CC BY
41
Наконец, в работе Д. Дрэпера Дидахе рассматривается во всей полноте. По его мнению, Дидахе и Евангелие от Матфея отражают различные стадии развития одной общины, практику которой нельзя противопоставлять иудаизму в целом, но которая представляет одно из течений внутри межзаветного иудаизма.
Из всего сборника наибольший резонанс вызвала статья Милаве-ча, не только перевернувшая представления о связи Дидахе с Евангелием от Матфея, но и разрушившая один из столпов науки XX в. — гипотезу о компилятивном характере Дидахе. В полемику с Милаве-чем, опубликовавшим после работы в этом сборнике еще ряд статей и книгу о Дидахе, вступил такой крупный британский ученый, как К. Таккет (см.: Tuckett C. M. The Didache and the Synoptics Once More: A Response to Aaron Milavec // Journal of Early Christian Studies. 2005. Vol. 13. N. 4. P. 509-518).
Теория обратной зависимости (Евангелия от Матфея от Дидахе) получила развитие в работах А. Гэрроу и М. Дель Верме, которые вышли почти одновременно с публикацией сборника, а потому не получили в нем должной оценки (Garrow A. J. P. The Gospel of Matthew‘s Dependence on the Didache. L.; N. Y., 2004; Del Verme M. Didache and Judaism: Jewish Roots of an Ancient Christian-Jewish Work. N. Y.; L., 2004).
Подводя итог, следует заметить, что сборник адресован в первую очередь специалистам по Новому Завету и межзаветному иудаизму и свидетельствует об одном важном изменении — окончательном перемещении Дидахе из сферы интересов патрологов в новозаветную биб-леистику. Очевидно, поиск ответов на поставленные в настоящем сборнике вопросы может помочь в решении более глобальной проблемы — проблемы происхождения синоптической традиции.
А. А. Ткаченко
Herms R. An Apocalypse for the Church and for the World. The Narrative Function of Universal Language in the Book of Revelation. B.; N. Y.: de Gruyter, 2006 (Beihefte zur Zeitschrift fUr die neutestamentliche Wissenschaft und die Kunde der alteren Kirche; 143). XV + 299 p.
Рецензируемая книга является публикацией диссертации, защищенной в Дарэмском университете в 2005 году. Ее автор Роналд Хермс в настоящее время является профессором Северо-Западного университета (North-West University) в Керклэнде (Kirkland; США, штат
Вашингтон). Посвящено данное исследование рассмотрению проблемы толкования тех мест Откровения Иоанна Богослова (далее Откр), в которых подчеркивается всемирный масштаб описываемых в нем свершений. При этом наибольшее внимание автора сосредоточено на вопросе о том, содержит ли Апокалипсис указания на грядущее обращение ко Христу и спасение населяющих мир народов. Дать ответ на этот вопрос совсем не просто, ведь для Откр характерно определенное напряжение между двумя полюсами: с одной стороны, подчеркивается, что даже членам христианских общин угрожает возможность отпадения, а на внецерковный мир обрушиваются многочисленные кары, с другой же стороны, в Новом Иерусалиме отмечается присутствие «царей земных» и «спасенных народов» (Откр 21.24; здесь, впрочем, следует отметить, что слово «спасенные» в рукописной традиции засвидетельствовано слабо, критические издания из основного текста его исключают, и Р. Хермс в своем богословском анализе с этим чтением не считается — это очень важно для понимания выводов данного исследования).
Работа состоит из пяти глав, за которыми следуют список литературы и указатели. Первая глава имеет вводный характер. В ней описывается исследуемая проблема, очерчивается круг источников, которые будут рассмотрены, указывается цель исследования, дается обзор истории интерпретации Апокалипсиса применительно к исследуемому вопросу и высказываются отдельные методологические соображения. Во второй главе автор подвергает пристальному рассмотрению в отношении грядущей судьбы язычников ряд памятников иудейской литературы периода Второго Храма (Кумранские памятники — им посвящен особый экскурс, книга Товита, Притчи и Апокалипсис животных в книге Еноха, 3 (4) книга Ездры), на фоне которых, по его мнению, должна осуществляться методологически убедительная оценка богословия Апокалипсиса. Он приходит к следующим выводам: проблема грядущей судьбы язычников для авторов рассмотренных памятников является периферийной, единый взгляд на эту проблему у них отсутствует; в рамках каждого памятника можно усмотреть некое изменение авторского взгляда, что обозначается исследователем как «нарративное развитие»; в основном «обитатели земли» и «цари земли» (Хермс особо отмечает кристаллизацию в рассмотренных памятниках этих характерных для Апокалипсиса идиом) представлены как враждебная по отношению к Богу и Его народу сила. Доминирующей идеей даже в тех случаях, когда язычники показываются признающими верховенство и всемогущество Бога Израилева, является оправдание (vindication) Израиля. В третьей главе
Р. Хермс рассматривает вводные вопросы изучения Апокалипсиса, а именно вопросы жанра, структуры и нарративного развития Откр. Особое место в этой главе занимает критика взгляда на исследуемую проблему одного из крупнейших современных исследователей Апокалипсиса Р. Бокхема, отстаивающего точку зрения, согласно которой обращение язычников является центральной темой Откр 1. Наряду с прочими недостатками отмечается некоторая внутренняя противоречивость позиции Бокхема, который, рассматривая проблему обращения язычников, несколько иначе структурировал Апокалипсис, нежели в специально им же посвященной композиции Откр. статье 2. Четвертая глава содержит тщательный анализ текста Апокалипсиса. Особое внимание здесь уделено употреблению в Откр тех слов и выражений, которые являются наиболее важными с точки зрения темы исследования: ^0vo£ (народ, племя), (народ), $v0pwn;o£
(человек), о1 Xoinoi (прочие), о1 xai;oixowT££ тл£ УЛ€ (живущие на земле), о1 PaaiXeX^ тл£ УЛ€ (цари земные). Отдельные экскурсы посвящены встречающейся в Апокалипсисе семь раз «четверичной формуле» (5. 9; 7. 9; 10. 11; 11. 9; 13. 7; 14. 6; 17. 15), а также двум ветхозаветным текстам (Пс 2 и Ис 60), аллюзии на которые в Откр имеют особое интерпретационное значение применительно к исследуемой теме. В пятой главе представлены выводы исследования. Они оказываются противоположными по сравнению с вышеуказанной работой Бокхема и, в целом, «неутешительными» для «народов». Народ Божий для Тайнозрителя, безусловно, состоит из искупленных «из всякого колена и языка, и народа и племени» (Откр 5. 9), однако перспектива грядущего обращения ко Христу язычников в Апокалипсисе, по Хермсу, отсутствует. Те места Откр, которые можно было бы истолковывать в благоприятствующем такой перспективе смысле (например, 1. 7; 11. 13; 21. 24) следует понимать как указание на эсхатологическое оправдание (vindication) страдавшего от «живущих на земле» народа Божия. В одних случаях (1. 7; 11. 13) акцентируется пбзднее и вынужденное признание «живущими на земле» своей неправоты, в других (21. 24 с учетом отмеченного в начале рецензии текстологического нюанса; ср. также 1. 5 как аллюзию на Пс 88. 28, 37-38) — признание ими могущества и верховенства истинного Бога и Его народа в духе того, что Хермс именует «Соломоновыми традициями» (Solomonic traditions;
1 Bauckham R. The Conversion of the Nations // The Climax of Prophecy. Studies on the Book of Revelation. Edinburgh, 1993. P. 238-337.
2 Bauckham R. Structure and Composition // The Climax of Prophecy. Studies on the Book of Revelation. Edinburgh, 1993. P. 1-37.
ср. взаимоотношения царя Соломона с Тирским царем Хирамом и царицей Савской, которые, благословив Господа, не стали тем не менее израильтянами). В любом случае, судьба народов здесь не оценивается в категориях спасения. «Здесь приведены аргументы в пользу того, что универсальный язык не обязательно предполагает всеобщее спасение; скорее, он указывает на оправдание общины верных и дает обоснование их настоящих обстоятельств в свете будущей перемены» (Here it is argued that universal language does not necessarily presuppose universal salvation; rather, it serves to vindicate the faithful community, and validate their present circumstances in light of a future reversal) — такую резюмирующую мысль мы читаем в самом конце книги (p. 260).
Насколько верен такой вывод? Если его оценивать в рамках той перспективы, которая изначально задана самим автором, то с ним трудно не согласиться. Исследование Хермса внутренне непротиворечиво и в этой своей непротиворечивости убедительно. Однако сама авторская перспектива как таковая вызывает большие вопросы. Весьма спорным представляется то, что в качестве парадигматической исходной точки в исследовании принимаются иудейские писания периода Второго Храма. Это весьма странно уже с чисто историко-хронологической точки зрения, ведь этим памятникам предшествует многовековая ветхозаветная традиция, которая содержит исключительно важный с точки зрения исследуемой темы материал. Хотя бы поэтому обзор предшествовавшей Апокалипсису богословской письменности логичнее было бы начать с древнейших пластов Ветхого Завета. Далее, в чисто жанровом отношении Откр в той же степени может быть отнесено к пророческой литературе, что и к апокалиптической, и с книгами пророков Иезекииля или Исайи Апокалипсис связан не меньшим количеством родственных черт, нежели с енохи-ческой традицией. Вопрос о жанровой природе Откр совсем непрост, и он очень интенсивно обсуждается в науке последние тридцать лет 3. Хермс как будто бы в курсе соответствующих дебатов, однако очень быстро — на двух с половиной страницах (50-52) — безоговорочно решает вопрос в том духе, что Откр написано в современном для него жанре «апокалипсиса» и, соответственно должно оцениваться на фоне апокалиптики, как будто сама эта апокалиптика совершенно
3 Кстати, в науке представлен и такой взгляд, согласно которому Апокалипсис в первую очередь или даже почти исключительно продолжает именно ветхозаветную пророческую традицию. В качестве ярчайшего примера см.: Mazzaferri F. D. The genre of the Book of Revelation from a source-critical perspective. B.; N. Y.: de Gruyter, 1989.
автономна по отношению к предшествующей традиции. Но главное даже не в этом. Самый серьезный вопрос, который мы вправе поставить перед Р. Хермсом, таков: каким статусом в глазах Тай-нозрителя и малоазийских христиан — адресатов его книги — обладали межзаветные иудейские писания? Был ли он сопоставим со статусом ветхозаветных книг? Представленная, скажем, в любом пласте книги Еноха богословская перспектива определяла ли сознание христиан кон. I в. в той же мере, что и перспектива книги пророка Исайи? Ясного ответа на этот вопрос в книге мы не находим. И ведь в четвертой главе своего труда автору все равно приходится анализировать такие тексты, как Пс 2; 88; Ис 60 и ряд других, но все это делается уже «задним числом» и совсем не так подробно, как в случае книги Товита или 3 (4) книги Ездры. Таким образом, ветхозаветной традиции в рецензируемом исследовании не отведено, на наш взгляд, подобающего ей места.
Другим существенным недостатком книги Р. Хермса является полное игнорирование автором христианского контекста последней книги Нового Завета. Читая данный труд, можно придти к выводу, что ни ка ко го Но во го За ве та, ни ка кой хри сти ан ской пись мен но сти, ни ка ко го хри сти ан ско го бо го сло вия, ни ка ко го хри сти ан ско го взгляда на судьбы мира к моменту написания Апокалипсиса вообще не существует. Откр обращено к христианам запада Малой Азии. Христианство здесь распространялось в первую очередь усилиями апостола Павла, его сподвижников и учеников. По крайней мере, две из семи Церквей Откр — Эфесскую и Лаодикийскую — мы имеем все основания считать Павловыми. Спрашивается: христиане этих Церквей могли быть незнакомы с богословием ап. Павла? Могли они какое бы то ни было богословие — и в частности по вопросу о судьбе язычников — воспринимать вне Павлова контекста? Или может быть Апокалипсис представляет собой сознательную полемику с ап. Павлом? Представленная в этих вопросах проблематика не рассмотрена в рецензируемом труде даже мельком. Смысл и значение Откр как христианской книги ввиду этого остаются нераскрытыми в достаточной мере.
Впрочем, авторская перспектива представляется как минимум небесспорной и в том случае, если мы не выходим за рамки самого Апокалипсиса. Заострение внимания именно на грядущем обращении язычников (это относится и к Р. Бокхему) оправдано только в том случае, если Откр воспринимается как книга, содержащая сценарий будущего развития исторических событий, а ее эсхатология, соответственно, мыслится как чисто футуристическая. Между тем, если
воспринимать эсхатологию Апокалипсиса как в значительной мере уже реализованную, — а этой точки зрения придерживается значительная часть серьезных исследователей Откр, — то проблема сразу теряет остроту. Агнец уже «искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени», и, стало быть, обращение язычников принципиально уже совершилось, а сколько их и когда обратится «в будущем» — это вопрос непринципиальный, и уместность его постановки в связи с Апокалипсисом представляется сомнительной. Авторская постановка проблемы и ее решение были бы гораздо более убедительными, если бы в книге отдельно была бы рассмотрена эсхатология Апокалипсиса и было бы выяснено, что в контексте Откр означают такие понятия, как «время», «будущее», «история».
Можно было бы закончить рецензию указанием на то, что отмеченные в ней методологические изъяны интересной книги Р. Хермса заставляют отнестись к ее конечному выводу с большой осторожностью. Но, как уже было отмечено, спорными в ней представляются не столько выводы, сколько обоснованность постановки проблемы и тот историко-богословский контекст, в котором автор пытается эту проблему разрешить.
А. С. Небольсин
Ьа регеоппе е: 1е сЬп8иаш8ше апе1еп / В. Меитег, е& Р.: СегТ, 2006. 360 р.
В наши дни в богословской среде заметно обострился интерес к философской проблеме личности. Одной из предпосылок разработки этой проблематики стало плодотворное развитие персоналистской философии среди американских, немецких, русских и французских мыслителей первой половины XX в. Богословским приложением идей персонализма усердно занимался уже В. Н. Лосский, а за ним и целый ряд богословов второй половины века 1. Однако возникает вполне закономерный вопрос — в какой мере адаптация терминов, понятий и концепций философии персонализма приемлема в отношении патристической традиции? Не являются ли настойчивые
1 См., например: Лосский В. Н. Богословское понятие человеческой личности // Лосский В. Н. Богословие и боговидение. М.: Изд-во Свято-Владимирского Братства, 2000; Яннарас Х. Личность и эрос // Яннарас Х. Избранное: Личность и эрос. М.: РОССПЭН, 2005; Иоанн (Зизиулас), митр. Бытие как общение: Очерки о личности и Церкви. М.: Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2006.
