающий сильной волей, устойчивой психикой, целеустремленный, умеющий отстаивать свои принципы и идеалы. Мать Константина — нивхинка, биологический отец — татарин, воспитал будущего священника русский отчим, старообрядец из Амурской области. К православию Константин пришел осознанно, постепенно, преодолевая жизненные проблемы. В детстве он слушал проповеди, молитвы протестантов, сам участвовал в песнопениях верующих, называл их братьями и сестрами. С возрастом он понял, что православие ему ближе и понятнее. Помогли опыт прабабушки и наставления отчима. После крещения Константин учился на пастырских курсах и в духовной семинарии. Затем он крестил свою мать, ее сестру и дочь. Несмотря на нивхские корни, на анимистическое понимание окружающего мира, Константин большую часть времени проводит с русскими, но у него есть прихожане из
числа представителей коренных народов. По его убеждению, православие — это вселенская вера, обращенная ко всем народам (Соловьева 2013: 8).
Нивхинка Н. А. Бережук работает методистом этнокультурного центра и режиссером-постановщиком детского нивхского театра в Николаевске-на-Амуре. Она давно крестилась и перешла в православие, не верит в нивхских духов — хозяев природы, но уважает их за то, что они защищают ее нивхскую землю. Никакого противоречия между христианством и нивхскими верованиями она не видит, потому что в мире всем правит гармония (ПМА, г. Николаевск-на-Амуре, 2022 г.).
В 2013 г. в с. Найхин Нанайского района Хабаровского края проживал православный нанаец В. А. Оненко (1929 г. р.). На протяжении долгой трудной жизни он и его семья испытали много гонений от властей и сородичей за приверженность православной вере. Отец В. А. Оненко окончил церковно-приходскую школу, служил у русского купца, возил по амурским стойбищам товары, обменивал их у охотников на пушнину. Именно отец настоял на крещении сына в местной церкви. Но в середине 1930-х гг. наиболее активных верующих нанайцев и русских репрессировали даже за разговоры о православной вере, местные комсомольцы разрушили церковь. Негативно относились к верующим нанайцам их сородичи, продолжавшие почитать нанайских духов-хозяев. В результате гонений крещеные нанайцы могли жить только в русских частях поселений, в традиционное общество найхинские нанайцы их не принимали, так как считали их русскими. Несмотря на жизненные невзгоды, В. А. Оненко убежден: если у народа нет православной веры, то он погружается в разврат, уныние и пьянство. Верить и молиться Богу можно без икон и Библии, главное — чтобы Бог был у тебя в душе. Сказанное о нем «словосочетание "православный нанаец" может звучать совершено естественно...» (Алексеева 2013: 10).
В настоящее время коренные народы Амура находятся на перепутье, и священники стараются им объяснить, что православная вера не является для них угрозой. Отношение к православию разное: одни к нему равнодушены, другие интересуется, некоторые сочувствуют, кто-то относятся настороженно и даже агрессивно. Последние сохранили антицерковный настрой с советских времен или прониклись им под воздействием сородичей-неоязычников, которые считают православие родо-племенной русской верой, направленной на уничтожение амурской культуры и полную русификацию аборигенов: поэтому люди боятся потерять национальную идентичность (Лепешев 2013: 16). Значительная угроза, мешающая добрососедским отношениям коренных народов с русскими, происходит от агрессивных протестантских миссионеров, которые призывают аборигенов молиться «о многострадальном нанайском народе, угнетаемом русскими». В отличие от протестантизма, православие не разрушает
национальную культуру, а дает ей новый импульс, преображает и одухотворяет (Лепешев 2013: 16).
Подобные процессы христианизации проходят на Сахалине, где зарегистрировано 138 религиозных организаций, из которых 72 представляют Русскую православную церковь, 62 прочие — протестантские, католические, исламские, буддийские и организация приверженцев Веры Бахаи. Бурное развитие религиозной жизни региона началось в 1990-е гг. с либерализации государственной политики по отношению к религии и никем не контролируемой иностранной миссионерской деятельности, усилившейся в начале XXI в. (Потапова 2022: 55-63).
Однако пятидесятники оказывают и реальную помощь коренным народам Дальнего Востока. В частности, в общине пятидесятников коряки-оленеводы бывшего совхоза «Пареньский» и члены их семей из пос. Эвенск в Магаданской области полностью отказались от употребления алкогольных напитков и наркотических веществ. Массовое принятие коряками протестантства и их последующая трезвость связаны с тем, что эта религия смогла активизировать в их самосознании архетипы, приведшие к трезвому взгляду на мир. Данная протестантская община была организована в конце 1990-х гг. переселенцем с Украины, который сумел стать для коряков духовным лидером (Хаховская 2015: 105).
Современные протестантские миссионеры на Чукотке адаптируют свои проповеди к этническим традициям, языку, особенностям культуры коренных народов этого региона, оказывают прихожанам материальную помощь, раздают одежду и продукты питания (Дьячкова 2011: 33). При таком отношении к протестантам тянутся даже православные, и процесс вхождения в общину сопровождается изменением восприятия окружающей действительности из-за переживаний человеком «встречи с Богом». В результате ментального перерождения происходят важные физиологические трансформации, избавление от вредных привычек. Протестантские пасторы применяют эффективный нарративный подход, рассказывая неофиту о житейских проблемах, а затем призывают его открыть душу Богу и остальным прихожанам (Darrol Bryant, Lamb 1999: 7; Поплавский, Клюева 2013: 35-36).
В целом православные миссионеры проигрывают своим протестантским оппонентам на Камчатке в эффективности обращения в свою веру коряков. По мнению палеоазиатов, это связано с различной мотивацией в проповедях. Православные миссионеры призывают коряков креститься для того, чтобы укреплять единство Российского государства, быть верным исторической традиции, русским святым. На Камчатке православная церковная жизнь организовалась только в 2014 г. в пос. Палана, где есть священник, в других райцентрах на севере Камчатки построены лишь часовни, изредка туда приезжают православные монахи, миссионеры
и критикуют протестантов. Это приводит к противоположному результату и отвращает коряков от православия. Общины протестантов созданы во всех райцентрах севера Камчатки и крупных поселках. Протестантские миссионеры, по сравнению с миссионерами РПЦ, находятся в общине до тех пор, пока в ней не вырастает лидер из числа представителей народов Севера. Миссионеры рассказывают о Боге, который любит людей и страдает за них, необходимости перехода к трезвой жизни, радости воспитания детей в дружной семье (Религиозно-общественная жизнь российских регионов 2016: 196-198).
Таким образом, религия и верования во многом определяют менталитет и идентичность коренных народов Сибирского и Дальневосточного регионов. Воздействие христианства, православия нередко имело противоречивый характер, что обосновывается разными историческими периодами развития страны и церкви, технологиями миссионерства, уровнями трансформации традиционной культуры коренных народов, факторами интенсивности их контактов с соседними и переселенческими этносами, изменениями взглядов светских и церковных властей на институт обрусения аборигенов. Традиционные верования и ритуалы способствуют сохранению самобытности этнической культуры, христианство размывает этническую идентичность, делает ее многослойной, придает обновление. Можно выявить основные позитивные и негативные факторы миссионерской деятельности. Во время продвижения славян с запада на восток тяге к крещению, принятию христианства способствовало желание стать подданным Российской империи, приобщиться к мировой культуре, процессу просвещения. Включение в состав территориальных казачьих войск было напрямую связано с христианизацией, хотя ядро этнической культуры оставалось довольно постоянным. Многие становились православными для того, чтобы повысить свой индивидуальный, родовой, этносоциальный статус, престиж. Проповеди, рассказы о райской жизни давали надежду на защиту от бед и проблем, наступающей старости, болезней, социальной апатии, несчастной любви, способствовали поиску нового смысла жизни. Желая спастись от агрессивного воздействия шаманских духов, люди ждали дополнительной помощи от христианского Бога, святых, икон. В настоящее время некоторые принимают христианство, рассматривая его в качестве еще одной ступеньки личностного роста наравне с профессиональным, интеллектуальным, культурным. Анализ христианизации, обращения к протестантизму крупных территориальных групп магаданских и камчатских коряков в качестве реальной помощи в борьбе с алкоголизмом показывает явное преимущество протестантских проповедников и миссионеров.
Имеются и не менее эффективные факторы, мешающие христианизации. Например, низкий культурный уровень миссионеров, их безграмотность, пьянство, взяточничество, ростовщичество, спекуляция
мехами и т. п. Полигамия в XIX — начале XX в. обусловливалась тем, что несколько жен были необходимы не только в качестве помощниц в хозяйстве, опытных мастериц, изготавливавших промысловую и праздничную одежду. Многоженство было показателем высокого уровня благосостояния, социального престижа. От окончательного разрыва с традиционной анимистической культурой, перехода в христианство и русификации многих удерживают социальные льготы представителя коренных малочисленных народов Севера, реально работающие в охотничьем и рыболовном промыслах, оленеводстве, системе обучения в вузах, механизме начисления пенсии и т. п. Однако среди подрастающего поколения представителей коренных народов появляется все больше людей, которые с детства приучены к суррогатным продуктам (чипсы, попкорн, мармелад и прочие подобные продукты, максимально наполненные химическими усилителями вкуса), поэтому для них рыба, особенно сырая, уже не является приоритетным видом этнической пищи.
Наблюдается также кардинальное отличие христианизации XVII-XIX и XXI вв. Первый период характеризуется распространением православия как государственной религии, здесь практически не было конкуренции. Можно назвать лишь отдельные случаи, краткие эпизоды, связанные с усилиями католических миссионеров. Для Дальневосточного региона самым ярким примером является судьба католического патера Де ла Брюньера, который приехал в 1846 г. на Амур из Маньчжурии по р. Уссури, проповедовал христианство нанайцам, ульчам, нивхам, но был убит нивхами возле стойбища Вайда, в 30 км от г. Николаевска-на-Амуре (Путешествие по Маньчжурии... 1849: 179-184).
Между православием эвенка князя Гантимура, нанайца Иннокентия Духовского, нанайца Сунгоркина, нивха Насина наблюдается, с одной стороны, огромная разница, как временная, так и сущностная, но с другой — их объединяет именно механизм обновления этничности. Православие Гантимура стало органичной частью процесса освоения Сибири. Иннокентий Духовской жил на переломе эпох, советская власть помешала развитию нанайского православия. Сунгоркин и подобные ему православные аборигены уже находятся в поле воздействия не только православия, но и огромного числа других направлений христианства. Православные миссионеры никогда напрямую не добивались русификации коренных народов, но в результате их деятельности частично все же происходили изменения этничности, культуры, мировоззрения; появлялись новые навыки, опыт, технологии, ремесла.
Множественная этническая идентичность, многослойная этничность, обновляемая этничность не имеют единого универсального признака, который позволял бы однозначно причислить человека к тому или иному этносу. Подвижность этнической идентичности, характер обновляемой
этничности могут меняться в зависимости от исторических, культурных, психологических, языковых, ситуативных, религиозных и других условий.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
ПМА 2023 — Полевые материалы автора, собранные в Нанайском районе Хабаровского края в 2023 г.
Алексеева Ю. Миссия сельские леди и джентльмены // Образ и подобие. Газета о православной жизни. 2013. № 5 (18). Август. С. 3.
Аргудяева Ю. В. Влияние миссионеров на быт и культуру коренных народов юга Дальнего Востока России // Религиоведение. 2010. № 2. С. 50-57.
Артемьев А. Р. Лук князя Гантимура // Вестник ДВО РАН. 1990. № 5. С. 155-159.
Артемьев А. Р. Эвенкийские князья Гантимуровы на службе России // Этническая история тюркских народов Сибири и сопредельных территорий (по данным этнографии): материалы Всерос. конф. Омск, ноябрь 1992 г. / ред. Н. А. Томилов. Омск: Омский гос. ун-т, 1992. С. 8-12.
Артемьев А. Р. России верное служенье (Род князей Гантимуровых) // Забытые имена. История Дальнего Востока России в лицах. Владивосток: Дальнаука, 1994. Вып. 1. С. 47-59.
Артемьев А. Р. Русская православная церковь в Забайкалье и Приамурье во второй половине XVII-XVIII в. // Вестник ДВО РАН. 2000. №. 2. С. 31-39.
АсочаковаВ. Н. Политика христианизации коренных народов Сибири в XVII-XIX вв.: историографический аспект // Вестник Хакасского государственного университета. 2012. № 1. С. 39-43.
Багаева К. А., Васильева С. В. Социокультурные и политические аспекты трансформации основ православного миссионерства в российском обществе // Вестник Бурятского государственного университета. Философия. 2022. Вып. 4. С. 29-38.
БрубейкерР. Этничность без групп. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2012. 408 с.
Векшина Н. М. Камчатская духовная миссия и мнение ее главного деятеля митрополита Нестора о христианизации Камчатки // Вестник Русской христианской гуманитарной академии. 2013. Т. 14, вып. 4. С. 67-74.
Вениамин, архиепископ Иркутский и Нерчинский. Жизненные вопросы православной миссии в Сибири. СПб.: Тип. А. М. Котомина, 1885. 75 с.
Гобзев И. Протестантская этика и дух капитализма на примере одного нанайца // Литературная газета. 2009. № 6 (13 февраля). URL: https://litrossia.ru/item/3319-oldarchive/ (дата обращения: 24.04.2024).
Головнёв А. В. Русское влияние на культуру народов Северо-Западной Сибири в XVII-XIX вв. // Культурный потенциал Сибири в досоветский период: межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск: Изд-во НГПИ, 1992. С 3-18.
Головнёв А. В., Киссер Т. С. Проекции этничности коренных малочисленных народов (по данным веб-опроса) // Уральский исторический вестник. 2021. № 2 (71). С. 80-89.
Данилова В. В. Русский — означает православный // Рыжий мир: статьи, интервью, стихи. Якутск: Бичик, 2011. С. 116-120.
Дударёнок С. М. Религиозная ситуация в Дальневосточном федеральном округе на современном этапе: общая характеристика // Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2022. № 2. С. 19-33.
Дьячкова Г. С. Изменения в обрядовой и конфессиональной сферах у чукчей в советский и постсоветский периоды // Научные проблемы гуманитарных исследований. 2011. Вып. 2. С. 29-35.
Енина Л. В. Идентичность как дискурсивный концепт и механизмы дискурсивной идентификации // Политическая лингвистика. 2016. № 6 (60). С. 159-167.
Ермолова Н. В. К вопросу о христианизации эвенков в XVII в. // Сибирский сборник — 3. Народы Евразии в составе двух империй: Российской и Монгольской: материалы VIII Сибирских чтений, Санкт-Петербург, 29.11-01.12.2010 / отв. ред. П. О. Рыкин. СПб: МАЭ РАН, 2011. С. 55-62.
Жамсаранова Р. Г. Вероисповедание и численно-родовой состав тунгусов Урульгинской Степной думы XIX в. // Историческая и социально-образовательная мысль. 2013. № 3 (19). С. 11-17.
Зуев А. С. Богдойский боярин Гантимур: рождение и развенчание мифа // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2020. Т. 19, № 8: История. С. 9-34.
Зуев А. С. Хан Тимур, булат или стрелок из лука: к этимологии имени тунгусского князя Гантимура // Вестник НГУ Серия: История, филология. 2013. Т. 12, вып. 5: Археология и этнография. С. 242-248.
Карташева Н. В. Проблема сохранения этнического своеобразия автохтонных народов Сибири в трудах православных миссионеров Дионисия (Хитрова) и Вениамина (Благонравова) // Вестник Свято-Филаретовского института. 2021. Вып. 39. С. 123147.
Лепешев Н. Иеромонах. Мысли вслух // Образ и подобие. Газета о православной жизни. 2013. № 5 (18). Август. С. 16.
Нестор (Анисимов). Моя Камчатка. Записки православного миссионера. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1995. 270 с.
ОгрызкоИ. И. Христианизация народов Тобольского Севера в XVIII в. Л.: Учпедгиз, 1941. 148 с.
Поплавский Р. О., Клюева В. П. «Как только я переродился...» Конверсия и рассказы о ней в пятидесятнической традиции: структура и функции // Международный журнал исследований культуры. 2013. № 1 (10). С. 35-41.
Потапова Н. В. Религиозная ситуация в Сахалинской области: современный этап // Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2022. № 2. С. 55-63.
Путешествие по Маньчжурии миссионера Де ла Брюньера // Современник. СПб.: Тип. Эдуарда Праца, 1849. Т. 18, кн. 12. С. 179-184.
Религиозно-общественная жизнь российских регионов / ред. С. Филатов. М.; СПб.: Летний сад, 2016. Т. 2. 510 с.
Самар Е. В. Кондонский староста. Хабаровск: Кн. изд-во, 2000. 292 с.
Селезнев О. В. Русская Православная Церковь в Хабаровском крае: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (1988-2018 гг.). Новосибирск: Изд. ООО «СибАК», 2021. 138 с.
Слёзкин Ю. Арктические зеркала: Россия и малые народы Севера. М.: Новое литературное обозрение, 2008. 512 с.
Соловьева В. Православие — вера Вселенская, ко всем народам обращенная // Образ и подобие. Газета о православной жизни. 2013. № 5 (18). Август. С. 8.
Сунгоркин Л. С. Каждый хабаровчанин немного нанаец. Православный шаман // Аргументы и факты. АиФ-Дальинформ. 2020. № 52 (23 декабря). С. 3.
Сунгоркин Л. С. Православие обогатило нашу культуру // Образ и подобие. Газета о православной жизни. 2013. № 5 (18). Август. С. 6-7.
Хартанович М. Ф., Хартанович М. В. Тунгусские князья Гантимуровы // Наука из первых рук. 2011. № 3 (39). С. 70-83.
Хаховская Л. Н. Алкогольные практики в корякской культуре // Вестник СевероВосточного научного центра ДВО РАН. 2015. № 2. С. 98-107.
Христианство и ламаизм у коренного населения Сибири (вторая половина XIX — начало XX в.) / отв. ред. И. С. Вдовин. Л.: Наука, 1979. 229 с.
Чернявский А. Кондонский купец // Тихоокеанская звезда. 2001. 5 мая. URL: https://toz. su/newspaper/arkhiv/2001_05_05_kondonskiy_kupets/?sphrase_id=129914 (дата обращения: 24.04.2024).
Широкогоров С. М. Этнос. Исследование основных принципов изменения этнических и этнографических явлений // Широкогоров С. М. Этнографические исследования. Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 2002. Кн. 2: Этнос. 146 с.
DarrolBryantM., Lamb C. Introduction: Conversion: Contours of controversy and commitment in a plural world // Religious Conversion. Contemporary Practices and Controversies / eds by M. Darrol Bryant, C. Lamb. London; New York: Cassell, 1999. P. 1-22.
Shirokogoroff S. M. Psychomental Complex of the Tungus. London: Kegan Paul, Trench, Trubner & Co, 1935. 469 p.
Siapkas J. Ancient Ethnicity and Modern Identity // A Companion to Ethnicity in the Ancient Mediterranean. Malden, MA; Oxford: Wiley Blackwell, 2014. P. 66-81.
REFERENCES
Argudyaeva Yu. V. [Influence of missionaries on the life and culture of indigenous peoples of the south of the Russian Far East]. Religiovedenie [Religion Studies], 2010, no. 2, pp. 50-57. (In Russian).
Artem'ev A. R. [The bow of prince Gantimura]. VestnikDVO RAN [Vestnik of the Far East branch of the Russian Academy of Sciences], 1990, no. 5, pp. 155-159. (In Russian).
Artem'ev A. R. [Evenki princes Gantimurovs in the service of Russia]. Etnicheskaya istoriya tyurkskikh narodov Sibiri i sopredel 'nykh territoriy (po dannym etnografii). Materialy Vserossiyskoy konferentsii. Omsk, noyabr' 1992 goda [Ethnic history of the Turkic peoples of Siberia and adjacent territories (based on ethnographic data). Proceedings of the All-Russian conference. Omsk, November 1992]. Omsk: Omskiy gosudarstvennyy universitet Publ., 1992, pp. 8-12. (In Russian).
Artem'ev A. R. [Russia faithful service (The family of princes Gantimurovs)]. Zabytyye imena. Istoriya Dal 'nego Vostoka Rossii v litsakh [Forgotten Names. History of the Russian Far East in Faces]. Vladivostok: Dal'nauka Publ., 1994, iss. 1, pp. 47-59. (In Russian).
Artem'ev A. R. [Russian Orthodox Church in Transbaikalia and Priamurye in the second half of the 17-18th centuries]. Vestnik DVO RAN [Vestnik of the Far East branch of the Russian Academy of Sciences], 2000, no. 2, pp. 31-39. (In Russian).
Asochakova V. N. [Policy of Christianisation of indigenous peoples of Siberia in the 17th-19th centuries: historiographical aspect]. VestnikHakasskogo gosudarstvennogo universiteta [Bulletin of the Khakass State University], 2012, no. 1, pp. 39-43. (In Russian).
Bagaeva K. A., Vasil'eva S. V. [Socio-cultural and political aspects of the transformation of the foundations of Orthodox missionary work in Russian society]. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo universiteta. Filosofiya [Bulletin of Buryat State University. Philosophy], 2022, no. 4, pp. 29-38. (In Russian).
Brubaker R. Etnichnost'bez grupp [Ethnicity without groups]. Moscow: Izdatel'skiy dom Vysshey shkoly ekonomiki Publ., 2012, 408 p. (In Russian).
D'yachkova G. S. [Changes in the ritual and confessional spheres of the Chukchi in the Soviet and post-Soviet periods]. Nauchnyeproblemy gumanitarnyh issledovanij [Scientific problems of humanitarian research], 2011, no. 2, pp. 29-35. (In Russian).
Danilova V. V. [Russian means Orthodox]. Ryzhiy mir: stat'i, interv 'yu, stikhi [Red world: articles, interviews, poems]. Yakutsk: Bichik Publ., 2011, pp. 116-120. (In Russian).
Darrol Bryant M., Lamb C. Introduction: Conversion: Contours of controversy and commitment in a plural world. Religious Conversion. Contemporary Practices and Controversies. London; New York: Cassell, 1999, pp. 1-22. (In English).
Dudarenok S. M. [Religious situation in the Far Eastern Federal District at the present stage: general characterisation]. Oykumena. Regionovedcheskiye issledovaniya [Ojkumena. Regional Researches], 2022, no. 2, pp. 19-33. (In Russian).
Enina L. V. [Identity as a discursive concept and mechanisms of discursive identification]. Politicheskaya lingvistika [Political Linguistics], 2016, no. 6 (60), pp. 159-167. (In Russian).
Ermolova N. V. [To the question about the Christianisation of Evenks in the 17th century]. Sibirskiy sbornik — 3. Narody Yevrazii v sostave dvukh imperiy: Rossiyskoy i Mongol 'skoy [Siberian collection — 3. The peoples of Eurasia as part of two empires: Russian and Mongolian]. St. Peterburg: MAE RAN Publ., 2011, pp. 55-62. (In Russian).
Golovnev A. V. [Russian influence on the culture of the peoples of North-Western Siberia in the 17th-19th centuries]. Kul'turnyypotentsialSibiri v dosovetskiyperiod: mezhvuz [Cultural potential of Siberia in the pre-Soviet period: interuniversity]. Novosibirsk: Izdatel'stvo NGPI Publ., 1992, pp. 3-18. (In Russian).
Golovnev A. V, Kisser T. S. [Projections of the ethnicity of small indigenous peoples (according to the web survey)]. Ural'skij istoriceskij vestnik [Ural Historical Journal], 2021, no. 2 (71), pp. 80-89. (In Russian).
Hahovskaya L. N. [Alcoholic practices in Koryak culture]. Vestnik Severo-Vostochnogo nauchnogo tsentra DVO RAN [The Bulletin of the North-East Scientific Center], 2015, no. 2, pp. 98-107. (In Russian).
Hartanovich M. F., Hartanovich M. V. [Tungus princes Gantimurovs]. Nauka iz pervyh ruk [Science at first hand], 2011, no. 3 (39), pp. 70-83. (In Russian).
Kartasheva N. V. [The problem of preserving the ethnic uniqueness of autochthonous peoples of Siberia in the works of the Orthodox missionaries Dionisy (Khitrov) and Veniamin
(Blagonravov)]. Vestnik Svyato-Filaretovskogo instituta [Bulletin of the St. Philaret Institute], 2021, vol. 39, pp. 123-147. (In Russian).
Khristianstvo i lamaizm u korennogo naseleniya Sibiri (vtoraya polovina 19 — nachalo 20 veka) [Christianity and Lamaism among the indigenous population of Siberia (second half of the 19th — early 20th century)]. Leningrad: Nauka Publ., 1979, 229 p. (In Russian).
Ogryzko I. I. Hristianizaciya narodov Tobol'skogo Severa v 13 veke [Christianisation of the peoples of the Tobolsk North in the 13th century]. Leningrad: Uchpedgiz Publ., 1941, 148 p. (In Russian).
Poplavskiy R. O., Klyuyeva V. P. ["As soon as I was reborn...". Conversion and stories about it in the Pentecostal tradition: structure and functions]. Mezhdunarodnyy zhurnal issledovaniy kul'tury [International Journal of Cultural Studies], 2013, no. 1 (10), pp. 35-41. (In Russian).
Potapova N. V. [Religious situation in the Sakhalin Oblast: modern stage]. Oykumena. Regionovedcheskiye issledovaniya [Ojkumena. Regional Researches], 2022, no. 2, pp. 55-63. (In Russian).
Religiozno-obshchestvennaya zhizn'rossiyskikh regionov [Religious and social life of Russian regions]. Moscow; St. Petersburg: Letniy sad Publ., 2016, 510 p. (In Russian).
Samar E. V. Kondonskiy starosta [Kondonsky starosta]. Khabarovsk: Knizhnoye izdatel'stvo Publ., 2000, 292 p. (In Russian).
Seleznev O. V. Russkaya Pravoslavnaya Tserkov'v Khabarovskom kraye: vnutritserkovnaya zhizn', vzaimootnosheniya s gosudarstvom i obshchestvom (1988-2018 gody) [The Russian Orthodox Church in Khabarovsk Krai: internal church life, relations with the state and society (1988-2018)]. Novosibirsk: OOO «SibAK» Publ., 2021, 138 p. (In Russian).
Shirokogoroff S. M. Psychomental Complex of the Tungus. London: Kegan Paul, Trench, Trubner & Co, 1935, 469 p. (In English).
Shirokogorov S. M. [Ethnos. Research of the main principles of change of ethnic and ethnographic phenomena]. Etnograficheskie issledovaniya. Etnos [Ethnographic research. Ethnos]. Vladivostok: Izdatel'stvo Dal'nevostochnogo universiteta, 2002, bk. 2, 146 p. (In Russian).
Siapkas J. Ancient Ethnicity and Modern Identity. A Companion to Ethnicity in the Ancient Mediterranean. Malden, MA; Oxford: Wiley Blackwell, 2014, pp. 66-81. (In English).
Slezkin Yu. Arkticheskie zerkala: Rossiya i malye narody Severa [Arctic mirrors: Russia and small peoples of the North]. Moscow: Novoe literaturnoe obozrenie Publ., 2008, 512 p. (In Russian).
Vekshina N. M. [Kamchatka spiritual mission and the opinion of its main figure Metropolitan Nestor about the Christianisation of Kamchatka]. VestnikRusskoy khristianskoy gumanitar-noy akademii [Bulletin of the Russian christian humanitarian academy], 2013, vol. 14, iss. 4, pp. 67-74. (In Russian).
Zhamsaranova R. G. [Religion and numerical and tribal composition of the Tungus of the Urulga Steppe Duma of the 19th century]. Istoricheskaya i sotsial'no-obrazovatel'naya mysl' [Historical and socio-educational thought], 2013, no. 3 (19), pp. 11-17. (In Russian).
Zuev A. S. [Bogdoy boyar Gantimur: the birth and debunking of the myth]. Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: istoriya, filologiya [Novosibirsk State University Bulletin. Series: History and Philology], 2020, vol. 19, no. 8, pp. 9-34. (In Russian).
Zuev A. S. [Khan Timur, bulat or archer: to the etymology of the name of the Tungus prince Gantimur]. Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: istoriya, filologiya [Novosibirsk State University Bulletin. Series: History and Philology], 2013, vol. 12, iss. 5, pp. 242-248. (In Russian).
Submitted: 13.05.2024 Accepted: 10.08.2024 Article published: 01.10.2024
