CC BY
25
Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука,1987. 262 с.
Караулов Ю. Н. Показатели национального менталитета в ассоциативно-вербальной сети // Языковое сознание и образ мира. М., 2000. С. 191-206.
Куприянова С. К. Калмыцкие паремии о речевом поведении в свете современной лингвопраг-матики // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. 2011. № 2. С. 128-132.
Олядыкова Л. Б. Сакральный белый цвет в монгольских и русском языках // Научная мысль Кавказа: спецвыпуск. 2006. № 5. С. 118-124.
Прохоров Ю. Е., Стернин И. А. Русские: коммуникативное поведение. М.: Наука: Флинта, 2011. 326 с.
Речевое общение в условиях языковой неоднородности / под ред. Л. П. Крысина М.: Эди-ториал УРСС, 2000. 221 с.
Хонинов М. В. Помнишь, земля смоленская. М.: Воениздат, 1977. 318 с.
УДК: 811.512.37 366 ББК: Ш164.3-2
К ХАРАКТЕРИСТИКЕ СЛОВА АНДЬАР И ЖАНРА АНДЬААРИЙИН БИЧИГ «ПРИСЯЖНОЕ ПИСЬМО» В КАЛМЫЦКОМ ЛИТЕРАТУРНОМ ЯЗЫКЕ XVIII В.
А. Т Хараева
В калмыцком литературном языке ХУШ-ХХ вв. часто встречается слово анднар. В «Калмыцко-русском словаре» семантика этого слова раскрывается следующим образом: анднар ‘клятва; присяга; обет’; анднаран вгх ‘давать клятву, присягать’; кенэс болв чигн анднар авх ‘взять клятву с кого-либо’; вгсн анднаран эвдх ‘нарушать клятву (присягу)’. В конце словарной статьи приводится фраза из эпоса «Джангар»: зун щилин анднаринъ авад, зурнан щилин бурунан эрэд, орщ вгв ‘он сдался в плен, прося прощение за проступки, совершенные за шесть лет, и поклявшись в верности на сто лет вперед’ [КРС 1977: 43].
Действительно, слово анднар в таком значении часто встречается в эпосе «Джан-гар». Клятвы (анднар), произносимые героями эпоса «Джангар», разнообразны по структуре, содержанию, форме и функции, что позволяет говорить о них как распространенном явлении.
Существуют разные типы клятв. Рассмотрим некоторые из них.
Первый тип: клятва дается одним человеком. Пример: - Чамаг сарва бан цагтчн сай вркэр сэн болх гищ юунъ твлэ авлав? Мацндур врунъ нарн мандлхин цагт Тецгрин Твгэ Бусиг алтн тагтин амнас давулл уга куц! — гив. Давулад оркдг юмн болхлачн двш
болгсн сээрэрчн кецкргин бурэс кенэв, кудр хар хавсарчн докъя цокур кенэв. Дврвн хар саврарчн цвгц кенэв —гищ, кудр балтан авад долащ анднарлщ йовнал [Джангар 1960: 176]1. ‘Для чего я купил, когда ты был еще двухлеткой, заплатив за тебя цену в миллион юрт (семей), как не в надежде, что выйдет из тебя добрый конь? Завтра, к моменту восхода солнца, настигни Небесного Тёгя Бюса прежде, чем он переправится через золотой мост. Если ты [скакун] не настигнешь его, то клянусь: на барабан натяну я твою шкуру на крупе-наковальне; из крепких твоих ребер сделаю барабанные палочки; чаши сделаю из твоих четырех копыт. Произнеся клятву, [богатырь тяжелорукий Савр] взял тяжелый бердыш и лизнул [его]’.
Второй тип — это такая клятва, в которой участвуют на равных правах два и более человек. Пример: Эн йовхдан ах ду эс билувдн, эск сумсндэн дщодвин цаасн болий гищ анднар авлцгсн эс билувдн [Джангар 1960: 100]. ‘Разве не были мы с тобой братьями, не поклялись ли мы стать в грядущем листами бумаги молитвенной книги в джодбо’.
Третий тип — клятва, которую берут с побежденных людей. Пример: вмн бийдэн хэлэн гихнь, алдр нойн богднъ, шар алтн
1 В цитатах используется современная графика калмыцкого языка — авт.
туган босхщ сергэщ хадхад, Догшн Хар Кинэсиг тееглщ кулэд, Санл, Савр хойрнь, Хар Кинэсин цергиг хамн кввщ авч ирэд, хан Жацнрин влмэд, харута тоотинь мвргулэд, зун щилин анднаринь авад, зурнан щилин бурунан эрэд орщ вгв [Джангар 1960: 358]. Когда [Хонгор] окинул взглядом далеко перед собой, то увидел, что великий нойон богдо [Джангар] поднял желто-золотое знамя, что перед ним лежит пригвожденный [к земле] и туго связанный Свирепый Хара Киняс, что Санал и Савар вдвоем гнали войско Хара Киняса и из их числа самых недоверчивых заставили преклонить колени к стопам хана Джангара, что [подданные Хара Киняса] дали клятву на сто лет вперед [быть подданными хана Джангара] и попросили отпустить [им] грехи, сделанные ими за шесть лет’.
По содержанию клятвы разнообразны: в них упоминаются силы природы, есть клятвы-угрозы, наказания, клятвы-договоренности о взаимной помощи, о братстве и т.д. Примеры:
1. Клятва как проявление высших сил: Эрднь в бурхнь таралцднь эгц мицнн налвд эрк биш тврх анднарта гинэ [Джангар 1960: 279]. ‘Говорят, что перерождаются обязательно по закону в драгоценном святом раю в тысяче кальп’.
2. Клятва-угроза: Кемр эс кургхлэ, двш болгсн сээрэрчн кецкргин шир кел уга, кудр нээмн хавсарчн кецкргин докур кел уга, дврвн хар саврарчн зулин цвгц кел уга бээхн угав [Джангар 1960: 31]. ‘Если не доставишь [его], то не упущу случая превратить [твой, то есть коня] круп-наковальню в кожу для барабана, твои крепкие восемь ребер в палочки для барабана, а твои крепкие четыре копыта в чаши для лампады’.
3. Клятва-наказание: Тер шортнь хо-
ома шархтгсн кумн, эмин сээнинь уунад, эмчин сээнд узулв чигн эгц двчн йисн хонгт хорнь куцщ укдг анднарта гинэ [Джангар 1960: 290]. “Говорят, что человек, слегка
пораненный этим штыком, получив долю яда, как обычно умирал на сорок девятый день, даже в том случае, если он лечился лучшими лекарствами и был лечим лучшими врачами’.
4. Клятва-договоренность: Арвн хойр кун Хоцнриг бэрэд авад ирхвдн. Муурад ирхлэрн, Хоцнр маниг дуудн уульх, тииклэ тер анднар авлцгсан санад, вврэн бээгсн арвн хойр бодцгиг, эн шар бээшцгин ора деенур шивхв [Джангар 1960: 99]. Что будет,
если мы, двенадцать витязей, поймаем Хон-гора и приведем сюда? Изнемогая и рыдая, Хонгор будет взывать к нам, прося о помощи. Тогда я вспомню о данной нами совместной клятве о взаимопомощи и близких мне двенадцать витязей [нарушивших эту клятву] швырну на крышу этого золотого дворца’.
5. Клятва о братстве: Алдр нойн богд Щаннрнъ Эср Улан Хоцнр Кунд Ьарта Савр хойриг анднаринь авад ах-ду койр кев [Джангар 1960: 299]. ‘Великий государь Джангар сделал жизнестойкого Хонгора и тяжелорукого Савара братьями, приняв от них клятву о братстве’.
По функции клятвы можно разделить на две группы: бытовые и социально-значимые. Функциональные типы тоже представлены в эпосе «Джангар».
1. Бытовая клятва: Алтн Цеещ келн бээнэ: - Арнзлин тоосн мвн кевтэ болна. Арнзлларн анднарта йовдг болх, шивэд кургл уга бэрх билэ [Джангар 1960: 254]. ‘Между тем Алтан Цееджи продолжает говорить: Пыль такая, как будто скачет Аран-зал. Наверное, связан [ты] с Аранзалом узами клятвы, должен был бы поймать [скакуна], пока он не достиг крепостных стен.
2. Социально значимая клятва: Мицнн нег щилд Жацнрин оруд нутг болтн гищ анднаринь авад цергтэнинъ хэрулэд, арднъ Шарин зурнан мицнн арвн хойр бийэрн шаргщ мордад,<...> шар-цоохр туган вмнэн вргэд, эзн Жацнрин ор темцэд щицнэд нарв [Джангар 1960: 106-107]. ‘В течение тысячи и одного года будете подданными Джангара, - объявили они [витязи] побежденному, взяв [у него] клятву, и отправили [его] вместе с войском. Следом шесть тысяч двенадцать [витязей] шумно поскакали, <...> подняв перед собой желтопестрое знамя, быстро помчались, направляясь в страну государя Джангара’.
Особый интерес вызывают те социально значимые клятвы, которые дают герои эпоса в трудные, критические моменты их жизни. Некоторые из них на русском языке хорошо известны не только калмыкам, но и другим народам. Как отмечает поэт А. И. Сусеев, клятвы героев эпоса «Джангар» прекрасно звучат в художественном переводе Семена Липкина [Сусеев 1989: 4]. Вот один из таких известных переводов:
Жизни свои острию копья предадим,
Страсти свои державе родной посвятим;
Да отрешимся от зависти, от похвальбы,
От затаенной вражды, от измен, от алчбы;
Груди свои обнажим и вынем сердца,
И за народ отдадим свою кровь до конца.
Верными Джангару,
едиными будем вовек,
И на земле будем, как один человек
[Джангар 1958: 254-255].
Как показывает эпос «Джангар», клятвы существовали среди калмыков в устной и письменной формах. Приведем примеры:
1. Пример, свидетельствующий об устной форме клятвы: Эзн богд Жацнр Хоцнрт цухл ацхрн: - Мини звв гисиг чи юцнад буру гинэч, арвн хойр бодц ууг бэрэд кулщ вгтн — гив. Арвн негнъ анднаран вгэд, арвн хойрдгч Санлнъ: - Би куллцхшив. [Джангар 1960: 98-99]. ‘Владыка богдо Джангар обрушил свой гнев на Хонгора: Почему решение, принятое мной, ты считаешь ошибочным? Приказываю вам, двенадцати витязям, поймайте и свяжите его. Одиннадцать [витязей] дали клятву [выполнить приказ владыки]. Одиннадцатый, Санал, ответил, что не будет ловить и вязать [Хонгора]’.
2. Пример, подтверждающий существование у калмыков письменной формы клятвы: Эн йовхдан ах ду эс билувдн, эск сумсндэн дщодвин цаасн болий гищ анднар авлцгсн эс билувдн [Джангар 1960: 100]. ‘Разве не были мы с тобой братьями, не поклялись ли мы стать в грядущем страницами молитвенной книги «джодва»’.
В связи с публикацией избранных деловых писем калмыцких владельцев XVIII в. появился новый источник, документально подтверждающий, что среди калмыков клятва на калмыцком языке реально бытовала в письменной форме [Сусеева 2009: 700]. В связи с этим можно утверждать, что клятва (анднар) представляет собой один из жанров письменного официально-делового языка XVIII века. Как любой жанр деловой речи, клятва характеризуется признаками как лингвистическими, так и экстралинг-вистическими. К числу экстралингвистиче-ских признаков относятся мотивация, цель, ситуация, социальное положение дающих клятву и др. К лингвистическим признакам относятся языковые средства (графические, орфографические, пунктуационные, грамматические, лексические, синтаксические и стилистические).
Поскольку пока введена в научный оборот одна оригинальная клятва на калмыцком языке, экстралингвистические и лингвистические характеристики жанра будут даны с опорой на этот документ [Сусеева
2009: 700, 707]. Ниже приводится текст интересующей нас клятвы в транслитерации и переводе на русский язык XVIII века (разделение на строки дано в соответствиии с оригиналом).
Транслитерация
01. Дон груб бграшес.
02. Даб дбанг дон руб экилэн = торЬоуд дер-
03. бедийин сайидоуд бо гудэйин = кэ^и кэлцэгсэн
04. шийидбури = Ьаза: ду харида:н = дото:ду
05. халоун да:н = уйилэ нутуЬа:н хаЬацан угэй
06. йабуйа = зарЬу засаЬа:н таталцал угэй = ха:н
07. тани цагтуки йосо:р йабулцайа = нигэн нигэн
08. дэ:н хара боро санами = хоб худхоур
09. бо кэлцэйэ. АндЬагрийин бичиг.
10. Усун Ьахай ^илиин мэчин сарайин ар-бан
11. нигэн ду = ба:хан хара тохой ду
12. бичибэ. [По источнику: НА рК. Ф.И-36. Оп. 1. Д. 161. Л. 1191].
Русский перевод XVIII века «Копия с присяжного листа учиненного между
Собою наместника Дундукъ Даши и владел
Ца Лабанг дундука торгутовъ и дербето-выхъ
Зайсанговъ.
01. Дондукъ Даши, Лабанг Дундукъ, торгу-то
02. вы и дербетевы зайсанги сообщего совета
03. положили и договорились от неприятеля общем
04. улусы засчисчать и охранять такъ и меж
05. собою с улусы неразлучно быть и всякие
06. дела обще чинить в суде ни которую б сто
07. рон не фалшит и быть такъ какъ при
08. покойномъ Аюке хане было и одинъ одному
09. никакого зла не мыслилъ понаведова-нию
10. от кого или по смуте ничто неделать. 1743
11. года летнего среднего месяца 11 числа в урочи-
12. сче малом хара тохой писано. Переводчикъ Кирилл Везелевъ». [НА
РК. Ф.И-36. Оп. 1. Д. 161. Л. 1192-1193].
Приведем также русский перевод предложений Д. А. Сусеевой.
«01. Дондук Даши [наместник Калмыцкого ханства].
02. Начиная с Лабанг Дондука [дербетов-ского нойона], все торгутовские
03. и дербетовские знатные люди договорились и вынесли общее
04. решение. Когда нападет внешний враг или когда наступят
05. междоусобные распри, быть едиными в делах и кочевать вместе,
06. не разъединяя улусы; суд и власть не тянуть на себя;
07. жить по прежним ханским [хана Аюки] законам; друг другу
08. не делать неприятности; с теми, кто сеет смуту,
09. не соглашаться. Клятвенное письмо.
10. Написано
11. в год водяной свиньи, в месяц обезьяны, один-
12. надцатого числа, в излучине [реки Волги] Баахн Хара Тохой [Сусеева 2009: 700, 707].
Хотя этот документ является копией, как видно из русского перевода XVIII века, он имеет реквизиты, характерные для калмыцких деловых документов. В нем четыре реквизита: имя адресанта, само содержание документа, дата написания документа и адрес (местопребывание адресанта). Из этих реквизитов только второй (строки 02-09) имеет непосредственное отношение к клятве как к особому жанру официальноделового стиля калмыцкого литературного языка XVIII века.
Данное письмо-клятва в соответствии с классификацией, предложенной нами выше, по содержанию относится к 4 типу (тип клятвы-договоренности), по структуре — ко 2 типу (участников клятвы более двух человек), по форме — ко 2 типу (письменная форма), по функции — ко 2 типу (социально-значимый тип).
«Анднарийин бичиг», как назван данный документ самими участниками акта клятвы, характеризуется всеми известными признаками официально-деловых документов, а именно:
1) сфера бытования — административно-правовая, поскольку в документе имеется положение, призывающее калмыцких владельцев жить по законам хана Аюки (ха:н тани цагтуки йосо:р йабулцайа);
2) основное назначение документа (функция) — сообщение-призыв к единению всех калмыцких владельцев (торЬоуд дербедийин сайидоуд бегудэйин), от которых зависела судьба Калмыцкого ханства в определенный период времени;
3) жанр данного документа — клятва (или присяга, обет);
4) стилеобразующие признаки (доминанты делового стиля): предельная точность, не допускающая инотолкований; императивность, точность, логичность, неличный характер речи [Гольдин, Сиротинина, Ягубова 2001: 87-90];
5) лексические особенности: нали-
чие административно-правовой лексики (шийидбур «решение», зарЬу «суд», засаг «власть», йосон «закон»);
6) морфологические особенности: преимущество среди других частей речи составляют имена существительные (из 36 слов клятвы 18 — имена существительные);
7) синтаксические особенности: преобладание сложных предложений типа Ьаза:ду харида:н = дото:ду халоун да:н = уйилэ нутуЬа:н хаЬацал угэй йабуйа «Не разлучать наши владения и быть едиными в делах, когда будет угроза от внешнего врага или когда наступят междоусобные распри».
Эпос «Джангар» и обнаруженная в Национальном архиве РК клятва калмыцких владельцев на калмыцком языке эпохи правления хана Дондук Даши свидетельствуют, что в калмыцкой официально-деловой речи жанр клятвы («клятвенное письмо», или «присяжное письмо») существовал с давних времен и что язык этого жанра своеобразен в лексическом, морфологическом и синтаксическом отношении. Дальнейший поиск в этом направлении расширит наше представление об интереснейшем жанре калмыцкой деловой речи и о самом деловом языке.
Источники
Националъный архив Республики Калмыкия
(НА РК). Ф. И-36. Оп. 1. Д. 161.
Литература
Голъдин В. Е., Сиротинина О. Б., Ягубова М. А.
Русский язык и культура речи. Учебник для
студентов-нефилологов. Саратов: Изд-во Саратов. ун-та, 2001. 211 с.
Джангар. Калмыцкий народный эпос / пер.
С. Липкина. М.: Госиздат, 1958. 362 с. Джангар. Героический эпос калмыцкого народа.
М.: Изд-во вост. лит., 1960. 362 с.
Калмыцко-русский словаръ / под ред. Б. Муние-ва. М.: Изд-во «Русский язык», 1977. 764 с. Сусеев А. И. О поэтической образности Джанга-риады. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1989. 55 с.
Сусеева Д. А. Письма калмыцких ханов XVIII века и их современников (1713-1771 гг.). Избранное. Элиста, 2009. 991 с.
УДК 81=512.31 ББК 81.2 БУ
О ПРАКТИЧЕСКОЙ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ЛЕКСИКОГРАФИИ БУРЯТСКОГО ЯЗЫКА (К ИСТОРИИ ВОПРОСА)
Б. Д. Цыренов
Традиция составления словарей имеет историю длиной не в одно тысячелетие. Первые словари датируются XXV в. до н. э. (глоссарии времен шумерской цивилизации), в Китае словари появились в XX в. до н. э., а в Древнем Египте — в XVIII в. до н. э. Первые русские глоссарии — предшественники словарей — были составлены в XI в. уже нашей эры. Зарождение монгольской лексикографии монгольские исследователи относят к IV в. н. э., эпохе сяньби. В этот период был составлен трехтомный словарь различных наименований государственного языка («Терийн хэлээрхи олон зуйл нэрийн толь бичиг» 3 дэвтэр) [Цыренов 2011: 114]. Первые записи слов бурятского языка в путевых дневниках русских путешественников, служилых людей, представлявшие собой простейшие вокабуляры, были сделаны в XVIII в. [Будаев 1992: 6-8].
Термин «лексикография» впервые встречается в Etymologies Magnum, в неопубликованной работе (приблизительно XI-XII в. н. э.), в виде lexiko-graphos [Дубичин-ский 2009: 17]. По определению М. В. Моисеева, «словарь — это определенным образом организованное собрание слов, снабженных комментариями, в которых описываются особенности их структуры и / или функционирования» [Моисеев 2006: 6]. Но, пожалуй, самым точным, емким и, в то же время, предельно лаконичным признано определение Вольтера: «Словарь — это вселенная в алфавитном порядке», развивая далее свою мысль, один из величайших умов Запада говорит: «Собственно говоря, словарь есть книга в самом широком значении слова, все другие книги содержатся в ней: суть лишь в том, чтобы извлекать их
из нее» [цит. по: Дубичинский 2009: 397]. Эта мысль как нельзя более точно характеризует суть одноязычной лексикографии, толковых словарей. Ведь именно толковые словари литературного языка, прежде всего, опираются на изданные классические произведения на данном языке.
Лексикография в «Лингвистическом энциклопедическом словаре» определяется как «Раздел языкознания, занимающийся практикой и теорией составления словарей» [Лингвистический энциклопедический словарь 1990: 258]. Неудивительна постановка авторами энциклопедии на первое место практики, а не теории, поскольку практика, образно говоря, старше теории на 45 веков, которая начала свою историю лишь с середины XX в. н. э. Составление словарей, пожалуй, единственная область человеческой деятельности, получившая свое теоретическое осмысление с таким опозданием.
О зарождении словарного дела, его развитии от первых простейших образцов словарей до современного их вида в печатном исполнении, имея в виду лексикографию западных (европейских) языков, М. В. Моисеев пишет: «Словари в том виде, к которому мы привыкли, имеют сравнительно позднее происхождение. Они появились в период, последовавший за изобретением и распространением в Европе книгопечатания в середине XV века» [Моисеев 2006: 6]. Предшественниками словарей явились глоссарии, представлявшие собой списки непонятных, труднопереводимых слов, встречавшихся в древних канонических, религиозных текстах. Глоссарии обычно присоединялись к тем текстам, из которых были выписаны и переведены и / или растолкованы слова,
