CC BY
58
ХРАМ КАК ЧАСТЬ РЕПРЕЗЕНТАТИВНОГО ПРОСТРАНСТВА УСАДЕБНОГО УНИВЕРСУМА: ДВОРЦОВЫЙ ДИСКУРС
В. А. Летин
Ярославский государственный театральный институт
В статье впервые ставится проблема интегрирования храма в репрезентативное пространство усадебного универсума. На примере храмов императорских резиденций (Ораниенбаум, Петергоф, Царское Село, Павловск, Гатчина) проанализирован редкий для русской культуры прием включения храма в архитектурный массив дворца. Раскрыто символическое значение домовых храмов в репрезентативных программах заказчиков.
Ключевые слова: универсум, русская усадьба, загородная резиденция, храм, символическая программа, репрезентация власти.
A problem of integration of a temple in representative space of estate universe is raised in this article for the first time. A hook of a connection of a temple in an architectural area of a palace is analyzed on an example of temples of imperial residences such as Oranienbaum, Peterhof, Tsarskoye Selo, Pavlovsk, Gatchina. Symbolical meaning of house temples in representative programs of customers is discovered too.
Key words: universe, Russian estate, country residence, temple, symbolical programme, representation of the authorities.
Храм, в том числе и усадебный, не только доминанта духовной жизни человека, но и доминанта ландшафта, важный элемент композиции архитектурно-паркового ансамбля.
При изучении обширного пласта исследовательской литературы, посвященной изучению усадебной культуры, мы обратили внимание на актуализацию проблем исторической памяти в этом культурном пространстве: памяти места (6), памяти рода (8). В связи с этим бросилось в глаза отсутствие работ, занимающихся концептуальным осмыслением места храма как исторической памяти в культурном пространстве усадебного универсума. Даже те авторы, которых напрямую обращаются к вопросам композиционной организации усадебных пространств (Н.А. Белянкина (1); М.В. Моисеенко (5)) храм как композици-
1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ
5 (43) сентябрь-октябрь 2011 244-249
онный, а уж тем более программный элемент усадебного пространства не рассматривают. Причина этого нам видится в несколько ограниченном понимании самого явления усадьбы, которое понимается по версии В.И. Даля: «господский двор на селе со всеми строениями, садом и огородом» (3). Между тем имеющийся на данный момент опыт изучения усадьбы позволяет говорить о ней как об универсуме, синтезирующем самые разные формы повседневной и праздничной сфер жизни, воплощающихся в самых различных проявлениях от поведенческих стратегий её обитателей до архитектурного облика составляющих её сооружений. Представление усадьбы в качестве одного из важных концептов отечественной культуры позволит значительно расширить границы понимания этого явления,
Искусствознание 245
включив в него и храм.
Наличие исследований, рассматривающих отдельные храмовые комплексы с исто-рико-искусствоведческих позиций, лишь оттеняет данную проблему, выявляя парадокс: как реальное местоположение, так и символическое значение этого значимого элемента духовной культуры в пространстве усадебного универсума оказывается по-настоящему не осмысленным. Накопленный и проанализированный нами эмпирический материал, включающий примеры наиболее значимых для отечественной культуры императорских резиденций, многочисленных подмосковных и провинциальных усадеб позволяет не только выявить закономерности расположения места храма в усадебном пространстве, но и проследить их динамику на протяжении всего периода развития этого феномена отечественной культуры.
О неразрывной связи жилой части усадьбы и храма свидетельствуют соответствующие названия (или его часть усадеб), образованные от названий храмов, а порой и изменившие, благодаря постройке храма, прежние названия. Так подмосковная вотчина А.И. Упо-лоцкого - Уполозье, после строительства храма в честь Михаила Архангела (при кн. Я.Н. Одоевском, арх. П.С. Потехин, 1660-1667) стала называться Архангельским. «Храмовые» названия имели также усадьбы угличское Знаменское Тютчевых и подмосковная Знаменское-Садки Трубецких; голицынские усадьбы ярославское Богородское и подмосковные кн. Голицыных Пехра-Яковлевское; Кузьминки-Влахернское; Гребнево и аналогичные им. Как видим, присутствие храма отражалось в усадебной топонимике.
Мы выделяем несколько тенденций включения храма в архитектурно-парковый ансамбль усадьбы: храм как часть архитектурного комплекса; храм как самостоятельный элемент репрезентативного пространства (храм не отделён от объектов репрезентативной зоны ни пространственно, ни визуально); храм территориально вынесен за пределы репрезентативной зоны, но визуально
включен в композицию ансамбля; храм авто-номизирован.
Наиболее оригинальным, не характерным для отечественной культуры является первый из перечисленных способов включения храмов в композицию усадебного ансамбля, на котором мы и сосредоточимся.
В данном случае храм является флигелем/павильоном и соединяется с дворцом галереей. Включенность же храма в общую систему объектов репрезентативного характера конкретного универсума сказывается не только на стилистическом решении его внешнего облика и декорации интерьера, но и на выборе для него алтарного посвящения. Несмотря на свой «домашний» характер, эти храмы имеют посвящения, связанные с событиями сугубо государственного характера, являясь отражением политического кредо августейшего заказчика.
Включение храма как части композиции архитектурного ядра ансамбля, в основном, характерно для загородных императорских резиденций (Ораниенбаум, Петергоф, Царское село, Павловск, Гатчина, Таврический дворец). При всей восприимчивости дворянства к придворным веяниям, в том числе и в области архитектуры, этот опыт интегрирования храма в архитектурный ансамбль не получил широкого распространения ни среди подмосковных, ни среди провинциальных усадеб. В частном строительстве подобное местоположение храма носит исключительный и едва ли ни единичный характер.
Однако для западноевропейской практики строительства загородных резиденций подобного рода архитектурные решения дворцовых композиций явление, наоборот, характерное. Наиболее близким к России/Петербургу является опыт строительства шведских королевских резиденций: Дроттнингхольма (букв. Остров королевы, Н. Тессин-старший, 1682) - первой северной королевской резиденции, построенной по образцу Версаля, и Ро-зеншбери (букв. Гора роз, Н. Тессин-млад-ший, кон. XVII века). В этих дворцах архитектурное решение храмовых павильонов-флиге-
лей стилистически согласовано со зданиями дворцов, а об их предназначении свидетельствуют только венчающие здания скромные кресты. Отметим, что не только творчество Н. Тессина-старшего было известно в России, но и сам архитектор, приглашенный Петром I для работы в Петербурге, оказал значительное влияние на формирование петровского барокко.
Отзвуки шведского влияния можно различить в архитектурном решении Ораниенбаума (Дж. Фонтана, 1710-1720) - резиденции кн. А.Д. Меньшикова. В частности, в террасировании ближней ко дворцу территории и купольном покрытии симметричных павильонов. В отличие от дроттнингхольмских, и сами павильоны, и их купола имеют уже более сложную конфигурацию в духе современной им рокайльной архитектуры. Но так же, как и в Дроттнингхольме, храм находится с западной стороны дворца.
Освящение церкви, состоявшееся 3 сентября 1727 года, должно было стать личным триумфом светлейшего князя. Освящать храм должен был идеолог петровской эпохи - архиепископ Новгородский Феофан Прокопо-вич, на церемонии предполагалось присутствие юного императора Петра II.
1727 год - год освящения храма - зенит политической карьеры кн. А.Д. Меньшикова. Он - генералиссимус, нареченный тесть и опекун царя-подростка, жившего до последнего времени у него в доме. В свете этих обстоятельств Ораниенбаум должен был стать в глазах современников резиденцией первого лица государства.
Освящение храма вписывается в храмо-создательную тенденцию петровской эпохи, ставившей храмы в честь святых, на дни памяти которых пришлись «славнейшие виктории»: Сампсониев собор - в честь победы при Полтаве, одержанной в день Св. Сампсония в 27 июля 1709 года (в 1804 году был переосвящен в честь Воздвижения честного животворящего креста), и Пантелеймоновская церковь - в честь морских побед Российского флота над шведским при Гангуте в 1714 году и
при Гренгаме в 1720 году. Но это освящение должно было стать, как уже говорилось, и апофеозом самого кн. А.Д. Меньшикова. Будучи к 1726 году полным адмиралом и главнокомандующим Российского флота, хозяин Ораниенбаума тем самым напрямую связывал важные морские победы с собственной персоной, приурочив освящение «придворной» церкви не ко дню поминовения Св. Пантелеймона (27 июля), а к собственным именинам. Но отсутствие юного царя на освящении церкви, приказ перевезти его вещи в Петергоф с последующим отказом в аудиенциях знаменовали для светлейшего князя начало опалы.
В отличие от ораниенбаумского проекта, церкви двух последующих царских резиденций - елизаветинского Царского села и Петергофа - хотя и строились вместе с дворцами, но «врастали» в их архитектурные массивы постепенно: от соединения со зданием дворца открытыми колоннадами до появления двухэтажных корпусов-галерей. В елизаветинское время было реабилитировано характерное для архитектуры православных храмов пятиглавие, так что построенные в это время домовые храмы загородных резиденций оказываются не вполне симметричными парным им павильонам. Если с точки зрения композиции храм в этих ансамблях играет роль флигеля, то в контексте приоритетов репрезентативной программы он осмысливается и как точка отсчета начала строительства, и как фокус аллегорического выражения политического кредо императрицы. Так, перестройку петергофского дворца Елизавета Петровна начинает с акта храмостроения, закладывая церковный павильон в 1747 году. Петергоф превращается ею в мемориал Петра Великого. Прежде всего, храм посвящается святым апостолам Петру и Павлу (2).
Его закладка совершилась в 65-й день рождения Петра I - 30 мая 1747 года, а освящение, состоявшееся 10 сентября 1751 года, -было приурочено к 30-летию ратификации Ништадского мира. Напомним, что подписанный 30 августа 1721 года Ништадский мир, был ратифицирован 9 сентября того же года,
Искусствознание 247
таким образом 10 сентября становилось первым днем мира. Последнее важно в свете репрезентативной программы царствования уже самой Елизаветы Петровны, поскольку в ней она предстает как миротворица, составляя контраст своему отцу - воину-триумфатору.
В Царском селе, отдавая дань памяти победам отца (аллегорика скульптуры Верхнего парка), она создаёт собственную репрезентативную программу, кульминацию основной идеи которой представлял плафон Большого зала дворца «Аллегория блаженства царствования императрицы Елизаветы Петровны» (Д. Валериани, 1752-1754) (7). При этом освящение домовой церкви в честь Воскресения Христа, которое свершилось 30 июля 1756 года и ознаменовало открытие нового преображенного дворца, прочитывается в контексте её репрезентации аллегорией воскрешения духа петровской эпохи.
Казалось бы, в конце XVIII века - начале XIX века в связи с опытом сентиментализма, открывшим частную жизнь как явление культуры, посвящения дворцовых храмов все более приобретают личностный характер. Показателен в связи с этим пример организации и освящения храма в честь св. мученицы Екатерины в правом крыле Таврического дворца (не сохранился) в 1792 году, после того как дворец стал собственностью Екатерины II. Этот опыт дает нам другую крайность: алтарное посвящение оказывается напрямую связанным с личностью высочайшей заказчицы. Но в освящении храмов в дворцовой практике этот пример оказывается едва ли не единственным, поскольку даже «романтически» настроенный Павел Петрович, освящая храм в Павловске в честь святых апостолов Петра и Павла, преследует не только «личные» цели.
И в Павловске, и в Гатчине, несмотря на разницу архитектурных решений их дворцов, храмы встроены в их композицию.
В Павловске храм, расположенный в правом крыле дворца, освящен в честь святых апостолов Петра и Павла, что имеет непосредственное отношение к хозяину дома. Семейная тема дополняется образами в интерье-
ре тезоименных августейшей паре святых: святого апостола Павла и Марии Магдалины. Однако в этом, казалось бы, сугубо тезоименном посвящении для Павла Петровича является значимым не только свое имя, но и парное ему имя апостола Петра. Именно в паре раскрывается смысл посвящения Павловского храма. Неразрывный «союз» апостолов служит аллегорией единства дел прадеда и правнука, тем самым они сопоставлены друг с другом как равные. Эта идея равенства Петру Великому на основе кровного родства станет одной из программной идей репрезентативной программы Павла I.
Гатчинский же храм с посвящением Святой Живоначальной Троице может быть приведен в качестве переосмысления его посвящения в логике новой - павловской - репрезентативной программы. «Орловское» посвящение храма было сохранено при перестройке дворца (А.Д. Захаров, 1800) (9). Мы полагаем, что оно было значимо и для великого князя Павла Петровича - тем, что соответствовало идее, ставшей основой его политического кредо как наследника великого прадеда. Образ Святой Троицы напрямую связан с личностью Петра I. Праздник Святой Троицы был днем закладки Петербурга. По преданию, Петром же на месте предполагаемой победы Александра Невского над шведами в Невской битве 1240 года был заложен и Александро-Невский монастырь с центральным Троицким собором. Наконец, над надгробием Петра Великого был установлен образ Живоначальной Троицы и святого апостола Петра (С. Ушаков) (4). Таким образом, Святая Троица была одной из точек пересечения жизнестроительных парадигм двух императоров. Посвященный ей гатчинский домовый храм свидетельствовал о преемственности политики Павла I делу великого предка. О пристальном внимании Павла Петровича к этому образу свидетельствует получение Александро-Невской обителью статуса лавры по окончании строительства Троицкого собора в 1797 году (10).
Если в императорских резиденциях церковь, включенная в архитектурный объем
дворца не редкость, то в частных владениях такого рода проекты носили единичный характер. В качестве примера приведем ансамбль усадьбы П.С. Свиньина Смоленское (1779, Ярославская обл., Переславский район). Этот образец раннего классицизма с полукруглым курдонером театральным и церковным флигелями явно сориентирован на царские резиденции. В его архитектурном решении преломились черты и Павловска, и Гатчины. Вероятно, у сенатора П.С. Свиньина был повод для подобной архитектурной проекции, тем более что его сын оказался тезкой великого князя, а позже и императора Павла I Петровича.
Между тем, при освящении главного нового храма сохранилось посвящение Успению Богородицы, известное по стоявшей на этом месте деревянной церкви начала XVII века.
Рассмотрев редкий для отечественной усадебной культуры случай интегрирования храма в репрезентативную зону архитектурно-паркового ансамбля, мы пришли к следующим выводам.
«Географически» занимая составляющая: храм является сакральным центром усадьбы, занимая периферийное положение в ядре ансамбля, являясь одним из парных флигелей/ павильонов, фланкирующих фасад главного дома/дворца. С его закладки (Петергоф) или освящения (Царское село) начинается история обновленных усадеб. При этом постоянного места храма относительно пара-
дного фасада главного дома/дворца нет: ораниенбаумский, царскосельский, павловский располагаются справа, а гатчинский и петергофский - слева. Все они включены в репрезентативные программы своих храмоздателей, выражая за редким исключением (Екатерининский храм Таврического дворца) их политическое кредо.
Тем самым, с одной стороны, храм фокусировал внимание на генеральной идее репрезентативной программы августейшего храмоздателя, давая целый спектр возможных аллегорий и ассоциаций; с другой - освящал «государственные» идеи, сакрализировал как их, так и людей, и действия, их реализовывав-ших.
Именно эта активная включенность храма в репрезентативные программы, символизм которых был напрямую связан с идеей сакрализации персоны правителя и его деяний, стала причиной локализации данного принципа включения храма в репрезентативную зону архитектурно-паркового ансамбля усадьбы исключительно внутри императорских резиденций.
В частном же усадебном строительстве храм представлял отдельное сооружение, а его связь с объектами репрезентативной зоны усадьбы была исключительно визуальной. Это достигалось, прежде всего, единым стилевым решением, а также использованием храма в качестве доминанты усадебного ландшафта или его видовой точки.
Примечания
1. Белянкина, Н. А. Загородные усадьбы Костромской губернии конца XVIII - начала XX вв.: функционально-планировочный аспект : дис. ... кандидата архитектуры : 18.00.01 / Н.А. Белянкина [Место защиты: Ниже-гор. гос. архитектур.-строит. ун-т]. - Нижний Новгород, 2008. - 192 с. : 61 09-18/8.
2. Буланая, Н. Б. Церковь Большого петергофского дворца: страницы истории [Электронный ресурс] / Н.Б. Буланая // История Петербурга. - 2010. - № 1(53). - С. 115-120. - Режим доступа: http:// www.mirpeterburga.ru/online/history/archive/53/history_spb_53_115-120.pdf. Проверено 15.08.2011.
3. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка / В.И. Даль. - Л., 1982. - Т. 4.
4. Князьков, С. Очерки из истории Петра Великого и его времени / С. Князьков. - СПб.: Издание книжного магазина П.В. Луковникова, 1914.
5. Моисеенко, М. В. Художественная среда усадеб. Опыт композиционных взаимосвязей искусственных и естественных объектов: на примере усадеб Смоленщины XVIII - начала XX вв. : дис. ... кандидата искусствоведения / М.В. Моисеенко [Место защиты: Всерос. науч.-исслед. ин-т техн. эстетики]. - М., 2008. - 182 с. : 61 09-17/55.
^ Искусствознание 249
6. Осипов, Д. В. Роль «Ландшафтной памяти» в сохранении усадьбы М.В. Ломоносова Усть-Рудица - памятника культуры XVIII - XIX вв. / Д.В. Осипов // Общество. Среда. Развитие. - 2011. - №1. - С. 179-185.
7. Подробнее см.: Лётин, В. А. Дворцово-парковый ансамбль Царского Села в репрезентативных программах Российских императриц XVIII века / В.А. Лётин // Царское Село. На перекрестке времен и судеб : [материалы XVI Царскосельской научной конференции] : в 2 ч. - СПб.: ГМЗ «Царское Село», 2010. - Ч. II.
8. Рассказова Л. В. Грабовка - усадьба Устиновых [Текст] / Л.В. Рассказова // Общество. Среда. Развитие. - 2009. - № 4. - С. 97-110.
9. Родионова, Т. Ф. Работы архитектора А. Д. Захарова во дворце и парке / Т.Ф. Родионова // Гатчина: Страницы истории - Гатчина: Изд. СЦДБ, 2006.
10. Чеснокова, А. Н. Парадный въезд в новую страницу / А.Н. Чеснокова // Невский проспект. - Л., 1985.
САТИРИЧЕСКАЯ ОДА В НЕМЕЦКОЙ, АНГЛИЙСКОЙ И ФРАНЦУЗСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕТВЕРТИ XVIII И XIX ВЕКЕ
А. Д. Жук
Московский государственный университет культуры и искусств
Статья посвящена сатирической оде и ее эволюции в трех основных европейских литературах в последней четверти XVIII и в XIX веках. Отмечается трансформация жанра как на содержательном, так и на формальном уровне, взаимодействие сатирической оды с другими жанрами и появление новых жанровых разновидностей.
Ключевые слова: сатирическая ода, гимническое начало, элегическое начало, публицистичность, этюд, эволюция, горацианская традиция.
The article is devoted to Satiric Ode and its evolution in English, German and French literature in the last quarter of XVIIIth century and in XIXth century. Genre transformation is examined on form and content level. The article tells about mixture of genres and new genre forms appearance.
Key words: satiric ode, elegiac features, hymnic features, publicistic features, sketch, evolution, Horace tradition.
Сильная одическая традиция характерна для всех трех национальных литератур, однако на протяжении XVII-XVIII веков, когда складывается одический канон, в основном ориентированный на горацианскую традицию, ода ассоциировалась, прежде всего, с хвалебным началом, иногда дидактическим. Но сатира и жанр оды считались несовместимыми. Даже в XIX веке большинство авторов следует этому правилу. Поэтому показателен уже сам факт
появления сатирической оды. Возможно, причина этого - во влиянии Горация и трансформации под его влиянием рационалистической горацианской оды с дидактическим началом в сатирическую.
Сатирическая ода характерна для всех трех национальных литератур, но широкого развития в исследуемый период не получит и будет свойственна только Фоссу, Байрону и Банвилю, стремившимся оценивать происхо-
1997-0803 ВЕСТНИК МГУКИ 5 (43) сентябрь-октябрь 2011 249-254
