CC BY
313
1 '2014
Пробелы в российском законодательстве
5.2. ХАРАКТЕРИСТИКА СУБЪЕКТА КОРРУПЦИОННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Сорочкин Роман Александрович, канд. юрид. наук, докторант кафедры уголовного права и процесса. Место учебы: Российский университет дружбы народов.
Email: [email protected]
Аннотация: В статье рассматриваются теоретические и практические уголовно-правовые проблемы, связанные с вопросами определения понятия субъекта коррупционного преступления и его признаков в международном праве.
Ключевые слова: противодействие коррупции, субъект коррупционного преступления, международное уголовное право.
CHARACTERISTICS OF THE SUBJECT OF CORRUPTION CRIME IN INTERNATIONAL LAW
Sorochkin Roman Alexandrovich, PhD at law, competitor at criminal law and process chair.
Place of study: Peoples’ Friendship University of Russia. Email: [email protected]
Annotation: The article illustrates theoretical and practical problems of criminal law relating to the issues of definition of the subject of corruption crime and its elements in international law.
Keywords: anti-corruption enforcement, the subject of corruption crimes, international criminal law.
Коррупция - социально-правовое явление, являющееся неотъемлемой чертой буржуазного общества и, напротив, не присущее социализму.
Этот подход считался единственно правильным как в нашей стране, так и в иных странах социалистического блока еще чуть более четверти века лет назад.1
Сегодня ситуация изменилась: «Коррупция уже не представляет собой локальную проблему, а превратилась в транснациональное явление, которое затрагивает общество и экономику всех стран, что обусловливает исключительно важное значение международного сотрудничества в области предупреждения коррупции и борьбы с ней».2 Изучение преступности в хХ веке убедительно доказало, что в целом коррупционные преступления присутствуют во всех географических регионах и при любых политических режимах в ситуациях, связанных с использованием государственных и частных финансовых средств. «Современной характеристикой коррупции стала универсальность, обусловленная распространенностью в государствах с неодинаковым уровнем социально-экономического развития, проникновением в различные сферы государственной и общественной жизни, наличием транснациональных форм».3
Постепенное осознание значимости международного взаимодействия в борьбе с коррупцией и последующая его активизация привели к появлению самостоятельного кластера международных договоров, опре-
1 См., например: Голик Ю.В., Карасев В.И. Коррупция как механизм социальной деградации. М. 2005.
2 См.: преамбула Конвенции ООН против коррупции 2003 г.
3 Противодействие коррупции: сборник аналитических материалов. М. Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ. 2012. С.14.
деляющих понятие коррупции, принципы и процедуры противодействия ей в различных сферах правоотношений. «Осознание общемирового характера проблемы послужило импульсом для создания международной системы противодействия коррупции. Становление международно-правового механизма в этой сфере прошло несколько этапов: от актов по конкретным проблемам противодействия коррупции, от определения основных инструментов и задач борьбы с коррупцией в отдельных сферах жизни государства и обще-ства4 до универсальной Конвенции ООН5 против коррупции».6
В связи с этим исключительно значимым в рамках изучения законотворческих и правоприменительных проблем, связанных с субъектами коррупционных преступлений, нам представляется комплексный анализ трактовки понятия и разновидностей данных субъектов в международном праве, а также тенденций международного нормотворчества, складывающихся в этой области правоотношений, в силу следующих аргументов.
Положения международных договоров содержат универсальные понятия, принципы, процедуры межгосударственного взаимодействия, технико-юридические конструкции, в том числе конкретных составов коррупционных преступлений (в рамках которых также определяются категории субъектов данных преступлений), которые созданы в результате всестороннего обобщения мирового опыта борьбы с коррупцией в целом, как в рамках гражданского, административного, финансового, уголовно-процессуального и иных отраслей права, так и непосредственно путем криминализации тех или иных общественно опасных деяний коррупционной направленности. Подобный опыт правоприменения представляет весомую ценность для научного исследования.
Вышеуказанные понятия, принципы, процедуры и конструкции дают понимание универсальных мировых научных подходов к изучению коррупции, в том числе с учетом опыта противодействия ей в различных экономических и политических условиях, что позволяет в теоретическом плане разрабатывать более совершенные модели правовых механизмов для борьбы с ней.
Изучение данной тематики имеет и практическую значимость.
Так, транснациональный характер, присущий сегодняшней коррупции, для эффективной борьбы с ней требует от национального законодательства учитывать положения ратифицированных международных договоров. Умелая имплементация положений последних позволит сформировать комплексную систему борьбы с коррупцией как в рамках отдельно взятого государства, так и использовать в максимально допус-
4 См., например: Les Conventions contre la corruption en Afriqe (2007); Convenciones Anticorrupcioon en America (2006); Report of the United Nations Secretary - General, Existing international legal instruments, recommendations and other documents addressing corruption (Report to the Commission on Crime Prevention and Criminal Justice, 10th session, Viena, 8-17 May, 2001, E/CN. 15/2001/3); Balmelli, Tiziano, Jagg Bernard (editors). Les trait s internationaux contre la corruption: LONU, IOCDE, le Conseil de lEurope et la Suisse, Lausanne, Berne, Lugano, Edits, 2004.
5 Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции. Принята Генеральной Ассамблеей ООН 31.10.2003. Ратифицирована Федеральным законом от 08.03.2006 №40-ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции»// СЗРФ. 2006. №12. Ст.1231.
6 Противодействие коррупции: сборник аналитических материалов. М. Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ. 2012. С.14.
170
СУБЪЕКТ КОРРУПЦИОННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ Сорочкин Р.А.
тимых пределах возможности аналогичной международной системы и антикоррупционных систем иных государств, основанных на тех же принципах. Результатами имплементации в данном случае станут:
- создание эффективной антикоррупционной нормативно-правовой и организационной систем в масштабах отдельного государства, одновременно включенных в единую мировую подобную систему;
- создание эффективных правовых и организационных механизмов для профилактики и пресечения транснациональной коррупционной преступности;
- снижение уровня распространения коррупции в государстве в целом как положительная тенденция государственной деятельности по улучшению социальных условий жизни его граждан;
- как следствие, снижение уровня коррупции закономерно обусловит увеличение иностранных финансовых инвестиций в экономику страны и общее оздоровление ее экономики;
- исполнение обязательств, взятых на себя государством согласно международному договору; в сегодняшней многополярной международной политической системе факт их надлежащего исполнения может приводить к предупреждению в том числе политически значимых рисков предъявления обвинений государственной власти в некомпетентности в сфере противодействия коррупции и нелегитимности.7
С учетом вышеизложенных аргументов предметом исследования стали предусмотренные действующими международными договорами, как ратифицированными, так и не ратифицированными Российской Федерацией, нормы права, определяющие понятие и признаки субъекта коррупционного преступления. Путем использования сравнительно-правовых, логических и иных научных методов сделана попытка на основе обобщения определить предусматриваемые международным правом признаки субъекта коррупционного преступления, дать его теоретическое понятие.
Следует предварительно оговорить, что в настоящее время исследователи проблем противодействия коррупции на международном правовом уровне разделяют весь массив международных правовых актов на следующие уровни:8
- международно-правовые акты универсального характера;9 10 *
- международно-правовые акты регионального характера;1
7 Так, к примеру, в 1977 году правительство Японии ушло в отставку в связи с коррупционным скандалом о выдаче американской компании «Локхид» государственных заказов. Одними из последствий этого скандала стали принятие в США достаточно известного Закона США о коррупции за рубежом (Foreign Corrupt Practices Act - FCPA), имеющего экстерриториальный характер.
8 См.: Коррупция: природа, проявления, противодействие. Монография./ Отв. ред. академик РАН Т.Я. Хабриева. М.2012. С.74.
9 Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции. Принята Генеральной Ассамблеей ООН 31.10.2003. Ратифицирована Федеральным законом от 08.03.2006 №40-ФЗ «О ратификации Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции»// СЗРФ. 2006. №12. Ст.1231.
10 В частности, Межамериканская конвенция о борьбе с корруп-
цией, принятая Организацией американских государств 29.03.1996, Конвенция о борьбе с коррупцией, затрагивающей должностных лиц Европейских сообществ или должностных лиц
государств - членов Европейского союза, принятая Советом Европейского союза 26.05.1997, Конвенция о борьбе с подкупом иностранных должностных лиц в международных коммерческих сделках, принятая Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) 21.11.1997, Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию, принятая Комитетом министров Совета
Европы 04.11.1999, Конвенция Африканского союза о предупреж-
- акты международных организаций;11
- модельные законы СНГ, являющиеся пока единственными международными регуляторами рекомендательного характера по вопросам противодействия коррупции на постсоветском пространстве.12 *
С учетом значительного количества соответствующих международно-правовых актов, принятых в разное время и в рамках различных межправительственных организаций, нами анализировались в первую очередь: действующие на момент проведения нашего исследования акты Организации объединенных наций, Европейского Союза, Организации американских государств, Организации экономического сотрудничества и развития, Африканского союза, Содружества независимых государств, поскольку в содержании международно-правовых актов этих международных организаций:
- нашли отражение последние тенденции развития международного антикоррупционного нормотворчества;
- содержание этих нормативно-правовых актов в ряде случаев является юридически значимым для Российской Федерации, а в ряде случаев, хотя эти акты и не ратифицированы нашим государством, тем не менее они оказывают существенное влияние и имеют базовое значение для процессов антикоррупционного нормотворчества и правоприменительной практики в этой сфере в крупных географических регионах планеты.
Кроме того, с учетом ограниченного объема настоящего исследования, первоочередное внимание было обращено на акты международного права, содержащие императивные нормы, обязательные для исполнения государствами-участниками (международные договоры).
В результате изучения вышеуказанных нормативноправовых актов полагаем, что в международном праве имеют место следующие признаки субъекта коррупционного преступления.
Во-первых, общие признаки, а именно:
- признак наличия у субъекта способности осознавать свои общественно опасные коррупционные деяния и предвидеть их общественно опасные последствия и руководить ими;
- признак необходимой «технико-юридической» правовой формы (субъект коррупционного преступления в международном праве может являться физическим или юридическим лицом).
Во-вторых, специальный признак, а именно признак «специального субъекта» - наличие у субъекта коррупционного преступления наряду с вышеуказанными двумя дополнительных, указанных в акте междуна-
дении коррупции и борьбе с ней, принятая главами государств и правительств Африканского союза 12.07.2003 и др.
11См., в частности: резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, рамочные решения Совета Европы, акты ОЭСР, носящие рекомендательный характер, но также играющие важное значение для формирования ориентиров по противодействию коррупции, в дальнейшем, возможно, и на правовой основе.
12 См., напр.: Модельный закон СНГ «О борьбе с коррупцией». Принят на 13 пленарном заседании МПА СНГ (постановление МПА СНГ от 03.04.1999 №13-4) //Информационный бюллетень МПА СНГ. 1999. №21; Основы законодательства об антикоррупционной политике: модельный закон: принят на 22 пленарном заседании МПА СНГ (постановление МпА СНГ от 15.11.2003 №22-15)//Информационный бюллетень МПА СНГ. 2004. №33; О противодействии коррупции (новая редакция): модельный закон: принят на 31 пленарном заседании МПА СНГ (постановление МПА СНГ от 25.11.2008 №31-20) // Информационный бюллетень МПА СНГ. 2008. №43.
171
1 '2014
Пробелы в российском законодательстве
родного права, признаков, при наличии которых данное лицо может нести уголовную ответственность за коррупционное преступление. Проблематике уголовной ответственности специальных субъектов коррупционных преступлений в источниках международного права отведена главенствующая роль; в правоприменительной практике, как отечественной, так и зарубежной, подобные специальные субъекты в основном являются «объектами» деятельности правоохранительных и судебных органов.
Способность осознавать свои общественно опасные коррупционные деяния и их общественно опасные последствия и руководить ими. В данном случае мы намеренно указываем именно на наличие данной способности по следующим причинам. Источники международного права называют в качестве субъектов международного права как физических лиц, так и юридических лиц. И если в части физических лиц подобная способность по содержанию соответствует общепринятому в отечественном уголовном праве понятию вменяемости, то в отношении юридических лиц общепринята несколько иная методологическая концепция (ее содержание охарактеризовано нами ниже).
Данный признак предполагает, что субъект коррупционного преступления способен к свободному волеизъявлению в уголовно-правовом понимании: он может осознавать общественную опасность своих деяний и их последствий и руководить ими.
Нормы международного права не содержат непосредственных положений, регламентирующих критерии вышеуказанной способности. Подчеркнем, что в настоящем контексте исследования нами намеренно используется термин «способность», а не термин «вменяемость», поскольку в отечественной науке уголовного права доминирует подход, согласно которому вменяемость - признак физического, а не юридического лица;13 акты международного права о противодействии коррупции называют в качестве субъектов коррупционных преступлений, помимо физических, юридических лиц. Отметим, что источники международного права (поскольку не содержат в себе подлежащих непосредственному применению составов преступлений) также фактически используют подобную терминологию. Так, в частности в статье 28 «Осознание, намерение и умысел как элементы преступления» Конвенции ООН против коррупции указано: «Осознание, намерение или умысел, требуемые в качестве элементов какого-либо преступления, признанного таковым в соответствии с настоящей Конвенцией, могут быть установлены из объективных фактических обстоятельств дела».
Исходя из содержания изученных нами источников международного права, усматривается, что наличие соответствующей способности признается за: 1) физическими лицами; 2) юридическими лицами.
Технико-юридическая форма. Согласно теории права носитель правосубъектности (то есть признаваемой государством способности быть участником правоот-
13 Так, Лазарев А.М. указывал в 1981 году: «...Ни при каких обстоятельствах не могут быть признаны субъектами преступления юридические лица. Иное бы противоречило принципам уголовного права. Юридические лица не могут действовать ни умышленно, ни по неосторожности. /Лазарев А.М. Субъект преступления. Учебное пособие для студентов. М. 1981. С.3. Аналогичную позицию занимают и другие ученые, см., напр.: Рагулина А.В., Спа-сенников Б.А. Человек (физическое лицо) как субъект преступления. // Черные дыры в российской законодательстве. №2. 2003; Семенов С.А. Специальный субъект преступления: Генезис и история; Учебное пособие, 2-е издание. Владимир. 2001. С.25.
ношений - носителем прав и обязанностей)- критерия, по наличию которого то или иное индивидуальное или коллективное лицо определяется как субъект права, должен соответствовать определенным объективным формальным технико-юридическим критериям.14 15
Так, например, применительно к отечественному уголовному праву, подобные критерии субъекта преступления - это физическое лицо (то есть человек), возраст, вменяемость.
Применительно к исследуемой проблематике источники международного права также указывают на несколько подобных техническо-юридических критериев.
Разумеется, в отношении физического лица какие-либо специфические технико-юридические критерии не приводятся (в актах международного права нет места полемике относительно правового понятия «физическое лицо», под ним понимается человек; критерий возраста также не затрагивается).
Подобные критерии представляют научный интерес в отношении другого субъекта коррупционного преступления - юридического лица.
Изученные нами источники позволяют сделать вывод, что под юридическим лицом как субъектом коррупционного преступления понимается любое образование, имеющее правовой статус юридического лица в соответствии с национальным законодательством.1
Акты международного права в целом едины в перечне критериев, предъявляемых для определения понятия юридического лица.
Во-первых, это способность осознавать свои общественно опасные преступные деяния и руководить ими. Речь идет о том, что данная способность реализуется через аналогичную способность физических лиц, реализующих правосубъектность данной организации.
Во-вторых, другим признаком юридического лица в рассматриваемом контексте является его соответствующая технико-юридическая форма: организация признается юридическим лицом в случае ее соответствия признакам такового в национальном законодательстве.
В третьих, к этой категории субъектов коррупционного преступления не может относиться государство или межгосударственные международные организации (именуемые в международном праве «межправительственными»). Данную оговорку можно считать еще одним отличительным признаком юридического лица -субъекта коррупционного преступления в международном праве. Ни один из изученных нами источников международного права не указывает на то, что в категорию субъектов коррупционных преступлений - юридических лиц может быть отнесено государство или его органы, а также международные межгосударственные организации. Полагаем, что данный принцип является методологически закономерным, поскольку в противном случае из правового поля исчезает единственный субъект борьбы с коррупцией, имеющий право на применение мер уголовной ответственности.
14 См., напр.: Веберс Ю.К. Правосубъектность в советском гражданском праве. Рига. 1976. С.19; Мицкевич А.В. Субъекты советского права. М. 1962. С.30; Толстой Ю.К. К теории правоотношения. Л. 1959. С.10.
15 См., напр., статью 1 Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г.: «Юридическое лицо» означает любое образование, имеющее таковой статус в силу применимого национального права, за исключением государств или других публичных органов, действующих в осуществление государственных полномочий, а также межправительственных организаций».
172
СУБЪЕКТ КОРРУПЦИОННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЯ
Сорочкин Р.А.
Вопрос об уголовной ответственности юридических лиц за коррупционные преступления в международном праве проработан далеко не в полном объеме. Каких-либо методологических концепций формулирования критериев различных видов юридических лиц как субъектов уголовной ответственности за коррупцию источники международного права не содержат.
По нашему мнению, Организация Объединенных Наций заняла в данном вопросе разумную «выжидательную» позицию, принимая во внимание тот факт, что во многих регионах планеты нет общепризнанного мнения о том, может ли юридическое лицо быть субъектом уголовной ответственности. В статье 26 «ответственность юридических лиц» Конвенции ООН против коррупции 2003 года обоснованно указывается: «Каждое Государство-участник принимает такие меры, какие, с учетом его правовых принципов, могут потребоваться для установления ответственности юридических лиц за участие в преступлениях, признанных таковыми в соответствии с настоящей Конвенцией. При условии соблюдения правовых принципов Государства-участника ответственность юридических лиц может быть уголовной, гражданско-правовой или административной».
С учетом вышеуказанных обстоятельств источники международного права не уделяют внимания и видам данных субъектов коррупционных преступлений. В ряде источников содержится лишь классификация последних в зависимости от того, в чьей собственности находится юридическое лицо. К примеру, Декларация ООН о борьбе с коррупцией и взяточничеством в международных коммерческих операциях 1996 года упоминает об ответственности «частной», «государственной» корпорации, «транснациональной» корпорации.
На основании вышеизложенного считаем, что под субъектом коррупционного преступления в международном праве понимается физическое или юридическое лицо, имеющее правовой статус юридического лица в соответствии с национальным законодательством, за исключением государства или его органов, а также международных межгосударственных организаций, способное осознавать свои общественно опасные коррупционные деяния и их общественно опасные последствия и руководить ими.
Международно-правовые акты в сфере противодействия коррупции относят к категории субъектов коррупционных преступлений как физических, так и юридических лиц. Каждая из этих категорий имеет, разумеется, самостоятельные признаки как субъект коррупционного преступления в международном праве. Но вышеуказанные критерии, по нашему мнению, соответствуют субъекту коррупционного преступления в целом, по вышеизложенным основаниям.
Вышеизложенные результаты исследования международно-правовых норм об уголовной ответственности за коррупцию позволяют сформулировать следующие правила квалификации коррупционных преступлений в международном праве, связанные с признаками субъекта преступления.
1. Субъектом коррупционного преступления в международном праве будет являться физическое или юридическое лицо, имеющее правовой статус юридического лица в соответствии с национальным законодательством, за исключением государства или его органов, способное осознавать свои общественно опасные коррупционные деяния и руководить ими.
2. Не могут быть субъектами коррупционного преступления государства либо межправительственные организации.
Список литературы:
Актуальные проблемы обеспечения законности и противодействия коррупции в системе Министерства внутренних дел Российской Федерации. Т. 3 / Костен-ников М.В., Куракин А.В., Овчинников Н.А. - М.: Маросейка, 2012.
Актуальные проблемы борьбы с экстремизмом, терроризмом и коррупцией: материалы межвузовской научно-практической конференции, 12 мая 2011 г., г. Астрахань / Отв. ред.: Бичехвост А.Ф., Петрашова О.И., Пушкин А.И. - Астрахань: Сорокин Роман Васильевич, 2011.
Актуальные проблемы борьбы с коррупцией в странах СНГ / Карпович О.Г., Николаев А.Т., Спирин М.С. -М., 2010.
Актуальные проблемы противодействия коррупции: материалы международной научно-практической конференции, 14 октября 2010 г. / Отв. ред.: Амельчаков И.Ф. - Белгород: оОнИ и РИД БелЮИ МВД России, 2010.
Антикоррупционная политика России. Криминологические аспекты: В. В. Астанин — Санкт-Петербург, Юнити-Дана, Закон и право, 2009 г.
Билинская М.Н. Современная коррупция: отечественная специфика и зарубежный опыт противодействия / М.Н. Билинская, В.В. Моисеев, В.Ф. Ницевич; Орловская региональная академия гос. службы. -Орел, 2011.
Борьба с коррупцией: новые подходы и векторы современного развития: материалы Всероссийской научно-практической конференции, Россия, Волгоград, 15-25 ноября 2010 г. / Отв. ред.: Чуриков В.В. - Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2011.
Взаимодействие институтов гражданского общества и органов местного самоуправления в сфере противодействия коррупции: материалы Всероссийского межвузовского круглого стола, г. Нижнекамск, 23 декабря 2011 г. / Отв. ред.: Агапов О.Д., Кабанов П.А. - Казань: Познание, 2012.
Вовлеченность институтов гражданского общества в антикоррупционную деятельность органов публичной власти Республики Татарстан: аналитический доклад / Рук. авт. коллектива П.А. Кабанов; под науч. ред. П.А. Кабанова и И.И. Бикеева. - Казань, 2011. - 27 с. (публикация доступна на личном блоге П.А.Кабанова http://crimpravo.ru/blog/1064.html).
Волженкин, Б. В. Коррупция. — СПб.: СПбЮИ, 1998.
Сорочкин Р.А. Государственный (муниципальный) служащий как специальный субъект коррупционного преступления в международном праве // Черные дыры в Российском законодательстве. - 2014. - №1.
Сорочкин Р.А. «Получатель выгоды» как обязательный признак состава коррупционного преступления -тенденция судебной практики? // Бизнес в законе. -2012. - №3.
Сорочкин Р.А. К вопросу о «превенционном» составе коррупционного преступления и его субъектах // Пробелы в российском законодательстве. - 2012. - №3.
Сорочкин Р.А. Проблемы учета личности субъектов коррупционных преступлений в механизме досудебного соглашения о сотрудничестве // Черные дыры в Российском законодательстве. - 2012. - №3.
Сорочкин Р.А. Законодательные проблемы при реализации комплексного подхода в противодействии
173
1 '2014
Пробелы в российском законодательстве
коррупции // Черные дыры в Российском законодательстве. - 2012. - №4.
Literature list:
Actual problems of the rule of law and combating corruption in the Ministry of the Interior of the Russian Federation M.V., T.Z./Kostennikov, A.V. Kurakin, N.A. Ovchinnikov -Moscow: Maroseyka, 2012
Actual problems of combatting extremism, terrorism and corruption: papers on interacademic research and practice conference, May 12, 2011, Astrakhan / Ed. Ed.: A.F. Bichehvost, O.I. Petrashova, A.I. Pushkin - Astrakhan: Roman Sorokin, 2011.
Actual problems of combatting corruption in the CIS /
O.G. Karpovich, A.T. Nikolaev, M.S. Spirin - Moscow, 2010.
Actual problems of combating corruption: materials of the International Scientific and Practical Conference, October 14, 2010 / Ed. Ed.: I.F. Amelchakov - Belgrade: OONI and RID BelYuI Russian Ministry of Internal Affairs, 2010.
Russian anti-corruption policy. Criminological aspects: V.V. Astanin - St. Petersburg, Unity-Dana, Law and Order,
2009
Modern Corruption: domestic specificity and foreign combatting experience / M.N. Bilynska, V.V. Moiseev, V.F. Nitsevych; Orel Regional Academy of Civil Service, Orel-2011.
Combatting corruption: new approaches and modern development vectors: Materials of All-Russian scientific-practical conference, Russia, Volgograd, November 15-25,
2010 / Ed. Ed.: V.V. Tchurikov - Volgograd: VolSU, 2011.
Interaction between civil institution and local authorities
in combating corruption: Materials of All-Russian
interacademic roundtable, Nizhnekamsk, December 23,
2011 / Ed. Ed.: O.D. Agapov, P.A. Kabanov - Kazan: Poznanie, 2012
Рецензия
научного консультанта на статью кандидата юридических наук, докторанта кафедры уголовного права и процесса Российского университета дружбы народов Сорочкина Р.А. «Характеристика субъекта коррупционного преступления в международном праве».
В статье Сорочкина Р.А. обсуждаются теоретические и практические уголовно-правовые проблемы, связанные с вопросами определения понятия субъекта коррупционного преступления и его признаков в международном праве.
Автором критически проанализированы международно-правовые нормы, имеющие уголовно-правовое значение, комплексно проанализированы различные признаки субъектов коррупционных преступлений в международном праве, а также тенденции международного нормотворчества.
Заслуживают внимания предложения автора о необходимости учета тенденций международного нормотворчества в национальном уголовном законодательстве.
Работа характеризуется научной новизной, имеет актуальность для правоприменителей.
При написании статьи автор показал умение анализировать юридические источники, делать обоснованные выводы и предложения.
Вывод: статья Сорочкина Р.А. «Характеристика субъекта коррупционного преступления в международном праве» рекомендуется для опубликования в открытой печати.
Доктор юридических наук, профессор Букалерова Л.А.
174
