CC BY
98
Вестник ДВО РАН. 2010. № 2
УДК 930.26(571.63)
В.Э.ШАВКУНОВ
Хозяйственно-бытовая деятельность обитателей жилища № 2 Смольнинского городища
Смольнинское городище — один из немногих памятников Приморья, на котором практически вся керамика, доработанная на круге, имеет так называемый вафельный орнамент. Раскопанное на городище жилище дало интересный материал, позволяющий нам в данной работе судить о хозяйственной деятельности его обитателей и некоторых аспектах социально-экономической организации населения.
Ключевые слова: Смольнинское городище, домашние промыслы, гончарство.
Household activity of inhabitants of dwelling № 2 of Smol’ninskoe ancient settlement. V.E.SHAVKUNOV (Institute of History, Archaeology and Ethnography of the Peoples of the Far East, FEB RAS, Vladivostok).
Smol'ninskoe ancient settlement is one of few sites of Primorye region where practically all pottery finished on a circle has so-called wafer ornament. A dwelling excavated on Smol’ninskoe ancient settlement provided an interesting material, allowing us to make suppositions about economic activity of its inhabitants and some aspects of social and economic organization of the site population.
Key words: Smol’ninskoe ancient settlement, homecraft, pottery-making
В 1997 г. В.В .Василенко - житель Анучинского района Приморского края, большой энтузиаст древней истории, показал работавшим в районе сотрудникам Института истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН не известное ранее городище. При его осмотре в обрыве реки был собран большой материал, почти на всех фрагментах круговой керамики имелась сеть мелких прямоугольных вдавлений, оставшихся после выбивки еще сырых изделий специальной колотушкой, - так называемый вафельный орнамент. Посуда с такой поверхностью резко отличалась от керамических изделий других средневековых культур Приморья.
Смольнинское городище (рис. 1, 2) расположено в 2 км к юго-востоку от с. Смольное и в 17 км к югу от районного центра - с. Анучино. Находится оно на поле правого берега р. Арсеньевка и поэтому постепенно, во время паводков и наводнений, уничтожается рекой. В настоящее время в полной сохранности остался лишь восточный вал, а также части северного и южного валов, которые ориентированы строго по сторонам света. По свидетельству старожилов, еще в середине XX в. городище было целым и имело прямоугольную форму.
В 1999, 2004, 2007 и 2008 гг. на памятнике вел работы автор данной статьи. Всего за эти годы внутри городища и рядом с ним было заложено 7 раскопов и один шурф общей площадью 117,5 м2. На раскопанной территории удалось проследить и расчистить остатки двух жилищ, сильно различающихся по размерам (рис. 3), но в целом построенных по единым канонам.
ШАВКУНОВ Владимир Эрнстович - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник (Институт истории, археологии и этнографии народов Дальнего Востока ДВО РАН, Владивосток). E-mail: vshavkunov@yandex.ru
Работа выполнена при поддержке гранта Президиума ДВО РАН № 07-Ш-Д-11-112.
Рис. 1. Карта местонахождения Смольнинского городища
В настоящее время Смольнинское городище датируется IX-XI вв.: верхняя граница устанавливается стратиграфически - на некоторых памятниках слой, содержащий керамику с вафельным орнаментом, залегает под слоем чжурчжэньского времени (1115-1234 гг.). Нижняя граница определена типологически - вал городища выполнен в традициях, характерных для бохайского времени (698-926 гг.) [5]. Никаких датирующих находок на нем найдено не было. В целом материал Смольнинского городища не увязывается ни с одной известной культурой Дальнего Востока. Кроме того, на других памятниках, содержащих в том числе и керамику с вафельным орнаментом, специализированные раскопки слоя,
где она встречается, практически не проводились, так что говорить об отдельной культуре пока нет достаточных оснований.
В данной статье мы попытаемся разобраться в том, каким видом трудовой деятельности занимались обитатели жилища № 2 Смольнинского городища. Решить эту проблему нам поможет анализ материала, найденного при раскопках, а именно те предметы, которые обнаружены либо в самом заполнении жилища, либо в пластах, расположенных непосредственно над этим заполнением.
В течение двух последних сезонов на Смольнинском городище было полностью раскопано жилище, ставшее уже вторым на памятнике. В отличие от жилища № 1, оно не было потревожено более поздними стихийными бедствиями, что дало возможность зафиксировать его истинные размеры и все элементы внутренней структуры. Жилище № 2 (рис. 4) было сооружено в небольшом вырытом в земле котловане. Оно имело форму, близкую к квадратной, и было с небольшим отклонением к востоку ориентировано по оси север-юг, общая его площадь составляла приблизительно 27 м2. Вдоль северного
Рис. 2. План Смольнинского городища. Цифры - номера раскопов, К - колодец
Рис. 3. Расположение жилищ Смольнинского городища Рис. 4. План жилища № 2
борта котлована жилища почти по всей его длине шел одноканальный кан, перекрытый большими плоскими камнями. Такими же камнями было перекрыто восточное колено, которое после поворота тянулось на расстояние чуть больше метра и состояло из двух дымоходных каналов. Общая длина кана была около 6,5 м при ширине в 60-70 см, т.е. его площадь составляла около 4,5 м2. В целом это жилище можно охарактеризовать как наземное с Г-образным плиточным каном.
Восточное колено кана оканчивалось довольно большим по площади углублением. Над ним был зафиксирован участок сильно прокаленной земли - свидетельство того, что, скорее всего, именно здесь располагался очаг, с помощью которого отапливали кан. Дно этого очага располагалось чуть ниже уровня пола, а свод жилища был устроен из камней, обмазанных глиной. О наличии очага в этом месте свидетельствует также то, что над углублением среди камней развала был найден лепной горшочек (рис. 5), в котором готовили или разогревали пищу.
У северо-западного края кана в материке имелось довольно широкое углубление, выходившее за пределы четырехугольного котлована жилища. Дно этого углубления было выше дна дымоходного канала кана. В этом месте было зафиксировано большое скопление сильно обожженной глиняной обмазки. По-видимому, в древности здесь находилась какая-то деревянная конструкция, обмазанная глиной. Логично предположить, что в этом месте стояла вытяжная дымовая труба. Еще одним объектом, подверженным воздействию большой температуры, было вытянутое углубление у западной стены котлована (квадраты В1, В2, Г1, Г2, Д1, Д2). Здесь также имелось много обмазки, однако крупных камней в этом месте не зафиксировано. Присутствие на этом объекте большого количества обожженной обмазки должно свидетельствовать о наличии у него глиняного свода, армированного, по-видимому, деревянными жердями. Дно углубления было примерно на 25 см ниже уровня пола жилища и на 40 см ниже верхней точки примыкавшей к нему стенки котлована. Таким образом, внутренний объем данной конструкции намного превышал объем камеры очага, примыкавшего к кану жилища. По всей видимости, в древности на этом месте находилась какая-то обособленная от общей отопительной системы жилища печь с вместительной камерой, свод которой был выполнен из дерева и глины.
Практически по всему периметру по краю котлована жилища, за исключением его южного борта, лежали камни. По-видимому они составляли фундамент, на который опирались деревянные стены жилища, а на южной стороне находился вход. Наличие же внутри
жилища нескольких небольших по диаметру ямок (квадраты В6, Е6, Е1), две из которых находились в более широких углублениях, может свидетельствовать в пользу того, что это след от деревянных столбов, подпиравших свод жилища. Судя по ним, скорее всего, крыша этого жилища была четырехскатной. Присутствие внутри еще нескольких различных по размерам ям, глубина которых не превышала 10 см, пока не имеет какого-либо удовлетворительного объяснения.
Отдельного рассмотрения заслуживает юго-восточный угол жилища. Здесь общая прямоугольная геометрия котлована также была нарушена выступающей за ее пределы небольшой выемкой. Глубина ее не превышала 6-7 см, а в той ее части, что находилась непосредственно в прямоугольном котловане жилища, была зафиксирована прослойка
Рис. 5. Лепной сосуд из очага жилища № 2
необожженной белой глины, общий объем которой составлял не меньше 20 дм3. Следует отметить, что одна сторона этого глиняного пятна оказалась полукруглой, а другая - практически прямой. Более того, последняя почти точно продолжала линию восточного борта котлована, по которому должна была идти стена жилища. Создается впечатление, что в древности белая глина лежала кучей вплотную к стене, а расползлась по сторонам уже после гибели жилища.
В отличие от первого, раскопанного в 2004 г. [3], жилище № 2 было гораздо большим по площади и имело (правда, только в одном колене кана) два дымоходных канала. Общие размеры жилища № 2 и площадь кана позволяют предполагать, что его занимал не один человек, а семья. Тот факт, что эти люди проживали внутри огороженного валами детинца, т.е. на наиболее защищенной территории поселения, может свидетельствовать о том, что данная семья состояла из свободных членов общества, имевших не самый низкий социальный статус.
В пластах, относимых к жилищу, найдено много фрагментов круговой и лепной керамики, в том числе несколько археологически целых сосудов. Другой категорией глиняных предметов из жилища являются 9 целых и фрагментированных пряслиц, которые служили маховиком для веретена при прядении нити. Изделия из железа представлены в основном предметами вооружения (12 черешковых и 9 вкладышевых наконечников стрел, 11 панцирных пластинок, большинство из которых обнаружено во фрагментарном состоянии, и 6 фрагментов ножей). Несколько особняком в списке изделий из железа стоит находка небольшого кузнечного молотка, который мог выполнять также функцию зубила (рис. 6). Он находился на полу жилища и несомненно принадлежал его обитателям. Оба рабочих конца этого молотка имели следы деформации (плоская часть расплющена, а острая зазубрена), что свидетельствует об активном использовании орудия в деле. Кроме того, в жилище и рядом с ним было найдено 5 каменных точил, из которых два были сделаны из камня твердой породы, имели правильную прямоугольную форму и предназначались для доводки уже заточенных лезвий. Еще три точила неправильной формы были из мелкозернистого песчаника и предназначались для достаточно грубой обработки железных изделий.
Таким образом, наличие в жилище относительно большого числа точил и железных предметов, в первую очередь молотка-зубила, говорит в пользу того, что здесь занимались обработкой железа. Косвенно об этом же может свидетельствовать большое число вкла-дышевых наконечников стрел, для изготовления которых не нужна была большая техническая оснащенность - достаточно иметь железную пластину, зубило и брусок для придания окончательной формы и заточки изделий. Видимо, этим иногда и занимался один из обитателей жилища - вырубал из подручного материала простейшие наконечники стрел. Причем зачастую использовал для этого обломки панцирных пластинок, толщина которых удивительно точно совпадала с толщиной вкладышевых наконечников. В пользу этого утверждения свидетельствуют также и сами наконечники, на которых иногда встречаются сквозные отверстия, одно или два, совпадающие по размерам с отверстиями в панцирных пластинках [4, рис. 2, 11, 13]. Следует добавить, что такие наконечники, как правило, гораздо легче черешковых, плохо приспособлены для применения в военном деле - чтобы пробить железные доспехи, нужны гораздо более тяжелые и узкие боевые головки. Основное назначение стрел с вкладышевыми наконечниками - использование их в охотничьих целях.
Как уже отмечалось, в жилище № 2 было найдено 9 глиняных пряслиц для веретена. Казалось бы, это должно говорить о том, что хозяева жилища занимались ткачеством. Но есть некоторые настораживающие моменты. Девять пряслиц предполагают использование одновременно
0 3 см
Рис. 6. Молоток-зубило
9 веретен, так как надевать на одно веретено несколько пряслиц лишено смысла. Проще было делать более тяжелые пряслица. Кроме того, один человек мог одновременно работать только с одним веретеном. После того как веретено заполнялось ниткой, надобность в пряслице на нем отпадала, и пряслице можно было использовать на другом веретене. Получается, что для работы с пряжей одному человеку вполне хватало одного веретена. В таком случае логично предположить, что с 9 пряслицами должны были работать 9 человек. Однако в данном жилище не могло проживать столько народу, так как площадь кана, на котором в холодное время года ночевали члены семьи, была около 4,5 м2. Другими словами, при наличии в семье 9 человек на каждого приходилось бы около 0,5 м2 отапливаемой лежанки - явно мало даже для очень юных девушек, не говоря уже о взрослых членах семьи. Можно, конечно, предположить, что в этом жилище трудились приходящие наемные работники. Однако это предположение вряд ли обосновано. В доиндустриальном обществе прядение нити являлось сугубо домашним промыслом, которым могли заниматься даже наименее трудоспособные члены семьи. Кроме того, за труд наемным работникам нужно было платить деньгами или каким-либо товаром. Однако на Смольнинском городище не было найдено ни одной монеты, которых при денежных отношениях должно было быть достаточно много, в том числе и потерянных. Следовательно, говорить о денежных отношениях среди жителей Смольнинского городища нет оснований. Брать же за труд часть производимой самим работником продукции, в данном случае нити, экономически нецелесообразно.
Есть еще одно обстоятельство, на которое следует обратить внимание. Одно из пряслиц имело по всей поверхности целую сеть довольно глубоких трещин, которые могли образоваться, по всей видимости, в результате того, что в глиняную массу не было добавлено нужного количества отощающих примесей. Иными словами, здесь мы сталкиваемся с недоброкачественной, бракованной продукцией, которая мало пригодна для использования ее по прямому назначению. Другой момент: некоторые из пряслиц были разноцветными, серо-желтыми, т.е. при обжиге к одним частям пряслица был открыт доступ кислорода, а к другим - нет. По всей видимости, обжиг этих изделий производили не в специализированных печах со стойким технологическим режимом, а в других сооружениях, возможно в простом очаге или даже на костре, чего профессиональные гончары не стали бы делать. Кроме того, у некоторых пряслиц в качестве примеси использован крупнозернистый песок, поэтому у этих изделий шершавые, царапающиеся поверхности, что, должно быть, создавало большие неудобства при их использовании. Иными словами, далеко не все пряслица из жилища № 2 были достойны того, чтобы их приобретать где-то на стороне. Перечисленные обстоятельства явно противоречат возможному предположению об использовании жилища № 2 Смольнинского городища в качестве специализированной мастерской для производства пряжи.
Еще одной особенностью ассортимента находок, сделанных при раскопках жилища, является достаточно большое число целых и археологически целых миниатюрных сосудиков. Всего таких изделий найдено 7. Высота самого крупного из них не превышала 3 см, а вместимость - 2 см3. Они были разной формы, состав формовочной массы также был различный - как и способ обжига (в восстановительном или окислительном режиме). Выдвигались следующие предположения о назначении этих сосудиков: вместилище приправ, лекарств или косметики, детские игрушки. Однако детальное изучение технологии их производства и обжига показывает, что эти изделия отличались большим разнообразием формы, состава теста, температуры обжига и т.п. Это обстоятельство позволяет сделать вывод о том, что миниатюрные сосудики служили в качестве экспериментального материала. Иными словами, по этим изделиям мастера или их ученики проверяли свойства обжигательной печи, нужный температурный режим обжига или качества используемой формовочной массы [1, с. 180]. То же можно сказать и о пряслицах, различающихся качеством изготовления, обжигом и составом массы. Вряд ли
эти изделия, многие из которых не могли быть использованы для хозяйственных нужд, были принесены в дом откуда-то со стороны. Скорее всего, они были изготовлены и обожжены в самом жилище. Но в таком случае напрашивается мысль о том, что здесь жил человек, работавший с глиной и изделиями из нее.
Последнее предположение будет более обоснованно, если к нему добавить еще некоторые факты. Как отмечалось выше, в одном из углов жилища, на материке, было зафиксировано скопление необожженной белой глины. Причем ее явно сюда принесли, так как на территории памятника такой глины не наблюдалось. Залежи белой глины находятся в нескольких сотнях метров от раскопанного жилища, вниз по течению реки, а местность, где расположено Смольнинское городище, жители соседних деревень называют «белые глины». Скорее всего, именно с отмеченного места обитатели жилища принесли, вероятно для работы, несколько десятков килограммов этой глины. Кроме того, в жилище были найдены фрагменты белесо-сероватой, более легкой по весу, растрескавшейся и деформированной керамики, которая могла получиться лишь в результате неправильного обжига (пережога), т.е. представлявшей собой брак. Ясно, что части бракованных изделий приносить в дом со стороны не имело смысла, следовательно, с большой долей вероятности можно утверждать, что они были сработаны и обожжены в самом жилище.
Таким образом, при раскопках данного жилища было зафиксировано несколько интересных находок: 1) автономная рабочая печь с большой камерой; 2) миниатюрные сосудики, служившие в качестве экспериментальных изделий; 3) большое количество глиняных пряслиц, многие из которых низкого качества; 4) обломки бракованной посуды; 5) принесенная и сваленная в углу жилища глина. Каждому из перечисленных предметов можно дать 2-3 вполне логичных объяснения относительно их применения, но собранные воедино они указывают на то, что в жилище № 2 Смольнинского городища проживал человек, занимавшийся, помимо прочего, изготовлением различных изделий из глины. Видимо, этот мастер не был профессиональным ремесленником-гончаром, а работал в домашних условиях, изготавливая, по-видимому, и посуду. Но делал он это без использования гончарного круга. Дополнительным аргументом в пользу последних двух утверждений может служить тот факт, что в жилище процент содержания лепной керамики намного выше, чем на остальной раскопанной территории городища. И именно в жилище были найдены остатки нескольких крупных лепных сосудов, по форме копирующих аналогичные круговые изделия (рис. 7). Естественно, на их поверхности не было характерного для круговой посуды вафельного орнамента. Здесь следует отметить, что лепная керамика Смольнинско-го городища, как правило, богато орнаментирована, а по краю венчиков сосудов идут различного рода насечки и вдавления [2, с. 122], в то время как круговая керамика украшена в лучшем случае лишь параллельными линиями. Точно так же и большие лепные сосуды из жилища № 2 лишены декора, т.е. копирование круговых сосудов в данном случае касалось даже орнаментации.
Заключительным этапом изготовления керамических изделий является их обжиг. Мелкие предметы (в данном случае миниатюрные сосудики и пряслица) можно было обжечь и в обычном домашнем очаге. Но для обжига
О_____3 см
Рис. 7. Лепной сосуд из жилища № 2 - аналог кругового сосуда
довольно объемных изделий, каковым является, например, лепной сосуд (рис. 7), нужна была соответствующая по размерам камера. Рядом с жилищем такой печи не найдено, зато внутри него, обнаружен автономный очаг, расположенный у западной стенки котлована жилища. В нем этот сосуд вполне мог поместиться. В связи с этим вполне логично будет предположить, что тот очаг служил для обжига объемных керамических изделий, т.е. сосудов.
Раскопки жилища № 2 на Смольнинском городище дали довольно большую информацию не только по материальной культуре его обитателей. Анализ найденного археологического материала раскрывает также некоторые бытовые стороны жизни населения данного памятника и свидетельствует о том, что на территории конкретного объекта проживал человек, изготавливавший глиняную посуду для собственных нужд (при этом вся семья использовала и продукцию, изготовленную профессиональными ремесленниками). Кроме того, этот человек или кто-то из членов его семьи работал и с железом: изготавливал из подручного материала простейшие наконечники стрел для охоты на птиц или небольших животных.
На основе этого можно с большой долей уверенности предполагать, что общество, к которому относились обитатели Смольнинского городища, находилось на той стадии социального и экономического развития, на которой еще не все свободные горожане приобрели определенную ремесленную специализацию. По всей видимости, основу их существования составляли занятия какими-либо видами сельского хозяйства, охотой и рыболовством.
ЛИТЕРАТУРА
1. Дьякова О.В., Шавкунов В.Э. Миниатюрные сосуды Смольнинского городища // Россия и АТР. 2009. № 3. С. 177-180.
2. Жущиховская И.С. Лепная керамика Смольнинского городища (к вопросу о культурной интерпретации памятника) // Тихоокеан. Россия в истории российской и восточноазиатских цивилизаций. Пятые Крушановские чтения. 2006. Т. 1. Владивосток, 2008. С. 118-127.
3. Шавкунов В.Э. Жилище Смольнинского городища // Россия и АТР. 2005. № 2. С. 104-107.
4. Шавкунов В.Э. Культурные традиции Смольнинского городища (по материалам вооружения) // Тунгусоманьчжурская проблема сегодня. Первые Шавкуновские чтения. Владивосток: Дальнаука, 2008. С. 118-127.
5. Шавкунов В. Э. О датировке Смольнинского городища // Россия и АТР. 2007. № 1. С. 62-66.
