CC BY
7КРИЗИС COVID-19 СНОВА ПОСТАВИЛ ПЛАНИРОВАНИЕ НА ПОВЕСТКУ ДНЯ?
HAS THE COVID-19 CRISIS PUT PLANNING BACK ON THE AGENDA?
DOI: 10.38197/2072 -2060- 2021- 230-4- 259 -273 САПИРЖак
Иностранный член Российской академии наук, директор Центра исследований индустриализации CEMI-EHESS, профессор экономики Высшей школы социальных наук (Франция)
SapirJacques
Foreign Member of the Academy of Sciences of Russia, Director of CEMI-EHESS, Professor of economics at EHESS -Paris
Пандемия COVID -19 привела к возникновению непредвиденного развития событий с далеко идущими последствиями. Он свел на нет традиционные результаты эко -номических расчетов и сделал процесс принятия политических решений не менее важным, поскольку рынки оказались неспособными справиться с подобными событиями. В такой ситуации внешнее политическое решение оказывается более эффективным, чем экономический расчет. То же самое и с эвристическим принятием решений, поскольку становится невозможным заранее просчитать последствия непредвиденного события.
В подобной ситуации О. Нейрат показал в дискуссии с Л. фон Мизесом и Ф. А. фон Хайеком, что планирование может быть эффективной альтернативой рынку. Дж.Э. Стиглиц также подчеркивал риск провалов рынка. Наглядным образом проявилось, что кризис в области здравоохранения возродил проблему планиро -вания. Страх повторения такой пандемии определит экономическое поведение в ближайшие годы.
Мы находим эмпирические связи с ситуациями как в военных экономиках во время двух мировых конфликтов, так и в послевоенных экономиках Японии или Франции. Осознанная и организованная дискуссия, которая затем может принять форму гибкого способа планирования, подобного тому, что практиковалось министерствами международной торговли и промышленности в послевоенной Франции или Японии, может затем, как показывает К. Грюсон, оказаться процедурой, эмпирически результативной в условиях неопределенности и неспособности рынка эффективно управлять информацией.
The COVID -19 pandemic resulted in the emergence of an unforeseen event with far -reaching consequences. This surprise invalidated the traditional results of economic
Аннотация
Abstract
calculation and made the act of political decision-making emerge as central as the markets proved incapable of handling this type of event. In such a situation, the political decision turns out to be more effective than economic calculation. This is also the case with heuristic decision-making because it becomes impossible to calculate in advance the consequences ofthe unforeseeable event.
In this situation, O. Neurath had shown in the debate with L. von Mises and F.A. Hayek that planning could be an effective alternative to a market. J.E. Stiglitz has stressed the risk of market failures too. It is therefore now clear that the health crisis has revived the issue of planning. The fear of a recurrence of such a pandemic will permanently shape economic behaviour in the years to come.
We find empirical applications both in the case of war economies during the two world conflicts and in the Japanese or French post-war economy. Conscious and organized consultation, which can then take the form of a flexible mode of planning such as what was practiced in post-war France or in Japan by the MITI, can then -as Claude Gruson shows - prove to be a procedure that is not only effective but empirically efficient in the face of uncertainty and the inability ofthe market to manage information effectively.
Ключевые слова Распределение, экономический расчет, информация, планирование, неопределенность.
Keywords Allocations, Economic calculation, Information, Planning, Uncertainty.
Пандемия COVID - 19 стала непредвиденным событием с далеко идущими последствиями [1], которое стало большой неожиданностью как для ключевых лиц, принимающих решения, так и для политических лидеров [2]. Тогда выяснилось, что существующие рыночные механизмы недостаточны, чтобы справиться с кризисом. Последний, будучи исключительным как по характеру, так и по продолжительности, вновь поднял вопрос о планировании как инструменте экономической политики. Возникает несколько аргументов в пользу использования различных форм планирования в экономике в долгосрочной перспективе.
Неожиданное развитие событий свело на нет традиционные результаты экономических расчетов и сделало процесс принятия политических решений настолько важным, насколько рынки оказались неспособными справиться с данным развитием событий. В такой ситуации политическое решение оказывается более эффективным, чем экономический расчет. То же самое и с эвристическим процессом принятия решений [3], поскольку становится невозможным заранее просчитать последствия непредвиденного события. В такой ситуации, которая, как О. Нейрат показал еще в 1909 году, ведет к возвращению к «военной экономике», также называемой им «натуральной экономикой» [4], планирование могло в 1919-1920 гг. быть эффективней рыночных механизмов.
Вопрос неопределенности
Фактически в сентябре 2020 года французское правительство решило восстановить должность Верховного комиссара по планированию [5], прикрепленную админи-
1 Об австрийской и кейнси-анской концепциях неопределенности [11].
стративно и финансово к Генеральному секретариату правительства. Операционные ресурсы, связанные с задачами Верховного комиссара, в частности выделенный персонал, будут покрываться за счет бюджета премьер - министра. Рекомендуется ознакомиться с текстом «письма-поручения», написанного президентом республики Эммануэлем Макроном [6]. Мы понимаем, что находимся скорее в мире политических символов и политической коммуникации, чем в мире экономики. Тем не менее символ важен сам по себе. Решив воссоздать Комиссию по планированию, французское правительство и президент признают ограничения рынка как в долгосрочной перспективе, так и в ситуации неопределенности.
Поэтому вопрос неопределенности является центральным. Тот факт, что общая неопределенность, порожденная пандемией COVID - 19, затем распространилась на различные экономики [7] и что экономические агенты, предприятия и домохозяйства в одинаковой степени испытывали и все еще испытывают многие трудности в прогнозировании своего будущего, может оказаться главной причиной рецессии [8]. Необходимость для правительств той или иной формы предсказуемости будущего является ключом к уверенному возвращению к росту. Однако та же предсказуемость также относится к способности государств вооружиться средствами вмешательства в экономику и управления ожиданиями агентов. Также одна из целей планирования состоит в том, чтобы позволить экономическим агентам снова спрое -цировать себя в менее неопределенное будущее.
Уже в 1930 -х годах можно было услышать критику либеральных экономических концепций, основанных на понятии неопределенности. По мнению Гуннара Мюрдала, фундаментальная теорема экономического либерализма, согласно которой социальный оптимум может быть получен путем спонтанной агрегации децентрализованных решений, является необоснованной [9]. Действительно, он подчеркивает, что национальное богатство, которое мы стремимся максимизировать, должно оцениваться субъективно в соответствии с предпочтениями каждого агента, если мы не хотим принять очень смелое предположение об однородности предпочтений всех агентов. В то же время, чтобы рассуждения имели научную основу, эта мера должна быть совместима со всеми конфигурациями предпочтений, которые наблюдаются у агентов, как сейчас, так и в будущем. Однако такая мера не может существовать в дифференцированном обществе, состоящем из разнородных агентов. Принцип «невидимой руки» совместим только со стационарным состоянием общества или с допущением об идентичности агентов. Затем Мюрдал пришел к выводу, что в основе классической и неоклассической экономической теории лежит метафизика единства человеческих желаний. Следует также отметить, что это единство поведения основано, как показывает Р. Беллами в недавней статье, на увековечивании структур традиционных обществ с их слабой общей социальной дифференциацией и очень сильной структурной инерцией [10]. Более того, Хайек присоединяется к Кейнсу в вопросе неопределенности1. Пол Дэвидсон рассмотрел этот момент, обсуждая родство Кейнса и австрийских тезисов [12]. В статье, опубликованной после «Общей теории» и в которой он пытается резюмировать центральный тезис своей книги, Кейнс показывает явную связь между не -определенностью в знаниях, доступных агентам, и неопределенностью прогнозов в качестве условия, ведущего к недоиспользованию ресурсов [13]. Он показывает, что неопределенность является фактором неполной занятости, поскольку она препятствует совпадению ожиданий.
Спор о планировании в условиях неопределенности
Вопрос планирования был предметом важных [14] и даже фундаментальных дискуссий в экономической науке, которые охватывали все вопросы экономических расчетов [15]. Критика Людвига фон Мизеса [16]2 и Фридриха фон Хайека [17] хорошо известна. Однако эти два автора критикуют планирование с другой точки зрения.
Эта дискуссия сосредоточена на следующем: как выбирать между различными альтернативными применениями ресурсов в условиях ограниченности доступных ресурсов. Для фон Мизеса, который открыто критикует социалистические взгляды, вытекающие из военной экономики периода 1914-1918 годов, экономический выбор предполагает сравнение, а последнее, в свою очередь, предполагает соизмеримость различных вариантов. Следовательно, нам нужна общая мера, представленная денежной ценой (прямые затраты и альтернативные издержки) различных вариантов, подлежащих выбору. В централизованной плановой экономике, которая в то время определялась как экономика без частной собственности, отсутствие конкуренции между капиталами означает для фон Мизеса исчезновение процесса определения уровня относительных цен между различными товарами.
Мизес прямо нападает на Отто Нейрата, который в тексте, представленном на Совете рабочих в Мюнхене во время революционных событий в Баварии, выступал за экономику, основанную на натуральных расчетах и вдохновленную экономикой военного времени3. Таким образом, ключевой вопрос в начале дискуссии состоит в том, как следует распределять ресурсы. Для фон Мизеса, помимо расчета затрат, не существует другой возможности рационального выбора; это утверждение оспаривает Нейрат, который считает, что любой экономический выбор предполагает социальные, моральные и этические ценности. Следует отметить, однако, что аргумент фон Мизеса незаметно переходит от реально существующих рынков к теоретическим рынкам, которые были бы как полными (то есть способными охватить все возможные условия), так и совершенными (в том смысле, что раскрываемая на них информация может быть напрямую интерпретирована и не подвержена шуму и что такой информации достаточно для принятия оптимального решения).
Стиглиц пошел еще дальше. Он формально оспаривает соответствие между частной эффективностью и общей эффективностью; чтобы решение, например, об инвестициях, которые были бы эффективными в частном случае, также означало общую эффективность, необходимо предположить, что в экономике существует полная система рынков, то есть рынки, охватывающие все имеющиеся и будущие альтернативы [19]. Однако, кроме гипотезы конечного и стационарного мира, такая гипотеза полноты недопустима. Подход, основанный на гипотезе несовершенства информации, одним из наиболее ярких представителей которой, несомненно, является Стиглиц, таким образом, приводит к радикальной критике как неоклассического видения правил оптимальности, так и некоторых австрийских гипотез. Действительно, приведенный здесь аргумент, будучи абсолютно разрушительным для неоклассической теории и различных теорем экономии богатства, столь же разрушителен
2 См., в частно- для аргументации, используемой фон Мизесом в его критике Нейрата. Фактически сти, главы 11, выводы Стиглица направлены на то, чтобы поставить под сомнение постулат о том, 12 и 13. что цены представляют собой существенные или решающие сигналы экономиче-
3 Текст переиз- ского решения, что также разделяют другие авторы [20]. Однако если мы примем дан в [18]. такой результат, то утверждение о безличности экономических отношений больше
не будет жизнеспособным, а постулируемая со времен фон Мизеса [21] эквивалентность денег и формальной возможности рационального решения будет признана недействительной. Это приводит нас непосредственно к вопросу о планировании.
Подтверждение идей Отто Нейрата?
В ответ на аргументы фон Мизеса о необходимости денежной оценки различных вариантов экономического выбора Нейрат идет в контратаку, указывая, что не -определенность, влияющая на будущее, ставит под угрозу любую попытку такой оценки со стороны рынка. Обсуждаемый пример подобен сравнению проектов строительства угольной электростанции и гидроэлектростанции. Для фон Мизеса главное - рассчитать инвестиционные и эксплуатационные расходы. Однако, возражает Нейрат, для того чтобы расчет был полным, необходимо знать полный объем запасов угля, иначе решение, принятое сегодня, рискует поставить под угрозу будущие поколения [22], а также знать потенциальные затраты на медицинское обслуживание шахтеров, которые заболеют силикозом, добывая уголь. Другими словами, решения имеют межвременной характер, и для того чтобы рынок мог дать удовлетворительный ответ с точки зрения критерия фон Мизеса, он должен быть полным, то есть содержать указания на совершенное знание будущего рынка. Поскольку это знание невозможно по своей природе, кроме как при допущении стационарного состояния, Нейрат приходит к выводу о том, что цены и рынок не являются инструментом принятия решений.
На самом деле позиция Нейрата в отношении планирования сильно отличается от позиции Лернера [23] и Ланге [24], поскольку первый признает фактор неопределенности и даже полагается на него в части своих аргументов в пользу планирования. Считается, что в конце 1930-х годов оба автора ответили на возражения фон Мизеса и Хайека относительно планирования. По этим двум пунктам - неполноте рынков из - за неспособности все просчитать и все знать и тому факту, что сравнения, как и равновесия, имеют смысл только в межвременном контексте, - мы обнаруживаем опасения, которые возникнут у самого Хайека начиная с 1952 года, когда была опубликована книга «The Sensory Order» [25]. Позиция Нейрата состоит в том, что любой предполагаемый экономический выбор содержит непреодолимые социальные, нормативные и этические аспекты, что сближает его с Гербертом Саймоном [26]. Это подразумевает решение, которое не чисто техническое, но и политическое. Хайек здесь отдаляется от Нейрата, принимая аргументы о неполноте экономических расчетов. Для него эта незавершенность подразумевает отказ от политического действия или, по крайней мере, его ограничение.
Фактически, если мы вернемся к тому, каким образом фон Мизес окончательно сформулировал свои позиции, мы увидим, что он оправдывает необходимость денег из - за несовершенной взаимозаменяемости и специфичности капитальных благ [27]. Другими словами, только деньги позволяют дать однородную оценку в той мере, в какой капитальные блага могут иметь несколько применений, но их эффекты не идентичны при таких применениях. Это лишь очень несовершенный ответ на возражения Нейрата. Аргумент фон Мизеса основан на временной перспективе, которая не является ни краткосрочной, в которой активы, как правило, незаменимы и совершенно специфичны, ни долгосрочной, в которой, напротив, активы полностью взаимозаменяемы и неспецифичны. Проблема в том, что деньги как таковые в этих двух ситуациях больше не нужны. Однако он не только не оправдывает того
приоритета, который он придает среднесрочному анализу, но и, учитывая тот акцент, который он делает на необходимости динамического межвременного обоснования, не показывает, как эти разные периоды времени сочетаются друг с другом.
Таблица. Пересечение позиций в дискуссии о планировании
Среда прекрасно поддается расчету Возможна общая предварительная оценка возможностей ДА НЕТ
ДА О. Ланге О. Нейрат
НЕТ Л. фон Мизес Ф.А. Хайек
Планирование и ГОУЮ- 19
Таким образом, теперь ясно, что кризис в области здравоохранения вновь поднял тему планирования. Страх повторения подобной пандемии будет определять экономическое поведение в ближайшие годы. Потребность государств в самоорганизации для того, чтобы справиться с такими событиями, также влечет планирование в той или иной форме.
Последствия кризиса в области здравоохранения также были множественными. Последние привели к необходимости действительной мобилизации по модели военной экономики [28] в странах, наиболее пострадавших от пандемии. Однако эти мобилизационные процессы исторически стали первыми случаями планирования. Более того, страх повторения подобной пандемии будет определять экономическое поведение в ближайшие годы. Потребность государств в самоорганизации для того, чтобы справиться с такими событиями, также влечет планирование в той или иной форме. Это поднимает вопрос о «дефектах рыночного регулирования».
Чтобы рынок был информационно и когнитивно эффективным, необходимо обеспечить однородность характера информации, отсутствие шума или, по крайней мере, постоянный его уровень, известный всем участникам рынка, и наконец, участие агентов с неограниченным горизонтом. Однородность характера информации предполагает, что таковая либо сводится к вектору цен, либо полностью игнорируется [29]. Это приводит к гипотезе стационарности. Для того чтобы цена определяла выбор будущей структуры, она должна включать изменение относительных цен, вызванное появлением новых товаров или изменением предпочтений в результате структуры знаний и степени неопределенности. Такое предположение подразумевает либо то, что рассматриваемые изменения являются нулевыми, либо то, что агенты уже знают все возможные будущие конфигурации. Введение рынков прав и будущих состояний (то, что в финансах называется деривативными рынками) никоим образом не улучшает ситуацию. Для того чтобы рынок в будущем состоянии в любой момент времени мог дать указание на такое состояние, опять же необходимо, чтобы будущее было идентично настоящему или чтобы агенты имели
совершенное знание о нем. Таким образом, цены на фондовых рынках отражают только надежды и иллюзии агентов в любой момент времени. Они дают знания о настроениях, но ничего больше. Поэтому расширение рынков не может решить проблему. Она просто переходит на более высокий уровень. Таким образом, построение целостной системы рынков, включающей вообразимую совокупность фьючерсных и спотовых рынков, которую сегодня едва ли можно себе представить, не принимая во внимание будущий опыт, не является ответом на вопрос когнитивных ограничений рынка.
Наличие неявной информации, смешанной с явной информацией, и постепенный сдвиг в сторону неявного измерения в условиях равновесия стали причиной многочисленных исследований [30]. Их результаты сводятся к глубокому сомнению в способности рынка создать такое равновесие.
Напротив, создание стабильной среды для компании государством, например посредством гарантии покупки ее продукции в определенный период или посредством системы приоритетов в получении финансовых ресурсов и оборудования, может быть частичным решением. Мы находим эмпирические применения как на примере военной экономики в период двух мировых войн, так и в по -слевоенной экономике Японии или Франции [31]. Распространение информации и знаний происходит в условиях защищенного предприятия, которое может быстро адаптироваться к ограничениям, которые стали предсказуемыми, и управлять другими, непредсказуемыми ограничениями. В случае передовых технологий, когда неопределенность, естественно, очень высока как в отношении возможных трудностей, так и в отношении потенциальных возможностей из - за отсутствия пре -цедента, показывает, что стабилизация внешней среды может ускорить приобретение и распространение новых знаний. Осознанное и организованное согласование решений, которое затем может принять форму гибкого планирования, подобного тому, что практиковалось в послевоенной Франции [32, 22] или М1Т1 в Японии [34, 35, 36, 37], может впоследствии, как показал Клод Грюсон, оказаться процедурой, не только результативной, но и эмпирически эффективной в условиях неопределенности и неспособности рынка эффективно управлять информацией [38]. В каком-то смысле это то, что называют конституированием институциональных областей разногласий, что относится к определенной организационной культуре. Другой возможной формой, которая фактически приближается к институциональному согласованию, являются сети и системы, основанные на двусторонних отношениях. Когда информация является сложной (т.е. разной по своему характеру) и когда среда является неопределенной, стабилизация отношений на договорной основе может оказаться формулой, превосходящей различные формы рыночных отношений. Теоретическая демонстрация была проведена несколько лет назад в диссертации по теории игр; эмпирическим подтверждением служит рост сетевой модели бизнеса [39].
Однако постковидная экономика будет отмечена не только сохранением высокого уровня неопределенности, но и резкими и радикальными изменениями в предпочтениях, подвергающих производителей разнородным информационным потокам. Следовательно, в такой ситуации вероятность дефектов рыночного регулирования будет высокой.
Таким образом, мы видим, что вопрос планирования или, по крайней мере, институциональных форм согласования между государством и частными субъектами
(предпринимателями и работниками) будет занимать важное место в предстоящие месяцы и даже годы. «Невозможно дважды войти в одну реку», - сказал бы Гераклит. Постковидный мир, который даже называли «жизнью после смерти», имеет много общего с доковидным, но не обязательно будет таким же. Мы не забудем кризис здравоохранения и уроки, которые мы можем извлечь из него, а дискуссии на тему этих уроков будут определять структуру на предстоящие годы. Вопрос планирования обязательно займет важное место в таких дискуссиях.
The COVID -19 pandemic resulted in the emergence of an unforeseen event with far-reaching consequences [1] that came as a major surprise for key decision -makers and political leaders alike [2]. It then appeared that the existing market mechanisms proved inadequate to cope with such a crisis. The latter, by its exceptional character, but also by its duration, has resurfaced the question of planning, as an instrument of economic policy. Several arguments then arise to justify the use of forms of planning in economies for years to come.
This surprise invalidated the traditional results of economic calculation and made the act of political decision -making emerge as central as the markets proved incapable of handling this type of event. In such a situation, the political decision turns out to be more effective than economic calculation. This is also the case with heuristic decision -making [3], because it becomes impossible to calculate in advance the consequences of the unforeseeable event. In this situation, O. Neurath had shown as early as 1909 that it was leading to a return to the "war economy", what he also calls an "economy in kind" [4], in 1919-1920 that planning might prove to be superior to the market.
The question of uncertainty
In fact, in September 2020, the French government decided to recreate an agency named High Commissioner for Planning [5], attached for its administrative and financial management to the General Secretariat of the Government. The operating resources linked to his mission, in particular the staff appropriations, will be entered in the budget of the Prime Minister. It is therefore advisable to read the "letter of mission" written by the President of the Republic, Mr Emmanuel Macron [6]. We understand that we are more in the world of political symbols, of political communication, than in that of the economy. Nevertheless, the symbol here is important. By deciding to recreate a Planning Commission, the French government, and the President, mark the limits of the markets, both for the long term and in a situation of uncertainty.
The question of uncertainty is therefore central. The fact that the general uncertainty generated by the COVID -19 pandemic then spread to the various economies [7], and that agents, businesses and households alike, experienced, and still experience, many difficulties in projecting themselves into the future, could prove to be major a cause of recession [8]. The need for governments to build some form of predictability for the future is the key to a sustainable return to growth. However, this same predictability also relates to the capacity of States to equip themselves with the means of intervention in the economy and to orient the expectations of agents. It is also one of the interests of planning to allow agents to project themselves again into a less uncertain future.
Already in the 1930s, one could read a critique of liberal economic conceptions based on the notion of uncertainty. For Gunnar Myrdal the fundamental theorem
of economic liberalism according to which a social optimum can be obtained by the spontaneous aggregation of decentralized decisions is unfounded [9]. Indeed, he underlines that the overall national wealth that we seek to maximize must be able to be apprehended in a subjective way, according to the preferences of each agent, if we do not want to make a very strong assumption on the homogeneity of the preferences of all agents. At the same time, for the reasoning to have a scientific basis, this measure must be compatible with all the preference configurations held by the agents, now and in the future. However, such a measure cannot exist in a differentiated society, made up of heterogeneous agents. The principle of the "invisible hand" is compatible only with either a stationary state of society or with an assumption of identity of the agents. Myrdal then concluded that the foundations of classical and neoclassical economics are, on this point metaphysics of the unity of human desires. We should also note that this unity of behaviour refers, as R. Bellamy shows in a recent article, to an eternalization of the structures of traditional societies, with their weak overall social differentiation and the very great inertia of their structures [10]. Even more dramatically, Hayek then joins Keynes on the question of uncertainty4. Paul Davidson explored this point in a discussion of the kinship between Keynes and the Austrian theses [12]. In an article published following the General Theory and in which he intends to summarize the central thesis of his book, Keynes makes an explicit link between the uncertainty in the knowledge available to agents and the uncertainty in the forecasts as conditions leading to the underutilization of resources [13]. It establishes that uncertainty is a factor of underemployment because it prevents a convergence of expectations.
4 On Austrians and Keynesians concept
of uncertainty [11].
5 See
in particular chapter 11, 12 et 13.
6 Texte republished in [18].
The debate about planning in the context of uncertainty
The question of planning had been the subject of an important [14] and even foundational debate for economics, which embraced all questions of economic computation [15]. The critiques of Ludwig von Mises [16]5 and Friederich von Hayek [17] are well known. These two authors, however, criticize planning from a different perspective.
This debate focuses on the following point: how to choose between different alternative solutions for the use of resources, in a universe subject to the constraint of scarcity. For von Mises, who explicitly criticizes the socialist visions emerging from the war economy of the 1914-1918 period, the economic choice implies comparison, and the latter in turn implies the commensurability of the different options. We therefore need a common standard, represented then by the monetary price (direct cost and opportunity cost) of the various options subject to choice. In a centrally planned economy, identified at the time as being an economy from which private property has disappeared, the absence of competition between capitals implies for von Mises the disappearance of the process of discovering the level of relative prices between the different products.
Mises directly attacks Otto Neurath who, in a text submitted to the Workers' Council in Munich, during the revolutionary episode in Bavaria, had advocated an economy based on calculation in kind, and inspired by the war economy6. The key question, at the start of the debate, therefore relates to how the allocation choices should be made. For von Mises, apart from the calculation of costs there is no possibility of rational choice, a point contested by Neurath who considers that any economic choice involves social, moral and ethical values. It should be noted, however, that von Mises's argument
imperceptibly passes from truly existing markets to theoretical markets, which would be both complete (i. e. capable of encompassing all possible worlds) and perfect (in the sense that the information they reveal is directly interpretable and not tainted with noise, and that this information is sufficient for making an optimal decision).
Stiglitz will go further. He formally contests the adequacy between local efficiency and general efficiency; so that a decision, for example of investment, which would be locally efficient also translates into an overall efficiency, it is indeed necessary to suppose that there exists in the economy a complete system of markets, that is to say markets covering all the options present and to come [19]. However, but for the hypothesis of a finite and stationary world, such an hypothesis of completeness is not admissible. The approach based on the hypothesis of the imperfection of information, and of which Stiglitz is certainly one of the most brilliant representatives, thus leads to a radical critique both of the neoclassical vision of the optimality rules and of some of the Austrian hypotheses. Indeed, the argument evoked here, if it is perfectly destructive for the neoclassical theory and the various theorems of the economy of wealth, is just as corrosive for the reasoning held by von Mises in his critique of Neurath. In fact, Stiglitz's conclusions go in the direction of calling into question the postulate that prices constitute the essential or decisive signals of the economic decision, a point also shared by other authors [20]. However, if we accept such a result, then the clause of impersonality of economic relations is no longer sustainable, and the equality postulated since von Mises [21] between money and the formal possibility of a rational decision is invalidated. This then leads us directly to the question of planning.
A validation of Otto Neurath's ideas?
In its response to von Mises' arguments on the need for a monetary valuation of the various options for an economic choice, Neurath counterattacks by indicating that the uncertainty weighing on the future compromises any attempt at such a valuation by the market. The example discussed relates to the comparison between the development of a coal-fired thermal power plant and the construction of a hydropower plant. For von Mises the main thing is to calculate the investment costs and the operating costs. However, retorts Neurath, for the calculation to be complete, it would be necessary to know the extent of the total coal reserves, otherwise the choice made today risks compromising the future of generations to come [22], and to know too the potential cost of medical treatment for coal miners who will be affected by silicosis during mining. In other words, the choices are inter -temporal and, for the market to be able to provide a satisfactory answer from the point of view of the von Mises criteria itself, it should be complete, i.e. testify to a perfect knowledge of the market. future. This knowledge being by nature impossible, except assuming a form of stationary state, Neurath deduces from it the non -place of prices and the market as decision -making instruments.
As a matter of fact, Neurath's position on planning turns out to be very different from that of Lerner [23] and Lange [24], as he acknowledges the power of uncertainty and and even relies on it for part of his argument for planning. The two authors, in the late 1930s, were reputed to have responded to von Mises and Hayek's objections to planning. On these two points, the incompleteness of the markets due to the inability to calculate everything and know everything, and the fact that comparisons, like equilibria, only make sense in an inter -temporal logic, we find concerns that will be those of Hayek
himself from 1952 and the publication of The Sensory Order [25]. Neurath's position consists in saying that any reputed economic choice contains a social, normative and ethical dimension, which is unsurpassable, which brings him closer to Herbert Simon [26]. It implies a decision, which is not purely technical but also political. Hayek will here diverge from Neurath, while taking up the arguments on the incompleteness of the economic calculation. For him this incompleteness implies a renunciation, or at least a limitation, to political action.
Table. The intersection of positions in the planning debate
The environment
is perfectly calculable
YES NO
A global ex- ante evaluation
of opportunities is possible
YES O. Lange O. Neurath
NO L. von Mises F.A. Hayek
In fact, if we go back to the way in which von Mises gave a definitive formulation to his positions, we see that he justifies the necessity of money because of the imperfect substitutability and specificity of capital goods [27]. In other words, it is to the extent that capital goods can have multiple uses, but their effects are not identical in these uses, that only money makes it possible to give a homogeneous evaluation. This only responds very imperfectly to Neurath's objections. In fact, von Mises' argument is situated in a time perspective, which is neither the short term - where assets are generally non -substitutable and perfectly specific - nor the long term where on the contrary assets are perfectly substitutable and non - specific. The problem is that, from its own point of view, money would no longer be necessary in these two situations. However, not only does he not justify the priority he gives in the analysis to the medium term, but, given the emphasis he places on the need for dynamic inter -temporal reasoning, he does not show how these different periods fit together.
Planning and COVID- 19
It is therefore now clear that the health crisis has revived the issue of planning. The fear of a recurrence of such a pandemic will permanently shape economic behaviour in the years to come. The need for states to organize themselves in order to cope with such events will also involve forms of planning.
The consequences of the health crisis were also multiple. The latter led to the need for a real mobilization, on the model of war economies [28], of the economies which had been most affected by the pandemic. However, these mobilization processes have historically been the first cases of planning. Moreover, the fear of a recurrence of such a pandemic will permanently shape economic behaviour in the years to come. The need for states to organize themselves in order to cope with such events will also involve forms of planning. This raises the question of "market failures".
For a market, to be informationally and cognitively efficient it is necessary to ensure a homogeneity of the nature of the information, an absence of noise, or at least a constant level known by all of the latter, finally agents with an unlimited horizon. The homogeneity of the nature of information implies that the latter either be reduced to the price vector or ignore it completely [29]. This leads to a stationarity hypothesis. In order for a price to guide the choice of a future structure, it must include the variation in relative prices induced by the introduction of new goods or the modification of preferences resulting from the structure of knowledge and the degree of uncertainty. Such an assumption implies either that the modifications in question are null, or that the agents already know all the future configurations of the possible worlds. The introduction of markets on rights and future states (what in finance are called derivative markets), does not improve the situation in any way. In order for a market in a future state at any given time to provide an indication of that state, it would again be necessary either for the future to be identical to the present or for agents to have perfect knowledge of it. Prices in the equity markets therefore only reflect the hopes and illusions of agents at any given time. They provide positive knowledge about a state of mind, but nothing else. Expanding markets therefore does not help solve the problem. It is simply carried over to a higher level. The constitution of a complete system of markets, including the imaginable totality of the futures and spot markets, totality of which one wonders how it could be imagined today without taking into account the experience of tomorrow, is therefore not a solution to the cognitive limits ofthe market.
The presence of implicit information mixed with explicit information, and the gradual shift towards the tacit dimension, on the conditions of equilibrium have given rise to numerous studies [30]. Their results converge on a deep doubt as to the capacity ofthe market to generate such a balance.
On the contrary, the establishment of a stable environment for the company by the State, for example through a guarantee of purchase of its products for a given period or by a system of priorities in obtaining financial resources and hardware may be a partial solution. We find empirical applications both in the case of war economies during the two world conflicts and in the Japanese or French post-war economy [31]. The distribution of information and knowledge then takes place in the protected enterprise, which can quickly adapt to constraints that have become predictable in order to manage other, unpredictable constraints. The case of advanced techniques, where uncertainty is naturally very high both on the possible difficulties and on the possible opportunities, due to the absence of a precedent, shows that the stabilization ofthe external environment can accelerate the acquisition and the distribution of new knowledge. Conscious and organized consultation, which can then take the form of a flexible mode of planning such as what was practiced in post-war France [32; 33] or in Japan by the MITI [34; 35; 36; 37], can then - as Claude Gruson shows - prove to be a procedure that is not only effective but empirically efficient in the face of uncertainty and the inability of the market to manage information effectively [38]. In a sense, this is what has been called the constitution of institutionalized areas of controversy, which refers to a particular organizational culture. Another possible form, but which in fact comes close to institutionalized consultation, is then that ofthe network and systems based on bilateral relations. When the information is complex (ie different in nature), and when the environment is uncertain, stabilizing relationships on a contractual basis
may prove to be a formula superior to various forms of the market. The theoretical demonstration was made several years ago in a thesis on game theory; empirically, the development of business networks and business networks is a confirmation of this [39].
However, the post- COVID economy will be marked not only by the persistence of a high level of uncertainty but also by brutal and radical changes in preferences subjecting producers to heterogeneous information flows. In such a situation, the probability ofa "market failure" will therefore be high.
We can therefore see that the question of planning, or in any case of institutionalized forms of consultation between the State and private actors (entrepreneurs and workers), will occupy an important place in the months, even in the years, who come. "You never bathe twice in the same river" Heraclitus would have said. The Post-COVID world, what has been called the "afterlife", although it has many similarities to the pre - COVID world, will not necessarily be the same. We will not forget the health crisis and the lessons that we can draw from it, such as the debates around these lessons, will structure the years to come. In this context, the question of planning will necessarily occupy an important place.
Библиографический список / References
1. Lancaster K, Rhodes T, Rosengarten M. Making evidence and policy in public health emergencies: lessons from COVID-19 for adaptive evidence-making and intervention», in Evidence & Policy: A Journal of Research. Debate and Practice 2020, Vol. 16, pp. 477-90.
2. Shackle G.L. S., "On the Nature of Profit", in G.L.S. Shackle, Business, Time and Thought Selected papers of G.L.S. Shackle, edited by S.F. Frower, New York University Press, New York, 1988, pp. 107-123. See, too, G.L.S. Shackle, Expectations in Economics, Cambridge University Press, Cambridge, 1949.
3. Simon H.A., "Rationality as Process and as Product of Thought", in American Economic Review, vol. 68, n°2, 1978, pp. 1-16.
4. Neurath O., «War economy», in Economic writings selections 1904-1945, ed. Uebel et Cohen, New York, Kluwer, 2005, p. 193.
5. French Government Webpage. URL: https://www.gouvernement.fr/haut-commissariat-au-plan/les-textes
6. French Government Webpage. URL: https://www.strategie.gouv.fr/projets/commissaire-plan
7. Ehrig T. et Foss N.J., «Risk, Uncertainty, and COVID-19 Strategies», posted on may 4th, 2020 on https:// quillette.com/2020/05/04/risk-uncertainty-and-C0VID-19-strategies/
8. King M. et Kay J., Radical Uncertainty: Decision-making for an unknowable future, Londres, The Bridge Street Press, 2020.
9. Myrdal G., The Polical Element in the Development of Economic Theory, Transaction Publishers, New Brunswick, NJ, 1990, first publishing, 1930.
10. Bellamy R., "Dethroning Politics: Liberalism, Constitutionalism and Democracy in the Thought of F.A. Hayek", in Brittish Journal of Political Science, Vol. 24, part 4/octobre 1994, pp. 419-441; see p. 432-435.
11. Shackle G.L.S. Uncertainty in Economics, Cambridge University Press, Cambridge, 1955.
12. Davidson P., "Some misunderstanding on uncertainty in modern classical economics", in C. Schmidt, (ed.), Uncertainty in Economic Thought, Edward Elgar, Cheltenham, 1996.
13. Keynes J.M., "The General Theory of Employment", in Quarterly Journal of Economics, vol. LI, 1936/1937, pp. 209-223.
14. O'Neill J., "Who won the socialist calculation debate", in History of Political Thought, vol. XVII, n°3, automne 1996, pp. 431-442.
15. Kirzner I.M., "The economic calculation debate: lessons for Austrians", in Review of Austrian Economics, Vol. 2,1988, pp. 1-18.
16. von Mises L., Human Action - A treatise on Economics, W Hodge, Londres, 1940
17. Hayek F.A., Collectivist Economic Planning, Routledge, Londres, 19.
18. Neurath O. Empiricism and Sociology, Cluwer Publishers, Dordrecht, 1973.
19. Stiglitz J.E., "Market Socialism and Neoclassical Economics", in P. Bardhan et J.E. Roemer, (edits.), Market Socialism: The Current Debate, Oxford University Press, Oxford et New York, 1993.
20. Bowles S. et H. Gintis, "Post Walrasian Political Economy", in S. Bowles, H. Gintis et B. Gustafsson, (edits.), Markets and Democracy: Participation, Accountability and Efficiency, Cambridge University Press, cambridge, 1993.
21. Von Mises L., "Economic calculation in the Socialist commonwealth", publié initialement en allemand in Archuv fûr Soziamwissenschafen und Sozialpolitik, vol. 47, avril 1921, reprinted in F.A. Hayek, Collectivist Economic Planning.
22. Neurath, O. "Personal life and class struggle" reprinted in O. Neurath, Empiricism and Sociology, op. cit., voir P. 263. Texte initialement publié en 1928.
23. Lerner A.P., "A Note on Socialist Economies", in Review of Economic Studies, vol. 4, n°1,1936, octobre. Idem, "Statics and Dynamics in Socialist Economies", in Economic Journal, vol. 47, juin 1937. See also A.P. Lerner, The Economics of Control, MacMillan, New York, 1944.
24. Lange O, "The Role of Planning in a Socialist Economy", in O. Lange, Papers in Economics and Sociology, PWN et Pergamon Press, Varsovie-Londres, 1970, pp. 101-102.
25. Hayek F.A., The Sensory Order, Chicago University Press, Chicago, 1952.
26. Simon H., "Theories of Bounded rationalities", in J. McGuire et R. Radner, (edits.), Decision and Organization. Essays in the Honor of J. Marschak, North Holland, Amsterdam, 1972, pp. 161-178.
27. von Mises L., Human Action - A treatise on Economics, W. Hodge, Londres, 1940, voir en particulier les chapitres 11,12 et 13.
28. Jäger A., «L'économie de guerre aux temps du coronavirus: le retour de la valeur d'usage», posted on Le Grand Continent, Aprl 21st, 2020, https://legrandcontinent. eu/fr/2020/04/21/neurath-economie-guerre/
29. Sapir J., "Информационная экономика: новая парадигма и ее пределы"(L'économie de l'information: un nouveau paradigme et ses limites), Voprosy Ekonomiki, n 10/2005.
30. Jordan J.S. & R. Radner, "Rational Expectations in Microeconomic Models: an Overview", in Journal of Economic Theory, 1982, vol. 26, pp. 201-223; S. Grossman and J. Stiglitz, "Information and Competitive Price Systems", in American Economic Review -Papers and Proceedings, June 1976. Salop S., On the Non-Existence of Competitive Equilibrium, St-Louis Federal reserve Board, St. Louis, 1976.
31. Kindleberger C.P., «French Planning» in Max F. Millikan, editor, National Economic Planning, Washington, NBER, 1967, pp. 279-303.
32. Bernard Philippe J., La planification française, in Annales. Économies, Sociétés, Civilisations, 19 année, n 3, 1964, pp. 558-568.
33. Bodiguel J., «La DATAR: quarante ans d'histoire», in Revue Fançaise d'administration publique, n° 119,2006, (3), pp. 401-414.
34. Kawasaki, S. Y., Japan's High-Growth Postwar Period: The Role of Economic Plans. Tokyo: ESRI, 2016.
35. Okuno, T. O, Contemporary Japanese Economic System and its Historical Origins. New York: Oxford University Press, 1999.
36. Okimoto D., T. Sugano, F.B. Weinstein, Competitive Edge, Stanford University Press, Stanford, 1984
37. Johnson C., MITI and the Japanese Miracle, Stanford University Press, Stanford, Ca., 1982.
38. Gruson C., "L'organisation d'un monde intelligible", in G. Markhoff, (ed.), Vers une éthique politique, Éditions de la Maison des Sciences de l'Homme, Paris, 1987.
39. Mitchell T.C., Concession Making as a determinant of Vertical Trade Relationship, Ph. D, York University, Toronto, 1979, and B. Guilhon, "Technologie, organisation et performances: le cas de la firme-réseau", in Revue d'Économie Politique, vol. 102, n°4,1992, pp. 565-592.
Контактная информация/ Contact information
Центр исследований индустриализации Centre d'études des modes d'industrialisation - CEMI 105, boulevard Raspail 75006 Paris. +1 45 49 76 72 / cemi@ehess.fr
