CC BY
75
5. Abramov J.F., Bondarenko O.V., Dushutin V.K. The bases of the theory of steady safe development of Russia and region. Irkutsk, ISU, 2006, P. 284.
6. Kuibar V.I. Ekological-informational globalizm and sustainable development of civilisation. Irkutsk, ISU, 2005, P.140.
7. Abramov J.F., Kuibar V.I. The global regionalization: to a concept substantiation//Socially - humanitarian knowledge. 2008, №1, P.242-250.
8. Abramov J.F., Arsenteva I.I. On the way to the global regionalism. Irkutsk, ISU, 2005; Abramov J.F., Kardonova I.A. The global regionalization: the maintenance and features of knowledge. Economic
- political aspect. Irkutsk, ISU, 2005; Abramov V.A,Volnina N.N. The globalization the person: sides social-cultural measurements. Chita, Chit,SU 2006; Mikheyev V.V. Globalization and the Asian regionalism
- a call for Russia. М, The IDV of the Russian Academy of Sciences, 2001; Popov P.L. The elements of the theory of regions. Novosibirsk, The SS of the Russian Academy of Sciences, 2005 and etc.
9. Mantatov V.V., Mantatova L.V. Philosophy of a sustainable development. Global studies. The encyclopedia. М, "Rainbow", 2003; Mantatova L.V. The philosophical prospect of a sustainable develop-
ment of an informational society. U-Ude, BSU , 2002; Mantatova L.V. Ecological ethics during an informational epoch. U-Ude, BSU, 2003; Mantatova L.V. Dialectic realism: new horizons of knowledge//Works of members of Russian philosophic society. М, Moscow phil.fond. 2002; Mantatova L.V. Dialectic realism as sustainable development philosophy//The Bulletin of the Russian philosophic society, №2, 2002.
10. Mantatov V.V. Mantatova L.V. Philosophy of a sustainable development. Global studies. The encyclopedia. М, "Rainbow", 2003, P.1111-1112.
11. The philosophical encyclopedic dictionary. М, The Soviet encyclopedia. 1989, P.548.
12. Kuibar V. I., Shkrob N.F The philosophical basis of concept «Ekologo-informational reality» Irkutsk, ISU, 2001, P.34.
13. Philosophical problems of a modern scientific and technical reality. The manual / Under the editorship of V.P.Kotenko. S.Petersburg., SETU, 1999.
14. Krasnikov A. N. Methodological problems of religious studies. М, Project, 2007, P.3-67.
Сведения об авторах
Куйбарь Владимир Иванович - кандидат философских наук, доцент, докторант Иркутского государственного уни-верстета, г.Иркутск, e-mail: naukaitfk@ mail.ru Data on authors
Kuibar Vladimir Ivanovich - candidate of philosophical science, associate professor, doctorant of Irkutsk State University, Irkutsk, e-mail: naukaitfk@ mail.ru
УДК 140 ББК 87.3 (4 Фр)
А.Е. Смирнов, М.Ю. Аграфонов
ХРИСТИАНСКАЯ АСКЕЗА И «ГЕРМЕНЕВТИКА СУБЪЕКТА»
Цель данной работы — сравнение концепции практик себя М. Фуко и теории синергийной антропологии. Авторы показывают специфическую неустранимость «технологий тела» в организации субъективности, а также определяют «содержание трансляции» в религиозной и/или культурной традиции. В итоге делается вывод, что с формальной стороны обе теории идентичны, но со стороны содержательной они отрицают друг друга.
Ключевые слова: антропология, синергийность, субъективность, тело.
A.E. Smirnov, M.Yu. Agrafonov
THE CHRISTIAN ASKESIS AND THE «HERMENEUTICS OF THE SUBJECT»
The aim of this work is to compare the theory of synergetic anthropology and M. Fuko 's self-practice conception. The author shows the particular unremoval of the "body technologies” in subjectivity organization, and also define the "broadcast content" in religion and/or culture tradition. In conclusion, there is a conclude that from formal side both of theories are the same, but from the side of content they are incompatible.
Key words: antropology, sinergy, subjectivity, body.
Цель данной работы - попытка схематичного сравнения концепции практик себя, развитой в последнем периоде творчества М. Фуко, и теории синергийной антропологии. Вначале мы покажем специфическую неустранимость «технологий тела» в организации субъективности, затем определим «содержание трансляции» в религиозной и/или культурной традиции. В итоге мы покажем, что с формальной стороны обе теории идентичны, но со стороны содержательной они отрицают друг друга.
В каждую историческую эпоху, в каждой культуре всегда существовали множественные способы отношения к себе, предполагавшие соответственно и определенные типы обращения с собой. Последние представляли (представляют) определенного рода технологии, позволяющие реализовывать опреде-
ленные способы производства, умножения или обновления человеческих сил [1].
Важно отметить следующее: речь идет о техниках или практиках себя, фиксируемых не вещественным, внешним по отношению к человеку образом, а о техниках (практиках), являющихся формами самореализации человека, или отчасти являющихся условиями возможностями таковой. Технологии себя (распадающиеся на совокупность конкретных практик и духовных упражнений) представляют собой стратегии, в которых человек осуществляет сознательную, целеполагающую и целенаправленную трансформацию себя самого [2, 79].
Множественными примерами технологий себя могут служить практики исцеления от страстей, хаоса и разлада, реализуемые на протяжении тысячелетий в религиозных традициях или этических учени-
ях. Речь в данном случае может идти о различных техниках медитации, молитвы, покаяния, типах духовных упражнений, способах настройки организма, сосредоточения психики и т. д.
Важно отметить, что опыты подобного рода (тем или иным образом оформляющими, формирующими субъективность) всегда нерасторжимым образом были связаны с телом. Т.е. сознательная и бессознательная работа по упорядочиванию, нормированию, канализации аффектов, страстей, импульсов велась всем существом человека, ибо все его содержание должно было подвергнуться коренному преобразованию. Возможно, именно по природе и характеру отношения к телу можно было бы судить о степени развития той или иной религиозной традиции.
Следует признать, что если телесность может и должна соучаствовать в богообщении, то на том же основании должны существовать конкретные формы и методы такой деятельности. Так, исихазм - поиск таких форм и методов и соответствующая практика. А исихастская аскетическая литература - не богословие и тем более не философия, но, по точному выражению С.С. Хоружего, «кардиограмма аскезы». От тела - к богу, от внешней аскезы - к внутренней, от овладения собственной природой - к преподобию, богоуподоблению.
Следовательно, все «духовно-душевные» состояния, процессы и акты обретают свою субстан-циализацию в определенной организации телесности. «Идеальное» есть не иначе, как про-
дублированное строго соответствующей ему «материей». Культурная или религиозная «возгонка духа» невозможна без тех или иных форм телесного опосредования, каковыми и являются рассмотренные нами «технологии себя». Именно этим объясняется то обстоятельство, что каждая из религиозных (и, шире, культурных) традиций имеет выраженную формально-технологическую составляющую, в первую очередь и прежде всего задействующую тело.
Формально-технологическая сторона (религии или этики) несет выраженную функциональную нагрузку. Она позволяет передавать, «традировать» содержание традиции в максимально неизменном виде.
Но что же, в таком случае, является ее «содержательно-духовной» стороной? Каков объект «тради-рования»? Что передается через ритуальные формулы, молитвенные практики, сакральные тексты, моральные предписания, соответствующую архитектуру, музыку, тип храмового освещения и даже запах?
Большинство исследователей единодушно в ответе на эти вопросы. В ставшей классической статье В.С. Семенцова мы читаем: «...Обучение в ведийской Индии, как всегда и везде, состояло в передаче ученику определенной массы информации, фиксированной в текстах. Однако такая формула лишь весьма поверхностно. отражает представления ведийской Индии о существе и смысле процесса воспроизводства культуры. <...> Священный текст, при всем безграничном к нему уважении, играл в обучении скорее подчиненную, инструментальную роль; главной же целью было воспроизводство не текста, но личности учителя - новое, духовное рождение от него ученика. Именно это - живая личность учителя
как духовного существа - и было тем содержанием, которое при помощи священного текста передавалось от поколения к поколению в процессе трансляции ведийской культуры (курсив мой. - А.С.)» [3, 7]. Ему вторит православный богослов: «Человек в себе открывает такую глубину, в которой может отразиться Бог - “Если бы я только увидел себя, я бы увидел Тебя” (Августин). <...> И передается в Традиции прежде всего сам внутренний строй от учителя к ученику, образ учителя (курсив мой. - А.С.)» [2, 58].
Традиция в человеческой душе освобождает место для Бога. Душа, способная вместить Бога и есть «правильно поставленная» душа. Убежденность в истинности веры есть убежденность в правильности «постановки» души. Человек же есть открытое, разомкнутое, пластичное существо. Но под какого Бога освобождается место? Какими бы ни были «технологии себя» - древние, новые, светские, религиозные, повседневные, экстремальные, - они всегда предполагают некую конечную цель, мета-
антропологический телос (С.С. Хоружий).
Множество подобных целей может быть классифицировано по признаку отношения к Личности (понимаемой в контексте синергийной антропологии) -персоналистские и имперсоналистские [2, 82]. Отсюда две формы их реализации, два типа антропологического размыкания, два производящих принципа субъектности. «Внутренний человек воспитывается внешними формами Традиции, но в главном он преобразуется ее сокровенным, онтологическим содержанием. В христианстве таким содержанием является Богочеловек и порожденное им богочеловечест-во» [4].
В таком случае соответствующие духовные упражнения и телесные техники генерируют различные типы субъектности, а в духовном смысле - даже различные антропологические типы. Различие проявляется также и в духовной «эволюционной лестнице». Так, в случае имперсонального телоса его высшие ступени представляют собой все менее и менее сложноорганизованные формы, в то время как «персональный телос» предполагает обратное..
Теория практик себя М. Фуко и синергийная антропология С.С. Хоружего формально совпадают в констатации наличия специфического техно-
логического момента в организации субъективности, который служит конститутивным для типа и характера последней. С «содержательной» же точки зрения они различны настолько, насколько различаются персональный и имперсональный телос. С христианской точки зрения такое различие является радикальным, поскольку в точности подобно различию жизни и смерти. В одном случае речь идет о Спасении, в другом - о стилизации существования.
Различен и контекст происхождения теорий. С одной стороны, власть и вопрос о свободе субъекта как совокупности сопротивляющихся сил, с другой -Бог и проблема богообщения и обожения.
И все же важнейшим уроком, который следует извлечь из последних книг Фуко, является то обстоятельство, что условия субъективации, инкорпорирующие специфические «нормы субъективности», а
также и производимые последними формы чувственности, способы регуляции аффектов, типы реакций и влечений являются не застывшими статическими структурами, но структурами историческими, темпоральными и вместе с тем - активными и продуктивными. "Субъект", следовательно, не является универсальной антропологической константой. Он историчен и, возможно, преходящ.
Литература
1. Кемеров В.Е. Практика // Современный философский словарь. - М.1999.
2. Хоружий С.С. Конституция личности и идентичности в перспективе опыта древних и современных практик себя // Вопросы философии, №1, - 2007.
Сведения об авторах
Смирнов Алексей Евгеньевич - кандидат философских наук, доцент, заместитель начальника кафедры философии и психологии ФГОУ ВПО ВСИ МВД России, aesmir@mail.ru
Аграфонов Михаил Юрьевич - кандидат философских наук, доцент кафедры философии и психологии ФГОУ ВПО ВСИ МВД России
Data on authors
Smirnov Aleksey Evgen’evich - cand. of Phylosophy, associate professor, deputy director of phylosophy and psychology de-partament of Irkutsk MIA Russia, e-mail: aesmir@mail.ru
Agrafonov Mihail Yur’evich - cand. of Phylosophy, associate professor of phylosophy and psychology departament of Irkutsk MIA Russia.
УДК 141 ББК Ю3(2)51
И.В. Днепровская
ЦЕННОСТНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ПРАВОВОЙ И НРАВСТВЕННОЙ СВОБОДЫ В ФИЛОСОФИИ ПРАВА Б.Н. ЧИЧЕРИНА
В статье рассматривается ценностная проблематика учения Б.Н. Чичерина о праве на основе анализа диалектики внешней и внутренней свободы как двух противоположных сторон личной свободы. Автор показывает, что противоречия между ними, согласно учению Чичерина, снимаются в рамках общественной свободы через отвлечение в содержании каждой из свобод ее ценностной составляющей. В статье прослеживаются параллели между правовой концепцией русского философа и его религиозными установками, выявляется теоретический потенциал философско-правового учения мыслителя в рамках современных идейных поисков.
Ключевые слова: право, ценности, свобода, справедливость, нравственность.
I.V. Dneprovskaya
LEGAL AND MORAL FREEDOM AXIOLOGICAL CONTENT IN B.N. CHICHERIN’S LAW PHILOSOPHY
The article deals with axiological problems of B.N. Chicherin 's theory of law based on the analysis of dialectics of internal and external freedom viewed as two contrary sides ofpersonal freedom. The author stresses that contradictions between them according to Chicherin's theory are eliminated in social freedom through abstraction in the content of each of freedoms of its axiological aspect. Law and religious concepts of the Russian philosopher as well as theoretical ideas of his law philosophy views in modern ideological search are being thoroughly analyzed in the article.
Key words: Law, values, freedom, justice, morality.
Б.Н. Чичерин - известный русский теоретик и историк права. Его правовая концепция органично включается им в целостную философскую систему, в которой оригинально преломляется кантовское учение о личности и учение Гегеля о государстве. Богатое философско-правовое наследие мыслителя в последнее время активно используется современными исследователями в связи с заложенным в нем потенциалом интегративной методологии, позволяющей найти возможности для преодоления крайностей как
либеральной, так и консервативной установки в понимании права и свободы.
Проблема взаимосвязи права и свободы - одна из ключевых для философии права. Само представление о праве в истории человеческого общества всегда было связано с тем, как понималась свобода личности.
Русская идеалистическая философско-правовая мысль рубежа XIX - XX вв. восприняла эту проблему через творческое развитие идей немецкой классической философии, в рамках которой свобода и воля
3. Семенцов В.С. Проблема трансляции традиционной культуры на примере судьбы «Бхагаватгиты» // Восток -Запад. Исследования. Переводы. Публикации. - М.: «Наука», 1988.
4. Кураев А.В. Введение в православное богословие: Лекции к курсу «Основы религиоведения». - Новосибирск: Континент С, 1993.
Literature
1. Kemerov W.E. The Practice/The modern philosophical dictionary. M., 1999.
2. Horujiy S.S. The personal Constitution and Identity in the perspectives of the anciet and modern self-practices // The questions of the Philisophy. №1. 2007.
3. Sementsov V.S. The traditional culture broadcast problem in the example of the “Bhagavatgida” fate/East-West. Reserches. Interpretations. Publications. M., 1988.
4. Kuraev A.W. The Introduction in orthodox theology: The Basis of the Religious Studies. Novosibirsk:C-Kontinent, 1993.
