CC BY
82
ИНФЕКЦИОННАЯ ИММУНОЛОГИЯ
22. Lee S.O., Brown R.A., Razonable R.R. Association between a functional polymorphism in Toll-like receptor 3 and chronic hepatitis c in liver transplant recipients. Transplant. Infect. Dis. 2012; Dec 13. doi: 10.1111/tid.12033. Epub ahead of print.
23. Medhi S., Deka M, Deka P., Swargiary S.S., Hazam R.K., Sharma M.P. et al. Promoter region polymorphism expression profile of toll like receptor-3 (TLR3) gene inchronic hepatitis c virus (HCV) patients from India. Indian J. Med. Res. 2011; 134: 200-7.
24. Rong Y., Song H., You S., Zhu B., Zang H., Zhao Y. et al. Association of toll-like receptor 3 polymorphisms with chronic hepatitis B and hepatitis B-related acute-on-chronic liver failure. Inflammation. 2013; 36 (2): 413-8. doi: 10.1007/s10753-012-9560-4.
25. Al-QahtaniA., Al-AhdalM., Abdo A., SanaiF., Al-AnaziM., Kha-laf N. et al. Toll-like receptor 3 polymorphism and its association
with hepatitis B virus infection in Saudi Arabian patients. J. Med. Virol. 2012; 84 (9): 1353-9. doi: 10.1002/jmv.23271.
26. Askar E., Bregadze R., Mertens J., Schweyer S., Rosenberger A., Ramadori G. et al. TLR3 gene polymorphisms and liver disease manifestations in chronic hepatitis C. J. Med. Virol. 2009; 81 (7): 1204-11.
27. Gibson J., Gow N., Wong S.Y. Expression and function of innate pattent recognition receptors in T and B cells. Immun., Endocr. Metab. Agents Med. Chem. 2010; 10: 11-20.
28. TremlL.S., Carlesso G., HoekK.L., Stadanlick J.E., Kambayashi T., Bram R.J. et al. TLR stimulation modifies BLyS receptor expression in follicular and marginal zone B cells. J. Immunol. 2007; 178: 7531-9.
Поступила 14.04.13
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2013 УДК 616-056.43-02:613.2-053.2]-078.33
ТА. Евдокимова1, О.С. Федорова1, Л.М. Огородова1, Ф.И. Петровский2, М.М. Федотова1, О.С. Кобякова\ И.А. Деев1
ХАРАКТЕРИСТИКА РАННЕЙ И ПОЗДНЕЙ ФАЗ IGE-ОПОСРЕДОВАННОЙ ПИЩЕВОЙ АЛЛЕРГИИ У детей: РЕЗУЛЬТАТЫ Исследования EuRoPREvALL
1ГБОУ ВПО Сибирский государственный медицинский университет Минздрава РФ, 634050, г Томск, Россия; 2ГБОУ ВПО Ханты-Мансийского автономного округа - Югры Ханты-Мансийская государственная медицинская академия, 268011, г. Ханты-Мансийск, Россия
Пищевая аллергия (ПА) - актуальная проблема здравоохранения, что связано со значительной распространенностью и сложностью контроля. Вариабельность тяжести и временной компонент развития симптомов зависит от ряда факторов, включая характеристику причинно-значимых пищевых аллергенов.
Цель - сравнить клинические проявления ранней фазы ПА (РФПА) и поздней фазы ПА (ПФПА) и определить ведущие белки пищевых аллергенов у детей Томской области.
Проведено одномоментное эпидемиологическое исследование в выборке детей 7-10 лет (EuroPrevall, №FP6-2006 -TTC-TU-5 Proposal 045879). Скрининговый этап включал анкетирование с использованием стандартизованного вопросника (n=13010); клинический этап (n=1288) - интервьюирование родителей/опекунов, кожное прик-тестирование (ALK-Abello, Испания), оценку уровня специфического IgE сыворотки и компонентную аллергодиагностику (ImmunoCAP, Phadia, Швеция). Сформированы группы пациентов: РФПА (n=58) и ПФПА (n=19).
Ведущими пищевыми аллергенами у больных РФПА и ПФПА являются яйцо, рыба, яблоко, морковь. Клинические проявления у больных РФПА представлены оральным аллергическим (87%) и кожным синдромом (78%); у больных ПФПА - кожными (87%) и гастроинтестинальными проявлениями (38%). У пациентов РФПА выявлена большая частота сенсибилизации к аллергену березы Bet v 1 отношение шансов (ОШ) 5,33; доверительный интервал (ДИ) 95% 1,4-20,29; р=0,018). Развитие орального аллергического синдрома сопряжено с сенсибилизацией к аллергенам яблока Mal d 1 (ОШ 2,93; ДИ 95% 1,27-6,74; р=0,017) и персика Pru p 1 (ОШ 2,67; ДИ 95% 1,16-6,13; р=0,031). Тяжелые системные проявления (отек Квинке, бронхообструктивный синдром, отек гортани) регистрируются у больных РФПА и связаны с сенсибилизацией к аллергенам рыбы Gad m 1 (ОШ 3,31; ДИ 95% 0,92-12; р=0,099) и Cyp c 1 (ОШ 3,6; ДИ 95% 1-13,01; р=0,072).
Ключевые слова: пищевая аллергия, пищевые аллергены, белки аллергенов, ранняя фаза пищевой аллергии, поздняя фаза пищевой аллергии, синдром перекрестной реактивности
T.A. Evdokimova1, O.S. Fedorova1, L.M. Ogorodova1, F.I. Petrovskiy2, M.M. Fedotova1, O.S. Kobjakova1, I.A. Deev1
CHARACTERISTIC C>F THE EARLY AND LATE PHASES C>F IGE-MEDIATED FGC>D ALLERGY IN CHILDREN: THE RESULTS GF THE STUDY EURGPREVALL
‘Siberian state medical university, Ministry of health of the Russian Federation, 634050, Tomsk, Russia; “Khanty-Mansiysk Autonomous Area - Ugra, «Khanty-Mansiysk state medical Academy», 268011, Khanty-Mansiysk, Russia Introduction. Food allergy to peanuts and nuts is an actual problem of health care, associated with significant prevalence of this disease and difficulty of the control. Aim: to compare the clinical manifestations of early and late phases of the food allergy (EFFA, LFFA), and to identificate the main food allergen proteins in children of Tomsk Gblast (Russia). Patients and methods. The cross-sectional study was performed in random sample of primary schoolchildren aged 7-10 years (EuroPrevall, №FP6-2006-TTC-TU-5 Proposal 045879). The screening stage was performed using a standardized questionnaire (n=13010), the clinical stage included the completion of a clinical questionnaire, skin-prick test (ALK-Abello, Spain), serum specific IgE measurement and component-resolved diagnostic (ImmunoCAP, Phadia, Sweden). sample was recruited for the second stage (n=1288). There were formed two groups of patients: EFFA (n=58) and LFFA (n=19). Results. The most prevalent food allergens in children with EFFA and LFFA are egg, fish, apple, carrot. Ога! allergy syndrome and skin syndrome are the main clinical manifestations in patients with EFFА (87% and 78%, correspondingly), whereas for LFFA patients cutaneous manifestations (87%) and gastrointestinal syndrome (38%) are more prevalent. High proportion of patients sensitized to birch protein Bet v 1 was revealed in EFFA group ^R 5,33; CI95% 1,4-20,29;
- 335 -
ИММУНОЛОГИЯ № 6, 2013
р=0,018). The oral allergy syndrome is associated with sensitization to apple allergen Mal d 1 (OR 2,93; CI95% 1,27-6,74; p=0,017) and peach allergen Pru p 1 (or 2,67; CI95% 1,16-6,13; р=0,031). Severe clinical symptoms (angioedema, bronchoobstructive syndrome, swelling of the larynx) occur in EFFA group and are associated with fish allergens Gad m 1 (OR 3,31; CI95% 0,92-12; р=0,099) и Cyp c 1 (OR 3,6; CI95% 1-13,01; р=0,072).
Key words: food allergy, food allergens, allergen proteins, early phase offood allergy, late phase offood allergy, crossreactivity syndrome
В последнее десятилетие интерес к механизмам развития пищевой аллергии (ПА) растет во всем мире, что связано с высокой распространенностью и риском неблагоприятных исходов патологии. По последним данным Всемирной организации здравоохранения, распространенность ПА достигает 2% среди взрослого населения и 8% - среди детского [1, 2]. Опубликованы данные о росте уровня заболеваемости ПА в странах с западным стилем жизни, которые интерпретируют с позиции «гигиенической гипотезы», отмечая при этом, что точные причины до конца не установлены [3-5]. Результаты проведенных эпидемиологических исследований позволили определить «большую восьмерку» продуктов-триггеров, которые приводят к развитию 95% различных видов ПА в Европе, - коровье молоко, яйца, арахис, орехи, плоды деревьев, рыба, соя и пшеница [1, 2, 6]. При молекулярных исследованих доказана неоднородность структуры пищевых аллергенов, что позволило составить их подробную антигенную характеристику. В зависимости от способности сохранять антигенные свойства при протеолизе и термической обработке выделяют два класса пищевых аллергенов. Класс I - термостабильные белки, устойчивые к протеолизу, для которых чаще всего характерны генерализованные клинические проявления. Класс II пищевых аллергенов представлен термолабильными, неустойчивыми к протеолизу белками - сенсибилизация к ним обычно проявляется в виде орального аллергического синдрома (ОАС) [7].
Согласно современным представлениям, реакции пищевой гиперчувствительности подразделяют на ПА и пищевую непереносимость. Непосредственно ПА представлена IgE-опосредованными и не-IgE-опосредованными иммунологическими реакциями, которые классифицированы и подробно описаны [8, 9]. В зависимости от времени появления клинических симптомов после употребления пищевого продукта выделяют две фазы ПА [10]. Ранняя фаза ПА (РФПА) развивается в течение 2 ч после употребления продукта-триггера и опосредована каскадом реакций с участием специфического IgE. Поздней фазой ПА (ПФПА) считается появление клинических симптомов на тот или иной аллерген через 2-12 ч после приема пищи (по данным разных авторов, временной диапазон варьирует от 2 до 24 ч) [6, 11-13]. В ряде исследований показано, что при развитии поздней фазы воспаления повторно происходят антигениндуцированный выброс IgE и более обширное поражение органа-мишени [14].
Таким образом, на вариабельность симптомов ПА влияет ряд факторов. Предсказать клинические проявления ПА в реальной клинической практике невозможно, опираясь на современные знания, хотя это является важным в связи с риском развития тяжелых жизнеугрожающих ситуаций при употреблении пищевых продуктов.
В доступной литературе имеются сообщения о роли белков аллергенов в патогенезе ПА, однако не представлена их клиническая характеристика и не описан временной компонент развития патогномоничных симптомов с позиции ранней и поздней фазы аллергического ответа.
Цель настоящего исследования - сравнить клинические проявления РФПА и ПФПА и определить ведущие белки пищевых аллергенов у детей, проживающих в Томской области.
Евдокимова Татьяна Анатольевна (Evdokimova Tatjana Anatolevna), [email protected]
Материалы и методы. Данная работа выполнена в рамках проекта «Исследование распространенности, социальноэкономического значения и основ пищевой аллергии в Европе» («ThePrevalence, Cost and Basis of Food Allergy Across Europe»; грант VI рамочной программы Евросоюза № FP6-2006-TTC-TU-5 Proposal 045879 EuroPrevall; главный исследователь в г. Томске - член-корр. РАМН, д-р мед. наук, проф. Огородова Л.М.) [15, 16].
Схема настоящего исследования включала два этапа: скрининговый и клинический. Скрининговый этап выполнен в дизайне одномоментного эпидемиологического исследования. Клинический этап - в дизайне одномоментного исследования «случай-контроль».
В ходе первого этапа провели одномоментное анкетирование с использованием «Скринингового вопросника пищевой аллергии у детей» у школьников 7-10 лет, проживающих в г Томске и Томской области (n=13 010), по результатам которого сформированы две группы детей: те, кто имел в анамнезе симптомы ПА (n = 652), и те кто их не имел (n=637). В ходе клинического этапа провели расширенное интервьюирование родителей, а также подробное аллергологическое обследование [15].
Для составления аллергологического профиля пациента использовали: оценку уровня специфического IgE в сыворотке крови (sIgE) к пищевым аллергенам методом ImmunocAP (Phadia, Швеция); определяли содержания sIgE к конкретным эпитопам наиболее распространенных пищевых аллергенов методом ImmunoCAP ISAC (Phadia, Швеция); проводили кожное прик-тестирование с экстрактами пищевых аллергенов (ALK-Abello, Испания). Наличие в клиническом вопроснике вопроса: «Через какой период времени после употребления этого продукта у ребенка развивались первые симптомы ПА?» - позволило сформировать группы с РФПА и ПФПА.
Статистический анализ данных осуществляли по алгоритму, разработанному координационным центром EuroPrevall [15,16]. Для составления базы данных использовали программу Microsoft Excel 2002 (Microsoft Corporation, США). Статистические расчеты выполняли, используя программу «STATISTICA for Windows8.0» (Statsoft Inc., США). Результаты обрабатывали с помощью пакета описательных статистик, использования непараметрических критериев. Для описания качественных данных использовали абсолютные и относительные частоты, отношение шансов (ОШ) с 95% доверительным интервалом (ДИ). Исследуемые признаки в анализируемых группах сравнивали при помощи двустороннего точного критерия Фишера или у2. Количественные данные представлены в виде среднего и стандартной ошибки среднего. Для оценки различия средних величин в попарно несвязанных выборках применяли С-критерий Манна-Уитни. Различия считали статистически значимыми при p <0,05.
Результаты и обсуждение. Для формирования выборки детей с РФПА использовали следующие критерии: наличие симптомов ПА, развивающихся в течение 120 мин после употребления пищевого продукта-триггера, уровень sIgE в сыворотке крови к данному продукту >0,35 кЕдА/л и/или средний диаметр папулы к аллергену при выполнении кожных прик-тестов > 1мм [17]. Таким образом, была сформирована группа из 58 детей. Группу ПФПА составили 19 пациентов, соответствующих критериям включения: наличие симптомов ПА, развивающихся в период от 2 до 12 ч после употребления пищевого продукта-триггера, уровень sIgE в сыворотке крови к данному продукту > 0,35 кЕдА/л и/или средний диаметр папулы к аллергену при выполне-
- 336 -
ИНФЕКЦИОННАЯ ИММУНОЛОГИЯ
Рис. 1. Структура ведущих продуктов-триггеров клинических симптомов пищевой аллергии.
Здесь и на рис. 2: РФПА - ранняя фаза пищевой аллергии, ПФПА - поздняя фаза пищевой аллергии.
Оценка уровня специфического IgE (в кЕдА/л) в сыворотке крови
Пищевые аллергены Группа больных с ранней фазой пищевой аллергии (я=58) Группа больных с поздней фазой пищевой аллергии (я=19) р*
Яйцо 0,075 (0,001-0,325) 0,21 (0,036-0,335) 0,22
Молоко 0,07 (0,001-0,358) 0,27 (0,04-0,485) 0,18
Рыба 0,015 (0,001-1,1) 0,001 (0-0,025) 0,013
Фундук 3,96 (0,001-41,22) 0,001 (0,001-0,28) 0,004
Яблоко 0,915 (0,001-4,2) 0,001 (0,001-0,265) 0,006
Персик 0,905 (0,001-3,22) 0,001 (0,001-0,135) 0,005
Сельдерей 0,42 (0,001-1,9) 0,001 (0,001-0,045) 0,005
Морковь 0,405 (0,001-2,1) 0,001 (0,001-0,045) 0,004
Томат 0,125 (0,001-0,475) 0,001 (0,001-0,06) 0,024
Киви 0,17 (0,001-0,612) 0,001 (0,001-0,27) 0,076
Дыня 0,11 (0,001-0,238) 0,001 (0,001-0,085) 0,033
Арахис 0,02 (0,001-0,71) 0,02 (0,001-0,05) 0,69
нии кожных прик-тестов > 1 мм. Пациенты обеих групп были сопоставимы по возрасту (РФПА - 8,74±0,15 против ПФПА 8,85±0,24; p=0,732). В каждой группе преобладали мальчики (55,2 и 78,9% соответственно) (ОШ 0,32; ДИ 95% 0,1-1,11; р=0,116). Наличие сопутствующей аллергической патологии подтверждено у 49 детей, страдающих РФПА и у 17 из группы ПФПА. В структуре заболеваний преобладали симптомы аллергического риноконъюнктивита (71 и 58 % соответственно) и атопического дерматита (47 и 32% соответственно).
Структура пищевой сенсибилизации у обследованных пациентов представлена на рис. 1. и сопоставима с «большой восьмеркой» [1, 2, 6]. У детей обеих групп в качестве причинно-значимых пищевых аллергенов лидировали яйцо, рыба, яблоко и морковь. Отсутствие значимой сенсибилизации к коровьему молоку у больных объясняется средним возрастом целевой группы, когда обычно регистрируют толерантность к данному продукту питания. Напротив, доминирующая ПА к рыбе объясняется географическими особенностями проживания (Обь-Иртышский бассейн) и пищевыми традициями жителей региона исследования [17].
Результаты анализа распро страненно сти клиниче ских про-явлений,развившихся послеупотребления продукта-триггера, представлены на рис. 2. Время появления первых симптомов ПА после употребления причинного продукта составило 35,5±10,59 мин для детей с РФПА.
У большинства больных, вошедших во 2-ю группу, клинические симптомы регистрировали позднее, чем через 4 ч (в среднем через 293,7±43,74 мин).
Характерно, что в первые 30 мин от момента контакта с аллергеном-триггером у пациентов РФПА преобладали признаки ОАС (87%) и кожного синдрома в виде эритематозных и урти-карных элементов (78%). Проявления ОАС сочетались с симптомами аллергического конъюнктивита (ОШ 7,41; ДИ 95% 0,88-62,67; р=0,044).
Через 60 мин регистрировались преимущественно симптомы аллергического ринита (28%) и конъюнктивита (18%).
У больных, вошедших в группу с ПФПА, основные клинические симптомы возникали в интервале 240-360 мин и характеризовались кожными проявлениями в виде эритематозных высыпаний и шелушения (87%), а также гастроинтестинальным синдромом (38%).
Такая особенность клинической картины ожидаема и характеризует патофизиологические процессы, протекающие в разных фазах аллергической гиперчувствительности. По данным литературы, для пациентов ПФПА не ха-
Примечание. * - достигнутый уровень значимости при сравнении показателей между группами (непараметрический критерий Манна-Уитни).
рактерны тяжелые системные аллергические реакции [2, 6, 8, 10].
Превалирование симптомов ОАС у детей с РФПА объясняется наличием синдрома перекрестной реактивности к пыльцевым и пищевым аллергенам у детей, проживающих в Томской области [17]. Так, сенсибилизация к пыльце березы статистически значимо преобладала у пациентов с РФПА по сравнению с таковой в группе ПФПА (84,5% против 42,1%; ОШ 7,47; ДИ 95% 2,36-23,77; p<0,001). Вероятность развития ОАС у больных РФПА возрастала для пациентов, сенсибилизированных к яблоку (ОШ 4,6; ДИ 95% 1,66-13,11; р=0,004).
При оценке тяжелых клинических симптомов ПА системного характера чаще всего регистрировали проявления отека Квинке (14 %), бронхообструктивного синдрома (2,4%) и отека гортани (2%), причем эти проявления отмечали только у пациентов группы РФПА. При детальном изучении причин развития отека Квинке получили статистически значимый результат для аллергенов рыбы (ОШ 9,59; ДИ 95% 3,14-29,32; p<0,001) как ведущего продукта-триггера. В группе ПФПА преобладали симптомы пораже-
Обморок,
головокружение
Головная боль Артрит
Одышка
Затрудненное
глотание
Конъюнктивит
Ринит,
заложенность носа
Диарея, рвота
Кожные
проявления
ОАС
У/////////А
'//////////Л
] ПФПА ] РФПА
У///////////А
УУУУУУУУУУУУУЛ
20
40
60
80
100
Рис 2. Распространенность клинических симптомов к ведущим пищевым аллергенам.
* - p = 0,01 в сравнении с группой больных ПФПА (критерий х2).
- 337 -
ИММУНОЛОГИЯ № 6, 2013
ния желудочно-кишечного тракта в виде тошноты или нарушения стула.
Результаты изучения уровня sIgE подтвердили наличие сенсибилизации к ведущим пищевым аллергенам (см. таблицу). У пациентов с РФПА выявлено достоверное повышение данного показателя к таким продуктам-триггерам, как рыба, яблоко, морковь, по сравнению с таковыми во 2-й группе. Может быть, различие в структуре сенсибилизации между группами РФПА и ПФПА связано с особенностью антигенных свойств белков-аллергенов, определяющих молекулярные механизмы вариабельности клинических фенотипов у этих пациентов?
Для ответа на этот вопрос изучали характер аллергочувствительности путем определения содержания sIgE к конкретным эпитопам аллергенов-триггеров. Результаты анализа показали, что для больных обеих групп характерна чувствительность к белковым компонентам следующих растительных пищевых аллергенов: арахиса (Ara h 8), персика (Pm p 1) и яблока (Mal d 1). Данные белки относятся к группе Bet v 1- гомологичных протеинов (термолабильные) и определяют вторичный тип пищевой сенсибилизации (перекрестная реакция с пыльцой березы). При анализе чувствительности к белковым компонентам аллергена пыльцы березы - Bet v 1 и Bet v 2 выявили большую частоту случаев сенсибилизации к белку Bet v 1 у пациентов из группы РФПА (ОШ 5,33; ДИ 95% 1,4-20,29; />=0,018) в сравнении с аналогичным показателем у больных ПФПА. Развитие ОАС сопряжено с наличием сенсибилизации к аллергенам яблока Mal d 1 (ОШ 2,93; ДИ 95% 1,27-6,74; /=0,017) и персика Pru p 1 (ОШ 2,67; ДИ 95% 1,16-6,13; /=0,031).
При анализе сенсибилизации к аллергенам животного происхождения выявили повышенную чувствительность к парвальбумину рыб у больных 1-й группы: в-парвальбумин трески Gad m 1 (22%), в-парвальбумин карпа Cyp c 1 (24%). Наличие подтвержденной сенсибилизации к данным белкам позволяет прогнозировать перекрестные аллергические реакции на все виды морской и речной рыбы [18].
Подтверждено участие в развитии системных реакций ПА аллергенов рыбы Gad m 1 (ОШ 3,31; ДИ 95% 0,92-12; /=0,099) и Cyp c 1 (ОШ 3,6; ДИ 95% 1-13,01; /=0,072) относящихся к классу I пищевых аллергенов (термостабильные). Вероятность возникновения отека Квинке в 7 раз выше у пациентов с установленной сенсибилизацией к данному пищевому продукту (ОШ 7,05; ДИ 95% 1,91-26,02; /=0,003) чем у больных без ПА на рыбу.
Заключение. Результаты проведенного эпидемиологического исследования, включавшего детей в возрасте 7-10 лет, которые проживают в Томской области, представило новые данные о клинических проявлениях РФПА и ПФПА. Установили, что клинические симптомы ранней и поздней фаз ПА различаются по тяжести и органам-мишеням. Так, типичные симптомы гиперчувствительности немедленного типа представлены ОАС, а также кожным синдромом в виде эритематозных и уртикарных элементов. Тяжелые клинические симптомы ПА системного характера регистрируют только при РФПА, и они протекают в виде отека Квинке, бронхообструктивного синдрома и отека гортани. Отсутствие тяжелых системных реакций, ассоциированных с употреблением пищевых аллергенов, у больных ПФПА, вероятно, объясняется тем, что данный тип ПА опосредован клеточным взаимодействием (лимфоциты, эозинофилы) и не связан с IgE-зависимой анафилаксией [11-14].
Полученные эпидемиологические данные подтверждают, что структура ведущих пищевых аллергенов в популяции детей Западно-сибирского региона сопоставима с «большой европейской восьмеркой» и представлена такими пищевыми продуктами, как куриное яйцо, рыба, яблоко, арахис.
Первичная сенсибилизация к аллергенам пыльцы березы способствует развитию перекрестной реактивности к пищевым аллергенам растительного происхождения и играет ключевую роль в формировании структуры пищевой сенсибилизации и ведущих клинических фенотипов у больных РФПА.
Так, наиболее частым клиническим проявлением РФПА является ОАС, а лидирующими аллергенами в структуре сенсибилизации больных - гомологи Bet v1 (аллергены арахиса Ara h 8, персика Pru p 1 и яблока Mal d 1). Учитывая полученные результаты, полагаем, что у данной категории пациентов может быть целесообразной аллергоспецифическая иммунотерапия с аллергеном пыльцы березы Bet v 1.
Сенсибилизация к термостабильным аллергенам рыбы Gad m 1 и Cyp с 1 является фактором риска развития жизнеугрожающих системных реакций у пациентов с РФПА, что следует учитывать при проведении превентивных мер в отношении ургентных состояний у больных с данной патологией.
ЛИТЕРАТУРА
16. Федо/ова О.С, Ого/одоваЛ.М., ФедотоваМ.М., Евдокимова Т.А., Деев И.А. и др. Распространенность пищевой аллергии у детей в мировом очаге описторхоза: планирование и методология эпидемиологического исследования EuroPrevall. Вестник РАМН. 2013; 4: 18-24.
17. Федо/ова О.С. Распространенность пищевой аллергии у детей в мировом очаге описторхоза. Бюллетень сибирской медицины. 2010; 5: 102-7.
REFERENCES
1. Eigenmann P.A., Atanaskovic-Markovic M., O’B Hourihane J., Lack G., Lau S., Matricardi P.M. et al. Testing children for allergies: why, how, who and when: an updated statement of the European Academy of Allergy and Clinical Immunology (EAA-CI) Section on Pediatrics and the EAACI-Clemens von Pirquet Foundation. Pediatr. Allergy Immunol. 2013; 24(2): 195-209.
2. Sicherer S.H., Sampson H.A. Food allergy. J. Allergy Clin. Immunol. 2010; 125(2): 116-25.
3. Savelkoul H.F. The hygiene hypothesis: a fruitful concept in immunological research. Ned. Tijdschr. Geneesk. 2006; 150(47): 2596.
4. Kramer A., Bekeschus S., Broker B.M., Schleibinger H., Razavi B., Assadian O. Maintaining health by balancing microbial exposure and prevention of infection: the hygiene hypothesis versus the hypothesis of early immune challenge. J. Hosp. Infect. 2013; 83(1): 29-34.
5. Ogorodova L.M., Freidin M.B., Sazonov A.E., Fedorova O.S., Gerbek I.E., Cherevko N.A., Lebedeva N.Y. A pilot screening of prevalence of atopic states and opistorchosis and their relationship in people of Tomsk oblast. Parasitol. Res. 2007; 101(4): 1165-8.
6. Wang J., Sampson H.A. Food allergy. J. Clin. Invest. 2011; 121(3): 827-35.
7. Evdokimova T.A., Petrovskiy F.I., Ogorodova L.M., Fedotova M.M., Fedorova O.S. Features of clinical phenotypes of food allergy at a syndrome of cross reactivity. Voprosy sovremennoj pediatrii. 2013; 12(2): 6-11 (in Russian).
8. Perry T.T., Pesek R.D. Clinical manifestations of food allergy. Pediatr. Ann. 2013; 42(6): 96-101.
9. Sampson H.A. Utility of food-specific IgE concentrations in predicting symptomatic food allergy. J. Allergy Clin. Immunol. 2001; 107: 891-6.
10. Sampson H.A. Update on food allergy. J. Allergy Clin. Immunol. 2004; 113(5): 805-19.
11. Charlesworth E.N., Hood A.F., Soter N.A., Kagey-Sobotka A., Norman P.S., Lichtenstein L.M. Cutaneous late-phase response to allergen. Mediator release and inflammatory cell infiltration. J. Clin. Invest. 1989; 83(5): 1519-26.
12. Lemanske R.F., KalinerM.A.Late phase allergic reactions. Int. J. Dermatol. 1983; 22(7): 401-9.
13. Dorsch W. Late phase allergic reactions. Bosa Roca: CRC Press Inc; 1990.
14. Zweiman B., Moskovitz A.R., von Allmen C. Comparison of inflammatory events during developing immunoglobulin E-medi-ated late-phase reactions and delayed-hypersensitivity reactions. Clin. Vaccine Immunol. 1998; 5(4): 574-7.
- 338 -
ИНФЕКЦИОННАЯ ИММУНОЛОГИЯ
15. Wong G.W.K., Leung T.F., Mahesh P.A., HollaA.D., Ogorodova L., Fedorova O. et al. The EuroPrevall-INCO surveys on the prevalence of food allergies in children from china, India and Russia: The study methodology. Allergy. 2010; 65(3): 385-90.
16. Fedorova O.S, Ogorodova L.M., Fedotova M.M., Evdokimova T.A., Deev I.A., Deeva E.V. et al. The prevalence оf food allergies in children in world nidus of opisthorchiasis: background and study methodology of epidemiological survey EuroPrevall. vestnik Rossiiskoi Akademii Meditsinskikh Nauk. 2013; 4: 1824 (in Russian).
17. Fedorova O.S Food allergy prevalence in children of opisthorchiasis world region. Bjulleten’ sibirskoj mediciny. 2010; 5: 102-7 (in Russian).
18. Kuehn A., Hilger C., Lehners-Weber C., Codreanu-Morel F., Morisset M., Metz-Favre C. et al. Identification of enolases and aldolases as important fish allergens in cod, salmon and tuna: component resolved diagnosis using parvalbumin and the new allergens. clin. Exp. Allergy. 2013; 43(7): 811-22.
Поступила 08.07.13
© КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ, 2013 УДК 616.832-004.2-092:612.017.1]-078.33
УШ. Фаткуллина1, Л.Ф. Зайнуллина1, К.З. Бахтиярова2, Ю.В. Вахитова1 NMDA-РЕЦЕПТОРЫ Т-ЛИМФОЦИТОВ РЕГУЛИРУЮТ СИНТЕЗ ЦИТОКИНОВ У
больных рассеянным склерозом
1ФГБУН Институт биохимии и генетики Уфимского научного центра РАН, 450054, г. Уфа, Россия; 2ГБОУ ВПО Башкирский государственный медицинский университет Минздрава России, 450000, г. Уфа, Россия
Рассеянный склероз (РС) - хроническое заболевание, характеризующееся активным воспалительным процессом аутоиммунной природы, следствием которого является демиелинизация нейронов. В последнее время стали появляться данные о том, что глутамат может выступать в роли иммуномодулятора, участвуя в контроле функций инфильтрованных в очаг воспаления Т-клеток. Кроме того, иммуномодуляция может осуществляться на уровне периферических Т-лимфоцитов при связывании глутамата с ионотропными рецепторами, в частности рецепторами NMDA-подтипа. В данной работе показано участие NMDA-рецепторов периферических лимфоцитов в контроле секреции про- и противовоспалительных цитокинов в культуре клеток у здоровых доноров и больных РС. Установлено, что блокада NMDA-рецепторов Т-клеток у здоровых доноров и больных РС приводит к выраженному ингибированию синтеза мРНК и секреции интерферона-Y, фактора некроза опухоли а, и интерлейкина (IL)-10, при этом секреция IL-6 подавляется в незначительной степени.
Ключевые слова: рассеянный склероз, глутамат, NMDA-рецепторы, цитокины, Т-лимфоциты U.Sh. Fatkullina1, L.F. Zainullina1, K. Z. Bakhtiyarova2, Yu.V. Vakhitova1
NMDA-RECEPTORS ARE INVOLVED IN REGULATION OF CYTOKINES PRODUCTION BY T-LYMPHOCYTES OF MULTIPLE SCLEROSIS PATIENTS
institute of Biochemistry and Genetics ufa Science centre of the Russian Academy of Sciences, 450054, ufa, Russia; 2De-partment of Neurology, Bashkir State Medical university, 450000, ufa, Russia
Multiple sclerosis is a chronic disease characterized by an active inflammatory process autoimmune nature, resulting in demyelination neurons. Recently began to appear evidence that glutamate can act as immunomodulator, participating in the control functions infiltered in inflammation of T cells. In addition, immunomodulation may take place at peripheral T-lymphocytes during the binding of glutamate ionotropic receptors, in particular NMDA-subtype. In this paper it is shown participation of NMDA receptors in peripheral lymphocytes in the control of secretion of Pro - and anti-inflammatory cytokines in the culture of cells of healthy donors and patients RS. It is established that the blockade of NMDA-receptors on T cells in healthy donors and patients RS leads to a pronounced inhibition of the synthesis of mRNA and secretion IFNy and TNF-a, IL-10, with the secretion of IL-6 is suppressed to a small extent.
Key words: multiple sclerosis, glutamate, NMDA-receptors, cytokines, T-lymphocytes
Введение. Рассеянный склероз(РС) -аутоиммунноеде-миелинизирующее воспалительное заболевание ЦНС. Установлено, что формирование и развитие патологического процесса при РС обусловлено образованием аутоантител к антигенам компонентов миелина и аутореактивных Т-клеток, нарушением функций субпопуляций Т-хелперов (Th1, Th2, Th17, Treg, TFH, TH9) и изменением баланса содержания провоспалительных и противовоспалительных цитокинов [1]. Помимо аутоиммунных механизмов значительную роль в дегенерации нейронов, миелина и олигодендроцитов при РС отводят
Вахитова Юлия Венеровна (Vakhitova Yulia Venerovna), [email protected]
возбуждающему нейромедиатору ЦНС глутамату [2-4]. В ряде исследований выявлено повышение уровня нейромедиатора в плазме, спинномозговой жидкости (СМЖ) и мозге у больных РС [5, 6]. Показано также, что при нейровоспалении глутамат, в избытке продуцируемый активированными макрофагами и микроглией, посредством метаботропных (mGluR) и ионотропных (iGluR) рецепторов запускает эксайтотоксические программы, что, как полагают, вносит вклад в формирование и поддержание нейродегенарации при РС [2, 7]. Как известно, основой воспалительного аутоиммунного процесса при РС являются аутореактивные миелинспецифичные Т-клетки, циркулирующие на периферии и способные проникать через поврежденный воспалением гемато-
- 339 -
